Сердце в залоге

ГЛАВА 22

Марина немного растерялась: когда он ее так целовал, вообще сложно адекватно соображать было. А тут такие вопросы…

- Не знаю, надо же все организовать, да? - попыталась как-то с мыслями собраться. Но это выходило не особо. Дыхание частило, а голос ломался. Тем более что Миша продолжал дразнить ее, покрывая шею и ключицы Марины короткими поцелуями. - Сколько гостей должно быть? И где ты хочешь праздновать? И…

Нет! Так категорически невозможно что-то обсуждать!

К тому же Миша потянул с плеча рукав ее платья и спустился поцелуями уже сюда, дразня и возбуждая, заставляя покрываться мурашками нежную кожу. Да и чувствовалось, что он сам теперь не просто целовал, а в полной мере увлекся процессом. Подтолкнул ее к столу ближе, сдвинул блюдо с пирогом в сторону, освободив место и, приподняв Марину, усадил на столешницу. Приблизился вплотную, поглаживающей настойчивой лаской рук понукая ее обхватить своими ногами его бедра.

- Мне без разницы, солнце, - закрыв ей рот поцелуем, на мгновение прервал он разговор. - Неделя! У тебя есть неделя, - руки Миши накрыли ее лодыжки, начав гладить, поднимаясь все выше и выше, не прекращая ласки. Наоборот, его руки обжигали ее кожу, сворачивая подол платья Марины кверху. - Где, как - все на твое усмотрение! Я сообщу всем, кому необходимо по долгу вежливости. А уже кто успеет - не наша проблема. Я хочу, чтобы ты стала моей законной женой! И ждал достаточно, думаю, никто с этим поспорить не сможет! - почти рыкнул он, покусывая и целуя ее шею. То ли от возмущения, то ли от страсти.

Давление, поглаживания его рук продолжались, забирая у Марины как желание спорить, так и любые доводы. Да и от его тона - у нее дрожь пошла по спине. Марина выгнулась, прижавшись сильнее к нему. Сама легко куснула Мишу за мочку уха. Зарылась пальцами в волосы на его затылке. Лизнула скулу, щекоча. Тоже дразнилась. Дернула его галстук, распутывая ленту. Второй рукой принялась за пуговицы рубашки, пытаясь одновременно вытащить ту из-под ремня брюк.

- Ясно? - сипло выдохнул Миша, помогая ей. Явно не собирался заминать разговор, пока не добьется от нее ответа.

И в то же время закатил уже юбку до ее талии, стаскивая белье с Марины.

- Все ясно… Без вопросов, - собственный голос срывался и предавал, прерываясь шумными и рваными вздохами. Но она все силы направила на то, чтобы за него уцепиться крепче.

А так хотелось откинуться назад, упереться в столешницу и просто наслаждаться! Однако он не отпускал, обнимая крепко-крепко. Да и так - ей было удобней его ласкать.

- Я сражен, солнце! Вообще не помню, когда ты такая сговорчивая была. Мне, определенно, нравится твой новый подход к решению вопросов, - поддел ее Миша.

Он уже стащил и ее кофту, и верх платья опустил на талию. Наклонился ниже, позволяя Марине творить с его шевелюрой, что вздумается. А сам накрыл ртом уже возбужденно напрягшиеся соски, начав дразнить их языком. Нападал на ее грудь, втягивая в свой рот мягкую плоть.

- Мне твой тоже, любимый, - она и рассмеялась, и застонала от удовольствия одновременно. - Это куда приятней, чем крики, приказы и шантаж, - запрокинув голову, прошептала она.

А Миша вдруг замер и поднял на нее глаза, не оторвавшись от груди Марины, но остановившись. И в его взгляде появилась растерянность и вина. Выдохнул.

- Я просто хотел тебя уберечь от всего, - хриплым шепотом повинился он.

Марину накрыло невероятной нежностью и любовью к этому мужчине. И кольнуло до боли в сердце собственной виной.

- Я знаю, любимый, знаю. Не вспоминаю старое, мне просто сейчас невероятно хорошо. Рассказать об этом старалась, - попыталась исправить положение, широко улыбнувшись и глубже зарывшись пальцами в его волосы.

Мишу отпустило, казалось. Успокоился. И с новой страстью набросился на ее грудь, второй рукой освобождая Марину от белья. Она же решила не отставать и не отдавать ему в этом первенство, избавляя Мишу от брюк.

Этот стол точно не подходил для подобных вспышек страсти. Да и вообще, на кухне не имелось ничего удобного. Однако их накрыло, и смело всякий здравый смысл слишком мощной, первородной и первобытной волной желания и страсти, чтобы искать иное место. И, как ни странно Марине было это понимать, они впервые вот так занимались любовью: дико, необузданно, на грани какой-то примитивной потребности, но при этом - глядя глаза в глаза… Не скрывая всей глубины той любви, которую каждый ощущал. Не тая удовольствия и нежности.

Марина застонала, когда он мощно ворвался в ее тело. Запнулась, вспомнив, что они могут оказаться не одни на этаже. Но Миша тут же понял ее опасения, усмехнулся, прижался своим ртом к ее приоткрытым губам, продолжая совершать глубокие толчки.

- Я отпустил водителя, солнце. Мы одни в доме, - его собственный голос звучал хрипло и жарко. Его тембр проникал в нее так же, как его плоть, сквозь поры в коже, казалось. Усиливая дрожь, добавляя к физическому еще и душевное удовольствие.

И то, что он ее продолжал крепко держать, прижимая к себе, не позволяя лечь, а удерживая Марину сидя, - усиливало ощущения. Хотя она так по нему соскучилась, что дополнительной стимуляции и не надо.

- Хо-р-р-о-о-шо, - протяжно выдохнула она.

Самой непонятно: то ли о его словах, то ли о своем состоянии в это мгновение. Потому что ей и правда очень хорошо было. Так, что и не рассказать. Только и могла стонать да вздыхать, прижимаясь все сильнее к горячей и крепкой груди Миши на каждый удар его плоти, на каждое погружение его члена - всхлипывала. Цеплялась пальцами за его плечи, легко царапая кожу. Вдавливала ногти.

А он, услышав это «хорошо», словно с цепи сорвался. Явно соотнес это с ощущениями Марины.

Движения Миши стали отрывистыми, сильными. Стол под ними трясся. Удивительно, что тарелка с пирогом не слетела… Но Марине сейчас все равно было бы. Гори все в огне! Новый испечет потом…

Она задыхалась. Сжала бедра Миши ногами, все сильнее тянула на себя его тело за плечи. В ней словно бы скручивалась тугая пружина напряжения, невыразимой потребности. А она это объяснить не могла. Только воздух хватала горячими губами и всхлипывала.

Хорошо, что Миша давным-давно научился ее без слов понимать. Надавил, с силой вздернул ее немного выше, обхватив ладонями ягодицы Марины, чуть меняя их положение. И ей оказалось достаточно этого, чтобы сорваться.

С криком, который уже не скрывала, вцепилась в его затылок пальцами. Выгнулась, чувствуя, как каждая мышца разлетается на атомы. Пусть он так и не позволил ей опустить веки - в глазах все равно звезды замелькали.

А Миша, ощутив это, еще резче, еще глубже стал погружаться. Словно старался Марину догнать. Повалил-таки ее на стол, смягчив своей рукой, которой обхватил ее шею и плечи. Накрыл своим телом. Кожа об кожу трется. Испарина на телах.

Впился в ее губы, сцеловывая, слизывая удовольствие. А она его целует в ответ жадно и глубоко. Ощущая, что Миша уже и сам на пределе, чувствуя, как его мышцы трясет. И вдруг замер в ней глубоким и сильным толчком.

- Никогда не отпущу больше. Не смогу, солнце! - прохрипел Миша ей в ухо, словно не мог этого не повторять, рухнув, придавив всем телом. Уткнулся лицом в волосы.

- Я больше не уйду, - тихо пообещала Марина, понимая, что сама разлуку больше не выдержит. - Люблю тебя.

Миша промолчал. Но так стиснул ее своей медвежьей хваткой, что слов не было нужно.

Обхватила его голову руками, ноги так и обнимают бедра Миши. Он еще в ней. И хорошо настолько, что шевелиться не хочется. И чтоб он вставал - не нужно. Пусть лежит, ей от этого море удовольствия. Ощущение их связи крепче, чем любой брак сделать может.

Однако встать пришлось. Тела затекли. Да и дал о себе знать физический голод, лишь ненадолго утоленный пирогом. И они устроились прямо на полу, подстелив пиджак Миши вместо подстилки. Она натянула на себя его рубашку. А он в одних брюках уселся, опираясь на какой-то шкафчик с кастрюлями. И они поедали рыбу с картошкой и овощами прямо из ресторанных лоточков, зачастую руками, забыв на время о манерах и воспитании. Словно в «поход» выбрались. Смеялись и воровали лакомые кусочки друг у друга из-под носа. На десерт закусив все тем же пирогом из груш.

- Я завтра хочу с отцом встретиться, поговорить, Миша, - уже когда перебрались в спальню, сообщила Марина. - Со мной поедешь?

Устроилась в его руках, закуталась в одеяло. И так уютно - подумалось, что вообще не хочет большую кровать в будущую спальню заказывать. Ей вот так, впритык к нему, когда руки и ноги сплетены, невероятно комфортно. И голова у Миши на плече. Отодвигаться не хочется!

Он же внимательно посмотрел на нее после этого заявления. Они уже обсудили все, что сама Марина хотела бы изменить в доме и обговорить с дизайнером завтра. Миша внес свои предложения. И спать собираются вроде.

Наверное, ему показалось, что ничего из предыдущего разговора не могло привести к этой фразе. Вот и вглядывался настолько пристально в лицо Марины.

- Могла и не спрашивать, солнце, поеду, - проговорил Миша. Но как-то сдержанно. И словно подбирая слова. - А что ты планируешь с ним обсуждать? Покупку цветочного магазина? - видимо, вспомнил их утренний разговор, чуть не переросший в скандал.

Марина удобней устроилась на его руке щекой. Так, чтобы спокойно смотреть в лицо Мише. И ей не мешала темнота в комнате. Хватало освещения от фонаря на территории двора.

- Нет. Я вообще не о бизнесе, - вздохнула, вновь подумав обо всем, что весь день покоя не давало. - Миш, я хочу с ним поговорить. Как-то обо всем. Знаешь, я размышляла о том, что ты мне рассказал. Об аварии и прошлом. И о том, что мы с ним так и не обсудили это все нормально. Правда же. Сколько лет прошло, а мы только скандалили…

- Солнышко, - Миша обнял ее крепче, то ли выражая поддержку, то ли чтобы лучше контролировать, Бог знает. - Я не собирался давить на тебя этим разговором или к чему-то принуждать…

Она рассмеялась, слушая его нейтральный размеренный тон.

- Миш, ты стал таким политкорректным в отношении меня, что я уже даже переживаю. И не узнаю своего любимого мужчину, - обхватила его шею двумя руками и улеглась сверху. - Ты не давил и не принуждаешь, это точно. Но есть здравый смысл. И я уже достаточно взрослая, надеюсь, чтобы прекратить совершать глупости. Ты мне привел разумные доводы. И я, обдумав, согласна, что продолжать наше общение с отцом в прошлом ключе - глупое ребячество. Ты дал мне факты и повод. А я приняла решение. Твой консультант может гордиться результатами вашего общения, - с веселой иронией поддела Марина любимого.

- Я ему передам, - он хмыкнул, стиснув ее руками. - Хорошо. Значит, завтра поговорим с крестным. Ты когда собиралась?

- Думаю, лучше вечером. Я, конечно, позвоню ему утром, согласую. Ты когда будешь свободен? - улыбка Марины стала немного усталой.

Очень сложно встретиться, когда все работают по такому графику, словно на каторге.

- После двух я смогу в любой момент. Просто наберешь и скажешь время. Я приеду за тобой, солнце, - Миша прижался губами к ее виску.

- Спасибо, любимый, - вот и не сомневалась практически, что Миша поддержит, а на душе все равно спокойней стало. Так мирно и полно! Счастливой себя ощущала. - Надо же ему и про свадьбу еще сообщить, - пробормотала, подавляя зевоту.

Вспомнила, что Миша потребовал все за неделю организовать. Но сейчас уже сил не осталось волноваться о подробностях и нюансах. Завтра. С утра все обдумает и решит.

Утро же снова оказалось непростым.

Хотя отец на встречу согласился. Правда, говорил в своем любимом тоне, словно этого он от нее и ждал и считает, что Марина наконец взялась за голову.

- Два дня собиралась, - с некоторой холодностью согласился он. - Хорошо, что Миша на тебя повлиял. Нам надо, в конце концов, все обсудить по компании. Бизнес ждать не любит, - в голосе отца однозначно звучал упрек.

Марина не прокомментировала. В какой-то мере не была уверена, что расскажи об истиной причине - и отец не откажется от встречи. Пусть пока и правда думает, что она о его предложении поговорить хочет. Да и потом, с фирмой и делами тоже решать надо, тут не поспоришь. Особенно если отцу действительно тяжело становится следить за всем. Нет, Марина не была готова брать это на себя. Обдумала уже, проснувшись под утро и нежась в тепле горячих рук Миши, которого так долго сама себя лишала. Понимала, что слишком сложно будет строить нормальную семью, если и она, и Миша с головой погрязнут в двух разных бизнесах. Но отцу пока этого не сказала. Лучше лицом к лицу поговорят. Если получится.

Да и Миша… Эх, вечерами им явно легче было находить точку компромисса. Словно бы с солнечным светом в нем просыпался тот контролирующий все упрямец, которым любимый мужчина и был год назад. Нет, он старался себя перестроить. И это помогало Марине сохранять чувство юмора и позитивный настрой при разговоре. Но все же оказывалось сложно, стоило теме коснуться работы.

- Миш, я категорически не понимаю, почему это такая проблема, - Марина не смотрела на любимого, кроша на тарелке кусочек вчерашнего пирога.

Тот был таким же вкусным. Только остыл и уже не благоухал так на весь первый этаж. Но с горячим кофе очень вкусно!… Да только и кофе стыл в чашке, ожидая, пока Марина сделает хоть глоток. Не до еды.

Миша, напротив, допивал уже вторую чашку кофе. Сидел рядом с ней, также не торопясь заканчивать с десертом. Марина вновь на завтрак приготовила ему омлет. Они обсуждали детали свадьбы, которую окончательно решили провести через неделю. И тут она придумала поделиться с Мишей своим желанием послезавтра поехать с ним в офис и тоже начать вникать в работу…

- Возможно, не стоит торопиться, солнце? - у него даже голос изменился, что вызывало у Марины непонимание. - После свадьбы уже…

Она громко фыркнула, явно демонстрируя, что он вновь поворачивает не на ту дорожку.

В конце концов, это же всего лишь работа! И уж сейчас Миша не мог иметь никаких сомнений, что она в состоянии вытянуть и выдержать такие «нагрузки». Следил же за ней этот год. Да и потом, раньше же она тоже ему помогала. Только и тогда Миша не так часто позволял ей сидеть в офисе. И да, она понимала его доводы о ее безопасности, здоровье ранее, о спокойствии. О том, что он хотел оградить ее от лишней нагрузки и волнений… Миша всегда находил веские причины, на самом деле. Он никогда не говорил просто «нет». Это было его сильной стороной. Непробиваемо сильной для нее в то время.

Но имелась и иная проблема - Марина обладала не тем характером, чтобы просто дома сидеть. Она дурела в этом состоянии.

Вязла. Сходила с ума.

И на самом деле, как поняла за последний год, именно то вязкое пребывание в ограниченной и «безопасной» всесторонне среде, кажется, доводило ее сознание до вечной грани срыва. Миша не просто так позавчера упоминал о безумных дозах таблеток. За последний год она почти избавилась от необходимости их принимать. Не в последнюю очередь благодаря тому, что постоянно занималась делом, которое вызывало у нее интерес, общалась с людьми на работе, ходила на курсы кулинарии, стараясь избавиться от тоски. Да, это тоже было нелегко. Но вот так, в действии и динамике - она себя чувствовала куда комфортней…

И видит Бог, не хотела возвращаться к той ситуации!

Пусть понимала сейчас больше в его собственном состоянии, не могла и не хотела вновь позволять ему свернуть на этот путь их отношения. Очень многое обдумала, пока была вдалеке.

- Я хотела воспользоваться твоим вчерашним предложением и поехать на фирму завтра, - твердо и уверенно заявила Марина, все же отпив своего кофе. - Уверена, что мы основные вопросы по дому решим сегодня-завтра, и дальше мое постоянное присутствие не будет необходимо. Также я понимаю, что организация свадьбы потребует от меня, да и от тебя, огромного количества времени в эти дни. Но, уверена, мы вместе справимся. Для нас в этом вопросе главное - результат, а не процесс, ведь так? И ты же не собираешься из-за этого пропускать работу? - глянула на него с иронией.

- Тебе будет сложно, солнце. Очень много хлопот, мы же оба это понимаем, - уже более взвешенно заметил Миша, отставил свою пустую чашку и в упор посмотрел на Марину. Он прекрасно понял все ее намеки и несогласие. Это было очевидно по его взгляду. Как и то, что он сознательно и с трудом сдерживается, имея такие «железные» аргументы… Ибо в чем не прав? Во всем прав. Сложно будет очень. И все же не прессует ее, взвешивая свои слова и поступки.

А для Марины это - драгоценно в нем. И все еще так непривычно…

Немного наклонившись, она коснулась его ладони и переплела их пальцы.

- Давай вечером обсудим, Миш? - не начиная спор, предложила она.

Он помолчал несколько мгновений. Глубоко вдохнул.

- Хорошо, - наконец, согласился Михаил, хоть и поглядывал при этом на нее с сомнением.