Семья вдребезги

Глава 45

ВИТАЛИНА

— Заходи, мой сладкий, — подтолкнула мальчишку легонько, и он вошел в квартиру.

А неплохо Лёня живёт. Не как Данил или Робб, но и не нищета.

Данил и Робб… Поморщилась, вспоминая.

Уроды! Данил с Дашкой явно помирились, сестрица, не будь дурой, всё ему простила — всё же, Дашка хоть и бизнесвумен, но не такая уж крутая, и шоколадную жизнь ей муженёк обеспечивает. Любая бы все на все косяки мужа глаза закрыла, чтобы дальше шиковать.

Но, мать их, и сестрицу и её мужа, они же мне жизнь испортят!

Данил на меня не клюёт. Дашка его обработает. Робб… ему Леона подавай, а у меня не получается Данила на свою сторону перетянуть. А значит, все они против меня.

Робб примется воевать открыто и вскроется подлог документов. Богатенькие сволочи будут драться, а на нарах окажусь я.

Хрен им всем! Я на опережение пойду!

— Нужно было окрутить твоего папочку, когда он был нищим и перспективным. А я за Робба ухватилась. У меня бы всё с Данилом получилось, я уверена, сладенький, — мягко помурзала Леона за щечку.

Он увернулся, надулся еще сильнее. Ну хоть не ревёт, и на том спасибо. А в тот день, когда мы расстались, рыдал, я помню. И не такая я сволочь — сердце и у меня на миг дрогнуло. И я ведь сообщила Данилу в итоге, сделала доброе дело, называется!

— Мы где? Где мама и папа? — хныкнул Леон, тьфу, Илья, пока я устанавливала смартфон так, чтобы диван попал в кадр.

— Давай ко мне на ручки, — убедилась, что запись началась, подхватила недовольного Илью на руки и села вместе с ним на диван.

На коленях его устроила, одежду поправила. И бирку заметила. Даша по старинке номер телефона к вещам Ильи приколола — так наша бабушка делала, на случай если потеряемся. А умные часы я с Ильи загодя сняла, хорошо, что подумала об этом, иначе Данил с вопящей сестрицей уже были бы здесь.

— Мы сейчас запишем видео. Мама же учила тебя быть вежливым, улыбаться? Ты любишь фотографироваться? — стараюсь не говорить, а петь, вроде мелких это успокаивает. — Можешь обнимать меня, Даше будет приятно. Руки сюда положи… да, вот так, молодец.

Устроила Илью на своих коленях правильно.

Как же меня злит то, что я вынуждена прятаться, кто бы знал! В конце-то концов, у меня приоритет во всём: мать — я, а то что Дашка понянькалась с Леоном — так я дольше с ним возилась. И рожала, между прочим. И вынашивала!

И в тюрьму или в бега я не хочу из-за одной ошибки.

— Улыбайся, — напомнила, чуть выгнув шею, но Илья — бука. — Ладно, можешь не улыбаться.

Так даже лучше. Грустный мальчик на коленях у грустной матери, которую он только что обрёл. Слезовыжимательно получится.

Ах, да, слёзки же нужны!

Потерла глаза как следует. А затем открыла их широко, выждала, не моргая, и слёзы собрались в глазах, потекли. Готово!

— Здравствуйте, — обратилась, глядя на свой мобильный, — я не селебрити, не светская львица, к сплетням о которых все привыкли. Я обычная женщина, и мне и моему сыну нужна помощь и огласка. Прошу вас дослушать мою историю до конца, не бойтесь, я не стану просить денег. Мой монолог не об этом. Он о том, что может произойти с любой матерью, которой не повезло встретить жестоких мужчин на своём пути…

Сделала паузу, сглотнула тяжело, стараясь не переигрывать. Вроде, правильно начала: сразу обозначила что не стану просить донаты, и про мужиков упомянула — на подобное люди ой как падки!

— Я была совсем молоденькой, когда встретила мужчину. Он иностранец, старше, обеспеченный, красивый. Влюбилась, конечно. Дурочкой была. Кто из нас в юности не влюблялся не в тех? Вот и я попала, — улыбнулась горько, даже не играя — Робб не оправдал моих надежд, так ему и надо! — Жестокость мужа открылась мне после брака, а помощи просить было не у кого. Семью я старалась не тревожить, даже выкладывала видео и фото, имитируя счастье, лишь бы они не беспокоились — чем бы они помогли мне из другой страны? Да и я хотела в лучшее верить, а сама терпела абьюз. Но однажды…

Вздохнула, словно собираясь с духом.

Данил, ты сам виноват, черт тебя возьми! Нужно было быть более уступчивым!

— Однажды мы с мужем прилетели на родину. Муж попал в больницу. Я немного выдохнула без него, даже помощи хотела попросить у семьи — чтобы укрыли меня, помогли скрыться от монстра. И я доверилась. У меня есть сестра-близнец, я решила не нервировать ее, и поговорила с ее мужем. Он юрист, мужчина, я думала, он поможет, — шмыгнула носом, губы скривила, словно не выдержала того, что скрывает моя память. — Я, правда, надеялась! А он… Данил… он слушал о насилии в моей семье, а потом он… он принудил меня! Это было ужасно! И я поняла что семья мне не поможет. Сестра не поверила бы мне, и я уехала с мужем обратно.

Илья задергался на моих коленях, я покрепче обняла его, и продолжила:

— Я не сразу поняла что беременна, в таком ужасном стрессе находилась. Но когда поняла — не знала, от кого из двух монстров: от моего мужа или от мужа сестры. Да и не смогла бы я избавиться от ребёнка, это же такой грех. Родила, любила, растила, привыкла терпеть жестокость своего супруга. Но в один момент жизнь моя усложнилась еще сильнее…

Прикусила губу, выдавила еще порцию слез, аж веки заболели.

— Выяснилось, что сыночка я родила от мужа сестры. И мой супруг… он кошмарный человек! Он угрожал, и ладно бы мне — он жизни сына угрожал. А он, — погладила ребёнка, — самое ценное что есть у меня. Я знала что муж продолжит отыгрываться на мне за «измену», мне было не спастись, на свою жизнь я давно плюнула. Поймите, я отлично знаю того, с кем жила, и чётко осознавала: вместе с сыном мы не сможем долго скрываться. И я выбрала не себя, я хотела спасти ребёнка, чтобы муж не убил его. Я приехала на родину и пошла на нарушение закона. Мне удалось накопить немного денег, я дала взятки, подделала документы — мне нужна была бумага о том, что мой сын мёртв. Её я предъявила мужу, чтобы он оставил нашего Леона в покое, не мстил невинному. А Леона я оставила в детском доме. Лучше так, чем жизнь с чудовищем. Приплатила, чтобы за сыночком присматривали, искала пути побега от мужа, но он не отпускал, усилил контроль надо мной. И я сдалась. Сообщила биологическому отцу о том, что у него есть сын, и где он находится…

Я продолжила говорить. О Даниле, о Даше. О том, как люблю сына. О том, что богатые родственники очерняют меня, лгут, не хотят возвращать ребёнка родной матери. О бывшем муже говорила, который прилетел, и тоже морально издевается.

Говорила, и почти что верила себе. А значит, те кто увидят моё обращение, точно уверуют в мою правду!

— Я знаю что совершила плохие поступки, но они от безысходности, от желания защитить, — всхлипнула. — Против бывшего мужа с его деньгами и против богатого мужа моей сестры я — ничто. Но если вы поможете мне оглаской, если поделитесь этим видео с друзьями, перепостите его — у меня будет надежда на справедливость и счастливую жизнь с моим ангелочком, перед которым я всю жизнь буду искупать вину. Прошу вас, помогите мне!

— Почему ты плакаешь? Не плакай, — удачно заговорил Илья, обернувшись и глядя в мое лицо.

Подмигнула пацану, все равно видео я обрежу, ссадила его с коленей, взяла телефон и проверила видео — всё записалось.

— Я к мамочке хочу, — хныкнул Илья.

Господи, ну сколько можно?!

— Потерпи, — бросила, редактируя видео.

Справилась за пару минут — начало и конец обрезала, вот и весь монтаж.

Контакты блогеров у меня есть, загодя их собрала. Кто-то, да выложит у себя на канале, а там и остальные подтянутся. Я и у себя опубликую, и даже рекламу таргетированную включу — никаких денег не жаль, лишь бы Робба и Данила с Дашкой переиграть, и свободу сохранить.

Илья бурчал что-то недовольно, но в итоге свернулся на диване и, кажется, заснул. А я занималась контентом: отправляла на почту, грузила на свой только что созданный канал, писала блогерам…

А затем за входной дверью раздались голоса.

И дверь резко открылась, с грохотом, от которого Илья проснулся и подскочил на диване.