Сделка миллиардера — 3

9

Мы потратили остальную часть недели работая чуть ли не круглосуточно, чтобы получить голоса в преддверии собрания акционеров. Мы провели ряд личных встреч с каждым акционером, который, как мы думали, может переметнуться на ее сторону. Кроме того, мы заранее изучили всю их бизнес-историю, включая их личные интересы, потенциальные слабые места, и все остальное, в общем все, что казалось нам может пригодиться, вплоть до любимого цвета носков и сколько ложек сахара он кладет в свой кофе.

И конечно, это все было необходимо скрывать от Порции, продолжая свои обычные рабочие дела, отвлекая ее внимание от наших тайных встреч с акционерами.

В основном это означало похоронить ее специальный проект и устаревшие финансовые документы, но я не собиралась лгать, один из моих любимых подвигов в этом деле, пришелся на утро, когда я прикрывала Гранта, встречающимся с очередным акционером, когда Порция, пришла в неописуемую ярость по поводу инструкций данных своему личному помощнику, отправив ее на поиски своего винтажного норкового палантина в дешевую химчистку, находящуюся в пятидесяти милях от офиса.

Важнейшим союзником в крестовом походе против «ледяной королевы» оказался Дженнингс, который не только инвестировал в компанию, в ее будущее, и его интересы не только касались акций, которые он получил во время выкупа Librio, и его участие было не столько связано с его собственными идеалами, сколько по какой-то необъяснимой причине, ему приглянулись Грант и я.

— Многих из тех «хороших мальчиков» я смогу вернуть назад, — закричал он, когда мы впервые обратились к нему за помощью. — Возможно, я смогу ослабить их голоса, вы довольно молодая дама и довольно молодой человек… не обижайтесь, именно слишком молодые… и у вас может не получиться. Просто дайте мне немного денег на пиво, чтобы я смог посидеть с ними, и я в вашем альянсе.

И он поставлял нам информацию из ближайшего круга акционеров Порции в один день, а потом оборачивался кругом и обрабатывал акционеров, которые не готовы были принять наши взгляды, используя все свое очарование и лесть.

Мы начали выстраивать убедительные аргументы против поглощения, и каждый день к нашему альянсу — Гранта, меня и Дженнингса примыкало все больше и больше союзников, в виде акционеров, которых мы смогли убедить в своих взглядах с моральной и практической точки зрения ведения бизнеса: Томасина Браун, Стивен Бейкер, Эмма Хандред. Этих людей всегда слушали и к ним хотели присоединиться. Наши ряды расширялись, и, хотя мы точно не знали, сколько поддерживало Порцию, число наших собственных сторонников стало выглядеть вполне обнадеживающим.

Теперь мне уже казалось, что у нас есть шанс.

* * *

Это был еще один засекреченный поздний вечер в офисе Гранта, освещенный приглушенным светом, мы корпели над документами и наши руки периодически касались, пока мы передавали друг другу документы.

Мы договорились держать наше примирение в тайне от Порции, иначе это окончательно выбьет ее из равновесия, чтобы смогли начать нашу контратаку, (естественно, шучу), поэтому мне пришлось одеваться несколько распутно для маскировки, в случае если Порция держит нас под наблюдением. Если она или кто-либо из ее приспешников, следили за Грантом то, со стороны это походило, будто бы он тайком привел доступную девушку в офис для развлечения, чтобы немного получить удовольствие, исключительно для бизнеса, конечно.

Короткая красная рубашка с глубоким вырезом, большие солнцезащитные очки, рыжий парик и шляпка, которую я одела, чтобы скрыть свое лицо, и, хотя я предполагала переодеться во что-то более приличное, прежде чем мы приступим к работе, но Грант кинув на меня единственный взгляд и заявил, что это произойдет только через его труп.

Легкий ветерок через окно холодил мою кожу, Грант и я постоянно находили причины, чтобы случайно не задеть друг друга, когда мы тянулись за одним и тем же файлом с документами, или же когда проходили мимо друг друга, чтобы налить очередной бокал вина (было важно сохранять боевой дух на время, пока мы изучали все сложности и пробирались через такое количество документов), или же сидели очень близко друг к другу, пока читали один и тот же документ, борясь внутри каждый сам с собой, чтобы сохранять концентрацию на написанных словах, несмотря на то, что мы чувствовали жар, исходящий от тел друг друга.

Возможно, с моей стороны это было не совсем правильно, но я ничего не могла поделать, чувствуя, окружающую нас секретность и важность того, что нам приходилось делать, поэтому это лишь усиливало мое волнение, напряжение, и страсть, заставляя мое тело быть словно натянутой пружиной, по которой все время пробегали мурашки, по моей коже конечно.

— Ты можешь предать мне тот файл? — попросила я Гранта, и на какое-то долгое мгновение его пальцы прошлись по моей руке.

Мы были так загружены в последнюю неделю, что у нас хватало только сил, прижиматься друг к другу телами, упакованными в пижамы, обнимаясь каждую ночь перед тем, как проволиться в сон; утром мы обменивались несколькими поцелуями и ласками, чтобы встретить следующий день. Я безумно хотела его, но попросила подождать, пока вся эта компания по сохранению бизнеса не придет в норму, а потом мы выясним, что происходит конкретно между нами. Нам необходимо было быть сосредоточенными.

По правде говоря, я не знаю сколько еще я смогу выдержать, учитывая все эти поздние посиделки на работе, и спать рядом друг с другом, просыпаясь каждый день и чувствовать его горячее тело, прижавшееся ко мне... если мы в ближайшее время не займемся сексом, то мое сексуальное напряжение просто сведет меня с ума. Глядя на него сейчас, нахмурившего брови и сконцентрировавшего внимание на документах, на прядь волос, упавшую на один глаз, на ослабленный галстук, на его пристальный взгляд, обращенный на меня... я почувствовала, что начинаю…

— Ага! — сказал Грант, хлопая по листу бумаги и разбивая все мои мечты. — Вот оно!

И он уже был на ногах, решительно выискивая в стопке бумаги еще что-то и откладывая в сторону еще два других кусочка головоломки, которые нашел, одновременно набирая номер на телефоне, он получил доказательства еще одного голоса, который мог перейти на нашу сторону.

Я наблюдала за ним, на мгновение отвлекшись от своей секретной миссии, иначе говоря «Огонь в его глазах вызван мною?». Я любила его еще больше за взлохмаченные волосы и закатанные рукава рубашки, за его увлеченность своим делом и приложение огромного труда, за его не позерство и полное игнорирование окружающего мира, только единственная решимость, направленная на разыскать что-то. Несгибаемый перед лицом бюрократии, самодовольства и коррупции, не останавливающийся, пока не сделает все, чтобы защитить свою компанию и сохранить ее в безопасности.

Я любила его таким, и мне нравилось работать с ним именно так. Я чувствовала тепло, поселившееся в груди, словно угольки разгорающегося костра, который может заполыхать и превратиться в пекло страсти при одном лишь малейшем дуновении ветра, вселяющим надежду. Он успокаивал и пугал меня одновременно, из-за того, что я чувствовала к этому мужчине.

А что если он не сможет простить меня? Что если, в конце концов, он уйдет от меня из-за той боли, которую я ему причинила, когда сбежала от него?

— Да! — воскликнул Грант, выбрасывая вверх руку в знак победы, как только нашел то, что искал, и повернулся ко мне с восторженным блеском в глазах. — Взгляни на это, Лейси. Посмотри на эти цифры. Келли Омсторм не сможет возразить, что Порция действительно действует из лучших побуждений для компании, после того, как она посмотрит на эти пятилетние стратегические результаты…

Я позволила его словам и улыбке, словно омыть меня целиком, и я поняла, что на самом деле это все не столько важно, потому что важен только он. Я любила этого мужчину, и я никогда не смогу уйти от него снова.

Я буду молиться, чтобы он почувствовал то же самое ко мне.

* * *

Зал торжеств сверкал, и словно в снежной метели, кружился хрусталь и мрамор, вежливый смех, бурные споры о слиянии и непрерывные голоса в ярко освещенном пространстве, поглощаемые пышным ковром, который чуть ли не впитывал весь этот гвалт.

Сотни людей заполнили пространство, за первые тридцать секунд я разглядела представителей семи различных крупных инвестиционных фондов, хотя внимательно еще не вглядывалась в собравшихся. Экран, такой же как в кинотеатре IMAX, возвышался на сцене, разрезая вид комнаты, как бы на две части, позже вероятно появится поток разбирательств от инвесторов со всего мира по поводу его стоимости.

Официанты проворно скользили сквозь толпу, предлагая бутилированную воду, бокалы с шампанским, клубнику в шоколаде и маленькие сэндвичи. Я с тоской смотрела на проплывающие мимо меня подносы, потому что была настолько взвинчена, что не могла даже думать о еде, и алкоголь тоже не будет способствовать, чтобы я смогла помочь Гранту.

Половина гостей, видимо, получили приглашения на это торжественное событие и были одеты так, как собственно и ожидалось, словно фея-крестная превратит в тыкву в полночь их карету, другая же половина была одета, и ее было намного больше, словно это был обычный рабочий день. Даже промелькнуло несколько нелюдимых инвесторов в джинсах и футболках, наверное, спецы своего дело, которые сделали большие деньги в девяностых в результате продажи через интернет и быстро свернули свою деятельность, прежде чем они смогли потерять хоть что-нибудь или должны были соответствовать определенному дресс-коду.

— Это реально? — спросила я Гранта скептически, пока он вел меня через парадные двери вниз по спиралевидной лестнице. На мне было одето плиссированное белое платье, а он был в смокинге и выглядел так красиво, что мог заставить художника эпохи Возрождения просто рыдать. Я взмахнула в сторону большого зала торжеств, люстр и гостей. — Правда-правда?

— Учитывая беспрецедентный интерес к «Devlin Media Corp», мы была вынуждены арендовать это место для собрания акционеров, — медленно сказал Грант, кладя мою руку себе на руку. — Это чистой воды совпадение, что мы арендовали зал, в котором проходила кульминационная сцена спин-офф твоего любимого шпионского фильма.

— Если ты попытаешься ублажить ученых, которые собираются похитить тебя для своих экспериментов, чтобы выяснить, как ты превращаешься в бесконфликтную субстанцию, — сообщила я ему.

— Хорошо, что у меня есть кто-то, кто способен спасти меня, — легко ответил Грант, также слегка пожимая мне руку. — Я не хотел бы прожить остаток своих дней в лаборатории. Мой загар ужасно пострадает от этого.

— И еще мне почему-то кажется, что ты нашел бы способ получить гель для волос, — нежно произнесла я, взъерошив его волосы и наблюдая за его восхитительным выражением лица, которое стало недовольным, когда я испортила все его прихорашивание. — Ты банкрот маленькой страны, у которого вьются волосы, как у ребенка?

— Только маленькой, — сказал он, смеясь, и мы вошли в бой, разойдясь друг от друга, как только ступили в зал.

До самого заседания оставался еще час, и с Порцией, которая была здесь, мы не могли позволить себе ослабить нашу бдительность.

* * *

Время пришло. Я крепко ухватилась за руку Гранта, пока мы ожидали за кулисами сцены, огни в торжественном зале были приглушены, кроме тех, что светили над сценой. Бабочки выполняли сложные воздушные па в моем желудке. Это было так. Не было больше подготовительных действий, не было больше никаких хеджированных ставок. Пришел тот час, когда все должно было решиться.

Послышался шелест шелка, и появилась из-за угла Порция в туфлях на каблуках цвета слоновой кости и изящном платье, которое выглядело, словно она пришла сюда из 1920-х годов. Я попыталась вытащить свою руку, но Грант держал меня крепко. Он не собирался скрываться: мы были здесь вместе и его не волновало, увидит ли Порция или кто-нибудь еще и узнают ли о нас.

Она заметно вздрогнула, как только увидела нас, стоявших так близко друг к другу, но тут же пришла в себя, одарив нас своей ледяной улыбкой.

— Ну, разве это не сказочный финал для вас обоих, — произнесла она сквозь стиснутые зубы. — Золушка в конце концов покорила сердце принца. Говорят же, что привить хороший вкус невозможно.

Грант нежно сжал мне руку.

— Нам нечего ответить тебе, Порция, — сказал он ей. — Мы не разговариваем с предателями.

— Так мелодраматично, — ответила она фыркнув. — Я надеюсь, что ты не будешь придерживаться этой линии в своем выступлении сегодня вечером. Инвесторы реагируют на театральность очень плохо.

— А вы полностью на сто процентов честная и открытая, — с сарказмом парировала я.

— Ах, Боже мой, вы двое просто созданы друг для друга, — сказала Порция, просто окатив нас своим холодным презрением. — Это просто бизнес, ребятки. Ничего личного.

Она прошла мимо нас, вышла на сцену, словно супер-злодей, заняла свое место перед запуганной и порабощенной массой людей, которая тут же притихла.

— Что ж, все не так уж плохо, — пробормотал Грант.

— Не волнуйся, — подбодрила я и поцеловала его в щеку. — У нее еще впереди речь, а это вполне достаточно времени, чтобы все ее возненавидели. Да, черт возьми, обычно она делает такое за какие-то тридцать секунд.

Грант попытался улыбнуться, но это выглядело немного скомкано. Я обернула свою руку вокруг его, так мы смогли лучше поддерживать друг друга и придавать друг другу силы.

На сцене, Порция соблаговолила послать собравшимся хрупкую еле заметную улыбку, как будто она была стоматологом и пыталась их заверить, что это не больно ни капельки. Первые несколько рядов слегка подались назад.

— Дамы и господа, — произнесла Порция, — мои доводы простые.

За ее спиной, экран замерцал оживая, показывая деда Грант. Я почувствовала, как пульс Гранта участился, и он схватил меня за руку мертвой хваткой.

— Основателем этой компании был настоящий оригинал. С твердым пониманием экономической теории, рынков сбыта и важности упорной работы, он взял необработанное сырье и превратил его в нечто прекрасное: «Devlin Media Corp»

Экран перешел к следующему слайду — зернистой черно-белой фотографии, отображающей штаб-квартиру «Devlin Media Corp», какой она была изначально в начале 20-го века — не такое высокое здание, как сегодня, но внушительное с колоннами в стиле арт-деко витражами.

— Возможно, это прозвучит несколько странно для вас, но я должна назвать компанию красивой, — сказала Порция. — В конце концов, это слово обычно не ассоциируется с прочностью. Но если рассматривать величайшую белую акулу: изящную, беспощадную, безжалостное орудие, направленное на поиски своего приза, которая была создана именно для того, что она и делает, с бешенной скоростью и эффективностью, не испытывая никаких сожалений от тех, кто медлителен и не в состоянии ее избежать, чтобы уйти с ее пути. Разве это не прекрасно? Хотя в ней нет поэзии и нет искусства?

— Что это за стратегия такая? — спросила я сдавленным шепотом. — Она что думает, говоря о поэзии, что это доступный микрофон в каком-нибудь кафе?

— Она играет на их чувствах, — пробормотал Грант сквозь стиснутые зубы. — Пробуждая в них эти чувства и поднимая их к вершине хищников, потом подаст им прекрасную добычу, которую они смогут растерзать на куски, пока она не истечет кровью.

Я взглянула в аудитории, и с огорчением обнаружила, что он был прав. Многие выпрямились в своих креслах и их взгляд загорелся, слыша ее слова. Если она убедит таким образом слишком много людей, то возможно и многие наши сторонники могут перейти назад на ее сторону...

— Да, «Devlin Media Corp» была одной из вещей, обладающей необычайной красотой, -сказала Порция. — Но мы потерпели неудачу в нашей ответственности. Мы стали раздутыми и благодушными.

Картина позади нее меняется, показывая штаб-квартиру компании сейчас, но через затемненный фильтр, и здание выглядят несколько грязным, кроме того снято с неудачного ракурса, башни слегка затемнены дымом из ресторана быстрого питания. Я молча проклинала умельцев фотошопа.

— Мы начали даже думать, словно мы благотворительная организация, а не бизнес корпорация, — продолжала она.

Картинка изменилась, показывая семью явно с избыточным весом из шести человек, сидящую на диване и смотрящую телевизор. Я узнала эту женщину — она была одной из самых приветливых работниц в нашем кафетерии. Я сочувствовала ей, когда она была вынуждена пойти в отпуск из-за перелома ноги, но благодаря медицинской страховки, она смогла вернуться к работе через несколько месяцев. Как, черт возьми, смогла Порция получить фотографию этой семьи? Это была противно, как черт.

— Мы стали разбрасывать деньги на тунеядцев, прожигателей жизни и программы, которые не важны для основной нашей миссии, нашей цели.

На экране возникли графики, уверенная красная линия, показывающая стабильное понижении прибыли. Пока не разглядишь масштаба, разумеется, и не поймешь, что Порция смухливала, чтобы дать неточное представление, но большая часть аудитории сидела слишком далеко для того, чтобы заметить, что она поменяла оси X и Y, кроме того, она стремительно пролистнула его, прежде чем даже близко сидящие смогли пристально его рассмотреть.

Особенно, если учесть, что большинство собравшихся смотрели прямо на нее, потому что теперь у нее застыло на лице выражение благородной решимости, плечи расправились, словно она была Амазонкой, которая собирается одна бороться за финал миссии на благо всех.

— Но «Devlin Media Corp» может вернуть свою былую красоту снова, — произнесла Порция, ее голос звенел по всему залу, словно призывая к битве. — Мы можем опять выполнить видение нашего основателя. Мы можем снова начать конкурировать на мировом рынке!

— Мы никогда не прекращали, — пробормотала я.

— Порция не хочет конкуренции, — пробормотал Грант. — Она просто хочет раздавить всех остальных и сидеть на троне из черепов. Я не могу поверить, что был так слеп!

Я поднесла его руку к своим губам и поцеловала.

— Ты же просто верил, что она намного лучшее. Это не преступление и не слабость. Только лишь то, что ты хороший человек.

— И благодаря моей этой доброте, тысячи людей могут лишиться средств к существованию, — резко произнес Грант.

На сцене Порция наступала полным ходом.

— Это не поглощение «Pinker Inc». Это шанс вернуть нашей компании первородство! Шанс войти в этот век, на мировую арену, как сила, с которой нужно считаться!

Она подняла кулак, словно намеревалась разрушить все, что стояло у нее на пути.

— После того, как мы сбросим накопившиеся за годы работы развалины, наша прибыль взлетит высоко. Наш бизнес будет работать на пике эффективности, на достижение результатов, с которыми никто не сможет поспорить. Мы станем быстрее, ярче, лучше. С помощью «Pinker Inc», мы станем гигантом этой экономики, и никто не сможет нас остановить!

Бурные аплодисменты встретили это заявление, и мой желудок опустился вниз, чуть ли не прямо на мои туфли. Я пыталась проигнорировать заключительное слово Порции, потому что свое выступление она окутала статистическими результатами, которые вводят в заблуждение, и призывая исключить из экономики компании статью 101, но я больше всего боялась акционеров слушающих ее мотивируемую речь и ее обещания будущих прибылей.

Грант выглядел слишком нервным, и я поняла, что должна помочь ему. Я дернула его другой рукой к себе, чтобы он встал ко мне лицом, и не смотрел на адского зверя на сцене.

— Малыш, — я притянула его руки к себе, пока он смотрел мне прямо в глаза. — Хорошо, она дала толчок. Но я знаю, что ты можешь кардинально все изменить.

Он отрицательно покачал головой, во всей его позе читалось поражение.

— Хотел бы я разделять твою веру.

— Эй! — сказала я. — Послушай. Ты, черт побери, Грант Девлин. У тебя улыбка, которая способна продать любую марку зубной пасты в Америке, копна волос, которая может позволить политикам выходить сухим из воды, зад, который может заставить целый монастырь монахинь пересмотреть свой жизненный выбор…

Грант старался не засмеяться.

— Я не уверен, что именно эти качества необходимы акционерам, Лейси.

— Ты привлекательный и убедительный, я это имею ввиду, — сказала я, посылая ему взгляд говорящий: «Лейси произносит для тебя мотивационную речь, так что заткнись» подтекст более чем очевидный.

— И что самое важное, ты обладаешь еще двумя другими качествами: головой и сердцем. Мы сделали столько исследований, ты знаешь эту компанию вдоль и поперек, не просто поверхностные вещи, о которых говорила Порция. И ты любишь эту компанию… и это Порции роботу с планеты жестокости никогда не понять. И поэтому она проиграет, потому что борется за деньги, но ты... Ты сражаешься за то, во что веришь. И это делает тебя сильнее, намного сильнее, она даже не может себе представить насколько.

Грант протянул руку и нежно убрал прядь волос мне за ухо, я затаила дыхание, вернее оно застряло у меня в горле.

— Спасибо, Лэйси, — тихо ответил он. — Я не знаю, чтобы я без тебя делал.

И на секунду время будто остановилось — остались только мы: он и я, и взгляд, которым мы смотрели друг на друга.

Затем я не смогла удержаться и высказала еще один момент.

— Плюс, у тебя акцент, — добавила я. — Я не знаю, заметил ли ты, но у американцев? Мы сходим с ума по акцентам, особенно, если они немного напоминают британский.

Грант принял страдальческое выражение лица.

— Я — австралиец, это совершенно другое…

— Я знаю, знаю, бывшая исправительная колония, и вы все произошли от каторжников, это очень сексуально, теперь иди! Он назвал твое имя! — я слегка подтолкнула его в сторону сцены, где модератор представлял докладчика очередной презентации.

Грант наклонился вперед и прижался поцелуем к моим губам, страстным и полным обещания большего.

И тогда он шагнул на сцену, и вся нервозность ушла, словно плохо пригнанное пальто, которое свалилось с плеч, мое сердце затрепыхалось с такой скорость, словно я была колибри.

Это было все. Все, что произойдет с этого момента было всем.

Аудитория тоже это понимала, поэтому воцарилась тишина, как только он появился.

Грант взглянул на зал, который на данный момент контролировал его судьбу, и судьбу его компании…и смущенно улыбнулся.

— Эй, парни? — крикнул он, обращаясь к будке с техниками. — Вы можете выключить экран? Я передумал насчет своей речи.

Стойте, что? Мы работали над этой речью до последней минуты… он просто решил отказаться…

Дыши, Лейси. Ты любишь этого мужчину. Теперь, ты должна полностью довериться ему.

Экран позади Гранта стал темным, и единственным источником света на сцене оставался прожектор, светящий на него сверху вниз. Он мог заставить его выглядеть маленьким, несущественным. Но казалось, что Грант поглощал струящийся свет и излучал свой собственный, причем еще сильнее, словно он бы ангелом, спустившимся с небес, находящимся среди простых смертных.

Грант направился к краю сцены. Все взоры были устремлены на него с любопытством, задаваясь вопросом, каким будет его следующий ход. Его голос звучал непринужденно, едва повышаясь, но он четко слышался во всей аудитории, которая затаив дыхание слушала его.

— Мисс Смит окутала вас некоторыми милыми фиктивными разговорами, касающимися неточных цифр. И знаете, первоначально я планировал выйти сюда и объяснить вам, насколько обманчивы и неверны ее графики. Но факт остается фактом, и я уже объяснил большинству из вас о разнице уравнений, которое использует мисс Смит и я, и, если вы до сих пор не уверены, что она накормила вас враньем, тогда я не уверен, что вы поймете когда-либо это.

— Поэтому вместо всего этого, позвольте мне рассказать вам одну историю.

У Гранта промелькнула обаятельная улыбка, и, хотя зал был погружен в темноту, я была уверена, что большая часть аудитории ответила ему тем же.

— Эта история начинается с молодого, избалованного принца, отпущенного своими родителями бродить по их королевству в поисках приключений. Если хотите, представьте себе лохматого мальчика лет шести, одетого в матросский костюмчик на два размера больше, и задетое самомнение, потому что у него, наверное, уйдет остаток жизни, чтобы вырасти до размера этого костюмчика.

Вежливые смешки последовали за его описанием. Мой был один из них.

— Его королевство? Это была штаб-квартира «Devlin Media Corp.», когда я сказал, что его отпустили родители отправиться на поиски приключений, мне следовало также упомянуть, что ему строго не разрешалось выходить за пределы этажа, на котором находился офис его родителей. Однако достаточно быстро отчаянный и наглый принц был обнаружен на лестничной клетке, и это было еще до того, как вы все стали говорить: «Много лет тому назад, он уже был безвозвратно потерян».

— Но только когда молодой принц потерял всякую надежду выбраться и готов был начать реветь, как неисправный пожарный шланг, он наткнулся на основу и спасителя всех сказок: мудрого и замечательного волшебника, — глаза Гранта стали с поволокой от ностальгических воспоминаний, и я клянусь, что аудитория вздохнула вместе с ним. — Его звали Луис.

— Как и все волшебники, Луис вытер мои слезы и стал моим проводником. Он показал мне магию своей работы — секретный эликсир, который он использовал, чтобы оттирать пятна, тайный секретный проход, который позволял ему появляться в разных местах, словно из неоткуда, как по мановению волшебной палочки в фойе на этажах великого и могучего королевства. В тот день, я увидел бесчисленное множество работы, которую он проделывал ежедневно, молчаливой и невоспетой, принося колоссальную пользу обществу. В тот день, я узнал, значимость каждого сотрудника «Devlin Media Corp.».

— Луис был не единственный замечательный человек, которого я встретил в тот день. Я встретил Бет, мать четверых детей (трое, из которых нуждаются в особом уходе), она не только присматривала за своей семьей, но имела самый лучший бухгалтерский ум в мире, и, хотя в «Devlin Media Corp.» все компьютеризировано, компы до сих пор совершают больше ошибок, чем делала Бет. Я познакомился с Люком, ветераном войны, который сохранял безопасность здания в течение недели, а в выходные отправлялся волонтером учить детей читать. И с бесчисленным множеством других людей.

Я взглянула в зал и увидела, как люди кивают и перешептываются друг с другом.

— И именно тогда Луис мне объяснил, что делало компанию такой успешной — все эти люди, которые работали с таким упорством, используя свою квалификацию. И они это делали для нас, потому что мы являлись воплощением мечты, идеала, будущего, которое они надеялись получить. Они работали с таким упорством на нас, потому что знали, что это компания поощряет новшества и инновации, лояльность, компания, которая ценит их вклад и использует их труд для сотворения лучшего будущего всего мира. Они работали так на нас, потому что понимали, что могут доверять нам, так же как мы доверяем им, в первую очередь.

— Мисс Порция Смит сообщила вам, что дни славы «Devlin Media Corp.» остались далеко позади. Но я скажу вам, что на сегодняшний день у нас есть сотрудники, которые просто великолепны в том, что они делают, если не больше. Микаэла, наш стажер в департаменте развития, которая приносит яркость и энтузиазм вместе с утренним кофе. Карл, наш IT-гений, который сделал не только превосходный веб-сайт, но спас миллионы долларов в области интернет безопасности нашей компании, — он улыбнулся, его глаза мимолетно обратились ко мне. — И Лейси, без которой попросту говоря, вообще ничего не было бы возможно.

Я почувствовала, как мое сердце растаяло у моих туфлей. Но я еще не совсем понимала, куда он клонит.

— Итак, теперь вы понимаете, что эта компания не может быть сведена к простым цифрам, — продолжил Грант так же непринужденно, словно он с этой публикой просто вел обычную близкую беседу. — Основу этой компании составляют люди. Самоотверженная работа Луиса, воображение Лейси… это нельзя свести к единому балансу. И мы не можем продавать их за шальные деньги без того, чтобы самим не вылететь в трубу.

— Мой дед создал что-то грандиозное, это правда. Мы никогда не узнаем, как бы он руководил компанией сегодня. Мы никогда не сможем узнать, как руководили бы мои родители.., — Грант сделал паузу, чтобы смахнуть слезу, и послышались вздохи из зала, —может они бы изменили ее. Мы можем знать только то, что происходит сегодня и сейчас, и будет происходить завтра, и эффективно двигаться только вперед, в меру наших способностей.

Грант шагнул вперед, подняв руки в страстной просьбе. Но он не смотрелся уязвимым, а скорее благородным. Решительным.

— Мисс Смит хочет, чтобы вы мечты о прошлом. Дамы и господа, я думаю вам стоит быть более амбициозными. И мне кажется, что вам стоит инвестировать в наших сотрудников и в наши мечты.

— Я думаю, что мы все вместе сможем построить наше будущее!

Раздались оглушительные аплодисменты. Первые несколько рядов вскочили на ноги, а за ними, словно волна, последовали и остальные. Мое сердце сильно колотилось, и я увидела Гранта улыбающимся с надеждой и радостно.

И еще... в аудитории плохо было видно в темноте, но некоторые люди оставались сидеть на своих местах. Эти люди настолько сдержаны по своей натуре, или же эти люди остались при своем мнении? Сколько их? Слишком много?

Грант вбежал за кулисы, обнял меня так сильно, что у меня затрещали кости. Он стоял напротив и улыбался, но его чуть-чуть трясло видно от зашкаливавшего адреналина, он был весь потный, и я не думаю, что это было как-то связано с жарой от софитов.

Я обняла его в ответ.

— Ты был восхитительным, Грант. Я не поняла сначала, куда ты клонишь. Она рассказала свою историю… но твоя гораздо лучше.

— Я надеюсь, что она была лучше, — прошептал он мне на ухо. — Я пытался заставить их увидеть… пытался заставить их понять…

И это был мужчина, который когда-то был наполнен решимостью совершенно не обращать внимания на свою компанию. Это был именно тот мужчина, который разбил катер, а сейчас говорил о своих чувствах. Он действительно изменился.

— Я так горжусь тобой, — сказал я и мой голос дрогнул.

— Я больше горжусь тобой, — ответил он и его голос потонул в моих волосах.

Я гладила его по спине, желая обезопасить его от будущего, каким бы оно не было, и обезопасить себя, от того будущего, которое он может принести мне.

— Что теперь будем делать?

Он вздохнул, и в этом вздохе я уловила всю свою тревогу, усталость, облегчение и трепет.

— Сейчас они будут голосовать, а мы будем ждать.