Развод. Я не вернусь (СИ)

Глава 52

Я не смогла ответить на вопрос Спартака. Просто прижалась к нему и разрыдалась.

— Прости меня, ладно? — шептал он мне в волосы, гладя по спине. — Я должен был позвонить и все объяснить, но не понимал, как я могу рассказать тебе по телефону, что улетел в Америку, чтобы развестись. Я не хотел, чтобы ты вникала во все это, хотел, чтобы этот брак остался наконец-то в прошлом и его подробности не коснулись тебя. Я всегда чувствовал себя свободным человеком и для тебя я всегда таковым и был. Я не пытаюсь оправдаться, но хочу, чтобы ты постаралась меня понять.

— Почему она приехала в твой дом и сказала, что ты ее муж и что этот дом ты строишь для нее, если вы давно не вместе? — всхлипывала я.

— У Катерины иногда бывают приступы вновь вспыхнувших чувств, — пожал плечами Спартак. — Время от времени ей начинает казаться, что она меня любит. Вот и в этот раз Катерина поняла, что раз я решил разводиться через столько лет, то значит, встретил женщину, с которой хочу связать свою жизнь. Она подписала все бумаги, выторговав отличную компенсацию, на которую она сможет жить безбедно до конца жизни. Я был не против, даже если бы она попросила больше. Подписала документы, а на следующий день испарилась. Ангелина призналась, что мать поделилась с ней своими планами поехать в Россию. Я улетел на сутки позже, но этого времени хватило, чтобы Катерина успела появиться здесь, наговорить тебе кучу ерунды, и ты удалила меня из своей жизни.

— А как еще я должна была реагировать?

— Остаться, дать мне по морде, — горько усмехнулся Спартак. — Устроить скандал.

— Я решила, что ты не стоишь этого.

Он крепче прижал меня к себе и поцеловал в макушку.

— Я буду вымаливать прощение столько, сколько понадобиться.

Наверное, здесь я должна была гордо задрать подбородок и сказать, что он мне не нужен, что он обманщик, что я не верю ему. Но я поняла, что если сейчас не поступлю так, как чувствую, то мы оба будем мучиться еще очень долго. Правда была в том, что я не хотела ничего из себя строить. Я хотела только одного — окунуться в нашу любовь с головой, потому что все остальное — никому не нужная глупость.

— Но как она узнала обо мне и о доме? — я подняла на Спартака заплаканные глаза. — Она вела себя так, будто ты действительно рассказал ей все обо мне и вообще…

— Я рассказал Ангелине о том, что восстанавливаю старинную усадьбу, показал ей фотографии на телефоне. Твои эскизы. Дочь тоже рисует, довольно-таки хорошо. Ей стало интересно. Мне кажется, именно это помогло мне в конечном итоге вытащить дочь из пограничного состояния. Мы много говорили об интерьере дома, о твоих набросках, даже о купленной мной «Акустике чувств». Потом она наткнулась на твою фотографию, и я рассказал ей о тебе.

— У тебя в телефоне есть моя фотография? — удивленно спросила я.

— Конечно, и не одна.

— И где ты их взял?

— С твоей странички в соцсети, — усмехнулся Спартак. — Я сталкерю, проверяю время от времени, чем занимается моя девочка.

Я, не сдержавшись, улыбнулась, но тут же, посерьезнев, спросила:

— А что же Ангелина? Как она сейчас?

— Сейчас с ней все в порядке, она хочет приехать в Россию на зимние каникулы. Знаешь, в этот раз, несмотря на все, через что нам пришлось пройти за столь короткий срок, я почувствовал, что у нас с дочерью наконец-то налаживаются отношения.

— Я искренне этому рада, — поджала я губы. — Значит, Катерина узнала обо всем через дочь?

— Я думаю, в какой-то момент Ангелина просто поделилась с матерью тем, о чем мы с ней разговаривали. Ну а Катерина сделала то, что сделала.

Он замолчал и заглянул мне в глаза. В его читалась боль.

— Ты сможешь простить меня, Лада?

— А ты как думаешь? — Я не стала ждать его дурацкого ответа, встала на цыпочки и поцеловала в губы.

Мы целовались нежно, медленно, даже робко. Спартак крепко прижимал меня к себе, осыпал поцелуями мои глаза, высушивая слезы, щеки, губы, нос. Он вглядывался в меня, а я не могла насмотреться на него, и не верила, что мое сердце осталось целым, что он не разбил его, сберег и наполнил счастьем.

— Спартак, — прервала я поцелуи, — в твоем рассказе меня смущает один момент.

— Какой? — нахмурился он.

— Ты сказал, что твоя жена…

— Бывшая жена.

— Да, теперь уже бывшая жена поняла, что, если ты решил развестись, значит, встретил женщину, с которой хочешь связать свою жизнь.

— И что же тут непонятного, Лада? — лукаво улыбнулся он.

— Хочешь сказать, что наши отношения переходят на какой-то другой уровень? — деловито уточнила я.

— Прямо сейчас я бы перевел их на наш прежний, горизонтальный, уровень, — он опустил руку на мои ягодицы и крепко их сжал, — а потом бы обсудил все остальное.

— Я еще не сказала, что простила тебя, — напомнила я.

— И я по тебе соскучился до умопомрачения, Ладушка. — Он подхватил меня на руки и понес к лифту.

***

— А как ты узнал, где я? — спросила я, когда мы лежали в широкой постели.

Мы только что долго и безумно сладко занимались любовью. Я откинулась на подушки, а Спартак, облокотившись на согнутую руку, нежно водил пальцами по моей горячей, еще не остывшей после испытанного удовольствия коже.

— Есть в этом мире добрые люди, — засмеялся он.

— Кто меня сдал? Машка? — Спартак помотал головой. — Мама? — Он засмеялся. — Так кто же?

— Вика.

— Вика?

— Да. Сказала, что мама уехала в Зизипет. Найти тебя здесь и привезти в этот отель сегодня оказалось проще простого. Правда, поиски я начал после того, как получил все бумаги о разводе.

— Чтобы я поверила наверняка.

— Именно. Как ни крути, а я перед тобой виноват.

— И тебе придется за это долго расплачиваться, — пообещала я и притянула его к себе.

Когда поцелуй иссяк, и Спартак занял прежнюю позу, я воскликнула:

— Господи, меня сдала собственная трехлетняя дочь. Поверить не могу, — закатила я глаза.

— Она, кажется, лучше тебя понимает, что для тебя лучше. К тому же мы с ней друзья, а друзья всегда помогают друг другу в беде.

— Спелись, значит, против меня. Интересно, почему ни мама, ни отец ее не остановили.

— Потому что они знают, что ты, Ладушка, собираешься за меня замуж.

— Что? — подскочила я на кровати, но Спартак тут же уложил меня обратно и совершенно нагло лег сверху, раздвинув коленом мои ноги.

Я чувствовала, как его член снова начал твердеть в предвкушении.

— Я не соглашалась выйти за тебя замуж, — пискнула я.

— Конечно, нет, — он нащупал пальцами мой клитор и начал ласкать его. — Я ведь еще не делал тебе предложения, но обязательно сделаю, — его палец проник внутрь моего лона, — и ты обязательно его примешь. — Его рука ласкала меня, а я исходила влагой. — Ведь примешь?

— Разве ты из тех, кто примет отказ? — на выдохе произнесла я.

— Нет, от тебя отказа я не приму.

Я толкнула его руку, чтобы он убрал ее, и, нащупав член, направила его в себя, приподняв бедра.

— Ты права, — хрипло пробормотал Спартак, впиваясь поцелуем в мои губы. — Сначала займемся тем, что сделаем ребеночка. Две дочки у меня уже есть, пора сделать сыночка.

— А что потом? — обвивая ногами его бедра, прошептала я.

— А потом ты скажешь мне «да». Ведь скажешь? — простонал он.

— Да.

Конец