Рыцарь тьмы

Он хотел бы изменить произошедшее, но знал, что это невозможно.

Через некоторое время он положил свою королеву рядом с ее любимым мужем и посмотрел на пергамент, который держал в руках. Все, что ему нужно было сделать, это открыть его, и он узнал бы самый ценный секрет во всем мире. Он мог бы завладеть Граалем и использовать его силу в своих целях. Он мог заставить заплатить каждого, кто когда-либо оскорблял его или злоупотреблял им.…

И, поступив так, он опозорил бы жизни двух единственных людей, которые когда-либо что-то значили для него. Это сделало бы недействительными жертвы, на которые пошли Артур и Гвиневра.

Поэтому Вэриан спрятал пергамент в свою сумку и отнес тело Гвиневры в ее любимое место. Холм в Корнуолле, где она играла девочкой.

Когда он был мальчиком, служившим в доме Артура, она рассказала ему об этом месте и о счастье, которое разделила там со своими сестрами. Если ее нельзя было похоронить рядом с Артуром из-за жестокости других, тогда он не мог придумать лучшего места для ее упокоения.

Вэриан не использовал свою магию, чтобы вырыть ей могилу. Он сделал это своими руками, чтобы почтить память порядочной и доброй женщины, которая отдала все, что у нее было ради спасения своего народа. Только когда он закончил хоронить ее, он случайно поднял взгляд на дуб, который затенял ее могилу. Там на коре была старая зазубренная резьба, которая с годами исказилась.

Гвиневра, навеки возлюбленная Артура.

Эти слова горели в его сознании, когда он водил пальцем по руническим буквам, пока его пронзала боль. Он никогда в жизни не узнает о любви, которую разделяли эти двое. Никогда даже не начнет понимать это.

С разбитым сердцем он вернулся на Авалон и отдал свиток непрочитанным. Мерлин удивленно уставилась на него. Как и он, она была новичком в своей роли и неуверенной.

Но там, в первые часы дня, она объявила его первым из рыцарей Грааля, у кого будет один из священных ключей.

Вэриан попытался возразить.

— Я не могу этого сделать, Мерлин. Я не…

— Ты принадлежишь к нашей линии крови. Ты можешь быть рожден от Наришки, но ты также сын Ланселота. Я не могу придумать лучшего защитника, чем тот, кто обладает твоей силой и могуществом.

— Я даже не сражался с Артуром.

— Но ты и не сражался против него. Половина силы любого человека — это знание своих ограничений и слабостей. Ты предпочел не ставить себя в ситуацию, когда тебя могли бы склонить ко злу.

Он покачал головой.

— Я должен был быть достаточно сильным, чтобы бороться.

— И ты скоро станешь таким, Вэриан. Вот почему я выбрала тебя.

Вэриан тогда примкнул к ней. Чтобы быть ее инструментом. Быть тем, кто беспрекословно выполнит ее приказы, и использовать свою связь с матерью, чтобы найти предателей, которые предадут Мерлин и остальных.

Он провел столетия, задаваясь вопросом, правильный ли он сделал выбор в тот день. Он прекрасно понимал, что произойдет, если его мать или Моргана когда-нибудь узнают о символе, который он тайно носил.

Теперь слуга его матери, скорее всего, знала правду о нем. Меревин уже сказала ему, что прольет кровь ни за что. Что она пожертвует чем угодно ради своей свободы.

Она продаст его без единой мысли.

Убей ее.

Это был бы самый безопасный способ. Это спасло бы и его, и остальных.

Крепко сжав кинжал в кулаке, Вэриан медленно направился обратно в лагерь.

✥

Глава 14

✥

Меревин изо всех сил притворялась спящей, когда почувствовала, что Вэриан стоит над ней. Даже с закрытыми глазами она ощущала его острый, пронизывающий взгляд, как осязаемое прикосновение. Запах кожи и мужчины наполнил чувства, подавляя силой присутствия.

Что он собирался сделать?

Убьет ли ее?

Сердцебиение ускорилось из-за охватившей паники. Отказываясь быть трусихой и позволить ему нанести удар, пока лежала там, она открыла глаза и посмотрела на него. Если он намеревался убить ее, то она хотела увидеть приближающийся смертельный удар. Темнота скрывала его лицо, так что Меревин понятия не имела о его настроении или о мыслях. Он стоял над ней, как гигантский темный злобный призрак. Единственное, что она могла ясно видеть, — кинжал, который он держал в сжатом кулаке на боку. Держал его как человек, настроенный на убийство…

У нее пересохло во рту, она облизнула губы, ожидая, что он бросится на нее с оружием.

Когда он пошевелился, она хотела закричать, если бы страх не застрял в горле и не дал ей произнести ни звука. И прежде чем она успела пошевелиться, он стянул плащ с плеч и накинул на нее. Тяжесть и тепло черной кожи прогнали озноб, когда он лег рядом с ней. Его пряный аромат пропитал материал, заставляя ее сердце биться еще сильнее. Он положил кинжал и меч на землю рядом с собой, опустив руку на рукоять меча.

Знал ли Вэриан, что она видела его, пока он мылся? Если и знал, то не подал вида.

— Спокойной ночи, Меревин.

Все еще не уверенная, собирался ли он ударить ее или нет, она прошептала в ответ.

— Спокойной ночи.

К ее полному шоку, он закрыл глаза. Ошеломленная его действиями, она подвинулась поближе, чтобы посмотреть, не играет ли он с ней, прежде чем убить. Так бы поступила его мать. Наришка любила убаюкивать своих жертв, создавая у них ощущение комфорта, прежде чем жестоко расправиться. Она довольствовалась выражением шока на лицах своих жертв, прежде чем они умирали у ее ног. Меревин не собиралась доставлять Вэриану такое удовольствие, если это входило в его намерения.

Она прижалась немного ближе.

Открыв глаза, он пригвоздил ее подозрительным взглядом.

— Холодно, — честно призналась она. — Я подумала, что нам следует разделить твой плащ, чтобы ты не простудился. В конце концов, у тебя волосы мокрые.

Вэриан нахмурился. По правде говоря, ему хватало магии, чтобы создать другой плащ. Но прежде чем успел сказать ей это, она подвинулась и накрыла их тела тяжелой кожей. Затем сделала самую странную вещь из всех. Положила голову ему на плечо и устроилась спать.

Вэриан не мог пошевелиться, когда почувствовал, что она, как возлюбленная, рядом с ним, ее рука нежно покоится на его груди. От ее волос исходил сильный аромат вереска, а мягкое дыхание щекотало кожу его шеи. Он никогда не лежал так с женщиной. Никогда никому не доверял настолько, чтобы позволить спать рядом с ним.

А она знала его секрет…

Будь он умнее, оттолкнул бы ее от себя и избавился от угрозы, но не мог заставить себя сделать это. Доверие было чуждым понятием в его жизни. Но какой у него сейчас был выбор? Они связаны друг с другом до конца этого путешествия. Не говоря уже о том, что здесь ей некому было рассказать его секрет, кроме Блэйза, который также разделял статус проклятого… Поскольку рядом никому нельзя рассказать о его метке, он должен быть в безопасности на данный момент. Несмотря на это, он засунул кинжал себе под бедро, чтобы она не смогла дотянуться без его ведома. Затем протянул руку к мечу. На всякий случай.

Через несколько минут он почувствовал, как она расслабилась, прижавшись к нему, и заснула. Он не двигался; черт возьми, он едва дышал в течение нескольких секунд, ожидая, что она откроет глаза и убьет его. Она этого не сделала. Просто спала, как будто в мире все было в порядке.

Могло ли быть так, что она действительно не замышляла против него зла?

Меревин пошевелилась во сне, закинув ногу ему на бедро, а рука легла ему на грудь, и в этот момент он понял, что она гораздо опаснее для него, чем он думал. Она собиралась убить его похотью.

Желание пронзило острой болью от ее действий. Тяжесть тела Меревин в сочетании с умиротворенным выражением ее прекрасного лица была невыносимой.

И как, черт возьми, он должен спать?

Не выдержав, он перекатился на бок, подальше от нее.

Меревин придвинулась к его спине, прижимаясь всем телом. Да, хороший ход. Теперь все, что он мог чувствовать, это ее грудь, прижавшуюся к его спине, и ее бедра, прижавшиеся к его ягодицам. Хуже того, ее дыхание касалось его затылка, посылая жар прямо в пах. Не в силах этого вынести, он прижал руку к члену, пытаясь хоть немного облегчить боль. Он хотел удовлетворить себя, но потом передумал. Он не какой-то неопытный юнец, которому нужно мастурбировать в постели. Он взрослый мужчина, и меньше всего хотел, чтобы Блэйз и остальные проснулись и узнали, что он творил. Не говоря уже о том, что ему не хотелось еще раз купаться в ледяной реке. Нет, он мог контролировать себя.

Вэриан устроился удобнее. По крайней мере, таков был план, но когда ее рука опустилась вниз и коснулась кожи, обнаженной из-за задравшейся куртки, он узнал, что такое настоящая пытка. Он мог думать лишь о том, как эта маленькая, нежная рука обхватывает ту часть его тела, которая отчаянно нуждалась в ней. Стиснув зубы, он уже чувствовал, как медленно скользит между ее пальцев. Чувствует, как она обхватывает его член, пока он наслаждается ее грудью…

Прекрати!

Он должен выбросить её из головы. Вэриан вел себя как один из изголодавшихся по сексу тройняшек. Если он в ближайшее время не возьмет себя в руки, перекинет ее через плечо и убежит. С другой стороны, учитывая, как долго тройняшки обходились без секса, ему, честно говоря, было жаль их. Если им так же больно, как ему сейчас, удивительно, что они не покончили с собой.

«Вэриан?»

Он съежился при звуке голоса матери в голове и понял, что не сможет заснуть остаток ночи. Спящий, он был слаб перед ней, и она могла манипулировать его подсознанием, чтобы заставить рассказать, что они планировали или где были.

Смирившись с тем, что в данный момент его жизнь была серьезным испытанием, он снова перевернулся на спину. Рука Меревин опустилась чуть ниже его пояса, касаясь нежного места внизу живота. Втягивая воздух сквозь стиснутые зубы, он обрадовался, что она спит. Меревин и не подозревала, что если бы проснулась и дотронулась до него, он не оказал бы ей никакого сопротивления. Не было у него так много сил.

Особенно теперь, когда она знала о его метке. То, что она могла бы увидеть ее, если они займутся сексом, больше не был сдерживающим фактором. На самом деле, прямо сейчас у него перед глазами стоял восхитительный образ того, как она покусывает упомянутую метку…

Он стиснул зубы при этой мысли.

Мерлин был дураком, выбрав его рыцарем Грааля. Он еще мог доказать правоту отца, перейдя на сторону Адони. Моргана хорошо вознаградила бы его за это.

Пока у него будет эта метка, он сможет контролировать и направлять силу Грааля. Он мог высвободить магию настолько мощную, что никто не смог бы встать на пути ни у нее, ни у него. Вот почему он не хотел знать имен других рыцарей и почему не искал подсказок, способных привести его туда, где Гвиневра спрятала их. Не хотел поддаваться искушению выдать рыцарей. Он уже боялся того, что может натворить однажды, если Борс и другие лишат его контроля. И все же, когда он лежал здесь, прижавшись к Меревин, не мог представить, что когда-нибудь предаст таких людей, как она. Они больше всего пострадали бы, обратись он. У них не было власти вести переговоры. Моргана ничего не могла использовать. Они были бы просто кормом или пешками для нее, чтобы издеваться и убивать только по той причине, что у нее сегодня не так лежали волосы.

Вэриан почувствовал, как веки тяжелеют. Моргнув, он напомнил себе, что не может заснуть. Не может позволить дать матери то, что она могла бы использовать против них.

***

Меревин медленно пришла в себя и обнаружила, что ей невероятно тепло. Она почувствовала запах кожи и приятного мускуса… Вэриан. Было так успокаивающе, что она не смогла устоять, уткнулась носом в шею и просто вдыхала его запах. Как бы то ни было, она чувствовала жар его тела, силу, с которой он прижимался к ней. Но поразило ее то, что ее рука касалась его обнаженной кожи. Она чувствовала короткие, жесткие волоски, которые тянулись от пупка к более густой поросли там, где покоились ее пальцы.

Приоткрыв глаза, она поняла, что он все еще спит, повернувшись к ней лицом, ее левая нога была зажата между его ногами, голова покоилась на его плече, а его плащ все еще укрывал их обоих. Ее сердце бешено колотилось от их интимного положения. Каждый дюйм ее тела был прижат к нему, лицо буквально уткнулось в его шею. Не было никакой возможности отстраниться, не разбудив его. Собравшись с духом, она отодвинулась, как можно медленнее. Как она и думала, он немедленно проснулся. Меревин застыла на мгновение, когда зеленые глаза встретились с ее.

— Прости, что разбудила, — прошептала она.

Вэриан моргнул, будто не понял ее. И прежде, чем она успела подумать о том, чтобы убрать ногу, почувствовала, как он затвердел у ее бедра. Жар обжег ее лицо.

Но он, казалось, не испытывал никакого смущения. Вместо этого закрыл глаза и нежно потерся о нее носом, прежде чем отстраниться. Меревин была сбита с толку этим. Для мужчины, который не хотел с ней спать, он был странно нежен. Он томно потянулся.

— Не могу поверить, что я спал. — В его голосе прозвучала странная нотка, которую она не поняла, но это прозвучало так, словно он думал, что сон был ошибкой.

Меревин изо всех сил старалась не замечать, как его куртка обтягивала тело, подчеркивая тугие мышцы, которые напрягались при движении. Он представлял самое соблазнительное зрелище, лежа там, и она задумалась, каково было бы облизывать эту манящую кожу так, как Наришка со своими любовниками. Каким бы он был на вкус?

Пытаясь отвлечься, она откашлялась и вернулась к обсуждаемой теме.

— Ты устал.

Прежде чем он успел ответить, она услышала, как проснулись остальные.

Меревин немедленно встала, прежде чем кто-то увидел, как они с Вэрианом обнимаются, и поправила платье. Она нахмурилась, посмотрев на подол. Не растянулось ли платье по форме? Оно показалось длиннее, чем раньше.

За ночь она как будто съежилась…

При этой мысли волна ледяного трепета прокатилась по телу, когда она повернулась к Вэриану, который стоял рядом с ней.

— Неужели я?.. — Слова застряли у нее в горле, когда страх полностью овладел ею. Пожалуйста, пожалуйста, пусть она ошибается.

— Ты что?

— Я… — Ей пришлось выдавить это слово из своего параноидального горла. — Нормальная?

Он хмуро посмотрел на нее, как будто она сошла с ума.

— А разве не должна?

Меревин закрыла лицо руками, пытаясь понять, не превратила ли Наришка её обратно в уродину. К ее облегчению, кожа все еще была гладкой. Не было ни шрамов, ни пухлых губ. Ее лицо казалось таким, каким и было.

Она нервно рассмеялась.

— Должно быть, у меня разыгралось воображение. Прости.

Он поднял с земли плащ и застегнул его на шее серебряной брошью в виде дракона.

— Не нужно извиняться.

И все же у нее было неприятное предчувствие, будто что-то в ней изменилось. Словно Наришка каким-то образом была здесь, с ними. Присутствие хозяйки висело в воздухе, как горьковато пахнущая пелена, и от этого волосы у нее на затылке встали дыбом. Она постоянно оглядывалась, наполовину ожидая найти Наришку или кого-нибудь из ее приспешников, прячущихся, чтобы шпионить за ними.

Группа в основном молчала, пока собирала лагерь, затем все съели немного мяса. Бо, казалось, стал чуточку выше, руки — немного стройнее, когда он прижался к боку Меревин, пока она ела в тишине. Самым странным было то, что он, казалось, причмокивал… только у него не было губ. Как только они были готовы продолжить свой путь, Деррик громко сглотнул.

— Я думаю, пришло время перейти мост.

Эрик нервно защебетал, прежде чем вскарабкаться по руке Меррика и спрятать маленькую головку под воротником брата.

Блэйз закатил глаза.

— Что не так с этим чертовым мостом? — Он обменялся ошеломленным взглядом с Вэрианом. — Он что, настолько страшен?

— Увидите, — сказал Меррик, снова ведя их на север.

— Увидим, — передразнил Вэриан притворно жутким тоном.

Меревин игриво толкнула его за то, что он так дразнил тройняшек.

Но эта игривость вскоре угасла, когда они подошли к старому деревянному мосту через огненную яму, сделанную из горящей драконьей чешуи, которая мерцала под ними, как радужные драгоценные камни. Время от времени одна из чешуек взмывала в воздух, а затем вспыхивала пламенем. Взрыв был достаточно сильным, но настоящая опасность драконьей чешуи в том, что она была острой, как бритва, и могла проходить сквозь плоть и кости, как горячий нож сквозь масло. Несмотря на это, Вэриан и Блэйз, казалось, вообще не заметили ямы. Именно мост заставил их резко побледнеть.

— Что? — спросила она мужчин, беспокоясь, что они знают что-то, чего не знает она.

Они ей не ответили.

— Как это здесь оказалось? — Вэриан спросил Деррика тихим голосом, полным благоговения. Было очевидно, что мост имел для него какое-то важное значение, о котором она не подозревала.

Деррик пожал плечами.

— Мы не знаем. Он был здесь, когда мы прибыли.

Меревин нахмурилась из-за мрачного тона Вэриана.

— Что это?

— Слотер Бридж.

Это все еще ничего не значило для нее.

— И-и-и?

Блэйз глубоко вздохнул, прежде чем ответить.

— Это место, где Артур и Мордред сражались в последней битве.

Меррик кивнул.

— На нем все еще есть кровь Артура. И мы должны пересечь его, чтобы добраться до Мерлина. Другого пути в саму долину нет.

Оглянувшись на старый мост из дерева и камня, изящно изгибающийся дугой над огненной рекой, Меревин сглотнула, холодок пробежал у нее по спине. Она могла только представить, что, должно быть, происходило в головах Блэйза и Вэриана, когда они стояли перед тем, что привело их всех к этому моменту. На этом мосту ход истории завершился сам собой. Судьбы мира людей и фейри столкнулись и оставили между ними постоянную трещину, которая, скорее всего, никогда не будет устранена.

За один день все изменилось. Умер король, был убит один принц, и еще двое были похоронены в стазисе до тех пор, пока их снова не вызовут для повторного участия в этой битве. Три города были вырваны из времени, и Вэриан и Блэйз были оставлены, чтобы попытаться помешать своим врагам разрушить мир, в котором она родилась. Они были неизвестными стражами, сражающимися в неблагодарной, кровавой войне, которая оставила шрамы на них обоих.

Сочувствуя их жертве, она потянулась, чтобы взять Вэриана за руку. Мужчина замер от непривычного ощущения, что чья-то рука держит его. Впервые в его жизни, кто-то так сделал. В детстве мать и отец хватали его за предплечье, волосы или воротник туники, чтобы таскать за собой. И когда она переплела свои пальцы с его, что-то внутри растаяло. Он неуверенно улыбнулся ей, когда они последовали за остальными, уже стоящими на мосту, который он не хотел пересекать. Это печальное напоминание о дне, который он никогда не забудет. Единственный человек, который когда-то что-то значил для него, испустил здесь свой последний вздох.

Вэриан держался из последних сил, чтобы не развернуться и не сбежать, но он ведь не трус. Сделав глубокий вдох, он заставил себя приблизиться.

Когда он ступил на старое дерево, совесть проснулась. Он мог чувствовать Артура, слышать его шепот и слишком легко мог видеть, как тот сражается со своим племянником, как они сцепились в схватке, словно два барана, которые боролись за верховенство. Даже сейчас звон меча о доспехи и щит звенел в ушах. Запах крови проник в голову. У него защемило сердце при мысли о том, что Артур пал перед Мордредом. Он должен был находиться здесь в тот день…

Внезапно налетел ветер, бросив волосы на лицо и ослепив. Меревин отпустила его руку, чтобы убрать свои волосы с глаз, и ее лицо побледнело. Она придержала волосы у шеи обеими руками, бросив на него нервный взгляд. Из ниоткуда их окружил туман. Он блокировал свет, пока они не оказались в абсолютной темноте. Внизу не было видно огня. Ни звука, ни запаха. Словно все чувства были заблокированы.

— Кто идет? — раздался демонический голос из тумана.

Прежде чем он успел даже разомкнуть губы, оба брата закричали:

— Деррик, Эрик и Меррик. Слуги Мерлина.

Последовала короткая пауза, прежде чем голос ответил.

— Вы можете пройти.

Они втроем перебежали через мост в безопасное место на другой стороне.

Вэриан нахмурился, задаваясь вопросом, почему они так испугались, когда это не казалось таким уж угрожающим.

Туман окутал Блэйза и, казалось, поглотил его целиком.

— А ты кто такой?

— Блэйз, сын Эмриса Пенмерлина.

Туман отступил, пока свет не высветил фигуру Блэйза. Его длинные, светло-русые волосы рассыпались по плечам, прежде чем спокойно улечься на место.

— Добро пожаловать в наши владения, сын Мерлина.

Блэйз двинулся вперед, затем остановился, чтобы оглянуться на Меревин.

И снова туман сгустился вокруг нее, словно лаская.

— А кто Вы, леди?

Она поерзала, как будто это причиняло ей дискомфорт.

— Меревин из Мерсии… Я ничего не знаю о Мерлине, кроме легенд, которые рассказывают о нем люди, но я друг Блэйза и остальных. И я путешествую с бантлингом по имени Бо. Он еще не может говорить, но безвреден для всех.

— Тогда вы тоже можете пройти.

Она улыбнулась Вэриану, прежде чем снова взять его за руку.

Вэриан двинулся вперед вместе с ней, но обнаружил, что путь ему преградила какая-то невидимая энергия. Та же сила расцепила их руки и оттолкнула Меревин, хотя она явно сопротивлялась.

— Вэриан! — крикнула Меревин, когда их с Бо вели по мосту.

Он наклонил к ней голову, ожидая, что демон задаст ему вопрос.

— И кто бы ты мог быть? — требовательно спросил он.

— Вэриан ДюФей. Рыцарь короля Артура. — Горячий ветер обдувал его с такой силой, что он не был уверен, как удержался на ногах. Пахло серой и гарью, которая была такой едкой, что все, что он мог сделать, это не задохнуться от вони.

— Предатель!

Вэриан напрягся, когда, наконец, узнал голос, который обвинял его.

— Сагремор?

Туман рассеялся, и перед ним предстал образ рыцаря, умершего столетия назад. Сагремор был еще одним рыцарем Круглого стола и погиб здесь, на этом мосту, сражаясь с Мордредом до того, как Артур добрался до него.

Он был первым, кто отвернулся, когда Вэриан выдвинулся вперед, чтобы быть посвященным в рыцари. Но не раньше, чем мужчина плюнул на землю у ног Вэриана.

Теперь Сагремор снова осудил его. Его тускло-серые доспехи не давали ни отражения, ни света в темноте. Но его глаза горели красным сквозь прорезь в шлеме.

— Как ты смеешь называть себя рыцарем Артура, когда ты даже не защитил его!

Вэриан скривил губы.

— Ты ничего не знаешь о моей преданности.

— Нет, но я знаю о твоей трусости. — Сагремор обнажил меч.

— Вэриан! — Закричала Меревин. — Нет! Оставь его в покое!

К удивлению Вэриана, девушка подняла камень, чтобы бросить в спину Сагремора, но тот отскочил от доспехов, не причинив вреда.

Сагремор выбросил руку и нанес удар, который отбросил девушку назад. Ярость наполнила каждую клеточку тела Вэриана, когда он выхватил меч и бросился вперед.

— Не смей причинять ей вред!

Сагремор повернулся и с силой опустил свой меч на меч Вэриана. Сила удара отразилась от его тела, когда Вэриан призвал на место свои собственные черные доспехи. Если это должен был быть бой не на жизнь, а на смерть, то он намеревался сделать так, чтобы это было не напрасно.

Меревин ударила кулаком по невидимой стене, которая удерживала ее от драки.

— Блэйз! — Она обернулась, чтобы посмотреть на него через плечо. — Сделай что-нибудь.

— Например, что?

— Останови их.

Он двинулся вперед, чтобы тоже ударить по стене.

— Я не более эффективен, чем ты.

Затем Бо поддержал ее, бесполезно ударившись о стену. Но ничто из того, что он сделал, не произвело никакого воздействия на поле.

Зарычав от разочарования, Меревин уперлась руками в стену и наблюдала, как Вэриан уклонился от одного удара и поднялся, чтобы ударить Сагремора в ответ. Он замахнулся, целясь Сагремору в голову, но рыцарь отвел меч в сторону, блокируя удар. Сагремор отбил клинок Вэриана в сторону, затем сделал выпад из-под его руки. Вэриан увернулся, сделав ложный выпад вправо, чтобы полоснуть противника по ноге. Сагремор занес ногу и сильно ударил Вэриана коленом в грудь, затем опустил меч, чтобы рассечь ему спину. Вэриан поднял меч как раз вовремя, чтобы отбить атаку.

Он оттолкнул Сагремора назад. Рыцарь ударился о стену.

— Сагремор! — Бестелесный мужской голос был полон гнева.

Он посмотрел на серое небо над ними.

— Мой господин?

— Отпусти фейри и дай ему пройти.

— Но…

— Нет никаких «но». Делай, как я говорю.

Вэриан отступил назад и бросил подозрительный взгляд на Блэйза, чье лицо было пепельно-серым.

Он инстинктивно понял, кому принадлежал этот голос.

— Мерлин?

Блэйз едва заметно кивнул.

Глаза Сагремора злобно вспыхнули красным, прежде чем он растворился в тумане.

Вэриан сначала не двинулся с места. Вместо этого он прислушался, не нападет ли Сагремор на него сзади. Через минуту он, наконец, поверил достаточно, чтобы начать свое нерешительное путешествие к Меревин и Блэйзу, которые все еще стояли за стеной.

Барьер не отступил при его приближении. Он встретился взглядом с печальными янтарными глазами Меревин. Желая утешить ее, он накрыл ее руку своей, но все равно не почувствовал тепла ее прикосновения. Он держал свой меч в правой руке, глядя в мрачное небо.

— Мерлин? — позвал он. — Я не могу покинуть мост.

Едва слова слетели с его губ, как он почувствовал порыв воздуха, за которым последовало ощущение руки Меревин на своей. Она обхватила его пальцами, как будто боялась, что что-то снова оторвет его от нее.

Это ощущение принесло ему больше утешения, чем он хотел признать. Он поцеловал бы ей руку, если бы остальные не наблюдали за ними так пристально. Как бы то ни было, он пошел вперед, держа ее рядом с собой.

Бо ворковал и обнимал его за ногу, ковыляя рядом с ними. Какое странное зрелище они, должно быть, представляют.

И когда Вэриан приблизился к концу моста, серость исчезла с пейзажа. Она текла, пока все не стало пышным и зеленым. Впервые с тех пор, как они перешли мост, он мог слышать звуки насекомых и птиц.

Меревин остановилась, пораженная захватывающей дух красотой вокруг них.

— Что случилось?

— Здесь всегда зелено, — сказал Деррик. — Мерлин сохраняет внешнюю мрачность, чтобы Моргана не узнала, что он свободен от своей тюрьмы.

Вэриан был сбит с толку этим.

— Почему он остается здесь?

Деррик пожал плечами.

Он посмотрел на Блэйза в поисках объяснений.

Но тот был не более полезен, чем Деррик.

— Я никогда не понимал его мотивации к чему-либо.

— Я просто рада, что он здесь, — тихо сказала Меревин. — Учитывая его способности, он должен легко доставить нас в Авалон, верно?

Вэриан нервно рассмеялся.

— Вот тут я должен напомнить тебе, что до сих пор все было непросто. Мне трудно поверить, что это изменится.

Ее пристальный взгляд впился в его.

— Верь в лучшее, Вэриан.

Он покачал головой. Как она могла во что-то верить? Особенно учитывая столетия, которые провела с его матерью. Но, глядя на нее, он обнаружил, что какая-то чуждая часть его самого хочет верить в ее веру. Верить в нее.

Не желая думать об этом, он взглянул на тройняшек.

— Далеко ли до Мерлина?

— Не намного дальше. Несколько часов пути.

— Мерлин? — позвал он, но ответом ему был только крик птиц, срывающихся в полет.

— Он не заговорит, если ты позовешь его, — раздраженно сказал Меррик. — Он не любит, когда его допрашивают. Нам придется пробраться к нему, если ты хочешь аудиенции.

Вэриан выругался. К сожалению, это было слишком похоже на человека, которого он помнил.

— Он всегда был неразумным ублюдком.

— Эй, ты говоришь о моем отце.

Как будто это имело значение?

— И?

Блэйз пожал плечами.

— Я просто почувствовал необходимость указать на это.

Вэриан устало вздохнул, прежде чем тройняшки снова двинулись вперед. Они почти не разговаривали во время путешествия. Скорее, тройняшки, казалось, внимательно следили за чем-то, что заставляло и его, и Блэйза внимательно следить за тем, что тревожило их.

— Должны ли мы беспокоиться? — Меревин, наконец, задала невысказанный вопрос.

Меррик фыркнул.

— Всегда. Разве ты еще не усвоила этого?

Блэйз криво усмехнулся Вэриану.

— Звучит так, будто кто-то еще упал в бездну отчаяния.

Вэриан рассмеялся.

— Да, но, по крайней мере, теперь у нас есть солнечный свет.

— Верно, очень верно.

Меревин слушала, как мужчины подшучивают друг над другом, пока они с Бо шли позади них. Они шли часами, и с течением времени она чувствовала себя все более и более странно. Она не могла точно определить это ощущение. Это было так, как если бы у нее были проблемы с желудком, и в то же время с ней на самом деле не было ничего плохого.

Только когда она провела рукой по волосам, у нее вырвался крик отчаяния.

Мужчины замерли и повернулись к ней лицом.

Она уставилась на темные локоны, намотанные на ее пальцы, и ужас наполнил ее.

— Я снова превращаюсь в страшилище, не так ли?

Меррик и Деррик отвернулись. Глаза Блэйза были полны жалости, но даже он не осмелился заговорить об этом.

Вэриан лишь едва заметно кивнул.

Полное отчаяние наполнило ее, и слезы навернулись на глаза. Но она не позволила им пролиться. Она была сильнее этого. На самом деле она была такой.

В конце концов, что такое красота?

Свобода…

Она подавила вопль, когда Бо нежно погладил ее по ноге. Было слишком сильно надеяться, что Наришка пощадит ее. Она должна была знать, что жестокость женщины доведет ее до этого.

— Пожалуйста, Бо, — произнесла она прерывающимся от слез голосом. — Я хочу побыть одна.

Он издал печальный звук, прежде чем вразвалочку подойти к Блэйзу, который взял его каменистую ручку в свою руку. Фиолетовые глаза мэндрейка выдавали его жалость.

Тройняшки, Бо и Блэйз удалились, в то время как Вэриан приблизился к ней. Он нежно погладил ее по щеке, а его зеленые глаза обожгли ее сочувствием.

— Не думай об этом, Меревин.

И это вызвало у нее слезы. Они потекли по ее лицу, когда его доброта прожгла ее насквозь. Она этого не заслужила.

— Я не хочу снова быть уродливой. — Она накрыла его руку своей и прижала к своей щеке. — Пожалуйста, Вэриан. Прояви милосердие. Убей меня.

Его хватка под ее рукой усилилась, а глаза яростно сверкнули.

— Не смей говорить мне такое. Ты не можешь дать моей матери эту победу.

— Какую победу? Она уничтожила меня давным-давно.

— Нет, она этого не сделала. Ты пережила ее жестокость.

— С какой целью? Что хорошего в моей свободе, когда никто не будет смотреть на меня?

— Я смотрю на тебя, Меревин. Я вижу тебя.

Она сглотнула от его искренности. От доброты его прикосновения. Она крепко сжала его руку в своей, прежде чем отнять ее от лица и подержать в ладонях. С тяжелым сердцем она смотрела на сильную загорелую плоть. На шрамы, которые портили костяшки его пальцев. Руки у него были большие и умелые. Мужественные.

Никогда больше у нее не будет такого шанса, как сейчас.

— Я знаю, что ты чувствуешь по этому поводу, Вэриан, но я хотела бы попросить тебя об одолжении.

— Я не убью тебя.

— Тогда займись со мной любовью.

Вэриан застыл от ее неожиданных слов.

— Что?

— Пока я снова не стала совсем уродливой. Пока она не украла еще немного моей души. Займись со мной любовью, и я не покончу с собой. Дай мне повод сразиться с ней.

— И ты думаешь, этого хватит?

— Пожалуйста, Вэриан. Я хочу узнать, хотя бы раз, каково это, когда тебя кто-то обнимает. Покажи мне, что такое доброта и близость, чтобы я могла держаться за них и бороться за них.

Он был ошеломлен ее словами, и в то же время, как он мог отказать ей? Она была права. Пока она была страшной горбуньей, никто не прикасался к ней. Его мать позаботилась об этом.

— Я больше ни о чем тебя не попрошу. Я обещаю. Ты можешь уйти от меня, как поступаешь с другими.

Он почему-то сомневался, что для него это будет так просто. Хотел он это признавать или нет, но какая-то его часть казалась неотъемлемой частью ее.

Желая утешить девушку, он поднес ее руки к губам и поцеловал каждый пальчик. Они уже теряли свою красоту. Они еще не были скрюченными, но уже не были такими длинными и изящными, как этим утром.

Вэриан взглянул туда, где исчезали остальные. Их вообще не было видно.

С тяжелым сердцем он посмотрел на Меревин.

— Ты не заслуживаешь того, чтобы тобой воспользовались, как шлюхой Адони.

Она облизнула губы, прежде чем подвести его руку к своей груди.

— Я не смею ждать. Она может снова мне навредить в любой момент, и я не хочу, чтобы ты видел меня такой. Я хочу иметь это как женщина, которая прекрасна в твоих глазах.

— Ты всегда будешь…

— Не надо! — сердито отрезала она. — Не смей говорить мне, что я красива для тебя, когда я знаю, что это ложь. Я не хочу, чтобы ты относился ко мне с жалостью в сердце. Я хочу знать, что ты желаешь меня.

Он почувствовал, как затвердел ее сосок сквозь тонкую ткань платья. Одного этого крошечного движения было достаточно, чтобы жар устремился прямо к его паху.

Он хотел ее. Этого нельзя было отрицать.

И как будто этого было недостаточно, она опустила руку, пока нежно не обхватила его ладонью. Его член напрягся еще больше, и это отбросило все аргументы, которые у него были. Все, о чем он мог думать, это сладость ее губ.

Меревин не ожидала такой неистовости его поцелуя, когда он притянул ее в свои объятия и крепко прижал к себе. Она чувствовала, как колотится его сердце, когда его язык дразнил ее. Закрыв глаза, она вдохнула его теплый запах. Это был тот момент, которого она ждала всю свою жизнь.

Страстно желая этого, она приподняла его куртку, чтобы провести руками по его рельефным мышцам. Его кожа была мягкой и испещренной шрамами. Не в силах этого вынести, она оторвалась от его губ, чтобы приподнять куртку, дабы увидеть совершенство его тела.

Вэриан стянул куртку через голову, прежде чем бросить на землю. Меревин заколебалась, увидев ожог от метки Ланселота на его плече. Она неуверенно протянула к нему руку, пытаясь представить боль, которую он испытывал в детстве. Там была каждая деталь эмблемы Грааля, вплоть до латинских слов, которые гласили: Esse Quam Videri. Быть, а не казаться.

Он был тем, кем казался. В этом человеке не было фальши. Желая утешить его, она наклонилась вперед и прижалась губами к отметине.

Вэриан вздрогнул от ощущения ее губ на своей плоти. Ни одна женщина никогда раньше не прикасалась к этому шраму. Обычно, когда он заводил любовницу, то использовал свою магию, чтобы скрыть несовершенства своего тела. Шрамы, рубцы. Больше всего символ Грааля. Но он не мог сделать этого с Меревин. Он был обнажен перед ней так, как никогда раньше. И именно поэтому понимал, насколько это важно для нее. Нет ничего хуже, чем видеть жалость на лице возлюбленного. Или отвращение.

Он зашипел, когда она прижалась языком к отметине, прежде чем поцеловать ее, затем спустилась к его соску со шрамом. Все его тело наполнилось жаром, когда она нежно облизала его. Он так сильно хотел оказаться внутри нее, что все, что мог делать, это стоять там и пытаться не повалить ее на землю.

Но это было не для того, чтобы остудить огонь в его крови. Это было для того, чтобы подарить ей воспоминание, которое успокоило бы ее боль. Воспоминание, которое сделает ее жизнь немного более терпимой.

Он будет ее первым и, скорее всего, последним любовником. Это была отрезвляющая мысль. И для нее он хотел, чтобы это было прекрасным воспоминанием.

Меревин застонала от вкуса его соленой кожи, от ощущения его плоти под своими руками. Он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела.

И когда Вэриан отстранился, она подняла глаза, испугавшись, что он передумал. Вместо этого он подхватил ее на руки и понес в лес, в направлении, противоположном тому, куда ушли остальные. Она нахмурилась, глядя на него.

— Я хочу, чтобы это было только между нами. В отличие от людей моей матери, я не выступаю перед публикой.

Она улыбнулась его доброте, когда он нашел маленькое укромное местечко в лесу. Поставив ее на ноги, он снял с ее плеч свой плащ, прежде чем расстелить его на земле.

Это действительно происходит…

Она собиралась вступить на путь, с которого не будет спасения. Но это было то, чего она хотела. Один момент с мужчиной, чтобы она могла познать ощущения, которые управляли Морганой и ее двором. Она хотела понять красоту того, чтобы делиться собой с кем-то другим.

Держа эту мысль при себе, она расшнуровала платье и позволила ему упасть на землю.

Вэриан почувствовал, как у него перехватило дыхание, когда Меревин обнажилась под его голодным взглядом. Несмотря на то, что, на его вкус, она была немного худовата, но все равно была самым красивым зрелищем, которое он когда-либо видел.

И когда девушка потянулась к шнуровке на его бриджах, он не услышал ничего, кроме стука собственного сердца. Она ослабила пояс настолько, что смогла опустить руку вниз и прикоснуться к нему. У него закружилась голова от этого ощущения. Прижимая ее руку к своему члену, он медленно покачивался на ее ладони, наслаждаясь ощущением ее нежных прикосновений.

Меревин облизнула губы, ощутив его бархатистую твердость. Ее лицо вспыхнуло, она посмотрела на него, в то время как он смотрел на нее сверху вниз. Выражение удовольствия на его лице заставило ее почувствовать уверенность в себе.

Но она хотела большего. Она хотела узнать, каков он на вкус. Что он чувствовал…

Вэриан нахмурился, когда опустил взгляд на талию, прежде чем стянуть бриджи. Он собирался снять сапоги, но прежде чем он успел, она опустилась перед ним на колени.

Конечно же, она не собиралась…

Он затаил дыхание в сладостном ожидании, когда она медленно провела пальцами по нему от яиц до кончика. Ее брови были сведены в любопытстве, когда она исследовала его тело, как мог бы это сделать ученый. По крайней мере, до тех пор, пока она не переместила палец на кончик его члена, где из него уже вытекала жидкость.

Она провела по нему кончиком пальца, прежде чем поднести пальцы ко рту.

Вида того, как она пробует его на вкус, было почти достаточно, чтобы заставить его кончить. Она встретилась с ним взглядом, прежде чем опустила руку и наклонилась вперед.

Вэриан почувствовал, как у него перехватило дыхание, когда она медленно взяла его в рот, дюйм за сладким дюймом, в то время как ее язык кружился вокруг него. Он зарылся рукой в ее волосы, но старался не причинить ей боли, пока она осторожно облизывала и мучила его удовольствием.

Ему пришлось собраться с силами, чтобы не толкнуться в нее, пока она не торопилась пробовать его на вкус. Но это было сущей мукой. Желая попробовать и ее, он отстранился.

Меревин нахмурилась, наблюдая за его действиями.

— Я сделала что-то не так?

— Нет. — Он буквально сорвал с себя сапоги и бриджи, прежде чем лечь на плащ и притянуть ее к себе. Он глубоко поцеловал ее, пока его руки исследовали ее тело. Меревин застонала ему в губы, когда он нежно опустил руку на ее лоно. Он отстранился с нежной улыбкой. Перевернув ее на бок, он медленно проложил дорожку поцелуев от ее губ к груди.

Она вскрикнула, когда он медленно провел языком по ее набухшему соску, двигая его в ритме, который заставлял все ее тело подергиваться. Влага взорвалась, когда она почувствовала, как по ней пробежала легкая приятная дрожь. Низкий смех вырвался из его груди, когда он опустил руку назад, чтобы тщательно исследовать ее.

Он погрузил палец глубоко внутрь нее, продолжая ласкать ее грудь. Прижав его голову к себе, она широко раздвинула для него ноги.

Она никогда не чувствовала ничего более невероятного, чем комбинированные поглаживания его пальцев и языка. По крайней мере, до тех пор, пока что-то чужеродное не разорвалось внутри нее. Это прокатилось по ее телу волнами острого удовольствия. Все ее тело содрогнулось, когда она закричала от этого.

И все же он играл с ней, выжимая из нее еще больше удовольствия. Когда ее тело начало успокаиваться, он приподнялся, чтобы улыбнуться ей сверху вниз.

— Это, миледи, был ваш первый оргазм.

— Первый?

Он продолжал водить пальцами внутрь и наружу в волшебном ритме, от которого внутри нее уже разгоралось еще больше жара.

— Да. Я обещаю тебе, у тебя их будет гораздо больше, прежде чем я с тобой закончу.

И с этим проклятием он начал прокладывать дорожку поцелуев вниз по ее телу. Он повернулся так, чтобы у нее был доступ к нему, прежде чем раздвинуть ее ноги и взять ее в рот.

Меревин резко втянула воздух, выгибая спину, втягивая его язык еще глубже в себя. Она слегка дернулась, когда он задел чувствительное местечко. Желая дать ему столько же, сколько он дал ей, она протянула руку, чтобы погладить его член.

Он заколебался на мгновение, прежде чем вернуться к ней с полной силой.

Вэриан закрыл глаза, пробуя ее на вкус. Она все еще была липкой после оргазма, но он никогда не пробовал ничего лучше. Она никогда не кончит ради другого мужчины. Он мог чувствовать и пробовать на вкус ее девственность. Ни один мужчина никогда не познает этой ее части.

Только он.

И когда она снова сомкнула губы вокруг его члена, ему захотелось закричать от удовольствия. Было что-то невероятное в том, чтобы быть с ней.

Впервые в своей жизни он был не с незнакомкой. Он был с женщиной, которая знала о его жестоком прошлом. Тот, кто не заметил проходящего мимо незнакомца. Они были чем-то большим.

И теперь они были любовниками…

Меревин застонала от соленого вкуса Вэриана, когда взяла его в рот так глубоко, как только могла. Она провела рукой по его спине, затем вниз к бедрам, к жестким волоскам на ногах. Она хотела поглотить его. Чтобы удержать его таким до конца своей жизни.

Но это была глупая мысль. Такой мужчина, как Вэриан, никогда бы не удовлетворился какой-то одной женщиной. В нем было слишком много Адони для этого.

Тем не менее, она была рада, что он был у нее первым. Она не могла представить никого более нежного или терпеливого.

Благодарная за то, что он дал это, она почувствовала, что ее тело на грани оргазма. Она оторвалась от него за мгновение до того, как кончила снова.

Вэриан отказался отстраняться, когда почувствовал, как она судорожно прижимается к нему. Он хотел провести остаток своей жизни, заставляя ее чувствовать себя так же. Желая почувствовать, как ее ногти впиваются в его кожу, когда она издает самое восхитительное шипение.

Когда она снова потянулась к его члену, он остановил ее.

— Сделай это прямо сейчас, и ты останешься девственницей.

— Я не понимаю.

Он долго и сочно лизнул ее, отчего она вздрогнула.

— Если я кончу, милая, то мне потребуется немного времени, чтобы полностью соответствовать случаю.

На ее щеках появился румянец.

Улыбнувшись ей, он обхватил ее лицо ладонями, прежде чем притянуть ее губы к своим для поцелуя. Он наслаждался сладкой мягкостью этого рта, ощущением того, как ее язык исследует его, когда он перевернулся на спину.

Меревин безмерно наслаждалась их поцелуем, когда Вэриан начал двигать ее бедрами. Она почувствовала, как его член, твердый и непреклонный, уперся в ее лоно.

Она отстранилась, чтобы посмотреть на него сверху вниз.

— Это твой последний шанс сбежать, — прерывисто выдохнул он.

— Не останавливайся.

Его пристальный взгляд удерживал ее в плену, пока он медленно насаживал ее на свой член. Меревин резко втянула воздух сквозь зубы от непривычного ощущения его тела, вторгающегося в нее. К ее огорчению, оно обожгло, когда он прорвался сквозь ее девственность.

Он сделал паузу, как будто почувствовал ее боль.

— Глубоко вдохни.

Она сделала, как он предложил, и, к счастью, это помогло, пока он продолжал входить в нее. Погрузившись глубоко, он держал ее неподвижно.

Меревин не могла дышать, когда почувствовала его глубоко внутри себя. Это было так странно — чувствовать его там. Он нежно обхватил ладонями ее груди, прежде чем нежно поцеловать ее в губы.

— Это для тебя, Меревин. Двигайся, когда будешь готова.

Приготовившись к новой боли, она чуть приподнялась. Боль все еще была, но уже не такая сильная, как раньше. И когда он опустил голову, чтобы поцеловать ее грудь, все почти исчезло.

Ободренная этим, она начала двигаться быстрее и увереннее.

Вэриан держался совершенно неподвижно, позволяя ей найти свой ритм. Сначала она колебалась, но в течение следующих нескольких минут начала прижиматься к нему с большей силой. Пораженный ее страстью, он наблюдал за ней сквозь полуприкрытые веки. Она была невероятна.

Когда она, казалось, приспособилась к нему, он приподнял бедра, входя в нее еще глубже. Он зарычал от свирепости наслаждения, пронзившего его.

Держа ее бедра руками, он продолжал приподниматься, когда она опустилась на него. Его дыхание стало прерывистым, он почувствовал, как что-то чужеродное просачивается сквозь него. Всю свою жизнь он думал, что иметь одну и ту же женщину снова и снова будет скучно.

Но она была такой нетерпеливой и любопытной, что он задался вопросом, может ли она когда-нибудь наскучить мужчине.

Редко можно было встретить женщину, не говоря уже о девственнице, с таким сильным аппетитом. Если бы он не знал ее хорошо, то мог бы подумать, что она играет роль Адони.

Переплетая свои ладони с ее, он почувствовал, как растет его удовольствие. Но он сдерживался, пока больше не смог этого выносить.

Меревин почувствовала, как Вэриан крепче сжал ее руку за мгновение до того, как он вскрикнул. Она наблюдала за выражением экстаза на его лице, пока он содрогался под ней. Он выгнул спину, входя глубоко в нее, прежде чем замер.

Она почувствовала, как он взорвался. Его дыхание стало прерывистым, он расслабился под ней, когда его тело медленно вышло из нее. Она придвинулась к нему и ожидала, что на этом все закончится.

Этого не произошло. Вэриан заключил ее в объятия и нежно поцеловал в щеку, прежде чем раздвинуть ее губы и снова попробовать их на вкус.

— С тобой все в порядке? — спросил он, испытывая прилив удовольствия от своей заботы.

— Да.

— Ты так себе все представляла?

— Нет, — сказала она, прижимаясь к нему, когда почувствовала, как он напрягся рядом с ней. — На самом деле все гораздо лучше.

Вэриан почувствовал, как от ее слов у него перехватило горло. Он не знал, почему они тронули его, но это было так. Глубоко. Он зарылся рукой в ее мягкие волосы, прежде чем поцеловать ее в лоб. Им нужно было подняться и отправиться за остальными, прежде чем они вернутся на их поиски.

Но он не хотел двигаться. Он просто хотел остаться с ней вот так навечно.

Если бы он только мог.

— Вэриан?

— Да?

— Ты можешь отвести меня куда-нибудь, где надо мной не будут насмехаться за мою неуклюжесть?

Эти слова вызвали сильную боль в его груди.

— Я дал тебе слово, Меревин, что буду оберегать тебя. — Но даже когда он говорил, задавался вопросом, сможет ли он честно сдержать эту клятву. Он даже не мог остановить тех, кто насмехался над ним. Как он сможет защитить её?

И все же, когда они лежали, вплетенные друг в друга, на лесной подстилке, и он чувствовал тепло ее тела рядом со своим, он знал, что найдет какой-нибудь способ выполнить это обещание.

Ей и так было достаточно больно, и сегодня она подарила ему мгновение покоя, подобного которому он никогда раньше не знал.

— Никто больше никогда не будет насмехаться над вами, миледи.

— Как ты можешь быть так уверен?

Он хотел солгать ей, но в ее жизни было достаточно много лжи. Он не стал бы добавлять себя к ее списку предателей.

— Не знаю. Но каким-то образом я удержу тебя от этого.

Горло Меревин сжалось от его клятвы. Но она знала, что лучше не верить в это. Его мать была безжалостна, и она не остановится, пока Вэриан не станет ее рабом, а Меревин стала еще более отвратительной, чем раньше.

Она говорила ему, чтобы он верил, но прямо сейчас даже ей было трудно держаться за это.

— Меревин?

Она напряглась при звуке голоса Блэйза.

— Вэриан?

Их интерлюдия закончилась.

— Мы идем, — крикнул Вэриан. Каким-то образом он достал маленькую тряпочку и протянул ей. — Дай нам минутку.

Она быстро вытерлась ею, прежде чем Вэриан помог ей одеться. Она замолчала, опустив взгляд на свои руки, которые внезапно приобрели тусклый сероватый оттенок.

Вэриан накрыл их своими.

— Не думай об этом.

Как она могла не думать об этом?

— Как думаешь, Мерлин может помочь? Может быть, он сможет противостоять ее заклинанию.

В его глазах появилось беспокойство, прежде чем он покачал головой.

— Один волшебник никогда не сможет отменить заклинание другого. Ты можешь немного изменить его, но никогда не уничтожишь.

— Изменить как?

— Сделать тебя гадким утенком или кобылой.

— Не мог бы он хотя бы частично устранить мое уродство?

— Нет. Если бы он попытался, стало бы только хуже. Это может даже убить тебя.

Это было не так уж плохо. Она скорее умерла бы, чем вернулась к своей прежней жизни.

Вэриан снова натянул бриджи и сапоги. Им обоим потребовалась секунда, чтобы вспомнить, что его куртка осталась на тропе. Когда они отправились на поиски, то обнаружили, что Блэйз держит её с любопытным выражением лица.

— Я думал, ты слепой, — огрызнулся Вэриан, выхватывая её у мэндрейка.

— Если ты в ближайшее время не прикроешь свое отвратительное тело, я потеряю то немногое, что у меня осталось.

Вэриан скорчил ему гримасу, прежде чем натянул куртку через голову и зашнуровал спереди.

— Должен ли я спросить, чем вы двое занимались?

Вэриан искоса взглянул на нее, прежде чем ответить.

— Нет, если ты хочешь продолжать дышать.

— Очень хорошо. — Блэйз повернулся к ней и застыл. Черты его лица стали совершенно пустыми.

Меревин слишком хорошо знала этот взгляд. Так же Блэйз смотрел на нее раньше, когда она была горбуньей. Выражение осторожной пустоты, чтобы не обидеть ее.

— Я вернулась, не так ли?

— Нет, — тихо произнес Вэриан. — Сейчас все не так плохо.

Не так плохо. Должно ли это было ее утешить? Не в силах вынести эту мысль, она закуталась в его плащ и подняла капюшон, чтобы никто не смог ее сейчас увидеть.

Я верну свою красоту.

Обязательно верну.

Вэриан нежно сжала ее руку.

— Пойдем, Меревин.

— Идите вперед, — сказала она им. — Мне надо побыть одной.

Блэйз нахмурился.

— Уверена?

— Да. Пожалуйста. — К ее облегчению, они сделали, как она просила, и с каждым шагом, который делала, она ненавидела себя все больше и больше.

«Меревин?»

Девушка вздрогнула, услышав голос Наришки в своей голове. Она взглянула на Вэриана и Блэйза, но ни один из них, казалось, не осознавал этого.

«Ты здесь, карга?»

Меревин стиснула зубы в горьком гневе.

«Убирайся».

Она услышала смех в своей голове.

«Итак, ты здесь. Скажи мне, как тебе нравится твой новый облик?»

«Оставь меня в покое».

«Я могла бы это сделать. Но если я уйду, ты застрянешь в этом обличьи навсегда».

Несмотря на здравый смысл, который умолял ее оскорбить Наришку, она не смогла подавить внезапный трепет надежды в своей груди.

«Я могу вернуть тебе твою красоту».

«Какой ценой?»

«Ты знаешь цену. Верни мне моего сына».

Сердце Меревин заколотилось в панике, когда она увидела, как Вэриан подшучивает над Блэйзом.

«Не могу».

«Не могу или не буду?»

Прежде чем она успела ответить, почувствовала, как ее ногу пронзила сильная боль. Задыхаясь от усилий удержаться на ногах, она поняла, что ее горб вернулся… так же как и покалеченная нога.

Но что еще хуже, одна из ее рук начала бесполезно подтягиваться к груди.

— Нет, — выдавила она из себя, ковыляя вперед.

Вэриан обернулся на звук ее голоса. Выражение крайнего ужаса появилось в его глазах, прежде чем он успел проконтролировать выражение лица. Он двинулся к ней.

— Меревин…

Она отшатнулась от него.

— Не прикасайся ко мне. Не смотри на меня.

Он взглянул на Блэйза, который теперь смотрел на нее таким же настороженным взглядом. Ее сердце разрывалось на части, когда она это видела. Это было хуже, чем скривленные губы других, потому что она видела, как они смотрели на нее, как на личность.

Теперь они жалели ее.

«Ты можешь снова стать красивой. Скажи только слово, Меревин, и ты станешь такой, как прежде».

Она посмотрела на Вэриана, который все еще держал себя в руках, и в это мгновение приняла решение.

✥

Глава 15

✥

Вэриан так сильно хотел утешить ее, но Меревин ничего этого не хотела. Каждый раз, когда он пытался сократить расстояние между ними, она отстранялась.

Ее черты исказились от боли, она ругалась на него. Несмотря на это, он знал, что ее гнев был направлен не столько на него, сколько на то, что сделала с ней его мать.

— Не прикасайся ко мне, пока я знаю, что вызываю у тебя отвращение.

— Нет, Меревин, — сказал он, пытаясь заставить ее понять правду, — это не так. — Он попытался прикоснуться к ней, но она не позволяла.

Тем не менее, сомнение было ясно написано на ее искаженных чертах.

— Ты думаешь, я настолько глупа, что не могу заметить разницу в твоих глазах, когда ты смотришь на меня? Я вижу твою жалость и твое отвращение. Ты даже не можешь этого скрыть.

Вэриану хотелось отругать ее за упрямую слепую интерпретацию чувств, которых у него не было. Ладно, хорошо, она точно не разжигала его гормоны в таком состоянии. Но он все еще хотел обнять ее. Успокоить. Неважно, как она выглядела со стороны, нельзя было отрицать, что она ему небезразлична. И он дал слово, что будет оберегать ее.

— Ты не вызываешь у меня отвращения. — Это была правда.

— Перестань мне врать.

Вэриан попытался обхватить ладонями ее лицо, но она оттолкнула его руки. Он даже зашипел от боли. В этой форме она была невероятно сильной. Его руку жгло, он посмотрел на Блэйза, надеясь, что у того будет предложение относительно того, что нужно сказать или сделать, чтобы успокоить ее.

Блэйз просто пожал плечами, когда Меревин протопала к тропинке, где их все еще ждали братья и Бо.

Вэриан вздохнул, наблюдая за ее прихрамывающей походкой. Как он мог заставить ее понять, что его не волнует ее внешность? Не из-за ее красоты она проникла в его сердце. Он, честно говоря, не был уверен, какая часть ее души пленила его сердце. Все, что он знал, это то, что ее боль причиняла боль и ему. Что даже в этой искаженной форме он все еще видел ее такой, какая она есть… чрезвычайно красивая женщина, внешность которой была для него неважна.

Но она ни за что бы в это не поверила.

Верно?

Вэриан ускорил шаги, чтобы остановить ее. На ее лице отразились мука и боль.

Он не мог оставить ее в таком состоянии.

— Скажи мне кое-что, Меревин? Если бы я внезапно потерял свою красоту, я вызвал бы у тебя отвращение?

Она сердито посмотрела на него.

— Что?

Вэриан взмахом руки указал на свое тело.

— Шрамы, которые я ношу по всему телу. Они вызывают у тебя отвращение? Ты находишь их отвратительными? Если бы я получил удар мечом по лицу, в результате которого у меня не осталось бы одного глаза или появилась бы уродующая рана, ты бы никогда больше не захотела на меня смотреть?

Она вытерла свои выпирающие губы тыльной стороной ладони, чтобы удалить излишнюю слюну. Затем указала на свое лицо таким же образом, как он указал на свое тело.

— Это немного более экстремально, тебе не кажется?

— Нет, не кажется, — сказал он, его голос был хриплым от его искренности. — Ты все еще та, кем была до этого. Ты та, кто ты есть, независимо от внешности.

Меревин почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, затуманивая зрение, но она отказалась плакать. Она не доставит Наришке такого удовольствия.

Она хотела верить словам Вэриана. Отчаянно. Но как она могла? Мужчины любили глазами. Она знала это. И в таком виде у нее не было никакой надежды понравиться ему. Когда-либо.

— Если я сейчас разденусь перед тобой, ты возьмешь меня?

Он не колебался со своим ответом.

— Да.

Она скривила губы, услышав ложь, которую он произнес.

— Но ты бы не захотел меня.

Он поймал ее за руку, когда она направилась прочь. Эти зеленые глаза буквально впились в нее, вспыхнув яростью.

— Послушай меня, Меревин. Слушай внимательно. Я не собираюсь тебе лгать. Эта форма точно не вдохновляет меня повалить тебя на землю и трахать до умопомрачения. Но ты никоим образом не отталкиваешь меня. — Он взял ее руку в свою и поднес к своему члену, где он снова начал набухать. — Несмотря на то, что мы только что делали, я мог бы взять тебя снова.

Он не лгал насчет этого. Она почувствовала, как он напрягся еще больше, когда прижал ее руку к себе. Для нее это было непостижимо.

— Это ты привлекаешь меня, Меревин. Не твое тело или твоя внешность.

Слеза скатилась по ее щеке, когда она сама бросилась в его объятия. Он обнял ее с такой силой, что она уткнулась головой ему в подбородок, а он крепко прижал ее к себе. Здесь она чувствовала себя в такой безопасности. Такой желанной. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Что-нибудь похожее на него. Его тепло проникло в нее. Он был гораздо большим, чем она когда-либо мечтала.

Как кто-то мог быть жесток к такому доброму человеку?

Она уткнулась лицом ему в шею и просто вдохнула аромат его кожи, прежде чем подняла руку и зарылась ею глубоко в его темные волосы. Он посмотрел на нее ясным, открытым взглядом, прежде чем наклонить голову к ней.

Она затаила дыхание, задаваясь вопросом, действительно ли он сможет ответить на ее поцелуй… и как раз в тот момент, когда их губы должны были встретиться, она услышала чье-то приближение.

Вэриан отстранился от нее, чтобы посмотреть, кто это был.

Расстроенная, она посмотрела мимо него и увидела Меррика и Деррика, застывших перед ними.

Деррик скривился от отвращения, когда посмотрел на нее.

— О. Мой. Бог. Что это?

На лице Меррика отразилось его собственное отвращение.

— Кобольд съел Меревин?

Даже Бо не решался подойти к ней.

Ее сердце разбилось вдребезги, она с испуганным криком оторвалась от Вэриана.

— Меревин! — Рявкнул Вэриан, когда он бросился за ней. — Не слушай их.

Но как она могла? Они говорили только правду. Она была отвратительна. Отвратительна! Не в силах вынести правду об этом, она отвернулась от него и побежала обратно в лес, где чуть не столкнулась с Блэйзом. Мэндрейк прижал ее к своей груди, чтобы она не споткнулась. Слезы ослепили ее, она вывернулась из его объятий, чтобы продолжить свой безумный путь сквозь деревья.

Не имея в голове цели, она хотела только убежать от боли, которую чувствовала внутри. Она хотела убежать от мужчин, которые смотрели на нее так, словно она была слишком ничтожна, чтобы дышать их воздухом.

Вэриан побежал за Меревин. Он боялся того, что она могла натворить в таком состоянии. Честно говоря, он мог убить братьев за их идиотизм. Как они могли так оскорбить ее? Опять же, они не были слишком умными.

Он слышал рыдания Меревин, когда она бежала, и они пронзали его оглушительной болью. Для хромающей женщины она была удивительно быстрой. Опустив голову, он ускорил шаги, пока не смог догнать ее. Несмотря на то, что она пыталась перехитрить его, он схватил ее за руку и повернул лицом к себе.

В этот момент он уставился на ее лицо.

Она снова была прекрасна. Идеальной.

И это приводило его в ужас.

— Что происходит?

Она перестала вырываться и посмотрела на себя, на свои руки. В ужасе она подняла руки, чтобы обхватить лицо, где ее кожа снова стала гладкой и эластичной.

— Ч-ч-что? Что происходит?

Глаза Вэриана сузились от жестокости его матери.

— Моя мать играет с тобой.

Меревин резко втянула воздух.

— Эта сука! Как она посмела.

Он моргнул, услышав ее грубый и неожиданный язык.

— С тобой все в порядке?

Она повернулась к нему с горящими глазами.

— А ты как думаешь? Как она смеет играть со мной после всего, через что заставила меня пройти. — Она обернулась и оглядела лес, как будто ища присутствие его матери. — Я ненавижу тебя, злобный тролль. Я бы хотела, чтобы ты подавилась и сдохла от собственного яда.

Что ж, в таком настроении она определенно была изобретательна.

— Ты понимаешь, что это только позабавило бы ее, если бы она могла тебя слышать?

Она посмотрела на него с таким гневом, что он на самом деле отступил на шаг.

— Не смей относиться к этому легкомысленно.

— Это не так, поверь мне.

Скривив губы, девушка прошла мимо него, но остановилась, уставившись в лес.

Вэриан оглянулся и увидел Блэйза, который, нахмурившись, наблюдал за ними.

— Что-то не так?

— Мне просто интересно, почему Наришка так играет с Меревин.

Этот ответ был достаточно прост.

— Потому что она больная стерва.

— И злобная, — добавила Меревин. — Все её существо — вселенское зло.

Он, конечно, не мог с этим поспорить. Может, Наришка и была его матерью, но он не был слеп к ее недостаткам.

Блэйз глубоко вздохнул.

— Чувак, Ви, ты определенно не из отборной генетической группы!

— Не совсем. — Он взглянул на Меревин, на лице которой все еще отражалась ярость. — Не волнуйся. В конце концов, мы доберемся до нее.

Она усмехнулась.

— Этого не случиться. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Она была рядом с начала времен, распространяя свою злобу и разрушая жизни людей. Что заставляет тебя хоть на минуту подумать, что кто-то из нас когда-нибудь доживет до того, чтобы увидеть ее падение?

И снова она была права. На ее вопрос был только один ответ.

— Судьба?

— Не смешно.

Он и не пытался быть смешным.

С тяжелым сердцем Вэриан протянул ей руку.

— Пойдем. Давай продолжим наш путь.

Неохотно она взяла его за руку и позволила отвести себя обратно к братьям и Бо, которые были чрезвычайно благодарны, что она вернулась к своей более привлекательной форме.

Никто из них не произнес ни слова, пока они продолжали свой путь. Как будто их окутала пелена, закрывая любой шанс для радости или смеха. Вэриан хотел подбодрить Меревин, но не мог придумать ничего, что не расстроило бы ее еще больше.

Она была права. Его мать прожила неисчислимые столетия, и потребуется нечто большее, чем их маленькая банда, чтобы уничтожить ее. Черт возьми, им повезет, если они просто переживут это. Как же он мог подбодрить ее?

Не в силах найти ответ, он стоически шел рядом с ней.

Был уже полдень, когда братья остановились.

Вэриан приготовился к нападению. Но не это привлекло их внимание.

Это было зрелище молодой красивой женщины, ожидающей на небольшой поляне. Одетая в мерцающее зелено-золотое платье, которое спускалось так низко, что едва прикрывало грудь, она была восхитительна. Ее темно-каштановые волосы ниспадали волнами локонов с золотой диадемы, украшенной изящными золотыми цепочками, обрамлявшими ее нежные черты.

В ней было что-то чрезвычайно знакомое, но Вэриан не мог определить, что именно.

При их приближении она скрестила руки на груди и, прищурив свои темно-зеленые, как у фейри, глаза, посмотрела на них.

— Я вижу, у вас получилось.

Звук ее нежного голоса пронзил его, как копье.

«Фейри предают своих ничуть не хуже, чем кто-либо другой, мальчик. Просто подожди. Однажды ты увидишь…»

Он хорошо помнил этот голос, говоривший ему эти слова, когда он был еще ребенком. Но это был голос, который он никогда не думал услышать снова.

— Нимуэ?

Ее взгляд смягчился, когда слова дошли до нее.

— Вэриан. Любимый племянник, как дела?

Чертовски смущен. Но тогда что еще было нового?

— С каких это пор меня стали любить?

Кривая улыбка на ее лице была направлена на то, чтобы очаровать его, но это не сработало. Он не осмеливался доверять ни ей, ни кому-либо еще.

— Как ты думаешь, почему я попросила Мерлина избавить тебя от Сагремора?

— От скуки.

Она рассмеялась.

— Вряд ли. Ты моя кровь, Вэриан. Последний живой родственник. Рада снова тебя видеть.

Несмотря на это, он был подозрителен. Нимуэ изначально была Мерлином Экскалибура Артура и одной из пяти сестер его бабушки. Рожденные от фейри, они были шестью, кто властвовал над всеми сильфами воды — отсюда их прозвище дю Лак.

Хотя сестры объединились против всего мира, об их битвах друг с другом ходили легенды. Большим недостатком сильф было то, что все они обладали взрывным характером.

Будучи беременной, его бабушка, не выдержав вечных склок, вернулась в страну фей, Ландветирию, чтобы спокойно родить и вырастить там Ланселота, его отца. Она привела Ланселота ко двору Артура на его восемнадцатый день рождения и прижимала его к груди до того дня, когда рыцарь Балин в отместку обезглавил ее. Это действие заставило ее сестер проклясть Балина и его брата Балана умереть от рук друг друга.

Затем сестры обратили свое внимание на Моргану, источник гнева Балина, которая систематически устраняла каждую из них…

Нимуэ была последней, кто устоял. Именно поэтому она вместе с Эмрисом Пенмерлином пыталась заточить Моргану здесь.

Они исчезли как раз перед тем, как сам Артур столкнулся с Морганой. Было бесчисленное множество предположений о том, что произошло. Но независимо от того, какую версию кто-то слышал, все сводилось к тому факту, что Моргана поменялась с ними ролями.

Вэриан прищурился, глядя на свою двоюродную бабушку, которая на самом деле выглядела даже моложе его.

— Я думал, ты застряла во льдах под Камелотом.

— Очевидно, нет, — саркастически сказала она. — Но не обольщайтесь, какое-то время я была в ледяном плену. Спасибо Эмрису и его гормонам. Мы должны были заманить Моргану в ловушку здесь. К сожалению, вы, мужчины, глупы, когда женщина обнажена, и он выдал все одному из ее шпионов, прежде чем мы смогли осуществить наш план. Чтобы отомстить нам, Моргана заключила нас в тюрьму. Теперь я здесь в ловушке… — она указала на лес вокруг нее — …с ним на всю вечность. — Она раздраженно вздохнула. — Это действительно отстойно.

— Вот почему они продолжают пытаться убить друг друга, — громко прошептал Меррик.

Деррик фыркнул.

— Ты имеешь в виду, когда они не дико трахаются.

За это Деррик получил магический удар от Нимуэ, который сбил его с ног и швырнул на землю.

Блэйз покачал головой.

— Небольшой совет. Не дразни колдунью, когда все, что ты можешь сделать, чтобы защитить себя — это пустить ей кровь. Это крайне неразумно.

Деррик фыркнул.

— Заткнись.

Блэйз проигнорировал его, повернувшись обратно к Нимуэ.

— Кстати, где мой отец?

Лукавая улыбка медленно расползлась на ее губах, когда она поднесла свой самый маленький ноготок ко рту, чтобы игриво прикусить его.

— Где-то болтается.

Вэриан выгнул бровь, увидев самодовольное выражение удовлетворения на ее лице.

— У меня такое чувство, что ты говоришь буквально.

Она рассмеялась.

— Он заслужил это. Поверь мне.

Блэйз покачал головой.

— Есть шанс, что мы сможем освободить его?

Она снова перевела взгляд на Блэйза, оценивая его.

— Хочешь присоединиться к нему?

— Нет уж. Но я бы хотел его увидеть. Если Вас это не затруднит.

Она опустила руку и вздохнула.

— О, очень хорошо. — Она щелкнула пальцами, и мгновение спустя рядом с ней появился Эмрис Пенмерлин.

Вэриан буквально разинул рот при виде него. Это был не тот человек, которого он знал при дворе Артура. Вместо зрелого Мерлина, который давал советы своему королю, это был мужчина не старше двадцати пяти лет. У него были короткие каштановые волосы и серые глаза. Одетый в темно-зеленую куртку и коричневые кожаные бриджи, он впился взглядом в Нимуэ, прежде чем оглядел остальных.

Встретив недоуменный взгляд Вэриана, он саркастически ухмыльнулся.

— Я старею задом наперед, помнишь? Прекрасное проклятие от отродья демона, с которым я познакомился в самом начале.

— О, это не проклятие, — сказала Нимуэ со смехом. — Сработало очень хорошо с моей точки зрения. Это единственная причина, по которой я тебя еще не убила. Ты единственный мужчина, которого я знаю, который действительно становится лучше с годами…

— Поэтому они трахаются, как кролики, — пробормотал Деррик себе под нос. Не успели слова слететь с его губ, как весь рот исчез.

Нимуэ уставилась на него.

— Некоторым людям нельзя позволять говорить.

— Ним, — сказал Мерлин раздраженным тоном. — Верни рот бедному мальчику.

— Зачем? Он разозлил меня. Таким образом, он не сможет еще больше оскорбить меня.

Мерлин издал раздраженный звук.

— Ты знаешь, что он не сможет так есть, и это была твоя блестящая идея отправить его за Вэрианом. Так что исправь ему лицо.

Она высмеяла его слова и выражение лица.

— О, ты такой зануда. Не позволяешь мне калечить миньонов, не позволяешь мне переставлять твои огненные шары или делать что-нибудь еще веселое. Скука, скука, скука. Тебе следовало родиться старухой.

Зарычав на нее, Мерлин преодолел расстояние, отделявшее его от Блэйза. Черты его лица мгновенно смягчились, выражая привязанность, прежде чем он обнял мэндрейка.

— Рад тебя видеть, Блэйз.

Блэйз кивнул, отходя.

— Я тоже. Не могу поверить, что ты все еще жив.

Мерлин бросил злобный взгляд на Нимуэ.

— Лично я думаю, что я в аду. Но могло быть и хуже. По крайней мере, у нее есть неплохие навыки, и я действительно имею в виду навыки. — Он приподнял брови.

Блэйз скривился от отвращения. Вэриан согласился, что на самом деле ему не хотелось знать такие подробностей. Как и Блэйз, он думал о Мерлине, как об отце, и мысль о том, что у него был какой-либо сексуальный опыт, вызывала у него тошноту, особенно учитывая, что это касалось его двоюродной бабушки.

Нимуэ бросила раздраженный взгляд на Меревин.

— Мужчины всегда должны хвастаться своими завоеваниями. Прими мой совет. Убей любого мужчину, с которым переспишь. По крайней мере, отрежь его хвастливый язык, чтобы он не мог оклеветать тебя.

Мерлин приподнял бровь, услышав ее слова.

— Я думал, ты ценишь мой язык.

— Хватит! — Крикнул Блэйз, затыкая уши. — Вы, ребята, серьезно выводите меня из себя. — Он поморщился, посмотрев на Вэриана. — Хотел бы я быть глухим, а не слепым.

— Не ты один.

Нимуэ фыркнула.

— Ты отчасти Адони, — сказала она Вэриану. — На что ты жалуешься?

— Он жалуется на многое, — сказал Меррик. — И, кстати, я голосую за то, чтобы Деррик оставался немым.

— Хммм. — Нимуэ щелкнула пальцами и вернула Деррику его рот.

— Ты ублюдок, — прорычал он брату.

— О, как будто ты бы не сказал этого, если бы это был я.

На этот раз Мерлин щелкнул пальцами, и тройняшки мгновенно исчезли.

— Они могут быть такой занозой в заднице.

— Тогда зачем ты послал их за нами? — Спросил Вэриан.

— Они должны были привести тебя сюда, чтобы ты мог начать обустраиваться.

Это было последнее, что он ожидал услышать.

— Прости, что?

Мерлин, казалось, не заметил неприкрытого гнева в его тоне.

— Мы уже наколдовали вам жилье. Каждому из вас должно быть здесь комфортно. Особенно Меревин. Мужчины были очень взволнованы, узнав, что на этот раз женщина нашла свой путь в наши владения. Они веками молились, чтобы Моргана стала бисексуалкой, и у нее были любовницы, которых можно было бы изгнать сюда. Теперь их молитвы услышаны.

Ага, как же… Вэриан покачал головой.

— Мы здесь не останемся.

Мерлин был непреклонен.

— Нет, останетесь.

Вэриан сжал рукоять своего меча, когда двинулся, чтобы смерить Мерлина взглядом.

— Мы здесь не останемся.

Мерлин сильно ударил его в грудь. Сила удара отбросила его назад, сбив с ног. Недолго думая, Вэриан попытался нанести ответный удар, но это было бесполезно. В нем не было достаточно магии, чтобы вызвать взрыв. А обнажать меч против такого человека, как Мерлин, было самоубийством.

Когда Мерлин снова двинулся в атаку, Блэйз встал между ними.

— Я не позволю тебе причинить ему вред.

Мерлин усмехнулся.

— Ты недостаточно силен, чтобы противостоять мне. Отойди в сторону.

— Верно, папа. Я нет. Но тебе придется пройти через меня, чтобы напасть на него снова.

Меревин сделала шаг вперед.

— Пожалуйста, сэр. Больше никаких нападений. Вы должны понять, что Вэриан должен вернуться на Авалон. У него есть информация, что новому Мерлину нужно сразиться с Морганой. Ему необходимо отправиться к ней.

— Это меня не касается.

Ошеломленный его вялым отношением, Вэриан поднялся на ноги.

— Раньше так не было.

— Да, что ж, раньше меня многое волновало, — сказал Мерлин, его глаза горели яростью. — Но времена и люди меняются. Мы с Нимуэ создали здесь убежище для многих существ. Веками держали это место подальше от Морганы и ее ядовитых приспешников, и будь я проклят, если ты и твоя команда собираетесь прийти сюда и разрушить все, что мы построили.

Вэриан был ошеломлен его необоснованным гневом.

Нимуэ глубоко вздохнула, прежде чем заговорить.

— Позвольте мне объяснить это немного лучше, чем мой неназванный коллега. Моргана надрала наши коллективные задницы столетия назад, когда мы были в расцвете сил. Ни Эмрис, ни я больше не те, кем были тогда. У нас все еще много сил, но уже не такие, какие они были в юности. Моргана думает, что мы все еще заперты во льдах и не представляем для нее угрозы. Если она когда-нибудь узнает, что ее заклинание ослабло, то придет сюда и уничтожит нас. И в процессе уничтожит всех в долине.

Блэйз нахмурился.

— Я думал, она не может прийти сюда.

Мерлин пожал плечами.

— Немного пропаганды с нашей стороны. Правда немного иная. Хотя мы делаем все, чтобы не допустить ее, на самом деле мы не сможем остановить ее, если она решит перейти этот мост. Мы можем контролировать мэндрейков и большую часть Адони, но не можем сдерживать их всех. Они могут штурмовать нас и смогут победить, и хотя Сагремор хорош как страж моста, он всего лишь один из призраков. Против магии Морганы он, по сути, бесполезен.

Черты лица Нимуэ смягчились.

— Итак, как видишь, у тебя нет выбора, кроме как остаться здесь.

Вэриан обменялся расчетливым взглядом с Блэйзом, в глазах которого была такая же решимость. Они не останутся здесь, но не было смысла спорить дальше, когда было очевидно, что Мерлин и Нимуэ приняли решение.

— Итак, где мы остановимся? — спросил он.

Мерлин покачал головой.

— Не думай, что я настолько глуп, чтобы купиться на эту внезапную капитуляцию. В то время как твои силы ограничены, мои — нет. Я поймаю тебя, когда ты будешь красться отсюда после наступления темноты в сторону Авалона, и ты пожалеешь об этом.

Вэриан напрягся, услышав угрозу. Никто не смел приказывать ему, что делать. Никто.

— Ты меня не контролируешь.

Не успел он и глазом моргнуть, как оказался закованным в колодки. Выругавшись, Вэриан попытался вырваться, поскольку деревянная конструкция удерживала его согнутым в болезненном положении. Это было бесполезно.

Даже Блэйз пытался помочь, но это было не более эффективно, чем его собственная борьба.

Лицо Меревин налилось кровью, прежде чем она действительно двинулась навстречу колдуну.

— Освободите его. Сейчас же!

Мерлин бросил в ее сторону ехидную ухмылку.

— Ты откусываешь больше, чем можешь прожевать, женщина. Знай свое место.

— И что это должно означать? — Спросила Нимуэ, подбоченясь. — На какое место должна обращать внимание женщина? А?

Мерлин заикался, казалось, подыскивая ответ, который не навлек бы на него неприятностей.

Меревин цыкнула на Нимуэ.

— Жаль быть запертым в этой долине с кем-то, кто тебя не уважает, не так ли?

— Ты даже не представляешь.

Меревин указала на него.

— Вот почему Вэриан такой особенный для меня. Он никогда не проявляет неуважения к женщине, хотя его мать — оскорбление для всех нас.

Нимуэ взглянула в его сторону.

— Ты права. Он всегда был почтителен. — А затем в ее глазах вспыхнул гнев, когда она снова посмотрела на Мерлина. — Как ты смеешь пленить моего племянника. — Она ударила Мерлина так сильно, что это сбило его с ног. Знай свое место.

Кандалы исчезли так быстро, что Вэриан растянулся на земле.

Они вдвоем начали палить друг в друга всем, что у них было. Взрывы разносились повсюду. Ломая деревья. Вызывая небольшие пожары. Полыхая рядом с ним.

Вэриан вынужден был согласиться с предыдущим замечанием братьев о Мерлине и Нимуэ — эти двое устраивали жестокие разборки.

Не желая привлекать их внимание, пока они были в ярости, он тихо поднялся, затем взял Меревин за руку. Он оттащил ее от двух сражающихся чародеев.

Блэйз схватил Бо за руку и так же бесшумно удалился вместе с ними.

Вэриан никогда не отступал, но в этом случае сделал исключение. Если повезет, они действительно смогут пережить это.

Но не успели они сделать и нескольких шагов, как наткнулись на еще одну невидимую стену. Он начал пятиться, но врезался в другую.

— Они заманили нас в ловушку, — пробормотал Блэйз себе под нос. — Черт.

Именно так и подумал Вэриан.

Нимуэ превратила Мерлина в статую, прежде чем приблизиться к ним.

— То, что я сражаюсь с Эмрисом, не значит, что я всегда с ним не согласна. В этом мы с Эмрисом едины. Никто не покинет эту долину. Никогда.

Вэриан не мог поверить в то, что слышал.

— Ты бы пожертвовала невинными людьми ради этого?

— Я была принесена в жертву ради этого. Как и Эмрис. Мы предупреждали Артура и твоего отца, среди прочих, что Моргана опасна. Никто не слушал нас. Нас посчитали сумасшедшими. И когда мы попытались помочь, то оказались здесь, в ловушке. И мы услышали то, что говорили и думали о нас те самые люди, которых мы старались спасти. Простите меня, если я не испытываю к ним доброжелательности.

— Но если Моргана получит Грааль…

— Как? Один рыцарь Грааля мертв, его ключ потерян для всех, кроме Аквилы Пенмерлин. И еще двое заперты здесь, вне досягаемости Морганы. Я бы сказала, что Грааль сейчас в большей безопасности, чем когда-либо.

Блэйз разинул рот от ее слов, прежде чем обменяться хмурым взглядом с Вэрианом, который не мог поверить в то, что услышал.

— Откуда ты знаешь, что здесь есть рыцари Грааля? — Спросил Блэйз.

— Мой добрый дракон, Эмрис был Пенмерлином, а я дочь озерной сильфиды и Фортуны. Между нами двумя нет ничего, чего бы мы не знали. Вплоть до мыслей, которые у тебя возникают в этот момент, которые говорят о том, что ты считаешь меня лгуньей. Страх Меревин снова стать уродливой и довольно громкие мысленные оскорбления Вэриана, которые он обрушивает на мою голову. — Она взглянула на Бо. — Не говоря уже о бедном камушке, который теперь верит, что Меревин — его мать. Бедняжка. — Она встретилась взглядом с Вэрианом. — Вы все здесь в ловушке. Навсегда. Так что привыкайте к этому.

И следующее, что они осознали, — это то, что их перенесли в маленький коттедж.

Вэриан бросился к двери, но обнаружил, что та заперта и открыть ее невозможно. Как будто он не мог догадаться об этом. Ударив кулаком по двери, он повернулся лицом к остальным.

— Ну что, детки… есть идеи, как нам выбраться из этой ситуации?

Блэйз взглянул на Бо.

— Мы используем камень, как таран?

Меревин ахнула, прежде чем обхватить Бо руками и прижать его к себе, словно защищая.

— Даже не думай об этом.

Вэриан проигнорировал их, осматривая спартанский коттедж. Здесь было не так уж много места. Но, по крайней мере, здесь был камин и шкаф, в котором, казалось, хранилось много еды для них. Было очевидно, что колдуны действительно намеревались держать их здесь вечно.

И если он не вернет свою магию, они вполне могут преуспеть.

✥ Глава 16 ✥

Следующая неделя была практически невыносимой, поскольку они мерили шагами маленькое пространство, без облегчения… без выхода. Что бы они ни пытались сделать, Мерлин и Нимуэ держали их взаперти в своем коттедже. Блэйз и Вэриан испробовали все, чтобы объединить свои ограниченные силы и вырваться.

Ничего не помогало. Начинало казаться, что они действительно проведут здесь остаток вечности.

В дни их разочарования Бо быстро превратился в невысокую гаргулью с набором маленьких крыльев. Его лицо было широким, а клыки не такими выраженными, как у других представителей его вида. Несмотря на это, он был симпатичной гаргульей, и Меревин находила его чрезвычайно очаровательным.

Ему все еще было немного трудно говорить, но одно было ясно наверняка: он был также привязан к Меревин, как и она к нему, и между ними образовалась неразрывная связь.

Дни тянулись мучительно медленно, и единственным источником света в их тюрьме был тот факт, что они все ладили. По ночам все расходились по своим комнатам, хотя Вэриану приходилось бороться с собой, чтобы не вломиться в спальню Меревин. Он хотел только обнять ее… по крайней мере, это была ложь, которую он постоянно говорил себе, но знал, что лучше даже не пытаться. С одной стороны, объятия с ней только разожгли бы его аппетит еще больше, а с другой, последнее, что ему было нужно, это добавлять еще больше сложностей в свою жизнь.

Вэриан должен был оставаться сосредоточенным. Где-то все еще был предатель, который искал рыцарей Грааля. Если он нашел Тэринса, то это был только вопрос времени, когда он выдаст Моргане еще одного невинного человека. Не говоря уже о том, что упомянутый предатель мог нанести неисчислимый ущерб другими способами.

Вэриану необходимо как можно скорее доставить Меревин на Авалон, чтобы она смогла опознать их перебежчика, а он мог остановить этого человека. Но для этого им сначала нужно было разрушить чары Мерлина. Хотя ни один колдун не мог помешать чужому заклинанию, всегда существовала лазейка, которая позволяла заколдованным освободиться. Это был только вопрос времени, когда они прорвутся.

На восьмой день их заточения Вэриан проснулся, чувствуя себя очень плохо. Настолько плохо, что он даже не мог стоять. Он лежал на своей койке, его желудок скручивало. Что он съел прошлой ночью, что причиняло такие страдания? Он никогда не чувствовал себя хуже. Но это была не простуда. По крайней мере, ему так не казалось.

Он слышал, как остальные в главной комнате готовили завтрак. Как только все было готово, Меревин пришла за ним.

— Вэриан?

Когда он не ответил сразу, она пересекла комнату, чтобы открыть окно и впустить дневной свет. Он зашипел, когда его пронзила боль. От света у него заболели глаза, как будто кто-то вонзал в них кинжалы.

Меревин немедленно закрыла деревянные ставни, когда Вэриан отпрянул от света, как будто обжегся. Беспокоясь о нем, она подошла к кровати.

— С тобой все в порядке, Вэриан?

Он полностью спрятался под одеялом.

— Я неважно себя чувствую.

Думая, что это простуда, она откинула одеяло и обнаружила его в позе эмбриона на кровати, прижав кулаки к глазам. Все его тело было покрыто потом. Даже волосы были зачесаны назад от пота.

Когда Меревин приложила руку к его лбу, он был невероятно горячим. Она обхватила ладонью его заросшую щетиной щеку, которая была еще горячее, чем лоб. Никогда ни у кого она не видела такого жара.

Когда он взглянул на нее, у нее перехватило дыхание.

Его кожа приобрела сероватый оттенок, а глаза больше не были чисто зелеными. Их портили странные оранжево-красные прожилки. Они начинались у зрачка и пересекали радужную оболочку прямо к белкам его глаз.

— О боже мой, — выдохнула она и обернулась, чтобы позвать Блэйза.

Он пришел мгновенно.

— Да?

— С Вэрианом что-то не так.

Блэйз бросил на него один взгляд и в ужасе отшатнулся.

— О Боги.

— Что? — Спросил Вэриан.

— Это отравление магией.

Вэриан выругалась.

— Это что? — Спросила Меревин. Она никогда не слышала о таком.

— Нельзя закупорить магию. Всякий раз, когда ты ее ограничиваешь, у нее есть неприятный способ вырваться. Я бы сказал, судя по его состоянию, магия Вэриана пытается прогрызть себе путь наружу.

— Спасибо, — процедил Вэриан сквозь стиснутые зубы.

Пожав плечами, Блэйз каким-то образом умудрился выглядеть одновременно сочувствующим и безразличным.

— У тебя есть объяснение получше?

Вэриан не ответил.

Меревин стало ужасно жаль его. Нельзя было отрицать, что ему было очень больно.

— Что мы можем сделать? — спросила она Блэйза.

— Мы должны снять с него этот браслет.

— Как?

— Я не знаю. На случай, если ты пропустила, мы пытались разобраться с этим всю неделю.

Она оглянулась на Вэриана, которого неудержимо трясло, когда он попытался снова натянуть на себя одеяло. Но он дрожал так сильно, что не смог с этим справиться.

Меревин немедленно укрыла его.

— Иди поговори с Мерлином и Нимуэ. Расскажи им, что происходит, и посмотрим, смогут ли они помочь ему.

Блэйз кивнул, прежде чем оставить их одних.

Меревин присела на край кровати, чтобы погладить Вэриана по спине. Его кожа была такой горячей, что жар ощущался даже сквозь одеяло. Им нужно было сбить температуру, пока это не причинило ему вреда. Но как?

В коттедже не было льда. Как и ничего другого, что могло бы помочь.

Встав, она пошла на кухню за миской теплой воды и полотенцем. Она слышала, как Блэйз в своей комнате пытается позвать отца и Нимуэ. И кажется, безрезультатно.

Когда она наполнила миску, Бо подлетел к ней и уселся на столешницу, прежде чем расправить крылья. Он был всего трех с половиной футов ростом (ок.106 см — прим. ред.), но когда садился так, как сейчас, то был намного меньше.

— Могу я помочь, миледи?

Она одарила Бо нежной улыбкой.

— Нет, дорогой. Нам нужно найти способ освободить магию Вэриана.

— Жаль, что я не могу прокусить браслет для вас, миледи. Сифилис его матери за то, что она причинила ему боль.

Меревин не могла не согласиться. Она выключила воду.

— Может, мне еще раз попробовать пробиться через поле?

Ее сердце согрелось от его доброты. С тех пор, как Бо обрел крылья, он делал все возможное, чтобы пробиться сквозь силовое поле.

— Спасибо, но нет. Я не хочу, чтобы у тебя что-то откололось, особенно ничего жизненно важного.

Он мрачно кивнул.

— Если я Вам понадоблюсь, позовите, миледи.

Поблагодарив его, она отнесла миску и тряпку обратно к Вэриану и поставила их рядом с кроватью. Откинув одеяло, девушка обнаружила его полностью обнаженным. При виде него ее щеки залил жар. Каждый мускул в его теле, казалось, напрягся, и она не могла не вспомнить, как он ощущался в ее объятиях. Как ощущались эти мышцы под ее руками.

Как ощущалось его тело глубоко внутри нее…

Но сейчас было не время думать о таких вещах. Он был болен, и ей нужно было позаботиться о нем, пока лихорадка не повредила его мозг. Она отжала ткань и начала обтирать его, пока он сильно дрожал.

Он попытался оттолкнуть ее.

— Мне нужно одеяло.

— Нет, Вэриан. Мы должны охладить твое тело.

— Мне холодно.

От его слов у нее защемило сердце.

— Я знаю. — Она продолжила обтирать его и почувствовала себя ужасно, когда его зубы начали стучать. Ее взгляд упал на браслет, и волна ярости захлестнула ее. Будь проклята его мать за ее жестокость.

Вэриан шипел и рычал каждый раз, когда она прикасалась к нему. Несмотря на то, что вода и полотенце были слегка теплыми, в тот момент, когда она прикладывала ткань к его телу, та нагревалась до такой степени, что от нее шел пар. Боясь за него, она попыталась вылить немного воды ему на грудь. Вода буквально вскипела и испарилась.

Когда Меревин провела тряпкой по его груди, его дрожь усилилась, превратившись в тотальные конвульсии. Мгновение спустя кровать приподнялась на два дюйма от пола.

В ужасе девушка отпрянула, когда вещи в комнате начали стучать и сдвигаться. Кровать с грохотом ударилась об пол. Ставни громко хлопнули, прежде чем распахнуться и сорваться с петель. Миска поднялась с пола, отлетела и разбилась о стену. Оконные стекла разлетелись вдребезги. Саму Меревин подняло с кровати. Секундой позже ее швырнуло на пол.

Меревин закрыла голову руками, когда все закружилось вокруг нее. Она попыталась позвать Бо или Блэйза, но они не ответили. И как раз в тот момент, когда она подумала, что хуже уже быть не может, у Вэриана изо рта и носа началось обильное кровотечение. Чем больше предметов разбивалось, тем больше он истекал кровью.

Она попыталась дотянуться до него, но какая-то невидимая сила пригвоздила ее к полу.

— Вэриан!

Казалось, он слышал ее не больше, чем Блэйз или Бо. Раздался громкий, неземной вой, и по комнате пронесся вихрь. Меревин ухватилась за половицу, когда тот попытался поднять ее. Ее волосы больно хлестнули по коже.

Бестелесный смех наполнил комнату.

Меревин закрыла глаза и попыталась мысленно обратиться к Вэриану или Блэйзу.

Она не была уверена, как долго продолжался этот хаос, прежде чем все внезапно прекратилось. Как будто ничего и не происходило. Окна вернулись в нормальное состояние. Кровать опустилась, и тяжесть, давившая на нее, исчезла.

Единственным свидетельством жестокости нападения была разбитая керамика.

Испугавшись, что это возобновится, она подползла обратно к кровати и обнаружила, что Вэриан без сознания, его дыхание затруднено. Кожа была ужасающе бледной, а изо рта и носа продолжала идти кровь.

— Блэйз! — Закричала Меревин, доставая тряпку, чтобы остановить кровь.

Мэндрейк распахнул дверь и нахмурился, увидев ее и Вэриана в крови. Он в два шага пересек комнату.

— Что случилось?

— Я-я не знаю. Он забился в конвульсиях, и комната взорвалась. Сейчас он без сознания.

Блэйз пытался разбудить его, но это было бесполезно. Он приподнял веки Вэриана, чтобы увидеть, что его глаза теперь были такими же красными, как кровь. Выругавшись, Блэйз поднес руку к шее Вэриана, чтобы проверить пульс.

— Он не просто без сознания. Он в коме.

Этого не могло с ним случиться…

— Что нам делать?

Глаза Блэйза были полны сочувствия.

— Не знаю. Я не могу добиться ответа от сильных мира сего.

— Что? — недоверчиво спросила она.

— Мерлин и Нимуэ игнорируют меня.

Она посмотрела вниз на Вэриана, ее сердце было разбито, и горе переполняло ее. Неужели он умрет?

Но что разожгло огонь внутри нее, так это тот факт, что, казалось, никому не было до этого дела. Даже его тете. Ее собственная плоть и кровь… После всего, что он сделал, чтобы защитить повелителей Авалона, и всего, что перенес, это должно было стать его судьбой?

И по мере того, как эти мысли проносились в ее голове, в ней нарастала ярость.

Это было неправильно. Так неправильно. Как они смеют поворачиваться к нему спиной, когда он в них нуждается.

— Мерлин! — закричала она. — Ответь мне сейчас же!

К ее удивлению, он ответил. Его голос эхом разнесся по комнате.

— Я знаю, чего ты хочешь, и мы ничего не можем сделать. Один волшебник не может снять заклятие другого.

Меревин издала звук абсолютного отвращения.

— Значит, он должен умереть вот так?

— Его жизнь теперь в руках господина Фортуны.

Она вскипела при упоминании о древнем существе, которое управляло их судьбами. Высокий и красивый, он был капризным злым зверем, который, казалось, находил радость только в том, что мучил других. Те несколько раз, что она видела его в Камелоте, он был равнодушен к мольбам тех, кто молил его о пощаде.

Он был равнодушен к ее собственным мольбам. Однако она была готова снова умолять его о шансе помочь Вэриану. Все что угодно было лучше, чем видеть, как он страдает подобным образом.

— Я же могу вызвать его?

Мерлин рассмеялся.

— Ты можешь попытаться, но уверяю тебя, что он сюда не придет. Он никогда не приходил и никогда не придет. В этом мире для него ничего нет.

Расстроенная, она хотела придушить их всех за это. Как они могли быть такими холодными?

Она посмотрела на Блэйза.

— Вэриан сказал, что волшебник может ослабить магию другого. Есть ли какой-нибудь способ смягчить это?

Выражение его лица было печальным и обеспокоенным.

— Если и есть, я об этом не знаю. Поскольку это заклинание ограничения силы, смягчение его действия может убить его.

От его слов ей стало плохо.

— Значит, единственный человек, который может исправить это, его мать? Или господин Фортуна?

— Да.

Меревин хотелось выругаться от иронии и несправедливости. Кипя от ярости, она провела рукой по влажным волосам Вэриана. Жар от его лихорадки дошел до такого состояния, что она даже была удивлена, как это еще не убило его.

И когда ее взгляд упал на шрам — символ его отца, выжженный у него на плече, ее решимость пошатнулась.

Она не могла позволить ему умереть или страдать. Не важно, что ей придется пообещать или с кем ей придется торговаться, она собиралась вытащить его из этого.

✥ Глава 17 ✥

Блэйз остался с Вэрианом, пока Меревин, извинившись, ушла по своим делам. Честно говоря, ему было так же плохо из-за этого, как и Меревин.

Бедный Вэриан. Сначала страдал из-за Наришки и Ланселотом, затем из-за Морганы и Аквилы Пенмерлин, а теперь ещё и это.

Хотя Вэриан был без сознания, Блэйз знал, что ему больно. Силы Блэйза были ограничены только однажды, в детстве. Эмрис Пенмерлин сделал это, чтобы показать ему, почему так важно быть уверенным, что никто не наложит на него связующее заклятие.

Это был урок, который он никогда не забывал.

Силы Блэйза были номинальными по сравнению с силами Вэриана, что означало, что опыт Блэйза был сравнительно небольшим. Чем больше силы было удержано, тем больше боли. А с такой силой, как у Вэриана, это было смертельно.

Эту часть информации Блэйз утаил от Меревин, поскольку они ничего не могли сделать. Он полагал, что у Вэриана есть еще день или два. После этого Вэриан, скорее всего, никогда не поправится. Он навсегда останется в вегетативном состоянии. Возможно, это и было намерением Наришки с самого начала. Она, вероятно, предполагала, что Вэриан заключит с ней любую сделку, чтобы не превратиться в зомби.

Это только показывало, как мало она знала о своем собственном сыне.

Но хуже всего было то, что, будучи коматозным зомби, его магия могла быть направлена и использована кем-то другим. Она конечно будет не так сильна, как если бы он направлял ее сам. Тем не менее, кто-то вроде его матери мог использовать её для усиления своих собственных сил. С точки зрения Наришки, любой вариант, вероятно, был для нее выигрышным. Либо она привлекла сына на свою сторону, либо получила часть его магии, чтобы использовать в своих целях.

И Блэйз по глупости думал, что его собственная мать черствая. Ее худшим преступлением было то, что она бросила его из-за его альбинизма. Она никогда в отрытую не пыталась убить его.

Блэйз устало вздохнул.

— Я знаю, ты меня слышишь, Ви. Мне жаль, что мы вовремя не сняли заклятие. — Только вчера они вдвоем говорили о том, что произойдет, если магия Вэриана взбунтуется. Вэриан, должно быть, знал, что так случится. — Не волнуйся. Я сдержу свое слово. Меревин не причинят вреда. Я защищу ее ради тебя.

Как и ожидалось, ответа не последовало.

Сидя там, он чувствовал, как Вэриан борется с этим. Он чувствовал, как это противоречит его собственным силам.

Он также знал, что это безнадежно. Даже Вэриан не был настолько силен. Как бы он хотел, чтобы у него было время узнать этого человека получше. Как и многие другие, он позволил Вэриану оттолкнуть себя, и не придал особого значения колдуну, который предпочитал одиночество компании.

За последние несколько дней Блэйз обрел друга, которого научился ценить. Вэриан дюФей, возможно, и был порождением ада, но он вырос во что-то другое. И этот человек не заслуживал такого дерьма.

Блэйз почувствовал, как кто-то стоит у него за спиной. Повернув голову, он увидел Бо, стоящего в дверном проеме.

— Бо принес воды для хозяина.

Блэйз улыбнулся маленькой гаргулье, когда тот двинулся вперед с миской. Большая часть воды расплескалась из-за его неровной походки, но, тем не менее, это было трогательное зрелище.

— Спасибо, Бо. Я уверен, Вэриан это ценит.

Гаргулья поставил миску у кровати и бросил скорбящий взгляд на Вэриана, прежде чем снова повернуться к Блэйзу.

— Миледи плачет, и это тоже огорчает Бо. Неужели хозяин не может сказать ей, чтобы она не плакала?

Как бы ему хотелось, чтобы все было проще простого.

— Нет, Бо, он не может. Он болен.

Казалось, это заставило его почувствовать себя лучше.

— Тогда Бо вылечит его.

— Боюсь, ты не сможешь.

Но его было не остановить.

— Да, Бо может. Слюна гаргульи целебна.

— Да, но не для этого. Если бы Вэриана можно было вылечить чем-то вроде слюны гаргульи, я мог бы вылечить его своими силами.

— О. — Несмотря на то, что Бо был сделан из камня, он, казалось, сдулся, когда его охватила темная печаль. — Миледи любит господина. Каждую ночь, ложась спать, она шепчет свои молитвы, и она всегда молится за него. Она говорит, что ему нужен кто-то, кто присматривал бы за ним и заботился. Скажи ему, что он должен встать. Иначе моя госпожа всегда будет плакать.

— Я бы хотел, Бо, но это не так просто.

— Почему это не просто? Бо не понимает.

— Это не так легко. Это как если бы ты пытался летать до того, как у тебя появились крылья.

Покачав головой, Бо окунул тряпку в воду, но его руки были такими большими, что он не смог поднять ее обратно. Блэйз шагнул вперед, чтобы взять ее. Он отжал ткань, затем приложил ее ко лбу Вэриана.

Это, казалось, понравилось гаргулье.

— Теперь хозяину будет лучше. Вода восстановит его, и он встанет, так что моя госпожа больше не будет плакать.

Как бы Блэйз хотел обладать наивностью гаргульи. Вэриан, скорее всего, умрет в ближайшие дни, и больше для него ничего нельзя было сделать.

✥✥✥

Меревин стояла на коленях на полу своей комнаты, ее переполняли эмоции. Она сделала это. Вэриан, вероятно, возненавидит ее с этого момента, но, по крайней мере, она спасет ему жизнь.

Какой ценой?

— Это не имеет значения, — прошептала она. Потому что знала правду.

Она любила его. С того момента, как он подхватил ее на руки и побежал с ней, когда любой другой предоставил бы ее самой себе, она принадлежала ему.

Она только надеялась, что однажды он сможет простить ее за сделку, которую она только что заключила. Поднявшись на ноги, она торжественно вышла из своей комнаты и направилась туда, где он лежал без сознания, в то время как Бо и Блэйз присматривали за ним.

— Леди, — прошептал Бо, когда она вошла в комнату. Он указал на повязку на лбу Вэриана. — Бо сделал господину лучше для тебя.

Слезы навернулись на ее глаза от доброты гаргульи.

— Спасибо тебе, Бо.

Она не смотрела на Блэйза, направляясь к кровати Вэриана. Она не осмеливалась, опасаясь, что пожалеет о своих действиях и попытается изменить их.

Но она… она сделала лучше для всех.

Не сказав Блэйзу ни слова, она потянулась к запястью Вэриана.

— Что ты делаешь?

Меревин не смогла ответить. Вместо этого она потянула за браслет так сильно, как только могла.

— Lyra daludité, — прошептала она, повторяя слова фейри снова и снова. Свобода — это всего лишь иллюзия…

Она почувствовала, как тепло разливается по ее телу. Оно разлилось по ней, как лава, и устремилось к ее рукам. И как раз в тот момент, когда она была уверена, что ее руки взорвутся от этого, браслет разлетелся вдребезги. В воздух полетели искры, и что-то сильное отбросило ее назад.

Бо подбежал к ней, в то время как Блэйз выругался. Меревин села, наблюдая за Вэрианом, когда его глаза медленно открылись.

Радость захлестнула ее. Она сделала это.

Вэриан несколько мгновений не мог пошевелиться, у него кружилась голова. Он полностью осознавал все, но более того, он снова мог чувствовать свои силы. Они хлынули через него, изучая каждую молекулу. По его телу словно пробежала молния.

Он обхватил запястье и обнаружил, что браслета больше нет. Но как?

Вэриан взглянул на Блэйза и увидел, что тот недоверчиво смотрит на Меревин. Он проследил за направлением взгляда Блэйза и увидел Меревин на полу с легкой улыбкой на губах.

— Что случилось? — Спросил Вэриан.

Блэйз покачал головой.

— Черт возьми, если бы я знал.

Он ждал, что Меревин ответит.

Она этого не сделала. Вместо этого девушка открыла рот, будто хотела ответить, но не издала ни звука. Она похлопала себя по горлу, затем одними губами произнесла:

— Я не могу сказать.

Вэриан хмуро посмотрел на нее, поднимаясь с койки.

— Что?

От него не ускользнуло выражение «о черт» на лице Блэйза.

— Ты знаешь, что происходит? — спросил он мэндрейка.

— Понятия не имею. Но у меня такое чувство, что вам двоим нужно поговорить. — И не успел Вэриан моргнуть, как Блэйз вышел из комнаты, а Бо последовал за ним.

Чувство ужаса пронзило его, когда он увидел страх, который омрачил радость во взгляде Меревин. Игнорируя тот факт, что был обнажен, он подошел и опустился на колени рядом с ней.

— Что ты сделала?

Слезы навернулись на ее глаза, когда она нежно протянула руку, чтобы коснуться его губ. Она провела по ним пальцами, прежде чем ее взгляд упал на шрам рядом с его ухом. Она дотронулась до него и провела рукой вверх, пока ее пальцы не зарылись в его волосы.

— Меревин?

Она ответила ему нежным поцелуем.

Вэриан застонал от ее вкуса и неожиданного жара, затопившего его тело. Каждая частичка его хотела ее, но он не осмеливался, пока не поймет, что произошло.

Неохотно он отстранился. Вэриан попытался использовать свои силы, чтобы прочитать ее мысли, но что-то заблокировало его. У нее не было такой способности…

Дрожь предательства пронзила его. Был только один человек, с которым она могла бы договориться.

Его мать.

— Что ты ей пообещала?

Она покачала головой в ответ на его вопрос.

— Меревин!

Меревин хотела рассказать ему, но если бы сделала это, заклинание вернулось бы с еще одним условием. На этот раз это не просто ограничило бы его силы…

Это убило бы его.

Испугавшись последствий, Меревин наклонила голову и прижалась к его подбородку, зарывшись рукой в его волосы. Она только хотела почувствовать его силу. Его стойкость. Она нуждалась в этом больше, чем в том, чтобы дышать.

Закрыв глаза, она слушала, как бьется его сердце. Никогда еще она не слышала лучшего звука. К его телу вернулась нормальная температура.

Вэриан обнял ее, почувствовав, как она дрожит. Что она натворила? Он хотел разозлиться, но как он мог? Какую бы сделку Меревин ни заключила, она заключила её ради его жизни и способностей. Только абсолютный идиот осудил бы ее за такое.

— Все будет хорошо, Меревин, — прошептал он в ее волосы, крепче обнимая.

Девушка отстранилась, чтобы посмотреть на него, и он одарил ее нежной улыбкой.

— Ты сердишься? — одними губами произнесла она.

Он обхватил ее лицо ладонями и понадеялся, что искренность, которую он чувствовал, проявится в его ответе.

— Нет.

Меревин хотелось закричать от облегчения. Она была в ужасе от того, что он возненавидит ее за ее действия. Как бы то ни было, она всего лишь хотела быть ближе к нему. Она притянула его губы к своим, чтобы ощутить тепло его рта. Она провела руками по обнаженной коже его спины, наслаждаясь ощущением его тела.

Зарычав, он притянул ее ближе к себе, покусывая и дразня ее губы. Меревин тихо рассмеялась над его рвением. Но правда заключалась в том, что она хотела его так же сильно, как и он хотел ее.

Она почувствовала, как он приподнял подол ее юбки, чтобы провести рукой по ее бедру. Все ее тело вспыхнуло в сладостном ожидании. Но прежде чем он успел прикоснуться к ней, дверь в его комнату с грохотом распахнулась.

Меревин, ахнув, отстранилась, увидев стоящих там Мерлина и Нимуэ. Черные доспехи мгновенно появились на теле Вэриана, когда он отпустил ее.

— Что ты наделал? — Грозно спросил Мерлин, его глаза пылали красным.

Вэриан знал, что лучше не отвечать, пока Мерлин не объяснит причину своего гнева.

— О чем ты?

— Армия Морганы марширует через ров, направляясь в долину.

— Что?

Гнев Мерлина был сравним только с гневом Нимуэ, когда она шагнула вперед.

— Ты слышал его. Кто-то предал нас.

Он почувствовал, как напряглась Меревин, и внезапно понял, что она отдала за его жизнь. Он успокаивающе положил на нее руку, удерживая ее позади себя, подальше от тех двоих, которые убили бы ее, если бы когда-нибудь узнали правду.

— Я разберусь с ней, — сказал Вэриан.

— Как?

— Ей нужен только я, помнишь? Я позабочусь об этом.

Мерлин скривил губы.

— Тебе, черт возьми, лучше разобраться. — Они оба немедленно исчезли.

Вэриан повернулся, чтобы помочь Меревин подняться на ноги.

— Женщина, что ты наделала?

В ее глазах вспыхнул гнев.

— Все в порядке, — попытался он успокоить ее. Он вывел ее из комнаты туда, где ждали Блэйз и Бо. — Я отправляю вас троих на Авалон.

Блэйз выгнул бровь.

— А как насчет тебя?

— Мне нужно кое-что сделать.

Меревин схватила его за руку и отрицательно покачала головой.

Он накрыл ее руку своей.

— Я должен. Мерлин убьет тебя, если узнает, что ты сделала, и я не могу рисковать, что Моргана или моя мать снова схватят тебя. — Он мягко подтолкнул ее к Блэйзу. — Отведи ее к Мерлин и скажи ей, что я приду, как только смогу.

— А если ты не вернешься?

— Я вернусь.

Нельзя было отрицать скептицизм во взгляде Блэйза. Но у Вэриана не было на это времени. Прежде чем кто-либо еще успел возразить, он отправил их всех на Авалон.

А затем он рассмеялся, почувствовав, как его силы проходят через него. О да. Это было хорошо для него. Хорошо быть Мерлином…

Теперь у него был небольшой долг, который нужно было заплатить.

Откинув голову назад, он вытянул руки и сделал глубокий вдох, чтобы направить стихии вокруг себя. Сила стихий текла через него, словно горячее вино.

— Ты не можешь встретиться с ней лицом к лицу в одиночку.

Он вздрогнул от глубокого голоса с сильным акцентом. Потянувшись к рукояти своего меча, он обернулся и увидел худощавого мужчину, одетого в коричневую кожу, с низко надвинутым на голову капюшоном. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Он был одет как лучник, в комплекте с колчаном стрел и длинным резным луком, перекинутым через спину. А через левое плечо носил тонкую черную кожаную перевязь, на которой висел простой меч пехотинца.

Все, что Вэриан мог разглядеть на лице незнакомца, это его каштановую козлиную бородку и немного точеных щек. Он понятия не имел о чертах лица или возрасте этого человека, но что-то в нем казалось древним. Мудрым.

Грозным.

Что означало, что он, скорее всего, был врагом.

— Кто ты, черт возьми, такой?

— Меня зовут Фаран.

Вэриан нахмурился, услышав имя, которое на древнеанглийском означало «путешественник».

— Что ты здесь делаешь?

У него вырвался низкий смешок.

— Прячусь от Эмриса. Он был бы весьма раздосадован, обнаружив меня здесь, в его владениях.

Вэриан прищурился, поскольку что-то в голосе незнакомца показалось ему до жути знакомым.

— Я тебя знаю?

— Сомневаюсь. Я даже сам себя не узнаю большую часть времени.

Какой странный человек. Но у него не было времени на эти игры.

— Послушай, у меня нет…

— Времени разбираться с такими, как я. Знаю. Ты собираешься пойти на верную смерть. Боже упаси, чтобы я вмешался в это, да?

Вэриан нахмурилась, услышав игривые нотки в голосе мужчины.

— Кто ты такой?

— Как и ты, я просто еще один геморрой в заднице Морганы. И если ты собираешься ее раздражать, тогда, я думаю, мне следует присоединиться к тебе.

Вэриан не был уверен, может ли он доверять этому человеку или нет, но ему, как ни странно, нравился его взгляд на жизнь.

— Зачем тебе помогать мне?

— Потому что тебе это нужно. Даже чемпиону нужно, чтобы кто-то время от времени протягивал ему руку помощи. Доверься мне. Это был самый трудный урок, который мне пришлось усвоить в своей жизни.

У него снова возникло странное ощущение чего-то знакомого. Он попытался заглянуть под капюшон, но мужчина отступил назад и опустил голову.

— Мы должны действовать быстро, чтобы помешать им. Прямо сейчас Моргана не знает, что Нимуэ и Мерлин живы, но если ее посланник минует Сагремора, то узнает.

— Как она может не знать?

— Хороший вопрос. Жаль, что у меня нет ответа на него. Я не знаю, почему ее информатор утаил эту часть. Возможно, чтобы сыграть на обе стороны, или, может быть, чувствовал, что чем-то обязан Мерлину.

Дрожь пробежала у него по спине от слов Фарана. Знал ли он, что информатором была Меревин, или мужчина проверял его, знает ли он ответ?

— Ты знаешь, кто этот информатор?

— Настоящий вопрос, Вэриан, в том, знаешь ли ты?

— Откуда ты меня знаешь?

Он издал легкий смешок.

— Я взял за правило знать поименно всех, кто раздражает Моргану. Это дает мне возможность чем-то заняться воскресным вечером, а не смотреть плохие повторы по телевизору.

Вэриан нахмурился.

— Ты же не собираешься отвечать на прямой вопрос, не так ли?

— Урок второй: прямого вопроса не существует — точно так же, как не существует простого ответа. Чем проще это кажется на поверхности, тем сложнее на самом деле. Теперь мы собираемся повернуть вспять поток нечестивых головорезов или нам следует стоять здесь и философствовать, пока они не постучат в дверь?

— Пойдем, повернем их обратно. — Он указал на дверь. — После тебя.

Фаран рассмеялся.

— Молодец. Никому не доверяй за своей спиной.

— Урок третий?

— Нет, это правило я усвоил с молоком матери.

— И все же ты мне доверяешь?

Ответ Фарана прозвучал, как яркая вспышка. В один момент они были внутри коттеджа, а в следующий — на мосту, где Сагремор столкнулся с Вэрианом всего несколько дней назад.

Вэриан заметил, что его не было за спиной Фарана. Он был рядом с ним. Покачав головой, он вытащил свой меч.