Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек

Глава 3 Поздний визитёр

Лара не помнила, как дошла до гостиницы. Она отыскала комнату и толкнула дверь. Одинокая свеча на комоде освещала Андреаса, который лежал на кровати в рубашке и штанах. Он приподнялся на локтях и с сомнением вгляделся в темноту.

– Лара?

– Подвинься, – пробурчала та, садясь на край постели.

– Почему ты так скоро вернулась?

– Помнишь, ты спрашивал, не думаю ли я, что мои родители воспитали бы меня хуже, чем Изольда Лихт?

Андреас кивнул.

– Я-то помню. Я потрясён, что это помнишь ты.

– Видимо, я поторопилась с ответом, – призналась Лара. – Страшно вообразить, какой бы я стала, если бы меня не похитили. Господи… – Она на миг закрыла лицо руками, испугавшись своих слов. – Никогда не думала, что стану этому радоваться.

– Да объяснись ты толком, – потребовал Андреас.

Лара не знала, с чего начать.

– Я так рвалась сюда, надеясь обрести покой и счастье… Но оказалось, что моя загубленная жизнь не такая уж и загубленная!

– Что случилось? Ты не нашла свою семью?

– Не семья они мне. Чужие узколобые глупцы… – прошипела Лара и, опустив голову, добавила: – Сестрёнку только жаль, я бы её забрала, да сама без угла.

– У тебя есть сестра? – заинтересовался Андреас.

– И старший брат.

– Но это же прекрасно.

– Ещё бы.

– Тогда чем ты огорчена?

– Я не могу с ними жить! Возможно, не будь похищения, я бы смогла, но сейчас…

Андреас будто догадался о ходе её мыслей и улыбнулся:

– Тебя воспитывала ведьма крайне свободных взглядов.

«Что лучше – вырасти в чужом доме, но относительно свободной, или в родном, но с рабским сознанием?»

Словно отвечая на собственные мысли, Лара покачала головой.

– Дело не только в воспитании. Думаю, я бы спорила с таким отцом и братом, даже если бы росла вместе с ними. А Лархен… Не дай бог, она напитается этой чепухи про женскую ограниченность и перестанет верить в себя. Ей всего десять лет…

– Твою младшую сестру тоже зовут Лара? – уточнил бывший кот.

– Да.

– Фантазия твоих родителей безмерна.

– Они не чаяли, что я найдусь. – Лара сняла башмаки и забралась на кровать, чтобы лечь рядом с Андреасом. – Ну вот, теперь я завидую не только твоей памяти.

– Ты наконец разглядела мою красоту?

Она пихнула его в бок.

– Я завидую твоим отношениям с родителями.

– Хочешь с ними познакомиться? – спросил вдруг Андреас.

– Ты предлагаешь поехать в твою деревню?

– Поехать и остаться.

Лара замотала головой, настолько ей претила эта идея.

– Слишком близко к Кемницу, да и Лархен бросать нельзя.

– Возьмём её с собой.

– Отец не отпустит – мать умерла, и в доме Лархен вместо прислуги. Чёртов скупец! – Она ударила ребром ладони по кровати.

– Ты хочешь остаться в Дрездене?

Лара задумалась.

– Хочу, но только не с отцом. Вряд ли мы друг друга вытерпим. Всё, что мне остаётся, – это пойти в служанки к какому-нибудь мебельщику.

– Зачем? – удивился Андреас.

– Чтобы он научил меня своему ремеслу. Должна же я чем-то расплачиваться за уроки – деньгами или трудом.

– Лучше я дам тебе денег, не надо никому прислуживать.

– А где мы будем жить?

– Снимем комнату, – воодушевился бывший кот.

– Тогда мы вмиг разоримся.

– Наша карета стоит почти двести талеров. Продадим карету и лошадей.

Лара до боли закусила губу.

– Я обещала Адской Тьме, что мы никогда не расстанемся.

– Тьму оставишь себе. Ещё есть три ящика коньяка и два перстня, но мне, честно говоря, так жаль с ними расставаться…

– С перстнями?

– И с перстнями, – согласился Андреас, а потом воскликнул: – О! Можно шкаф продать.

– Не дам шкаф продать! – запротестовала Лара. – Это моё символическое возмездие за то непотребство, что творил со мной епископ.

– Какое непотребство? – Голос рядом заметно посуровел.

– Тыканье в меня иголкой.

– А-а…

– И раздевание догола.

– Епископ посмел раздеть тебя догола?! – подскочил на кровати Андреас.

Лара равнодушно зевнула в ответ.

– Теперь ты понимаешь, как важен для меня этот шкаф?

– Угу. Ты не возражаешь, если я схожу к хозяину за топором?

– Для чего?

– Хочу порубить епископский шкаф, ибо не могу порубить его самого!

– Вот ещё, и думать забудь! – Она снова вспомнила о младшей сестрёнке. – Я не могу оставить Лархен в доме самодура. У меня есть выбор, с кем жить, у неё такого выбора нет.

Андреас повернулся на бок, устремляя на Лару вдохновлённый взгляд.

– Я знаю, как вызволить твою сестру.

– В самом деле?

– Завтра утром мы пойдём к твоему отцу.

– Та-ак.

– И ты соврёшь, что я твой муж.

Лара с искренним интересом посмотрела на бывшего кота.

– После чего… ты скажешь, что беременна. – Андреас положил руку ей на живот.

– Зачем?

– Сославшись на то, что тебе будет трудно заниматься домашними делами, ты попросишь отца временно отдать Лархен в наш дом.

– Которого нет, – напомнила Лара.

– Зато есть деньги, перстни и коньяк – что-нибудь придумаем.

– Положим, какое-то время я смогу притворяться беременной. А что потом? – недоумевала Лара. – Где мы возьмём настоящего ребёнка?

Её глаза встретились с двумя зелёными омутами глаз, блестевшими в полутьме.

– А этим вопросом… можно заняться прямо сейчас. – Рука Андреаса поползла к её груди.

– Вот уж нет! – Лара забилась в угол кровати, вооружаясь подушкой. – Сегодня ты спишь в другой комнате!

– Я не знал, что ты вернёшься, и вторую комнату не брал, – вздохнул бывший кот.

– Тогда иди и возьми!

– А как же экономия?

– Хочешь экономить – спи на конюшне.

– Лара, мы не так состоятельны, чтобы…

– Я отказываюсь спать с тобой в одной кровати!

– Ты отказываешься спасать свою бедную сестрёнку? – трагичным шёпотом отозвался Андреас.

– Ты ловкач почище Крэха! – Лара согнала его с кровати ногами и зарылась под одеяло. – Уходи! И свечу оставь!

– Жестокосердная.

– Наглец.

Только услышав, как Андреас хлопнул дверью со стороны коридора, Лара смогла расслабиться и закрыть глаза. За день она так устала от впечатлений и переживаний, что сон не заставил себя ждать. Последней её мыслью было: «Андреас настолько хитёр, что терять в его присутствии бдительность – недопустимая роскошь».

Лара проснулась от того, что чьи-то руки шарили по её телу через одеяло.

«Да когда же ты угомонишься, спасатель бедных сестрёнок?..»

Не открывая глаз, она сердито двинула ногой.

– Андреас, я ведь ясно сказала, что хочу спать одна.

Тот приставать не прекратил, и Лара замахнулась, чтобы наградить его смачной пощёчиной.

– Бесстыжий ты котяра.

Её запястье поймала прохладная рука. Чужая рука, усыпанная кольцами.

– Вот и свиделись, барышня.

Различив под шляпой ненавистное лицо, Лара вскричала:

– Граф фон Херхель?!

– Приветствовать меня столь бурно нет нужды, – поморщился Филипп. – Не то я решу, что ты сбежала из тюрьмы лишь ради этого мига.

– Да я тебя так ненавижу, что убить готова!

Лара попыталась ударить молодого графа свободной рукой, но он потянул её за запястье, вынуждая сесть. В ту же секунду перед глазами возникло изящное дуло пистолета с кремнёвым замком.

– Тебе известно, что это?

Лара невольно отклонилась назад. В горле пересохло, ответ ей дался с трудом:

– Да.

– Отвечай, где твой дружок, иначе пристрелю.

– Я н-не… – Прежде чем она закончила, дверь распахнулась – в комнату влетел Андреас:

– Ты кричала?

Его обеспокоенное лицо ожесточилось, и Лара услышала довольный голос Филиппа:

– Это ты кот-колдун? Не знаю, насколько тебе дорога эта бесполезная девка, но, полагаю, что небезынтересна, если вы путешествуете вместе.

– Отойди от неё, Айхельштарк! – процедил бывший кот.

– Не тревожься, я пришёл не за ней, – мягко улыбнулся граф. – Я пришёл за тобой.

– Зачем тебе Андреас? – не удержалась Лара.

Взгляд прозрачных серых глаз вернулся к ней.

– Прошу прощения, если разочаровал. Ты говорила, что через три недели к твоему любовнику явится Библиотекарь. Это правда? – Филипп вопросительно посмотрел на Андреаса.

Тот кивнул.

– Ровно через двадцать дней.

– Прекрасно. Тогда пусть он лучше явится в мой замок, нам есть о чём потолковать. – Филипп указал подбородком на Андреаса. – Ты едешь со мной в Кемниц.

– Ты… так жаждешь стать колдуном, что готов меня похитить? – поразился тот.

– Да. И если ты попробуешь сказать заклинание или сбежать, я прострелю этой барышне голову.

Андреас помрачнел ещё больше.

– Я не сбегу, и колдовать я уже не способен. Убери оружие!

Дверь снова открылась, чтобы впустить графского кучера, которого Лара видела в Кемнице в ночь перед казнью.

– Свяжи его, – велел дворянчик.

Лишь когда кучер завёл руки Андреаса за спину и связал их, Филипп опустил пистолет, с сомнением оглядывая своего пленника.

– Куда подевалась твоя колдовская сила, ведьмин ухажёр?

– Силу давала книга, но её украли.

– Гм… Тем лучше, – заключил граф.

– Зачем увозить человека в другой город? – осмелела Лара, впиваясь ногтями в одеяло. – Если тебе так важно встретиться с Библиотекарем, останься с нами в Дрездене на двадцать дней и жди. Клянусь, мы никуда не сбежим!

– «Мы»? – усмехнулся Филипп. – Ты мне даром не нужна, меня интересует только твой любовник. Ступай вперёд, колдун! – Теперь он направил дуло на Андреаса и, повернувшись к Ларе спиной, шагнул к двери.

«Пистолет… Выстрелив раз, он не успеет его перезарядить[3]».

Она заметила, как кучер встал вполоборота, отворяя дверь, и спрыгнула с кровати, одновременно набрасывая на голову Филиппа одеяло.

– Лара, нет! – заорал Андреас.

Грянул выстрел. Сноп искр вспыхнул и растаял в дыму. Лара не успела свалить графа на пол – кучер одним ударом в грудь толкнул её в угол комнаты.

От боли глаза заволокло туманом, дыхание оборвалось и восстанавливаться не спешило. Ослеплённая Лара напрасно хватала воздух ртом, не в силах вымолвить и слова. Всё, что могла – это слышать крики мужчин:

– Рольф, подай мне второй пистолет!

– Я не сбегу, не убивай её!

– Подлая тварь…

– Если ты выстрелишь, я сделаю всё, чтобы ты не дождался встречи с дьяволом!

К двери приближался топот.

– Кто стрелял? В чём дело? Вы перепугали людей…

– Я стрелял. Все живы, пошёл вон.

– Матерь божья! Это мне теперь дыру в стене латать придётся…

Зазвенели монеты.

– Бери и уходи!

Лара наконец задышала. Пахло порохом. В глазах прояснилось, и она увидела, как Филипп и его кучер уводят связанного Андреаса из комнаты.

– Андреас, – прохрипела она.

Тот серьёзно посмотрел на неё – ни тени прошлой весёлости:

– Не смей за нами ехать! Когда всё разрешится, я вернусь. Компания, конечно, сомнительная, но я потерплю.

– Он не вернётся, – пообещал Филипп. – Как только я подпишу договор с Библиотекарем, я избавлюсь от твоего любовника самым справедливым способом – сдам его дядюшке как колдуна.

Лара дёрнулась. Андреас непонимающе уставился на Филиппа сверху.

– Какой тебе прок?

– За то, что ты не дал повесить эту ведьму, повисишь вместо неё.

«Он погибнет из-за меня!»

Лара попыталась встать.

– Сидеть! – рыкнул граф, приставляя дуло к виску Андреаса. – Или хочешь его смерти прямо здесь?

Тело и дыхание сковал страх.

«Он прав, я бесполезна! – внутренне кричала Лара. – Что я могу? Что делать?!»

– Иди к своим, – будто в ответ, сказал Андреас, бросая на неё прощальный взгляд. Даже в полумраке было видно, как он бледен. – Не слушай его, киса, я вернусь. Не делай глупостей!

Кучер захлопнул дверь. Лара напрасно поискала глазами какое-нибудь оружие и подбежала к окну. На графской карете висели фонари, позволяя разглядеть, как из гостиницы выходят трое.

– Про месть ты, не подумав, ляпнул? – донёсся голос Андреаса. – Я ведь и убиться могу, и не видать тебе Библиотекаря.

– Убиться я тебе не дам, не надейся.

Андреас сел в карету, подталкиваемый Филиппом. Так же как когда-то Лара. Нестерпимое чувство вины захлестнуло новой волной. Глаза затопило слезами, и Лара не увидела, как экипаж тронулся с места. Она поняла это лишь по свисту кнута и топоту лошадиных копыт.

Лара не знала, сколько времени стояла, упёршись лбом в стекло и рыдая. И как бы ни ослабляли рыдания, ей хотелось крушить всё вокруг. Она ударила по подоконнику, потом по столу. Набегающая и жалящая боль успокаивала, облегчая боль внутри.

С силой треснув по комоду, Лара увидела, как открылся верхний ящик, и с раздражением толкнула его обратно. Но ящик закрылся не полностью и без желанного грохота – что-то мешало. Она пригляделась и выдвинула ящик: в нём лежала одежда Андреаса. В нос проник запах табака, снова вызывая приступ слёз.

– Его вещи, – прошептала Лара. И больше не плакала.

Вместо этого она достала одежду Андреаса и разложила её на кровати. Живо сбросив с себя юбки, корсаж и сорочку, Лара облачилась в белую рубашку, чёрные штаны и камзол. Подвернув чересчур длинные рукава, она натянула ботфорты. Затем подошла к настенному зеркалу, чтобы повязать на шее белый батистовый воротник, и, перехватив волосы лентой, надела чёрную фетровую шляпу с красными перьями. Дорогая одежда Андреаса сидела на Ларе лучше, чем наряд покойного ландскнехта, который у неё отобрали в тюрьме, но всё равно заставляла чувствовать себя полуголой.

В зеркале отразился уже знакомый мальчишка с отчаянным взглядом, что когда-то пытался бежать от инквизиторов.

«Я не дам его убить», – мысленно решила Лара, собирая в узел остальные вещи – свои и Андреаса.

Она повесила на руку плащ и спустилась вниз. В ботфортах ощущалась неприятная пустота.

«Придётся ходить аккуратнее».

– Вы кто такой? – насторожился сидевший у очага хозяин гостиницы.

– Я со второго этажа, – не меняя голоса, ответила Лара.

На лице хозяина проступило медленное осознание.

– Госпожа из комнаты, в которой стреляли? Вы не ранены?

– Нет. Я съезжаю. Пусть конюх закладывает мою карету.

Положив плащ и узел в золочёную карету, Лара проверила, надёжно ли закреплён на крыше епископский шкаф, пока конюх запрягал лошадей.

– А где ваш кучер? – не удержался от вопроса юноша.

– Я сама себе кучер, – бросила Лара, сходя с ума от нетерпения.

Дождавшись, когда конюх отойдёт, она села на козлы и взяла вожжи – но только для вида.

– Мне надо проститься с семьёй. Поезжайте в проулок.

Четыре лошади закивали головами.

Дорога заняла не больше двух минут. Лара ещё издали увидела вывеску мебельной лавки. А рядом – чёрную карету с вензелем «К», запряжённую шестёркой лошадей. Похожая карета перекрывала ей путь во время ареста.

«Не может этого быть…»

Лара сказала лошадям остановиться, спустилась на землю и прошла вперёд, чтобы взглянуть на крыльцо отчего дома. У входа темнела знакомая грузная фигура. Фонарь в руке отца освещал не только его бледное лицо, но и тонкий профиль стоявшего перед ним господина в окружении четырёх охранников.

«Сталеглазый канцлер!»

Сдвинув шляпу на лицо, Лара отступила в тень и побежала к карете, слыша в каждом своём шаге биение сердца.

«Какого чёрта? У него дел других нет, кроме как ловить по Саксонии сбежавшую ведьму?! – Её одновременно трясло от страха и негодования. – Теперь мне совершенно точно придётся уехать…»

– Снова вы? – удивился хозяин, едва она показалась на пороге гостиницы.

Лара вытащила из кошелька клочок бумаги и один рейхсталер.

– Вы не могли бы кое-что передать моему отцу? Вот адрес.

– Конечно. Что ему передать?

– Шкаф.

Когда конюх вместе с хозяином, пыхтя от усилий, сняли с крыши кареты великолепный ясеневый шкаф, Лара приблизилась к кобылам и зашептала:

– Тьма, Снежинка… Ромашка и Весна, нам предстоит долгий путь. Мы едем на север – к морю… Вероятно, это единственный способ спасти вашего хозяина.