Развод. Отвергнутая жена дракона

ГЛАВА 8. СУДЬБОНОСНАЯ ВСТРЕЧА

Когда я появилась на плаце, тренирующиеся там рыцари оказались, мягко говоря, в шоке. Все, кто в это время не был занят боем, посмотрели на меня, как на гуся, заглянувшего в курятник. Иными словами в их глазах отчетливо сквозил вопрос: «Какого гаольфа тут забыла жрица?».

И пока «молодняк» молча задавался этим вопросом, от столба отделился массивный и высокий мужчина, который был выше меня раза в полтора и крупнее раза в четыре. Его брови были сведены к переносице, а губы поджаты, но было похоже, что это скорее его постоянное выражение лица, чем проявление сиюминутного недовольства.

— Светлейшая, зачем пожаловали? — пробасил он, подходя ближе.

Сцепив руки за спиной, я задрала голову и доброжелательно улыбнулась.

— Для тренировок.

Брови командира теперь и вовсе превратились в одну густую полоску, а сам он огляделся и почесал затылок.

— У нас здесь не тренируются жрецы.

Но я уже заметила свободный снаряд, а также увидела что поле для бега было совершенно свободно, а больше мне ничего было и не нужно. По наставлению учителя я тренировалась каждые три дня, и даже месть бывшему мужу не была для меня оправданием для пропуска.

Моя физическая подготовка не раз и не два спасла меня от разного рода посягательств. Конечно, Прародитель карал нарушивших порядок и коснувшихся жрицы без ее на то разрешения, но делал он это обычно с запозданием, а меры принимать нужно было быстро.

— Понимаю. Но я не буду никого отвлекать. Вы меня даже не заметите, — отозвалась я.

— Я сомневаюсь, — мужчина красноречиво оглядел таращившихся на меня рыцарей.

Как говорится, в чужой храм со своим уставом не лезут. Это я могла понять. Но попытаться все же стоило.

— Я пробегу всего десять кругов, — махнула я на поле. — А еще отработаю пару приемов на снаряде. Это займет чуть больше получаса.

— На снаря… — насупился еще сильнее командир, но глянув на меня, вдруг махнул рукой и кивнул. — Добро, — и уже не обращая на меня внимания, обратился к своим подопечным. — Эй, остолопы? Чего застыли? Ждете волшебного пинка?

Довольная тем, как все удачно сложилось, я развязала мантию и бросила ее на ближайшую скамью, оставшись в рубашке и мужских брюках. Глянув на поле и уже предвкушая приятную легкость в мышцах при беге, я начала разминать руки и ноги.

И я не видела, но чувствовала, что с каждым мгновением на меня обращалось все больше взглядов. Они скользили по телу, бедрам, талии, груди. Какие-то были брошены украдкой, какие-то напротив были весьма откровенны.

Я нахмурилась. Об этом я как-то не подумала… Хотя могла бы сразу догадаться, что появление девушки в обтягивающих мужских штанах и заправленной за пояс рубашки может наделать переполох… То-то Бруо стал хитро на меня посматривать, когда увидел, в чем я собиралась пойти на тренировку.

Ну, и пусть. Внимание мужчин меня не радовало, но и смущаться и краснеть не заставляло. Не после тех двух лет, в течение которых я принимала участие в ритуале Плодородия.

Тогда все началось достаточно невинно — просто Вейяр однажды пришел ко мне и сказал, что у меня, как у жрицы, теперь есть определенная обязанность, а вот после он выдал мне… Платье.

Но назвать то одеяние платьем, конечно, можно было с большой натяжкой. Оно явно больше открывало, чем скрывало.

Дождавшись, когда я переоденусь, Вейяр с ничего не выражающим лицом отвел меня в храм, где помимо меня уже было четыре женщины в аналогичных нарядах. Затем вкратце мне объяснил, что каждый год жрицы исполняют ритуальный танец, питая мир плодородной женской энергией и одаривая его благословением Прародителя. По хорошему к этому дню нужно было готовиться. Поскольку жрицами становились женщины уже за сорок, то за две недели они начинали определенным образом собирать энергию, чтобы в день ритуала выглядеть молодо и свежо. Но поскольку я итак была молода и свежа, этого мне не требовалось.

И вот спустя час после такой краткой инструкции я уже танцевала в весьма и весьма откровенном наряде на глазах у множества драйлов.

Вообще… Нередко после ритуала жрицы отправлялись делиться энергией с понравившимся им мужчиной, а те не имели права им отказать. Но я такой потребности никогда не ощущала. Хотя именно первый ритуал Плодородия положил слух о моих «осушателях засухи», и всем было глубоко плевать, что я вообще-то после него просто вернулась в свою комнату. Одна.

К слову, ведь совсем скоро должно прийти время для нового ритуала. То есть по идее, я наоборот должна была радоваться мужскому вниманию, поскольку оно должно было наполнить меня энергией, которую мне потом придется отдать во время танца.

По идее… Но мне скорее было все равно.

Хотя, быть может, это было неправильно? Спросить бы сейчас Вейяра… Куда же он мог исчезнуть?

Обуреваемая тревожными мыслями, я отправилась к полю, и, в последний раз потянувшись, побежала вперед. Дистанция была небольшой, а потому я сразу набрала нужную скорость, ощущая, как тело буквально запело от восторга.

По началу тренировки давались мне с трудом, и даже после нескольких минут бега я чувствовала себя выжатым лимоном, но чем с каждым месяцем и годом, я получала от них все больше удовольствия, а сейчас и вовсе по-настоящему наслаждалась. Ноги пружинили от земли, в мышцах чувствовалось приятное жжение, а все до единой мысли покинули голову.

На пятом круге я ускорилась, ощущая, как на висках выступил пот. Сердце в груди с силой забилось, румяня щеки и разгоняя кровь по всему телу. И лишь на второй половине десятого круга я позволила себе бежать медленнее, чтобы немного успокоиться, а потом и вовсе перешла на шаг.

Из-за туч показалось теплое весеннее солнце, мягкими прикосновениями коснувшееся моей разгоряченной кожи. Я остановилась и прикрыла глаза рукавом, часто дыша и ощущая, как грудь натягивает ткань рубашки.

— Светлейшая, не желаете воды? — вдруг услышала я справа от себя и, повернувшись, увидела молодого рыцаря, который протягивал мне кружку.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, с каким намерениями подошел ко мне этот юнец. И как только смелости хватило?

Остальные будто бы были заняты своими делами, но я видела, что они бросали любопытные взгляды в нашу сторону. Прощупывали почву? До чего же ушлые ребята!

Но пить мне и правда хотелось. А потому я с кивком приняла воду и в несколько глотков осушила кружку, ощущая на себе горячий взгляд юноши.

«Это все на благо. Нужно поднакопить энергию к ритуалу», — внушала я себе, хотя откровенно говоря, хотелось вмазать ему хорошенько, чтобы глаза на место встали.

Утерев рот, я заметила, что взгляд рыцаря буквально прикипел к моему рту, а глаза помутнели. Внутри обжегся огонечек раздражения, и я дернула подбородком.

Да, пошло оно все! Не обязана я терпеть такие откровенно-раздевающие взгляды!

— Уважаемый, — недобро улыбнулась я ему, суляя назад кружку. — За воду спасибо, но посмеешь посмотреть на меня так еще раз, и останешься без глаз, ясно?!

Рыцарь тут же отшатнулся от меня, а взгляд его заметно протрезвел.

— Прошу прощения, если оскорбил, светлейшая… — пробормотал он, но я лишь раздраженно тряхнула головой и, обойдя его, отправилась к снаряду.

Однако не успела я закончить даже первый прием, как меня пронзило ощущение, чьего-то вкрадчивого взгляда. Словно кто-то смотрел прямо на меня, следя за каждым моим движением и не отрываясь.

Да, что же это такое?! У рыцарей тут тренировки или состязание, кто выбесит меня быстрее?

Остановившись, я недобро осмотрела плаце, но не встретилась взглядом ни с кем из мужчин, а тем временем ощущение наблюдения лишь усилилось.

Нахмурившись, я прошлась взглядом по окнам дворца, но, разумеется, никого не смогла разглядеть за стеклами. И кто же там такой любопытный, а главное — наглый?

Пробежавшись глазами по фасаду здания в последний раз, я вернулась к своему снаряду, но буквально через несколько минут услышала быстро приближающиеся шаги и оклик: «Светлейшая Айрэн!».

Звал меня лакей, которого я с легкостью узнала по традиционной алой ливрее. Мужчина подошел ко мне ближе и поклонился:

— Прошу прощение за беспокойство, но нор Цевернеш приглашает вас к обеду.

Нор Цевернеш?

Я сдула упавшую на лицо медно-рыжую прядь и вытерла рукавом пот со лба.

— Прямо сейчас? Мне нужно переодеться.

— Через полчаса, — вежливо ответил лакей. — Мне проводить вас в ваши покои?

Мягкий намек на то, что пора бы уже и уходить? Прищурившись, я вновь пробежалась взглядом по окнам и на губах расцвела усмешка. Алерис-Алерис, а ты, оказывается, любитель подглядывать?

Пока я шла за Лией в столовую, то размышляла о том, что неплохо было бы озаботиться своим гардеробом. Лично я была абсолютно довольна своими пурпурными мантиями, но знала, что Алерис любил красивые вещи.

Взять хоть его избранницу — Эталию, которая выглядела всегда безупречно, или платье, которое он послал мне перед балом. Да, внешний вид всегда играл большую роль для дракона. Поэтому во времена нашего замужества я так отчаянно стремилась выглядеть красиво, но в итоге чем больше я старалась, тем сильнее все шло под откос — я растолстела и перестала ему нравится окончательно.

Проблема была лишь в одном. Как пять лет назад, так и сейчас, я совершенно не разбиралась в этих тряпках. Скажем так, я могла отличить откровенную безвкусицу от чего-то стоящего, но вот понять, что нужно мне самой, не могла. Это никогда мне не давалось. Во времена моего брака мне помогали известные в столице кутюрье, а когда я лишилась всего, то даже с некоторым ликованием приняла то, что теперь выряжаться ни для кого было не нужно. Почти всегда я ходила в мантии жрицы, лишь иногда меняя ее на мужскую одежду для своих вылазок, и была более, чем довольна этим.

Но раз уж я собиралась отомстить Алерису, мне нужно было быть во все оружии.

— Сюда, — Лия остановилась перед дверью из замутненного стекла, и пара лакеев тут же распахнули для меня створки.

— Прибыла светлейшая Айрэн, — объявил один из них.

Я перешагнула порог, ловя на себя изучающий взгляд Алериса, который восседал во главе стола, держа в руке хрустальный кубок с вином. Он прошелся по всему моему телу, от пальцев ног до макушки, а затем сделал большой глоток и поприветствовал меня:

— Доброго дня, светлейшая.

По правую руку от него сидела Эталиа, куда же без нее… Однако гонора в ней заметно поубавилось. Девушка даже не подняла на меня глаз, без аппетита возя по фарфоровому блюду кусочек хорошо прожаренного мяса в каком-то соусе.

— Доброго дня, нор Цевернеш, нойра Тасар, — большой радости я от этой встречи не испытывала, а потому не посчитала нужным давить из себя улыбку. — Для меня было неожиданностью получить приглашение отобедать с вами.

Я прошла к выдвинутому для меня лакеем стулу по левую руку от мужчины и, придерживая полы мантии, села. Мой взгляд скользнул по выложенным в ряд столовым приборам, и я сразу же вспомнила, в какое отчаяние вгонял меня столовый этикет, когда я только вышла замуж за Алериса. Даже не знаю почему, но и спустя два года брака, я все еще постоянно путалась, какую ложку или вилку нужно было использовать для того или иного блюда, отчего почти всегда становилась темой насмешек среди нойр.

Говоря откровенно, я и сейчас слабо представляла, зачем на столе лежали пять вилок разной формы.

На губах появилась усмешка, едва я вспомнила, как раньше с колотящимся в груди сердцем и трясущимися руками тянулась к приборам, следя за реакцией окружающий и пытаясь понять, за тот нож я бралась или нет. Так глупо. Можно подумать, моя ценность могла увеличиться или уменьшиться от того, взяла я правильную ложку или нет.

Но Алерис истолковал мою заминку по-своему.

— Уберите у светлейшей Айрэн лишние столовые приборы для этого блюда, — скомандовал он лакеям.

Я подняла на него взгляд, вздернув бровь.

— Решили не ставить меня в неловкое положение? — спросила я дракона.

— А вы бы в нем оказались? — ответил он вопросом на вопрос, усмехнувшись.

На глубине его серебряных глаз вспыхнули уже знакомые мне искорки.

— Нет, — спокойно улыбнулась я, следя за тем, как все пять лишних вилок рядом с моей тарелкой постепенно исчезают. — Я верю в то, что каждый хорош в чем-то своем. Если бы я не смогла вспомнить слова во время службы, то это был бы конфуз. Но нельзя знать все. Это закон спокойствия, дарованный нам Прародителем.

Хотя я удивлена, тем что Алерис решил нарушить обеденную церемонию ради меня. Раньше, даже видя мое затруднение в выборе вилки или ножа, он лишь мягко мне улыбался, но не предпринимал и малейшей попытки помочь.

Еще одно доказательство того, что он ни во что меня не ставил… В груди заворочалось неприятное чувство.

— Тогда мне приказать вернуть все назад? — изогнул он брови.

— Верните, — недобро усмехнулась я. — Если глаз благородного нойра не будет резать то, что я орудую неправильным ножом, то и мне не о чем волноваться.

В его глазах заплясали огонечки, и он подался вперед, явно собираясь что-то сказать, но вдруг подала голос Эталиа:

— Нор Цевернеш, как вы находите эту жареную утку? Кажется в соус добавили излишне много сахара.

— Нойра Эталиа, я разговариваю со жрицей, — произнес он это вроде бы с улыбкой, но в тоне отчетливо слышались металические нотки, а выражение его глаз ожесточилось. — И я полагаю, что вам тоже есть, что ей сказать.

Пальцы девушки стиснули вилку до побеления. Она опустила голову ниже.

— Я прошу прощения за то, что коснулась вас, светлейшая Айрэн. Такого больше не повторится. Надеюсь на милость Прародителя.

Я стрельнула взглядом в молча стоящую у стены Лию. Кажется, ко мне приставлена не просто горничная, а самая настоящая маленькая шпионка?

— Моей невесте в силу ее возраста еще не хватает мудрости. Надеюсь, этот инцидент не испортит отношения между нами, — вновь обратился ко мне мужчина, вскинув брови, и ожидая моего ответа.

Так, обед был устроен для этого? Для того, чтобы Алерис убедился в том, что жрица не держит на него зла? И поэтому он был так любезен со мной? Какой же он все-таки расчетливый дракон.

Да, он отнюдь не легкая цель для мести. Что ж… Это лишь значило, что мне нужно было держать планку.

Я спокойно взялась за вилку с ножом, отделяя для себя маленький кусочек мяса.

— Не припомню случая, чтобы незнание освобождало от ответственности. Однако зла я не держу, — и это было правдой. — Нойра Тасар нарушила Его порядок, и лишь Он знает, какой урок ей послать, чтобы она раз и навсегда запомнила всем известные истины.

— Но в ваших силах попросить Его о милости, — заметил Алерис.

Мои брови взлетели, а с губ сорвался неверящий смешок. Я подняла голову, встречая взгляд мужчины и спросила:

— Вы серьезно думаете, что я буду заступаться перед Ним за девушку, которая дала мне пощечину?

Я знала, что он делал — проверял. Проверял мои границы, выяснял, можно ли мене прогнуть под себя и заставить подчиниться. Но нет, любимый, хочу, чтобы ты запомнил — нельзя.

— Вы сами сказали, что не держите зла, — он прищурился с хитрицой и поднес ко рту кубок, чтобы сделать новый глоток вина.

Если Алерис пытался мне подловить, то он не на ту напал. Я отложила приборы и, поставив на стол локти, опустила подбородок на сплетенные в замок пальцы.

— Вы знаете, нор, что Прародитель посылает души в наш мир, чтобы те получили уготовленный им урок?

— Я знаю это, — кивнул он, а в глазах его зажглись предвкушающие огоньки.

— Поэтому наши обиды или обвинения не имеют смысла. Ведь чужая душа лишь помогла получить нам какой-то урок, — продолжила я. — Однако не стоит забывать, что эта чужая душа в ответ должна получить свой. Понимаете, к чему я веду? Попросив Прародителя о снисхождении к нойре Тасар, я лишу ее ценного осознания. А я ведь не держу на нее зла и не хочу причинять ей такое «добро». Это было бы просто жестоко.

— Удобное объяснение для мести, — очень тонко подметил Алерис, делая глоток вина.

Я еле сдержала смех.

Он даже не представлял, насколько был близок к истине.

— Каждый слышит лишь то, что способен услышать, — невинно улыбнулась я ответ и потянулась к своему бокалу.

Но не успела я коснуться хрустальной поверхности, как в мою голову вдруг словно вонзили десятки раскаленных кинжалов, пронзая каждую клеточку огненной болью, которая в одно мгновение распространилась по всему черепу, и заставила меня чуть ли не взвыть. Следом пришла тошнота, выворачивающая мои внутренности.

Прижав руку ко рту, я встала так резко, что стул опрокинулся, наделав много шума.

— Светлейшая, вы в порядке? — услышала я голос Алериса, который доносился будто издалека.

Помотав головой и не отнимая ладонь ото рта, я ринулась к двери, стараясь поскорее уйти от тошнотворного запаха пищи и оказаться на свежем воздухе. Ноги мои заплетались, перед глазами все плыло, но никто не посмел поддержать меня, поскольку закон Прародителя о неприкосновенности жриц не прекращал работать даже в такие моменты.

Я не помнила, как добралась до балкона, но прилив свежего воздуха тут же прогнал вязкое и крутящее чувство в животе, а следом отступила боль, и я откинулась на перила. Облегчение омыло живительной волной, проходясь дрожью по всему моему телу.

Опять… Эта ерунда происходила уже второй раз. И если от первого приступа можно было отмахнуться, то второй… Как же не хватает Вейяра!

— Светлейшая Айрэн? Вы плохо себя чувствуете? — услышала я незнакомый женский голос и, приоткрыв глаза, увидела, недалеко от себя очень красивую черноволосую девушку.

Черты ее лица показались мне очень похожими на нойру Тасар — те же темные глаза и крупный нос, который лишь придавал изюминку ее красоте. Для матери она была слишком молода, но может…

— Я нойра Валенсия Тасар, старшая сестра Эталии, — представилась она мне, видимо, заметив мое замешательство.

Кивнув, я отлепила свое тело от перил и, убедившись в том, что могу стоять и не шататься, протянула ей руку для пожатия.

— Рада встрече.

— Поверьте, я тоже. Вы сейчас едва ли не самая неоднозначная фигура во всей столице. О вашем появлении на балу в сопровождении гаольфа все только и говорят, — с улыбкой проговорила она.

На удивление я не ощущала от нее той неприязни, которую буквально источала Эталиа. Наоборот, Валенсия излучала очень приятную, женственную энергию, в чьих лучах хотелось греться, как Бруо на солнышке, хоть целую вечность.

— Признаться, я надеялась, что меня просто не пустят на бал, — улыбнулась я.

— Вы не поклонница светских мероприятий? — подметила девушка.

— Определенно нет, — кивнула я.

Она улыбнулась мне с неожиданной теплотой и, оперевшись поясницей о перила, спросила:

— Если позволите… Как у вас оказался этот гаольф? Я слышала, что вы отзываетесь о нем, как о своем друге. Это… Интригует.

— Странная история, — фыркнула я и, встав рядом с нойрой, посмотрела вниз на раскидистый сад, где садовник аккуратно подстригал ветки кустарника. — Пять лет назад я была обычной сиротой. Я тогда искала работу и по случайности забрела на службу в храм. Она подходила к концу и вместе с остальными я стала кричать: «Омейн».

— Если я правильно помню, это означает «славься», на языке Шестого Плана? — проявила осведомленность девушка.

Я кивнула и улыбнулась.

— Именно так, вот только тогда во мне было много всего… Темного. А потому я случайно призвала гаольфа с Нулевого Плана. Он возник прямо в храме, представляете? Драйлы в ужасе разбежались. Тогда я не поняла, что произошло, но почувствовала с этим монстром странную… Связь.

Улыбка на моих губах стала шире.

— И что произошло потом?

— Спустя пару месяцев меня нашел учитель и уговорил пойти за ним. А спустя еще пару дней познакомил меня с монстром, которого я призвала.

Зрелище это было малоприятное. И я решила не вдаваться в подробности, хотя очень хорошо помнила измученное состояние Бруо. Жрецы, не сумев его изгнать, день и ночь пели вокруг него, сдерживая его силы, а гаольф повторял одно и тоже снова и снова: «Kwaarido, us tetto — ii weyardo», хотя никто кроме меня и не смог бы его понять.

И стоило ему тогда меня увидеть, как он обессилено рухнул к моим ногам.

«Хозяйка, ты позвала — я пришел», — вот что говорил Бруо снова и снова. И когда Вейяр перевел мне смысл его слов, я уже не смогла отвернуться от гаольфа, хотя остальные жрецы и требовали его изгнания.

— В конечном счете, он поклялся мне в верности и пообещал не причинять никому вреда без моего ведома. Его присутствие не раз спасало мою жизнь, — проговорила я, погружаясь в воспоминания, и Валенсия тоже замолчала.

Я покосилась на нее. Брови девушки были чуть сведены у переносицы, а губы поджаты. Кажется, ее мысли не приносили ей удовольствия.

— Вы чем-то обеспокоены? — спросила я ее.

Она покачала головой и протяжно выдохнула.

— Не хочу вешать на вас наши семейный проблемы.

За этот короткий разговор я пропиталась к девушке теплотой. Такое бывало редко, но иногда смотришь на кого-то и понимаешь, он послан тебе не просто так. И с нойрой я испытывала именно эти чувство. А потому искренне произнесла:

— Я готова вас выслушать. Знаете, жрецы, как братья, а жрицы, как сестры. И к сестрам нередко приходят с душевной болью.

Девушка бросила на меня неуверенный взгляд, и я ответила ей теплой улыбкой. Это и правду было важно — поделиться с кем-то своей бедой. Утешение нередко находилось в самой обычной беседе.

— Что ж… — вдохнула нойра и потерла лоб. — Это касается моей сестры. Быть может, вы заметили, что Эталиа просто одержима нором Цевернеш?

— Да, такое… Сложно не заметить, — проговорила я ответ, вспоминая свою пощечину.

— Да, — вздохнула Валенсия. — Но очевидно, что нор лишь использует ее. Он сговорился с отцом о том, что… — она нахмурилась, видно осознав что сболтнула лишнего. — Впрочем неважно. Главное то, что он воспринимает Эталию, как пешку в своей игре. Он не сделает ее счастливой. А она почему-то верит в «долго и счастливо», — девушка изобразила кавычки в воздухе и закатила глаза.

Не зря меня посетило чувство, что Валенсия послана мне не просто так. Совершенно не зря!

— Знаете, увидит она его истинное лицо потом или сейчас, но ей все равно будет больно, — сказала я.

— Лучше сейчас, чем потом. Сейчас у нее все еще есть шанс найти себе доступного спутника, но после их свадьбы… Кто осмелиться развестись с императором? — зло усмехнулась она и покачала головой. — Я ненавижу отца, который зная все… Согласился на этот фарс.

Девушка насупилась. Я же распрямилась и посмотрела прямо на нее, почти не веря в то, как удачно все складывалось. Вейяр говорил, что без союзников не выиграть ни одну битву. Что ж… Кажется соратника я себе нашла.

— То, что я скажу вам сейчас покажется безумием, — произнесла я, тут же привлекая внимание Валенсии. — Но… У меня есть старые счеты с нором Цевернеш, которые я хочу свести.

Мне не нужно было даже продолжать. Понимание мелькнуло в глазах девушки еще до того, как я договорила последнюю фразу.

— Вы хотите сказать, что… — на губах ее показалась широкая улыбка, и она вдруг схватила меня за руки и сжала мои пальцы. — Невозможно! Неужели молитвы Прародителю все же работают?! Всю ночь я вчера молилась о том, что он даровал Эталии озарение, и приходите вы!

Но потом, осознав, что сделала, она в священном ужасе отпрыгнула от меня и пробормотала:

— Прошу прощения… Не хотела трогать вас без разрешения.

Я рассмеялась ее непосредственности.

— Это правило в основном распространяется на первое прикосновение, — поспешила успокоить я ее, а потом протянула ей руку. — Полагаю, теперь мы союзники?

Валенсия тут же успокоилась и с широкой улыбкой, пожала мою руку.

— Так и есть. Итак, каков наш план?

— Эм… — я открыла рот, но…

Говоря откровенно, плана у меня не было. Я была уверена в том, что делаю, а потому считала и продолжу считать, что Прародитель даст мне возможности привести мою месть в действие. Вот, как например произошло с Валенсией. И тут меня озарило.

— Обновление гардероба, — выдала я, встречая искрящийся взгляд нойры. — И я была бы благодарна, если бы вы мне помогли.

Девушка тут же окинула взглядом мою мантию и понимающе кивнула.

— Я поняла… Дайте-ка мне подумать…

Она обошла меня по кругу, остановилась в задумчивости, а потом вдруг спросила:

— Скоро ведь ритуал Плодородия, верно?

— Верно, — согласилась я, не слишком уверенная, что мне нравилось, к чему все шло.

Глаза Валенсии как-то нехорошо зажглись, и она улыбнулась.

— Положитесь на меня, светлейшая. Ни один мужчина столицы не останется равнодушным.

И почему у меня возникло ощущение, что после этого моя репутация добропорядочной жрицы окончательно канет в бездну?