Решение найдётся

45. Неоформленные мысли

Беседа со старейшинами племён продлилась до самого обеда.

— Вы знаете поимённо тех имперцев, что курировали договор? — обратился к ним, наконец, Джэйсон.

— Главным в последние десятилетия был лорд Карский, с ним всегда было несколько помощников, они нам не представлялись, но несколько раз обращались друг к другу по именам.

— Вы сможете их узнать, если встретитесь лично? — продолжил Севрский.

— Да, конечно. Хотя я не понимаю, мы не нарушали никаких договоренностей перед империей. Что происходит? — устало произнёс вождь.

— Вы не можете нарушить договоренность с империей, потому, что никакой договоренности с империей не было! Лорд Карский со своими сообщниками занимались незаконной деятельностью и для этих целей использовали людей из ваших племен, — жёстко произнёс император.

— То есть Карские столько веков действовали против интересов империи? — уточнил один из старейшин. В воздухе повис не заданный вопрос "И вы не знали?"

— Именно так. Мы только недавно смогли установить подробности многовекового преступления, жертвами которого стали не только ваши племена, но и жители империи.

— Подождите, я не могу понять главного, договор действует или нет? — боясь упустить хоть слово, вождь подался вперёд и теперь, буквально, нависал над очагом.

— Это сложный вопрос. Договор был заключён на неизвестном нам артефакте. Мы пока не знаем, какие будут последствия при одностороннем нарушении договора. Если бы текст договора сохранился, это бы помогло, — произнес магистр Кастор.

— Это события тысячелетней давности, вряд ли удастся найти текст договора, даже если он был заключён в письменной форме, — нахмурившись, высказался один из старейшин.

— Такая важная информация обычно передаётся из уст в уста, возможно, детали договора кому-то из вас известны. Если опросить всех, может удастся собрать примерный текст договора? — предположил Кастор.

— Не думаю, нам всем известна одна и та же легенда, — неуверенно протянул вождь.

— Скажите, вы ведь каждый год собираетесь именно у этого камня, так? Вы ничего странного, необычного не ощущаете, находясь рядом с ним? — спросила Аля.

— Рядом с камнем? — удивился вопросу вождь — Ничего.

— А вы? — обратилась к жрецу племени.

— Я ничего не ощущаю. Мы все искренне ненавидим этот камень, он стал символом нашего пленения, но вы ведь не эмоции имеете ввиду? — жрец опустил глаза, задумавшись о чём то, и внезапно воскликнул — Мина Шон! Она жрица племени орланов, всегда говорит, что ей рядом с ним тяжело находиться, и последние годы на сборы вообще не приезжает.

— Мне надо её видеть, Как передать ей весточку, чтобы в этот сбор она непременно пришла?

— На что ты рассчитываешь? — обернулся к ней Кастор.

— Артефакт воздействовал на меня, в то время, как никто из вас ничего не заметил. Если её способности подобны моим, может, вместе мы обнаружим какие-то закономерности? Надо попробовать, — ответила Кастору и повернулась к жрецу. — Вы лично видели, в чём выражается её недомогание? Это какая-то эмоция, агрессия или чисто физическое состояние?

— Женщины слишком впечатлительны и эмоциональны. Не знаю, каким умом Саор назначил жрецом в своём племени женщину, — скривил лицо в презрительной гримасе один из старейшин.

— Видимо, поэтому и проиграл бой в прошлом году, да ещё и потерял сына. Именно она настаивала, чтобы их племя участвовало в боях вне очереди, предрекала удачу. — поддержал сидящий с ним рядом старейшина, не скрывающий раздражения с того самого момента, как понял, что девушка не прислужница, а полноправный член делегации.

— В любом случае, мы хотели бы с ней пообщаться, — поддержал Алю император. — У вас, вождь, устоявшиеся представления о нормах жизни и поведения, и это ваше право, мы не пытаемся влиять на ваш жизненный уклад до тех пор, пока он не мешает нашим совместным делам. Если вы не способны принять всерьёз кого-то из нашей делегации, мы будем договариваться с представителями других племен. К тому же, ничто не мешает нам оставить всё как есть, в конце концов, за все эти века вы могли бы хоть раз пересечь пустыню и поинтересоваться напрямую у императора, законно ли ваше соглашение? — жёстко произнёс Джэйсон.

Старейшины, поняв свою оплошность, подобрались.

Вождь, поджав губы, обратился к Джэйсону:

— Мы, безусловно, заинтересованы в сотрудничестве, это наш шанс уберечь своих детей. Приношу свои извинения, если наши слова создали негативное впечатление, — выдавил из себя извинение вождь.

— Послезавтра утром мы прибудем на переговоры с вашими вождями. Тебе понадобятся остальные жрецы? — обратился император к Але, и, получив кивок, продолжил: — Ждём также всех жрецов.

Император встал, помог встать девушке, а следом за ними поднялись и все остальные. На выходе из палатки, всё так же, стояли воины, держащие мечи наготове. Гости отошли к камню, где Аля открыла портал прямо в императорский дворец.

— Вы здесь! — Гар, меривший шагами зал, подбежал к Але, и обнял. — Дочка, девочка моя. Всё в порядке?

— Все хорошо, нас забросило в степи. Сейчас два часа ночи! Вы почему не спите?

Северцев, сидящий в кресле, поднялся и обняв, прошептал:

— Да так, ждём свою бедовую дочку, умудряющуюся регулярно вляпываться в приключения.

— На этот раз я была не одна, да если бы и была, я рунный маг, меня не так просто убить, как кажется. Не переживайте за меня, — бормотал девушка, купаясь в отцовской любви. — Тундж, надеюсь спит?

— Зашел к тебе, как обычно, не обнаружив на месте, сначала устроил катастрофу локального масштаба, ведя активные поиски, а потом, заявив, что обязательно вернёшься, так как никогда его не бросишь, пробормотал что-то про корабли и пошел спать, — рассказал, улыбаясь Гар.

— Солнце моё. Представляю, — улыбнулась Аля.

— Сейчас всё равно никто из нас не уснет, давайте вкратце обсудим произошедшее в моём кабинете, — предложил Джэйсон.

— То есть артефакт усиливает негативные эмоции и является порталом, — подытожил Северцев.

— Очень похоже, что он испускает высокочастотные волны, раздражающие нервную систему людей. На оборотней, эльфов и вампиров они не действуют. Песочники, как оказалось, тоже люди, просто немного крупнее местных жителей. Мужчины немногим выше двух метров, довольно плотные, ширококостные, а их женщины, почти с меня ростом, есть даже пониже. Я смогла просканировать старейшин, вождя и жреца, и не обнаружила в них никакой магии.

Упоминание о старейшинах заставило Джэйсона нервно скривиться.

— Напыщенные, бестолковые старики, — выплюнул емкую характеристику.

— Да? Что произошло? — поинтересовался Северцев.

— Ничего такого, просто у них ярко выраженный патриархат, и старейшины были не рады моему присутствию на совете, и особенно тому, что я участвовала в обсуждении. Ничего критического, таков их жизненный уклад, но смолчать я тоже не могла, надо что-то решать с артефактом, — пожала плечами Алия.

— Они должны понимать, что единственный путь для их спасения — это беспрекословное подчинение. Это нужно им самим в первую очередь. Терпеть неуважение, даже завуалированное, я не намерен, — горячо высказался Джэйсон. — Послезавтра будет совет вождей племён, там и посмотрим, стоит ли вообще с ними сотрудничать.

— А какого рода сотрудничество вы хотите предложить? Я думала речь идёт только об уничтожении артефакта.

— Ну, я тут подумал, там неплохие земли, хоть и отделены пустынями. Если сможем договориться, можно расширить границы империи до восточного побережья океана, — как-то очень ласково погладил руку девушке, поперхнувшейся выпитым соком.

— Да ладно! Имперские амбиции? А если они против? Учтите, порталы для войны я открывать принципиально не буду!

— Войны не будет. Мы предложим присоединиться к империи, а там дальше как сами решат, — согласился с Джэйсоном Севрский.

— Эти территории не представляют для империи никакой ценности. Пахотных земель у нас вдоволь, порталы туда не построить, а использовать свою дочь как инструмент для завоеваний я не буду! — жёстко заявил Эдгар, строго глядя на сына.

— Я тоже! Я никогда не предложил бы ничего подобного, но, судя по тому, как они говорили об остальных племенах, в степи мира нет, предвижу, что некоторые из племён будут заинтересованы в присоединении, — возразил Джэйсон.

— Надо продумывать стратегии переговоров на всякий случай, но это тема для политиков, меня интересует сам артефакт. Много вопросов, на которые пока нет ответа, — подытожила Аля.

Совещание продлилось около часа. Оставив мужчин рассуждать о политике, она направилась к себе принять душ, а после пошла в покои к Тунджу, который спал, скинув с себя одеяло и свернувшись калачиком, в центре большой кровати. Укрыв малыша, перетянула его к себе и обняв, вдохнула аромат любимого мальчика. Так пахнет счастье, думала, уплывая в сон.

Первое, что увидела, открыв глаза, было счастливое лицо мальчишки, лежащего на животе. Он подпирал подбородок рукой и с любопытством взирал на неё, его глаза светились от радости.

— Ты здесь! Ты пришла!

— Конечно пришла! А здесь, потому, что ночью не смогла прийти к тебе и рассказать сказку. И соскучилась. — потеребила его пушистые каштановые волосы.

— А что случилось? — серьёзно спросил Тундж.

— Никому не расскажешь? Это секрет, — строго спросила, округлившего от восторга глаза, мальчишку.

— Никому! — придвинулся поближе.

— Ну, слушай. Несколько очень нехороших существ тысячу лет тому назад украли или создали, мы точно не знаем, один артефакт и как-то переделали его так, чтобы он приводил к ним людей издалека каждый год в один и тот же день. Так они воровали людей все эти годы, представляешь?

— А что они с ними делали?

— Заставляли нарушать законы империи и делать всякие плохие вещи. Нападать на селян, угонять скот, сжигать дома и добывать опасные кристаллы. Так вот, мы вчера нашли этот артефакт, но он оказался ещё и портальным, и перекинул нас в очень далёкое место. Нам пришлось там остаться, поэтому я не смогла прийти к тебе, и предупредить не смогла. Не обижайся.

— Я не обиделся, просто скучал. А где сейчас этот артефакт? Можно на него посмотреть?

— Пока нельзя, он очень опасен, нам надо его исследовать, чтобы понять, как его отключить, а то он может наворотить много неприглядных дел.

— Как вы будете это исследовать?

— Пока не знаю. Надо думать, но он портальный и может забросить куда-то очень далеко, откуда долго добираться, и куда порталы не открываются. Это не опасно, у меня есть рунная магия, я не пропаду, но, возможно, добираться буду очень долго. Я говорю тебе это, чтобы ты не боялся за меня, если я внезапно пропаду.

— А кто-то другой, не ты, может исследовать этот артефакт? — прижался к ней малыш.

— Я — единственный рунный маг в этом мире, поэтому, боюсь, что нет. Остальные его даже не ощущают, для всех остальных — это просто большой камень.

— Я понял. Я не буду бояться, обещаю. Ты меня никогда не бросишь, я же твой якорь! — серьёзно заявил Тундж. — Ты без меня пропадёшь.

— Ты запомнил? — удивилась Аля.

Однажды, ещё находясь в лесу, глядя в окно на беззаботно прыгающего в траве волчонка, не подросшего за последние месяцы ни на один сантиметр, на миг представила свою жизнь без него. Вот она встаёт утром, а рядом не копошится бронзовый комочек, вот, гуляет по лесу, а рядом не бегает ментально вопящее на весь лес это чудесное тискательное безобразие… В этот миг пронзившего ужаса, вдруг пришло осознание, что этот малыш — её якорь, что без него она просто пропадёт. Видимо произнесла тогда вслух, или малыш услышал ментально.

— Это чистая правда. Не представляешь, насколько ты ценен! — так же серьезно ответила ему Аля.

Они лежали в обнимку и каждый думал о своём. Правильно ли она делает, признаваясь в таких вещах мальчику? Некоторые психологи утверждают, что подобные высказывания могут, наоборот, нанести вред ребенку, мешая ему в дальнейшем сепарироваться от родителей, навязывающих им центральное место в своей жизни. Как бы то ни было, живя в ментально открытом пространстве, сложно скрыть своё истинное отношение.

— Лорд Севрский, пора вставать! — вошёл гувернер и застыл в дверях, увидев Алию в обнимку с ребенком.

— Доброе утро, лорд Чарис. Мы уже встали, дайте нам несколько минут, пожалуйста. Мы приведем себя в надлежащий вид, — попросил Тундж, то есть, пожалуй, Эдвин Севрский.

— Какие мы взрослые и серьёзные! — протянула Аля — А вот в подушечных боях вы проиграете, лорд Севрский!

Выхватив из-под ошарашенного мальчишки подушку, швырнула в него другой, поменьше.

— Ах так! — вскочил мальчик, отбиваясь третьей подушкой.

Поборовшись ещё несколько минут, и, признав позорное поражение, Аля обняла мальчика, и, надев свой халат, открыла портал к себе в комнату, чтобы не смущать придворных своим видом.

Утром, после завтрака, Джэйсон отозвал её в сторону и с перемигнувшись с Тунджем, с самым заговорщическим видом произнёс:

— Мы тут посовещались, и решили, что вчера перенесли сильнейший стресс, так что сейчас мы отправляемся на пляж в Портоград.

— Вот как? — притворившись, что не видит усиленно прячущегося и активно жестикулирующего мальчика, задумчиво протянула Аля.

— Да, конечно, исключительно из заботы о тебе, а не потому, что мы с Эдвином хотим поплескаться на море.

— Я Тундж! — возмутился волчонок.

— Да, конечно. Так каким будет твой положительный ответ? — процитировал героя Челентано из старого фильма.

— Да, конечно, едем. — улыбнулась заговорщикам.

Всегда теплое Портоградское море бережно смывало с души тяжёлые мысли, принося покой и безмятежность. Аля наблюдала за весело резвящимися Джэйсоном и Тунджем, они прибыли сюда втроём. Как семья. Мелькнула непрошеная мысль, внося нотку раздражения в едва устоявшийся в мыслях покой. С трудом отодвинув лишние мысли в сторону, она закрыла глаза и легла на воду, раскинув руки и ноги в позу звезды, покачиваясь в такт слабым волнам. Тундж, обратившись волчонком, плыл наперегонки с Джэйсоном, и, конечно же мухлевал, за что периодически наказывался подбрасыванием высоко вверх. Восторженный визг волчонка и весёлый смех обернувшегося мальчика наполняли покоем и счастьем. Так вот как звучит счастье!

Повернув голову, посмотрела на веселящихся мальчишек, сейчас, глядя на императора, язык не поворачивался назвать его взрослым, солидным мужчиной. Сейчас он веселился вместе с ребенком, полностью отдаваясь игре. Хорошим будет отцом. Пробежала ещё одна непрошеная мысль. Психиатр на своих лекциях, рассуждая о разном восприятии самого понятия семьи и семейных ценностей, говорил:

— Мужчина, выбирает себе жену, а женщина выбирает отца своим детям.

Вспомнилось своё детство, когда папа так же подбрасывал её высоко вверх, и она падала бомбочкой, визжа от восторга и обливая всех вокруг солёными брызгами. Было здорово, но не так, как у Джэса с Тунджем, было какое-то важное отличие, что-то едва ощутимое, то, из-за чего не скучала по тем временам. Сейчас, наблюдая за безбашенными играми мальчишек, она осознала: Джэйсон не играл в веселье! Он веселился! Папа всегда играл: заботливого мужа, хорошего отца, ласкового сына, достойного человека… А хотелось того, чем сейчас, в эту минуту щедро делился с малышом Джэйсон — искренним, настоящим собой. Впрочем, нельзя требовать от человека того, что он дать не в силах, чего не имеет. Мог ли папа позволить себе быть самим собой? Высокопоставленные родственники, вечные обязательства, слишком высоко задранные планки, жизненные рамки, соответствующие статусу. Может в новой семье он смог расслабиться, и просто наслаждаться жизнью?

Вышла из воды, когда пальцы на руках и ногах сморщились, легла на шезлонг и, потягивая прохладный ягодный морс, продолжила наблюдать за играющими мужчиной и мальчиком.

— Наигрались? — улыбнувшись, пригласила перекусить, помня, какой зверский аппетит просыпается после купания в море.

— Ага, я победил два раза, а Джэйсон семь! — отчитался Тундж.

— Ну конечно! Ты смухлевал два раза и не смог смухлевать семь! — сдал ловкача с потрохами император.

Объевшись, Тундж задремал, а Джэйсон, убрав остатки еды в стазис, лёг на второй шезлонг и спросил:

— Думаешь об артефакте?

— И о нём тоже. Есть несколько неоформленных мыслей.

— Выкладывай свои заготовки, будем оформлять. Что? — удивился её смеху.

— Так говорят полицейские в сериалах на НТВ, когда говорят о задержанных "Будем оформлять".

— А, понял. Что-то вроде "Дело шьют". Да, я тоже смотрел сериалы. Каюсь. — засмеялся, подняв руки в жесте "сдаюсь". — А всё же, что за мысли? Поделишься?

— Почему артефакт воздействовал только на меня? Это потому, что я женщина, или потому, что человек?

— Понятно, почему не повлияло на эльфов, логично, что Карские на своих воздействовать не стали бы. На оборотней воздействовать чревато, обернувшийся оборотень не станет разбираться, а просто разорвёт любого на месте.

— Почему не воздействует на вампиров? Из них могли бы получиться отличные работники, почему их не рассматривали в качестве рабочей силы?

— Артефакт воздействует только на людей и песочников. Песочники, похоже тоже люди, просто другой расы, типа ваших земных монголоидов, негроидов, европеоидов…

— Да, а неоформленная мысль касается вампиров. Может это прозвучит как полный бред, но что если вампиров не существует? Если их потребность в крови является следствием того же проклятья, что лишила оборотней связи с волком? Что если вампиры — это те же эльфы, которых прокляли? Те, что были в оппозиции эльфам построившим Запретный город и храм, за что и были наказаны проклятьем.

— Не вижу связи. Откуда такие рассуждения?

— Эволюция в пределах вида всегда должна сохранять выигрышный для особи генотип. Что получили вампиры? Ничего хорошего! Жажда крови из-за банальной нехватки железа в организме. Это больше похоже на генетическую болезнь, чем на расовую особенность.

— Их зубы преобразуются в клыки во время укуса, и они выделяют вещество, разжижающее кровь, чего нет у эльфов.

— Зубы и вещество, как раз могли стать мутацией, необходимой для выживания, но вот сама неспособность вырабатывать и усваивать железо из продуктов питания, больше похожа на искусственно наведенную болезнь.

— Хорошо, предположим на мгновенье, что вампиры — это подвергшиеся мутации эльфы. Что это нам даёт?

— Пока не знаю, если у песочников есть информация о магии крови, возможно, удастся восстановить мутировавший ген. Это первое.

— Что на второе?

— На второе, артефакт во дворце — это камень, с едва ощутимыми излучениями, пока не включится. Точно такой же камень стоит в степи, и, возможно имеет точно такие же свойства. А что, если эти два камня — это не два артефакта, а один, разделенный!

— Как можно разделить артефакт? — нахмурился Джэс.

— Сейчас это невозможно, но его создали древние эльфы, умеющие то, что нам и не снилось.

— Думаешь удастся соединить две части и воссоздать артефакт? Это может быть опасно, мало ли как поведет себя артефакт, копивший в себе столько негатива за все эти тысячелетия.

— Это точно. Рискованно. И что же делать? Оставить всё как есть?

— Почему бы и нет? На крайний случай, если не получится его подавить, будем ежегодно принимать в замке Карских делегацию из двадцати человек, а потом переправлять их обратно рунными порталами. Можно попробовать соорудить один стационарный рунный портал в обе стороны и приглашать студентов по обмену. Приурочим приём экзаменов на день осеннего солнцестояния.

— Это хорошая идея! Давно созрела? — восторженно произнесла Аля.

— Только что, если честно. Меня осеняют гениальные мысли, когда мы с тобой устраиваем такой "мозговой штурм". Сам себе поражаюсь! Надо почаще практиковать. — Джэйсон по мальчишески улыбнулся и откинулся на лежак.

— Надо, надо. Мне даже полегчало. У нас неплохо получается "оформлять" мои неоформленные мысли.

— Мы с тобой вообще неплохая команда, — взглянул на неё с нежностью и сразу перевёл тему. — Кстати, мы решили пока не предъявлять песочников, оставшихся здесь. Сначала выясним, что именно хотели бы вожди племён. Что-то мне подсказывает, что вряд ли подружимся со всеми ими.

— У них есть все основания, не доверять имперцам, они столько веков считали, что за всем этим стоит император.

Под вечер вдоволь наплававшиеся, разомлевшие отдыхающие вернулись в императорский дворец, где разбрелись по своим комнатам. В своей комнате Аля обнаружила расстроенную Арику.

— Что случилось? Ты плакала? — встревоженно спросила у подруги.

— Ничего не случилось, не обращай внимания. — отвернулась к окну, скрывая вновь выступающие слезы.

— Арика, ты же понимаешь, что я не отстану! Иди сюда, садись и рассказывай, — потянула девушку на диван.

— Если в двух словах, то Эдгар сделал мне официальное предложение. С кольцом, цветами и романтическим ужином, как у вас в фильмах.

— Здорово! Поздравляю! — обрадовалась Аля, но осеклась. — А в чём дело? Ты, разве его не любишь? Что не так?

— Все не так! Я его люблю, не представляешь, как сильно люблю. Но я же человек, более того, служанка, горничная. Меня заклюет местное общество, я не справлюсь, — под конец прошептала девушка.

— Даже если кому-то не понравится твоя кандидатура, тебя никто не посмеет обидеть, ты — невеста императора, не рядового оборотня.

— Напрямую не посмеют, но за глаза издеваться будут. Я так давно наблюдаю за играми в высшем свете! Они такие опытные в том, чтобы пакостить так, что никому ничего не докажешь, а я не умею подать себя, ответить, да, даже чётко выразить свою мысль не всегда удаётся. Куда я лезу?

— Ясно. Предсвадебный мандраж. Смотри, научиться правилам этикета не сложно, нужен учитель этикета, да сам Гар может тебя научить!

— Он периодически учит меня, но это сложно, учитывая его занятость. Нет, ты не подумай, он мне уделяет достаточно внимания, но…

— Знаешь, а у меня есть идея! Пойдём, поговорим с Гаром. — буквально потащила ошарашенную девушку в кабинет к императору, где, кроме него, находились Северцев и Кастор.

— Мы помешали? Зайти попозже? — спросила Аля, пока за её спиной пряталась смущенная Арика.

— Нет, всё в порядке, мы уже обсудили всё важное, — ответил Эдгар, пристально рассматривая заплаканную невесту. — Присаживайтесь.

— Как вы смотрите на то, чтобы отправиться на Землю? — примерно на пару-тройку недель.

— Мы — это кто? — не понял император.

— Да, хотя бы сидящие здесь. Отправимся прямо сейчас, побудем там немного и вернёмся в тот же миг обратно. Здесь для нас пройдет одно мгновенье.

— Почему бы и нет? — неожиданно усмехнулся Гар.

— Здорово, думала, придётся уговаривать!

— А что с собой взять? — спросил Кастор.

— Ничего, одежду и деньги выдам на месте, главное, имейте ввиду, не вызывать подозрения, так как у вас нет местных документов. Помните, там вы — обычные гости города, никаких титулов. Вы — родственники профессора Северцева, приехали из Москвы в отпуск. Скажем, двоюродные братья Виктора Петровича.

— Отлично, так их и представим. Меня минутку подождите, я возьму парочку статей для медицинских журналов, заодно опубликую, — обрадовался Северцев.

Через мгновенье путешественники оказались в Алиной квартире. Пока Северцев связывался по телефону и интернету со своими сотрудниками, редакциями и лабораториями, девушка показывала иномирянам как пользоваться бытовыми и прочими приборами, начертила на всякий случай руну "отвод глаз" на всех, и пригласила всех прогуляться по городу. Прогулялись по Торговой, посмотрели картины современных художников, поели мороженое в любимом Алином кафе, спустились на бульвар, залезли на колесо обозрения, фуникулёр, покатались на катере, в общем до вечера выполнили программу минимум по прогулкам.

— Завтра с утра пойдём в аквапарк, вечером посидим в ресторане, здесь очень вкусные шашлыки и национальная кухня, думаю, вам понравится, — предложила по возвращении домой.

— Я завтра с утра встречаюсь со своими коллегами, они меня, похоже, похоронили, — усмехнулся Северцев, так что в аквапарк не попаду, но в ресторане погуляем. Кстати, на следующей неделе будет презентация моей новой книги, посвященной иммунным заболеваниям, ты — мой соавтор, имей ввиду.

— Я? — удивлённо воскликнула Аля — Я же ни слова не написала. Это нечестно.

— Когда прочтёшь, убедишься, что большинство идей в книге, твои, так что всё честно, — улыбнулся Северцев.

Магистр Кастор заинтересовался книжными магазинами, где скупил, к радости продавцов, огромное количество книг: школьные учебники, энциклопедии, медицинские справочники, анатомические атласы, учебники для средних специальных и высших учебных заведений. Особенно заинтересовался старым, кряхтящим при запуске, аппаратом для ксерокопирования, для которого где-то в пыльном складе откопали инструкцию. На одном из интернет сайтов, позже он заказал несколько таких аппаратов, бумагу и картриджи к нему.

Следующие несколько дней Северцев занимался своей книгой, провёл пресс-конференцию, где выступила и Алия, к вящей радости мамы, лихорадочно отправляющей видеоролики с доченькой всем своим знакомым. Кастор, бешено закупался научной и ненаучной литературой, в основном изучая мифы и легенды древности в сети, часами просиживая у ноутбука.

Арика, либо изучала этикет с Эдгаром, либо прогуливалась с любимым по шумным улицам города, делая селфи, и распечатывая тысячи фотографий в профессиональных ателье. Обнаружив в себе страсть к фотографированию, Арика пошла на курсы, где по ускоренной программе обучилась тонкостям искусства. Получая образование, девушка приобретала уверенность в себе, стала больше шутить и смеяться. Гар, видя любимую такой счастливой, тоже преображался, словно насыщаясь жизненными силами.

Отдых всем пошёл на пользу, даже Кастор к концу месяца, будто помолодел, выглядел теперь лет на сорок. К всеобщему удивлению, завел курортный роман с туристкой из Канады.

К концу июля, когда Алия уже волком выла от тоски по Тунджу, было решено вернуться обратно на Ардан. Мысль о том, что для Тунджа с момента их расставания прошел всего лишь час, никак не помогала, для неё прошёл целый месяц! Трясущимися от нетерпения руками, она начертила руны перехода, и через мгновенье перед глазами изумлённой охраны предстали отдохнувшие, посвежевшие и загоревшие путешественники в странных одеждах.