2

Через двадцать минут две машины — роскошный алый «ягуар» последней модели и серый обшарпанный «шевроле» 81-го года припарковались возле маленькой парикмахерской под вывеской «Две луны». Правда, одна буква в слове «луны» не горела, а другая мигала. Девушки вышли из машин и отворили дверь в салон, ответившую мелодичным звоном колокольчика. К ним сразу бросилась хозяйка-японка, дама не первой молодости, но ухоженная, накрашенная и не по-японски разбитная.

— Какое счастье! — заверещала она. — Девочки, к нам пришли такие шикарные леди! Кажется, вы у нас были? Спасибо, что не забываете старую мадам Чио. Что угодно, прекрасные дамы? Все к вашим услугам: маникюр, педикюр, массаж, чистка лица, стрижка любая. Мун у нас теперь стрижет, она была лучшая стилистка в Гонконге, вот ее диплом, на стене висит.

— О'кей, о'кей, все понятно, у нас есть к вам серьезное предложение. И конфиденциальное. — Лора на секунду задумалась в поисках удобного выражения их необычного замысла.

Но Дорис ее перебила:

— Итак, нам нужно перекраситься. Я должна быть, как эта леди, — цвета корицы, а она будет, как я, — золотистой блондинкой. Потом вы должны сделать нам одинаковые стрижки, французский маникюр, педикюр и одинаково выщипать брови. Что еще? Сделайте этой леди пилинг и маску лица. А мне в это время можете помассировать спину. Все запомнили? И, пожалуйста, пускай никого, кроме нас, не будет в салоне. Оплата по двойному тарифу. Идет?

Пока она говорила, лицо мадам Чио пережило рад метаморфоз: сначала оно расплылось в улыбке Чеширского Кота, потом улыбка куда-то испарилась и оно стало сосредоточенным и серьезно-одухотворенным. Потом по нему пробежала плутовская ухмылка. Последняя же фраза привела ее в благоговейный восторг, и она, обернувшись, хлопнула в ладоши.

— Все слышали?! Запереть дверь и повесить табличку «Закрыто»! Гуана, кто у нас записан? Перенеси все визиты на другой день. Девочки, шоу-тайм! Все за работу!

Лора в растерянности дала себя раздеть и отвести в косметический кабинет. Хваленая Мун из Гонконга срезала прядь ее волос и положила на свой столик рядом с золотистой прядью Дорис. Безумие начинается! — подумала Лора, закрыв глаза и отдавая себя в руки изящной китаянке. Судя по всему, этот маленький салон представлял собой все азиатские державы. Через полчаса вьетнамка, откликающаяся на имя Элли, делала ей педикюр, а помощница Мун, маленькая кореянка с трудным именем, красила волосы. Дорис, кажется, была на массаже. Когда волосы были пострижены и уложены, Лора себя не узнала. Она никогда не была блондинкой и считала это эталоном пошлости. Темноволосая Дорис сидела рядом с ней на соседнем стуле.

— Я думаю, надо постричься еще покороче и тебе, и мне, — авторитетно заявила она, разглядывая себя в зеркало.

— Кто-то сетовал на свою слабохарактерность. А на деле ты ведешь себя, как Наполеон.

— А по-твоему, он был такой уж сильный духом? Подкаблучник и сумасброд! Я с пятнадцати лет провожу в салонах красоты большую часть своего времени. Единственное поле боя, где я знаю каждый окоп. Ты когда-нибудь щипала брови? Тогда держись!

— Господи! Мало того что я сейчас лишусь своих волос, которые не стригла пять лет, так мне еще и брови выщиплют! А Жаклин Кеннеди не щипала брови! И считалась одной из самых элегантных женщин своего времени.

— Ой не надо! Ей изменяли все ее мужья!

— Ну не из-за бровей же!

— Леди, а вот по законам фэн-шуй полагается иметь тонкие брови. Они привлекают любовников, — почтительно заметила Мун. — Если хотите быть похожими друг на друга, то, может быть, надо снять волосы еще кое-где?

— Боже! Я забыла! Тебе нужно сделать эпиляцию бикини! Или у тебя это сделано?

Лора с изумлением огляделась по сторонам.

— Вообще-то у меня не торчат космы из-под купальника, но ты намекаешь, что надо пойти глубже? Кто будет меня проверять? Ты же сказала, что твой муж…

— Хорошо-хорошо, не продолжай. Оставь как есть. Мы это потом обсудим, наедине.

Прошло около четырех часов с того момента, как на двери салона повесили табличку «Закрыто». Преображенные девушки вышли на воздух, наполненный вечерней прохладой. Лора была так измучена, словно отработала две смены в отделе выдачи книг университетской библиотеки. Дорис, привычная к подобным эскападам, была, наоборот, неестественно взвинчена. Не сговариваясь, они зашли в маленький бар по соседству и уселись в тихом уголке.

— Итак, — сказала Лора, — если честно, то я хочу спать. И желательно в своей кровати.

— Моя кровать покажется тебе более комфортабельной, я думаю. Давай поедем сейчас к тебе, покажешь мне — что и как.

— Давай сначала договоримся. Первое: этот эксперимент будет продолжаться неделю…

— Послушай! Я выкинула деньги на наш карнавал, давай две недели. Чтобы затраты окупились.

— Хорошо, хотя я предлагала тебе свои деньги. И мы не спим с нашими парнями. Просто гони Тома в шею, когда он появится, хорошо?

— Я за своего мужа ручаюсь. Он даже не покажется на пороге твоей спальни. Но ты мне привезешь мои туфли. А себе подберешь по размеру.

— Твоя голова забита глупостями. Туфли! Разве это так важно?

— Конечно, важно. Вспомни Золушку. Твоя проблема в том, что ты несерьезно относишься к предметам туалета.

— А твоя — в том, что ты только об этом и думаешь. Не считая платонических мечтаний о помощи голодающим в Африке. Покажи мне лучше, как управлять твоей машиной?

Девушки подошли к алой мечте с летящем ягуаром на бампере.

— Боже! — воскликнула Лора. — Я никогда не думала, что сяду в такую игрушку! Итак, ключ сюда, а как включаются поворотники? А это что? Ага, понятно. Секунду, я сейчас тихо посижу и все внимательно осмотрю сама. Ладно, у меня все проще. Тоже автомат. Две педали — тормоз и газ. Внизу ручка и три дырочки — вперед, нейтралка и назад. А это что? Ах, это двери и окна… А мои двери открываются путем верчения ручки по часовой стрелке, кстати одна дверь, задняя, вообще не открывается изнутри, только снаружи. И кондиционер там сломался, продувается через окно, денег нет починить. Я все думала, что поменяю машину, но, видно, не удастся так скоро. Хорошо, поехали ко мне, я тебе остальное покажу.

Лора сначала запаниковала, усаживаясь на комфортном сиденье «ягуара». Выезжая с парковки, она покрылась мелкими капельками пота от напряжения и страха зацепиться за какой-нибудь столб, но через несколько минут, когда машина легко, быстро и плавно вылетела на скоростное шоссе по пути в Вашингтон, она почувствовала себя гораздо лучше.

Да, в этом что-то есть! Скромное обаяние буржуазии… Черт бы ее побрал!

Она изящно вырулила на проспект Независимости и свернула в сторону Висконсин-авеню.

Лора жила не в общежитии университета, а в крошечной квартирке в районе Адамс-Морган, месте, где обычно селилась богема и студенческие пары. Случилось так, что, проезжая мимо эфиопского ресторанчика, над его крышей Лора увидела надпись «Продается». В это время у нее в кармане лежал чек на пятьдесят тысяч долларов. Эти деньги она получила в наследство после смерти деда. Ей пришла в голову мысль тут же вложить свой неожиданный капитал в недвижимость. Пока он еще у нее есть. Квартира стоила семьдесят тысяч. На остальную сумму Лора получила кредит в студенческом банке, но почти навечно продала себя в рабство, ибо отныне ей пришлось пойти еще на одну работу. Она попросила профессора Крайнера быть ее гарантом для банка, а он в обмен предложил стать ей своей ассистенткой-секретаршей. И отныне всю его пыльную бумажную работу она делала у себя дома, отслеживая по компьютеру новости по интересующей его теме, роясь в архивах и газетных вырезках и отвечая на письма. И это, не считая подработки в библиотеке и в кафе «Красная птичка». Въехав в квартирку, Лора была поначалу в восторге от своей затеи, но спустя неделю поняла причину подозрительной квартирной дешевизны. Окна квартиры выходили на улицу, активно живущую ночной жизнью — через улицу в другом африканском кафе каждый вечер били в барабаны, внизу звучала музыка и был слышен дурацкий смех подвыпивших клиентов. Пришлось раскошелиться на кондиционер, которого не было, — домик был старой конструкции. Теперь окна в квартире не открывались, но с весны до осени в доме стоял непрекращавшийся шум кондиционера. Лора попыталась продать квартиру, но покупателей почему-то не нашлось даже за меньшие деньги.

Все это она объяснила Дорис, поднимаясь по узкой крутой лесенке к себе на второй этаж.

— Здесь прелестно! — воскликнула Дорис. — Как в домике Барби. Все такое игрушечное! У меня такое чувство, что я наконец в безопасности. Как в норке.

— Вечером пройдет. Норку будут отслеживать дикие звери, они же пьяные завсегдатаи и такса-кобелек в лице моего бойфренда. Кстати, тут рядом полно церквей непонятно каких концессий и постоянно шляются какие-то уроды и нищие. Не давай им денег, а то тебя замучают. Превратишься в филиал Армии Спасения. Ну, смотри, это мои шмотки, это моя техника, а это мои учебники и записная книжка. Придется мне сделать ее копию на всякий случай. Вот расписание моих лекций, а это моей работы. Может, мне позвонить профессору и взять отпуск? Не думаю, что ты справишься со всем этим.

— Ерунда! Это так интересно! А вот список моих мероприятий. Сегодня в восемь ты идешь на презентацию — не знаю чего — с моим мужем. Завтра у тебя ланч с дамами-благотворительницами. А сейчас я напишу тебе имена слуг и кто что делает. Подожди, как включить твой компьютер? В Интернете наверняка есть описание нашего дома и его фотографии.

— Господи, какой ужас! Меня посадят в кутузку за эту авантюру! А сколько денег я могу тратить за неделю?

— Постарайся не больше миллиона долларов, а то наш бухгалтер заподозрит неладное. Ну, тысяч двести, наверное…

— Ты в своем уме?! Так много?!

— И не меньше десяти тысяч. Меньше тоже будет подозрительно. Я могу тут что-то преобразовать, подкупить кое-чего?

— Валяй, только не делай совсем уж как у Барби. Ко мне иногда приходят друзья. Том обязательно завалится. Забери у него ключи, пожалуйста! Что, расстаемся?

— Подожди, давай звонить друг другу каждый день в десять вечера и встретимся через неделю. В каком-нибудь ресторане подальше и где тихо. И привези мне желтые босоножки, это мои любимые.

Лора вышла из своего дома, сжимая в руке изящную сумочку Дорис и ключи от машины. Она оглядела улицу и, громко вздохнув, села в машину. Какой-то бездомный уже нацелился открутить у машины зеркальце, но она, высунувшись, заорала:

— Отвали, урод!

Он тут же исчез в ближайшей подворотне. Машина завелась и мягко тронулась с места.

Две идиотки! — подумала Лора. Да ладно, проскочим!

И машина понеслась в сторону Кей-бридж.

Загрузка...