Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!

Глава 4. Черный или красный?

«Этим летом вы не убьете ни одного человека», – повторила про себя я.

И все стало на свои места.

Вернее, почти все.

Речь шла о магии, Академии, гильдиях и оценивании.

Мела редко говорила о своем прошлом, но кое-что из ее скупых рассказов я усвоила. Насколько бы талантливым ни был студент из простолюдинов, максимум, на что он мог рассчитывать, – серебряная пластина с именем. Насколько бы бездарным ни был знатный ученик, его минимумом являлось то самое серебро.

Несправедливо? Как посмотреть. В прошлом веке даже профессорские должности передавались по наследству, поэтому нынешнее положение вещей считалось чуть ли не прогрессорством.

Не буду привирать – от подобного разграничения собирались отказаться. Но пока что оно существовало, и являлось одной из причин того, почему колдунья избегала гильдейских порядков.

Ее серебряную пластину мага окаймляло золото. Уникальный случай! Сам Треннан некогда распорядился создать этот знак отличия и самолично оплатил стоимость обучения, что позволило Меле сразу же после выпуска убраться в Барсуки к больной сестре, не отрабатывая положенные годы в качестве государственного мага.

Теперь Ив прекрасно себя чувствовала и, казалось бы, ничто не мешало колдунье если не вступить в гильдию, то хотя бы вернуться в Академию. Она и вернулась… Но почему?! Я не понимала этого! Тамошние порядки вызывали у нее приступы бешенства. Особенно последний экзамен. Ужаснейшая пытка, через которую предстояло пройти каждому выпускнику.

Им требовалось продемонстрировать навыки в так называемых «полевых» условиях. Проще говоря, показать, чему они научились, используя в качестве подсобного материала живых людей.

Осужденные на смерть преступники, безнадежные больные, неимущие – нехватка подопытных магам не грозила.

Связь же между золотой каемкой на пластине колдуньи, экзаменами и восхищением короля заключалась в том, что за все годы существования Академии Меле единственной удалось добиться стопроцентной выживаемости.

Она набрала сто баллов из ста. Сохранила жизнь сотне людей – каждому из тех, на ком ей довелось практиковаться. Стала легендой.

Ее прозвали «соткой».

Приглашали в качестве преподавателя, советовали выдвинуть свою кандидатуру в Драконий комитет, поздравляли с немыслимым успехом.

Ну а колдунья возненавидела магию и правила. Людей вроде бы тоже, но к тому времени, как я с ней познакомилась, она настолько хорошо спряталась за маской безразличия, что судить об этом наверняка было сложно.

Единственное, что я знала точно: Мела просто так не свяжется с Академией. Однако меня это не касалось. К моей работе ее проблемы не имели отношения.

Я убеждала себя, что не имели.

Колдунья приблизилась к невозможному, и ее нарекли «соткой». Тех же уникумов, кто недотягивал до семидесятипроцентной выживаемости, звали «убийцами». Конечно, большая часть их провалов была так называемыми «условными смертями», и преподаватели успевали предотвратить трагедию, но «большая часть» – далеко не все подопытные.

«Убийцы» получали знак мага – учеба вытаскивала из казны столько средств, что признавать их несостоятельность было бы нерационально. Говорят, из этих людей получались неплохие подручные.

Увы, правила Академии требовали, чтобы «убийцы» год за годом пробовали пересдать экзамен. Многим это удавалось. Некоторые сходили с ума. Другие теряли человечность.

Но профессора не отчаивались. Неудачников гоняли на курсы повышения квалификации, устраивали практические занятия, читали дополнительные лекции…

Думаю, кому-то это помогло вырваться из бесконечного кошмара.

А кто-то привык убивать.

Подозреваю, для большинства людей, стоявших на полигоне рядом со мной, верным было второе предположение.

***

Мы снова расписались в каких-то ведомостях. Я не присматривалась к крохотным буковкам – мои мысли занимало предстоящее дело. Работа внезапно показалась не столь привлекательной и легкой, как выглядела вначале.

Подумать только, на счету подопечных немало смертей… Не спорю, никто не застрахован от ошибки, и даже лекарей порой называют коновалами, а уж о служителях правопорядка или солдатах регулярной армии и говорить нечего, однако у меня мороз шел по коже от одного лишь присутствия «убийц». Неудивительно, что колдунья вообще избегала на них смотреть.

– Все сдали вещи в багажный отдел? – осведомилась Мела после завершения бумажной волокиты.

Практиканты вразнобой закивали. У меня же появился неотложный вопрос, сформулировать который я пока не могла.

– Э-э-э…

– Тая, ты купишь все на месте, – колдунья верно истолковала мое мычание. – Журналы учета, планы и денежные средства получишь по прибытии. Если больше замечаний нет…

– По прибытии куда?!

– На полевую базу Академии, куда же еще? – Она неподдельно удивилась.

Напомнить, что я пока не в курсе дел, да и, если честно, рассчитывала провести лето в столице, не получилось – нас прервали самым неприятным образом.

– Хватит рассусоливать. Мы уже прониклись важностью момента. Чай не в первый раз. И не в последний, хе-хе.

Ласка, кто бы сомневался. Выступила вперед, глазенки засверкали, рубашонка сдвинулась настолько, что через вырез можно увидеть пупок. Предполагалось, дамочка вела себя независимо и вызывающе? Добродушная ухмылка Мелы доказывала: исключительно по-детски.

– Никто ни о чем не забыл? – Колдунья повысила голос. – Ладно, поверю на слово. Прошу. – Указала на ворота, возле которых служащие спешно размещали небольшую будку, похожую на ту, что стояла на полигоне. – Дверь закрываем, щеколду опускаем, колдовать не пытаемся, даже если очень хочется. Тая, отправляйся туда.

Я? Почему сразу я? Мне не нравилось играть в первопроходцев. И порталы вызывали понятные опасения.

– Она? Почему она? – вторил моим мыслям Эньер. – Первый переход – самый стабильный. Нужно бросить жребий!

– Давайте, – легко согласилась Мела.

Сокол от участия в споре за комфортную «поездку» отказался – сказал, его тряска не беспокоит. Предложил действительно пустить первой меня, поскольку остальные к порталам приучены. Стоит ли упоминать, что эту идею осмеяли, и даже тихая Лилея усмехнулась как-то не очень дружелюбно?

Короткую полоску бумаги вытянул Заяц. Обрадовался, поспешил к кабинке…

– Куда? – одернула его Мела. – Сначала Тая.

– А жребий? – растерялся он.

– Вам повезло, поздравляю. Но я не говорила, что это что-то изменит. У нас не демократия. Вы вправе высказать мнение, я вправе остаться при своем. Тая, чего ты ждешь?

Повторять не пришлось – я поняла намек. Тщательно прикрыла дверь, опустила щеколду…

– Следующая – Лилея, за ней Брен, – донеслось снаружи. – Эньер, вы третий.

– Аж третий? – проблеял Заяц. – Почему?!

– Угробить меня хочешь, зубрилка? – плюнула ядом Ласка. – Я этого так не оставлю!

Я словно воочию представила скупую мимику колдуньи. Не сомневаюсь, требовалось нечто невообразимое, чтобы подвигнуть ее на участие в этом безумии! Надеюсь, оно того стоило.

– Ваш уровень чувствительности к магическим колебаниям, Илона, – твердая восьмерка. Для сравнения: у Таи – меньше единицы, у меня – тройка. Я буду последней, но почему-то не жалуюсь.

– Тебе за это деньги платят!

– Ошибаетесь, – ровный тон Мелы не мог меня обмануть – она едва сдерживалась. – Мне платят за то, чтобы в конце лета я расписалась в вашем допуске к экзамену. В настоящий момент у меня нет причин этого делать. Как думаете, в будущем что-то изменится?

Пол вроде бы дернулся, и разговор утих сам собой. Я неуверенно огляделась, попутно прислушиваясь к самочувствию. Не скажу, что перемещение прошло незаметно, однако оно больше напоминало путь из Ольшани в Рен, чем из каморки в доме Мелы на полигон Академии.

Дверь открылась.

Легкие тут же наполнились теплым влажным воздухом, в нос ударил аромат каких-то цветов.

– Госпожа… Э-э-э…

Невысокий человек в белой рубашке, коротковатых штанах и сандалиях без задников помог мне выбраться на покрытую крупным песком площадку.

– Тая, – представилась я, еле сдерживаясь, чтобы не закашляться. – Управитель.

И снова бесконечные бланки, формы, подписи… Получая увесистый мешочек с монетами (увы, только серебро и медь), пришлось даже поставить отпечаток большого пальца.

К тому времени, как я разобралась с бумажками, практиканты успели и пройти через портал, и очухаться до приемлемого состояния, и даже забрать свой багаж.

Они ждали в тени приземистого дерева с узкими листьями и гладкой серой корой. Дружно косились на Мелу, не позволившую устроить отдых с перекусом, и, похоже, искренне ненавидели меня – за нерасторопность.

– Повозка готова. – Человек, помогавший мне не запутаться в нагромождении листов, снова пришел на выручку. – Если отправитесь сейчас, есть шанс успеть до жары.

«Успеть куда?» – я мечтала отойти в сторонку и наконец-то просмотреть маршрут.

Полевая база Академии… Будет обидно, если «полевой» она окажется в прямом смысле слова. Надеюсь, магов-практикантов не посылают на картошку-свеклу-капусту. Пусть я понимала, что это абсурд, хотелось услышать что-то конкретное и не мучить себя размышлениями.

– Тая, все? – Мела оттеснила любезного господина и потащила меня к остальным. – Потом разберешься с расписанием. Где наш транспорт?

Это она у меня спрашивала? Мне стало смешно. Оттого, что тут я зовусь гордым прозвищем «управитель», ничего не изменилось. Я – Тая. Беспечная, ленивая, ничего не смыслящая в государственной службе Тая. Конечно, спустя какое-то время разберусь во всем, но сейчас подопечные ориентировались в ситуации лучше меня.

Например, Медор указал на полускрытый зарослями поникших кустов навес, под которым перетаптывалась лошадь, и предположил, что повозка (вернее, расхлябанная колымага) находится там. Ласка кликнула одного из тихих рабочих, сновавших поблизости без видимых причин, и приказала отнести сумки к транспорту. Заяц посоветовал местную недорогую лавчонку, где я обзавелась багажом.

Также мы запаслись продуктами и непонятными медицинскими препаратами. На покупке последних настояла Мела, хотя какой смысл тратиться на лекарства, имея приличный запас серебряной пыли, вряд ли кто понимал.

Слегка утешало, что Сокол и Лилея выглядели столь же растерянными, как и я.

Дальше выяснилось, что десять баулов (опытные практиканты прихватили двойной багаж) и восемь человек на телеге не поместятся, как ни старайся. Нет, я не оговорилась: то, что издали выглядело как экипаж без верха, выявилось обычной селянской повозкой – низкой и, чего уж скрывать, откровенно грязной.

– Кто хочет размять ноги? – вопросила в пустоту Мела.

Несмотря на плохонький транспорт, желающих топать пешком не нашлось.

– Троих-четверых возьму, – прогнусавил извозчик.

Заяц тут же оказался на телеге, и, судя по его решительному виду, слезать без боя не собирался.

– Пусть Хряк едет, – неожиданно предложила Ласка. – С его артритом далеко не зайдешь.

Я покосилась на тапки Медора, перевела взгляд на высокие каблуки Илоны. Ух ты, а неудобную обувь красотка сняла и теперь сверкала босыми пятками. Похоже, она еще более чокнутая, чем мне представлялось вначале.

Ласка присоединилась к лысому и Зайцу. С горем пополам к ним впихнули и Лилею – недовольную, однако не решившуюся спорить.

Лошадь всхрапнула, напугав практикантов. Лилея, что находилась к ней ближе остальных, пошатнулась, схватилась за извозчика.

– Городские, – добродушно пробасил тот, помогая девушке вернуть равновесие. – Привыкайте.

Повозка тронулась. Пассажиры дружно охнули и вцепились кто в бортики, кто в вещи, кто в соседа.

– Посмотрим на карту. – Мела проводила их задумчивым взглядом.

Она не расставалась со своей ношей, поэтому Сокол поглядывал на нее с откровенным желанием предложить помощь.

Но не предлагал.

Колдунья поставила сумку наземь, покопалась в кармашке. Выудила довольно потрепанный лист, прикрыла ладонями от солнца.

– За пару часов дойдем, – изрекла с энтузиазмом, которого в ее глазах точно не было. – Тая, первая неделя у нас где?

Пришло мое время рыться в непонятных бумажках, выискивая план.

– Поселок Трясогузки. Ты же сама…

«…дала мне расписание и наверняка знаешь его наизусть», – просилось на язык.

Однако я смолчала. И то верно, подопечные должны верить, что от меня есть прок. Доберемся до места назначения – перечитаю все от корки до корки и стану реально полезной. По крайней мере, в тот момент я и правда собиралась воспринять работу всерьез.

– Отлично, часа за полтора справимся. – Мела ткнула карту Соколу. – Брен, вы же хорошо ориентируетесь на местности? Будете прокладывать маршрут.

Честное слово, порой колдунья поражала своей наивностью. Мне предлагалось поверить, что она минут пять неотрывно таращилась на план местности и не запомнила дорогу? Нет, конечно, припахать обладателя серебряной пластинки к общему делу можно и нужно, однако зачем фальшивить так явно?

– Я лучше ваши вещи понесу. – Брен передал карту обратно. – Хорошо?

Мела мгновение колебалась, затем кивнула.

Парень взялся за лямки.

– Ой! Что там у вас? – удивился настолько, что заговорил без характерной уклончивости. – Камни?

– Учебники и справочники.

– Значит, занятия будут? – Он заметно приободрился.

– Нет.

– Тогда зачем книги? – Короткий ответ лишь обострил его любопытство.

– Для работы.

Брен забросил сумку на плечо и вышел на дорогу.

– С нами? – спросил неуверенно.

– Нет.

Нежелание Мелы распространяться о причинах, побудивших ее притащить гору литературы в столь необжитое место, на корню убило зарождавшийся разговор.

Жара поднималась быстрее, чем я предполагала. Мы шагали под сенью высоких деревьев, радовались редким порывам ветра, старались избегать песчаных обочин. Внимание привлекали голосистые птицы и множество ярких цветов, что прятались в сочной траве.

Мне нравилась эта местность. Она выглядела необжитой и в какой-то мере первобытной даже по сравнению с Барсуками. А еще здесь никто не знал ни о Тавенне, ни о драконах, ни об Атайе Мерлейн.

За час молчаливой ходьбы Мела ни разу не взглянула на карту, зато она постоянно поглядывала на пыхтевшего Сокола. Поначалу я похмыкивала, наблюдая за ними. Пусть молодой аристократ и не был красавцем, что-то в его внешности и поведении не оставляло равнодушным. Если бы на нем не висело клеймо «убийцы», подруга вполне могла бы им заинтересоваться.

Если бы.

Но ее внимание адресовалось не Брену. Взгляд колдуньи не отрывался от сумки. Полагаю, там нашлось место не только учебникам, иначе почему Мела не бросила ее на телегу к багажу остальных?

***

– Это случайно не наша повозка? – Сокол приложил ладонь козырьком ко лбу, всматриваясь вдаль. – У вон той рощи?

Я пригляделась. Впереди маячила какая-то махина и толпились люди. Один, два… четверо. Либо кого-то не хватало, либо парень ошибся. Да и на кой им понадобилось останавливаться на подъезде к поселку?

– У кого-то живот прихватило? – напряженно спросила Мела.

– Мы не могли их догнать, – заявил Брен. – Наверное, селянская семья переезжает.

Угу, как же. Собрала, значит, некая семейка свои пожитки в цветные сумки, чуть отъехала от дома и остановилась. Папаша спину о тополь чешет, мамаша голыми ногами машет, сынуля жрет втихаря, дочурка строчит что-то в блокнотик – небось впечатления о поездке спешит увековечить, пока из головы не выветрились. Типичная сельская сценка.

Мы приблизились настолько, что сомнений не осталось: на опушке небольшого леска торчали практиканты.

Нас заметили. Медор лениво одернул рубаху, Заяц поспешно запихал в рот остатки еды, Лилея спрятала записи. Лишь Ласка продолжала сидеть на бортике повозки, не обращая внимания на даже по меркам Суши неприлично задравшуюся юбку. Впрочем, из присутствующих на ее прелести обратил внимание разве что Сокол, чьи уши подозрительно заалели. Мальчишка!

– У нас кучер сбежал, – добродушно хохотнул Медор. – Что делать? – странное дело, обращался он ко мне.

Я непроизвольно повернулась к Меле, ожидая указаний. Она ответила раздраженным взглядом.

«Ну и чем я виновата?» – следом за обиженной мыслью пришло воспоминание о том, что отныне быт подопечных ложится на мои плечи и транспортные вопросы решать придется тоже мне.

– Искать, – произнесла я весомо. – Давно он пропал? Как это случилось?

Выяснилось, что с полчаса тому назад Лилея увидела какую-то особенную бабочку («Королевский брюхокрыл – уникальный вид! В древности его использовали как индикатор магических колебаний. Усики брюхокрыла краснеют в присутствии человека, недавно активировавшего серебряную пыль. Когда-то с его помощью раскрывали магические преступления!» – объясняла она).

Девушка попросила остановить повозку («Дурында такой скандал закатила, что аж мне стало стыдно», – сообщила Ласка).

Начала гоняться за бабочкой («Слабачка. Завалит зачет по физподготовке. Разве так прыгают?» – сетовал Заяц).

Тем временем Медор надумал отлучиться в кусты («Сто раз говорила, чтобы сходил к врачу. Никакое это не «слишком много воды выпил», а проблемы со здоровьем. Так нет же, мужик есть мужик. Из года в год верит, что само пройдет», – жаловалась Илона).

Эньер присоединился к ловле насекомого с условием, что в случае успеха Лилея поделится выручкой за проданный экземпляр («В прошлом году такие козявки шли на аукционе по двадцать золотых за штуку», – признал он).

Ласка отправилась в противоположные кусты («Мое дело, зачем! Тебя не спросила, Зая!»).

Возница вроде никуда не собирался.

Когда все вернулись к повозке, оказалось, что править лошадьми некому – кучер исчез в неизвестном направлении.

Его искали. Подзывали. Угрожали. Обещали вознаграждение.

Без толку. Мужчина как у воду канул.

Практиканты не знали, что делать, и решили дождаться остальных. В смысле, тех, на кого можно спихнуть все заботы.

«И кому платят за избавление от неудобств», – напомнила совесть. Хорошо, что я редко к ней прислушивалась.

– Бабочку поймали? – Мелу больше интересовала животина, чем человек. – Точно Королевский брюхокрыл?

Лилея гордо продемонстрировала сжатый кулак, из которого торчал краешек крыла. Заяц вытащил из-под сиденья извозчика полупустую банку варенья и принялся черпать его ложкой – чтобы освободить посудину для столь редкого экземпляра.

– Я лучше пойду на расстоянии. – Мела убралась прочь. – Если вы не ошиблись… Насколько я помню, брюхокрыл, почувствовав отголоски магии, краснеет и умирает. Не хотелось бы угробить ваше сокровище.

– Чем? – По-моему, она сегодня не колдовала. Или порталы тоже считаются?

– Я за утро столько порталов открыла, что впору самой отрастить усики и сложить лапки. Тая, поведешь лошадь? А я еще раз осмотрю окрестности. Вдруг кучеру стало плохо?

«Или вдруг его пришибли «убийцы», чтобы запороть практику?» – мне хватило ума не шутить вслух такими вещами.

Легко сказать: «Поведешь лошадь». Не то чтобы я не ладила с обладателями грив и копыт… Скорее, мы существовали в разных измерениях и до сегодняшнего дня близко не пересекались. Я предпочитала быть пассажиром и не лезть с нежностями к тягловой силе.

Вожжи удобно легли в ладонь. А дальше? Вроде возница должен что-то сказать? Вйо? Или?.. Проклятье, я же слышала это едва не каждый день!

– Позвольте мне. – Сокол коснулся моей руки, забирая вожжи.

Странное ощущение. Жара, а его пальцы холодные, как лед. Не скажу, что это неприятно. Просто… необычно.

– Давайте положим сумку на воз, – предложила я, заметив, как практиканта перекосило от излишних усилий.

Он отрицательно качнул головой, и его длинные волосы выбились из-за плеч, упали на лицо. На мгновение я позавидовала такой шевелюре. С чего бы? Мои не хуже, да еще и светлее. Но парнишка определенно был симпатичный.

– Она легкая.

«Мне ее доверили», – говорил его взгляд обиженного щенка.

Я не настаивала. Завтра не у меня будут отваливаться руки и ныть спина.

Поселка мы достигли быстро и без приключений – Сокол умел управлять лошадьми.

Присутствие практикантов не позволило забыть, что в настоящее время из нас пятерых главная – я, то бишь в мои обязанности входит поиск учебной базы.

Спросить местных жителей? Они не слишком обрадовались нашему прибытию. Хмурились, тыкали пальцами, некий подросток назвал меня «живодеркой». Дикое место, одним словом. Даже если бы Мела хотела натаскивать практикантов, подопытного материала ей не найти.

Другой вариант – посмотреть на плане. Я так и сделала. С удивлением обнаружила, что нашла нужную улицу. И все. Среди двух десятков одинаковых деревянных домиков определить требуемый не представлялось возможным.

Пришлось использовать старожилов.

– Че? База? Ну не здесь же! – выдала Ласка. – Вон, в конце поселка. Что, не нравится?

Эх, у барона Ирресского конюшни уютнее, а тут…

Серые стены, маленькие окна, низкая крыша. Вместо вездесущей травы – сплошной песок. Перекошенная калитка, забор – одно название, зато над крыльцом – флаг с изображением короны и виноградной лозы.

– Это всего на неделю, – подозреваю, ободряла я в первую очередь себя. – К тому же сегодняшний день почти закончилась.

Где-то в центре ударили часы, объявляя полдень. Словно издеваясь!

Служитель, присматривавший за помещением, появился сразу же после нашего прибытия. Изрек подходящую случаю речь, напомнил о необходимости беречь мебель, притащил журнал с учетом каждой кровати, тумбочки, табуретки…

Меле повезло – она вернулась, когда я лестью и угрозами выбила ключ от склада и отвоевала каждому по матрацу и подушке.

– Нет?

– Нет. – Колдунья выглядела измотанной. – Не нравится мне все это.

– Плохое начало?

– Плохая компания.

Я бы охотно поинтересовалась, что именно она подразумевала, однако в рядах подопечных возник шум и довелось разбираться.

– Чистая! – доказывал Заяц, размахивая пустой банкой. – Давай ее сюда!

– Мокрая! – жаловалась Лилея, указывая на стекавшие по стенкам капли воды.

– Постоит – высохнет, – практично уверял Медор.

Девушка сдалась. Засунула руку в банку, разжала пальцы.

Бабочка упала на дно.

Мертвая.

С красными усиками.

– Раздавила! – выкрикнул Эньер. – Двадцать золотых псу под хвост!

По щекам Лилеи потекли слезы. Думаю, деньги волновали ее меньше всего.

– Кто магичил, а? – прохныкала она. – Кто?!

– Веришь в сказки, малявка? – расхохоталась Ласка. – Враки чистой воды. Это просто бабочка.

Я посмотрела на Мелу. Ее непроницаемое лицо подсказало мне, что все куда серьезнее.

Мы отошли в сторону.

– Тебе тоже не по себе?

Колдунья поежилась, отвела взгляд.

– Не факт, что это Королевский брюхокрыл, – проговорила тихо. – Не факт, что его усики меняют цвет. Не факт, что кто-то из «убийц» использовал магию. А знаешь, что является фактом?

– Пропавший извозчик. Во что ты втянула меня, подруга?!

– Вечером расскажу, – от ее спокойного тона екнуло сердце. – Извини. Вообще-то с ними, – кивок в сторону практикантов, – не должно было быть проблем.

– Тогда за что ты извиняешься? – В случае Мелы я умела читать между строк.

– За дракона. Он нужен мне. И он придет к тебе, Тая. Прости.