Развод. Месть по-королевски (СИ)

Глава 9

Я крепко сжимала в руках ключи от новой квартиры, расположенной в новостройке в десяти минутах ходьбы от офиса.. Обычные металлические ключи, но для меня они значили невероятно много – свобода! Никаких незнакомых людей вокруг, личное пространство, не забитое кроватями, чьими-то вещами, даже воздух, я уверена, будет пахнуть иначе. И пусть это жильё корпоративное, пусть временное, но пока оно моё.

Вставила ключ в скважину, дважды провернула и, толкнув тяжёлую дверь, шагнула вперёд. Однокомнатная, но просторная, чистая, с минимальной, но качественной мебелью: диван-кровать, письменный стол, встроенный шкаф, светлая кухня. Ничего лишнего, но всё необходимое было.

Я поставила свои три чемодана посреди зала и замерла. Всё, как я и думала минуту назад.

Тишина.

Никого храпа, никаких посторонних звуков, никакого шуршания пакетов. Только тишина и ощущение невероятной роскоши – быть одной в принадлежащем только мне пространстве.

За выходные обзавелась самым необходимым: постельным бельём, полотенцами, минимальным набором посуды. В ближайшем супермаркете купила самые простые, дешёвые вещи, тщательно считая каждый рубль. Привычка, выработанная за недели жизни в хостеле, будто въелась в подкорку.

Понедельник начался с погружения в работу над новой системой. Мы с командой сидели в переговорной, и я рисовала на доске структуру того, что должно было стать "Хроносом 2.0". Правда, всё чаще думала, что будущую платформу следует переименовать, не хочу иметь с Костей ничего общего.

– Смотрите, – объясняла я, водя маркером по белой поверхности. – Главная проблема монолитных систем в том, что они не масштабируются горизонтально. У нас будет модульная архитектура: каждый сервис независим, но может взаимодействовать с другими.

– А как быть с производительностью? – спросил Максим. – Межсервисные вызовы всегда медленнее прямого обращения к базе.

– Тут как раз и кроется секрет, – улыбнулась я. – Станем использовать асинхронную обработку и кэширование на нескольких уровнях. Плюс event-driven архитектуру для критически важных операций.

Рисуя схемы, я невольно вспоминала о первом "Хроносе". О тех решениях, которые принимала годы назад, ещё не до конца понимая, к чему они приведут. Тогда я думала о функциональности, о том, чтобы система просто работала. Но где-то в глубине души, возможно, подсознательно, я заложила ограничения. Не со зла, просто потому, что не видела необходимости в избыточной сложности для задач того времени.

Теперь эти ограничения должны были сыграть свою роль.

– Арина, а можно вопрос не по теме? – Катя подняла руку, как школьница. – Ты же говорила, что хочешь расширить кругозор. У меня на завтра билеты в Малый театр, на "Три сестры". Подруга не может пойти. Составишь компанию?

Я замерла с маркером в руке. Театр. "Три сестры" Чехова. Когда я последний раз была в театре не на корпоративном мероприятии, а просто потому, что хотела?

– Не знаю… – начала было я, но Катя перебила:

– Ну что за "не знаю"? Спектакль отличный, критики хвалят. И я не укушу, обещаю!

Команда засмеялась, и я поняла, что отказаться уже не получится. Да и не хотелось.

– Хорошо, – согласилась я. – Пойдём.

– Ура! – Катя захлопала в ладоши. – Встречаемся у театра в половине седьмого. И оденься красиво, это всё-таки Малый!

Я кивнула, улыбнувшись, и вернулась к работе.

Вернувшись домой, задумалась о том, а что надеть? В моём гардеробе было несколько хороших нарядов, оставшихся от прежней жизни, подберу что-нибудь из них. В итоге выбрала простое чёрное платье до колена, неброские туфли на невысоком каблуке и тонкий кардиган.

В зеркале на меня смотрела незнакомая женщина. Не жена Константина Романова в дизайнерском наряде за полмиллиона. Не программист в привычных джинсах и свитере. Просто Арина, идущая в театр с коллегой. Возможно, мы станем подругами.

Подругами? Это слово звучало непривычно. Когда у меня в последний раз была подруга? В универе, Поля Николаева, но наши пути давным-давно разошлись.

Спектакль оказался потрясающим. Я сидела в красном кресле партера и впервые за много лет полностью отключилась от мыслей о коде, о проблемах, о прошлом. Существовали только актёры на сцене, их голоса, эмоции, история трёх сестёр, мечтающих о Москве.

– Ну как? – спросила Катя на антракте.

– Невероятно, – честно ответила я. – Я забыла, какое это удовольствие просто смотреть и чувствовать.

– То-то же! Как закончится спектакль, давай попьём вкусный кофе? Я знаю отличное местечко рядом. Расскажешь мне о своей прежней жизни, если это, конечно, не секрет.

Я напряглась, и Катя сразу это почувствовала:

– Извини, не хотела лезть в душу. Просто интересно, откуда у тебя такая грусть в глазах.

Грусть в глазах. Неужели это так заметно?

– Всё нормально, – улыбнулась я. – Просто период переосмысления.

После спектакля мы пошли в маленькое кафе неподалёку от театра. Катя заказала капучино, я зелёный чай. И неожиданно для себя начала рассказывать. Не всё, конечно. Но о браке, который оказался ошибкой. О том, как трудно начинать жизнь заново. О том, что работа в TechDrive стала для меня спасением.

– А детей у тебя нет? – осторожно спросила Катя.

– Нет, – я покачала головой. – Всё время откладывали на потом. То работа, то не время, то ещё что-нибудь. А потом стало поздно.

– Ну почему поздно? Тебе же не сорок ещё.

– Тридцать два.

– Во-от! Куча времени впереди. Найдёшь нормального мужика, родишь детишек. Главное – не торопиться и не повторять старых ошибок.

Мы разговаривали до полуночи. О театре, о жизни, о мужчинах, о мечтах. Обычный женский разговор, но для меня он был откровением. Я поняла, как мне не хватало именно этого – простого человеческого общения, дружбы, возможности поделиться мыслями.

Домой я возвращалась на такси и, глядя в окно на ночную Москву, увидела её другой, не сырой и холодной, а радушной и доброй. Или это я изменилась?

Дома заварила чай, села у окна. Внизу горели фонари, изредка проезжали машины. Тишина и покой.

Я думала о том, как быстро меняется жизнь. Ещё месяц назад я была женой миллионера, жила в роскошной квартире и считала свою жизнь стабильной и предсказуемой. Теперь я наёмный консультант в IT-компании, живу в корпоративной квартире и хожу в театр с коллегой.

И такие перемены, как это ни странно, были мне по душе.

***

Интерлюдия

Виктор Андреевич Зотов прилетел в Москву рейсом из Сан-Франциско в понедельник утром. Сорокапятилетний мужчина с седеющими висками и проницательными тёмными глазами, он провёл последние десять лет в Кремниевой долине, работая техническим директором в стартапах, которые впоследствии покупали Google и Microsoft за сотни миллионов долларов.

Константин Романов встречал его лично в аэропорту Домодедово. В дорогом Maybach они ехали по утренней Москве, и Константин излагал масштабы предстоящих задач.

– Виктор Андреевич, я не буду скрывать – ситуация критическая. До IPO шесть недель, система даёт сбои, команда деморализована. Мне нужен человек, который сможет навести порядок.

Зотов молчал, изучая за окном город, в который вернулся после долгого отсутствия. Предложение Романова было щедрым – двести пятьдесят тысяч долларов в год плюс пакет акций. В Долине он получал больше, но там и конкуренция была жёстче.

– Расскажите о системе подробнее, мне обрисовали лишь общие черты, – попросил он. – Кто архитектор? Когда началась разработка?

Константин на секунду замялся:

– Разработка велась в течение восьми лет. Создатель… в настоящее время в компании не работает.

– То есть?

– Уволился недавно. Но документация полная, команда в курсе всех процессов.

Зотов многозначительно хмыкнул. В его практике такие ситуации обычно означали проблемы.

В офисе "Romanov Motors" его провели в просторный кабинет с панорамными окнами и мощным компьютером. Илья Семёнов, бывший и.о. технического директора, не скрывал своего облегчения и радостно улыбался.

– Слава богу, что вы приехали, – честно признался он. – Я уже не знал, что делать. Каждый день новые проблемы.

– Покажите архитектуру системы, – попросил Зотов.

Следующие два часа он изучал код "Хроноса". На первый взгляд всё выглядело довольно просто: монолитная архитектура, написанная профессионально, некоторые решения вызывали уважение – автор явно был высококлассным специалистом. Но кое-что настораживало, но пока он не мог понять, что именно.

– Илья, – позвал он Семёнова. – А почему здесь используется синхронная обработка запросов? И почему кэширование реализовано только на одном уровне?

– Не знаю, – честно признался программист. – Арина Михайловна так спроектировала. Я не задавался вопросом "почему".

– Арина Михайловна – это архитектор?

– Да. Арина Михайловна Романова. Бывшая жена Константина Георгиевича.

Зотов поднял брови. Ситуация прояснялась. Семейный конфликт, уход ключевого специалиста, попытка замазать проблемы наймом дорогого эксперта.

– А где сейчас Арина Михайловна?

– Не знаю. После развода пропала. Говорят, уехала из Москвы.

В среду система дала первый серьёзный сбой. Модуль интеграции с банковскими API завис под нагрузкой, обработка платежей остановилась на два часа. Клиенты засыпали техподдержку жалобами.

– Константин Георгиевич, – сказал он, заходя в кабинет директора. – У нас проблема. Серьёзная.

– Что именно?

– Система не рассчитана на текущую нагрузку. Грубо говоря, то, что прекрасно работало для сотни клиентов, скрипит на тысяче. Архитектурные ограничения.

– Вы можете это исправить?

Зотов помолчал, выбирая слова:

– Технически да. Но это потребует кардинальной переработки. Минимум полгода работы.

Лицо Константина побледнело:

– У нас нет столько времени. У нас шесть недель до IPO.

– Тогда могу предложить только временные решения. Заплатки. Но это риск – система может рухнуть в любой момент.

– Делайте что можете.

В пятницу произошёл второй сбой. На этот раз пострадал модуль отчётности, ключевая функция для крупных клиентов. Зотов понимал, что латает дыры в тонущем корабле.

Вечером он засел в кабинете, чтобы куда внимательнее разобрать код, буквально на атомы. И чем дольше изучал, тем больше убеждался – это была работа выдающегося программиста. Элегантная, продуманная, с тонкими решениями сложных задач.

Но некоторые архитектурные решения казались… преднамеренными. Словно автор заранее знал, что система будет масштабироваться, но намеренно заложил ограничения.

– Илья, – позвал он Семёнова, который тоже задержался, следуя заповеди – если босс на месте, то и он тоже должен быть рядом. – Кто такая Арина Михайловна? Расскажите о ней как о человеке. То, что она бывшая супруга Романова ты уже озвучил. Меня интересует её личность.

– Она гений, – просто ответил Семёнов. – Я семь лет работал под её руководством. Арина Михайловна видела код, как нотки в музыкальной композиции. Могла написать за день то, над чем команда билась неделю.

– А почему ушла?

– Константин Георгиевич сказал, что она мешает развитию бизнеса. Но по-моему именно Арина Михайловна и была этим бизнесом. Если верить слухам, Романов предложил жене развод, чтобы жениться на дочери олигарха, нынешней его любовницы.

Зотов кивнул. Картина складывалась. Талантливая женщина, создавшая уникальную систему. Муж-бизнесмен, присвоивший себе её заслуги. Развод и попытка стереть её из истории проекта.

– А вы не знаете, где она сейчас?

– Нет.

Зотов повернулся к экрану. Чем дольше он изучал "Хронос", тем больше восхищался мастерством его создательницы. И тем больше понимал – он не справится. Не за шесть недель. Возможно, не справится вообще. Проще начать с нуля, взяв идеи Арины за основу и в итоге написать новую экосистему программных решений. И на это уйдёт несколько лет кропотливой работы.

Арина Михайловна держала всю архитектуру в голове, понимала связи и зависимости. А он видел только готовую систему, не зная истории её создания и причин каждого решения.

В понедельник утром Зотов зашёл в кабинет Константина с мрачным выражением лица.

– Нам нужно поговорить, – сказал он. – Серьёзно поговорить.

– Что-то случилось?

– Случилось. Я ещё раз всё изучил и, наконец-то, в полной мере осознал масштаб проблемы. Создатель Хроноса обладает выдающимся интеллектом. Некоторые решения словно специально заложены так, будто заранее запрограммированы на сбои при масштабировании.

Константин побледнел. Впервые за много лет он почувствовал, что ситуация полностью выходит из-под его контроля.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что нам нужна Арина Михайловна. И чем быстрее, тем лучше.