Роза для короля!

ГЛАВА 62 Трое в ванной…

И так в этот момент было жарко, тела двух мужчин горели, а ее тело пылало, сгорая в их любви, в их губах, руках. А двое мужчин не знали как доказать свою любовь этой женщине, которая была и нежной и грубой, целовала их и тут же отталкивала.

Анн Хотч

«Никогда не дам ей потеряться, не дам ей упасть. Лучше я, чем она», — такие мысли посещали его в этот момент, а ведь он ее целовал, не пропуская ни одного кусочка нежной кожи.

А когда ворвался в ее глубины, застонал от того, что она была так сладка, что он готов прямо сейчас кончить, как мальчишка в свой первый раз. А она лишь ухватилась за его волосы, заставляя наклониться к ее губам и целовать ее. А так хочется заломить ей руки и врываться в нее до тех пор, пока она не попросит пощады. И как же тяжело чувствовать рядом Хенола и видеть, что он держится из последних сил, чтобы не навредить той, которая сейчас бьется в его руках.

«Такая нежная, сладкая. Сладкая кожа, наполненная ароматом вишни, шоколада и молока», — он закрыл глаза и вспомнил их первую встречу. Ее наивность и свою грубость и захотелось стать еще нежнее, стать тем, кого она не будет винить в грубости, а будет любить всегда. А потом вспомнил ее слова, жесты и ее сидящую в короткой сорочке на постаменте прямо над обрывом и стало стыдно. Стыдно, потому что показал себя тогда полным глупцом. И ведь понял что она другая, другая Мэл, королева, еще там в подземелье арены. А ведь он помнил ТУ Мэл. Мэл, которая любила, чтобы мужчины в ее руках стонали от боли, любила, чтобы ее драли так, чтобы кровати ломались. Правда потом она отыгрывалась на любовнике совсем не так как ему хотелось и кнут и цепи были ее любимой игрушкой, особенно с магами. А браслеты блокираторы тому ей помогали. А ведь он помнит ту королеву, когда они только встретились. Он помнит ее улыбку и ее руку у себя на груди. И ведь ту пещеру создала она, чтобы уединяться с ним. Но это был только первый месяц, их первый месяц. А потом пришло осознание, что перед ним чудовище созданное богами, чтобы проредить это население. Сколько он видел боли сейчас и не вспомнишь, но там в подземелье арены, он увидел совсем другую королеву. Ее слова, ее жесты и мертвец получил надежду. А ведь он и не надеялся уже увидеть свет. В тот момент, когда Мэлисента оперлась о прутья клетки, в его голове уже созрел план, в котором он спасается бегством, благодаря магии королевы. Но кто же знал, что там в голубой пещере он увидит ее с другой стороны и желание отомстить сменится желанием любить, стать нужным и любимым. Что ее взгляд вернет ему веру в женщин, что ее желание жить и все ее слова, дадут ему надежду на свое будущее. А когда у тебя в руках женщина, которая отдается любви с таким самосожжением, разве можно мыслить о мести. Разве можно помнить о мести, если она готова сделать тебе приятное, без боли, если согласна дать тебе шанс. Она приняла его клятву с раскрытыми глазами и улыбкой на губах, а он после этого забыл, каково это кнут и цепи. Будто в голове сняли все преграды и дали вдохнуть свежего воздуха, после целой жизни тухлятины.

И он любил эту Мэлисенту самозабвенно, наслаждаясь и ее телом и ее стонами, ухмыляясь и отдавая ей право быть любимой. Ведь она тоже принимала в этом участие, целуя его губы, глаза, щеки и разрешая себя любить, так как ему было удобно, приятно, но, не забывая и о себе.

Хенол Киа

«Я помню мой первый опыт с Мэл, но я помню, как она появилась передо мной в лунном свете. Я никогда не забуду эту женщину, которую держал в своих руках и не мог налюбоваться ею. В тот момент ни о чем не мог думать, лишь бы не прогоняла, лишь бы дала себя любить, ведь это такое чудо любить женщину. Я мог надеяться на ее любовь, но пока рядом со мной еще десяток таких же как я, разве может быть иначе, чем один раз в месяц или в два? И лишь в тот момент, когда я проснулся от своего сна и понял, что опять один и что, то, что было этой ночью, может быть последним в моей жизни, понял, как же я хочу жить. Жить и любить именно ею. А потом был бег. Бег чтобы найти ту, которую держал, целую ночь в руках и запах которой помню до сих пор, и ведь нашел. Нашел и вернул домой, опять держал в руках и не мог понять почему. Почему она сейчас другая. Пока не понял что это не та королева, что она не знает ничего в этом мире. Понял, что ее непосредственность и наивность приведут ее к гибели… И я дал клятву, и она ее приняла и вот тогда я понял, что вся жизнь у меня впереди. Впереди будет еще много ночей и она будет еще много раз в моих руках. Что я больше не буду отверженным и не буду никогда убитым по ее приказу, если только за нее. Да, за нее я отдам свою жизнь, мне ничего не жалко, только не отталкивай, не бросай меня. Я так этого боюсь».

И он ее любил, давая магу быть сейчас первым, любить ее, но ничего он здесь и рядом и она так же отвечает на его поцелуи как и он. И она ласкает его тело, так же как и он ее. И ее ласки нежные, пальчики трепетные и нежные, ласковые и неважно что она тут же выпускает коготки, но эта боль ничто в сравнении с прошлой… Эта боль лишь добавляет пикантности, в их тройной любви.

Мэл перевернули лицом к Хенолу и она сквозь мокрые ресницы увидела его черные глаза, в которые была и нега и любовь и счастье. Теперь он ее целовал, заставляя раскрыть губы и принять его язык, его руки обхватывали ее ягодицы, а его член ворвался в нее, вызывая у нее стон и она выгнулась, прильнув спиной к груди Анн.

— Тише малыш, — шептал тот, покрывая поцелуями ее плечи.

А Хенол спешил, пытаясь привести ее к взрыву и пытаясь остановиться в критический момент, чтобы не опростоволоситься, так хотел эту женщину, что боль в паху была нестерпима. Он вбивался в нее неистово, облизывая ее губы и прикусывая ее шаловливый язычок, пытаясь ускорить процесс.