Рикошетом в грудь

Глава 19

через неделю, время Пролога

Затащил Катю в салон авто, дернул пуговицы, стянув с себя, на ходу укутав в собственное пальто. Олег за руль без напоминания упал, еще один из охраны на второе переднее сиденье… Утрамбовались все по машинам в каком-то боевом порядке, прям автоматом перешли в этот режим. Видимо, состояние Кати на всех отпечаталось. Другой они привыкли ее видеть, даже парней проняло. А Алхимику сейчас, как по сердцу ножом, что не настоял, не приставил охрану, просто не запер ее дома, блин! Колотило самого от гатившего по сосудам адреналина!

— Ангел мой, — прижал Катю к себе по максимуму, чтоб только больно не было.

А она будто каменная вся, сжатая, скованная. К нему и клонится вроде, а не может оттаять. Словно судорогой ее свело и держит в жесткой скрутке. Дышит, и то судорожно, надрывно, будто каменная плита на грудной клетке лежит, ребра продавливая. Руки разжать не может, вцепилась в него, но как и не осознает этого.

Нет, не был против, мог бы — больше дал, любое тепло, поддержку и опору, в которой Катя только лишь нуждается… Так, блин, это ж впервые, когда соглашается брать без споров! И херово до тошноты, что вот в таком варианте только… И он даже приблизительно нюансов не знает.

Закурить бы, но даже не дернулся… не знал, как ангел его среагирует, словно под током вся.

Нет, сама она точно с этим не справится, Гриша видел такое по жизни не единожды. И расспрашивать сейчас — тупо. Ясно же, что Катя не сможет внятно и слова связать, а мучить ее лишний раз не стоит. Надо сначала успокоить и донести, что теперь он рядом и не позволит больше ничему с ней случиться! Никогда… Главное, чтоб поверила.

— Олег, печку вруби и поехали! — отрывисто распорядился, притянув Катю все равно ближе к себе, несмотря на эту ее сжатость, хоть и помнил о вероятных синяках…

Бл*! Да у него внутри все полыхало от бешенства и боли за нее, когда только взглядом скользил. Натурально готов был из-под земли виновника достать и голыми руками угробить!..

Правда, не мешал Кате чуть отклониться и на прощание, подняв руку, махнуть в окно той бабке, что продолжала крепко сжимать палку, провожая их взглядом. Поставил себе мысленно галочку выяснить потом все по этой неожиданной помощнице, подсобить, если что. Алхимик не забывал тех, кто ему помогал… и его ангелу, само собой. Катя же уже его частью стала, кровная, спаянная с его сутью и нутром.

И это усиливало общее состояние жесткой тревоги сейчас. Но ему не до того было, на ней целиком сосредоточился.

— Иди ко мне ангел, — снова на себя уложил, считай. Мягко, очень осторожно растирать начал, пытаясь по реакции отследить, где болезненность… Угадать, что, вообще, с ней случилось…

И насколько далеко зашли те, кто явно пытались счеты с Катей свести? Имел подозрения, что знает о ситуации, хоть и самому только-только сообщили о случившемся. А Гриша же вовсе не в курсах был, что она участвовала в той гребаной операции! И люди эти на все способны…

Но не тут это выяснять собирался, не хотел ее дополнительно травмировать.

— Олег, к Маку заверни, — скомандовал, увидев вдалеке светящуюся букву забегаловки. — Кофе возьмем, согреть тебя надо… — продолжая мягко растирать, объяснил Кате.

Правда, не то чтобы она спрашивала.

Да и, вообще, с момента, как он в машину ее усадил, будто в ступор впала, вроде и тут, с ним, а как отключилась головой, по ходу, еще не пережив и не приняв факт, что можно выдохнуть. Не отреагировала и на эту фразу, как-то бессмысленно посмотрев на Гришу. Заторможенная вся, поежилась, словно лишь сейчас ощутила, что одета была вовсе не по погоде.

А его вдруг иной вопрос озаботил капитально.

— А ты когда ела в последний раз, ангел мой? — уточнил хрипло.

Ну он же знал, как она на работе обо всем ином забывает, отключаясь, ни хера о себе не думает, твою налево!

Катя медленно моргнула, словно стараясь на его словах сосредоточиться, нахмурилась…

— Не помню… Утром? Или вчера, с тобой, перед дежурством… Ночь спокойная была, я спала… Голодная, — даже как удивившись, оглянулась впервые, кажется, начав включаться.

Блин! Ему матюкнуться захотелось! Вот поспорить на сто баксов мог, что после их ужина она больше ничего и не съела! К счастью, они уже на МакДрайв заруливали.

— Ясно, — разумеется, он этого не сделал. — Сейчас и поесть чего-то возьмем. Есть пожелания?

Но Катя и теперь смотрела еще с каким-то непониманием, будто не успевая за его мыслями и действиями.

— Ок, сам закажу, ангел. Ты выдыхай и успокаивайся, — погладив ее по щеке самыми подушечками пальцев, нежно и осторожно поцеловал в кончик носа.

После чего повернулся к окну, всматриваясь в лайт-стенд с меню, прикидывая, что бы там такое попитательней ей взять.

Заказ был готов за считанные минуты, что сейчас, конечно, как никогда, актуальным ему показалось. Гриша быстро раскрыл пакет, буквально всучив коробку с «Бигмаком» Кате в руки, сам открыл и убрал упаковку. И пока она откусила первый кусок, снял крышку с капучино, который ей заказал, еще и с сиропом, чтоб слаже, ангелу это сейчас точно не помешает. Хотел, чтоб напиток быстрее остыл, перемешал, прикрыл крышкой заново…

Но едва успел поставить стаканчик в подстаканник, как Катя, сразу жадно было накинувшись на еду, словно поперхнулась, заставив его настороженно вскинуться. А его ангел будто замерла, застыла с этим бутербродом, с трудом сглотнув откушенную часть и…

Бл*! У Гриши сердце будто оборвалось, рухнув куда-то вниз, когда он увидел, что у нее по щекам заструились слезы потоком, натуральным образом хлынули.

— Ангел!.. — дернулся к ней, к себе прижав так, что непонятно, выжил ли тот чертов бутерброд. Только по боку стало!

Парни спереди мигом подняли перегородку, и без его приказа поняв, что лишние свидетели не нужны. Ощущение в авто моментом какое-то гнетущее, опустошающее, потрошащее душу.

А Катерину реально трясет, как пробило плотину, за которую запихнула все, прорвало, подрывая ее контроль. И ведь видел уже раз, как ее корежило, в первую ночь в клубе истерику наблюдал, но сейчас иначе все было! И это как раздирало его, вытаскивая кишки наружу, полоща их по ветру, до того паскудное ощущение…

Катя натурально разрыдалась, уткнувшись ему в плечо, всхлипывая так, будто воздуха тут ей не хватало, задыхаться начала. Захлебывается слезами, тихо воя. И сама себя будто умолкнуть пытается заставить, закусывает его свитер, как глуша звуки.

Гриша жестко обхватил, стараясь каркас и поддержку дать, распрямить, внушить самим прикосновением тот факт, что от всего укрыть и защитить в состоянии! Но Катя, чувствовалось, не в готова сейчас была воспринять внешнее. В своем внутреннем котле тонула… Вцепилась в него руками, пальцами, со всей силы, кажется, пытается лицо спрятать, задавить этот рев и слезы, а оно все равно прорывается наружу.

Разбитая губа треснула, на коже капля крови выступила, отчего у Алхимика все внутри скрутило диким болезненным спазмом за нее!

Хотелось убедить, потребовать, уговорить прекратить! Сжать руками и продавить буквально своей волей, чтоб остановилась, поверила, на Гришу и его силу положилась, осознала, что ее от всего на свете закрыть собой готов и нет причин ни бояться, ни плакать!..

Но, ок, это было бы дуростью, трусостью и уже его слабостью. А Алхимик имел силу и мог дать своей женщине этот момент боли пережить, Катя имела на него полное право. Лучше пусть так, сразу, чем загонит внутрь себя, а потом сломается. Гриша всегда был за быстрые и радикальные решения!

Перетянул ее к себе на колени, чуть не перекинув стакан с кофе, но по фигу на все! Пробрался ладонями под пальто, в которое сам ее укутал, под ту безразмерную гребаную кофту, чтоб до кожи добраться, заземлить Катю, на себя переключить, на тепло его тела, как на непоколебимую опору… Но и самому почувствовать, что горячая, живая, закончить этот долбанный цикл страха за нее, пожирающего изнутри с момента, как смс то прочитал.

— Все нормально, ангел мой, все теперь будет нормально! Я решу все. Даю слово! — шептал ей в ухо, будто в голову забраться пытался, напрямую в мозги вложить это понимание… Буквально на ощупь, на вкус ее запах и текстуру кожи в себя втягивая.

Губами скользил по шее, надышаться не мог, особенно теперь, после такой силы страха, которого от себя не ждал и не думал. И своими руками, пальцами, касаниями пытался на себя забрать, впитать, украсть этот страх и истерику. Укачивает…

Минут десять сжимал в своих руках так, что у самого мышцы скрутило спазмом, но не ослаблял захвата. Уже и до дому доберутся скоро, а он все шепчет какие-то мелочи Кате на ухо, мягко гладит по волосам, целует эти синяки, треснутую губу, ощущая соленый привкус ее слез и крови. Растирает щеки и холодные пальцы, которые и сейчас еще не до конца отогрелись, потому как дело явно в нервном спазме.

Наконец, Катя утихла немного. Всхлипывания почти прекратились, сменились тихими сиплыми вздохами. Провел с мягким надавливанием еще раз по спутанным волосам. Достал точно остывший уже кофе, прижав нежно к губам, с которых стер выступившую кровь.

— Выпей, ангел. Сладкое, теплое, чуть легче станет. И поесть стоит, с голодухи все острее и жестче кажется, — попытался перевести в чуть более легкую плоскость ситуацию, бросил короткий взгляд в окно, убедившись, что уже в его двор заезжают. — Сейчас закажем что-то более толковое, если тебе эта вредная еда не по вкусу, со всем разберемся, обещаю! — может, и тихо, но с твердой уверенностью заявил, как клятву дав.

И Катя поверила. Ощутилось, что в этот раз действительно восприняла и осознала, услышала его. Медленно сделала глоток, потом второй, уже сумев вернуть себе контроль над нервами.