Сердце дурнушки. Офисные игры (СИ)

57 глава

Ева

Время тянулось, словно резиновое.

Я говорила, что худшее случилось? Так вот, я просто не знала, что будет дальше.

Оказалось, что было намного проще бояться за себя, чем за человека, которого ты любил. Я сидела в больнице уже пятый час. Со мной все было нормально, медики осмотрели, даже сотрясения не было.

А вот Мирон… Крупная слезинка снова выкатилась из глаза. Кажется, я проплакала несколько часов подряд.

Тетя тоже была в больнице, в палате. Это я настояла. У нее недавно было предынфарктное состояние, а она снова пережила сильный стресс. Но, кажется, с ней все обошлось.

И вот, я сидела в коридоре, и ждала, пока появятся какие-то новости о состоянии Мирона.

Когда я открыла глаза, и увидела его перед собой, то почувствовала такое облегчение, а еще благодарность. Как он узнал, что нужна была помощь?

Если так подумать, кроме этого дурацкого спора, он ни разу меня не подвел. Столько раз нам помог! И если все закончится вот так…

Если так случится, что я не успею сказать слова благодарности, не смогу просто хотя бы поговорить с ним, все же дать высказаться.

Почему жизнь у меня всех забирала? Сколько можно было еще терпеть? Я сдавалась. Отказывалась сражаться дальше. И была готова на все, только бы он жил. Пусть даже не со мной, как хочет. Только бы жил.

Я настолько привыкла проигрывать в этих схватках, что в голову лезли лишь дурные мысли. И отгонять их было очень сложно.

- Новостей пока нет? - Рядом со мной на скамейку опустилась мужская фигура. Рома. Я сама ему написала. Подумала, что лучший друг должен знать. Номеров родителей Мирона у меня не было.

Я отрицательно покачала головой, размазывая по щекам слезы.

- Все будет нормально, Ева. Мирон крепкий, обязательно выкарабкается.

Продолжала молчать, глядя только на свои ботинки. У меня не осталось сил ни на что. Даже на то, чтобы спорить или ругаться. Или вообще что-то чувствовать, кроме всепоглощающей горечи.

Как он мог пожертвовать своей бесценной жизнью ради меня? Безродной, брошенной даже матерью? Зачем он это сделал?

Словно услышав мой немой вопрос, Рома заговорил.

- Это я придумал тот спор. И мне сейчас очень стыдно. Но я не хочу, чтобы ты думала про Мирона плохо. Лучше уж про меня. Он с самого начала говорил, что это плохая идея. А потом вообще пришел, и сказал, что ты ему нравишься по-настоящему. И что спорить на тебя он не будет. И прибавку к окладу мне выписал сразу же. Без всяких выигрышей.

Я повернула голову к Роме. Он сидел очень серьезный, я таким его никогда не видела.

- Я как подросток разозлился на него тогда. Написал тебе, ссылку эту дебильную отправил. Мол: не доставайся же ты никому. А у него все серьезно. Он на тебя запал, Ева, влюбился, словно мальчишка. Я впервые в жизни наблюдал, как мой друг погряз настолько в ком-то. Мирон смотрел на тебя так, словно ты по воде ходишь. Как на настоящее чудо. Взгляд не мог отвести.

- Откуда Петр узнал про спор? - Выдавила я из себя.

- Я выболтал по пьяне. Ты же знаешь, у меня язык без костей. Иногда самому от себя тошно. Я уже извинился перед Мироном. И ты меня извини. Я не должен был.

Я кивнула, и заплакала еще горче. Если все было по-настоящему, это… это…

Мои звонкие рыдания прервал звук открывающейся двери, из-за которой показался врач.

Мы с Ромой тут же вскочили на ноги, смотря на него с надеждой. А у него было такое серьезное выражение лица, что мое сердце просто начало стучать медленней, медленней, еще немного, и совсем остановится. Нет. Только не…

- Жить будет, ваш Богатырев. Неспроста фамилия у него, видимо. - Сказал врач, и улыбнулся.

Ну кто же так делал!

И все. Я просто упала на колени, и снова плакала, и плакала. Но теперь уже от счастья. Будет жить! Он будет жить! А большего, мне было и не нужно.

- Молодой человек, вы позаботьтесь о девушке. А то она никого не слушает, пять часов уже тут сидит. Пациенту сейчас от этого ни тепло, ни холодно. Пока в реанимации, и спит после наркоза.

- Да, конечно, спасибо вам больше!

___

Два дня спустя

Я осторожно постучала в палату. Сегодня я должна была впервые увидеть Мирона. До этого к нему не пускали, а сегодня, наконец, разрешили его навестить.

У меня с собой был большой пакет с фруктами, и еще некоторыми вещами босса. Рома помог попасть в квартиру Мирона, и мы вместе с ним собрали для него сумку.

- Можно? - Спросила я, приоткрыв дверь, и сразу увидела его.

Я зашла, дверь за мной захлопнулась, и замерла. Как и Мирон, кажется, замер. И весь мир вокруг, пока мы мерились взглядами.

- Ты пришла…. - Сказал он с такой надеждой, что сердце защемило.

Он сомневался? После того, что он для меня сделал, все равно сомневался? Ну все, сейчас глаза снова окажутся на мокром месте.

- Слушай, Ева. Пока ты снова не сбежала. Я…

- Я знаю про спор. - Перебила я его. - Рома мне все рассказал. Что ты давно его отменил.

- Это да, но я хотел сказать не это. Кое-что другое. Я сейчас ценю каждое мгновение вместе, пока я снова что-нибудь не испортил. Я тебя люблю.

- Что? - Пакет выпал из моих рук, и апельсины покатились по полу палаты.

- Люблю тебя. Это чувство ни с чем не спутаешь, оказывается. Все началось по-дурацки, но, возможно, так было надо, чтобы привести меня к тебе?

Я подошла к койке, и невесомо взяла Мирона за руку.

- Спасибо тебе, что не сдался. - Прошептала я.

- Как же тут сдаться, если оказалось, что без тебя мне ничего и не было нужно?

А я наклонилась, и оставила легкий поцелуй на щеке Мирона.

- Обещай, что ты не сбежишь, и не уйдешь. Дождешься хотя бы, когда я встану на ноги, и смогу тебя догонять.

- Бежать мне не за чем. Я никуда от тебя не денусь. - Улыбнулась, впервые за несколько дней.

- Я очень на это надеюсь. Потому что у меня на тебя и нашу жизнь очень, очень большие планы…

- Поделишься? - Села я рядом с койкой, не выпуская руки Мирона.

- Обязательно. Для начала вы с тетей переедете. У меня есть предложение, от которого я, надеюсь, вы не откажетесь...