Шипы похоти

ТАТЬЯНА

я

Пальцы Ильиаса были такими горячими на моей коже, что у меня по спине пробежала дрожь.

По правде говоря, моя задница болела и горела о прохладный стол из красного дерева. Но мне пришлось пойти и подразнить его.

Он наклонился и полез в свой ящик. Его улыбка стала ленивой, когда он вытащил черный ящик. Я с любопытством посмотрела на него, когда он поднял крышку. В шкатулке лежало украшение из золота и бриллиантов, предназначенное только мне. И все же что-то в этом заставило меня колебаться. Что за-

Нет, этого не может быть.

"Что это такое?" Я спросил.

Его ухмылка стала такой озорной, что мое сердце даже затрепетало. Когда Илиас улыбался, он был просто опасен для женского сердца.

«Анальная пробка».

Мой рот был открыт. Должно быть, он шутит. Выражение его лица говорило мне, что это не так. Темное похотливое выражение в его взгляде подсказало мне, что он настроен на это совершенно серьезно.

Я покачал головой. Затем, чтобы убедиться, что он понял, что это значит, я четко сказал: «Нет».

Константин сжал коробку сильнее. «Мне не нравится, когда ты мне отказываешь».

— Ну, крутая херня. Я недоверчиво покачал головой, глядя на нервы этого человека. Мы даже не были объектом внимания, и он сунул мне анальную пробку. «Привыкай. Ты не трогаешь мою заднюю дверь.

Темный взгляд Илиаса впился в меня, и я почувствовал, что он воспринял мое отрицание как личный вызов.

— Да, я, — протянул он.

— Нет, это не так, — усмехнулся я. «И что, у тебя случайно оказалась лишняя анальная пробка?»

Мой голос был пронизан ревностью, когда я думал о том, что Илиас делает что-нибудь с другими женщинами. Я мысленно ударил себя. Это была просто связь. Больше ничего. Не меньше.

«Я купил его для тебя и ждал подходящего момента, чтобы затронуть эту тему». Я покачал головой. Этот человек был сумасшедшим. Или, может быть, я был. Я вздохнул. Мы, наверное, оба были чертовски сумасшедшими.

«Это никогда не будет подходящим моментом, чтобы засунуть эту штуку мне в задницу».

Уголок его губ дернулся вверх, и мне пришлось побороть искушение наклониться и провести языком по его губам.

«Сейчас подходящее время», — протянул он, его голос был чистым обольщением. — И ты скажешь мне за это спасибо.

Я хмыкнул. Он не знал меня, думал ли он, что сможет убедить меня засунуть эту штуку себе в задницу.

«Какой я черт. Это конец." Я уже собирался соскользнуть со стола, когда остановился. Его улыбка никогда не дрогнула, но что-то темное и самодовольное мелькнуло в его глазах. Возможно, я мог бы сыграть это в свою пользу. "Пока не-"

Я ждал… и ждал. "Пока не?" — спросил он с высокомерным выражением лица. Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не улыбнуться победоносно.

«Если только ты не скажешь мне, куда Саша полетел на твоем самолете», — сказал я, слова лились на одном дыхании.

— Садись ко мне на колени и наклонись.

"Нет." Его темный взгляд сузился на моем лице. Этому человеку очень не нравилось слышать слово «нет». — Сначала ты мне скажи.

— Ты думаешь, я бы тебя обманул.

Я пожал плечами. «Сначала информация, потом я наклонюсь».

Мои щеки покраснели, что было смешно. Я сидел голый на его столе, и такое простое слово заставило меня покраснеть.

«Россия», — сказал он, его глаза сверкали жаром, и у меня возникло ощущение, что это не имеет ничего общего с поездкой моего брата, а связано только с тем, что я наклонился.

«Где в России?» Я потребовал знать, хотя я предполагаю, что он отправился в наше родовое поместье. «Россия — чертовски большая страна».

«Я не спрашивал о подробностях», — ответил он, и самодовольная улыбка удовлетворения расплылась по его красивому лицу. «А теперь наклонись ко мне на колени и покажи мне свою задницу».

Мои соски затвердели от его требовательного голоса, и сок покрыл внутреннюю часть бедер, вполне возможно, что и стол Илиаса тоже. Соскользнув со стола, липкая влага размазала следы улик. Никогда в жизни я не был так возбужден.

Я склонился над его коленями, моя задница торчала вверх. Я не знал, унижала ли меня эта позиция или возбуждала. Я слегка пошевелился и замер. Его твердая, как камень, выпуклость прижалась к нижней части моего живота, и мои бедра сжались вместе.

Определенно меня заводит.

Он нежно провел пальцем, затем его ладонь обхватила мою ягодицу. "Больно?"

Я оглянулась через плечо, но он не смотрел на меня. Его глаза были сосредоточены на моей красной заднице.

"Нет." Короткий кивок, и он снова полез в ящик. «Пожалуйста, скажи мне, что у тебя нет двух анальных пробок. Я могу справиться только с одним, — сказал я раздраженно.

«Любэ», — ответил он, когда в нем прозвучал еще один глубокий смешок. Я чувствовал это до самых пальцев ног. В моей груди впервые за много лет потеплело. — Если только ты уже не промок от меня?

Он поднял бедра, прижимая свою твердую выпуклость к моему животу. «Потому что со мной тяжело для тебя».

Его пальцы погрузились в мое отверстие, а затем размазали мою влагу вокруг клитора. Я глубоко вздохнула, по спине прокатилась дрожь.

«О, моя луна, ты мокрая».

Он щелкнул мой клитор, и удовольствие пронзило меня. Он подтащил влагу обратно к моей заднице и обвел ее, покрывая ее моей собственной гладкостью. Он слегка надавил пальцем на мою запретную дырку, а затем вытащил ее.

Я глубоко вздохнул, напрягаясь.

"Расслабляться." Мягкая, жестко сдержанная команда.

Я вздохнула, и он глубже вдавил палец в мою заднюю дырку, и мои бедра сильнее прижались к его бедрам. Одной рукой он протянул руку между моими ногами и засунул свой длинный, толстый палец в мою киску, а затем начал ее трахать. И из. И из. Он лениво трахал меня пальцами, пока я не задыхалась и не корчилась рядом с ним.

"Посмотри на себя." Его голос был глубоким и хриплым. Почти почтительно. «Мойя Луна такая мокрая, ее соки капают мне на штаны».

«Это хороший костюм-тройка от Тома Форда», — сказал я задыхающимся голосом. Как я узнал, что это костюм Тома Форда, я не мог понять. — Ты уверен, что не хочешь раздеться?

Он снова усмехнулся, его палец не переставал трахать пальцами, пока он дразнил мой клитор.

«Мне нравится, как ты мажешь кремом все мои штаны». Он опустил голову, его рот коснулся моего уха. «Это делает этот костюм намного дороже, чем все остальное, что у меня есть».

Он засунул второй палец в мой канал, и с моих губ сорвался всхлип. Распутная и нуждающаяся.

«Я чувствую, как твоя жадная киска сжимается вокруг моих пальцев. Но тебе нужен мой член, не так ли? Еще один стон. Еще одна дрожь. Удовольствие строилось и строилось. «Ты хочешь, чтобы тебя трахнули до бессмысленности. Не правда ли, Татьяна, — протянул он.

Боже, его глубокого голоса, говорящего грязные вещи, было достаточно, чтобы заставить меня разбиться прямо сейчас.

Он укусил мою мочку уха, его зубы царапали чувствительную кожу. «На самом деле, ты чертовски любишь, когда тебя трахают. В собственности.

Моя киска терлась о его руку. Мои стоны становятся громче. И мое тело было на грани оргазма.

"Пожалуйста."

Это была тихая просьба, прошептанная голосом, который не был похож на мой.

«Ты умоляешь меня о своем удовольствии — это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо слышал», — пробормотал он мне на ухо. «Почти так же хорошо, как твоя киска зажимает мой член».

Его ладонь сильно потерла мой клитор, продолжая вводить и выводить из меня два пальца. Он отказывался ослаблять давление, вызывая трение при каждом движении. Затем что-то прохладное потекло мне в щель, и я напрягся.

«Это просто смазка». Он надавил на мой клитор, и оргазм пронзил меня, как фейерверк, белые точки за веками. «Сейчас я собираюсь потрогать твою задницу. Я буду владеть вами всеми».

Я все еще летала высоко, когда Илиас кружил над моей задницей, продолжая кружить над моим клитором. Удовольствие растянулось, и мой мозг не был достаточно быстрым, чтобы послать предупреждение через тело.

Наступил еще один оргазм, и он кончиком пальца разорвал тугое кольцо мышц.

«Тебе понравится мой член в твоей заднице», — прорычал он. «Я буду владеть каждым твоим дюймом, Татьяна. Вы не будете знать, где вы заканчиваете, а я начинаю. Так всегда должно было быть. Ты мой."

Он толкнул палец глубже, и я напряглась, пытаясь вытолкнуть его.

«Иллиас…»

«Не держи меня, черт возьми, подальше от своей задницы. Он принадлежит мне, я его трахну, и, черт возьми, ты меня впустишь».

Мой второй оргазм пронзил меня, как вулкан, и его палец полностью проник в девственную дырку, заявив, что она принадлежит ему. Пока я оседлала волну удовольствия, он двигал пальцем внутрь и наружу, и я корчилась рядом с ним.

Затем он вытащил палец и потянулся за вилкой.

«Открой губы», — приказал он. Мой рот тут же приоткрылся, и он поднес пробку к моим губам. «Отстой».

И я сделал. Боже мой, я, должно быть, сошел с ума, но во всем этом было что-то такое грязное, и мне это чертовски нравилось.

Прежде чем мой мозг успел это обработать, он уже имел это у моего черного входа. Его правая рука продолжила дразнить мою киску и клитор, в то время как другой рукой он прижимал конец пробки к моей запретной дырке. Дрожь прокатилась по моей спине.

«Тебе понравится, когда твою задницу наполнит мой член». Мрачное соблазнение в его голосе окутало меня, как одеяло. «На данный момент мы просто оставим вилку. Я не хочу причинять тебе боль, когда трахаю твою задницу».

Он ввел палец в мою киску одновременно с пробкой. Обе мои дырочки наполнились, я никогда не чувствовал себя таким сытым. Прежде чем я успел это осознать, ладонь Илиаса с резким шлепком коснулась моего клитора.

Острое удовольствие, умопомрачительное, пронзило меня, и я мог поклясться, что в моих глазах заиграли звезды. Он продолжил ласкать мой чувствительный клитор, шепча слова мне на ухо.

«Твое тело принадлежит мне», — сказал он, покусывая мою мочку уха. «Твоё сердце и душа тоже».

Я должен отчитать его. Вот только я забыл английский, русский. Любой язык. Единственными звуками, срывавшимися с моих губ, были стоны и хныканье.

Затем он поднял меня со своих колен и наклонил над столом. Полное владение его тьмой заставило меня задыхаться, а моя киска сжалась от потребности снова почувствовать его внутри себя. Звук застежки-молнии наполнил комнату. Пальцы Илиаса впились в мои бедра, его грудь накрыла мою спину, а его член прорвался внутрь меня. Одним мощным толчком он наполнил меня, и его пах коснулся моей измученной кожи. Трение шипело; боль и удовольствие смешались.

Его темп нарастал, все быстрее и сильнее. Шлепок плоти о плоть и мои стоны эхом разносились по комнате. Мое дыхание стало резким. Оргазм обрушился на меня, как цунами, пронзив меня с такой силой, что мои бедра затряслись.

Его хватка усилилась, сильнее впиваясь в мои бедра, и он вошел в меня с собственным ворчанием.

Его передняя часть прикрывала мою спину. Его дыхание коснулось моего уха. Теплая жидкость заполнила мои стены.

«Мы будем заниматься этим весь день и всю ночь, Татьяна. Пока ты не отдашь мне все.