Глава девятая

Я хотела только выйти в эту дверь и никогда больше не оглядываться. Забрать Роуэн, Офелию и Вандера как можно дальше от Пэкстона, как можно дальше от всего мира. На волшебный остров, о котором лгала моя мать. Туда, где, по ее словам, родились мы с Иззи, где нас окружала природа, и никто не мог причинить нам боль. Так я и заснула в слезах, думая о месте, лучше, чем это. Месте, где нет боли.

Разбудил меня будильник на телефоне, и, пытаясь найти источник пронзительного звука, я принялась рыскать руками по покрывалу. Мои глаза оставались закрытыми, пока я отключала его и думала о времени. Шесть тридцать. Пэкстон будет ждать завтрак через тридцать минут. Что ж, может ждать его сколько захочет. Я повернулась на бок и свернулась калачиком, но сон так ко мне и не вернулся. Если он хоть секунду думал, что я встану и провожу его на работу с полезным завтраком, он был еще безумнее меня. Я не встала. Просто лежала и думала о том, что узнала. Видео должно было вызвать у меня желание узнать больше, но этого не случилось. Стоило отпустить прошлое. Стоило сказать Ми «нет».

Меня охватило внезапное желание заплакать, когда я почувствовала боль в груди. Перекатившись на живот и сжав руками простыни, я уткнулась лицом в подушку и завопила, словно раненая птица. Звуки моего плача эхом разносились по тихой комнате, а боль в груди все больше усиливалась. Такой боли я еще никогда не чувствовала. Даже мое сломанное тело, поврежденный мозг и потеря памяти не могли сравниться с ней. Я была опустошена.

Страдания мгновенно сменились яростью, когда я почувствовала его руку на своей спине и услышала голос, мягко произносящий мое имя.

— Габриэлла?

Мои босые ноги в доли секунды оказались на прохладном паркете.

— Не произноси так мое имя. Не произноси мое имя. Точка.

— Я не знаю, как это исправить.

— Ты никогда обо мне не беспокоился. Никогда. Где мать Роуэн? Почему она не участвует в ее жизни?

— Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать. Я не могу потерять тебя, Габриэлла.

Кровать между нами не дала мне разодрать его лицо.

— Ты уже потерял меня. Где она?

— В Техасе.

— Почему?

Пэкстон пожал плечами и произнес глупый ответ.

— Она живет там.

Слова вырывались из моего рта с такой же скоростью, как и слезы текли по щекам.

— Черт бы тебя побрал, Пэкстон. Расскажи мне! Скажи, почему она не видится с Роуэн. Скажи, почему она просто исчезла из ее жизни? Достаточно этой гребаной лжи. Расскажи!

Он опустил глаза в пол, но не произнес ни единого объяснения. Даже не солгал.

— Ты не позволяешь ей, да? Ты не давал ей видеться с Роуэн. Правда, Пэкстон? Так все было? Ты и об нее вытер ноги? Вот только она пожертвовала своим единственным ребенком, чтобы избавиться от твоего контроля. Так все было? Она бросила тебя, а ты наказал ее с помощью Роуэн?

Слова так и не прозвучали, но, на самом деле, они были мне не нужны. Тишины было достаточно, и я знала, что я права. Мать Роуэн сбежала от него. Умная. Она была умной. Я же была идиоткой, маленькой, глупой рыбкой, кормящейся с его крючка; той, что провела последние шесть лет своей жизни в аду с мужчиной, у которого собственные проблемы отцов и детей. Проблемы, о которых я никогда не узнаю, потому что он солжет.

— Иди на работу, Пэкстон. Я не хочу видеть твоего лица.

— Чего ты хочешь, Габриэлла? Что я должен сделать?

— Ничего. Ни единой, мать твою, вещи. Просто уйди.

Я повернулась к океану и темному небу за стеклянной дверью, чтобы не видеть его и его глупое, грустное лицо. Фасад. Вот, что это было. Постановка. Пэкстон мог стать звездой нового фильма на Lifetime. Он был хорош. Достойный Оскара.

Я закрыла глаза, услышав щелчок двери, и приказала себе перестать плакать. Не стоило даже удивляться. Он трахнул меня пальцем, когда я была в отделении интенсивной терапии. Не знаю, с чего я решила, что когда-то все было по-другому. Это глупо. Пэкстон не изменился, изменилась я.

Два сигнала и мерцание панели у моей двери сообщили мне о том, что он ушел, включив при выходе сигнализацию. Я вышла, услышав звук открывающегося гаража, а после и машины. Его злость выражалась в габаритных огнях и реве двигателя. Пэкстон ревел мотором и визжал шинами, пока не скрылся из виду, выезжая на дорогу.

— Отлично, идиот. Давай, убейся. Всем станет только легче, — проговорила я вслух, наблюдая, как он срывается с подъездной дорожки, ведя себя как двухлетка, которым он и являлся.

Я честно не знала, что делать. Мне столько нужно было обдумать, столько решить, но все мысли смешались и кружились в голове. Я не знала, с чего начать. Ходила кругами, фокусируясь сначала на одном, потом на другом, но не останавливаясь ни на чем конкретно. Несмотря на то, как сильно я ненавидела Пэкстона, несмотря на то, что произошло с Иззи, несмотря на то, что было у меня с Лейном, мне нужно было думать о Вандере. Он должен быть сейчас в приоритете.

Ощутив новое чувство ориентированности, я нагрела воды для чая. Это был мой план, и я намеревалась сказать Пэкстону об этом. Нравится ему или нет — меня это не волновало. Я в одиночку зашла уже так далеко, могу продолжить. Он не нужен мне. Он ни для чего мне не нужен. Абсолютно.

Я провела день, занимаясь ежедневными обязанностями: закинула в стирку полотенца, помыла полы на кухне, поплавала в бассейне с девочками, отвезла их на танцы, а затем встретилась с Ми за ланчем. Роуэн и Фи занимались Чаки Чиз, пока я рассказывала все Ми. Все в мельчайших деталях.

— Он никогда не любил меня, Ми. Я всегда была для него не больше, чем игрушкой. Почему я вышла за него? Боже! Почему я была такой глупой? Нужно было видеть его. Я правда выключила сначала видео, потому что он готов был наброситься. Я боялась, что увижу что-то, что уничтожит меня, докажет, что я плохой человек, но нет. Я пошла к Лейну за помощью, потому что он психолог. Потому что я хотела удовлетворять своего мужа, но не могла. Знаешь, отчего больнее всего, Ми? Он все повторял, чтобы Лейн присоединился к нему. Лейн пытался сказать ему, что не хочет, но Пэкстон не отступал, говорил, сколько он упускает, пока тот, наконец, не согласился. Я так зла на него, — объяснила я Ми, которая слушала с широко раскрытыми глазами, не произнося ни слова.

— Не говори так, словно у Лейна не было выбора. Он мог просто уйти, как приличный человек. На нем лежит такая же вина, как и на Пэкстоне. Хватит недооценивать себя. Если ты не уважаешь себя, то и никто не будет. Лейн — придурок. Что насчет Вандера? Что дальше?

Я сделала глоток лимонада через соломинку и повернулась к Роуэн, которая кричала мне посмотреть, как она делает сальто назад в бассейн с шариками. У меня перехватило дыхание, и я предупредила ее не делать этого, но она все равно не послушала.

— Молодец, но не делай так больше. Это опасно, — отчитала я ее, пока мое сердце успокаивалось, после чего повернулась обратно к Ми. — В понедельник к нам придет соцработник. Не знаю, что будет после, но Пэкстон уверен, что нам отдадут его. Просто сначала нужно пройти через все инстанции.

— А что потом? Ты останешься с ним? Ты ведь знаешь, что тебе принадлежит половина всего имущества? Пол дома, половина денег, половина бизнеса? — спросила Ми, предоставляя мне варианты.

Я засмеялась и посмотрела на девочек. Они обе хихикали, проживая счастливые мгновения.

— Мы говорим о Пэкстоне Пирсе. Уверена, что я подписала брачный договор.

— Не технически. Ты ведь все еще на самом деле Иззи, и простой анализ крови сможет доказать это. Он должен будет выплачивать тебе алименты, но тебе не придется проходить через развод. Он не сможет доказать, что женился на тебе, но ты сможешь доказать, что он отец твоего ребенка.

— Это снесет ему крышу. Я уже вижу это.

Ми посмотрела на напоминание на телефоне со странным звуковым сигналом и встала.

— Ну? Действуй. Мне нужно возвращаться в больницу. Детям без разницы — обед у меня или нет. Они думают, что могут появляться на свет в любое время. Напиши мне позже и дай знать, хочешь ли следующее видео.

— Спасибо, Ми. Поговорим позже.

Ми помахала девочкам, сказав им, что должна привести в этот мир нового ребенка и что они увидятся позже. Я посмотрела ей вслед, глубоко вздохнув, встала и убрала наш мусор. Если бы я начала незамедлительно, то смогла бы увести оттуда девочек уже к двум. Уйти на это должно было около двадцати минут. К счастью, нам еще нужно было заехать в одно место, по их же просьбе. Это должно было помочь.

Роуэн, конечно, справилась быстрее Офелии. Она натянула свои кроссовки и стояла позади меня, пока я задабривала Фи.

— У нас не будет времени на книжный магазин, если ты не вылезешь оттуда, — подначивала я ее.

Роуэн помогла мне. Она ждала выхода новой книги о Скупе с тех пор, как мы прочли первую. Это было около шести недель назад.

— Пойдем, Фи. Ты разве не хочешь почитать о Скупе?

Лично я хотела. Сара и Скуп были командой, работали вместе, помогая животным найти хорошие семьи. Скуп был говорящей собакой, но сюжетная линия была милой и преподавала много достойных уроков. В центре каждой книги был новый котенок или щенок. Следующая книга называлась «Последний котенок: забытый изгой». Это помогло вывести девочек с игровой площадки, но к тому времени, как мы приехали в книжный магазин, каждой удалось развести меня на две книги.

Убедившись, что я взяла один из экземпляров книги о Скупе, Фи и Роуэн сели за маленький столик читать большую книгу с картинками. Неважно, что их книге был отведен целый стеллаж, они не хотели, чтобы книги раскупили до того, как мы уйдем. Я неосознанно осмотрела секцию для мальчишек, выбрав рассказ о желтом тракторе с полным ковшом грязи. Улыбнувшись, я взяла книгу, чувствуя головокружение от мысли, что смогу прочитать ее ему.

— Привет, как ты?

Нахмурившись, я повернулась на знакомый голос, не говоря ни слова.

— Скуп, — сказал Лейн, продемонстрировав свой экземпляр книги. — Шанс уже трижды позвонила мне.

Я все еще не могла говорить. Голову наполняли картины того, что я узнала, и слова Ми. Он не обязан был принимать участие.

— Почему ты хотел, чтобы Ник продолжал? Чтобы он продолжал гипнотизировать меня? Ты не пытался помочь мне, да? Делал это ради своей выгоды. Так ведь, Лейн?

Лицо Лейна осунулось, улыбка исчезла, а загорелая плоть побелела.

— О чем ты говоришь?

— Я знаю. Я смотрела видео. Я знаю, что ты сделал со мной. В первую нашу встречу. Я все знаю, — сказала я, даже не думая. Я должна была сказать и имела на это право.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, Гэбби, — произнес он еще раз — еще одна жалкая попытка заставить меня поверить в очередную ложь.

— Почему ты просто не можешь сказать мне, Лейн?

— Гэбби, я помог тебе. Не я здесь злодей. Я сделал все, что мог, чтобы помочь тебе, не смей говорить, что все это было ради меня. Это не так.

— Почему, Лейн? Почему ты хотел помочь мне?

Лейн сделал глубокий вдох и сел на один из маленьких деревянных стульчиков у окна, касаясь коленями своего подбородка.

— Ты пришла ко мне. Не наоборот.

Я села возле него и подтолкнула его к продолжению:

— Зачем?

— Где Шанс? — спросила Офелия с другого конца зала.

Я приложила палец к губам, напоминая ей, что нужно говорить тихо. Она повторила вопрос шепотом.

Лейн ответил, что Шанс с мамой у парикмахера.

— Это был единственный раз, когда ты говорила со мной о той ночи. Мне так жаль, Гэбби. Знаю, что говорил это миллион раз перед твоей аварией, но это правда. Я был пьян, молод, глуп. Мне так жаль.

— Почему я пришла к тебе, Лейн?

— Все мы были у тебя дома. Я следил за вами, — произнес Лейн далеким голосом.

— Что это значит? Следил? Звучит устрашающе.

— Я — психиатр. Наблюдаю, как люди взаимодействуют друг с другом. Меня поразило то, как счастливо вы выглядели, но я знал, что это ложь. Он мог посмотреть на тебя с другого конца двора, после чего перевести взгляд на свои ноги, и ты подошла бы к нему.

— Ладно, и что?

— Ну, мы все были у вас дома. Все девчонки плавали в бассейне с напитками, кроме тебя. Ты была рядом с ним. Я как раз рассказал парням историю о нашем новом сотруднике Нике, о том, как я видел, как он стирает память у жертв насилия. Ты слышала все истории о том, как он хорош. И пришла ко мне, потому что хотела забыть о том, что случилось с тобой. Ты сказала, что не можешь наслаждаться сексом с мужем из-за изнасилования. Я не хотел углубляться в это, Гэбби. Просто так вышло, — объяснил он. — Мне очень жаль. Я не знал, что ты прошла через все это. Прости. Хотел бы я вернуть время вспять и не узнавать об этом.

Я проигнорировала извинение, подначивая его продолжать:

— Что было после?

Лейн пожал плечами и выдохнул.

— После того как я услышал твои описания изнасилования, и после того что мы с Пэкстоном сделали с тобой, я захотел узнать больше. Это было словно черное и белое. Рассказывая о банде, ты была грустной и испытывала боль, но три дня спустя ты была словно онемевшая. Я думал, что ты просто пьяна, не знал, что вызвано это было изнасилованием. Меня увлекла твоя история, твои отношения с Пэкстоном.

Меня внезапно охватила злость. Я чувствовала себя преданной.

— Я доверяла тебе.

Лейн положил свою книгу на стул между нами и потер лицо.

— Я знаю. Прости. Никто не желает искупления больше, чем я. Будь у меня шанс, я использовал бы его, чтобы исправить это.

— Почему?

— После я начал уговаривать тебя оставить его. Тогда мы с Ником стали помогать тебе создать новую личность. Все это должно было исчезнуть, ты должна была забрать девочек и жить счастливой жизнью, Гэбби. Не так.

Я посмотрела через него на девочек, глубоко вздохнув.

— Почему ты не можешь ответить на вопрос? Что ты узнал?

— Ты не смотрела все видео?

— Нет, только одно. Мне нужно подготовить себя, чтобы снова пройти через это. Кто знает, что на следующей записи.

— Гэбби, остановись. Просто прекрати все это. Клянусь, я не лгу ради своей защиты. Я беспокоюсь за твою безопасность и безопасность твоей семьи. Как ты получила эти видео?

— Что значит, беспокоишься за мою безопасность?

— Это не угроза, Гэбби. Это предупреждение.

Я даже не стала утруждаться и требовать объяснений. Все равно это было не важно.

— Думаешь, он агрессивен? Ты хотел, чтобы я ушла от него из-за этого или по другой причине, Лейн? — спросила я. Он все еще что-то скрывал, но что? Почему?

— Ты заслуживаешь лучшего, Гэбби. Девочки заслуживают лучшего.

— Пэкстон прекрасно относится к нашим дочерям, — воспротивилась я, защищая его. Не знаю, почему вдруг я посчитала необходимым защищать этого ублюдка, но это была правда. Он был прекрасным отцом.

На этих словах Лейн встал и закачал головой.

— Конечно. Прости, что влез в это. Прости, что поступил так с тобой, прости за то, что я сделал тебе.

— Лейн, — позвала я и схватила свой экземпляр Скупи, останавливая его. — Он не бьет меня, — сказала я по неизвестной причине. Видимо, я не хотела, чтобы Лейн плохо о нем думал.

— Я знаю все, что он делает, Гэбби.

Я едва уловимо указала на факты.

— Потому что узнал это незаконным образом.

— Прощай, Гэбби. Надеюсь, ты найдешь счастье, которое искала. Ты действительно заслуживаешь его.

Лейн взял свою книгу и ушел, снова ушел из моей жизни. Я покачала головой в ответ на это безумие и забрала девочек. Мне еще нужно было испечь запеканку и продолжить жить фальшивой жизнью — времени на молчаливые обиды не было.

— Пойдемте, девочки, нам пора.

— Можно мне еще эту книгу? Она мне нравится, — спросила Роуэн.

— Я сказала две. Если возьмешь эту, одну из выбранных придется вернуть на полку.

— Я возьму ее в следующий раз, — решила она. Я знала, что так и будет. Она точно знала, какие две книги хотела еще до того, как мы вошли в дверь магазина.

Мы с девочками громко подпевали Ариане Гранде, когда из динамиков раздался звонок Ми.

— Привет, быстрые роды, — проговорила я по блютузу.

— Ты сказала Лейну?! Ты сказала Лейну! — повторила она громким голосом, ну, не совсем громким, но громким для Ми. Она явно была взволнована.

Я отключила блютуз и поднесла телефон к уху.

— О, боже мой, Ми! Я даже не подумала о тебе. Прости, пожалуйста. Просто я увидела его, и в голове было столько мыслей… Слова сами вырвались. Мне так жаль, — снова извинилась я. Глупая, глупая драма. Каждый раз, когда я оглядываюсь, происходит что-то еще. Всегда есть что-то еще.

— Ник готов убить меня. И я не шучу, серьезно убить.

— Я не знаю, что сказать, Ми. Я не хотела, чтобы у тебя были проблемы. Я, честно, даже не подумала об этом.

— Знаешь, Ник своего рода компьютерный гений. Он уже взломал мой компьютер, гарантирую это. Готова поспорить на миллион, что видео уже нет.

— В любом случае, я не уверена, что хочу знать больше. Возможно, Лейн прав. Может, мне стоит забыть об этом, забрать Вандера и жить дальше. Мне так жаль, Ми, — казалось, что сколько бы раз я не повторила этого, все равно будет мало. Поверить не могла, что так поступила. Я подставила Ми, не думая о том, что Ник может обо всем узнать.

— Агрх, я все еще зла на тебя. Мне пора, ребенок лезет на этот свет.

— Мне жаль, Ми.

— Знаю. Забудь. Он ведь просто не может убить меня, да?

— Почему тебе жаль, мамочка? — спросила Офелия с заднего сидения, когда я повесила трубку.

Я посмотрела им обеим в глаза через зеркало заднего вида.

— Потому что я рассказала секрет, который пообещала Ми не рассказывать.

— Почему? — поинтересовались они в унисон.

— Я не намеренно.

— Какой был секрет? — хотела знать Роуэн.

— Никакой, ты не поймешь. Это касается взрослых.

Офелия застонала и закатила глаза.

— Ненавижу взрослые дела, — выдала она.

Вечер я провела так же, как и весь день — не позволяла Пэкстону увидеть мою слабость. Я веселилась с девочками, ужинала со всей семьей, прочитала две новые книги, после чего прогулялась по пляжу.

Благодаря Ми, вечером мне нужно было зайти в комнату Роуэн, чтобы перезарядить глупые камни. Я хотела, чтобы камень Пэкстона зарядился медленно протекающим желудочным вирусом. Таким, который вызовет у него желание умереть. Я даже не смотрела на него. Все внимание я уделяла глупой болтовне девочек, избегая его взглядов.

Когда я вышла из душа и надела пижаму, увидела, как он закрывает дверь кабинета. Возможно, чтобы я не услышала еще больше его лжи и тайн. Уложив уже сонных девочек спать, я вышла на патио из своей комнаты, держа в руках коктейль.

Воздух был прохладным, а небо облачным. Звезд видно не было. Даже луна была скрыта за дымкой. Интересно, была ли Ми права по поводу того, что Ник взломал ее компьютер и избавился от всех видео? Было ли мне до этого дело? Действительно ли я хотела знать? Я о многом думала в поисках ответов и одновременно рассматривала глубокое черное море, таящее свои секреты.

Я услышала, как наверху открылась его дверь, и почти успела зайти внутрь.

— Я из Техаса, — произнес Пэкстон надо мной.

Я не подняла взгляд.

— Мило. А откуда я, Пэкстон?

— Господи, Габриэлла. Я пытаюсь завести разговор, рассказать тебе то, чего ты не знаешь. Прекрати быть сучкой.

— Значит, ты решил сказать мне, что ты из Техаса? Ты со своим другом позабавился со мной, и теперь хочешь сообщить, что ты из Техаса? Что, блядь, с тобой не так?

— Поднимись.

— Нет, иди на хер, Пэкстон. Я не хочу больше находиться рядом с тобой.

— Хреново. Нам нужно воспитывать детей и получить опеку над маленьким мальчиком.

Конечно же, он должен был упрекнуть меня этим. Засадить нож мне в спину, манипулируя мною с помощью наших детей и моего обещания сестре.

— Думаешь, я не могу сама позаботиться о детях? Я способна воспитать их одна. Женщины ежедневно этим занимаются.

— Как будто я позволю тебе. Скорее убью.

Я закачала головой, смеясь.

— У тебя отстойно получается сглаживать ситуацию.

— Поднимись и поговори со мной. Мы можем все исправить, Габриэлла. Я знаю, что можем.

— Или что, ты просто убьешь меня? Видишь, как я трясусь здесь?

— Поднимись и продолжи говорить в таком тоне здесь.

Я знаю, что это было отчасти шуткой, но выбрал для этого он неправильное время.

— Иди к черту, Пэкстон. Ты мне не босс. Я не обязана слушать тебя. У меня есть право выбора.

— Да, любимая, есть, и я пытаюсь предоставить его тебе. Так было с самого начала. Можешь помочь мне в этом?

— Не нужно предоставлять мне выбор. Мне нужно, чтобы ты не принимал за меня решения.

— Нет, нужно. Это работает, Габриэлла. Я пытаюсь улучшить ситуацию. Ты могла бы перестать вести себя как сучка и тоже попробовать.

— Да, естественно, — огрызнулась я, скрестив руки, и плюхнулась на стул. Безнадежный случай. Я замолчала, отказываясь исправлять что-либо вместе с ним. Пэкстон видел только один путь. Свой. И все.

Мой телефон на столе засветился, оповещая меня о новом, однословном сообщении от Ми. «Отправлено». Это все, что было сказано в нем, и я знала, что это значит. Следующее видео было у меня на почте.

— Поднимайся, я загружу видео.

Конечно же. Естественно он знал о письме еще до того, как Ми написала мне.

— Мне ничего этого не нужно, Пэкстон. У тебя нет ничего, что мне нужно, кроме тех двух маленьких девочек. Это все.

— Пожалуйста, поднимись.

— Я заслуживаю лучшего, чем ты, Пэкстон. Где-то есть мужчина, который мог бы любить меня так, как я хочу, как заслуживает каждая женщина, — произнесла я с достаточной стойкостью, чтобы донести суть, но в то же время не перегнуть палку.

— Ни один мужчина не будет любить тебя так же, как люблю тебя я, Габриэлла.

— Я ненавижу то, как ты любишь меня.

— Хотел бы я исправить все, вернуться в прошлое и начать заново. Ты появилась в моей жизни в плохое время. Ты была именно тем, что было мне нужно в то время. Я разыграл с тобой свои карты совершенно иначе, чем с Татьяной.

— Что это значит?

— Поднимись. Давай посмотрим видео. Хочу услышать это с твоей точки зрения.

— Я так зла на тебя, Пэкстон, — призналась я, поднимая глаза, в которых собирались слезы.

— Прости. Иди сюда. Пожалуйста.

Как идиотка, которой я всегда и была рядом с ним, я клюнула на крючок, и он подцепил меня. Глупая, маленькая рыбка. Я поднялась по лестнице со скрещенными руками, холодно настроенная и готовая свернуть горы, ну, или хотя бы Пэкстона. Он не ждал у двери, как я предполагала, он был на балконе, сидел на двухместном диванчике. Не знаю, почему меня это разозлило. Все равно я бы просто прошла мимо него. Но это не значило, что он мог вести себя неуважительно.

Я села рядом с ним, но на достаточном расстоянии, чтобы между нами могли поместиться обе девочки, не произнося при этом ни слова. Одеяло со спинки диванчика могло послужить прекрасным барьером, именно так я им и воспользовалась. Препятствие, не позволяющее находиться слишком близко к нему.

Пэкстон посмотрел на меня и открыл почту, вот только сначала там было сообщение от Ми. Ник хотел, чтобы мы оба подписали соглашение о неразглашении, в котором мы обещали, что не будем обсуждать эти видео ни с кем, кроме как друг с другом, и ни коим образом не обвиним в чем-либо его. Мы оба подписали электронное соглашение и принялись ждать следующего письма. Видео, которое причинит еще больше боли и страданий, но которое все же нужно было посмотреть. Я даже посчитала себя счастливицей. Не у всех страдающих амнезией была целая видео-библиотека. Да, мне повезло.

Между нами опустилась тишина, почти такая же ощутимая, как и напряжение, пока мы ждали, когда же медлительная Ми пришлет нам видео.

Я улыбнулась, когда посмотрела на телефон и прочла ее сообщение.


Ми: Это была не моя идея.

Гэбби: Идея? Что ты сделала, Ми?

Ми: Это была не я. Тебе нужно было держать язык за зубами. Ты в порядке?

Гэбби: Да, Ми.

Ми: Пообедаем на следующей неделе? У меня есть для девочек новые камни. Хочу отдать их им.

Гэбби: Да, конечно. Что ты сделала?


Пэкстон протянул мне раскрытую ладонь, и я передала ему телефон с говорящим «иди к черту» взглядом.

— Что? Теперь ты думаешь, что у меня и к твоему телефону не должно быть доступа?

— Я отдала его тебе, разве нет? Может, ты дашь мне доступ к своему телефону? Покажи мне, что еще ты скрываешь?

Пэкстон посмотрел на меня через щелки суженных глаз, доставая свой телефон из переднего кармана.

Я не ответила, потому что не знала как. Я не ожидала этого, даже самую малость. Сделав умный вид, я взяла его, и он сказал мне пароль.

Не знаю, что я ожидала там найти, но Пэкстон был трудоголиком и, как бы неприятно мне было признавать это, семьянином. Это я там и увидела. Начала я с сообщений, но все они были адресованы либо мне, либо коллегам. Я почти улыбнулась, перейдя в галерею, но сдержалась. Я не хотела улыбаться. Пэкстон не заслуживал этой моей стороны, и все же я смотрела на счастливую семью. Любой, посмотревший на нас со стороны, увидел бы это, но потом я исчезла. Роуэн и Фи заполнили его телефон, а я стала призраком.

— Я не говорил тебе уходить с фотографий, — защищаясь, уверил меня Пэкстон.

— Да, естественно, — сказала я беззаботно, перелистывая пальцем фотографии. Мне было ненавистно то, что он так легко мог читать меня. Что он знал, что творится у меня в голове по выражению моего лица. Следующей фотографии я все же улыбнулась. Роуэн висела вниз головой, зацепившись за что-то на горке. Лицо Офелии сияло от смеха, пока она наблюдала, как ее сестра качается навесу. Мне нравился этот смех. Что-то среднее между кудахтаньем курицы и блеянием козы. Самый забавный и заразный смех в мире.

Пэкстон забрал свой телефон и пролистал в начало, к фотографиям, на которых была я.

— На этой ты устроила фотобомбу, — сказал он, указав пальцем на меня. Я стояла за девочками, держа кроличьи ушки за их головами. — Это из Диснея. Ты попросила кого-то сделать фото и встала между ними. Я никогда не запрещал тебе этого.

— Но ты и не говорил, что я могу так сделать.

— Думаю, это зависит от того, кого спрашивать. Всегда есть три стороны: моя, твоя и правда.

Я не скрывала своей реакции. Хотела, чтобы он увидел ее.

— Да, конечно.

— Ты не запрыгивала раньше между Роуэн и Офелией, когда я хотел сделать фото. Это все, что я хочу сказать.

— Неважно. Ты закончил рыскать в моем телефоне?

— О чем она говорит? — спросил он.

Он отдал мне телефон, надул губы и скрестил руки на груди, глядя перед собой. Подростковое поведение во всей красе.

— Она ответила, Пэкстон? Я не знаю. Ты прочел то же самое, что и я. Так что ты скажи.

Лицо Пэкстона приблизилось к моему, в то время как рука скользнула вверх к шее. Подлый, как змея. Его дыхание коснулось моих губ, когда он проговорил пылкие слова, заставляя мое сердце забиться быстрее. И словно трусиха, я отступила.

— Я тебе не враг, Габриэлла. Я, черт возьми, люблю тебя. Можешь прекратить жалеть себя хотя бы на пять минут, чтобы увидеть это? Можешь сделать это, Габриэлла? — Пэкстон не дал мне времени ответить. Он поцеловал меня, поцеловал по-настоящему, и я ответила ему, ощущая сияющий взрыв в своей груди. — Прекрати, слышишь? — сказал он, проводя пальцами по моей груди. Еще раз поцеловав меня, Пэкстон придвинулся ближе ко мне, туда, где нас разделяло одеяло.

Я все еще не отвечала. Просто смотрела перед собой, позволяя адреналину течь по моим венам, пока он открывал новое сообщение на моей почте. Вот только и это было не видео. Это была ссылка на видео-чат.

— Теперь что? — спросил Пэкстон, разочарование ясно читалось в его голосе.

Я заговорила, только когда он посмотрел на меня:

— Что? Я не отвечаю, потому что ты злишься, когда я говорю, что не знаю. И все же ты продолжаешь задавать мне вопросы, ответов на которые у меня нет.

Пэкстон закачал головой, словно не понял, что я только что сказала, и нахмурился. Но в моей голове мои слова были вполне логичны.

Он нажал кнопку «скачать» и откинулся назад, ожидая установки.

Мы следили за зеленой полосой, избегая зрительного контакта, пока Пэкстон не нарушил тишину.

— Мне придется убрать стеклянную дверь в твоей комнате, заменив ее окном.

— Почему? — спросила я, в моем голосе явно было слышно замешательство.

— Вандер не может жить в комнате с выходом к бассейну. Органы опеки не позволят. В субботу придут парни и помогут мне заменить ее. Я подумал, что можно вместо этого поставить у окна диван.

Мне было все равно на диван у окна. Я услышала только одно.

— Где тогда я буду спать?

Пэкстон усмехнулся, переплетая свои пальцы с моими.

— Со мной, надеюсь.

— Каждую ночь?

— Это нормально, Габриэлла. Супруги спят в одной кровати.

Наши лица нахмурились, когда Пэкстон нажал кнопку «присоединиться в беседе». Ник крупным планом виднелся на экране.

— Ник? — спросила я.

— Оу, привет.

— Гэбби, Гэбби! — раздался зов Ми с заднего плана. Она неистово размахивала рукой, прыгая на месте, чтобы привлечь мое внимание.

Конечно же, я должна была рассмеяться, увидев это.

— Привет, Ми. Мне все еще жаль.

Она подошла ближе к Нику и отчитала меня.

— Ты уже говорила это. Больше никогда не повторяй. Это в прошлом. Привет, Пэкс.

— Пэкстон. Привет.

— Это мой парень, Ник.

— Как поживаете? Я не ее парень. Я ежедневно расстаюсь с ней, вот только она не хочет уходить.

Я улыбнулась, когда Ми поцеловала его в щеку.

Лицо Пэкстона не изменилось. Конечно же, он должен был вести себя, как придурок.

— Что это?

Полуулыбка Ника, обращенная к Ми, исчезла, и он прочистил горло.

— Как профессионал, я считаю уговор Ми и твоей жены не лучшей идеей. Я знаю, что на тех видео. Не думаю, что, выслушав только одну сторону событий, вы к чему-то придете. Всегда есть три стороны: твоя, ее и правда, — объяснил Ник.

— Ха, говорил же, — похвалился Пэкстон, словно он первый в мире сказал эту фразу.

— Так что ты предлагаешь, Ник? — спросила я, наградив Пэкстона взглядом.

— Я позволю вам послушать оставшиеся видео, в то время как мы будем обсуждать их. Я буду задавать вам обоим вопросы о том, что я узнал из следующего видео. Я уже дважды просмотрел его сегодня, так что все должно пройти гладко. Понятно?

Я сразу же согласилась, в отличие от моего упрямого мужа. Он потащил меня в дом.

— Подожди-ка минутку.

— Что, Пэкстон? Что? — спросила я раздраженным голосом.

— Я не буду с ним обсуждать. Он работает на Лейна. Не хочу, чтобы этот ублюдок лез в мои дела.

Я в неверии вскинула руки вверх и напомнила ему об одном факте:

— Думаю, этот ублюдок уже знает все о твоих делах.

— Я не буду говорить с психологом о своей личной жизни, — убеждал он меня.

Я изо всех сил старалась сохранять хладнокровие, но тупость — есть тупость.

— Ладно, Пэкстон. Я сделаю это сама. Скачаю его на планшет.

Я сделала шаг в сторону двери, зная, что он потянет меня обратно.

— Я скажу, когда мы остановимся, — настоял он, притягивая меня назад за кофту.

— Нет, не скажешь, Пэкстон. Может, сделаем это общим делом? Знаешь, как партнеры.

Глубокий вздох, напряженное выражение лица и рука в сторону террасы стали признаками моей победы. Почему-то я не думала, что в этом споре кто-то может выиграть.

Простив Пэкстону его эго, я заговорила первой.

— Хорошо, Ник. Что мы должны делать?

— Где ваши камни? — выкрикнула Ми на заднем плане.

Ник оттолкнул ее.

— Вам не нужны камни. Я скажу, что вы…

— Нет, нужны. Вам нужны камни. Где они? — спросила Ми.

Ник скрестил руки и закатил глаза, тут она тоже победила. Он подождал, пока она закончит, прежде чем продолжить, выражая высокомерие своим поведением, как это делала я.

— Мой внизу на раковине в ванной, — сказала я, не способная скрыть веселье. Мне нравилось, как Ми вела себя с Ником, совершенно игнорируя его просьбы.

— Иди, возьми его. Где твой, Пэкс?

— Здесь. — Это удивило меня. Я даже на секунду не могла подумать, что Пэкстон будет носить с собой камень, не говоря уже о том, что он поверит во что-либо магическое. Он даже не исправил ее, когда она назвала его Пэксом.

Я знала, что с Ми лучше не спорить. Если она сказала, что мне нужен мой гематит, значит он был мне нужен. Она не замолчит, пока я не принесу его.

Но Пэкстон не только постоянно носил с собой свой камень, он также предложил мне принести мой. Уверена, у него был жар.

— Я схожу. Хочу пива.

— Я в этом не уверена, Ник. Пэкстон не любит выносить сор из избы, — сказала я, переживая о последствиях, воспользовавшись возможностью поговорить с Ником наедине. Не он находился на балконе второго этажа. Я могла ненароком упасть отсюда, не без помощи Пэкстона.

— Я понимаю, но я был там. Мне все известно.

— Могу я спросить кое-что?

— Конечно.

— Думаешь, я не та близняшка?

— Совсем нет. Поэтому я хочу принять участие. Поэтому я должен взять это в свои руки. Скоро все станет реальным, Гэбби.

Я сделала глубокий вдох, больше не уверенная, что готова. Насколько еще реальнее это может стать? Это был вопрос с подвохом.

Загрузка...