Сердце Халлстейна (СИ)

Глава 3

Алекс

Когда резерв амии исчерпан, она затухает, и эллианец умирает. Это похоже на то, как гаснут звёзды. Не те огромные, оставляющие после себя черный дыры, а обычные звёзды, что просто исчезают, растворяясь в пространстве.

Наверное, поэтому я был так удивлён, когда очнулся там же, возле шумной реки. Солнце продолжало ярко светить, согревая своими лучами. Я не понимал, наступил ли уже следующий день или я отключился лишь на пару мгновений. Вопреки логике я чувствовал себя прекрасно, амия пульсировала энергией жизни, разливая ее по всему телу.

Оглядевшись, сразу понял, что произошло. Вокруг меня всё как будто вымерло. Ещё недавно зелёная трава пожухла, деревья превратились в сухие стволы, цветы завяли и осыпались, оставив после себя лишь безжизненные стебли. Поднявшись, подошёл к реке, чтобы умыться, и увидел, как несколько рыбок плавают на поверхности кверху брюхом.

То, чего так боялись эллианцы, произошло. Моя амия смогла вытягивать энергию из окружающего мира. Чужого мира. Ошеломлённый открытием снова опустился на землю. Я испытывал смешанные чувства. Радость и грусть одновременно.

Несомненно, я хотел жить и был рад открывшейся возможности. С другой стороны, теперь моё существование представляло угрозу для этого мира. Неизвестно, как быстро, но он обязательно погибнет, и я вместе с ним.

Ещё какое-то время я провёл у реки. Дни сменяли друг друга, но я их не считал, просто радовался жизни, наслаждаясь необычно яркими красками этого мира. Единственное, что омрачало моё существование, — постепенно умирающая природа. В том месте, где я проводил ночь, погибали все растения, заставляя меня перемещаться ближе к лесу, чтобы не видеть печальные последствия своих действий.

Амия не отделима от эллианца, но существует как бы сама по себе, потому что её невозможно контролировать. Но я решил хотя бы попытаться. Ежедневно, с утра до вечера прилагал неимоверные усилия, чтобы извлечь энергию самостоятельно, сделать этот процесс управляемым, но ничего не получалось. Ночью, как и прежде, амия восполняла утраченный резерв, а с наступлением очередного дня я пытался вновь и вновь, пока не понял, что для контроля, мне надо чувствовать сам процесс.

Нашел камень поострее и, не задумываясь, поранил руку. Практически сразу началась регенерация, и я, наконец-то, смог уловить потоки энергии. Повторив манипуляцию с рукой, сконцентрировался и мысленно направил амию к ближайшему дереву. Результат не заставил себя ждать. Постепенно я научился контролировать не только направление потока, но и его интенсивность, стараясь брать лишь необходимый минимум.

Теперь, когда можно было рассчитывать на длительное пребывание в новом мире, мне захотелось лучше узнать о нем, понять, как живут его обитатели и, главное, как мне стать одним из них.

Расценив, что с высоты будет удобнее выбрать направление, решил отправиться в сторону горного перевала. По дороге я обдумывал, как лучше поступить, добравшись до поселения: понаблюдать за его жителями издалека, или сразу вступить в контакт. Но меня опередили.

Дойдя до кромки леса, столкнулся с небольшим отрядом воинов. Их тела были облачены в необычного вида доспехи, к которым сбоку крепился меч из такого же материала. На вид броня выглядела прочной, но тяжёлой и, наверняка, она усложняла маневренность в бою.

Тот, что стоял ближе всех, медленно вытащил свой клинок и что-то произнёс, обращаясь ко мне. Даже не зная местного языка, я понимал, что он настроен враждебно. Обдумывая, как лучше поступить, я молча наблюдал за действиями новых знакомых.

Некоторое время они коротко переговаривались между собой, затем начали приближаться, обходя меня по кругу и заключая в кольцо, но оружие доставать не спешили.

Первый воин ещё раз что-то спросил, направив меч в мою сторону. Я поднял руки в примирительно жесте и все же ответил на эллианском, что не причиню им вреда. Воины тут же оживились и вновь начали свое обсуждение. Затем двое из них схватили меня и попытались заставить опуститься на колени. Не собираясь спускать унижение, я с силой оттолкнул их, отбрасывая в стороны, и взглядом окинул каждого, давая понять, что не потерплю подобного отношения. Но внезапно спину прошила резкая боль. На секунду потеряв ориентацию в пространстве, я всё же рухнул на колени, замечая, как по рубашке растекается кровавое пятно. Лезвие прошло насквозь, и острие меча торчало из груди, собирая капли крови и позволяя им тонкой струйкой стекать на зелёную траву.

Ударивший меня воин не спешил вынимать свое оружие, насмешливым тоном переговариваясь с остальными. Вот только он не учёл, что меня невозможно убить таким способом. Лишь клинок из кристалла тиама способен нанести смертельный урон эллианцу.

Медленно вытащив меч за рукоятку, поднялся на ноги. Рана моментально затянулась, больше не стесняя движений, и под ошарашенные взгляды воинов я сделал шаг в их сторону.

Преодолев минутное замешательство, сразу несколько клинков атаковали меня с разных сторон. Первое время я лишь оборонялся, осваивая неудобное оружие и выматывая противников, но, как только мои действия стали более уверенными, я нанес первый удар.

Довольно быстро вокруг осталось лишь несколько нападавших. Тот воин, чей меч был у меня в руках, не участвовал в сражении. С самого начала он просто наблюдал, полагая, что бой не продлится долго. Затем, увидев неожиданный исход, он начал отступать в сторону леса. Трус рассчитывал, что я не замечу его бегства, поскольку слишком увлечен битвой.

Не раздумывая, метнул меч в сторону беглеца, тем самым подставляясь под удар чужого клинка. Быстро расправившись с оставшимися противниками, подошёл к первому и, убедившись, что он не дышит, опустился на колени рядом с безжизненным телом.

Моя одежда пропиталась кровью. Чужой кровью. В таком виде я и предстал перед ещё одним отрядом воинов. Они подошли с другой стороны леса и выглядели немного иначе. Нашивки на доспехах отличались по цвету и рисунку.

Их командир внимательно осмотрел место сражения и обратился ко мне, указав на разбросанные тела. История повторялась. Я поднялся, готовясь вновь отразить возможную атаку, но воин не нападал. Услышав мой ответ на незнакомом ему языке, он лишь окинул меня заинтересованным взглядом и жестами объяснил, что его зовут Атсур.

— Алекс! — представился я.

Мужчина кивнул и пригласил следовать за ним. Несколько воинов из отряда остались расчищать место сражения, остальные ушли вместе с нами вглубь леса.

Прогулка заняла не больше часа. Все это время я был начеку, постоянно ожидая подвоха. Когда мы вышли к их лагерю, Атсур отвёл меня к небольшому шатру, в котором двое мужчин что-то увлеченно обсуждали, склонившись над картой. После короткого разговора и нескольких изучающих взглядов мы переместились в шатер побольше. Атсур выдал мне одежду, доспехи и оружие и уже на следующий день начал обучать местному языку.

Так у меня появился первый и, как позже выяснится, единственный друг.

Спустя короткое время я смог понимать местную речь и, как только сам научился более-менее сносно изъясняться, первым делом попросил Атсура рассказать, где я нахожусь.

— Ты в Халлене, во владениях тьера Йоргена. — Ответил друг, сканируя меня изучающим взглядом. — Несколько лет мы ведём войну с тьером Ульваром, правителем Исгерда. Сейчас временное перемирие, но нам известно, что враг стягивает силы к границам, готовит масштабное наступление.

— В чем причина этой войны? — спросил я.

— А ты довольно любопытный. — Хмыкнул Атсур. — Наша земля.

— И что в ней такого? — не совсем понимал я.

— Откуда ты? Почему ничего не знаешь о нашем мире? — Я еще не был уверен, могу ли доверять ему, поэтому рассказывать правду не спешил.

— Всю жизнь я провел в лесу. Ты первый, кого я встретил. — Спокойно ответил другу.

— В лесу? Это деревья научили тебя, как в одиночку уложить патрульный отряд Исгерда? — Атсур явно мне не поверил. — Не нужно! — видя, что я хочу что-то добавить, он жестом остановил мой порыв. — Расскажешь, когда сам захочешь. Ты хотел знать, чем привлекательны наши земли? Они более плодородные, чем в Исгерде, а южный климат Халлена лучше подходит для жизни. Сначала мы поддерживали торговые отношения, но потом тьер Ульвар решил, что проще захватить соседнюю территорию, чем тратить тысячи эренов на покупку провизии.

— И насколько сильно его войско? — я понимал, что участия в битвах мне не избежать.

— Достаточно, чтобы мы начали твою подготовку прямо сейчас. — С улыбкой произнёс Атсур, показывая в сторону тренировочной площадки.

Следующие несколько недель, пока длилось перемирие, я потратил на оттачивание мастерства владения мечом. А затем случилось очередное нападение, переросшее в затяжную многолетнюю войну, на исход которой я оказал непосредственное влияние.

Армия Халлена изначально проигрывала числом и подготовкой, и воины это прекрасно понимали. Но после первого же сражения, в котором я у всех на глазах за считанные секунды уложил десяток человек, боевой настрой поменялся у обеих сторон.

Нет, я не приобрёл новые способности, просто эллианцы изначально физически намного превосходят людей. В бою это особенно заметно. Скорость, сила — всё это помогало мне избежать серьезных ранений, при этом убивая в несколько раз больше врагов, чем мои собратья.

Но если чей-то клинок всё же доставал меня, то за ночь амия залечивала все повреждения. Она как будто жила отдельно от меня. Не то, чтобы амия была разумна, но в критических ситуациях действовала независимо от моих желаний, забирая энергию этого мира.

Стараясь как можно реже прибегать к услугам лекарей, я позволял им лишь осмотр после боя, убеждая, что сам могу сменить повязку. Мне не хотелось привлекать излишнее внимание. Появившись из ниоткуда, не умея даже изъясняться на местном наречии, я за короткое время овладел искусством боя. Что было бы, узнай они ещё и о высокой регенерации.

Мои военные успехи не остались незамеченными. Когда до тьера Йоргена дошла молва о «любимце богов», он самолично приехал познакомиться. Конечно, правитель не мог повысить меня в звании, такой сильный воин нужнее на поле боя, и я это прекрасно понимал. Но в качестве благодарности за заслуги моё жалованье увеличилось в несколько раз. После этого в моей жизни появились женщины.

Нет, они были вокруг и раньше, просто я не искал их внимания. Там, в Эллиане, мы отвергали плотские утехи, отдавая предпочтение иной близости. Во время обряда единения, наши амии сливались в одно целое, зарождая новую искру жизни. Хранитель помешал ее в специальную капсулу, в которой, спустя год, родители забирали своего ребёнка.

Люди и эллианцы выглядели одинаково. И хотя мои волосы были гораздо темнее, а тело более гибким и высоким, но внешне его было не отличить от тела человека. На этом наше сходство заканчивалось. Люди существовали, перерабатывая пищу, я — за счет жизненной энергии этого мира.

В целях эксперимента я даже пробовал их еду, но организм сразу отторгал её. Поэтому, когда наш отряд собирался в какой-нибудь таверне, я лишь притворялся, что ем. В шумных компаниях легко скрывать свои особенности. Единственное, что я мог делать, не вызывая подозрений, это пить. Местные напитки будоражили кровь и туманили рассудок. Всем, кроме меня. Нет, конечно же, я мог почувствовать лёгкое опьянение, но для этого мне требовалось выпить в несколько раз больше, чем остальным. И когда это случилось впервые, я все же поддался на уговоры и покинул таверну в сопровождении одной из местных красавиц. Не могу сказать, что близость оказалась неприятной, даже наоборот, но без единения амий я не испытал ничего, кроме физического удовольствия.

За последующие годы войны у меня было много женщин. Большинство из них интересовали лишь деньги и, получив желаемое, они быстро исчезали из моей жизни. Некоторые искали взаимности, которой я не мог им дать, как бы ни хотел, поэтому они тоже уходили.

Амию эллианца можно сравнить с душой человека, хотя она, скорее, больше похожа на сердце, потому что поддерживает жизнь. И мое сердце ещё ни разу не сбилось с ритма.

Война завершилась спустя двадцать лет. Поначалу мы лишь отбивали нападения, оттесняя врага его к границам, но как только земли Халлена были освобождены, воодушевлённый успехом, тьер Йорген решил атаковать Исгерд.

К тому времени из моих собратьев в живых не осталось никого, кроме Атсура. Друг постарел и сильно сдал за эти годы, моя же внешность совсем не изменилась. В бою я старался находиться рядом с ним, чтобы прикрыть в случае опасности.

Стоит ли говорить, что война унесла тысячи жизней. Потери были колоссальны с обеих сторон. Все чаще на поле боя встречались неопытные молодые войны, практически дети, которые даже меч в руках толком держать не умели.

Когда, в одном из крупных сражений, тьер Ульвар получил смертельное ранение, Исгерд сдался. Истощенные войной люди устали сопротивляться и хотели вернуться к обычной жизни. К тому же, и без того бесплодные земли севера за двадцать лет превратились в безжизненную ледяную пустыню. Местные считали, что боги прогневались на тьера Ульвара, ведь это он развязал кровопролитную войну с Халленом. Лишь я один знал истинную причину происходящего.

Сражения отнимали много сил, и амия с лихвой восполняла их энергией этого мира. Единственное, что я мог, это перенаправить потоки на север, лишая жизни земли Исгерда. За годы войны погодные условия сильно изменились, даже в Халлене заметно похолодало. И, несмотря на долгожданную победу тьера Йоргена, который теперь считался тиаром Йоргеном, правителем всего мира, любовь народа он давно потерял. Его имя ассоциировалось с затяжной войной и множеством смертей.

Меня же, наоборот, считали тем, кто принес Халлену мир. Мои успехи на поле боя вдохновляли других воинов, помогая выигрывать сражения. Думая, что это просто везенье, люди прозвали меня любимчиком богов.

Только Атсур знал мой секрет. Однажды, после очередной битвы, я все же решился рассказать ему обо всем: о моем мире, проклятой метке и о своих, так называемых, сверхспособностях. Друг воспринял информацию спокойно, ответив, что нечто подобное он и так подозревал, и пожелал мне найти способ снять проклятье. Он верил в богов и судьбу, я же был уверен, что их не существует.

После завершения войны, мы с Атсуром обосновались в столице. У него был небольшой дом на окраине. Но спокойной жизни не получилось. Опасаясь свержения, тиар Йорген постепенно начал устранять недовольных, и хотя мы с другом держали нейтралитет, убийцы пришли и в наш дом.

В народе обо мне ходила определённая слава, считалось, что меня невозможно убить, что сами боги хранят мою жизнь. Поэтому воины предпочитали держаться от меня в стороне. Кто-то завидовал, кто-то опасался, но за двадцать лет я не сблизился ни с кем, кроме Атсура. Тем необычнее мне было видеть в своем доме наемников. Не знаю, сколько эренов им заплатил тиар и что пообещал, но мужчины были настроены решительно.

Когда на моих глазах меч пронзил сердце единственного друга, сознание будто заволокла пелена. Не помню, как расправился с убийцами Атсура. Не отдавая отчет своим действиям, очнулся лишь, когда передо мной лежали их безжизненные тела.

Ведомый чувством справедливости, отправился во дворец. Никто из стражников не встал на моем пути к тиару Йоргену, позволяя вершить возмездие. Правитель нашелся в главном зале. Сидя на троне, он держал в руках кубок и бутыль с крепким напитком. Бросив короткий взгляд в мою сторону, он допил остатки и откинул бутыль в сторону.

— Ты выжил. — Произнес он скорее сам для себя.

— Как видишь. — Ответил, медленно приближаясь к трону.

— А ты и впрямь любимец богов. Совсем не изменился за эти годы, даже не постарел. — С ненавистью выплюнул тиар. — А, может, ты и есть бог, и пришел по мою душу? — правитель поднялся, беря в руки меч. — Хочешь занять мое место? Так давай сразимся! Только знай, со временем они станут ненавидеть и тебя! Жалкие ничтожества! Я принес им вечный мир…

— Ты убил Атсура. — Тихо ответил, подойдя вплотную.

Тиар замахнулся, пытаясь нанести удар, но я ловко вывернул его руку, направив острие меча прямо в сердце. Да, правитель изрядно выпил. Да, он был уже дряхлым стариком. Но я не собирался оставлять его поступок безнаказанным. Со смертью Атсура во мне умерли остатки чувств. Я превратился в истинного эллианца, не знающего пощады на пути к своей цели.

В Халлене правителя выбирали не по рождению, как в Эллиане, а с помощью поединка. Каждый желающий мог бросить вызов тьеру и оспорить его право на трон. И хотя в моем мире я всю жизнь готовился принять власть из рук отца, здесь меня не посещали подобные мысли. Окунувшись в гущу сражений, я не имел возможность подумать о дальнейших планах на жизнь. Стать правителем мира? Как сказал бы сейчас Атсур: «От судьбы не уйдешь».

— Что прикажете сделать с телом, тиар Алекс? — Голос стражника заставил меня обернуться.

— Сожгите его на главной площади. — Ответил, принимая свой новый статус.