Рядом с тобой

Глава 15

Серебристый автомобильчик забрать не удалось — обнаружилось ещё несколько поломок. Попрощаться со своим любимцем пришлось аж до следующего месяца, потому что нужных деталей в наличии не оказалось, их, конечно же, сразу и заказали, но поставка ожидалась не ранее, чем через четыре недели. Повздыхав про себя, Ульяна покинула пропахшую бензином, маслом и много чем ещё автомастерскую.

Улица встретила девушку жгучим холодом. До разговора с Мечом оставалось ещё два часа, и пока надо было придумать, чем заняться. Домой идти точно не стоило, так как ауру любопытства не каждый выдержит, особенно если это твоя мама или лучшая подруга, а здесь вообще комбо. Справедливости ради ни одна из прекрасных дам не станет докучать вопросами, но и без них вполне достаточно заинтересованных взглядов, а Ульяна пока не была готова ничего рассказывать, тем более что вскоре и не о чем будет говорить.

В преддверии Восьмого марта повсюду царила суета, и страшно было представить, что же будет твориться завтра. В магазинах было не протолкнуться, а сидеть в кафе одной не было желания, поэтому Ульяна выбрала обычную прогулку по хоть и технически весенней, но по факту зимней улице. Впрочем, холод бодрил и не давал совсем впасть в уныние, а для грусти у девушки имелись веские причины. И если то, что случилось давным-давно, потеряло свою остроту и значение, то оставались ещё проблемы взрослого мира. Увы, если не считать Олега, то мужчины в семье Громовых не отличались постоянством. Сейчас Меч искренне увлёкся Ульяной, и она ему верила. Но как долго продлится его интерес? Месяц? Два? Полгода? А что потом? Прости, дорогая, но ты мне больше не нравишься? Разве он не именно так поступил с той блондинкой? Как там её… Марианна? Марина? Не суть.

А вот Ульяна ещё в раннем детстве поняла, кому принадлежит её сердце. И даже тогда, когда от всей души возненавидела Меча, с той же силой продолжала его любить. Обманывала себя, убеждала, уговаривала, грозилась — без толку. Однако куда проще любить его на расстоянии и не бояться, что он растопчет твоё сердце. Да, больно, да, трусливо, и всё же с этим можно жить. Но быть отвергнутой после того, как отдала всю себя? Нет, такого перенести она не сможет. И то, что произошло в детстве, не будет идти ни в какое сравнение с новыми мучениями. И их лучше избежать, нельзя затягивать эти горько-сладкие отношения. Но как же её к нему тянуло…

Два часа Ульяна готовилась к встрече, выбирала слова, составляла речь, но стоило её его увидеть у входа в кофейню, как сердце девушки дрогнуло. Куда-то исчез образ Меча-бабника, а появился нежный и заботливый парень, и в руках он держал букетик ромашек. Ромашки в начале марта?! И откуда он только узнал, что именно их Ульяна предпочитала любым другим цветам? И куда теперь подевалась вся её решимость?..

— Привет! — Меч, словно застенчивый школьник, протянул понравившейся ему девочке скромный букетик. — Это тебе!

— Спасибо… — пробормотала она, дрожащими руками принимая дар, но вовсе не холод был тому причиной.

— Эй! Да ты совсем замёрзла! — Парень же сделал свои выводы. — Пойдём скорее внутрь!

Ульяна кивнула и вошла в открытую для неё дверь, Меч зашёл следом. В кофейне, как и всегда было оживлённо, но столик для новопришедшей парочки отыскался мгновенно — некто по фамилии Громов догадался его забронировать.

— Вам что-нибудь сразу принести? — обратилась к ним улыбчивая официантка, убирая за ухо короткую чёрную прядь и тем самым обнажая татуировку в виде китайского дракончика на шее.

Меч вопросительно посмотрел на Ульяну, и она ответила:

— Американо, пожалуйста.

Официантка, не теряя лучезарную улыбку, перевела взгляд на до одури красивого молодого человека, и тот сказал:

— Два американо.

— Я принесу вазу для цветов. — Официантка кивнула на букетик и унеслась принимать другие заказы.

Оставшись вдвоём, если не считать других посетителей, очень шумных посетителей, Ульяна и Меч уставились друг на друга: один с лёгким волнением и теплотой, вторая же нервно кусала губы, не зная, как начать неприятный разговор. По-хорошему следует обрубить на корню, тем более что она уже раньше пыталась, но так хочется ещё побыть вместе, хотя бы чуть-чуть. Самую малость…

— Меч… — И всё-таки Ульяна не стала затягивать, понимая, что так будет только больнее. Обоим. — Я хочу поговорить о нас.

— Я тоже, — улыбнулся парень.

Ульяна отвела глаза и продолжила:

— Я хотела прояснить: никаких нас нет и быть не может.

— А я так не думаю, — возразил Меч. — Ты же видишь, что нас тянет друг к другу.

Отрицать бесполезно, Ульяна и не стала.

— Ты сам знаешь, что это ненадолго.

— А я так не считаю! — Ему пришлось понизить голос, потому что на горизонте замаячила официантка с двумя американо для них и вазочкой для ромашек. — Спасибо, — сказал он, и она снова удалилась, поставив перед ними чашки и пожелав хорошего вечера. — Уля, может, раньше у меня и не было серьёзных отношений, но сейчас я готов. Поверь мне, Уля. Мне нужна только ты.

— Но ведь ты…

— Только ты! — отрезал парень и протянул руку, чтобы накрыть ею Ульянину ладонь, но не успел.

Понимая, что вот-вот сдастся, Ульяна решила поступить наиболее просто и с тем же трусливо — сбежать. Вскочив со стула и схватив пуховик, она выпалила:

— Мы не будем вместе. Извини.

И, как и собиралась, убежала вон из кофейни.

Дожидаться официантку, чтобы попросить принести счёт, Меч не стал. Вытащив из бумажника все наличные, что у него с собой были, парень бросил их на стол и устремился за скрывшейся на вечерней улице беглянкой. Далеко она убежать не успела, и Меч настиг её в ближайшей подворотне. Популярностью та не пользовалась, и они оказались здесь одни.

— Уля! — выкрикнул он.

Девушка, поняв, что ей никуда не деться, остановилась и обернулась.

— Уля… — Голос его смягчился, едва Меч заметил слёзы на её щеках. — Уля…

Он неспешно подошёл к ней и осторожно заключил в свои объятия.

— Не надо. Отпусти меня. — Но она даже и не пыталась вырваться.

Запустив пальцы в её волосы, Меч заставил её посмотреть на себя и медленно опустил голову, чтобы прижаться к её губам. Ульяна тихонько охнула, но не отстранилась. Позволяя целовать себя всё глубже, крепче, жарче и чувственнее. Её тянуло к нему, разум туманился, а тело трепетало. Всё её существо жаждало быть с Мечом, принадлежать ему, обладать им. Будь что будет!

И именно в то мгновение, когда Ульяна решила покориться судьбе, раздался звонок телефона. Девушка вздрогнула, и Меч, прервав их поцелуй, вытащил из пальто мобильный.

— Какого чёрта? — выругался парень, увидев имя звонившего, и пояснил: — Это твой брат.

Ульяна, приняв звонок за знак свыше, оттолкнула Меча и, не тратя время на слова, побежала прочь. На этот раз её никто не преследовал. А брошенный в одиночестве парень швырнул телефон на землю, и тот разлетелся на части.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Смартфон восстановлению не подлежал.

Меч впервые пожалел о том, что отказался от установки домашнего телефона. И чем он руководствовался? Тем, что в век высоких технологий такое старьё никому не нужно? Но разве он мог предусмотреть, что окажется тем самым болваном, который в гневе разобьёт свой собственный мобильный?! А вдруг с Шелестом что-то случилось? Вдруг ему стало плохо? Этот идиот ещё и скорую может не вызвать, потому что врачей недолюбливает!

И Ульяна… Как доказать этой дурёхе, что он серьёзен? Что это не простое увлечение. Но что это, он и сам пока не был уверен, но очень хотел узнать. Вот только сейчас не до романтических переживаний, потому что лучшему другу могло стать хуже, а может, и что-то куда серьёзнее.

Со всё более и более мрачными мыслями Меч мчался домой, несколько раз проскочив на красный. К счастью, ни сам парень, ни кто-либо другой не пострадал. Поднявшись к своей квартире, Меч едва не сорвал дверь с петель.

— Шелест, мать твою, ты где?

— Чё?

Дверца холодильника захлопнулась, и из кухонной зоны показался сам возмутитель спокойствия.

— О, дружище! — обрадовался он. — У тя телефон чё-ли сдох?

Мечислав сквозь сжатые зубы процедил:

— Ты зачем звонил?

— Так это… — На лице Вадима появилась растерянность, когда он понял, что запахло жареным. — Пароль от ноута твоего спросить хотел — порнуху посмотреть…

— Шелест, мать твою, скройся куда-нибудь или я тебя сейчас сам зашибу.

Сразу домой Ульяна не пошла, предпочтя прогулку по-вечернему и до безобразия морозному городу. Завтра обещали резкое потепление, но сегодня погода более чем соответствовала её настроению. Холодно, как же холодно стало в душе, когда Ульяна порвала окончательно и бесповоротно с Мечом. Зная его, а она его знала, он так просто не сдастся, но и соперница ему досталась не из самых лёгких. И даже несмотря на то, что сопротивляться ему было невероятно сложно, игра стоила того, ведь на кону было то, что осталось от сердца — его и так с трудом удалось склеить. И даже в таком состоянии оно жаждало оказаться в руках того, кому оно не нужно. Не совсем так. Возможно, оно нужно Мечу, но вот надолго ли? А хотелось бы навсегда…

Погружённая в свои мысли, Ульяна шла почти не разбирая дороги. Несколько раз девушка задевала плечом прохожих, кто-то ворчал, кто-то молча проходил мимо, кто-то смотрел ей вслед, один паренёк даже захотел познакомиться, но наткнулся на полнейшее безразличие. Так Ульяна и провела больше четырёх часов на морозе. Ноги и руки её заледенели, нос давно превратился в сосульку, но девушку вся эта ерунда не занимала.

Домой идти не хотелось, потому что и мама, и Сонечка с первого взгляда догадаются, что с ней что-то не так. Тут любой догадался бы, а у них обеих и вовсе не человеческое чутьё. Если с мамой всё ясно, то насчёт Сонечки Ульяна порой думала, а не были ли они сёстрами в прошлой жизни? С родным же братом подобной связи у неё никогда не было и вряд ли когда-нибудь будет.

Крадучись, Ульяна вошла в квартиру и едва не наступила на Барбариску — он дожидался гулёну прямо у порога. Здороваться с котом она не стала, чтобы никого не разбудить, а присела на корточки и погладила пушистика — тот довольно замурчал, выгнул спину и потёрся о ноги одной из своих обожаемых хозяек. Она дотронулась указательным пальцем до его носика, и кот чихнул.

— Будь здоров! — как можно тише сказала Ульяна и улыбнулась. Как там обычно говорит Сонечка? Котики — это счастье?

Как можно осторожнее и аккуратнее — задеревеневшие руки усложняли задачу, — девушка сняла пуховик, сапоги и поставила сумку на пол, предварительно убедившись, что у телефона выключен звук. Не удержалась и проверила, не звонил ли Меч. Нет, не звонил и не писал. Наверное, так даже лучше. Да, так будет лучше. Значит, его интерес действительно быстро исчез. Но не с такой же сверхзвуковой скоростью! Ульяна чуть было в ярости не бросила телефон на пол, но вовремя вспомнила, что не так уж много зарабатывает, чтобы позволить себе лишнюю покупку. Процедив сквозь зубы что-то неразличимое, девушка направилась в ванную. Чувства чувствами, а о гигиене забывать нельзя.

Вымыв руки, а заодно и сняв макияж, Ульяна прошла мимо родительской комнаты на кухню. Мама определённо спала, но странно, что Сонечка ещё не явилась на хоть и тихий, но всё же шум. Неужели её хвалёное чутьё не сработало? Удивительно. Однако Ульяна обрадовалась тому, что у неё появилась отсрочка. Полностью включать свет девушка не рискнула, поэтому ограничилась голубоватыми лампочками на вытяжке — получилось вполне уютно. Шуметь чайником не стоило, а потому она вскипятила воду в кастрюльке на плите, заварила себе травки-муравки, которые сам собирал и сушил дядя Митя, достала мёд от его же пчёлок и почувствовала, что потихоньку начинает согреваться. Для Ульяны не было секретом, что папин старейший охранник давно и безответно влюблён в Веру Палну, но мама об этом как будто бы и не подозревала. Или просто делала вид, что ничего не знает. В любом случае от этих отношений выигрывали все: и сами старинные друзья, и окружающие. Ульяна никогда не сомневалась, что может во всём положится на дядю Митю, он всегда придёт на помощь и никогда не осудит. Что же до родного отца… Ну, здесь всё сложно и, скорее всего, проще и не станет.

Травяной отвар вприкуску с мёдом сотворил волшебство — Ульяна согрелась, да и на душе стало чуточку легче. И только девушка собралась сделать очередной глоток чудотворного напитка, как входная дверь тихонечко отворилась. Заинтригованная, но ничуть не напуганная, девушка поставила чашку на стол и высунула голову из кухни. В темноте сложно было что-то различить, но, судя по очертаниям фигуры, гулёна в этом доме явно не одна. Сонечка, как и её подруга до этого, старалась пробраться в квартиру как можно незаметнее. И, конечно же, не без препятствия в виде рыжего кота.

— Привет, дружище! — девушка еле слышно поприветствовала своего собрата по цвету шерсти и опустилась на корточки, чтобы погладить его. А иначе никак! Пропустишь этот ритуал, и целый день будут преследовать неприятности. Вызванные чувством вины за недостаточное внимание к брату своему меньшему. — Как твои дела?

— Мр-мяв!

Сонечка усмехнулась, подняла глаза на странное свечение со стороны кухни, ойкнула, увидев человеческую фигуру, очерченную потусторонним голубоватым светом, и шлёпнулась на зад.

— Ой, мамочки!.. — сдавленно протянула девушка. Крикнуть не получилось — голос застрял где-то в горле.

— Сонь, это я! — довольно громким шёпотом сообщила подруга.

— Уль?

— Я, я!

На Сонечку одновременно напали смех и икота. И если с первым она быстро справилась, то вторая уходить пока не собиралась. На цыпочках и не переставая икать, девушка добралась сначала до ванной — сказывалась дрессировка тёти Веры, — а потом уже и до кухни.

— Я думала, ты дома! — в один голос воскликнули обе полуночницы, оказавшись в безопасности за дверями кухни. Не тут-то было! Барбариска тут же заскрёбся, и его срочно пришлось впустить.

— Ну, я, вообще-то, надеялась, что ты дома ночевать не будешь, — хмыкнула Сонечка и вдруг заметила, что с подругой уж точно не всё в порядке. И пусть та не плакала, но глаза явно опухли, а аура вокруг неё счастливую отнюдь не напоминала. Икота мгновенно ушла. — Уль, что случилось?

— Чай будешь? — спросила подруга, отвернувшись к столу.

— Уль?

— С мёдом или с пирогом? На столе нашла.

— С мёдом, — вздохнула Сонечка и села на стул, смирившись с тем, что торопиться не стоит. Барбариска тут же запрыгнул к ней на колени и потребовал свою недополученную долю ласки.

— Держи. — Ульяна поставила перед подругой чашку с ароматным отваром и устроилась напротив.

— Спасибо. — Сонечка сделала глоток и зажмурилась от удовольствия. С травками дяди Мити ни один элитный чай не сравнится! Не то чтобы она их пробовала… Открыв глаза, девушка внимательно и очень серьёзно посмотрела на подругу: — Уль? Рассказывать-то будешь?

— Буду, — наконец сдалась та. И поведала обо всём, что произошло с ней за этот день, исключая лишь некоторые интимные подробности. Впрочем, о них Сонечка как раз бы послушала с удовольствием.

— О… Подкачал наш красавчик. А я надеялась, что он сможет тебя переубедить.

— Ты вообще на чьей стороне?

— Как на чьей? На твоей, конечно! Уль… — Сонечка дотронулась до её руки. — Я же вижу, что ты его любишь. И не надо на меня так смотреть! Знаю, что любишь. Отрицать хоть не будешь?

— Нет.

— Тогда почему ты не можешь дать нашему красавчику шанс?

— Не могу, Сонь. — Ульяна закусила губу и посмотрела вверх, чтобы подступающие слёзы закатились назад. Не помогло. — Не может он быть с кем-то одним долго, а я не хочу становиться его очередной временной подружкой. Не верю я в то, что смогу зацепить его навсегда.

— Ты? — удивилась Сонечка и прекратила гладить кота, но тот не возмутился — чувствовал, что момент неподходящий. — Умница и красавица? Уль, откуда такая низкая самооценка? Я давно заметила, но всё никак понять не могла.

— Так именно Меч мне её и понизил, — усмехнулась Ульяна, но вышло как-то горько. — Так понизил, что я очень долго не могла поверить, что могу хоть кому-то нравиться.

— Уль, но у тебя же столько поклонников всегда было!

— Было, — подтвердила она. — А доверия — нет.

Сонечка бережно взяла Барбариску на руки и опустила на пол, затем она встала, села около подруги и обняла её за плечи.

— Расскажи, что у вас там тогда произошло. Или… Всё ещё тяжело?

— Нет, не тяжело, — покачала головой Ульяна. — Просто вслух это звучит глупо. Кажется, что я делаю из мухи слона. Детские глупости это всё.

— Ничего не глупости! — возразила Сонечка. — Раз оно так на тебя повлияло! Ты рассказывай, не бойся. Я смеяться точно не буду.

— Ты знаешь… Я ведь ещё никому не говорила об этом. Даже в дневник писать не стала, а я раньше туда всё-всё записывала. Подожди… — Ульяна залпом осушила чашку. — В общем… В общем, я тогда подростком была, а Меч уже официально взрослым считался. Влюблена я была в него по уши, таскалась за ним постоянно. А он будто и не замечал. Но и не отталкивал. Я уже и нашу будущую свадьбу себе нарисовала, имена детишек выбирала. Не скажу, что я на самом деле на что-то рассчитывала, потому что он никогда не был один. Но всё-таки надеялась, что когда-нибудь смогу ему понравиться. Но как-то раз… — Она всхлипнула. — Как-то раз…

— Шш… Не торопись.

Ульяна сделала глоток из чашки Сонечки.

— А как-то раз я увидела, как он уединился с дочкой папиного друга. Ей лет двадцать было. Мне она тогда казалась взрослой тёткой, старухой. А Меч от неё совсем голову потерял, не замечал никого другого. Аж целых два дня за ней ухаживал, представляешь? — хохотнула она. — Ну, может, три. Точно не помню. Помню только, что в тот день родители большую вечеринку устроили, гостей много пригласили. Меч и та дочка папиного друга куда-то делись. Никто не обращал внимания, а я места себе не находила. Ревновала — жуть просто. — Ульяна прервалась, чтобы выпить ещё немного травяного отвара. Разумеется, не из своей чашки, но Сонечка и не возражала, да и не торопила. — И я их нашла. В гараже. В машине дяди Бориса, это отец Меча. Они даже не заметили, что кто-то рядом. Нет, я, конечно, старалась быть незаметной, но, знаешь, Сонь, думаю, они и так бы меня не заметили. Я спряталась около машины и отлично слышала их разговор. Знаешь, что она сказала? Она посмеялась надо мной! Сказала Мечу, что за ним бегает малявка и любовные слюни вперемешку с соплями роняет! Именно так и сказала. Я хорошо запомнила.

— Сучка.

— Согласна.

— А дальше что? Красавчик-то наш что?

— А он сказал, что знает. У меня тогда сердце быстро-быстро застучало, я боялась, что они меня услышат. Но нет, они видели и слышали только друг друга. Тогда эта мразь… Сонь, я же не ругаюсь…

— Хочешь вместо тебя ругнусь? — Сонечка легонько боднула Ульяну. — Мразь, сучара, шлёндра, гадюка, паскуда, дрянь, шмара, шалава, стервоза, шаболда… Дальше продолжать?

— Ты откуда столько слов таких знаешь?

— Папа с мамой постарались, — буркнула подруга. — Так что она там дальше сказала?

— Она спросила у Меча, повёлся бы он на меня или нет, если бы я была старше?

— И? — Сонечка и так догадалась, что последует, но Ульяна не торопилась продолжать.

— А он сказал, что страшнее меня никого в природе не существует. И он никогда, вообще никогда на меня не посмотрит.

— Да ну!

— Угу.

— А я была о нём лучшего мнения.

— Ну, это ещё не всё…

— А?

— Пока они там кувыркались, я всё время находилась рядом. Даже не знаю, как не разрыдалась. Когда они закончили и ушли, я кое-как добралась домой и всю ночь прорыдала. Мама пыталась узнать, что со мной, но я ей ничего и не рассказала. А потом написала в дневнике, что ненавижу Меча, и больше туда не заглядывала. Знаешь, до того дня я ведь считала себя вполне симпатичной, а вот потом… Сейчас это кажется таким смешным, а тогда для меня случилась настоящая трагедия. Глупо, да?

— Ничего не глупо! — фыркнула Сонечка и потрепала подругу по плечу. — Не должен он был так говорить, даже если и думал, что ты не услышишь. Хотя что можно ожидать от мальчика, когда он не тем местом думает? Ляпнул. Не подумал. Лишь бы под юбку залезть!

— Она в джинсах была, — вставила Уля, и на её лице появилась лёгкая улыбка.

— Не суть! — наморщила носик рыжуля. — Неудивительно, что ты не хотела с ним больше никакого дела иметь! Но, Уль, это ведь было так давно… Не думаю, что он тогда говорил серьёзно.

— Да, я это понимаю. И если честно, та история меня больше не трогает.

— Уль.

— Ладно, почти не трогает. Дело не в моих проблемах с самооценкой. Сонь, он же бабник. Бабником был, бабником и остался.

— Ох, не знаю… Уля, мне кажется, что он серьёзно.

— Мне тоже так показалось, — призналась Ульяна. — И мне стало очень страшно. А вдруг я поверю и мне снова будет больно? На этот раз я не выдержу. Лучше уж и вовсе не начинать.

— Уль… Ты уже начала.

— И закончила.

— Как знать, как знать… Красавчик-то наш упёртый.

— Да я как-то тоже!

— О! — восхитилась Сонечка. — Узнаю свою лучшую подругу!

Барбариска, поняв, что пора задушевных разговоров закончилась, тоже вставил своё веское мяу и тут же был обласкан. А после, когда они втроём лежали в тёплой постельке, громко-громко урчал, постепенно затихая и погружаясь в сладкую дрёму.

— Сонь? — Ульяна вдруг вспомнила, что так ничего у неё и не спросила. — А ты-то где шаталась?

— У Олега я была! — Она гордо задрала нос и с лукавой улыбкой подмигнула подруге.

— У какого такого Олега?

— У Громова, конечно!

— А ты его откуда знаешь? — Ульяна подскочила, тем самым потревожив спящего кота.

Захихикав, подруга выложила всё, ничегошеньки не скрывая. А что скрывать-то с Олегом?!

— Сонь, он же женщин на дух не переносит! Что вы с ним вообще делали?

— Как что? — расхохоталась Сонечка, но тут же понизила голос, боясь разбудить тётю Веру. — В настолки играли.