Развод и девичья фамилия (СИ)

Глава 35

В воскресенье у Димки не оказалось никаких особенных планов, кроем как валяться на диване и играть в приставку. Поэтому не пришлось брать Настю с собой. Это было первое мое везение за утро. Второе — автобус подошел быстро, не пришлось мерзнуть на остановке.

В воскресенье с утра желающих куда-то отправиться было не так много, и пробок, так характерных для моего маршрута, не оказалось. Добралась с комфортом.

По адресу, присланному мужем накануне, располагался торговый комплекс. Верхние этажи занимали многочисленные офисы, в том числе «Нотариальная контора. Гозман Я. М.», перед дверями которой я и стояла.

Интересно, почему Антон выбрал этого место? — задалась я вопросом, стоя перед вывеской. Уж не знакомый ли его какой, часом? А впрочем, что я теряю, могу ведь и забрать документы домой, чтобы ознакомиться.

Внутри контора представляла собой длинный коридор со множеством дверей. На каждой висела табличка с фамилией работающего внутри сотрудника. При входе пара кожаных диванов и столик для удобства ожидания приема.

— Алиса, — окликнул меня Антон, и я обернулась. Быстрым шагом ко мне приближался муж, за спиной его маячила Марина.

Кто бы сомневался, что она потащится с ним, ни на шаг не отпускает. Неужели волнуется, что он передумает?

— Доброе утро, — поприветствовала их, вполне миролюбиво.

— Это для кого как, — ехидно произнесла новая пассия, — для нас точно доброе, а для тебя даже не знаю.

— Алиса, что ты решила? — поинтересовался супруг, подойдя ко мне почти вплотную.

Запах его туалетной воды, который я когда-то так любила, резко ударил в нос, вызывая отвращение. И я сделала шаг назад, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Мое отступление муж понял по-своему и ухмыльнулся.

— Мы продадим квартиру, и ты заберешь половину. Настя останется со мной. Я подпишу все документы, — сообщила я о своем решении.

— Прекрасно, давайте уже поскорее, — Марина распахнула свою куртку, демонстративно положила руки на большой живот, — нам тут скучно. — Капризно произнесла она.

— Потерпите, мои хорошие, — тон мужа тут же потеплел, — мы ненадолго, ведь Яков Моисеевич уже подготовил все бумаги. Осталось только вписать наши данные. Ты не ничего не забыла? — небрежно кинул мне через плечо муж.

— Нет.

Стало противно видеть их вместе. И если еще вчера перед сном в моих мечтах я могла предположить вариант счастливого воссоединения, то сегодня, глядя, как он прикасается к ней, категорически нет. Именно сейчас пришло понимание: нашей семьи больше нет, и никогда не будет. Развернулась и пошагала прочь, ища глазами табличку на кабинете с инициалами Я. М. Надо поскорее заканчивать с документами.

Нужный мне кабинет оказался самым последним в бесконечной череде однотипных серых дверей. Судя по шагам за спиной, муж шел следом один. Марина, видимо, осталась ждать на мягком диванчике у входа. Постучав и получив разрешение войти, я потянула ручку на себя.

Яков Моисеевич оказался типичным представителем своего древнего народа.

— Здгаствуйте. Господа Гогские? — уточнил он на всякий случай.

— Здравствуйте, Яков Моисеевич, да Горские, — муж вышел из-за меня и первым уселся за стол. Я, молча, последовала его примеру.

— Ваши документы? — нотариус протянул руку, намекая, что их уже пора бы продемонстрировать. Я достала из сумки и протянула ему то, что взяла с собой. Муж, в свою очередь, положил перед нотариусом паспорт.

Тонкие длинные пальцы тут же выхватили папку из моих рук, и мужчина занялся изучением ее содержимого. А я, не таясь, рассматривала его. Уже не молодой, на вид я бы дала ему лет 70, от постоянной сидячей работы ссутулившийся, темно-бордовая рубашка застегнута на все пуговицы, а на локтях защитные нарукавники черного цвета, как в советском кино, никогда до этого в реальной жизни я не встречала таких. Очки периодически сползали на самый кончик носа, и быстрым движением Яков Моисеевич отравлял их обратно. Седые волосы, зачесанные назад, открывали высокий лоб, а нос с горбинкой посередине придавал ему вид хищной птицы. Орла или ястреба.

— Так-так-так, — он оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел на моего мужа, о чем-то, размышляя пару секунд, а затем попросил, — голубчик, вы не оставите нас вдвоем с вашей, пока еще супгугой?

Антон напрягся, но спорить не стал. Вышел за дверь.

— Алиса Владимиговна. — переключил свое внимание на меня нотариус, — то, что вам пгедлагают по газделу, это как бы вам помягче сказать? Обдигаловка. — Он, наконец, подобрал нужное слово, — вы увегены, что хотите все подписать?

Его манера произносить букву «Р» специфическим образом не сразу давала мне понять смысл слов. Это он что, сейчас меня остановить пытается, намекает на то, что муж меня обманывает?

— Видите ли, согласно документам, — он начал мне объяснять, но я вдруг спросила.

— Скажите мне вот что, при разводе, какие шансы, что дочь оставят с мужем?

Я хотела услышать — конечно никаких, закон на вашей стороне. Но Яков Моисеевич ответил как есть, 50/50. Как я и предполагала то, что я работаю, не дает мне преимуществ. В плане финансовой стабильности муж меня превосходит. Да и то, что Настя эмоционально привязана к нему, тоже пойдет в плюс супругу. Доказать, что он проводил с ней много времени, будет не так сложно. Так что надо готовиться к тому, что суд может встать на сторону мужа.

— Я пгавильно понимаю, что вот это все ваша гагантия того, что дети останутся с вами? — уточнил после разговора нотариус.

Я кивнула, подтверждая его догадку.

— Тогда я бы вам погекомендовал составить еще пагочку соглашений, — И Яков Моисеевич принялся загибать пальцы, — во-пегвых, об опгеделении места жительства детей, так вы будете увегены, что на суде вас не ожидает никакой непгиятный сюгпгиз. Во-втогых, опгеделить газмег алиментов, ведь как показывает пгатика, заимев новую семью, у большинства мужчин появляется амнезия о пгедыдущей. Что скажете, подготовим?

Я растерялась. Вообще предполагала, что будет достаточно раздела имущества. И после такого дети станут ему уже не так интересны. А Алименты? Так ведь они государством и так положены, на разводе их определят, согласно закону. Или каждая бумажка, оформленная в конторе, стоит денег, и сейчас этот уважаемый человек просто хочет еще подзаработать?

— Алиса, — вздохнул Яков Моисеевич и взглянул в документы, видимо, позабыв мое отчество, — Владимиговна, послушайте стагового евгея, не нотариуса Гозмана, не-е-т, просто дядю Яшу. Мой жизненный опыт позволяет мне делать выводы относительно тех, кто пгиходит в мою контогу. Я можно сказать, как гентген, вижу людей насквозь. Повегтье мне, ваш муж будет и дальше использовать детей как способ давления на вас. Учитывая, кого он выбгал себе в спутницы…

— Вы знаете Марину? — удивилась я.

— Гад бы не знать, — Яков Моисеевич достал из кармана платок, стянул очки и принялся протирать стекла, — эта девица пгишла к нам на габоту чуть больше года назад, такая девочка с виду тихая, скгомная. А потом… — он водрузил очки обратно, вздыхая, — но не будем о гдусном, офогмим бумаги?

— А что вы сказали про алименты? — раз уж он сам начал этот разговор, то почему не воспользоваться?

— Алименты можно получить…

И я прослушала лекцию о том, что можно, конечно, дождаться положенных тридцати процентов от заработной платы. Но! Надо понимать, что нарисовать себе на бумаге сумму, сильно меньшую, чем реальная, можно легко. Особенно если работаешь сам на себя. Поэтому умные женщины составляют досудебные договоренности в реальных цифрах, избегая привязки к процентной ставке. А мудрые вообще брачный контракт подписывают перед свадьбой.

— Яков Моисеич, — не утруждаясь постучать, вошла Марина, — ну сколько можно, дорогой?

При слове «дорогой» нотариуса передернуло, как будто он съел дольку лимона.

— Я же еще вчера зашла, проверила, все документы готовы, только данные вписать, ну? — не стесняясь, она подошла к столу Гозмана и принялась там копаться в бумажках, — Вот же, готово все!

— Магиночка, смею вам напомнить, — вытащил из ее цепких ладошек документы и положил их на стол мужчина, — вы вообще находитесь на больничном по случаю тяжело пготекающей бегеменности? Я вижу, вам стало легче? Буду счастлив увидеть вас завтга на габоте. — усмехнулся Яков Моисеевич.

Судя по его реакции на ее появление, он, конечно, лукавил, большого счастья он при этом не испытает. Скорее наоборот, ее больничные листы делают его счастливым.

— Э-э-э-э, — задумалась девушка, как лучше ответить.

— Магиночка, покиньте мой кабинет, голубушка. Мы с Алисой Владимиговной уже почти закончили беседу. Остались последние детали.

Марина не нашла ничего лучше, как закрыть дверь с обратной стороны.

— И каков будет ваш положительный ответ? — улыбнулся не нотариус, а дядя Яша, и я не смогла не улыбнуться в ответ.

— Давайте оформим соглашения.

— Пгеркгасно, Алиса. Пгекгасно! — и он принялся щелкать по клавиатуре, набирая текст нового документа.

Конечно, я не думала, что Антон так легко согласиться на сумму, указанную в алиментах. Да и вообще два соглашения, которые подготовил Яков Моисеевич, стали для него сюрпризом. Первое — что он не имеет возражений о том, что дети будут проживать со мной, подмахнул не читая. Даже не поинтересовался графиком и порядком встреч с детьми. На что Гозман лишь презрительно фыркнул, мол, я так и думал. А вот сумма, с которой муж должен был ежемесячно расставаться в пользу детей, вывала большие дебаты.

— Алиса, ты охренела? Не стесняясь, что мы, вообще-то, не одни, разорался муж.

— Антон Николаевич, держите себя в руках! — повысил голос нотариус. — Вы находитесь в пгиличном месте!

— Извините, — буркнул муж и недовольно уставился на меня. — Ты считаешь, что четверть зарплаты я должен отдавать тебе?

— Не мне, а нашим детям, — поправила я его, — А что ты так нервничаешь? Суд и так бы присудил двадцать пять процентов как минимум.

— Так-то в процентах! А ты сумму указала!

И вот тут я с благодарностью взглянула на дядю Яшу: воистину мудрый и опытный мастер своего дела. Сразу понял, как правильно поступить. А может, хорошо знает свою сотрудницу и понимает, что уж она-то не готова расстаться с лишней копейкой.

— Алиса! — не сдавался супруг. — У нас родится ребенок, ты же понимаешь, какие это траты!

— Конечно, — спокойно кивнула я, — У меня их двое. И чем старше дети, тем траты выше.

Споры наши растянулись на полчаса, муж уперся как баран, не желая подписывать соглашение. Благо на первом уже стояла его подпись. Этот цирк мне порядком надоел, да и очередь в коридоре намекала, пора заканчивать. Я сдалась, уменьшив сумму почти вдвое.