Сага о князе Гривальде

Часть девятнадцатая

Себастьян уже давно потерял счет времени. Они с красавчиком целую вечность сидели на холодной земле в темном лесу, куда не пробирался лунный свет. Великий сейчас как никогда походил на охотника – ведь именно такую судьбу для служителей культа Равновесия припасла Великая Тьма. Эльф мог поклясться – за долгие минуты, проведенные ими в лесу, его спутник ни разу не пошевелился, хотя сидел в довольно-таки неудобной позе. По сказкам о карателях Себастьян знал, что некоторые из них больше полагаются на зрение, а другие – на слух, хотя и видят, и слышат превосходно. Красавчик, похоже, относился ко второй группе, и предпочитал слушать. А, может, и видел что-нибудь в темноте. Себастьян же различал только неясные лесные звуки да отдаленные голоса, доносившиеся с площадки перед беседкой, и уж точно ничего не видел, кроме неясных силуэтов.

Он недовольно шевелился, пытался принять более удобное положение, шепотом сетовал на свою незавидную долю (иголки искололи ему все ноги, а влажные листья противно прилипали к коже), но красавчика, похоже, все это не слишком расстраивало. Прямо-таки какой-то странствующий монах – из тех, которые часами могут медитировать, глядя в одну точку, почти с завистью подумал эльф. Интересно, сколько он может провести в таком положении? Сутки? Неделю? Месяц?.. По задумчивости он не сразу заметил, что окаменевший служитель культа Равновесия резко поднялся и пошел к выходу из леса. Шаг у него был широким, и Себастьян едва за ним поспевал. Красавчик одним махом преодолел оставшееся расстояние до беседки, а эльфу подъем дался нелегко. Закончив взбираться по склону, он остановился, пытаясь отдышаться, а потом поднял голову и остолбенел: он ожидал чего угодно, но только не такой картины.

Изабель лежала на земле посреди площадки, и ее белое платье – то самое, в котором он видел ее в момент их последней встречи – было залито кровью. Над девушкой стояла Виргиния, сжимавшая в руках кинжал из храмового серебра, а князь Гривальд смотрел на свое создание с выражением полного недоумения на лице.

Себастьян прижал руки к горлу – ему показалось, что сейчас она задохнется от ужаса. Он подбежал к Изабель и опустился рядом с ней на колени. Ее сердце билось медленно и почти неслышно, а глаза смотрели в небо.

– Изабель, не оставляй меня! Ведь я люблю тебя… не смей умирать, поняла?! Не смей!

Но девушка только слабо улыбнулась ему, а потом закрыла глаза и вздохнула. Себастьян встал и повернулся к Виргинии.

– Ты что, сошла с ума?!

Ему захотелось ударить ее по лицу, но руки он так и не поднял. Виргиния уронила на землю уже убранный в ножны кинжал и посмотрела на него полными слез глазами. В них не было ни ненависти, ни злости – только страх, боль и обида. Княгиня выглядела маленьким беззащитным ребенком.

– Убирайся, – наконец, нашелся Себастьян.

Упрашивать Виргинию не пришлось – она бросилась наутек. Красавчик же поднял брошенный ею кинжал, достал из ножен, аккуратно вытер кровь пучком травы и снова вернул оружие на место. Через секунду злополучная вещица была прикреплена к его поясу и скрыта от посторонних глаз полой плаща.

– Все закончилось, – сказал он князю, который неотрывно смотрел на Изабель все с тем же недоумевающим видом – существо, испытавшее слишком сильное потрясение. – Ты должен уйти. Так будет лучше для всех. Ты изначально знал, что из всего этого не получится ничего хорошего. Теперь ты свободен.

– Но я люблю ее, Великий, – начал тот. – Я…

Красавчик указал на Изабель.

– Она мертва. Ты уже ничем не поможешь ей. Послушай сам – ее сердце уже не бьется. Ты не воскресишь ее.

Князь уже было присел рядом с Изабель, но Себастьян опередил его. Он прижал ухо к груди девушки… и ничего не услышал. Сердце действительно не билось.

– Будь мудрее, Гривальд. Ты могущественное бессмертное существо. По темным меркам ты еще молод. Не губи себя из-за смертной. Даже если она стоила того, теперь уже ничего не изменить.

Сказав это, красавчик кивнул князю, подождал, пока тот скроется за деревьями, а потом расстелил на земле свой плащ и завернул в него Изабель.

– Идем в чащу, – обратился он к Себастьяну. – Лунный свет может нам помешать.

– Ты позволил ей умереть! Как ты мог! И ты просил меня доверять тебе?!

Себастьян ерошил волосы, глядя на то, как Винсент осторожно опускает Изабель на землю. В его руках она казалась куклой, а не человеком. Он опустил капюшон плаща, убрал с лица растрепавшиеся пряди, а потом снял свой перстень и одел его на безымянный палец девушки.

– Великий ! – завопил эльф – он просто не мог молчать, боялся, что умрет, если не заговорит. – Ты просил меня…

– Если ты сейчас же не замолчишь, то мне придется зачаровать тебя.

Холодный тон, которым были произнесены эти слова, заставил Себастьяна на мгновение оторопеть, а потом разозлиться с новой силой, но красавчик поднял руку в предупредительном жесте.

– Я не имею привычки угрожать, юноша, и повторяю все, сказанное мной, только один раз .

Себастьян обреченно вздохнул и сел прямо на землю. Он издевается над ним, точно издевается… как он смеет над ним издеваться?! На его глазах сумасшедшая вампирша только что убила женщину, которую он любил!

– У тебя нет сердца, Великий. Твой создатель забрал его тогда, когда…

– Властью, данной мне Темным Советом, я приказываю тебе замолчать. Ты заговоришь только тогда, когда я позволю тебе это сделать.

Это уже переходит всякие границы! Себастьян открыл было рот, но не смог произнести ни звука.

– И потише думай .

Потише думать? Интересно, как это? Чего ему еще не делать? Может, притвориться мертвым?

– Мертвых тут и без тебя достаточно.

Себастьян демонстративно скрестил руки на груди и отвернулся. Если в следующий раз Великая Тьма сведет его со служителем культа Равновесия, то он перейдет на другую сторону улицы. Да и зачем ему дожидаться следующего раза? Что он будет делать, когда вернется домой утром? Он почти прикоснулся к своему счастью – и уже потерял его. Утоплюсь в реке , хладнокровно решил Себастьян. Ундины будут смеяться – ну и плевать.

Но через секунду трусливая мысль уже покинула его голову. Он услышал слова, которые привели бы в легкое замешательство – и это еще очень мягко выражаясь – любое здравомыслящее существо.

– Властью, данной мне Великой Тьмой, я, Винсент, повелеваю: пусть светлое время обратится вспять.

Он положил ладонь на лоб Изабель, закрыл глаза, склонил голову и зашептал какое-то заклинание. Себастьян наблюдал за этой картиной, испытывая смешанные чувства: надежда, отчаяние, страх, недоверие, удивление. И очнулся только через несколько минут. Винсент наклонился к девушке и… поцеловал! Себастьян уже приготовился вскочить, но так и остался сидеть на месте. Потому что Изабель – мертвая Изабель, он сам слышал, ее сердце не билось! – села и изумленно огляделась, прижав ладони к груди. Она до сих пор была бледна, в глазах без труда читался ужас, но к ней вернулась жизнь! Себастьян боялся пошевелиться – вдруг он проснется, и это окажется сном?.. А Винсент тем временем снял перстень с руки Изабель, достал из прикрепленных к поясу ножен кинжал из храмового серебра – точно такой же, как у Мораны – и сделал продольный надрез на запястье.

– Пей, – коротко приказал он Изабель.

– Кровь?.. – переспросила она вяло.

– Пей сейчас же!

Она бросила на него испуганный взгляд, торопливо припала губами к ране и сделала несколько глотков. В этот момент Себастьян окончательно убедился в том, что видит сон. На щеки Изабель возвращался румянец, кожа на руках снова приобрела розовый оттенок, лицо дышало жизнью. Что это, чудо?..

– А теперь отойди. – Он кивнул Себастьяну. – Ты можешь говорить.

Предупреждать Изабель во второй раз не понадобилось: она вскочила и отошла на несколько шагов, тщательно вытирая испачканные кровью губы. Себастьян, наконец, стряхнул с себя оцепенение. Он тоже поднялся, подошел к девушке, обнял и, несмотря на протест (пусть и вялый), стал целовать ее губы, нос, глаза, щеки, лоб… со стороны это выглядело так, будто он внезапно ослеп и не понимает, что творит.

– Изабель, Изабель, – говорил он, гладя ее по волосам. – Слава Великой Тьме, ты жива, моя Изабель! Я люблю тебя, видишь, моя любовь сильнее смерти! Как я волновался… я поверил в то, что ты умерла!

– Ян, отпусти! – Изабель тщетно отбивалась. – Что значит – умерла? – Она замолчала, осмысливая его слова. – А что случилось? Я уснула? Мне ничего не снилось, темнота…

Себастьян отпустил Изабель и сделал пару шагов к Винсенту. Он до сих пор сидел на земле, опустив голову – волосы упали ему на лицо – и чутье темного существа подсказывало эльфу, что ему нехорошо. И то же чутье предупреждало, что лучше держаться подальше от служителя культа Равновесия в таком состоянии.

– Как ты это сделал, Великий? – спросил Себастьян. – Ты… бог ?..

– Тобой когда-нибудь питался вампир , юноша?

– Что? Нет, не питался!

– Хочешь узнать, каково это?

Себастьян не ответил, и Винсент поднял голову. Эльф отвернулся. Вот дьявол, у них еще и клыки есть!

– Как видишь, есть. Скажу даже больше – я умею ими пользоваться, пусть и не делаю этого без надобности. И Великая Тьма видит – если ты сейчас же не отойдешь от меня на безопасное расстояние и не перестанешь задавать глупые вопросы, ты все узнаешь сам . Я еще ни разу не пробовал кровь эльфов, но сейчас мне плевать, кто ты: вакханка, фея или человек.

Недолго думая, Себастьян решил не испытывать судьбу и вернулся к Изабель. Она уже не отталкивала его – взяла за руку и прижалась к плечу.

– Поблагодари Великого, – сказал ей эльф.

– Спасибо, Великий! – отозвалась Изабель, хотя, конечно же, не понимала, что тут происходит.

Винсент попытался подняться, снова сел, прижал ладонь к груди, а потом поднял голову и, прислушавшись, негромко позвал:

– Веста, сестра, я здесь. Вы уже совсем рядом.

– Брат! Слава Великой Тьме…

Молодая женщина с коротко остриженными волосами цвета… луны? .. появилась буквально из воздуха: Себастьян чуть не вскрикнул от неожиданности. Она села на колени рядом с Винсентом и положила руку ему на плечо, а потом подставила шею.

– Все в порядке, – уверила она его. – Не бойся. Пей .

Себастьяну пришлось отвернуться в очередной раз – теперь действительно с отвращением. Как бы он ни был благодарен этому существу, но наблюдать за вампирской кормежкой ему хотелось меньше всего на свете.

– Так-так-так. Эльфийский мальчик и смертная девочка. Какая прелесть.

Светловолосая незнакомка появилась бесшумно, и она пришла пешком (либо оставила коня где-то неподалеку). А вторая сестра Винсента – та самая, что боялась серебряных украшений – сидела на иссиня-черном арабском скакуне с шелковистой гривой и взирала на компанию свысока. Волосы ее были собраны в высокий хвост, на одном плече она несла лук, на втором – колчан со стрелами, и выглядела, надо сказать, довольно воинственно. Прямо-таки богиня Афина. Или амазонка.

– Уймите свою страсть, детки, и подождите хотя бы до утра – не делайте этого при всех .

– Великая.

Себастьян поклонился ей, и богиня Афина подняла бровь.

– Верно, мальчик. Но никак не амазонка и не богиня Афина. И уж точно не попрошайка украшений. Что тут происходит? Веста? Винсент!

Красавица с волосами цвета луны уже закончила свое ответственное дело. Теперь она прижимала голову Винсента к груди и гладила его по волосам – совсем как маленького ребенка.

– Мы должны были ехать в Храм, но ты отказался, не объяснив мне, что к чему, – начала амазонка, не торопясь спускаться на землю. – Тебе строила глазки княжья девка – уверена, что строила не просто так – ты успел поразвлечься с вакханкой, и вот десерт – воскресил человека. Во-первых, спешу тебе напомнить: магия существует не для того, чтобы мы вмешивались в ход светлого времени, даже если тебе очень хочется. Во-вторых, ты не будешь при мне заигрывать с вампиршами просто потому, что я не хочу , чтобы ты это делал. В-третьих, я надаю тебе столько тумаков, что ты забудешь о том, что на свете существуют вакханки. Ты хорошо меня понял, пока что младший каратель Винсент? Мы еще не доехали до Храма, так что я до сих пор твоя наставница. И Великая Тьма видит – с тумаками мы начнем прямо сейчас.

– Дана! – упрекнула ее светловолосая незнакомка, прижимая Винсента к себе еще крепче – так, словно боялась, что его у нее отберут.

– Хорошо, наставница . Хочется верить, что пока княгиня строила мне глазки, князь оценил твой талант наездницы по достоинству.

– Винсент… – обреченно покачала головой «спасительница» Великого, отпустила его и поднялась. – Вы оба неисправимы…

Амазонка и Винсент обменялись высокомерными взглядами, и на этом молчаливый диалог был завершен.

– Здравствуй, Себастьян. Меня зовут Веста.

Женщина с волосами цвета луны улыбнулась и легко пожала руку эльфу, а потом посмотрела на девушку.

– А ты, конечно же, Изабель. – Она погладила ее по щеке. – Какая красавица! Береги ее.

– Обещаю, Великая, – кивнул Себастьян.

Винсент подошел к сестре и положил руку ей на плечо.

– Послушай меня, мальчик, – обратился он к Себастьяну. – Веста отдаст вам своего коня – уверен, ты отлично ездишь верхом. Если ты действительно любишь эту девушку, вы должны уехать как можно быстрее и как можно дальше. Наши лошади выносливы и быстры. Что бы вы ни встретили на вашем пути, не останавливайтесь. Ты почувствуешь, когда вы окажетесь в безопасности. И запомни: как бы тебе ни хотелось, не оглядывайся назад . Ты уже использовал свой второй шанс. Третьего не дано. – Он улыбнулся Себастьяну, и его лицо снова преобразилось – как и в прошлый раз, когда эльф увидел его улыбку. – Ступай с миром, мальчик. Путь темное будет милостиво ко всем, кто тебе дорог.