Сегодня и всегда

19

Англия

Брэндэн стоял рядом с Кортни в холле Оуклей Корт и с острым интересом наблюдал, как Арман Сен-Пьер и Маркус Аскуит выходят из гостиной.

– Кортни! – воскликнул Марк, приближаясь к ней. – Где ты пропадала? Где Крис?

– Доктор Картрайт ранен и поехал в Лондон, к себе домой. – Кортни сняла накидку. – Что он здесь делает? – спросила она, указывая на Армана и дрожа от ярости. – Как ты можешь пускать его в этот дом?

– О чем ты говоришь? – Марк кивнул в сторону Брэндэна. – Уж если на то пошло, что он делает в этом доме?

– Он мой муж.

– Ты сошла с ума? Этот человек крадет у тебя ребенка, а ты приводишь его сюда!

– Из-за чего весь этот шум… – У графа Лоудена при виде Брэндэна отвисла челюсть. С трудом граф добрался до ближайшего стула, и, усевшись, уставился на Брэндэна. – Какого дьявола вам здесь надо и где мой внук? – Его легкое покашливание переросло в приступ удушья, и Марк нагнулся к нему, чтобы распустить галстук. Кортни пыталась успокоить отца, но он оттолкнул ее. – Что этот человек здесь делает?

– У Брэндэна нет Шона, отец. Моего сына похитил Сильвер Нед.

– Как это хитро с вашей стороны – обвинить Сильвера Неда, мой друг, – заметил Арман, обращаясь к Брэндэну. – Вы забываете, однако, что вас видели, когда, вы садились в карету, которая сразу же умчалась.

– Вы правы, – согласился Брэндэн, – я пытался остановить похитителей.

– Но это абсурдно, – воскликнул Марк, – мы не получали требования о выкупе.

– Потому что ему не нужен выкуп, – ответил Брэндэн, – ему были нужны мои корабли и я, чтобы переправить с моей помощью английское оружие конфедератам. Я согласился, но, пытаясь прорвать блокаду, попал в плен.

– Вот видишь, Корт, ты подвергала себя таким опасностям, и все напрасно, – сказал лорд Гарретт. – А я предупреждал тебя, чтобы ты не гонялась за этим человеком.

– Правильно, – согласилась Кортни, Брэндэн не знает, где мой сын, но среди нас есть люди, которые, возможно, знают, – и она многозначительно посмотрела на Армана и Мэрили.

– Подумать только! – воскликнул Арман. – Я вырвал вас из лап этого чудовища, а теперь вы обвиняете меня в этом гнусном преступлении?

– После всего того, что он с тобой сделал, – лорд Гарретт указал на Брэндэна, – ты еще его и защищаешь? Ты даже глупее своей матери. Он не любит тебя. Он пользуется тобой, чтобы навредить мне.

– У меня была очень долгая дорога, и я неважно себя чувствую. Пойду, прилягу.

– Брэндэн никогда не относился к женщинам с уважением, – подхватила Мэрили. – Посмотрите, как он поступил со мной: разорвал помолвку прямо на балу по случаю этой помолвки. Разорвал, чтобы жениться на ней.

– Я хотел бы поговорить с мистером Блейком, – сказал лорд Гарретт после ухода Кортни.

Марк двинулся в сторону Мэрили и Армана.

– Пошли. Пусть они сами разбираются между собой.

После того как все ушли, лорд Гарретт пригласил Брэндэна пройти с ним в библиотеку. Закрыв дверь, он повернулся к Брэндэну.

– Вы все время стараетесь разрушить мою семью. Вы этого добиваетесь? Нашей гибели?

– Я знаю, что вы рассказали Кортни о моей матери, но пришло время сказать ей всю правду. Она должна знать правду о своей собственной матери. Я больше не могу жить во лжи. Я люблю Кортни. И я хочу избавиться от бремени прошлого раз и навсегда, но это невозможно, пока ее мать стоит между нами.

– Я думал, что вы все уже рассказали ей.

– Я не буду делать это за вас. Вы должны рассказать ей правду.

Пока Марк и Мэрили пили чай, Арман отправился поговорить с Кортни.

– Вы все прощаете этому человеку, как бы он с вами ни поступал. Когда же вы, наконец, поумнеете?

– Хватит, Арман. Где Сильвер Нед держит моего сына?

– Почему вы считаете, что я связан с Сильвером Недом?

– Слишком много совпадений, – ответила Кортни.

Арман, разгоряченный большим количеством выпитого вина, не думая о последствиях, схватил Кортни за руку и притянул к себе.

– Я спас тебе жизнь, ты, маленькая ведьма…

Кортни взвизгнула и впилась ногтями в его лицо.

– Пусти ее, – прорычал Брэндэн, входя в комнату, – не то я убью тебя на месте.

Арман отпустил Кортни.

– Ты уже пытался убить меня. Почему ты решил, что на этот раз тебе это удастся?

– Потому что на этот раз у меня больше причин, чтобы прикончить тебя, Арман. Кортни права. Ваше участие во всем этом мерзком деле совершенно очевидно.

Арман посмотрел на Кортни, затем на Брэндэна и снова перевел взгляд на Кортни.

– Да, вы оба стоите друг друга. Вы оба предпочитаете ложь правде.

– Что же здесь – ложь? – спросил Брэндэн.

– Что вы знаете, или думаете, что знаете? – Он повернулся к Кортни. – Вы ищете правду, а готовы ли вы ее воспринять?

– Может ли правда быть хуже лжи? – возразила она.

– Для меня – нет, а для вас и кое-кого еще, может быть, и да.

– Кто же это «кое-кто»? – спросила Кортни. – Когда вы вмешались в мою жизнь?

– А с какого момента начать? Ах, Кортни, Кортни! Вы хотите все разложить по полочкам и выставить на всеобщее обозрение. Вы думаете, что много знаете, но вы лишь коснулись поверхности.

Брэндэн схватил Армана за горло и готов был задушить его, не вмешайся Кортни.

– Ради Бога, Брэнд, отпусти его! Иначе мы не узнаем, где Шон. – Она повернулась к Арману. – Где он?

– Вы просто пешки – вы оба. Игра гораздо сложнее, чем вы можете себе представить.

– Мне никогда и в голову не приходило, что вы связаны с Сильвером Недом. До самых последних событий.

– Я убью его, – выпалил Брэндэн, снова хватая Армана за горло.

– Ну, давай, давай, – прохрипел Арман. – Только вернет ли это тебе сына?

– Брэндэн, остановись! – закричала Кортни. – Подумай прежде всего о сыне.

Брэндэн выпустил Армана и толкнул его в кресло.

– Чего хочет от меня Сильвер Нед? – требовательно осведомилась Кортни.

– Ему нужен он. – Арман кивнул в сторону Брэндэна.

– Как же вы могли похитить ребенка?

– Я не участвовал в этом. Все решалось без меня. Считалось, что это необходимо. Мне самому все это не нравится.

– Я сгною вас в тюрьме, – пообещала Кортни.

– Думаю, что нет, моя дорогая. Это было бы очень глупо с вашей стороны. В конце концов, я знаю, где мальчик, а если меня арестуют, я все буду отрицать, и вам его не найти.

– Тогда ты скажешь мне, – вмешался Брэндэн, – или я буду убивать тебя медленно, растягивая твои мучения…

– Брэндэн, друг мой, мне действительно хотелось бы рассказать вам все, по старой памяти, – сказал Арман и пошел, пошатываясь, к двери. – Боюсь, однако, что моим товарищам это не понравится. А с их мнением надо тоже считаться, верно?

– Кто они? Скажите мне, – потребовала Кортни.

– Пока не могу. Все, что могу сообщить вам, так это то, что они не относятся к числу ваших друзей. Мы потеряли уйму денег из-за провала последней операции по доставке оружия южанам. Мы должны получить компенсацию за эти потери. Заключите со мной контракт, мой друг, и я принесу вам Сильвера Неда на подносе.

– Если вы меня предадите, Арман, я вас убью, – пригрозил Брэндэн. – Клянусь!

После этой сцены Брэндэн ушел в деревню на почту, пообещав вернуться как можно скорее. Кортни в ожидании мужа лежала на кровати и пыталась осмыслить события последнего времени. Она припомнила косые взгляды Мэрили, ее самодовольные и торжествующие ухмылки. Несомненно, Мэрили была в курсе происходившего. Она была сообщницей Сильвера Неда. Поэтому она и Марка на себе женила. Поэтому они с Арманом пришли в Оуклей Корт. Теперь же, когда их разоблачили, она бросит Марка, оставит его одиноким и опустошенным.

Похоже, что Марк ничего не подозревал. Он обожал свою жену. Кортни видела это по его глазам, по тому, как он вслушивался в каждое слово, соскальзывавшее с ее лживого языка.

Мэрили была хороша, ничего не скажешь. Она знала, как поддерживать в Марке ощущение счастья, льстила ему, изображая любящую жену.

Она понимала, что Марк не знал подлинного лица Мэрили. Кортни очень хотелось сорвать с нее маску, но что-то останавливало ее. Для нее невыносима была мысль о том, что Марк снова превратится в угрюмого, скучного джентльмена, каким он был до встречи с Мэрили, она боялась услышать вновь его заикание, вызванное неуверенностью в себе и почти исчезнувшее с того момента, когда он впервые появился со своей невестой в Оуклей Корт.

Кортни заметила еще кое-что, когда они все стояли в холле. Она увидела нечто странное в выражении глаз отца, когда он переводил взгляд с Мэрили на Марка. Отец был умным проницательным человеком и, в отличие от Марка, не ослепленным любовью. Возможно, он разглядел фальшь в поведении Мэрили.

Ночью, лежа в кровати и пытаясь уснуть, Кортни услышала, как в двери щелкнул замок, дверь скрипнула. Кто-то крадучись двигался к ней. Она дотянулась до кинжала под подушкой и тихо вытянула его из ножен.

– Кто там? – окликнула она.

– Арман, – послышался голос француза.

– Не приближайтесь ко мне, или я убью вас.

– Убить меня? Я ваша последняя надежда. – Чего вы хотите?

– Вас. Я хочу вас.

– Если вы прикоснетесь ко мне, я закричу. – Он был так близко к ней, что она ощущала его дыхание на своей шее. – И вы пьяны, Арман.

– Да, это так. – Он бросился на нее и выбил из ее рук нож, которых бесшумно упал на ковер.

Сопротивляясь из всех сил, она ослабила его хватку и опрокинула ночной столик, пытаясь убежать. Он настиг ее, заломил ей руки за спину и приподнял, прижав к себе.

– Что происходит здесь, черт побери? – В дверях стоял лорд Гарретт. – Как вы смеете оскорблять мою дочь, да еще в моем доме?

Арман отпустил Кортни и поправил свою одежду.

– Тысячу извинений, лорд Гарретт. Я хотел только поговорить с Кортни, но когда она замахнулась на меня ножом, я вышел из себя и забыл о здравом смысле.

– Ты держишь при себе оружие? – удивленно спросил Кортни отец. – Что происходит в этом доме, в конце концов? – граф нахмурился. – Покиньте, пожалуйста, спальню моей дочери.

На пороге появились Марк с Мэрили, и позади них – Брэндэн.

– Вы слишком много выпили, и сейчас самое время поспать, – предложил Марк.

Брэндэн стоял бледный, плотно сжав губы.

– Вам лучше последовать совету ваших друзей, Арман, – сказал он спокойным тоном.

– Я знаю, что вы горите желанием убить меня, Блейк, – сказал Арман.

Брэндэн бросился на него, но Марк и лорд схватили его, не допустив драки.

– Все… пожалуйста… уйдите, – сказала Кортни.

Арман взглянул на Кортни, Брэндэна, ухмыльнулся и вышел. Остальные, кроме Брэндэна, покинули спальню. Брэндэн подошел к Кортни и взял ее за руку.

– Я готов был убить его, когда увидел здесь. Я не могу поручиться за себя, находясь рядом с ним. – Он обнял ее, как бы желая вобрать в себя ее боль.

– Ты не можешь убить его, – горько плакала она в его объятиях. – По крайней мере, пока мы не вернем сына.

Брэндэн постарался взять себя в руки.

– Да, мысль о сыне удерживает меня от расправы с Арманом. – Брэндэн стер слезы с ее щек. – Я чувствую себя таким беспомощным. Мне кажется, я мог бы добиться от него нужных сведений.

Когда Брэндэн ушел, Кортни стала искать кинжал, но не смогла его найти. Она набросила на себя шаль, спустилась в холл и стала ходить по комнатам в поисках Армана. Может быть, кинжал взял Брэндэн, чтобы припугнуть Армана?

Услышав сверху пронзительный вопль, она кинулась через холл к лестнице и, перепрыгивая через две ступеньки, взлетела наверх. Сердце так стучало, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди.

Дверь в комнату рядом была открыта, и оттуда в коридор пробивался свет свечи. Заглянув в комнату, Кортни увидела леденящую душу картину. Брэндэн, склонившийся над лежащим Арманом, с окровавленным кинжалом в руке и рядом завывающая Мэрили.

– Боже мой! Что ты наделал? – закричала Кортни.

Брэндэн преградил ей дорогу.

– Не надо смотреть. Его закололи в живот. Малоприятная картина.

– Как ты мог, безмозглый дурак? – закричала Кортни. – Ты отнял у меня сына навсегда!

– Корт, я этого не делал. Я увидел его таким, когда вошел сюда.

– Лжец! – взвизгнула Мэрили, пятясь к выходу из комнаты. – Это сделал ты. Ты убил Армана!

– Этой твой нож, Корт. Кто бы ни был убийца, он преследовал цель обвинить в убийстве тебя.

– Лжец! Убийцы! Убийцы! – продолжала кричать Мэрили.

На следующее утро все обитатели Оуклей Корта собрались в гостиной, где констебль выяснял обстоятельства преждевременной кончины Армана Сен-Пьера.

Все сидели молча, поджав губы, Мэрили плакала. Марк чувствовал себя неловко и, наконец, не выдержав, стал успокаивать жену.

– Почему все ходят вокруг да около? – спросила Мэрили. – Почему никто не упоминает о ссоре между ней и Арманом вчера вечером?

– Это правда? – обратился к Кортни констебль. Кортни с ненавистью взглянула в сторону Мэрили.

– Да, правда. Выпив лишнего, граф стал оскорбительно себя вести по отношению ко мне. Его силой вывели из моей спальни. После его ухода я не предпринимала попыток искать его общества.

– Она замахивалась на него ножом, – продолжала гнуть свою линию Мэрили. Спросите ее. Давайте, давайте. Спросите. Это тот самый нож, которым убили Армана.

– Это мой нож, – признала Кортни, – но он выбил его из моей руки еще раньше, вечером, когда в моей спальне… напал на меня. Он взял нож с собой. Больше я ножа не видела, пока мы не обнаружили его в теле покойного.

– Мы?

– Мистер Блейк и я.

– Говори правду, – потребовала Мэрили, – это ты устроила заговор против Армана с целью убить его.

– Заткнись, Мэрили, – приказал Марк.

– Они угрожали ему…

– Да замолчи ты, Мэрили, иначе я немедленно отправлю тебя в Стансуорт, – пригрозил Марк.

– Я видела Брэндэна, стоящего над ним, – продолжала как ни в чем не бывало Мэрили.

– Вы видели, как он совершил убийство? – спросил констебль.

– Н-нет, но… я пришла вскоре после убийства.

– Это неверно, – вмешался граф, входя в комнату. – Старший констебль, не так ли? Прошу прощения за опоздание. Я задержался на свидании с моим адвокатом. – Он вынул изо рта сигару и передал ее дворецкому. – Мистер Блейк никак не мог убить графа Сен-Пьер. Я вошел в его комнату вскоре после его… э… ссоры с моей дочерью. Он был уже мертв.

– Вы уверены, милорд, что входили в комнату графа до того, как в нее вошел мистер Блейк? – спросил старший констебль Коулридж.

– Совершенно уверен. Если вы ставите под сомнение мою искренность, сэр, то можете проверить мое утверждение, спросив моего человека, Сполдинга, который находится здесь. Он был со мной.

Констебль повернулся к дворецкому, который утвердительно кивнул без малейших сомнений и колебаний.

– Да, сэр. А когда мы спустились в холл, то услышали крики леди Стансуорт.

– Я могу добавить, сэр, что у моего отца нет никаких причин лгать ради него. Они – далеко не друзья.

– Более того, вы могли заметить, что мистер Арман Сен-Пьер лежал на животе, а ковер вокруг него был весь сбит, как будто он упал и катался по нему. Это можно объяснить тем, что граф был мертвецки пьян. Не удивлюсь, если выяснится, что он упал и сам напоролся на нож.

Мэрили открыла было, рот, но Марк схватил ее за руку, как бы приказывая молчать. Однако это не ускользнуло от констебля.

– Да, леди Стансуорт? Вы что-то хотите добавить?

– Н-нет. Ничего.

– Итак, я видел труп, милорд, и склонен согласиться с вашими показаниями. Вполне возможно, что он упал на нож, который держал в руке. Ноги его были накрыты ковром. Несчастный случай – так я намерен доложить начальству.

– Благодарю вас, сэр. Мой дворецкий проводит вас к выходу.

Когда констебль ушел, Кортни видела, как граф оглянулся и едва заметно кивнул Брэндэну. Ее отец солгал. Все, кто был в комнате, знали это. Он использовал свое положение и авторитет для того, чтобы замять дело. Почему?

Брэндэн, зайдя чуть позже к графу в библиотеку, высказал свое удивление его поступком.

– Мистер Кадделл, – произнес граф, – наслаждайтесь свободой и не досаждайте мне своими вопросами.

– Когда такая любезность исходит от вас, я должен знать ее причину. Вы ничего не делаете просто так, в особенности для ваших недругов, не ожидая чего-то взамен. Что вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы вы подавили в себе чувство мести.

– Скажите Кортни правду, если хотите освободиться от бремени прошлого.

– Моя дочь любит вас, сэр, и, смею надеяться, вы любите ее. Ее счастье – уважительная причина для моего молчания. Она достаточно хватила горя за свою короткую жизнь, чтобы не добавлять ей нового.

Никто из них не подозревал, что Кортни, собравшаяся было встретиться с отцом, стояла снаружи, приложив ухо к щели в двери.

– Вам следовало подумать об этом раньше, до того как вы погубили мою мать и лишили Кортни ее собственной матери.

– Вы хотите, чтобы она ненавидела меня? Ну что ж, тогда расскажите ей! Но после этого даже не пытайтесь поднять голову, потому что вы делали и делаете то, за что клеймите меня. Вы, в сущности, повторяете мои поступки.

– Я опекал Сару как сестру. Она была хрупким цветком. Мне даже удалось создать для нее атмосферу покоя и счастья. И я никогда не компрометировал ее.

– Почему я должен вам верить, когда вы так поступили с Кортни?

– Я даже не подозревал о настоящем имени Кортни, когда уложил ее в постель.

– Но когда все стало известно…

– Да. Я женился на ней, отчасти из чувства мести, а в основном из чувства долга. Я знал, что не смогу взглянуть в лицо ее матери, если не исправлю своих ошибок. Но через некоторое время я понял, что люблю ее.

У Кортни перехватило дыхание. Взглянуть в лицо ее матери? Как можно взглянуть в лицо человеку, умершему много лет назад?

– Мне это знакомо, – продолжал граф, – раз уж пришло время говорить правду, то ты должен знать, что я любил твою мать и, потеряв Морин, был безутешен. – Она слышала, как он выбил свою трубку о серебряную пепельницу.

– Могу добавить к вашим словам, мой дорогой граф, что и она вас тоже любила.

Лорд Гарретт глубоко вздохнул.

– Мне давно следовало бы все рассказать Кортни и Марку. Но всегда кажется, что для таких признаний подходящее время еще не наступило.

Кровь прилила к лицу Кортни. Она открыла плечом дверь и вошла в библиотеку.

– Я хочу знать правду, отец. Хватит лжи.

– Кортни?!

– Правду о моей матери. Где она? Граф молча уставился на нее.

– Твоя мать умерла, – мягко сказал он наконец.

– Я слышала ваш разговор. Она жива.

– Она была жива, – успокаивающим тоном промолвил Брэндэн. – Твоей матерью была Кэтлин.

– Что?!

– Бренна Кэтлин Аскуит, – подтвердил отец.

В полной растерянности Кортни села на стул у камина и положила руки на колени. Смешно, но первое, что пришло ей в голову, была серебряная щетка для волос с инициалами БКА. Она была уверена, что они означают – Бренна Киран Аскуит и, возможно, так оно и было. Откуда ей было знать, что Кэтлин была ее матерью? До встречи с ней она даже не слышала этого имени. Никто ей ничего не говорил, даже дядя Эзра. Вихрь мыслей и чувств завладел ею, она всхлипнула, как маленький ребенок, и, не в силах справиться с потрясением, дала волю слезам.

Брэндэн, как мог, успокаивал ее, но она оттолкнула его и с недоверием посмотрела ему в глаза.

– Ты знал и молчал?

– Если бы ты знала правду, – вмешался граф, – ты порвала бы со мной. Но сейчас Брэндэн потребовал, чтобы я все тебе рассказал, вот я и рассказываю. – Он повернулся к Брэндэну. – Выйдем в сад, на свежий воздух.

Они пошли по тропинке к скалам, нависшим над морем. Кортни неохотно позволила отцу взять ее под руку.

– Начните вы, Брэндэн, начните с того, как ваш отец встретил Кэтлин.

Брэндэн уселся на скалу, выступавшую над заливом.

– Моему отцу, Кадделлу, было двадцать четыре года, когда он встретил Кэтлин. Ей было тогда всего четырнадцать, но он влюбился в нее без памяти. Но не тут-то было. Он был граф, и он был помолвлен с моей матерью Морин. А в то время в нашей среде любовь при заключении браков почти не имела значения.

– Итак, Уинстэн женился на Морин, а Кэтлин вернулась в Англию. Лишь только начав выходить в свет, она встретила твоего отца.

Здесь в разговор вступил граф и хриплым голосом продолжил рассказ.

– Я в то время оказался как бы на ярмарке невест. Конечно, я поглядывал на женщин, но прежде всего и больше всего я был политик. Тем летом мне был предложен важный пост в канцелярии заместителя министра по делам Ирландии, и в связи с этим партия с Кэтлин устраивала меня, так как ее семья была чрезвычайно влиятельна в среде англо-ирландских политиков.

– После кратковременного бурного ухаживания мы обвенчались в Ирландии в имении ее семьи. Вскоре после нашей свадьбы мой отец умер, и я унаследовал титул. Меня преследовала навязчивая идея родить наследника. Мы вернулись в Англию, и в первый же год нашего брака она родила нашего первенца – увы, мертвого. Год спустя – второй сын, тоже мертвый. Эти события совершенно расстроили наши отношения, и по взаимному согласию мы решили пожить раздельно.

– Она уехала в Ирландию, к своей семье, и, полагаю, снова стала встречаться с Уинстэном Кадделлом. Когда поползли слухи, Кэтлин вернулась в Оуклей Корт. Приблизительно через год родился Марк, и я стал счастливым мужем и отцом. Все шло неплохо, пока мне не стало известно о Кадделле. Тебе было всего лишь три года. Мы с твоей матерью сильно поссорились. В то время она была беременна Сарой. Я обвинил ее в любовной связи с Кадделлом. Она яростно отрицала это, но я ей не верил. Я был убежден в том, что она сделала меня рогоносцем, и решил отплатить Уинстэну Кадделлу той же монетой. Я встретился с Морин и рассказал ей о своих подозрениях. Мне удалось сделать ее своей любовницей. Вначале я это делал из чувства мести, но потом влюбился в нее. Я поселил ее в Стансуорте, мы там неделями жили вместе, причем я делал все это на глазах у Кэтлин, умышленно заставляя ее мучиться. Я оставлял на виду страстные письма Морин ко мне, зная, что Кэтлин прочтет их. – Он вздохнул. – Я никогда тебе не рассказывал подробности гибели Морин. Когда я сказал, что не буду разводиться с Кэтлин, она обезумела. Выбежав из дома, она помчалась к утесу. Я побежал за ней, кричал, умоляя вернуться, но она не слушала меня, я попытался схватить ее за руку, но она вырвалась и бросилась с утеса прямо на скалы. Ее тело разбилось так, что ее невозможно было опознать. Я был в смятении. Я потерял Морин, и скандал, связанный с ее гибелью, грозил разрушить мою карьеру. Мне пришла в голову одна идея, которая позволила бы мне избежать негативных политических последствий, но для этого мне нужно было содействие Уинстэна и Кэтлин. Чтобы заставить Уинстэна согласиться с моим планом, я стал угрожать ему, что объявлю его виновником смерти Морин. В конце концов, он и твоя мать приняли мой план, который заключался в том, чтобы объявить, что с утеса упала не Морин, а Кэтлин. Они были похожи друг на друга, а после падения с такой высоты с уверенностью опознать труп Морин было невозможно. Так Кэтлин превратилась в Морин, и наоборот.

– И ты был способен на такое? – не могла поверить Кортни.

– Я был в страшном горе, и у меня не было выбора. Не было выбора и у Уинстэна, так как слово неизвестного ирландского графа ничего бы не значило против слова пятого графа Лоудена. К тому же Уинстэн очень хотел обеспечить Шону безоблачное будущее.

– Таким образом, Морин была похоронена под именем моей матери, а Кэтлин уехала в Америку с Уинстэном Кадделом, – продолжила рассказ Кортни. – Кэтлин изменила свое имя, а Кадделл стал Блейком, на английский манер, так?

– Да, – подтвердил Брэндэн. – И они поженились в Америке. Для Кэтлин это было двоемужество.

С сердечной мукой Кортни восстанавливала в памяти каждый шаг Кэтлин, каждое ее слово, сказанное во время их совместной жизни.

– Она очень любила тебя, – сказал Брэндэн.

– Она бросила нас и уехала с твоим отцом.

– Она не верила, что ей удастся забрать вас от Аскуитов, – пояснил Брэндэн. – Если бы она попыталась это сделать, сколько жизней было бы сломано! Английские законы очень суровы по отношению к женщинам.

– Она никогда не говорила мне, что она моя мать. Почему?

– Она боялась раскрыть правду. Однако она ни на мгновение не забывала о тебе. Клара рассказала мне, что ее последние дни, – продолжал он, стараясь успокоить и приласкать дрожащую от волнения Кортни, – были счастливейшими днями ее жизни.

– Теперь-то я понимаю, что она говорила мне, понимаю все недосказанности. Иногда она смотрела на меня каким-то странным взглядом. – Кортни удалось слегка улыбнуться. – И ты, папа, никогда не говорил мне о матери. Я думала тогда, что причиной были горе и любовь к ней. Я даже представить себе не могла, что настоящей причиной была твоя ненависть к ней.

– Нет, дитя мое. Время притупило чувства. Я боялся разоблачения, боялся потерять то, что выстраивал годами, боялся потерять тебя, Марка, Сару.

Кортни потерла свои виски и лоб.

Глаза Кэтлин всегда были так печальны, в точности как у Сары. – Кортни разрыдалась при этом воспоминании и, когда отец с Брэндэном попытались успокоить ее, оттолкнула их обоих.

– Поэтому я и пытался наладить дружеские отношения с Сарой, – пояснил Брэндэн. – Я собирался рассказать ей всю правду о вашей матери и пригласить Сару к ней. Кэтлин неважно себя чувствовала и жаждала увидеть своих детей хотя бы разок перед смертью. Но Сара… она была такая хрупкая… Что-то важное происходило в ее жизни, поглощавшее ее целиком и отгораживающее от всего другого. Поэтому я решил немного повременить с Сарой и рассказать все Маркусу. Но он был враждебно настроен по отношению ко мне, неправильно истолковав мои отношения с Сарой, и это тоже не получилось. Когда же Сара умерла, то мои откровения были не ко времени. Я попытался разыскать тебя в балете, но ты уже уехала.

В глубокой задумчивости Кортни повернулась и пошла к дому. Двое мужчин шли за ней, два старых недруга, объединенных невольным союзом.

Брэндэн молча наблюдал, как Кортни вынесла в гостевую комнату все его вещи и заперлась у себя. Почти целых два дня она отказывалась с кем-либо говорить. И хотя он изо всех сил пытался воззвать к ее разуму, она не желала говорить ни с ним, ни с отцом. Отец слег. Наконец Брэндэн потерял терпение и решил сломать все барьеры, которые она воздвигла вокруг себя.

– Кортни, хватит! Впусти меня, черт побери! – рычал Брэндэн, пытаясь открыть дверь ее комнаты.

– К черту! – кричала она.

– Прекрасный ответ! – Он попытался выдавить дверь. – Открой сейчас же! Нам необходимо поговорить.

Между Брэндэном и дверью спальни протиснулся Марк.

– Вы столько тут всякого натворили, мистер Блейк, что вам лучше покинуть Оуклей Корт.

– Прочь с моей дороги! Дай мне поговорить с твоей сестрой. Ей это необходимо, хотя она и не понимает этого.

– Он, возможно, прав, Марк, – произнесла невесть откуда взявшаяся Мэрили, оттаскивая его от двери. – Вот уже два дня, как она ничего не ест и ни с кем не говорит.

Замок в двери щелкнул, дверь открылась, и на пороге появилась Кортни. Брэндэну бросилось в глаза затравленное, отсутствующее выражение ее лица. Посмотрев на всех, она отошла к окну и стала смотреть на подернутое дымкой небо. Брэндэну хотелось обнять ее, утешить, уверить, что завтра, послезавтра будет лучше, но он не мог. Раскрылась ужасная правда, оставлявшая мало надежд на будущее.

– Ты должен быть доволен, – заметила она тусклым бесцветным голосом, – ты победил своего врага. Мой отец теперь боится потерять любовь единственной дочери.

– Чушь! Как я могу быть этим доволен?

Она повернулась к нему. На ее лице застыло выражение недоверия.

– А разве не так? У меня такое впечатление, что ты жизнь бы отдал, лишь бы присутствовать при столь важном событии.

– Было время, – согласился Брэндэн, – когда я действительно этого хотел. Но жизнь убедила меня, что меч возмездия обоюдоострый.

– Все время, что я знаю тебя, наполнено страданиями, и причина их – ты.

– Это не так. – Он схватил ее за плечо.

– Покинь Оуклей Корт. Уезжай из Англии.

– Но мой сын…

– Я сама найду моего сына. До сих пор ты ничего не сделал, чтобы найти его. Ты приносишь больше вреда, чем пользы. А уж если Сильвер Нед снова начнет шантажировать тебя, то и подавно.

– А что будет с тобой?

– Уж как-нибудь переживу. Пора бы знать, о моей живучести.

– Но наша любовь…

– Я не буду жить с тобой, Брэндэн. Все кончено. И даже второй ребенок не вернет меня к тебе.

– Не говори так. Ты слишком взволнована. Ты же знаешь, что в ссоре слов не выбирают.

– Я говорю именно то, что хочу сказать. Я устала! Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Мне никто не нужен. Если ты не уйдешь, я сойду с ума. Столько лжи! Столько предательства! Ты потерял власть надо мной. Пожалуйста, уходи! Немедленно!

– Твои нервы сейчас в плохом состоянии. Тебе нужны время и отдых, чтобы привести их в порядок. А я пока уеду из Оуклей Корт. Этой ночью. Я отправлюсь искать сына.

– Ты его не найдешь. Если же ты надеешься, что время изменит к лучшему мое отношение к тебе, то ты ошибаешься. Чем больше я думаю о твоей лживости, тем глубже пропасть между нами. Время – твой враг. – Она повернулась к нему спиной, и Брэндэн понял, что сегодня от нее больше ничего не добиться. Ее сердце для него закрыто.

– Еще не все кончено, Корт! Мы не сможем навсегда отвернуться друг от друга. Любовь возьмет свое.

С этими словами Брэндэн ушел.

Через две недели Кортни поехала в Лондон и остановилась в Мэйфэйр Хаус. Ей хотелось быть подальше от отца, который оставался в Оуклей Корт. Кроме того, в Лондоне был Сильвер Нед, похитивший ее сына.

В целях безопасности Кортни купила четырехствольный пистолет.

Еще через две недели ее навестил Марк и застал ее как раз в то время, когда она собиралась ехать к своему поверенному в делах.

– Ты бы хоть предупредил заранее, что приедешь, – проворчала Кортни, в то время как Мойра прилаживала шляпку на ее голове. – Я бы изменила свои планы. – Ее охватил страх при виде сумрачного выражения на лице Марка. – Что с тобой? Что-нибудь случилось?

– Сядь, Кортни. У меня есть новости для тебя.

– Шон? – У Кортни перехватило дыхание.

– Нет, нет! Мойра, принесли, пожалуйста, хозяйке чая.

Марк снял плащ.

– Сегодня утром мне нанес визит вежливости американский министр, мистер Адамс. Он пришел ко мне, чтобы сообщить одну новость.

– Брэндэн?

– Он мертв, Корт. Он был убит при попытке контрабандного провоза амуниции. Его корабль «Ариель» был взорван.

– Этого не может быть.

– Завтра это будет опубликовано в газетах.

– Нет! Этого не может быть. Мистер Адамс либо лжет, либо располагает неверной информацией. Нет! – Она затрясла головой, словно отгоняя от себя ужасную весть, но все поплыло у нее перед глазами, и Кортни потеряла сознание.

Когда она очнулась, то увидела себя лежащей на кровати и рядом – Мойру, державшую ароматные соли у ее носа.

– Новость, конечно, ужасная, гусенок, – продолжал Марк.

– Она всегда любила мистера Блейка, хотя и не хотела признаваться в этом даже самой себе, – сквозь слезы проговорила Мойра.

– Замолчи, Мойра! Я… Я ненавидела его.

– Да, глупый гусенок, – согласился Марк, – потому-то ты и плачешь. Потому-то ты и гусенок. Всем известно, что ты любила его. – Он обнял ее и похлопал по плечу. – Тебе нужно через это пройти. Я тебе помогу, обещаю. Не сдавайся, крепись. Кроме того, у меня есть и хорошая новость для тебя.

– Сейчас самое время поддержать ее хорошей новостью, сэр, – обрадовалась Мойра.

– Да. Так вот. Мои агенты полагают, что обнаружили, где находится твой сын.

– Святая Матерь Божья, – прошептала Мойра.

– Где? – срывающимся голосом спросила Кортни.

– В приюте для сирот Сент-Джордже, рядом с Мэйдстоун.

– Мэйдстоун? – удивилась Мойра. – Так это же рядом с Оуклей Корт?

– Ну как, ты пришла в себя? – обратился Марк к Кортни. – Может быть, послать за Крисом?

– Нет! – Она встала. – Мойра, подай, пожалуйста, мою шляпу и накидку. Мы едем в Сент-Джордж немедленно.

Маркус кивнул.

– Я ожидал, что ты так и поступишь. Моя карета у крыльца.

Сент-Джордж был построен в конце восемнадцатого столетия и располагался на краю деревни неподалеку от Оуклей Корт. Когда они подъехали к парадной двери, Кортни произнесла про себя молитву.

Директриса по имени миссис Хобсон была пожилой, приятного вида дамой, с бледным, слегка одутловатым лицом. Когда Марк рассказал ей о причине визита, она сочувственно похлопала Кортни по руке.

– Пройдемте со мной, миссис Блейк, дети как раз кушают.

Пока они шли в столовую, Кортни опасалась, что у нее не выдержит сердце. Она смотрела, как миссис Хобсон подошла к маленькому мальчику, сидевшему на стуле, подвернув под себя ногу, и поклевывавшему стоявшую перед ним еду. Она сказала ему что-то, мальчик повернулся и посмотрел на Кортни, Марка и Мойру.

Сердце Кортни вырывалось из груди. Он ведь был совсем маленьким, когда его украли, но она не могла забыть его глаза, глаза его отца.

– Боже, вылитый портрет кэптна, это точно, – сказала Мойра, когда Кортни бросилась к сыну.

Вот брэндовская ямочка на детском подбородке, вот челочка спереди, в точности как у его отца. И эти янтарные глаза с серебряными искорками, с нескрываемым интересом глядящие на пришельцев. Нет никаких сомнений.

– Ну, что вы думаете? – спросила миссис Хобсон.

В ответ Кортни схватила ребенка и так прижала его к себе, что слова были излишни. Мальчик нахмурил бровки, как бы удивляясь, что же он такое наделал, что привлек к себе столько внимания.

Глаза Марка затуманились, когда он долго с благодарностью тряс руку миссис Хобсон.

– Как давно он здесь? – спросила Кортни.

– Три месяца.

– А кто принес ребенка?

Миссис Хобсон принесла из кабинета книгу записей.

– Мать записана как Диана Беркфорд, покойная.

– Диана? – в один голос воскликнули Кортни и Марк.

– Да. Но принес его отец.

– Отец?

– Да. Он не назвался, но оставил довольно толстый кошелек. Мужчина довольно впечатляющей внешности. – Она налила стакан воды и протянула его Кортни. – Красивый, статный джентльмен, кудрявый с золотистыми волосами и пронзительными голубыми глазами… – Сердце Кортни екнуло. – Чисто выбритый, но с усами и длинными баками…

– Бакенбарды… – проговорила с отрешенным видом Кортни.

– Да. Он был безупречно одет, выглядел вполне респектабельно, но я уловила в его речи легкий акцент.

Кортни опустилась на ближайший стул и попыталась взять себя в руки.

– Что такое, гусенок? Ты знаешь этого человека?

– Да. И теперь все встает на свои места. Это он, и никто другой. Джеми Мак-Дугал.

– Мак-Дугал, Мак-Дугал… Не конюх ли это?

– Да. Я думаю, что Мак-Дугал и Сильвер Нед – одно и то же лицо.

Марк немного подумал, а затем, разразился громким хохотом.

– Сильвер Нед? Подумать только? Этот неотесанный мужлан, чистивший наших лошадей, и есть самый отъявленный преступник в Лондоне?

– Да, и это все объясняет. Он использовал поездки в Лондон и другие места в своих преступных целях. А еще важнее то, что он зол на меня. Поэтому он с таким наслаждением истязал меня после похищения.

– Трудно поверить! Поистине, невероятная история!

По дороге в карете Кортни рассказала Марку обо всем.

– Мак-Дугал пытался изнасиловать меня в ту ночь, когда я сбежала из Оуклей Корт, чтобы отправиться в Америку. Брэндэн спас меня, чуть не убив Мак-Дугала. Мак-Дугал и Диана – любовники. Это он, он, я уверена. Это Сильвер Нед.

– Ну, теперь мы можем сообщить об этом властям.

– К чертям власти! – с холодной яростью ответила она. – Я разыщу его и убью собственными руками.

– Брось, гусенок. Предоставь властям заняться этим делом. У тебя есть сын, будущее. Поехали домой, и попытайся наладить свою жизнь. Этот жуткий кошмар кончился.

– Пока жив Сильвер Нед, у меня нет будущего. – Она поцеловала сына в его темную головку. – Сильвер Нед украл бесценные месяцы нашей жизни. Человек, способный на такое…

– Слушай, мне только что пришла в голову одна мысль, – задумчиво сказал Марк. – Мак-Дугал ведь хорошо знает Оуклей Корт. Не мог ли он пробраться в дом и убить Армана?

– Сильвер Нед способен на все.

– У меня дела в Манчестере. Я должен уехать, но мне не хотелось бы оставлять тебя в одиночестве. Как насчет Мэрили? Я мог бы подвезти вас в Лондон.

– Я проведу ночь в Оуклей Корт и поеду в Лондон завтра утром, но без Мэрили.

– А вдруг что-нибудь случится…

– Ничего не случится, Марк.

– У меня к вам много вопросов, – сказала Кортни, встретив в холле Мэрили, и повела ее в библиотеку, – вы должны на них ответить.

– Не имею понятия, о чем вы говорите. Позвольте мне выйти.

Не говоря ни слова Кортни заперла дверь.

– Вы всего-навсего не кто иная, как проститутка из Чарлстона, которая вышла замуж за моего брата ради денег и титулов, грубая, коварная, подлая. Как мог Брэндэн всерьез думать о браке с вами? И еще удивительнее, что мой брат не разглядел вашу отвратительную сущность за эти месяцы!

– Вы затеваете опасную игру, Кортни.

– Неужели? Наверное, вы намекаете на вашего друга Сильвера Неда? – Кортни увидела, как что-то мелькнуло в глазах Мэрили. – Да, да, понимаю. Так вот, мне известно все о вас и о Сильвере Неде.

– Казалось, весь облик Мэрили источал яд и злобу.

– И что же вам известно?

– Я знаю, что вы вместе с Сильвером Недом и Арманом организовали заговор против меня.

– Я охотно признаю, что поощряла их действия против вас и Брэндэна. Вы оба заслужили кару.

– Вы ползучей змеей втерлись в доверие к Марку, чтобы навредить мне. Вы никогда не любили Марка. Вы делали все что могли, чтобы унизить его, причем делали это так, чтобы я обо всем знала.

Мэрили саркастически рассмеялась.

– Вы полагаете, что вам многое известно, не правда ли?

– Почему вы творили столько зла и зачем вы втянули в это Армана?

– Наоборот, Арман втянул меня. Все было очень просто. Арман продал Сильверу Неду фальшивые ценные бумаги, выпущенные Конфедерацией, не зная, что они фальшивые. В покупку фальшивых бумаг он вложил собственные деньги и оказался банкротом.

Сильвер Нед был вне себя, узнав, что бумаги фальшивые, и заставил нас стать его сообщниками, чтобы мы смогли погасить долг.

– Армана убили вы?

– Сильвер Нед не любит предательства.

– Я знаю, кто он.

Мэрили недоверчиво подняла тонкие изогнутые брови.

– Вы знаете?

– Да, но я не настолько глупа, чтобы говорить больше того, что я сказала, чтобы не плодить новых жертв.

– Вы глупы, Кортни! На вашем месте я бы взяла ребенка и как можно быстрее смылась из Оуклей Корт. Кроме смерти, вас здесь ничего не ждет. Сильвер Нед – ваш враг, и он не успокоится, пока не увидит вас мертвой.

Кортни покачала головой.

– Жаль Марка. Он и не подозревает, насколько вы отвратительны. А он любит вас, мечтает о детях. Он даже и не подозревает, что вы в стане его врагов.

– Да! Я люблю Неда. И я предана ему. Вы можете рассказать об этом Марку. Все равно он вам не поверит.

– Может быть, и нет. Зато как легко вам будет демонстрировать «любовь и преданность», когда вы вместе с Сильвером Недом будете стоять рядом на эшафоте!

– Ну что, мы все забрали, миледи? Мы не собираемся приехать в Лондон, чтобы там вы мне говорили, будто я что-то забыла, а? – Так приговаривала Мойра, передавая Шона на руки его матери, сидевшей в экипаже.

– С годами у тебя развивается привычка ворчать, Мойра.

– Гм! Ну ладно, – сказала Мойра, садясь в карету, – я просто не знаю, как обращаться с детьми, миледи. Честно, моя ма имела их несколько, поэтому я уходила из дома подальше от этих кутят. Вы собирались иметь няню, а?

– Я начну поиски, как только мы прибудем в Лондон, – заверила Мойру Кортни. – А пока, я думаю, мы управимся вдвоем с нашим малышом. – Кортни крепко обняла сына.

Пока карета бодро катилась к Лондону, Шон спал, а она упивалась счастьем снова держать его на руках. Частичка Брэндэна осталась с ней, и это хорошо.

Теперь она поняла, что такое месть. Жажда мести погнала ее через океан на поиски Брэндэна. Это жажда мести заставила Джеми Мак-Дугала назваться Сильвером Недом и похитить ребенка, погубить ее и Брэндэна.

Она клялась себе, что теперь и близко не подпустит Сильвера Неда к своему сыну. Он может появиться снова, но она будет защищать и себя, и сына. Она поняла теперь весь смысл этой кошмарной игры. Сильвер Нед не успокоится до тех пор, пока не отплатит Кортни за унижение на морском берегу несколько лет назад. Брэндэну он отомстил. Но до нее ему не дотянуться.

Устраиваясь в течение следующей недели в Мэйфэйр Хаус, Кортни постоянно думала о Брэндэне, и пустота поселялась в ее сердце. Если бы не Шон, ей было бы невмоготу просыпаться по утрам. Брэндэн всегда был очень самоуверен и дерзок. Иногда он бывал даже бессердечным и бесчувственным. И, тем не менее, каждый раз, когда она вспоминала, что никогда больше его не увидит, печаль камнем давила на сердце.

Если бы она не выгнала его, он был бы жив.

Когда она обосновалась в Мэйфэйр Хаус, пришло письмо от доктора Картрайта, в котором он сообщал, что намерен приехать на несколько дней. Ему необходимо было кое-что обсудить с ней, и он просил пригласить по этому случаю Марка. Кортни телеграфировала брату, тот ответил, что заедет в Лондон на обратном пути из Манчестера.

Вечером, накануне прибытия доктора Картрайта, Кортни– читала Шону сказку. В этот вечер Шон впервые назвал ее «мама». Она рано отправилась спать, но сон все не шел. Около часа она беспокойно ворочалась в постели, затем, спустилась в библиотеку, чтобы поискать на полках томик поэзии Теннисона.

Когда она возвратилась в свою спальню, ей показалось, что она слышит какие-то звуки из комнаты ее отца, расположенной напротив ее комнаты. Тоненький луч света пробивался сквозь щель под дверью. Кортни прижалась щекой к двери и прислушалась. В комнате кто-то был.

Кортни вернулась на цыпочках в свою спальню, вздрагивая при малейшем шорохе или скрипе половиц. Она достала свой пистолет и, держа его в руке, дернула звонок для вызова прислуги. Она немного подождала, но никто не пришел. Тогда, глубоко вздохнув, она пересекла коридор и открыла дверь в комнату отца, держа в руке пистолет. Свет горел, но комната была пуста.

Кортни сделала шаг назад в коридор и тут вдруг почувствовала, что позади нее кто-то есть.