Рыбацкое счастье

Глава 1

Женщина, чтоб на ней жениться? Придет ведь Анатолю идея, не размыкая век, расслабленно подумал Никос. Заложив руки за голову, он нежился в лучах мягкого по-вечернему солнца. Услышав знакомое позванивание кубиков льда о стекло, он все-таки приоткрыл глаза. Анатоль протягивал ему бокал. Никос улыбнулся и с блаженным ощущением полной гармонии в душе и не меньшей — со всем миром взял из рук друга бокал. Добрый греческий коньяк. До чего же хорошо…

— Тебе нужна женщина, которая будет тебе опорой, — серьезно повторил Анатоль.

— Зачем? Это ничем не улучшит мою жизнь. Когда мне нужно, я могу выбрать любую, какую захочу. Это меня вполне устраивает.

— Меня не обманешь, Никос, ведь мы дружим еще со школы. Думаешь, я не знаю, почему ты эдаким анахоретом торчишь на своей посудине? — Анатоль бросил скептический взгляд на маленькое рыбацкое суденышко: оно покачивалось на якоре неподалеку. — В глубине души тебе самому тошно от такой неприкаянной жизни.

Никос отхлебнул коньяку и промолчал. С палубы яхты открывался изумительный вид на побережье севернее Керкиры. Лесистые горы в этой части острова высоко подпирают небо — красота необыкновенная. Волны нежно поглаживают пляж, немноголюдный в этот час. Самое время ужина. Ужинают на Корфу около девяти. И только после десяти постояльцы близлежащих отелей снова выползут на берег попить легкого вина или пропустить последний стаканчик оузо на сон грядущий.

Анатоль устроился в шезлонге напротив Никоса. Стюард в белоснежной стилизованной морской форме поставил на столик между ними поднос с изысканными закусками: Анатоль любил отдыхать на собственной яхте с максимальным комфортом. Никос, как и в прошлом году, уединился на своем суденышке. От суматохи и стрессов, неизбежных в его профессии. Обычно он и близко не подходил к берегу, опасаясь, что его узнают. Он очень дорожил короткими деньками отдыха. Никос об этом знал, и ему нужно было немало постараться, чтобы выманить друга на яхту.

— К чему ты клонишь? Или уже подыскал для меня кандидатуру?

Анатоль ухмыльнулся.

— На следующей неделе моя Мария дает ужин. Ее сестра Барбара тоже там будет. Я слышал, она стоит того, чтобы…

— Да таких тысячи, — не стал дослушивать Никос. — Все они одинаковы, у всех сразу загораются глаза, стоит им лишь узнать, кто я. Нет, дружище, спасибо. Сам иди на этот ужин. А я останусь на своей, как ты говоришь, посудине на хлебе и в безлюдье. — Никос фыркнул. — Что, в рифму? Или не очень? — И рассмеялся.

— Твои поэтические упражнения, честно говоря, меня меньше всего волнуют, — проворчал Анатоль. — А Барбара, по слухам, фантастическая женщина…

— …И наверное, будет фантастически мешать тебе коротать вечерок с Марией? Так бы сразу и сказал, что тебе нужен кто-то, кто займется сестричкой, чтобы ты спокойно мог обхаживать свою Марию.

— Занялся бы ты ею хоть на пару часов, — наконец откровенно взмолился Анатоль. — У нас только эта единственная ночь, и потом я опять на четыре недели улетаю в Штаты.

Никос тяжко вздохнул. От считанных дней отпуска отрывать даже и эти полвечера совершенно не хотелось. Прошедшая неделя была такой замечательной… Можно было не брать в руки бритву и каждое утро сколько угодно плавать в море. Ни на кого не требовалось производить впечатление. Можно было сколько угодно читать или просто глазеть на облака. Женщины? Да в целом свете не найдется такой, которая не захотела бы потащить его под венец. Рыбацкое суденышко, оборудованное с полным комфортом, — идеальная маскировка, надежная защита от назойливого внимания кого бы то ни было, в том числе женщин. Просто рай. И теперь он должен его покинуть хотя бы и ради этих благих целей?

— Ты хоть понимаешь, чего ты требуешь от меня?

— Разве я не был тебе всегда хорошим другом?

Никос громко расхохотался. Ну и шельмец этот Анатоль, просто редкостный! Найдет ведь, куда нажать…

— Только дай мне слово, что в ту же ночь я вернусь на свою лодку.

— Не волнуйся. Я пришлю за тобой вертолет. Ты поужинаешь с нами, а утром проснешься в своей благословенной консервной банке.

— Ты эту Марию, видно, любишь, если готов на все, лишь бы побыть с ней несколько часов.

— Она необыкновенная. Я же тебе рассказывал, она работает в полиции. Отдел преступлений против собственности. Я познакомился с ней, когда ограбили мою контору, помнишь?

Да, Анатоль что-то рассказывал об этом знакомстве. Похоже, у них дело серьезное. Вряд ли кто-то может выглядеть счастливее, чем сейчас Анатоль. Никос улыбнулся. Вместе с Анатолем они выкурили первую сигарету и вместе в первый и последний раз в жизни напились до умопомрачения. Но период бурной молодости быстро кончился: оба почти одновременно вскоре потеряли своих отцов, и пришлось уже по-взрослому вступать в жизнь. Самое важное друг о друге они узнавали, даже если им и не удавалось часто встречаться.

Сейчас Никос был рад за Анатоля.

Однако же сам он ни о какой женитьбе и думать не хотел: дела его сейчас шли лучше, чем когда бы то ни было. Женщина с видами на брак тут вовсе ни к чему. Кроме того, ему только тридцать восемь. Впереди еще предостаточно времени, чтобы успеть повязать себя по рукам и ногам.

Анатоль видел, что Никос колеблется.

— Мария говорит, что ее сестра ненавязчивая. Если ты хочешь поболтать, она отвечает. Если помолчать, она тоже ни гу-гу.

— Ну-у в самом деле просто идеальная женщина!

— Помоги мне, Никос.

— Ладно, уговорил. Но за это с тебя причитается!

— Все, что пожелаешь. — Но, заметив, с какой плутовской ухмылкой Никос открывает рот, Анатоль быстро добавил: — За исключением Марии и моих банковских счетов.

Вот так влип, дружок! А ведь раньше они с Анатолем болтались по барам всего света. Без оглядки на деньги и репутацию. Пока не вмешались их старики и не приставили к делу. С той поры темные волосы Анатоля поредели и талия заметно обросла жирком. Теперь он выглядел добропорядочным заботливым отцом семейства, да и, дело ясное, вот-вот таковым и станет. Хорошо бы эта неведомая Мария не разочаровала его друга. Большинство женщин находили его, Никоса, гораздо более привлекательным, чем Анатоля. И реагировали соответственно, если видели их вместе.

— Так когда ужин?

— Завтра вечером. Я пришлю за тобой вертолет.

— По рукам.

Анатоль просиял, а Никос вернулся к блаженному ничегонеделанию.

Заново влюбиться? Виола с укоризной взглянула на тетушку. Ее планы на три недели отпуска, которые она собиралась провести на Корфу, давно определены. Здесь, на острове, три года назад трагически погиб ее муж, Христиан Аурес. Утонул. С тех пор не было дня, чтобы она не думала о нем. Его потеря осталась глубокой раной в сердце. А в душе она ощущала бездонную пустоту. Но теперь она хотела, наконец, излечиться, окунувшись в воспоминания, встретившись с прошлым лицом к лицу.

— Я еще не готова влюбляться заново, тетя Бригитта. Может, это и никогда мне не удастся.

Однако грустные глаза племянницы вовсе не помешали тетушке Бригитте отстаивать свое предложение прямо-таки с греческим темпераментом.

— Детка, ты не можешь оплакивать его вечно. Христиан никогда бы этого не захотел. Он любил твой смех, любил тебя веселой. Ты превратилась в призрак! Мы тебя видим, но ты не с нами, не здесь.

— Христиан — это любовь моей жизни. Я ведь познакомилась с ним еще в школе. Я пришла в спортивную секцию…

Тетушка Бригитта энергично оборвала племянницу — ни к чему сейчас эти воспоминания:

— Твой Христиан любил тебя больше жизни! Поэтому он никогда бы не пожелал, чтобы ты от всего отгородилась. Оставь, наконец, его мирно покоиться и вернись к жизни. Он только бы радовался, если бы другой мужчина занял его место.

Виола крепко сжала губы и нахмурилась. Как это ее тетушка себе представляет? В прошлом году достаточно мужчин проявляли к ней интерес. В основном клиенты ее собственного книжного магазинчика. Но ни одного из них даже близко не сравнишь с Христианом. От одной только мысли поцеловать кого-то из них, обнять и уж тем более провести с кем-то ночь она испытывала… нет, у нее даже слов нет, чтобы сказать, что она испытывала…

— Бригитта, я никогда больше не влюблюсь, — спокойно сказала она.

— А я не допущу, чтобы ты угробила свой отпуск в четырех стенах, — категорично возразила Бригитта.

— Я и не собираюсь этого делать. Я буду знакомиться с достопримечательностями острова.

— И выискивать места, где ты была счастлива со своим Христианом. Если, конечно, это тебе поможет покончить с прошлым, я не возражаю. Но потом ты должна вернуться в жизнь. И я уже знаю как.

— Хватит!

— Нет. Я до тех пор буду приглашать к нам в дом каждого свободного мужчину, пока ты не найдешь себе подходящего.

— Не создавай себе проблем.

— О нет. Ты для меня как дочка. Я сделаю все, чтобы снова видеть тебя счастливой. А если понадобится, отволоку тебя к врачу.

— Но ведь я же не больна.

— Ты уверена?

Нет, такой вот уверенности у Виолы не было. Она уже не раз подумывала, не пойти ли к психологу, но всегда в самый последний момент пугалась. Ее любовь к Христиану была всем, что имело еще хоть какую-то ценность в ее жизни. Очень не хотелось бы, чтобы некий психолог объявил это заблуждением.

— Здесь, на Корфу, у меня начинается новый этап жизни.

Бригитта едва расслышала слова племянницы, настолько тихо она их произнесла.

— Я поверю только тогда, когда ты предпримешь серьезные шаги в этом направлении. Давай я познакомлю тебя с парочкой действительно шикарных мужских экземпляров Корфу. Прямо сегодня вечером.

— Но я, правда, тетя, для этого не в том настроении.

— И никогда не будешь. Вечно только траур, траур, траур!

— Бригитта, прекрати! Как только я поставлю крест на Христиане…

— Нет, как раз таки наоборот! Только новый мужчина поможет тебе понять, что такое твои воспоминания на самом деле: прекрасное прошлое. Твое прошлое.

Виола отвернулась, подперла голову рукой и уставилась в окно машины; Бригитта везла племянницу из аэропорта к себе домой. Если уж тетка заговорила об этом с первого момента ее появления, то не успокоится, пока она, Виола, не согласится на все, что запланировала для нее тетушка.

Вдоль улиц стояли лимонные деревья. Иной раз ветка почти касалась стекла, так что Виола невольно отшатывалась. Она понимала, что должна забыть Христиана. Но нужно время. Сближение с каким-то другим мужчиной ей именно сейчас точно не поможет. Любого из них она будет сравнивать с Христианом — как, впрочем, всегда.

Рядом за рулем сидела Бригитта и уверенно вела маленькую машинку по узкой дороге, бесчисленными виражами змеившейся в горы. Еще два километра, и Бригитта свернет на еще более узенькую дорожку, которая приведет их снова вниз к морю. Туда, где Бригитта живет со своим греческим мужем Димитриосом. Он родился на Корфу, и у него туристическое бюро. Между ним и Бригиттой искра вспыхнула с первого взгляда. С тех пор они живут как в раю. Единственное, в чем им отказала судьба, так это в детях. Лишний повод для Бригитты постоянно вмешиваться в жизнь своей племянницы.

«Слишком активно», — сознавая свое бессилие, подумала Виола и со вздохом произнесла:

— Насколько я тебя знаю, ты ведь уже примерила ко мне всех женихов острова.

Бригитта искоса метнула на племянницу плутовской взгляд. Она чувствовала, что Виола вот-вот сдастся.

— Только тех, в которых я не сомневаюсь, что они действительно тебе подходят. Все абсолютно надежны и внушают полное доверие. Я же знаю, что ты терпеть не можешь повес.

— Но у меня нет ни малейшего желания встречаться с незнакомым мужчиной. Он будет смотреть на меня как на рояль в кустах и относиться соответствующим образом.

— Я ведь еще не заказывала у тебя никакого подарка на свой день рождения? Так уж позволь мне познакомить тебя с парочкой мужчинок.

Бригитта прекрасно отдавала себе отчет в том, что ее довод — практически удар ниже пояса, однако при таком упрямстве, как у Виолы, она нашла, что ей дозволены любые средства для достижения цели.

— Ты нечестная, Бригитта. Судя по всему, мое присутствие на прекрасном обеде где-нибудь высоко в горах уже согласовано тобой давно.

Бригитта передернула плечами:

— От твоего несчастного вида мне в буквальном смысле делается плохо. Неужели ты действительно пойдешь на то, чтобы три долгих недели, пока ты здесь пробудешь, я чувствовала себя больной?

«Тетка действительно обо мне переживает», — уговаривала себя Виола, тем не менее ощущение, что Бригитта на нее давит, не проходило.

— Я была бы так счастлива, если бы смогла помочь тебе, — завела свое Бригитта.

Виола решила сдаться:

— Ладно. Я соглашаюсь только из любви к тебе. И рассчитываю, что ты одолжишь мне что-нибудь из одежды. Я ведь взяла с собой только самое необходимое. Ничего такого, что понравилось бы твоим мужчинам.

— О, конечно же! У нас с тобой почти один размер. — Тетушкино лицо сияло.

Виола беззвучно усмехнулась своим мыслям. Бригитта теперь счастлива. В ближайшие часы о Христиане лучше не говорить.

По подъездной дорожке машина свернула к дому, и тут Виола увидела море. Голубыми блестками оно вспыхивало меж стволов маленькой пиниевой рощицы. Виола стала считать минуты до того момента, когда же наконец она поплывет далеко-далеко в море. На то самое место, где она в последний раз видела Христиана живым.