Сердце дурнушки. Офисные игры (СИ)

27 глава

Когда мы приехали, на лестничной площадке уже ждал нас наряд полиции, это мне было известно, так как по пути нам позвонил начальник службы охраны нашей фирмы.

Если коротко, то охранники приехали, и задержали Васю и его подельников, которых было все-таки двое, но вызвали полицию, так как по закону они им сделать ничего не могли, они были просто частным охранным предприятием.

Мирон Максимович спросил меня предварительно, впутываем ли полицию, и я нервно кивнула. Понимала, что тетя обидится, скорее всего, и что от Васи еще услышу много «лестных» слов, но по-другому уже не могла. Он сам был во всем виноват. Терпение вышло, даже у меня.

- Ева, говорить буду я, если что. Не переживай. - Сказал он, когда мы подъехали, но, только мы вышли, как столкнулись с полицией, выводящей Васю и его дружков.

Выглядели они, к слову, и правда устрашающе. Это были какие-то другие мужчины, если их можно было вообще так назвать, не те, кто приходили к нам в прошлый раз. Один лысый, с кривой ухмылкой, довольно крупный, а второй наоборот, худой и высокий, со шрамом на все лицо.

Все трое были грязными, неопрятными, видно, что из тех, кто на чем-то сидел, или где-то.

- Что, сдала, тварь? Нахлебница! Тебе какого хрена не живется отдельно? Вали от моей матери! Я до тебя доберусь еще. И друзьям своим расскажу, кто тут у нас на районе любит к чужим пригреться. Согреют вмиг. Могут и по кругу погреть!

Полицейский, ведущий Васю за шкирку, встряхнул его с такой силой, что тот захлебнулся воздухом, который вдыхал.

- Рот закрой. Я тебе сейчас в отделении объясню, кто кого и куда по кругу пускать будет, понял? - Грубо отреагировал представитель власти, но в данный момент я была ему благодарна.

Решила никак не реагировать, просто промолчала. А вот Мирон Максимович смотрел на Васю так, словно едва сдерживался от того, чтобы не подлететь, и не поддать ему хорошенько.

- Ребят, в какое отделение их повезете? - Вместо этого спросил он, прищурившись. - Там ведь ваши остались кто-то, заявление написать?

- Да, ждут там. В квартире не открывает никто. Отделение двадцать седьмое.

Взломщиков-дебоширов загрузили в машину, а мы зашли в подъезд.

Мирон Максимович все это время держал меня за локоть, словно боясь, что со мной что-то случится, или, готовясь меня спасать от чего-то. Но я в моменте уже была настолько злая, что, кажется, и сама даже могла бы наподдавать кому угодно.

Мы быстро поднялись на наш этаж. Там оставался еще начальник охраны и один полицейский.

- Мирон Максимович, добрый вечер. - Пожал руку боссу охранник. - Я ребят отпустил уже обратно на пост, а то мы там Мишу одного оставили. Тут, вроде бы, все спокойно уже.

Начальник кивнул, и тогда же заговорил полицейский.

- Здравствуйте. Вы тут проживаете? Мы стучались, но квартиру никто не открывает. Вас ждали.

- У меня там тетя должна быть, она испугалась сильно. Наверное, сидит поэтому, и не открывает.

Я засуетилась, еле как вырвавшись из просто железной хватки Мирона Максимовича, чуть подрагивающими руками достала ключ из кармана, и вставила в дверь. Благо, кажется, дверь открывалась без проблем, потому что у меня промелькнула мысль, что Васины дружки могли испортить замок, и у меня не получится открыть.

Как только дверь была открыта, я тут же бросилась к своей комнате, которая оказалась, как мы и договаривались, заперта.

- Теть Люсь, это я, Ева! Все в порядке, можешь открывать и выходить. Всех уже увезли, все спокойно.

Не сразу, но дверь медленно открылась, и на пороге появилась бледная тетя Люся. Она выглядела очень испуганной. Нос был красным и чуть опухшим от слез, как и ее глаза.

- Они ушли, да? - С надеждой спросила она.

- Забрали в участок. - Отозвался первым полицейский, который тоже зашел внутрь вместе с Мироном Максимовичем, а вот охранника я больше не наблюдала.

- Как, в участок? В полицию? Ева, я же просила, чтобы без… - Из глаз тети опять потекли слезы.

- Я не понял, мы заявление пишем? - Спросил полицейский, и мы с тетей одновременно назвали два противоположных ответа.

- Теть Люсь, ты, конечно, меня прости, но хочешь ты этого, или нет, а я заявление напишу. Не только ради себя, но и ради тебя. Ради нашей безопасности. Я так больше не могу. Если хочешь, можешь на меня все валить. Скажешь Васе, что я сама все решила. И, собственно, это будет абсолютной правдой.

- Людмила Ильинична… - Подошел к тете Мирон Максимович, чуть приобняв за плечи, и уводя ее обратно в спальню. Надо же, даже имя и отчество запомнил.…

Я решила не тратить время зря, и повела полицейского на кухню, чтобы окончить начатое. У меня было решимости на нас двоих с тетей вместе взятых.

Через полчаса полицейский ушел, мы договорились с ним, что я приду в отделение завтра днем еще раз, а я пошла искать тетю и босса, которые так за это время и не показывались нам.

К своему удивлению, я обнаружила только босса, причем сидящего в кресле в гостиной. Тети с ним не было.

- Вы закончили? - Спросил он меня, и я кивнула. - Ты все правильно сделала, Ева. И твоя тетя это прекрасно понимает. Просто не у всех людей есть такой стержень, как у тебя. Кому-то все дается сложнее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Она на меня обиделась, да? Где она, кстати?

- Уснула в твоей спальне. Мы поговорили, и я дал ей таблетку успокоительного, нашли в аптечке у вас.

Я, тяжело вздохнув, села в соседнее с боссом кресло.

- Спасибо вам за все сегодня. Большое.

- Тебе спасибо. - Вдруг отреагировал босс.

- Мне? Мне-то за что. Я сегодня, кажется, только рушила всем планы.

- За то, что напомнила мне, что нельзя прогибаться под обстоятельства, если у тебя уже есть своя позиция. И я правда восхищен тем, как ты сегодня себя показала.