Сама дура виновата

Глава двенадцатая, в которой много сладкого и чуть-чуть объятий

– Дура!

Элка знает как приободрить невыспавшуюся подругу, которая только что час смывала с разных труднодоступных мест остатки взбитых сливок.

Выходишь такая из душа с легким чувством стыда, но довольная как кошка, потягиваешься еще, чтобы почувствовать, как сладко ноет внутри…

А тут тебя караулит выездная допросная служба с сывороткой правды.

Мол, хочешь моего вручную сваренного капучино? Рассказывай.

– Не дура, а секс-позитивная современная женщина без психологических проблем с привязанностью, – гордо сконстрируировала я.

Раньше я искренне не понимала, почему подруги обсуждают мужиков. Чего там обсуждать-то? Может лучше про сериальчики? Джон Сноу-то каков подлец!

Но вот про Егора есть, что рассказать! Похвастаться даже.

Так что я теперь решила считать себя тоже секс-позитивной и открытой обсуждениям.

– Ну и нахрена ты сбежала, секс-позитивная? А как же утренний секс?

– Утром он протрезвеет и рассмотрит меня в подробностях! Зачем такому юному мальчику инфаркт в его молодые годы? – фыркнула я в чашку с кофе.

Прошлась к холодильнику – только чтобы выяснить, что печеньки с банановой прослойкой так и не научились в нем самозарождаться.

И сырки с вареной сгущенкой тоже.

Когда уже начнут продавать нормальные холодильники?

– Вы что, трахались в темноте под одеялом в длинных ночнушках с дырками? – Элка посмотрела на меня, вздохнула… И привстала на цыпочки, потянувшись вверх ровно на десять сантиметров разницы в росте между нами.

Достав кончиками пальцев шоколадку с верхней полки шкафа.

Это был подлый ход!

То есть, все это время там лежала шоколадка? Может, даже вчера? Или неделю назад, когда я в три ночи ныла, что хочу вкусняшку?

Вот Элка!

Подлая волчица!

Волчица насладилась сменой выражений на моем лице и тем, как я хватаю ртом воздух, не в силах сформулировать всю полноту моего возмущения.

И расхохоталась гиеной:

– Хочешь? Хочешь шоколадку?

– Допустим, – сглотнув, я усилием воли запретила себе подпрыгивать. – Где подписать, что отдаю тебе свою бессмертную душу?

– Иди звони своему Ромео и немедленно приглашай в гости. Можешь сказать, что я тебе с утра написала в истерике, что у нас трубу прорвало, поэтому ты сбежала. Так и быть, беру огонь на себя.

– Звонить?

– Ага.

– Егору?

– Ага.

– Самой?

– Ага.

– За шоколадку?

– Две, – подняла Элка ставки, приподнявшись на цыпочки и выудив еще одну.

Ах ты!

– Я на диете! – гордо заявила я.

– Давно? – полюбопытствовала Элка.

– Две минуты как.

– Дарин, ну я никогда бы не подумала, что ты такая трусиха!

– Я не трусиха, я поступаю как взрослая разумная женщина! Которая трезво оценивает свои шансы с моей фигурой и в моем возрасте заинтересовать такого как Егор – с его фигурой и в его возрасте, больше, чем на одну ночь.

Элка хлопала глазами.

А я смотрела на то, как она неосторожно подошла слишком близко с двумя шоколадками в руках и понимала, что они меня больше не мотивируют.

Вообще не хочу.

Элка успела даже спохватиться и отпрыгнуть в сторону, но тут заметила мое лицо, нахмурилась и подошла. Положила ладонь мне на лоб.

– Холодный вроде. Дарин, что с тобой? Ты чего такая?

– Какая? – огрызнулась я. – Липкая? Голодная? Толстая? С мокрой головой? У меня много разных свойств, уточни.

– Серьезная!

Она наклонилась, повертела мою голову, оттянула веко вниз, подергала за мочку уха и медленно опустилась на табуретку с похоронным видом.

– Дарина! Ты что – влюбилась?! Ох ты ж господи, пришла беда, откуда не ждали!

– Не беси меня, – мрачно посоветовала я. – Я теперь знаю, где ты хранишь шоколадки, мне никакого резона нет тебя в живых оставлять.

– Что ж делать-то! – запричитала Элка, подхватываясь и всплескивая руками.

Шоколадки она тут же развернула, разложила на блюдечке, сбегала еще раз к шкафу и достала пакетик мармеладных мишек и коробку трюфелей. Да там у нее склад, похоже.

– Ты кушай, кушай, – суетилась она. – Хоть как-то тебя поддержать. А может в кино пойдем? Или хочешь – ты мне покажешь этот свой подъезд, ой, прости, парадную, где масоны собирались? Ну помнишь, ты еще говорила, что она круче Ротонды?

– Да чего я буду тебя мучить, – вздохнула я, отпивая кофе. – Не интересует тебя история Питера, зачем зря терзать.

– Ну надо же что-то делать! Нельзя тебя такой оставлять. Слушай! – Элка протянула руку. – Давай свой телефон. Как у тебя Егор записан? Я сама ему позвоню! Всегда мечтала спасти жизнь человеку.

– Вот и спаси, – буркнула я. – Не трогай Егора. Да и нет у меня его номера.

– А как же ты собиралась к нему… а, ты не собиралась… – Элка подвинула табуретку, села рядом и погладила меня по плечу. – Дарочка…Ты хоть название отеля помнишь?

– И что ты сделаешь? – засмеялась я. – Придешь, наденешь на него ошейник, приведешь ко мне и заставишь жениться?

– А что! Я могу!

– Слушай, ну может ему нравятся как раз такие, как ты. Вот и зайдешь удачно.

– Мало ли кто ему нравится. Разонравятся! – агрессивно взвилась она.

– Сделаешь ему лоботомию?

– Надо будет – сделаю!

– Ну, ты понимаешь, чтобы современному мужику толстая тетка старше его на пять лет понравилась, тут только лоботомия и поможет.

– Так, блин! Дарина! Прекращай!

Ужасно трогательно, когда кто-то готов для тебя перевернуть целый мир, чтобы вытащить из-под земли то, что сделает тебя счастливой.

Пусть я вряд ли когда-нибудь встречу подобного мужчину, но у меня уже есть такая подруга. Это в миллион раз больше, чем у всех остальных.

Момент был достоин того, чтобы я отставила чашку с кофе.

Вот до чего довела проклятая любовь!

И обняла Элку.

А Элка меня.

И тут бы нам в самый раз порыдать, обнявшись.

Но в прихожей затренькал звонок. Он у нас раритетный, механический – нужно крутить ручку, чтобы звенел. Все курьеры Самоката-Яндекса-Деливери давно в курсе и тренькают четыре раза, чтобы мы знали, что это еда прибыла, а не какие-то голодные гости.

Новые же люди вечно пугаются и поначалу не могут разобраться, как с этой древностью обращаться.

Поэтому когда звонок коротко звякнул и затих, у меня оборвалось сердце.

Все мы девки – дуры! И надеемся на явление прекрасного принца, который как тот Ричард Гир в «Красотке» явится залезть на балкон с букетом в зубах, правда?

Элка, кажется, подумала то же самое, что и я, потому что посмотрела на меня огромными глазами и беззвучно, одними губами сказала: «Егор?!»

Но звонок уже исправился и дальше затренькал как обычно – четыре раза.

Хотя курьера мы не ждали.