Шрамы Мафии

Глава 18

Люк

5 лет назад…

- Может, нам сначала заставить этого ублюдка умолять? - Я сказал Клавдию, который стоял над Билли, стукачом, прижав ногу к груди парня, который лежал на земле, корчась, как червяк, которым он и был.

- Он может умолять? - Клавдий засмеялся.

- Пожалуйста, не убивайте меня, - причитал Билли. Этот мудак плакал. Что, черт возьми, он думал, что произойдет?

Он думал, что мы закроем глаза на то, что он сделал. Дурак.

Парень пытался разыграть нас. Пытался собрать сведения о нас, чтобы передать их Чиприани. Эти ублюдки пытались вмешаться в бизнес годами, и это происходило не в моё время.

Этот дурак думал, что может украсть у меня. Украсть имена и контактные данные клиентов.

Он заплатит за это.

- Что мне с тобой делать, Билли? - Я навис над его лицом, постукивая пистолетом по виску и смеясь. - Я мог бы сначала отстрелить тебе гребаную голову, но это будет неинтересно. Ты умрешь мгновенно. - Я бы не стал этого делать. Нет, если только мне придется, или он даст мне повод.

Клавдий, однако, согласился бы. Он убьет его только за то, что он неправильно посмотрит на него.

- Эй, Люк, перестань играть с нашей новой игрушкой. Как насчет того, чтобы просто сбросить его с моста? - Клавдий засмеялся.

Билли начал плакать, когда услышал это.

Я знал, что худшее, что мы могли сделать с ним, - это отпустить его. Никто не поверит, что он был с нами и не крысил.

Если отпустить его, это сразу отметит его. Чиприани поставили цель ему в спину.

- Ты знаешь, что я собираюсь сказать, брат, - сказал я.

Клавдий недовольно вздрогнул, но кивнул, соглашаясь со мной. Я изобразил крутого гангстера, каким был в лучшие времена. Но я не любил убивать. Я знал, что мой брат знал это, и, вероятно, делал вид, что не знает.

Он также знал, что я также пытаюсь улучшить его имидж. Я чувствовал, что есть другие способы действовать, более достойные способы, которые держат нас немного более чистыми.

Это определенно держало федералов подальше от нас.

Клавдий поднял ногу, и Билли глубоко вздохнул.

- Пойдем в бар, брат. - Клавдий ухмыльнулся.

- Что ты собираешься со мной делать? - спросил Билли, садясь и дрожа.

- Только это. - Я вытащил пистолет и сделал два выстрела. По одному в каждую его руку.

Билли закричал от сильной боли.

Я бы не стал его убивать, но это не значило, что я не стал бы преподавать ему урок.

- Итак, стандартное предупреждение, - сообщил ему Клавдий. - Это было первое предупреждение. Если мы узнаем, что ты снова обнюхиваешь, я займусь тобой в следующий раз. Наверное, вырежу твои глаза, которые слишком много видели, а потом сожгу тебя заживо и брошу в реку. - Он засмеялся.

- Возможно, тебе захочется обратиться в скорую, - добавил я, наблюдая, как кровь пропитывает его белую рубашку.

Мы с Клавдием вышли из маленького убогого кабинета, в котором был заточен Билли.

Это был долгий, но прибыльный день. Сегодня мы заработали по пятьдесят кусков каждый просто ради интереса. Пять человек, которые взяли у нас взаймы, не смогли заплатить, поэтому мы заплатили им нашим пакетом процентов. Сотня долларов в день за каждый день заставляли нас ждать. К субботе мы снова прибавим к нашему солидному заработку. Планировал купить другую машину. Синий кадиллак, на который я смотрел много месяцев.

Он был прекрасен.

- Бар? - Клавдий указал на бар через улицу.

- О да, - я кивнул. Пора заканчивать день. Мне нужно пиво и женщина.

Ничто не закончит день лучше, чем выпивка и секс.

Мы подошли к бару, и я улыбнулся, когда увидел, что Мария и ее подруга сегодня официантки. Обе были красивы, с большими сиськами и такими задницами, которые заставят мужчину на коленях умолять о большем.

Я бы взял их обоих сегодня вечером.

В кармане зажужжал телефон. Я вытащил его, и увидел сообщение от Генри.

Он писал сообщение только тогда, когда это была чрезвычайная ситуация, и его чрезвычайные ситуации означали, что ему нужна помощь с детьми.

Я не мог сидеть с детьми сегодня вечером. Я нянька, как какая-то тряпка.

Дело в том, что я был лицемером для самого себя, потому что я всегда поднимал шум из-за этого, а потом мне было трудно бросить этих детей, когда я был с ними.

Дядя Люк, они звали меня, и я таял. Мое сердце буквально тает, и эти дети завладевали мной, заставляя делать все, что они хотят.

Моя маленькая Сюзанна заставляла меня играть с ней в чаепитие, а Джек лепил предметы из пластилина. Я.

Невероятно.

Каждый раз, когда я был в доме Генри, я все время вспоминал наши дни, когда мы были дикими, сумасшедшими парнями. Я встретил Генри на следующий день после того, как мы с Клавдием вернулись в Чикаго. Мы жили так, будто знали друг друга с рождения. Я хотел, чтобы так и было.

Мы все были сумасшедшими.

Сумасшедшими до максимума без ограничений и без выключателя.

Хорошо, таким был только я. Генри, однако, до смерти шокировал меня, когда сказал нам, что женится на Лидии.

Брак, как если бы она была его женой. Его настоящей женой. И мы не могли продолжать то безумное дерьмо, из-за которого раньше попадали в неприятности.

Он нашел одну женщину, которой ему было достаточно, и вот я здесь, думая, что сегодня у меня будет две, а завтра повезет с Кэндис.

Любовь Генри к Лидии была очевидна, и я не знал, как это было возможно, но он, казалось, с каждым днем влюблялся в женщину все больше и больше. И дети, казалось, сделали эту любовь еще сильнее.

Для меня это не сработает. Конечно, я видел себя с семьей на фотографии, но я не знал, как мне это сделать.

Одной женщины мне было мало. Я не вступал в отношения, потому что знал, что в конечном итоге сделаю что-нибудь, что все испортит, и я не был изменщиком.

Не как мама. Ее предательство семьи все еще ранило меня. Мы жили как крысы, чтобы она могла иметь то, что хотела. Слишком долго у нас было всё плохо.

Мы были в Лос-Анджелесе слишком долго. Было ужасно смотреть, как она покидает нас, а затем оставаться там после слишком многих потраченных впустую лет. Но папа хотел, чтобы мы остались, закончили школу и осуществили то, что запланировали. Он чувствовал, что отъезд мамы был для нас слишком тяжелым делом, и не хотел еще больше встряхивать ситуацию.

Но однажды он сорвался. Это был суровый образ жизни. Это и, наконец, признание того, что он никогда не вернет маму.

Вернуться в Чикаго и познакомиться с этим образом жизни было лучшим, что когда-либо случалось со мной.

В телефоне появилось еще одно сообщение от Генри.

Мария преследовала меня, и я видел, как подпрыгивают ее большие сиськи. Черт, я мог видеть большую часть ее груди в маленьком топе, который она носила.

Я представил, как зароюсь в них лицом, и она погрузила меня в чертов транс.

Если бы я открыл сообщение от Генри и прочитал его, я бы узнал, что буду в его доме через несколько секунд. Я не мог отказать друзьям. Определенно не моему лучшему другу.

Так что, если я просто скажу ему, что сообщения не получил, то смогу ответить позже или завтра.

Я мог бы удобно где-нибудь оставить свой телефон. Офис, да, вот где.

Извини, Генри, сегодня я не могу присматривать за детьми.

Он был в пузыре блаженства с Лидией. И я хотел прийти в себя с Марией и ее подругой. Не мог вспомнить имя подруги, но она была горячей.

Я положил телефон обратно в карман и подошел к своим женщинам, оставив Клавдия, который пошел прямо к бару.

Слишком много напитков, слишком много секса.

Но тогда… разве я не этого хотел?

Мой телефон начал звонить где-то в спальне, и это разбудило меня.

Я вскочил, посмотрел на женщин в своей постели и пошел, чтобы найти эту чертову штуку.

Он перестал звенеть, затем снова зазвонил настойчиво. Почти срочно.

На улице было темно. Кто, черт возьми, будет звонить мне в это время?

Лучше это будет не Па или Клавдий.

Я нашел телефон в штанах. Он все еще был там ранее.

Генри и пять пропущенных звонков.

Черт.

Я ответил сразу.

- Генри, какого хрена ...

- Люк, нет времени. Послушайте меня, - произнес Генри тихим, торопливым голосом, в каждом слове прослеживалась паника. - Мне нужно, чтобы ты приехал в старый дом для душевнобольных. Виктор забрал Лидию и детей.

Моя кровь превратилась в лед, и мое сердце сжалось в груди.

- Нет, - я покачал головой.

Блять нет. Виктор, это психотическое животное.

- Почему он взял их, Генри? - спросил я, уже натягивая штаны и оглядываясь в поисках обуви.

Генри вздрогнул, и это звучало так, будто он плакал. В любой другой день я бы его за это избил и сказал, чтобы он поднялся, но одного имени Виктора было достаточно для объяснения.

- Его наняли. Я был должен парню денег и не мог выплатить.

- Пошел ты, Генри, почему ты не пришел ко мне?

- Неважно, просто приходи. Я там. Почему ты не ответил на мои сообщения? Я уже несколько часов пытаюсь связаться с тобой.

Блять, потому что я был слишком занят, блять. - Почему ты мне не позвонил?

- Я не мог. Люк, давай сюда и помоги мне. Я не могу потерять семью. Моя жена и мои дети.

- Я уже в пути, - заверил я его.

Это была единственная возможная гарантия, которую я мог дать, потому что я знал, что если они у Виктора, они, вероятно, уже мертвы.

При этой мысли у меня на глазах выступили слезы.

Я схватил футболку и револьвер и помчался, прыгнув на мотоцикл, на самое быстрое транспортное средство, которое у меня было.

Почему я не ответил на сообщение Генри?

Я всегда открывал его сообщения. Я всегда так делал. Один раз я этого не сделал, и это была настоящая беда.

И худшая.

Виктор похищает его семью. Виктор Пертринков был злым сукиным сыном.

Мы гнались за ним в течение многих лет и знали, как убить его немедля. Проклятый человек был наемным убийцей, но в большей степени пугали его дурные вкусы и отвратительные привычки.

Он был людоедом. Настоящим каннибалом.

Буквально, как Ганнибал Лектор-каннибал, и он находил все возможности, чтобы съесть какую-то часть своих жертв или искалечить их каким-либо образом, если ему говорили убить их.

Если это был долг, который Генри не мог выплатить, то, скорее всего, я имел дело с ублюдком, который приказал Виктору убить их.

Я приехал в психбольницу. Это место вызывало у меня ебучие мурашки по коже. Выбило меня из колеи, и у меня пошли мурашки по коже.

То, что это было ночью или ранним утром, еще больше усугубляло ситуацию.

Больница была закрыта более двадцати лет. В неё принимали самых худших пациентов, и я слышал, что оно закрыто, потому что они применяли всевозможные бесчеловечные техники с людьми. Лоботомии, пытки, электрошок и еблю, превращая людей в безмозглых зомби со всеми приемами лекарств, которые их ломали.

Это было место, которое можно увидеть в фильмах ужасов.

Виноградные лозы росли повсюду, повсюду вокруг предупреждающих знаков и знаков опасности с надписью «Держитесь подальше».

Я прошел через проем в воротах и подкрался к ближайшему окну.

Внутри ничего нет.

Обойдя территорию вокруг озера, я увидел две припаркованные машины. Черные седаны, типичные мафиози.

Я посмотрел через озеро, где здание соединялось с другим мостом. В одном из окон горел небольшой свет. Не достаточно ярко, чтобы осветить комнату. Это заставило меня подумать, что это была мерцающая свеча.

Черт возьми, я хотел, чтобы этого не происходило. С кем угодно я мог бы быть увереннее в том, как я собираюсь с этим справиться. Но Виктор, черт, этот парень был непредсказуем, как вода.

Я быстро позвонил Клавдию. Он ответил по первому гудку.

- Что случилось, брат?

- Ты мне нужен. Виктор забрал семью Генри.

- Я в пути. Я возьму Мориса и парней. - Он повесил трубку.

Я пошел незаметно и сумел перебраться через мостик. Парней снаружи не было. Это беспокоило меня больше, чем если бы они были, потому что это говорило, что Виктору не нужны дозорные.

Я вошел. В меня сильно ударило зловоние.

В воздухе было что-то вроде хлорки или чего-то хлорного в сочетании с плесенью.

От этого мне захотелось дотянуться до чего-нибудь, чтобы прикрыть нос и не вдыхать слишком много воздуха.

Голоса раздавались эхом и приближались. Я спрятался в расщелине темного угла, держась за пистолет, готовый использовать его.

Двое мужчин прошли мимо меня, не заметив, и вышли прямо на улицу.

Я задержал дыхание и сделал еще один вдох, когда собирался идти дальше.

Следующий коридор вёл на цокольный этаж, и из подвала доносились повышенные голоса, плач и крики. Я последовал далее и резко остановился, изо всех сил стараясь не закричать.

Виктор привязал Генри и Лидию к веревкам, подвешенным в воздухе.

Дети сидели в центре комнаты, связанные вместе, и кричали из-за родителей.

Генри, казалось, пытался перебраться к Лидии на веревках. Мой голос сорвался, когда я посмотрел на ступню Лидии и увидел, что она отсутствовала. Кровь хлынула из ее ноги, и она выглядела такой бледной. Бледная, как будто она упадет в обморок, но она тянулась к Генри каждый раз, когда он кидался к ней.

Инстинкт заставил меня сорвать веревки, на которых они качались, но тот же инстинкт также овладел мной и заставил оценить то, что я мог видеть, прежде чем действовать.

- Возьми меня за руку, пожалуйста, - крикнул Генри Лидии.

- Я пытаюсь, - ответила она мучительным воплем.

- Ооочень интересно, - прогремел голос из-за угла. Виктор, ублюдок, появился в поле зрения.

К нему. Это было то, к чему мне нужно было стремиться, и все будет кончено.

Но подождите, что делали Генри и Лидия?

Я случайно подошел ближе и увидел. Одна из этих старомодных бомб была скрыта между детьми, где они сидели спиной к спине, а провода были намотаны на веревку, соединяющую их вместе.

- Давай, Генри. Все, что тебе нужно сделать, это дать жене ключ, и она сможет разблокировать замок, которым закреплены ее веревки, обезвредить бомбу и спасти ваших детей, - сказал Виктор.

Я посмотрел на веревки Лидии и не увидел замка.

Бомба, вот куда мне нужно было добраться. Но где был детонатор?

Виктор ничего не держал. Может, в кармане.

Я не мог ясно мыслить. Это сводило с ума и было отвратительным. Лидия выглядела хуже. Слишком большая кровопотеря.

Мне нужно было действовать. Даже если Генри передаст ей ключ, она не выглядела так, будто она что-нибудь сможет сделать.

Я поднял пистолет, прицелился и выстрелил в Виктора.

Блять, ублюдок двинулся, и пуля просто задела плечо. Или это были мои нервы? Я обычно попадал прямо в цель.

К тому времени, когда он посмотрел в мою сторону, я перепрыгнул через перила и приземлился этажом ниже.

Дети были тем, к кому я хотел добраться.

Генри хотел бы, чтобы я их спас. Если бы у меня были дети, я бы хотел, чтобы мой лучший друг спас их вместо меня. Жену следующую.

Виктор выстрелил в меня и промахнулся. Я подбежал к детям и поднял их обоих.

- Что ж, если это не Люциан Мориенц, - проревел Виктор во все горло.

Я не остановился, чтобы признать его; Я продолжил бежать с детьми в холл и оставил их там.

- Дядя Люк, он дал нам поесть чего-то странного, - сказал мне Джек.

- Не волнуйся, сынок, позволь мне снять с тебя эту штуку.

- Дядя Люк, меня от этого тошнит, - воскликнула Сюзанна, ее светлые локоны дрожали, когда она говорила.

- Не волнуйся, малышка. Держу тебя. Я принесу тебе мороженое, когда мы вернемся домой. - Господи Иисусе, веревки были такими тугими. Пришлось отказаться от тросов ради бомбы.

И, блять, удача должна была быть сукой. Таймер показал пять минут.

Мне удалось распутать эту гребаную штуку, но только чтобы получить удар в лицо, когда я повернулся.

Один из лакеев Виктора. На меня зарычал крепкий, похожий на Халка мужчина. Как бык, я врезался в него и не останавливался при контакте. Мы оба упали в кучу, и парень набросился на меня. Я направил на него пистолет и выстрелил, попав ему прямо между глаз.

Чертов ублюдок.

Он рухнул кучей, кровь хлынула из его головы.

Я вернулся в комнату с бомбой в руке.

Виктор стоял рядом с Лидией и Генри.

- Люк, просто возьми детей и уходи, - причитал Генри.

Лидия выглядела так, будто ее больше нет.

- Да, Люк, попробуй взять детей и уйти. - Виктор улыбнулся, а затем сделал самое мерзкое, лизнув кровь, которая теперь капала со ступни Лидии. - Я думаю, мне нужно больше крови, наполненной железом, - объявил он, и вот так он выстрелил ей прямо в сердце.

Генри закричал и посмотрел на меня. Он собирался что-то сказать, но Виктор выстрелил ему в голову. Убил его.

Убил моего лучшего друга.

Я сбросил гребаную бомбу и побежал за детьми.

У меня будет как минимум две минуты, чтобы выбраться отсюда, и я опережал Виктора на несколько секунд.

Когда я добрался до детей, первое, что я заметил, это то, что они выглядели бледными и вялыми.

Дерьмо. Что он дал им поесть?

Я все равно собрал их, перекинув через плечо. Это действие вызвало у Сюзанны рвоту.

- У тебя не получится, - крикнул Виктор позади нас певучим голосом.

Что-то острое и жалящее пронзило мою руку. Он выстрелил в меня.

Но меня это не остановило. Я побежал с детьми к выходу. Он вёл к озеру. Я бежал как можно дальше и посадил детей у дерева.

- Дети, не поднимайтесь. Пожалуйста, - умолял я их.

Они послушно лежали на земле с ужасом на лицах.

Когда Виктор сделал еще несколько выстрелов в нашу сторону, я начал действовать.

Он стоял в дверном косяке, теперь размахивал пистолетом и смеялся.

Я рванул вперед и выстрелил в него, но промахнулся, когда он отпрыгнул с дороги.

- Слишком медленно, мафиози, или я должен называть тебя болонкой Рафаэля?

Я вспомнил время. Эта бомба взорвется в любую минуту. В любую минуту. Либо я должен покончить с ним сейчас, либо бомба сделает это.

- Пошел ты. Подойди ко мне лицом к лицу, как мужчина, и прекрати это дерьмо.

- С удовольствием. Я с удовольствием приду к тебе лицом к лицу, - прорычал Виктор.

Он убил Генри и Лидию. Боже, если бы я попал сюда раньше, я мог бы их спасти. Я не мог поверить в ужас того, с чем столкнулся. И дети. Что я собирался им сказать? Я не собирался быть героем и драться с ним, как с человеком, которому я бросил вызов. Мне нужно было беспокоиться о детях. Придется вывезти их отсюда и в ближайшую больницу.

Как только Виктор сделал следующий шаг, я выхватил пистолет и несколько раз выстрелил ему прямо в грудь. Пули отбросили его и заставили упасть обратно в здание. В это же время взорвалась бомба. Как я и надеялся. Взрыв был настолько сильным, что поглотил то место, где упал Виктор, и огонь охватил все вокруг, как ад.

Я отпрыгнул, сумев защитить себя от всего этого, но жар обжег мою кожу.

Я оглянулся на грохот падающих и рушащихся стен вокруг огня, но больше не терял времени на поиски. Дети. Я должен был добраться до них. Я побежал туда, где оставил их, поблагодарив Бога, что мне удалось отнести их в безопасное место. Я не мог даже горевать по Генри или Лидии. Не мог думать о том, что произошло даже пять минут назад.

Однако я воздержался от благодарности Богу, когда увидел, что Джек упал и казался безжизненным.

И… у его рта была пена.

- Джек. - Когда я прикоснулся к нему, его тело было липким и холодным. И пульса не было.

Сюзанна хныкала, а затем потеряла сознание.

Блять, это должно быть яд. Виктор дал моим детям яд.

- Джек, Сюзанна. - Я плакал, хватая их обоих, но они были потеряны для меня.

Я пробовал все, чтобы их оживить, но безуспешно. Даже после того, как Клавдий пришел с парнями, я все равно пытался.

Приехали фельдшеры с каретой скорой помощи, подтвердив их гибель, и даже тогда я бы не поверил. Я отказывался.

Я не мог их потерять. Вот так их и не стало. Целая семья, похожая на мою.

Вся семья, которую я любил. Каждого из них.

Генри, его жена и его дети.

Мои малыши.

Это оставило дыру в моей душе, которая навсегда изменила меня.