Шрамы Мафии

Глава 14

Люк

Старик был запредельно упрям.

Старая поговорка о мулах была потеряна в нём.

Этот парень был хуже.

Более часа я пытался убедить придурка, что нам нужны чертовы бриллианты.

Он считал, что лучше всего оставить их в том месте, потому что оно было хорошо защищено, и никто и никак не мог добраться туда.

- Чушь собачья, Рафаэль. Чертова фигня. Повторяю еще раз, у каждого есть своя цена. Бриллианты не в безопасности там, где они находятся. Кто сказал, что люди, которым ты доверяешь, просто не отдадут их Тэгу? И что тогда? Он придет и убьет Амелию.

- Они были там в безопасности в течение многих лет с помощью надежного пароля. Даже люди, которые там работают, не знают, что у меня в сейфе.

- Иисус Христос, Рафаэль, им не нужно знать. Все, что им нужно знать, это то, что у тебя есть что-то с высоким уровнем безопасности. Ничто другое не находится у тебя под такой защитой.

Он нахмурился и закипел. - Люк, не испытывай меня. Я знаю, что я делаю. Ты отказался от этого бизнеса, поэтому, если ты хочешь работать на меня, мы делаем все по-моему.

- Сукин сын, черта с два, мы сделаем все по-твоему. - Я вскочил с дивана и расправил плечи.

Он расширил глаза и посмотрел на меня. - Ты слышал меня. Если они остаются скрытыми, значит так и будет. Никто не узнает.

- Пошел ты. Ты думал, что никто не знает о том, что ты выдал Тэга, и посмотри, как это обернулось. Ты потерял жену, а теперь хочешь потерять дочь.

- Люк, клянусь Богом, если бы ты мне так не нравился, я бы прямо сейчас выстрелил в тебя за это.

- Знаешь что, Рафаэль? Мне плевать, нравлюсь я тебе или нет. Я хотел бы увидеть, как ты пытаешься меня прикончить.

Ублюдок. Он отступил, зная, что не сможет достать пистолет достаточно быстро, если я говорю серьезно.

Даже у меня не хватит духу убить человека, который, как я знал, умирает, и определенно не того мужчину, который был отцом женщины, которую я хотел.

- Ты настоящий храбрец, ты это знаешь? - Рафаэль смотрел на меня проницательными карими глазами.

- Да, - я смотрел на него.

Его глаза не отрывались от моих, и я не собирался позволять ему действовать по-своему. Конечно, он всю жизнь очень успешно вел свой бизнес, но мы не говорили о недвижимости.

Дело было в Амелии. До сих пор я не видел ничего, что заставило бы меня согласиться с его планом «откинуть задницу».

Кто-то прочистил горло у двери.

Амелия.

Я немедленно ослабил напряжение, которое было в моих плечах.

Это было потрясающе. Я никогда не смогу пережить то, что эта женщина сделала со мной. Когда я был с ней, мир тускнел, и все, что я мог видеть, это только её.

Теперь, когда мы все были здесь, я думал о том, как нелепо было думать, что я смогу жениться на ней и возглавить бизнес.

Я понятия не имел, что мои чувства к ней могут превзойти мое желание занять место Рафаэля.

Без вариантов. А теперь посмотри на меня. Стою здесь, готовый поделиться мыслями о Рафаэле, и один ее взгляд превратил меня в топленое масло.

- Я хотела бы вмешаться, если можно. - Она перевела взгляд с меня на Рафаэля и не переставала смотреть на него.

- Ты можешь. - Рафаэль даже не унимался от своего тона с ней.

- Что ж, папа, я думаю, что твой план ошибочен. - Она вошла в комнату, не сводя с него глаз.

Он прищурился, ему определенно не понравилось то, что она сказала.

- В чем недостатки? - он бросил вызов.

- Есть одна вещь, которую ты не принимаешь во внимание.

- Что это такое?

- Здесь с ними тоже кто-то работает. Самая худшая крыса. Кто-то должен был сказать ему, что в тот день это ты сообщил федералам. Пока нам приходится беспокоиться о таком человеке, мы должны постоянно следить за своей спиной.

Девушка моей мечты.

Это было следующим, о чем я собирался сказать, но это была трудная тема.

Люди, окружавшие Рафаэля, были ему ближе всего. Я знал, что могу исключить своего отца и Клавдия.

Однако в его кругу были и другие, о некоторых я не знал.

Все они были его друзьями, некоторые - близкими родственниками. Для меня было бы откровенным оскорблением даже намекать, что один из них мог его продать.

- И когда крыса узнает об объекте, они мгновенно прибудут туда, - добавил я.

- Ты. Ты не помогаешь. Рафаэль указал на меня. - Это то, что вы двое запланировали? Наброситься на меня?

- Правда, папа? - Амелия надула губы, и они посмотрели друг на друга.

- Что ты посоветуешь тогда, моя дорогая?

- Постельный режим или отпуск. Может быть, ты мог бы поехать в Италию и позволить Люку и мне позаботиться обо всем здесь.

Я чуть не засмеялся. Рафаэль возьмет отпуск. Неслыханно.

Он посмеялся.

- Что смешного? - Лицо Амелии было совершенно серьезным, даже без ухмылки.

- Ты.

- Я? Что я? - Она скрестила руки под грудью, демонстрируя приличное декольте.

Она увидела, как я смотрю на ее грудь, и одарила меня легкой улыбкой. Похоже, у нас все в порядке.

Ее предыдущий комментарий меня обеспокоил. Я не знал, что, черт возьми, сказать на это, потому что, хотя я и понимал ее точку зрения, я знал, что мы не можем передать дело полицейским или федералам.

Это было не для них.

- Ты думаешь, я могу просто сделать перерыв.

- Ну, похоже, ты можешь. Люк не хочет вести бизнес, а ты слишком болен. Итак, я беру на себя ответственность.

Черт возьми.

Это была женщина, которую я увидел в ту первую ночь, тогда в ресторане.

Парни звали её Босс.

Рафаэль сел вперед, положив локти на колени, с открытым ртом.

А я ... Я просто посмотрел на нее.

- Повтори.

- Я сказала, что беру на себя ответственность. Идея Люка лучше. Есть смысл забрать бриллианты и оставить их здесь. Забрать их, прежде чем они их заберут. Они всегда были на шаг впереди. Не давай им шанс в этом.

Рафаэль выпрямился.

- Я не собираюсь никому давать пароль. Я сам их заберу.

- Нет, - она покачала головой. - Ты не заберешь. Ты дашь мне пароль, потому что доверяешь мне больше, чем кому-либо. Ты знаешь, у меня нет цены, и, несмотря ни на что, я тебя не предам.

Это был первый раз, когда я видел, как Рафаэль ошеломленно молчал. Черт возьми, она была хороша.

Лучше, чем хороша.

Рафаэль посмотрел на меня, затем снова посмотрел на Амелию. - Хорошо, поговорим позже.

Вот так и было решено.

- Что теперь, босс? - спросил я ее, задерживаясь на последнем слоге слова «босс». Она тоже улыбнулась.

- Мы заберем бриллианты, спрячем их здесь, в хранилище, и выманим Тэга и всех, кто на него работает. А до тех пор мы говорим только с теми, кому нужно знать. Мы никому не доверяем.

- Понял.

Я улыбнулся ей, гордость взяла верх. Мне нравилось, насколько она сильна. Ее стойкость во всем. Не имело значения, что в нее бросали.

- Понятно, - сказал Рафаэль и ухмыльнулся.

Это действительно будет очень интересно.

- Люк, могу я поговорить с тобой наедине? - спросила она.

Черт, да, она могла делать со мной все, что хотела. Наедине и публично. Мне было плевать, пока она не переставала касаться меня.

- Конечно.

Она склонила голову набок, жестом приглашая меня выйти.

Рафаэль наблюдал за мной, когда я проходил мимо него.

Я чувствовал, что он хотел что-то сказать, но сдерживался.

Я последовал за ней в сад, куда она убегала раньше.

- Я собираюсь остаться здесь на ночь, - начала она.

Я подавил стон. - Ты на меня злишься?

- Нет, я чувствую, что должна.

- Я понимаю. Вам следует заново познакомиться. Думаю, неважно, насколько он хороший или плохой, последнее десятилетие он все же провел, пытаясь защитить тебя.

Что-то промелькнуло в ее глазах. - Да, так и есть. Он сделал то, что сделал, чтобы уберечь меня. - То тепло, которое я всегда видела, когда она смотрела на меня, наполняло ее великолепные глаза. - Прошу прощения за то, что я сказала ранее. Речь не об изменении.

- Нет. Это то, из-за чего ты хотела меня видеть, босс? - Я одарил ее легкой улыбкой.

- Да, и попросить твоей помощи.

- В самом деле? Думаешь, тебе нужно попросить меня о помощи? - я усмехнулся.

- Да, лучше спросить, чем предполагать.

- Ты согласна с моей идеей, босс.

- Перестань меня так называть. - Она скривилась и наморщила красивый носик.

Я протянул руку и коснулся ее лица. - Ты шокируешь меня до чертиков, ты это знаешь?

- Твой план был лучше. К тому же он не может продолжать это делать.

Я кивнул. - Итак, ты выступила и взяла на себя ответственность.

- Я сделала это.

Просто глядя на нее, я заводился. Мне хотелось, чтобы она сейчас вернулась со мной. Я бы отнес ее прямо в постель. Снова в постель.

Мне нужно было поговорить с моим отцом и Клавдием после того, как Рафаэль поговорил с ними сегодня, до тех пор мне бы очень хотелось поиграть с ней.

Я опустил голову и прижался губами к ее губам. Она поцеловала меня в ответ, прижавшись к моему телу. Я воспользовался возможностью потереть руками ее грудь, наслаждаясь ощущением ее твердых сосков.

Чувствуя, как мой член натягивает брюки, мне пришлось отстраниться. - Я возьму тебя сзади, когда увижу тебя завтра. Я приду пораньше.

- Я с нетерпением жду этого.

Я опустил руку на ее сладкую задницу, больше чем с нетерпением жду завтрашнего дня.

Я с нетерпением ждал времени, когда она действительно станет моей.

Этого я и хотел.

Я смотрел, как папа наливает еще один стакан виски. Мой отец пил скотч только тогда, когда был зол.

Клавдий взглянул на меня через всю комнату, вытянув ноги на журнальном столике. На нем были байкерские ботинки и кожаные штаны, облегавшие его ноги.

Он и папа вернулись почти час назад. Мы собрались в гостиной, я думал, мы поговорим, но ничего не было сказано.

Просто пили.

Я пил пиво.

Честно говоря, все, что я хотел, это мою девочку. Вот и все, и если бы она была здесь сейчас, я был бы с ней. Не смотрел, как эти двое дают обет молчания.

- Итак, мы когда-нибудь поговорим? - мой голос нарушил тишину.

- Па сказал Рафаэлю, чтобы он пошел на хер. - Клавдий ухмыльнулся и начал громко смеяться. - Ты должен был видеть его лицо, брат.

Отлично, что это значило?

- Па, - подумал я, нужно посмотреть, как он себя чувствует.

Папа посмотрел на меня усталыми глазами. - Я не знаю, когда буду готов к разговору, сынок. Это очень важно.

- Разговор помогает. - Я слышал это в каком-то благополучном месте.

- Тэг был моим очень хорошим другом. Очень хорошим. Он ценил своих сыновей больше всего на свете, и услышать, что гнев Рафаэля убил их, меня глубоко ранит это. Я не хочу быть аутсайдером, но я понимаю. Если бы кто-нибудь что-нибудь сделал с кем-либо из вас, они были бы мертвы. Вот и все, они были бы мертвы.

- Я знаю. - Я понимал, почему Рафаэль воздержался от того, чтобы рассказать ему, но теперь я мог сам увидеть влияние этого.

Я не мог представить, что он, должно быть, чувствует.

Клавдий взял свой новый телефон и набрал номер.

- Кому ты звонишь?

Мы должны были поговорить.

- Кассандре. Она мне понадобится сегодня вечером.

- Разве ты не можешь пропустить сегодня шлюх? - Па ударил стаканом по столу.

Ага, он был зол и, вероятно, пьян. Он ненавидел это слово, и я сомневался, что когда-либо слышал, чтобы он называл женщину так раньше. Даже если она этого заслуживала.

Клавдий заправил прядь волос за ухо и положил телефон рядом с собой.

- Проехали. Но можем ли мы поговорить, если мы пытаемся разговаривать? Я не из тех, кто сидит и смотрит в глаза.

Па пристально посмотрел на Клавдия и повернулся ко мне. - Люк, в чем дело?

- Па, мы можем отбросить внешний мир на несколько минут и перестать быть слугами Рафаэля? - Мы были такими с тех пор, как приехали в Чикаго. Казалось, что все, что мы делали, - это удовлетворяли все потребности Рафаэля, чего бы он ни хотел. Он звонил, мы отвечали. Никакого личного времени. Конечно, Рафаэль привел нас туда, где мы были сегодня, но это не значит, что он владел нами. - Я хочу, чтобы ты рассказал о своих чувствах.

- Я чувствую себя преданным, сынок. Я больше всего выражает мои чувства.

- Итак, мы в игре или нет? - спросил Клавдий.

Если бы Амелия не участвовала, я бы спросил то же самое.

- Вы двое, вы в игре. Я… все еще на заборе, - фыркнул папа.

«Папа, если не брать в расчет Рафаэля, я забочусь об Амелии. - На самом деле я еще не говорил с ним о ней.

Он приподнял брови и внимательно посмотрел на меня. - Ну, черт возьми, ты пошел и влюбился в девушку?

Клавдий снова засмеялся. - Ты так поздно понял, папа.

- Как я могу знать об этом, если мне не сказали?

- Я говорю тебе сейчас. И ты мне нужен. - Я кивнул.

- То, что сделал Рафаэль, было настолько неправильным. Люк, ты знаешь, через что я прошел с твоей матерью.

- Я знаю. Мы оба знаем, и это время мы никогда не забудем.

- Папа, я знаю, ты возненавидишь меня за то, что я говорю это, но если я поймаю какого-нибудь парня, который ебется с моей женщиной, он мертвец, - вмешался Клавдий, к большому разочарованию папы.

Боже, мой брат выбрал худшее время.

- Итак, вы думаете, что он поступил правильно? Тэг должен был потерять своих сыновей и практически свою жизнь?

- Я не говорю этого. Это было досадно, но я не думаю, что Рафаэль хотел именно этого. - Клавдий выпрямился. Что-то в его поведении изменилось. - Мне показалось, что он просто хотел, чтобы их забрали федералы, например, посадили в тюрьму, а потом все пошло не так. Он ни в коем случае не хотел, чтобы его жена была убита. Подумай об этом. Это был план, который полностью провалился. По крайней мере, мужчина показал, что у него есть яйца. Это было больше, чем то, что ты сделал, когда узнал, что мама ушла от нас. Ты ничего не сделал, кроме как продолжил жить этой дерьмовой нормальной жизнью, а мы остались и страдали вместе с тобой.

Клавдий встал, волосы перелетели через плечо. Голубой глаз стал темнее, а его щеки покраснели.

Он никогда не говорил этого раньше, но я знал, что он всегда обижался на Па за наш неудачный опыт в Лос-Анджелесе. Хотя на каком-то уровне я понимал, что папа просто пытался жить нормально, надеясь, что мама вернется к нам, Клавдий подумал, что ему следовало занять более жесткую позицию и, по крайней мере, попытаться вернуть ее. Он подумал, что папа был трусом, который смирился и заткнулся, а затем убежал, поджав хвост, когда выдохся.

Может быть, часть меня тоже так думала. Мы остались с ним, потому что любили его. Когда мы вернулись в Чикаго, нам было за двадцать. Любой из нас мог уйти задолго до этого. Особенно Клавдий.

Сейчас не время поднимать этот вопрос. Хотя я видел сходство в ситуации. Наша мама и жена Рафаэля не сильно отличались. Они поступили одинаково.

- Успокойся, чувак, - попытался я, но Клавдий бросил на меня суровый взгляд, показывая, что у него есть ранг по старшинству.

- Это проблема. Мы ни о чем не говорим. Мы просто делаем. Конечно, давайте забудем о нас и о том, что случилось с мамой, как обычно, и…

- Она была беременна, - внезапно сказал папа.

Мы оба мгновенно повернулись к нему головами.

- Что? – спросил я.

- В день отъезда она сказала мне, что беременна, и ребенок не мой. В ее словах не было печали. Было очень ясно, чего она хотела. Конечно, мы поругались, а потом она ушла, но никогда я не позволял ей просто уйти.

- Почему ты нам этого не сказал? - Клавдий плюнул.

- Потому что теперь вы можете стать взрослыми мужчинами, и да, вы были бы достаточно взрослыми, чтобы понять, что произошло в пятнадцать и тринадцать лет, но для меня вы оба были моими маленькими мальчиками. Моими детьми. Я должен был позаботиться о вас и убедиться, что вы знаете, что у вас есть родитель, который всегда будет рядом. Не смотря ни на что. Я хотел вернуться сюда сразу после этого, но подумал, может быть, если бы мы остались в Лос-Анджелесе, было бы лучше. Я думал, она может вернуться ко мне. К нам. Это тоже было неправильно. С моей стороны было глупо не видеть, что мы ей не нужны. Так что это на мне, и я несу за это полную ответственность. Думаю, мое сердце просто взяло верх.

Я вздохнул. Годы, последовавшие за отъездом мамы, были ужасными. Все было плохо, но папа все еще пытался вести нормальную жизнь ради нее. Он расплатился с долгами деньгами, заработанными на ненавистной ему работе по продаже подержанных автомобилей, и второй работой официантом. Он пытался, и у нас были такие ужасные времена.

Па покачал головой и продолжил. - Я бы хотел, чтобы Рафаэль рассказал мне, что случилось, потому что я бы понял боль предательства. История очень похожа. Я бы понял. Обе наши жены изменили нам, а моя изменила мне задолго до его. Он знал, как это меня обидело, как обидело нас, и должен был довериться мне. Может, если бы он сказал мне, никто бы не умер.

Моя голова была в беспорядке тумана и суматохи. Что, черт возьми, это был за день? Я был готов чтобы он закончился.

- Может быть. Мы не можем останавливаться на этом, - предложил я. - А ты сделал то, что нужно было тогда. Все это.

Я не хотел больше думать о маме. Меня тошнило, когда я узнал, что она была беременна в то время, когда оставила нас. Это вонзило нож в мое сердце и вызвало мою потребность полностью забыть ее.

Клавдий снова сел и посмотрел на меня, затем снова на папу. – Согласен. Прости, папа. Я ... понял.

Па кивнул в знак признательности. Я не мог себе представить, что он должно быть пережил за это время.

Клавдий вздохнул и снова сосредоточился на мне. - Если мы в этом деле, мы делаем всё вместе. Я не брошу Люка в беде. Ты, Па?

Па вздохнул и откинулся на спинку стула. - Нет, я в деле.

- Благодарю. Теперь, когда все прояснилось, можем ли мы обсудить несколько вопросов? - Если честно, я просто хотел перестать говорить о маме. Она была тем, кого я никогда не забуду, и мне нужно было навсегда выбросить ее из головы. За эти годы она никогда не выходила на связь. Ее молчание и отсутствие прояснили ее намерения.

- Давайте сделаем это. - Клавдий кивнул. Папа тоже.

- Как вы думаете, кто рассказал Тэгу о Рафаэле?

Па покачал головой. - Понятия не имею. Я думал о возможных людях, и у меня ничего не получалось. Хуже, потому что нас тогда не было.

- Как насчет того, чтобы посмотреть, кто был в то время, и начать расспрашивать людей, - предложил я.

- Мы можем, но тогдашние ребята не участвовали бы ни в чем таком большом. Рафаэль никому не сказал, что делал.

- Значит это тот, кто что-то слышал?

Клавдий покачал головой. - Почему они так долго молчали? Я думаю ... это был несчастный случай.

- Что ты имеешь в виду? - я сузил глаза.

- Я думаю, он узнал об этом случайно, и тот, кто сказал ему, точно не сказал ему именно это.

Все это было так расплывчато и предположительно.

- Итак, он понял это по тому, что ему сказали?

- Может быть, правда? - Клавдий закусил губу.

Я обдумал это. Да, это могло быть правдой. - Должно быть больше, потому что они знали, что я был в Лос-Анджелесе, - указал я, просматривая все ключевые события, которые произошли. - Они знали, что я в Лос-Анджелесе, а вскоре после этого в дом Амелии ворвались и забрали ее вещи, чтобы опознать ее. Кто-то, должно быть, сказал им, что я в Лос-Анджелесе.

- Кто был в доме той ночью, когда мы встретились с Рафаэлем? В ту ночь, когда он выбрал тебя, - спросил папа.

-Ни одного человека. Никого, - предложил Клавдий. - Дворецкий открыл нам дверь и ушел.

Я тоже это помнил. Похоже, в доме никого не было. Если только они не прятались.

У меня зазвонил телефон.

Я поднял трубку и нахмурился, увидев неопознанный номер.

Это мог быть только один человек.

Я поднял руку, чтобы привлечь внимание Па и Клавдия, затем ответил на звонок.

- Знаешь, чего мне не хватает в Чикаго? - раздался голос Виктора по телефону.

- Чего? - я сжал кулаки.

- Хот-догов.

- О, да, - я пытался сдержать голос, но это было тяжело. Блин, это было чертовски сложно. Я так хотел убить этого парня, до боли.

Я обещал Амелии измениться, но этот парень толкал меня не в ту сторону.

- Безусловно, они на вкус ближе всего к человеческой плоти. У них есть та дополнительная дерзость, которую можно уловить, только съев кого-то в расцвете сил.

- Ты гребаный ублюдок, что тебе нужно? - От него меня тошнило каждый раз, когда я с ним разговаривал.

- Ты знаешь, чего я хочу. Твою маленькую подругу. Вы, ребята, заставили меня плохо выглядеть перед моим боссом. Представьте, каким идиотом я выглядел, когда вернулся к нему с пустыми руками.

- Как ты думаешь, меня это волнует? - рявкнул я.

- Тебе не все равно. Вам не все равно. Мы скоро будем атаковать, так что берегитесь. Мы хотим эти бриллианты, Люк, и мы их получим. У меня также появился новый стимул. Я оставлю девушку, когда мы получим драгоценности. Я обязательно сначала трахну ее, прежде чем съем ее.

Я повесил трубку и швырнул телефон в стену.

Телефон разбился.

Мне нужно было убить этого парня и отрезать ему голову.