Счастье будет!

Глава четырнадцатая, в которой есть несколько аристократов

Вто время как я подалась в другой город, Нине предстояло выйти на качественно иной, международный уровень. Со дня на день у нее должно было состояться свидание с Дэниэлем – «утонченным жителем Лондона», как он сам себя именовал в анкете на просторах Всемирной сети. Памятуя бессмысленные танцы вокруг Теодора, Нина решила не сходить с ума и подготовку к свиданию ограничила французским маникюром и легким макияжем от Vivienne Sabo. Один вид любимых тюбиков в горошек придавал Нине уверенности в себе. Еще немного поразмыслив, она отважилась пойти на встречу без меня – хватит уже прятать голову в песок, как страус, надо иметь смелость встретиться лицом к лицу с живой версией виртуального героя.

В означенный день икс Нина замерла в фойе отеля «The Ritz Carlton», затянутая в строгий шерстяной костюм с юбкой элегантной длины, закрывающей колено. В руках у нее был кейс с ноутбуком. В целом со стороны Нина напоминала девушку, пришедшую на финальное собеседование, что ничуть не противоречило ситуации.

Минуту помедлив, она вошла в лифт отеля, который взмыл вверх – к панорамному бару, в котором Нину – кто знает? – могла ожидать ее безупречная, как шляпка английской королевы, мечта.

– Здравствуйте, вы так похожи на свое фото. – Нина услышала церемонный, чуть напряженный голос.

Подняв взгляд, Нина не смогла сдержать вздоха... разочарования.

Утонченному жителю Лондона (тридцать восемь лет) на вид было все сорок восемь, а то и пятьдесят пять. Не то возраст, не то влажный климат Англии придали его суставам неприятную жесткость: при ходьбе Дэниэл чуть поскрипывал и подволакивал ногу, как старый солдат, вернувшийся из индийских колоний. А еще на новом знакомом Нины были смелый желтый жилет и парусиновые туфли.

– Добрый день! – Нина широко улыбнулась. Похоже, свиданьице предстояло не из легких.

В случае, когда приходилось общаться с абсолютно неприятным человеком, она использовала секретный прием – мантру «ЧТО». Расшифровывалась мантра очень просто: «Чтоб ты обкакался». Произнеся мантру про себя и глядя собеседнику в глаза, Нина легко добивалась совершенно искренней улыбки, и общение приобретало характер легкий и непринужденный.

– Давайте присядем и пообщаемся. – Нина опять почувствовала себя так, словно и впрямь собралась наниматься к этому странному иностранцу на работу.

В принципе, даже беглого взгляда на «утонченного жителя Лондона» было достаточно, чтобы развернуться и уйти, однако после недолгой внутренней борьбы Нина решила поговорить с новым знакомым. Интересно было узнать, кто он, чем занимается, что ищет в России и откуда черпает непоколебимую веру в себя.

Собеседование проходило вяло. Нина сидела на кожаном белом диванчике и пила красное вино. Дэниэл вещал неподалеку, откинувшись назад и положив одну свою старую ногу на другую свою старую ногу. Оказалось, он был никаким не англичанином, а уроженцем Дании; все, что Нина могла вспомнить о датчанах, ограничивалось сказками о Русалочке и слухами о скупости этого народа.

– Расскажите мне, почему вы не женаты до таких-то лет, – не удержалась Нина. Вопрос, однако, ничуть не смутил джентльмена в желтом жилете. Похоже, его вообще непросто было смутить.

– Я более десяти лет жил с женщиной. По контракту.

– По контракту? Как интересно.

– Да, по местным законам очень тяжело развестись. Вот я и подумал – почему бы не составить подходящий контракт? – Он, кажется, был еще хуже, чем Нина о нем думала.

– Ммм... понимаю. – Нина ничего не понимала, но начинала злиться. Мерзкий старикашка, осматривавший ее со всех сторон, перестал ее забавлять. Однако нужно было еще кое-что выяснить.

– У вас в Москве очень высокие цены, – Дэниэл вещал в режиме «монолог», – нормальную гостиницу по рациональной цене найти просто невозможно. – В голосе его звучала явная претензия.

– Это Москва, – улыбнулась Нина. – Самый дорогой город Европы.

– Ну, Европа очень отличается от Москвы, – снисходительно промолвил старикашка, затягиваясь сигаретой. – Я заехал сюда на несколько дней, по делам, и подумал, почему бы заодно не порадовать себя и не познакомиться с девушкой. Кстати, это хорошо, что вы не худенькая. Мне не нравятся тощие женщины.

Нина инстинктивно втянула живот.

– Скажите, а скольким еще девушкам вы назначили свидание в свой... эээ... визит? – неожиданно выпалила она и вперила в датчанина внимательный взгляд, поигрывая бокалом.

Дэниэл поперхнулся дымом и замер. Тщательно прицелившись, Нина явно попала в цель. Какое-то время он смотрел на нее странным взглядом, как будто был потрясен, потом самоуверенность взяла верх над остальными чувствами, и он продолжил, разминая в руках коробок гостиничных спичек.

– Я мог бы поделить их на три группы... – начал он.

– Как интересно, – впервые за всю встречу Нина не лукавила, – расскажите мне все.

– Да... первая группа... в нее входят очень молоденькие девушки, которые вели себя странно и очень нервничали. – Дэниэл посмотрел в окно.

«Еще бы! Увидеть вместо приличного мужика эту зазнавшуюся развалину с акцентом», – подумала Нина и отпила глоток каберне.

– Вторая группа... в нее я определил очень красивых девушек, которые всячески намекали, что я должен тратить на них много денег. – Дэниэл заговорщически улыбнулся, обнажив несвежие желтые зубы колониального солдата.

– О! – сказала Нина и подумала: «О!» – Но вы же понимаете, – уточнил Дэниэл, – я не из таких. Меня подобное не интересует.

– О да, – сказала Нина и подумала: «Еще бы, ты собираешься покорять нас своим совершенным телом».

– Ну и в третью группу я бы отнес девушек – их конечно же меньшинство, – которые произвели на меня благоприятное впечатление.

Нина нервически закивала. Наверное, эти девушки просто не понимали по-английски!

Встреча с Дэниэлом обещала победить в Нинином личном хит-параде отстойных свиданий. Еще минут сорок после того, как принесли заказ, Нина выслушивала откровения пожилого датчанина. Дэниэл ел рыбу и рассказывал о своей маме; Нина пила холодную воду маленькими глоточками и очень жалела, что нельзя открыть ноутбук и разложить пасьянс «Косынка».

– Хо-хо! Это чеснок! Мне нужно принять важное решение... – Дэниэл сморщился в подобии лукавой улыбки и сделался похожим на садового гнома. Видимо, так мама научила его флиртовать, хотя последнее было лишь смелой догадкой.

– Не понимаю? – Нина тревожно приподняла брови.

– Будешь ли ты целовать меня сегодня вечером?

– Нет! – взвизгнула Нина.

Сидящие за соседнем столиком мужчины обернулись. К Нине подбежал официант:

– Все в порядке?

– Да, пожалуй... – Нина смотрела на Дэниэла с плохо скрываемым отвращением. Датчанин со смаком ел рыбу, облизывая пальцы и шумно обсасывая кости. Зрелище, чего уж скрывать, завораживало своей утонченностью. – Принесите-ка мне... еще воды. А то что-то... мало!

– О’кей! – Датчанин оставил в покое рыбий хребет и принялся за чеснок. – Мне достается второй приз.

Нина неслась по Тверской со скоростью пули. После встречи с «утонченным жителем Лондона» у нее было только одно желание – утопить ноутбук в Москве-реке и помыться в скипидаре.

Катя же в это время принимала ванны. Вернее, она парилась в Сандунах вместе с компанией самых преуспевающих молодых умов нашего города: Венечка пригласил Катю в святая святых – закрытый клуб с мокрыми вениками и выпускниками университетов Лиги Плюща. Нужно сказать, что в плавках выпускники выглядели не очень; не блистал и сам Венечка – обладатель нежного пивного пуза и обильно волосатой спины. Впрочем, какое значение имели такие мелочи, если Катя была абсолютно счастлива: не считая свиданий в седьмом классе, когда она еще была убежденной сатанисткой и встречалась с предводителем секты на крышах и в подвалах, отношения с Линдманом были самыми продолжительными и беспроблемными во всей ее жизни.

Пока Лига Плюща накачивалась пивом и развлекалась тяжеловесными американскими анекдотами, в которых Катя, признаться, ничего не понимала, она вела светскую беседу с хрупкой девушкой Зоей. Зоя была официальной гёрлфренд Алексея, перспективного банковского служащего, которому оставались считаные месяцы до блестящей карьеры в столице.

– Мы живем с Лешечкой уже четыре года, – щебетала Зоя. – Мы, Кшысинские, всегда выбираем себе партнеров на всю жизнь и не размениваемся на мелочи. – И она послала воздушный поцелуй своему партнеру на всю жизнь, который стоял на бортике бассейна и почесывал волосатый живот, намереваясь прыгнуть.

– Какая у тебя интересная фамилия. – Катя задумалась, подсчитывая, сколько раз за прошедший год она разменялась на мелочи, и решила выиграть время.

– Моя семья принадлежит к знатному роду, – Зоя явно не первый раз повторяла этот текст, – и мы регулярно посещаем дворянское собрание.

– Понимаю, – соврала Катя. Она никак не ожидала наткнуться на герцогиню вот так запросто, в бане, в простыне.

Зою было уже не унять. В ближайшие полчаса она рассказала, к каким августейшим особам восходит ее знатный род, и даже взялась чертить мылом на лавке схематичное генеалогическое древо. Катя слушала открыв рот, ей абсолютно нечем было похвастаться в плане селективной генетики.

– Эти мальчики только кажутся простыми, – подмигнула герцогиня-графиня. – Когда заходит речь о браке, приходится доказывать им свою неповторимость. Кстати, в каком районе Москвы ты родилась?

– Я приезжая, – отрезала Катя и прыгнула в холодный бассейн.

Ну и что с того, что девушки друзей Линдмана были похожи на заспиртованных крыс, зато сам он два, а то и три раза в неделю позволял Кате просыпаться на его простынях. И кто знает, может быть, однажды Венечка решит, что к его идеальным генам нужно добавить немного простой пролетарской крови девчонки из Самары. Ведь практически все незамужние девушки устроены одинаково – если им кто-нибудь нравится, они будут надеяться на «да» до тех пор, пока не услышат «нет», или даже чуть дольше. И хотя Катя понятия не имела, кем вообще был ее прапрапрадедушка, корона на ее голове держалась очень даже крепко.