Счастье Дины Колби

Глава 11

На следующее утро Дина проснулась усталой и разбитой. Размышления, не дававшие ей спать, были невеселыми: она даже не может полюбить прекрасного человека, не беспокоясь при этом о том, как это воспринял бы отец. Неужели это никогда не прекратится? Если так, то она окончит свою жизнь в одиночестве.

А что, если Рая начнет раздражать ее непостоянство в отношениях с ним и он покинет ранчо? Как она будет жить без него? Если его не будет рядом, она просто сойдет с ума… Конечно, она сможет худо-бедно управлять ранчо или примет решение продать его. Но ранчо больше не было ее главной проблемой. Теперь ее беспокоило собственное отношение к Раю и его отношение к ней.

Дина стала под душ. Ее глаза застлали слезы. Если бы она могла забыть то, как поступила с отцом… Или то, как он обошелся с ней… Она вполне представляла себя и Рая в роли мужа и жены — счастливыми, совместно занимающимися ранчо, возможно устанавливающими необходимую, как полагал Рай, ирригационную систему…

Я должна наконец исправить положение, решила Дина, и начну сегодня же! Помолившись, она попросила у Бога даровать ей силу и мудрость.

Вместо обычных джинсов ей захотелось в это утро надеть обновки — симпатичное синее с белым платье и белые босоножки. Уложив волосы, сделав макияж, она отправилась на кухню.

Увидев ее, Нетти оживилась:

— Боже мой, как чудесно! Обожаю такие длинные, воздушные платья!

— Спасибо, Нетти. Я позавтракаю, позвоню кое-кому, а затем поеду в Уинстон. Хочешь отправиться со мной?

— Дорогая, я бы рада, но у меня вот-вот подойдет тесто и яблоки для пирога уже порезаны. Как-нибудь в другой раз, ладно?

Дина налила себе апельсинового сока и сунула в тостер ломтик хлеба.

— Я бы предупредила тебя заранее, но план созрел у меня лишь сегодня утром.

— Не волнуйся, милая. Съездим в другой раз. — Нетти подбоченилась. — Дина, и это весь твой завтрак?

— Я не голодна, Нетти.

Душ освежил и взбодрил ее, и она была готова посвятить себя решению проблем, которые не давали ей покоя. Причем ей хотелось приступить к делу как можно скорее.

Нетти неодобрительно хмыкнула. Она всегда считала, что завтрак гораздо важнее обеда или ужина, и говорила Дине об этом множество раз, когда та была еще подростком и, торопливо собираясь в школу, хватала то ломтик хлеба, то апельсин, вместо того чтобы сесть за стол и нормально позавтракать.

Дина не удержалась от улыбки. Постоянство Нетти действовало благотворно: не все в этом сумасшедшем мире перевернулось вверх тормашками.

Взяв тарелку с тостом и стакан сока, Дина отправилась в кабинет и села за стол. Она набрала номер компании «Медитек» в Сиэтле. Прежде всего нужно было выяснить позицию шефа. Трубку, как и предполагала Дина, взяла Гейл и буквально засыпала ее вопросами:

— Когда ты вернешься? У тебя там все в порядке? Как продвигаются дела?

Удовлетворив любопытство подруги. Дина сменила тему:

— Мистер Декер у себя?

— Сейчас да, но тебе повезло, что ты его застала. Он без конца мотается по городу между нашим и новым офисом компании, поэтому неизвестно, когда он появится здесь в следующий раз. Подожди, я тебя с ним соединю.

Дина нервно вздохнула. Ларри Декер был отнюдь не чудовищем, но и не самым приятным в общении человеком. Дело интересовало его прежде всего, и когда он решал, что кто-то мешает делу больше, чем способствует, он без малейших сомнений избавлялся от этого человека. Дина пока не хотела порывать с ним. Если бы здесь, в Вайоминге, все наладилось, она бы вернулась в Сиэтл и, возможно, возобновила бы работу в «Медитек». За ранчо она не рассчитывала получить большие деньги, тем более если иметь в виду довольно внушительные федеральные налоги. В любом случае — придется ей продать ранчо или оставить его себе — ей не хотелось сжигать мосты, соединяющие ее с компанией «Медитек».

В трубке послышался мужской голос:

— Дина?

— Здравствуйте, мистер Декер. Я позвонила, чтобы сказать…

— Ты уже вернулась из Вайоминга, не так ли? — В его голосе звучали нотки недовольства.

— Я…, боюсь, что мне придется еще немного задержаться.

— Немного — это сколько?

— Пока не знаю точно… У вас из-за меня проблемы?

— Черт возьми, конечно, у нас из-за тебя проблемы! Мы еле справляемся, а при том, что через две недели открывается новый офис, спокойствием здесь не пахнет. Тебе придется сказать точно, когда ты вернешься.

В этом требовании не было ничего несправедливого: работодатель вправе рассчитывать, что работники находятся на своих местах. Однако Дина была не в том настроении, когда ее можно загнать в угол.

— Мистер Декер, у меня сложилась далеко не ординарная ситуация, — произнесла она более твердым голосом. — Знай я сама точную дату своего возвращения, я была бы счастлива сообщить ее вам. Но я ее не знаю. Не хочу утомлять вас подробностями и прошу простить меня за затянувшееся отсутствие, но я просто не вправе назвать вам дату с потолка. Надеюсь, вы меня понимаете.

— Надеюсь, ты тоже понимаешь, в каком положении я оказался. Мне придется найти тебе замену, Дина. Тебе известно, сколько у нас дел и как плотно заполнено наше расписание. Давай остановимся на этом варианте. Позвони мне, когда соберешься вернуться в Сиэтл. В конце концов, ты сможешь поработать на подмене, пока не появится новая ставка.

Дина ошеломленно откинулась на спинку кресла.

— Значит, вы отпускаете меня на все четыре стороны, — уныло произнесла она.

— У меня нет выбора, Дина. Мне очень жаль, ведь ты работаешь у нас уже давно и зарекомендовала себя как отличный специалист. Я сожалею, что у тебя возникли проблемы в Вайоминге, но я не могу позволить, чтобы личные проблемы сотрудников мешали выполнению ими своих служебных обязанностей. Дина, меня зовут к другому телефону. Когда вернешься в Сиэтл, дай мне знать. Всего доброго. — Он отключился.

Положив телефонную трубку. Дина помассировала виски. От волнения у нее разболелась голова. Теперь она осталась без работы. Уязвленная и рассерженная, она вновь подняла трубку и набрала код Сиэтла. К телефону подошел управляющий ее жилищного комплекса.

— Мистер Поттер, это Дина Колби.

— Здравствуй, Дина. Как дела?

— Спасибо, хорошо. Боюсь, мне пришло довольно много почты. Могу я попросить вас упаковать ее и переслать мне? Разумеется, я компенсирую вам расходы.

— Сегодня же займусь этим, Дина. Ты остаешься на квартире?

— Да, остаюсь. Вы, как обычно, получите чек первого числа следующего месяца. — Дина продиктовала ему адрес ранчо. — И еще: сообщите мне стоимость пересылки, и я немедленно вышлю вам чек.

— Хорошо.

— Я очень признательна вам, мистер Поттер. Просто в моей почте должно быть несколько счетов, требующих срочной оплаты.

— Рад помочь тебе. Дина. Надеюсь, у тебя все в порядке?

Дина вздохнула:

— Все нормально, мистер Поттер. Хотя мне придется задержаться здесь несколько дольше, чем я сначала предполагала. До свидания.

Результат следующего звонка тоже огорчил Дину: Терри Эндикотт весь день будет вне пределов досягаемости. Но возможно, Джон Чандлер получил результаты оценки, проведенной Эллен, о чем Дина, собственно, и хотела спросить Терри Эндикотта, а поскольку она собралась в Уинстон, чтобы переадресовать почту, то вполне сможет заскочить к мистеру Чандлеру и выяснить, что ему стало известно. В любом случае им не мешает встретиться.

А что, если и он в отъезде, с тоской подумала Дина, поднимаясь. Однако она не будет звонить, чтобы назначить встречу. Если его не окажется на месте, она встретится с ним в другой раз.

Она отнесла тарелку и стакан на кухню и поставила их в посудомоечную машину.

— Нетти, я уезжаю.

— Желаю удачи, дорогая.

Дина взяла свою сумочку и через парадный вход вышла из дома. Направляясь к машине, на которой намеревалась отправиться в Уинстон, она услышала шум мотора приближающегося автомобиля. Это была низкая, обтекаемой формы спортивная машина ярко-красного цвета. Скрипнув тормозами, она остановилась рядом с Диной.

При виде водителя у Дины отвисла челюсть:

Томми!

Он выпрыгнул из машины с обычной своей ленивой ухмылкой и постучал по капоту:

— Привет, Дина! Как тебе машинка?

— Привет, Томми. Великолепная штука… Чья она?

— Моя. — Лицо Томми излучало гордость.

— Твоя?!

— Вот именно. Ну что, прокатимся? Эта малышка чертовски резва.

Дине интересно было узнать, каким образом Томми обзавелся такой «малышкой», но не ехать же с ним, чтобы выяснить это.

— Извини, — сказала она, — но у меня дела. Я как раз собиралась уезжать.

Рай вышел из амбара в то самое мгновение, когда Дина шагала к своей машине. Он остановился, чтобы полюбоваться ею в новом платье, и уже хотел сообщить ей, как она красива…, но тут подъехала спортивная машина. Из нее вылез высокий молодой человек, которого, как понял Рай, Дина хорошо знает. Нахмурившись, он оперся об ограду загона и стал наблюдать. Кто этот парень? Старый друг? Или, черт побери, новый?

— Ну ладно, Дина, поехали, — уговаривал ее Томми. — Не каждый же день человек покупает такую машину. Давай прокатимся. — Тон его голоса изменился. — Ты всегда была самой красивой девушкой в округе и до сих пор такая же. Ведь ты не забыла про наши прежние отношения?…

— Это точно, — ответила она, поведя бровью. — Я ничего не забыла.

Томми было расплылся, но быстро опомнился:

— Я имею в виду, как это было в первое время. Я знаю, что у нас возникли проблемы, но, дорогая, мы же были совсем детьми. Теперь мы уже не дети, и я знаю, что женщины любят и как с ними нужно обращаться.

— Неужели? — ехидно поинтересовалась Дина. Томми ухмыльнулся:

— Дай мне шанс, и я докажу это.

Стиснув зубы. Рай подумал: сколько же они будут разговаривать?! Казалось, Дина совсем не прочь поболтать с этим типом.

— Томми, ты неисправим, — сказала Дина, не удержавшись от смешка. Она не испытывала ненависти к бывшему мужу, хотя расточаемое им обаяние явно пропадало зря. По сравнению с Раем Томми был просто смазливым мальчишкой, и все.

— В некоторых отношениях я не меняюсь. В частности, в том, что я никогда не переставал скучать по тебе, — произнес Томми почти трагически.

Дина вновь рассмеялась:

— И именно поэтому ты вторично женился, так?

— Нет, и мой брак был недолговечен именно по этой причине. Я пытался забыть тебя, но она знала, Дина, она знала, что ты навечно в моем сердце.

— Томми, ты несешь такую чушь, что у меня просто уши вянут. Послушай, мне и впрямь пора ехать. — Дина потянулась к ручке дверцы своей автомашины.

— Позволь мне отвезти тебя, куда бы ты ни направлялась. По дороге мы побеседуем и сможем лучше понять друг друга. Милая, дай мне еще один шанс. Я по-прежнему люблю тебя. И всегда буду любить. Нам не следовало разводиться.

Она в изумлении уставилась на него:

— Ты шутишь.

Подойдя к ней поближе, Томми попытался взять ее за руку:

— Я никогда не был более серьезен. Дина уклонилась от его руки, сделав шаг назад. Что за игру он затеял? Не то чтобы ее это волновало, ведь ее юношеское увлечение Томми Хоуганом прошло много лет назад. Но она не желает причинять ему боль.

Открыв дверцу своей машины, она бросила сумочку на сиденье и вновь повернулась к Томми:

— Что тебе от меня нужно? Он улыбнулся ослепительной юношеской улыбкой:

— Для начала — чтобы ты прокатилась со мной.

Скрестив руки на груди. Дина оперлась на крыло своей машины:

— А потом?

Он усмехнулся, сделав несколько шагов в ее сторону, и игриво взял ее за подбородок:

— А как ты думаешь?

Разомкнув руки. Дина резко отвела его ладонь в сторону. Неужели он думает, что возможно хотя бы частично вернуть к жизни их прежние отношения? Нет, он никогда не повзрослеет. Сначала хвастается перед ней своей новой машиной, затем клянется в вечной любви.

Дина посмотрела на сияющую спортивную машину.

— Неужели ты можешь позволить себе купить подобный автомобиль? — спросила она.

Засунув руки в карманы брюк, он с гордостью заявил:

— Мне купила ее моя семья.

Дина недоверчиво переводила взгляд с Томми на автомобиль и обратно:

— Ты хочешь сказать, что они скинулись, чтобы купить тебе дорогую машину? — Насколько ей помнилось, Хоуганы щедростью не отличались, и Дина не могла представить себе, как семья, посовещавшись, решает, что Томми необходим новый спортивный автомобиль, и покупает его, выбросив на ветер уйму денег.

Хотя, возможно, положение Хоуганов изменилось и их счета уже далеко не такие скромные… У Эллен хорошая работа, может быть, и у остальных тоже.

— Разумеется, — ответил Томми, все еще сияя от гордости.

Кроме Рая, свидетелем их разговора был еще один человек. Заслышав звук подъезжающей машины, Нетти тоже подошла к окну, чтобы посмотреть, кто к ним пожаловал. Мгновение она, поджав губы, наблюдала за Диной и Томми, а затем вернулась к своей работе, подивившись наглости отпрыска Хоуганов. Именно тогда она заметила Рая, стоявшего у загона и тоже наблюдавшего за Томми с Диной.

— Ну-ну, — пробормотала она. — Вот каким боком все повернулось…

Рай не видел Нетти — все его внимание было сконцентрировано на Дине и парне со спортивной машиной. И каждый раз, когда этот сопляк пытался прикоснуться к Дине, ему хотелось подойти и дать ему по физиономии.

Но ведь Дина не является его собственностью, и неужели он не уяснил за долгие годы, что любовь — не более чем приятный самообман? Разве он после развода не поклялся больше никем не увлекаться? Неужели он позабыл о своей клятве и вновь влюбился? Рай мысленно проклинал себя. Слава Богу, что прошлой ночью он не высказал ей своих чувств.

А Дина уже не могла обуздать свое любопытство.

— Но почему? — спросила она. — Зачем твоей семье тратить деньги на машину для тебя, особенно на такую машину?

— Потому что они меня любят, — усмехнулся Томми. — Почему же еще?!

В самом деле, почему же еще? — подумала Дина. Ей стало неуютно, словно она оказалась вовлеченной в какой-то грязный замысел Хоуганов. Отогнав от себя неприятные мысли, она вновь открыла дверцу своей машины.

— Мне пора, — сказала она, садясь за руль. Схватившись за дверцу, Томми заглянул в машину:

— Значит, ты не хочешь прокатиться со мной?

— Нет. И еще раз нет. И хватит об этом.

— Может, сходим куда-нибудь сегодня вечером?

Дина широко раскрыла глаза:

— Разумеется, я никуда с тобой не пойду! Как ты мог такое подумать?!

— Я же сказал тебе, дорогая: я люблю тебя. Неужели это не имеет для тебя никакого значения? Неужто мои чувства ты совсем не принимаешь в расчет? — У него был такой печальный и разочарованный вид, что Дина почувствовала жалость.

— Томми, ты же сам говоришь, — более мягко сказала она, — что в пору нашего брака мы были совсем детьми. Мы не любили, а просто увлеклись друг другом. Вернуться к прежним отношениям невозможно. Придется тебе смириться.

Казалось, он вот-вот расплачется.

— Нет, Дина, я не могу с этим смириться. И не смирюсь. Увидев тебя на похоронах, я понял, что прошлое возвращается ко мне. Милая, я никогда не ставил крест на наших отношениях. Никогда. Мы созданы друг для друга, и когда-нибудь ты тоже это осознаешь.

— Томми, мне нужно ехать. Прошу тебя, отпусти дверцу.

На мгновение задержав на ней взгляд, он кивнул.

— Я еще вернусь, — сказал он, захлопнул дверцу и улыбнулся. И Дину вновь поразило, какой он красивый.

Впрочем, красивая внешность — это еще не все. Она ни за что не поедет никуда с Томми и не даст ему ни малейшего шанса на примирение.

Она завела двигатель, и Томми отступил от машины. Отъезжая, она видела, как он запрыгивает на водительское сиденье своей «малышки». Он пристроился на некотором расстоянии позади нее.

Рай поймал себя на том, что прикусил нижнюю губу. Каждая мышца его тела была напряжена. Они уехали в разных автомобилях, но он готов был поклясться, что им предстоит свидание…

Эта мысль причинила ему такую боль, что он развернулся и изо всей силы ударил кулаком по столбу ограды загона. После чего отправился прочь с ноющим кулаком и еще сильнее ноющим сердцем.

Хватит с меня любви, с горечью думал он. Черт побери, я сыт ею по горло!

Спортивная машина всю дорогу до Уинстона висела на хвосте у Дины. Каждый раз, бросая взгляд в зеркало заднего вида и вновь замечая ее, она все больше заводилась. К тому времени, когда она сворачивала на парковку перед почтовым отделением, она уже была полна решимости высказать Томми все, что она о нем думает.

Однако он не дал ей такой возможности. Громко сигналя, ухмыляясь, он, помахав рукой, проехал мимо. Она раздраженно смотрела ему вслед, пока ярко-красная машина не исчезла из виду. Нет, она не допустит, чтобы Томми преследовал ее, даже если придется обратиться в полицию. Хоуганы возненавидят ее еще больше — ну и пусть!

Она зашла в почтовое отделение, оформила переадресовку и прошагала обратно к машине. Собираясь сесть за руль, она услышала, что ее окликнули по имени. Обернувшись, она сникла, словно увядший цветок. К ней, широко улыбаясь, направлялась мать Томми Хоугана.

— Дина, милочка, как дела? — защебетала Карен Хоуган. — Бог мой, ты чудесно выглядишь в этом платье. Ты ведь купила его не в Уинстоне, не так ли? Для наших магазинчиков оно слишком роскошное и стильное.

Внешне Томми был очень похож на мать. Несмотря на полноту, Карен была довольно миловидна. Впрочем, все из семейства Хоуган были внешне весьма привлекательны. Они верили, что мир обязан им своим существованием, и попытками получить все, не давая ничего взамен, постоянно выводили Дину из себя.

— У меня все в порядке, — спокойно ответила Дина, проигнорировав замечание относительно своего платья и внешнего вида. В пору, когда Дина была ее невесткой, Карен не отличалась добродушием. — А как вы поживаете? — машинально спросила она. Ей вовсе не хотелось знать о состоянии здоровья или финансовом положении Карен, хотя та, как Дина неоднократно убеждалась, могла распространяться об этом часами.

— Не очень-то хорошо, — вздохнула Карен. — Дорогая, ведь у меня слабое сердце. Доктор Уорт говорит, что мне придется смириться с этим.

— Сочувствую вам, — пробормотала Дина. Ее слова были искренними. Несмотря на испытываемое ею отвращение к семье Хоуганов, она не желала им зла.

К своему удивлению, Дина увидела выступившие на глазах Карен слезы. Мать Томми смотрела на нее словно на возвратившуюся в лоно семьи блудную дочь.

— Не могу передать, Дина, как нам всем тебя не хватает, — горестно произнесла Карен. — Мы с таким сожалением узнали о смерти твоего отца. Мы долго говорили о том, следует ли нам идти на похороны, и Томми вызвался представлять всю нашу семью. Он такой чуткий… — Улыбка Карен свидетельствовала, как она гордится столь заботливым сыном. — Думает о ком угодно, только не о себе.

Дина едва не поперхнулась. Если Томми ради кого-то поступился своими интересами, то он и впрямь изменился, в чем она сильно сомневалась. И вообще хватит.

— Извините, мне пора идти. — Дина сделала шаг в сторону.

У Карен был разочарованный вид:

— Надеюсь, мы еще встретимся. Слабо улыбнувшись, Дина открыла дверцу своего автомобиля:

— Я уверена, что это неизбежно.

— Давай сделаем это неизбежным, ладно? — неожиданно оживившись, подхватила Карен. — Приходи к нам обедать в субботу. Мы соберемся всей семьей и устроим барбекю. Все будут счастливы увидеть тебя.

Дина похолодела. Если она скажет, что занята в субботу, Карен предложит любой другой день. Единственным способом избежать этого приглашения оставался прямолинейный отказ.

Она набрала в легкие воздуха:

— Карен, я не думаю, что это отличная мысль. — Внезапно ее осенило. — Я очень увлечена кое-кем и провожу с ним все свободное время.

Мать Томми изменилась в лице.

— Кто же этот счастливчик? — с ядовитой ухмылкой спросила она.

Дина несколько раз моргнула. Теперь перед ней находилась та самая Карен, которую она знала прежде. Все же что-то здесь не чисто. Томми появляется на ранчо в роскошной машине; Карен пляшет вокруг нее на цыпочках, пока она не упоминает в разговоре другого мужчину… За этим явно что-то есть. И она — часть их замысла. Господи, что же происходит?

— Вы его не знаете, — тихо ответила Дина. — Всего доброго, Карен.

Она проскользнула на водительское сиденье, захлопнула дверцу и завела мотор. Ее сердце учащенно стучало от недобрых предчувствий. Хоуганы что-то замышляют. Но зачем им утруждать себя? И как у них хватает наглости заговаривать с ней после всего, что было?!

Офис Джона Чандлера располагался всего в нескольких кварталах от почты, и не более чем через пять минут Дина припарковалась возле него. Выйдя из машины, она, нахмурившись и с камнем на сердце, направилась к зданию. Хоуганы двуличные, коварные люди, и от них можно ожидать чего угодно…

Юридическая контора находилась на втором этаже симпатичного старого здания. Дина взошла по устланной ковровой дорожкой лестнице и оказалась в просторной и прекрасно обставленной приемной.

Сидевшая за огромным столом женщина улыбнулась ей.

— Добрый день, — сказала она.

— Миссис Парке? — поинтересовалась Дина.

— Да, а вы…

— Дина Колби. Мистер Чандлер у себя?

— У себя, и, насколько мне известно, ему будет приятно встретиться с вами. Минутку. — Она подняла телефонную трубку и набрала номер:

— Джон, пришла Дина Колби.

Не успела она положить трубку, как дверь открылась, и в приемную вошел мужчина лет пятидесяти пяти, с седеющими волосами и чудесной улыбкой:

— Наконец-то мы встретились, Дина. Я очень рад, что вы зашли ко мне. — Он подошел и протянул руку. — Прошу вас, заходите в кабинет. Хотите кофе?

— Можно стакан воды? — У нее пересохло во рту — очевидно, после ошеломившей ее встречи с Карен Хоуган.

— Конечно, можно, — кивнул Чандлер.

— Сейчас принесу, — сказала Шейла Парке.

— Проходите в кабинет, — повторил Джон Чандлер.

Они зашли в комнату, в которой стоял массивный дубовый стол. Над ним на стене висели дипломы и сертификаты. Тут же находилась обширная юридическая библиотека и компьютер с принтером. Стол был завален бумагами.

— Прошу вас, садитесь, — пригласил адвокат. Они сели: Дина в одном из кресел, а юрист на софе.

— Как поживаете? — спросил он, откинувшись на спинку софы.

Дина ощущала исходящее от него добросердечие и решила, что ему можно доверять. Вздохнув, она попыталась расслабиться.

— Не очень-то хорошо.

— На ранчо что-то не в порядке?

— Дело не в этом, мистер Чандлер. Отец нанял прекрасных работников, и они отлично справляются с делом. Просто мне никак не удается…, сориентироваться. Могу я задать вам вопрос?

— Разумеется.

— Отец когда-нибудь говорил вам, почему он включил меня в доверенность?

— Боюсь, я не понимаю вашего вопроса, Дина. Что удивительного в том, что он включил в доверенность свою единственную дочь?

— Значит, он никогда вам не говорил о наших отношениях?

Джон на мгновение задумался, а затем отрицательно покачал головой:

— Нет, я не припоминаю подобных разговоров. Дина опустила глаза на свои руки: они нервно теребили сумочку.

— Мой отец никогда не говорил, что с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, он не сказал мне ни единого слова? — Молчание адвоката было ответом на вопрос. Значит, слухи каким-то образом обошли его стороной. Она подняла глаза. — Вы не знали об этом, не так ли?

— Нет, Дина, — мягко ответил адвокат. — Я не знал. Извините. Но теперь мне понятен ваш вопрос.

Вошла Шейла Парке, неся поднос с бутылкой минеральной воды и двумя бокалами. Улыбнувшись Дине, она поставила поднос на кофейный столик.

— Прошу вас, — сказала она.

— Спасибо, Шейла, — отозвался Джон Чандлер. Кивнув, миссис Парке удалилась. Наполнив бокалы холодной водой, адвокат передал один из них Дине. — Должно быть, вы очень переживаете, — тихо сказал он, наблюдая, как она жадно пьет.

— Вы правы, — сказала Дина и добавила:

— И я не очень-то представляю, что делать дальше.

— Вы полагали, что Саймон объяснил мне мотивы своих действий? Дина, человек не может оставить свою собственность нелюбимой дочери. Вы об этом не думали?

— Думала. Но ведь это нелогично.

— Чувства не всегда поддаются логическому объяснению.

Ей было приятно, что адвокат отца пытается утешить ее, но он знал о мотивах, побудивших Саймона включить ее в доверенность, не больше, чем она сама. Дина решила заговорить о другом.

— Вы не знаете, закончила ли Эллен Кларк оценку стоимости ранчо? Сегодня утром я звонила Терри Эндикотту, но он отлучился куда-то на целый день. Я подумала, что вы, возможно, располагаете информацией.

Джон отрицательно покачал головой:

— Это дело не одной недели, Дина. Видите ли, осмотр собственности — всего лишь первый шаг в деятельности оценщика. А вообще, это процесс сложный и довольно длительный.

— По-видимому, это так, — протянула Дина. Джон пристально всмотрелся в нее:

— Вас интересует денежная стоимость унаследованной вами собственности?

— Мне придется принимать важные решения, и я хотела бы как можно скорее выяснить вопрос с налогами.

— Ясно. Что ж, пока Эллен не закончила оценку, могу сообщить вам следующее. Ранчо оценивается примерно в три миллиона долларов, плюс к тому у Саймона были еще два миллиона в ликвидном имуществе. Кроме того, имеется полис страхования жизни на один миллион, где значится ваше имя.

Дина от потрясения потеряла дар речи. Ей даже не удавалось свободно вздохнуть. Она была ошеломлена, ее мысли путались. Шесть миллионов долларов?! Джон Чандлер назвал цифру в шесть миллионов?!

— Разве вы не знали? — удивился адвокат. — Терри мог сообщить вам это, да вы и сами могли получить эту цифру на основании оставленной Саймоном документации. Налог на собственность поглотит значительную часть наличных денег, возможно — большую часть, но вы все же будете очень состоятельной женщиной. Дина. — При виде ее бледного лица и изумленных глаз он добавил:

— Простите, Дина, я думал, вы знали об этом.

— Нет, — слабым голосом произнесла она. — Я…, я…, не знала.