Секрет потерянной туфельки

Глава пятая

Элла была счастлива, что снова видит Мака. Ей о многом хотелось его расспросить. Как поживают его родители? Как братья и сестра? Что происходит в кухне Брубейкеров? Взяли ли кого-нибудь на ее место? Здорова ли Берта?

И главное — как живет он, Мак? Тосковал ли по ней? Сумеет ли он хоть когда-нибудь простить ее поступок, пусть и причинивший ему боль, но все же совершенный ради его блага? Но нет. Этот вопрос она ему не задаст никогда.

И Мак, глядя на Эллу, хотел засыпать ее вопросами. Каким ветром занесло ее в Доглег? Почему она не объяснила причину своего ухода? Тосковала ли по нему? Означает ли нежность в ее взгляде, что она его по-прежнему любит? И самое важное — его ли ребенка она носит под сердцем?

Как ему хотелось обнять ее и убрать с лица белокурые локоны. Беременность совсем не портила ее. Она стала еще красивее. И ведь было же время, когда для них не существовало ничего, кроме их любви. К несчастью для обоих, подумал со вздохом Мак, это время безвозвратно миновало…

Затянувшееся молчание нарушил Клайд.

— Вот что, мистер, — заявил он, приняв воинственный вид. — Выкладывайте, зачем явились. Потому как если желаете доставить мне неприятности, то этот номер не пройдет.

Мак с недоумением взглянул на Клайда.

— Клайд, — взмолилась Элла и потянула его за рукав. — Прошу вас… Пожалуйста… Он здесь не для того, чтобы вас обидеть.

— Я, Беби, читаю газеты, — не унимался Клайд. Схватив со стола газету, он помахал ею перед носом Мака. Полагая, что его драгоценному заведению грозит опасность, старик разъярился не меньше медведицы, чьих детенышей обижают. — Мне-то хорошо известно, зачем он здесь. Но меня голыми руками не возьмешь!

Слова Клайда повергли Мака в недоумение. О чем он говорит?

— Да, да! — разошелся не на шутку Клайд. — Он явился, чтобы отнять мое детище.

— Ваше… детище?! — Краска отлила от лица Мака, он с ужасом воззрился на Эллин живот.

— Да, да! — продолжал Клайд. — Мое детище! Не ваше, а мое! Я лег костьми, чтобы заиметь его, и на другое у меня уже не хватит сил.

— Вы… Да быть того не может! — запинаясь, произнес Мак и недоверчиво посмотрел на старика.

— Ни за что не хватит! Чтобы заполучить это детище, я чуть не умер.

— Вы… чуть не умерли?

— Да, сэр. И не один раз бывал близок к смерти. Разве это не так, Беби? Но я не жалуюсь. Да много ли вы знаете людей моего возраста, которые работают так, как я? — Он тяжело вздохнул. — Вот моя покойная жена Марта, та знала, как трудно мне было начинать. Она переживала за меня и в конце концов оттого и скончалась, да упокой Господь Бог ее душу.

Он благоговейно поднял глаза к небу. Окончательно сбитый с толку, Мак увидел, как Клайд обнял Эллу за плечи.

— Да кто вы такой, черт возьми? — вскричал Мак, выведенный из себя.

— Я Клайд Джонсон, владелец этого заведения. А она… она… — он крепко стиснул Эллино плечо, — она… ммм… моя супруга. Да, да, Беби Джонсон.

У Эллы глаза полезли на лоб от неожиданности.

А Клайда понесло:

— Я давал ей деньги на карманные расходы, и она, понятное дело, не заявляла о них в декларации. Если вы явились, чтобы выяснить, что к чему, то вот, извольте. Потому что она не обязана это делать, раз она моя… моя жена. Таков закон, голубчик. Кто-кто, а уж я свои права знаю.

Мак помрачнел.

— Так-то вот, — не унимался Клайд. — Как видите, мы не со вчерашнего дня живем по-семейному, на этот счет у вас не может быть сомнений. Вот почему я плачу такие налоги, а не какие-нибудь еще.

Элла прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя от потрясения. Случались в ее жизни тяжкие минуты, но эта во много раз превзошла все, что было.

— Вы, думаю, человек разумный, а потому не станете отнимать у меня мое детище. — И Клайд, перегнувшись, похлопал рукой по разделочному столу. — В конце концов, что за важность, если муж дает своей жене немного денег на карманные расходы?

— Да что это вы несете? — Мак потряс головой. Что-то здесь определенно не так. И он не уедет, пока не докопается до истины. Его так и подмывало схватить старого петуха за глотку, вытащить на улицу и хорошенько встряхнуть, чтобы у него из хвоста полетели перья. К счастью для старого болтуна, этому помешал телефонный звонок.

— Я подойду, Беби, — заявил Клайд. Бросив подозрительный взгляд на Мака, он заковылял к аппарату.

— Не думаешь же ты, что я поверю, будто этот старый хрыч твой муж! — возмущенно воскликнул Мак, едва Клайд отошел.

— А почему бы и нет! — возразила Элла.

Может, это и к лучшему. Пусть Мак думает, что она замужем, это все упростит. И разрешит многие проблемы. Плохо лишь то, что придется лгать Маку. Но она в отчаянии. А отчаяние толкает на отчаянные меры. Элла знала одно: она поступает так из любви к нему.

— Ты пытаешься убедить меня в том, что расторгла наш брак ради того, чтобы жить здесь, в Доглеге? Со стариком?

— Это мое право — жить так, как я хочу.

— Но ты не могла выйти замуж! — Глаза Мака запылали гневом. — Ты по-прежнему моя жена!

Ах, вот как! Сердце Эллы замерло. Выходит, Мак не подписал бракоразводные документы, что она ему послала? Ответа она не получила, но объясняла это лишь тем, что до встречи с Клайдом нигде подолгу не задерживалась.

Но разве такое возможно? Как он мог не подписать документы, если помолвлен с другой? Сейчас она припрет его к стенке, уличив в том, что он очень скоро позабыл о ней и заинтересовался Холли. Помещенное в газете фото говорило об этом красноречивее любых слов, а в светской хронике сообщалось, что невеста Мака без ума от него.

Ему просто хочется узнать, почему она сбежала от него так внезапно. Но ведь это был единственно возможный для нее способ расторгнуть их брак. Еще одна ночь в его объятиях — и у нее уже не хватило бы сил сделать это.

Да, подумала она, он, разумеется, подписал документы, освобождающие его от всяких обязательств, и решил жениться на другой.

— Твоя жена? — возмутилась Элла. — Была ею, но теперь это не так. — Схватив газету, она ткнула пальцем в разоблачающую его заметку. — И ты отлично это знаешь.

Мак с недоумением бросил взгляд на газетный лист.

Изображает из себя святую простоту, решила Элла, просто потому, что не хочет обсуждать с ней это. Элла с вызовом посмотрела на Мака.

А он уставился на ее живот. Через мгновение поднял голову и потребовал:

— Можешь ли ты, глядя мне прямо в глаза, поклясться, что это не мой ребенок?

Ах вот что привело Мака сюда! Ребенок!

— Я… я… ты… — залепетала беспомощно Элла и, не в силах выдержать его испытующий взгляд, отвернулась.

— Говори же, Элла, — настаивал Мак.

— Я… нет…

Овладевшее Эллой смятение не укрылось от внимания Мака.

— Элла, я имею право знать, — проговорил он, и его мягкий голос пробудил в Элле воспоминания, от которых на душе стало теплее.

— Нет! — выдохнула она, твердо решив стоять на своем, не поддаваться его уговорам. Но как трудно устоять против чувств, которые пробуждает в ней этот мужчина. — Нам больше нечего сказать друг другу!

— Да как ты можешь! — Мак потерял терпение. — Мы с тобой обязаны поговорить начистоту. Недаром же мы давали друг другу клятвы верности. Или это для тебя ничего не значит?

Значит. Но они совершили страшную ошибку.

— Мак, — вздохнула она, — пожалуйста, уходи. Клайд… Клайд очень ревнив.

Мак бросил скептический взгляд на Клайда.

— Оно и заметно, — хмыкнул Мак. — Почему ты ушла?

— Беби! — окликнул Эллу Клайд, зажавший телефонную трубку между небритым подбородком и плечом. — Сумеешь ли ты сделать пару абрикосовых тортов для строителей, которые завтра утром собираются на ранчо «Двойная звезда»?

— Да, — ответила Элла, не отрывая глаз от Мака.

— А как насчет яблочного пирога?

— Пожалуйста. А еще могу напечь эклеров и круассанов.

— Замечательно! — Клайд нацарапал что-то в своем блокноте.

Над входной дверью снова зазвонил колокольчик, возвещая приход очередного завсегдатая.

— Мне пора возвращаться к своим обязанностям, — проговорила Элла.

Мак тронул ее за руку, и Эллу словно обожгло огнем.

— Когда ты будешь свободна? Нам необходимо поговорить. Ты обязана по крайней мере объяснить мне, почему убежала.

— Пожалуйста, Мак, прошу тебя, — умоляла Элла дрожащим голосом. Она искренне желала, чтобы он уселся в свой джип и отправился к своей симпатичной и богатой Холли Фергюсон, с которой он, несомненно — ведь она его круга, — будет счастлив.

— Беби, — нерешительно окликнул ее Клайд, прикрывая рукой телефонную трубку, — моя помощь не нужна?

— Нет, нет, Клайд, все в порядке, — заверила его Элла. — Пожалуйста, Мак, уходи, прошу тебя, — произнесла она вслух, а про себя добавила: «Пока я не передумала». Ибо мужество, казалось, вот-вот изменит ей, и она расплачется.

— Пусть будет по-твоему, — прорычал Мак, теряя терпение. — Но я еще вернусь. — Резко повернувшись, он направился к двери, распахнул ее и выскочил на улицу.

* * *

Нескончаемый, казалось, рабочий день пришел все же к концу. Элла пожелала спокойной ночи необычайно внимательному к ней сегодня Клайду и пошла домой. В душе ее робко таилась надежда на то, что она увидит Мака, но — увы! — он уже уехал.

Возвратился к своей жизни.

И к своей любимой.

Глаза защипало от слез. Поднимаясь по лестнице в свою жалкую конуру, она не стала сдерживаться и расплакалась. Ну и нюня же она стала, рассердилась на себя Элла, сердито стирая носовым платком слезы со щек.

А все гормоны, рассудила она, входя в комнату и немедленно включая чайник. От чая она заснет как убитая, подумала было Элла, но тут же горько усмехнулась, понимая, что ей в предстоящую ночь не сомкнуть глаз. Вытащив из кармана фартука измятую газету, она бережно ее расправила на столе и вгляделась в фотографию.

Ничего не скажешь, счастливая парочка!

Но к чему растравлять себя мыслями о Маке? Элла засунула газетный лист в пустой ящик стола. Мак выяснил, что хотел — ребенок, как сказала ему Элла, не его, — и уехал обратно.

Элла налила в чашку кипяток, бросила туда пакетик чая и взглянула в окно невидящим взором, перед которым внезапно ожила сцена, произошедшая девять месяцев назад в библиотеке Брубейкеров.

* * *

В тот день, войдя в библиотеку, Элла поставила серебряный поднос с чайной посудой на стол, за которым расположились две немолодые семейные пары. У Брубейкеров были гости — их давние друзья Джордж и Труди Фергюсон. Элла молча расставляла блюдца и чашки, невольно прислушиваясь к оживленному разговору.

— Труди, дорогая, ты все хорошеешь! — сделал гостье комплимент Большой Дедди.

Элла чуть улыбнулась, глянув на Большого Дедди и Мисс Клариссу. Отныне эти замечательные люди — ее свекор и свекровь. Ее родные. А их друзья со временем станут и ее друзьями. Вскоре она займет полагающееся ей по праву место в их семействе, думала Элла. Вскоре все узнают, что она теперь миссис Мак Брубейкер. Ей хотелось поделиться этой новостью со всем светом, но пока стоит немного подождать.

— Говоришь, Труди красавица, а вот взглянул бы на нашу Холли, — прогудел Джордж. — И умница, и красавица, ну просто вся в мать.

— Мы так обрадовались, узнав, что Холли согласилась провести у нас лето, — с улыбкой проговорила Мисс Кларисса. — Ждем ее с нетерпением.

— Особенно Мак, — вставил Большой Дедди. — Я уверен, что они подойдут друг другу как нельзя лучше.

Элла насторожилась.

— Знаешь, Большой Дедди, я ума не приложу, и как мы раньше не додумались до этого. Наши дети отлично подходят друг другу. Лучшей партии для моей драгоценной доченьки и представить трудно.

Сердце Эллы упало.

— Да и с точки зрения бизнеса ничего лучше быть не может, — кивнул Большой Дедди.

— Ну, ну, дорогой, — Мисс Кларисса мягко тронула его за руку. — Главное, чтобы они полюбили друг друга. Деньги тут совершенно ни при чем.

— Разумеется, — согласился Большой Дедди. — Но и вреда от них никакого. Подобный брак обеспечит их на всю жизнь. Да и не только их — даже их правнуки будут кататься как сыр в масле.

— Все восемьдесят, — вставил Джордж.

— Все девяносто! — расхохотался Большой Дедди.

В глазах у Эллы потемнело. Значит, Берта была права. Ее хозяева мечтают, чтобы их сын женился на девушке своего круга, из хорошей семьи. Да и можно ли их за это порицать? Элла нервно разгладила фартук. И с чего она решила, будто сможет стать полноправным членом этой семьи? — спрашивала себя Элла. Что она выйдет замуж за Мака и они будут счастливы? Сейчас даже мысль об этом казалась нелепой. Она подходит Брубейкерам не лучше, чем королевскому семейству. Представить себе только, какой разразится скандал. И перед глазами Эллы замелькали заголовки сенсационных сообщений:

«Принц женится на нищенке».

«Золотоискательница нашла свой клад».

«Нефтяной магнат взял в жены помощницу кухарки».

Элла с трудом удержала готовые вот-вот брызнуть слезы. Ее сказочное замужество превратилось в дым. Она слишком сильно любит Мака, чтобы оставаться с ним. Да он сам рано или поздно поймет свою ошибку и разлюбит ее.

Дрожащей рукой Элла принялась разливать чай.

— Жаль, что Холли не приехала с вами, — сказал Большой Дедди.

— Да, она занята своими благотворительными делами, хорошо еще, что нам удалось уговорить ее навестить вас летом. Но не беспокойтесь, — уверенно заявил Джордж. — Она только взглянет на Мака — и, готов спорить на что угодно, забудет о своих сиротах, которые отнимают у нее столько времени.

— Да уж, надеюсь, — ответил Большой Дедди. — И чем скорее она взглянет, тем лучше. А то в последнее время Мак начал волочиться за хорошенькими девушками из нашей обслуги. Можешь себе представить? Боюсь, в один прекрасный день он соблазнит одну из моих лучших…

Раздался звон чашек, Элла пролила чай на скатерть.

— Большой Дедди! — предостерегла мужа Мисс Кларисса, незаметно толкнув его ногой.

— В чем дело?

— Да ни в чем. Просто Элла, по-моему, хочет напоить нас чаем и освободиться.

— Элла? О да, Элла! Кстати говоря, — Большой Дедди повернулся к Джоржу, — Элла печет потрясающие пирожные.

— Да, Большой Дедди, тебе повезло, — усмехнулся Джордж, уже успевший отведать великолепный клубничный торт.

Скрепив разрывающееся на части сердце, Элла умудрилась без каких-либо происшествий разлить чай.

А Брубейкеры и Фергюсоны продолжали планировать будущее своих детей.

— Едва ли сыщется другой мужчина, который бы подошел лучше для моей маленькой Холли! — с энтузиазмом воскликнул Джордж.

— Они с Маком будут отличной парой, — поддакнул Большой Дедди. — Даже не могу себе представить другую девушку в роли моей невестки. Подумай только, Джордж, у нас будут общие внуки!

— И общие акции, — добавил Джордж.

— И мы станем чаще встречаться, — заметила Труди.

— Вот это будет славно, — сказала Мисс Кларисса.

Обслужив всех, Элла взяла поднос, чтобы удалиться. В голове ее крутилась одна мысль: ей здесь не место.

Возможно, Сторми была все же права. Возможно, для всех будет лучше, если она немедленно покинет этот дом.

Громкий стук в дверь отвлек Эллу от грустных воспоминаний. Быстро поставив чашку на стол, она поспешила открыть нетерпеливому посетителю. Не иначе Клайд, подумала она не без радости. Ей так не хотелось коротать сегодня вечер в одиночестве, что она была бы рада даже Клайду.

Элла распахнула дверь — и едва не задохнулась от изумления. Перед ней стоял Мак.

Не ожидая ее приглашения, он решительно вошел в комнату, где из-за его присутствия сразу стало тесно, и осмотрелся.

— Ничего себе хоромы, — насмешливо пробурчал он себе под нос, разглядывая убогую комнату, в которой обитала Элла. Стол, стул, кровать да колыбелька у окна. Трудно поверить, что Элла живет здесь не одна.

— И где же, скажи на милость, сейчас твой так называемый муж? — поинтересовался у Эллы Мак.

Не зная, что ответить, Элла с минуту молча взирала на Мака.

— Ты что, не знаешь, где твой муж? — с усмешкой спросил Мак. — Тогда разреши, я дам тебе совет. Если ты не будешь постоянно следить за ним, он может взять да и сбежать от тебя.

— Я думала, ты уехал из Доглега.

— Означает ли это, что ты за мной следишь? — Мак изобразил удивление. — А я-то думал, тебе на меня наплевать.

Элла опустила глаза.

— Чтобы ты не мучилась в догадках, где я был, доложу, что пил пиво здесь неподалеку в баре. А сюда вернулся из-за того, что мне необходимо воспользоваться телефоном. Расходы за переговоры я, разумеется, возмещу. — В голосе его звучал откровенный сарказм. — Хочу заказать номер в гостинице.

— У меня нет телефона.

— Надо же! — Мак всем своим видом выразил недоумение, укоризненно покачал головой и снова обвел глазами комнату. У него в машине лежал сотовый телефон, но под каким еще предлогом он мог подняться к Элле? — В таком случае мне придется провести ночь здесь, с тобой и твоим мужем. Уверен, он не станет возражать, узнав, что я не чиновник налогового управления, а твой бывший муж. — Пройдя в глубь комнаты, Мак провел рукой по ржавой спинке кровати. — Правда, всем троим нам будет здесь тесновато, но ничего, я так устал, что засну и на колючей проволоке.

Покраснев до корней волос, Элла скрестила на груди руки.

— Что тебя сюда привело, Мак?

— С вашего разрешения, я могу задать вам точно такой же вопрос, миссис… миссис Джонсон, не так ли?

— Мак, — еле слышно промолвила Элла, — будет лучше, если ты уедешь.

— А что, твой муж ревнивец? — Мак сделал шаг к Элле. — Тогда тебе не помешает узнать, что твоя лучшая половина в данный момент сидит в баре и флиртует с вдовой Перкинс. Причем он был так поглощен этим занятием, что даже не обратил на меня ни малейшего внимания. Едва ли это хорошо по отношению к тебе. — Тут Мак перевел глаза на ее живот. — А вот забеременела ты, по-моему, после… — заведя глаза, он сделал вид, что производит в уме подсчеты, — после нашей первой брачной ночи.

— Прошу тебя, Мак, прекрати этот разговор.

— Это почему же? Не хочешь мне отвечать? Боишься, что я могу выяснить неприятную для тебя истину? Что ты, скажем, никогда не любила меня?

Элла тяжело вздохнула.

Мак постарался не замечать боли в ее взгляде. Нет, ей не удастся разжалобить его. Он должен узнать, почему она сбежала от него.

— Или ты опасаешься, как бы я не понял, что твое слово, твоя клятва ровным счетом ничего не значили? — Он схватил ее за руку и привлек к себе настолько близко, насколько позволяло ее состояние. — И что ты вообще не способна говорить правду?

— Нет! — воскликнула Элла, закрывая глаза. — Ты не понимаешь.

— Чего я не понимаю, Элла? Скажи мне! Я должен знать, почему ты исчезла на следующий день после свадьбы, а неделю спустя прислала заявление о разводе?

— А зачем тебе это знать? — издевательским тоном поинтересовалась Элла. — Насколько мне известно, ты не слишком долго тосковал по мне.

— А что творилось в моей душе? Тебе это неинтересно?

Элла промолчала. Мак чувствовал, ей есть что сказать, но по какой-то причине она предпочитает ничего не объяснять. И страдает из-за этого. Ну что ж, со злостью думал Мак, она упряма, но и ему упрямства не занимать.

— Не предполагаешь же ты, что я поверю, будто тот старикашка — отец твоего ребенка!

Элла в ответ лишь еще крепче сжала губы.

— Говори — ребенок мой?

— Ребенок мой, понимаешь, мой! — выкрикнула она.

— Если я отец ребенка, то имею право это знать! И не меньше тебя хочу заботиться о нем или о ней.

— Я не могу тебе ничего ответить, Мак. Рядом с тобой я не в состоянии мыслить ясно! И раньше тоже не могла! Потому и была вынуждена уйти!

— Потому что не могла ясно мыслить?!

— Нет. То есть да. Нет, я… Ах, Мак, лучше бы ты ушел! — воскликнула Элла. — Ты этого не понимаешь, но поверь, так будет лучше.

— Лучше? Для кого лучше? Для тебя? Для ребенка? — Мак не собирался отступать. — Ладно, я уйду, но, если ты думаешь, что сумеешь после этого мыслить ясно, я сначала дам тебе пищу для размышлений.

И он обхватил ее лицо и поцеловал в губы, вложив в поцелуй всю свою любовь, не угасавшую в его душе ни на миг в течение долгих девяти месяцев.