Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек

Глава 4 Колдуны и разбойники

Ловя первые лучи восходящего солнца, Лара развернула карту Священной Римской империи германской нации. Мысленно провела линию от Дрездена до Ростока через Саксонию и Бранденбург и сделала в том месте залом.

«Чтобы найти Крэха, мне придётся пересечь почти половину империи», – осознала она и с высоты козел посмотрела на четвёрку кобыл.

– Лошади не съезжены, трое из них – мыши… – проворчала Лара, складывая карту и заталкивая её за пазуху. – Осилят ли они такую долгую дорогу?

Она ехала всю ночь, Дрезден остался далеко позади. Впереди виднелись стены Кёнигсбрюка.

Город оказался даже меньше Кемница и тоже был полуразрушен. Чтобы восполнить силы для дневного пути, Лара задержалась в Кёнигсбрюке на два часа. Заехав в местную таверну, она попросила конюха распрячь лошадей. На всякий случай попыталась запомнить последовательность его действий.

«Не приведи господь, понадобится делать это самой…»

Кобыл отвели в конюшню и дали овса. Пока они отдыхали, Лара завтракала в таверне омлетом. Сидя за столом, она нашла на карте родной лес и Кемниц. Вспомнила, за какое время доезжала верхом от особняка до города. Сравнив эту скорость с примерной скоростью кареты, Лара подтвердила печальную истину – ехать в экипаже было удобнее, но гораздо медленнее, чем верхом.

«А у меня всего двадцать дней. Ещё неизвестно, сколько времени я буду искать Крэха в порту. Может быть, продать карету? Сколько, говорил Андреас, она стоит? Около двухсот талеров? Безумные деньги – можно несколько лет жить припеваючи. – Она задумалась и посмотрела в карту. Избавляться от кареты не хотелось, несмотря на все разумные доводы. – Доедем до Финстервальде, там решу. Кто знает, сыщется ли в этих городках покупатель, готовый заплатить столь высокую цену. Да и как я повезу с собой мешок с деньгами? По крайней мере, двадцать дней Андреасу ничего не грозит, а потом…»

По телу пробежала дрожь.

Пока конюх запрягал лошадей, Лара снова встала у него над душой, пытаясь ничего не упустить. Затем накупила на рынке провизии и отправилась в путь.

Некоторое время они ехали вдоль реки Пульсниц. Когда по краям тракта вырос лес и им долго никто не встречался, Лара остановила лошадей, чтобы пересесть с козел в карету и поспать хотя бы час.

– Поезжайте вперёд. Как устанете, скажите, – сонным голосом напутствовала она кобыл.

Её разбудило тревожное ржание.

Лара не сразу поняла, что лежит на сиденье. Она с трудом приподняла неотдохнувшее тело, высунула голову в окно и поморщилась от облака дорожной пыли.

– Утомились?

– И-и-и-и! – ответили без устали, но с ужасом.

Она легко узнала голос Адской Тьмы и посмотрела назад. Вдали темнели фигуры всадников.

– Стойте! – крикнула Лара кобылам.

Те встали и, едва она села на козлы, сорвались с места раньше, чем им дали команду.

«Они боятся?»

Надевая кожаные перчатки с раструбами, Лара вновь оглянулась – пятеро всадников приближались. Теперь она даже могла их рассмотреть. И то, что она видела, доверия не внушало.

Над головами мужчин торчали пики и длинные палки. Почти все носили бороды и были одеты в выцветшие крестьянские одежды, а иные – и вовсе в лохмотья. Среди шляп сиял солдатский шлем, который, возможно, принадлежал дезертиру. О бока лошадей бились полупустые мешки – точно как у злополучного отряда кирасир.

Лара услышала свисты и крик:

– Стоять…

Разномастность шайки не оставляла сомнений, пугая до нервной дрожи.

«Разбойники!»

На кнут, своё единственное оружие, она не рассчитывала. Надеяться, что измотанные и развращённые войной люди проедут мимо, было глупостью – уж слишком манила роскошная, хоть и безвкусная карета Андреаса.

«Ещё минута-две, и они меня догонят, – подумала Лара. – Хорошо, если только ограбят, а если поймут, что я женщина…»

– Надо их задержать. – Она потянула за вожжи, не смея кричать.

Адская Тьма и Ромашка замедлились, пока Весна и Снежинка продолжали бег. Из-за этой неровной остановки Лара чуть не свалилась, совсем теряя самообладание. Спрыгнула, лихорадочно открыла дверцу и, выдвинув из-под сиденья ящик коньяка, опустила его на землю.

– Нате, подавитесь… Девчонки, гоните!

Она второпях села в карету, на ходу закрывая дверцу. Кобылы тем временем перешли в галоп.

Отъехав от подарка на достаточное расстояние, Лара со страхом высунулась из окна. Оставленный на дороге ящик окружили всадники. Её подношение разбойники оценили по достоинству – поделили, откупорили, отведали прямо с горла. Но с миром не отпустили.

Когда Лара смотрела, как бандиты садятся верхом и снова едут за ней, сердце стучало, заглушая все прочие звуки – топот копыт, свист преследователей, собственный голос…

– Чтоб вам провалиться! – Она вжала кулак в стену. – Стой!

На сей раз Лара выставила на дорогу ещё два ящика коньяка. С последним ящиком случилось странное. Если раньше она не ощущала их веса, то теперь плечи ныли от тяжести, а руки в перчатках тряслись от страха. Да и не свои были руки, чужие…

«Это не со мной» – решила в мыслях Лара.

Она сама от себя не ожидала такого фатализма. Тряхнула тяжёлой головой, влезла на козлы и заорала:

– Скачите так быстро, как можете!

Руки вцепились в вожжи. Кобылы понеслись вперёд.

«Только бы от них оторваться, пожалуйста…»

Посмотреть назад не хватало духу. Довольно было того, что крики стали неразличимы и наконец умолкли. Когда Лара трусливо оглянулась, её уже никто не преследовал.

– Господи… – Она вздохнула с улыбкой облегчения. – Хоть где-то коньяк пригодился.

Морок ужаса, постигший разум, почти отступил. Лара достала из-за пазухи карту и развернула.

«На ближайшее время я откупилась, но лучше съехать с тракта и отыскать место для укрытия. Хорошо бы, в городе, а то деревня не защитит…»

– Фью-ю-ю-у! – донёсся издали свист.

Не откупилась. Не оторвалась.

– Да что вам надо от меня?! – в отчаянии вскричала она. – Когда же вы уймётесь, подонки?!

И сама себе ответила: «Они уймутся, только получив карету».

Судьба, пожалуй, никогда не ставила её перед столь трудным выбором. Но жизнь была важнее.

– Стой! – со слезами в голосе повторила Лара.

Перепуганные кобылы снова встали вразлад. Лара спрыгнула, уже не бранясь. Когда она срывала дышло с левой стороны, Адская Тьма повернула к ней голову и вопросительно заржала.

Ответить Лара не могла. Надо было скорее освободить кобыл и не зареветь.

А топот приближался.

По счастью, распрягать лошадей было легче, чем запрягать. Обращённые в лошадей мыши стояли растерянно, а Адская Тьма поняла – нетерпеливо забила копытами и приклонилась.

– Бегите, – хрипло сказала Лара серым лошадям. И, злясь на себя за слабый голос, замахнулась кнутом.

Нелепо вскидывая ноги, Ромашка и Снежинка бросились в разные стороны. Замешкалась только Весна, в ногах которой путались вожжи. Лара сообразила их подхватить и села верхом на Адскую Тьму.

– Прочь отсюда! Прочь!

Тьма поскакала вглубь леса, серой кобыле пришлось последовать за ней. На дороге осталась принесённая в жертву карета – с разверстой дверцей, словно ахнувшая от изумления.

От холодного пота взмокла спина.

Даже отряд кирасир не пугал Лару так, как эта кучка лиходеев. Тогда от опасности её отделял защитный ров и магия, теперь один лишь лес.

– Двести талеров, – захлёбываясь дрожью, бормотала она. – Двести, чтоб им сдохнуть, талеров… А я ещё надеялась её продать… И беспокоилась, что будет тяжело везти мешок с деньгами…

«Зато теперь налегке!»

При ней остались только карта, фляжка, кнут и кошелёк, набитый монетами разного достоинства. Лара вспомнила, что, кроме трёх ящиков доброго коньяка, разбойникам досталась вся провизия, узел с вещами Андреаса, её одежда, башмаки… И похолодела.

«Если они догадаются, что я женщина, то непременно отправятся на поиски».

Как и многие девушки, Лара боялась не столько смерти, сколько насилия. Смерть, в конце концов, могла быть лёгкой и быстрой. А насилие – никогда. Именно звериный страх перед этими пытками и гнал её вперёд, принуждая забыть об усталости.

Спустя примерно час пути Лара уговорила себя замедлиться и оглядеться. Судя по солнцу, время давно перевалило за полдень. Вековые дубы, буки и клёны, едва начавшие багроветь, перемежались с елями.

Лара прислушалась – ни звуков преследования, ни шума воды. Только жизнерадостное пение птиц на разные голоса, что так не вязалось с её тревогой. Она спешилась и вытащила карту.

– Насколько же я отдалилась от реки, если ничего не слышу…

Река была и ориентиром, и источником воды.

– Вы, должно быть, устали, но мне нечем вас напоить, – покаянно призналась Лара кобылам. – Назад нам нельзя, пойдёмте на север. Возможно, наткнёмся на ручей или деревню. В худшем случае отдам вам воду из фляжки.

Её опасения сбылись, когда солнце начало клониться к закату, но никаких ориентиров на их пути не возникло. Придерживая за подбородок Адскую Тьму, а затем Весну, она дала им попить из фляжки. Лара почистила лошадям копыта, и они опять двинулись вперёд.

«Быть может, я с каждым шагом ещё больше удаляюсь от дороги… – в ужасе подумала она. – Надо скорее добраться до ближайшего поселения».

Однако поселения им так и не встретилось. Лара снова и снова разворачивала карту, ища ответы в расплывчатых зелёных пятнах, обозначавших лес.

– Я даже не знаю, где мы и куда нам идти, – шептала она.

Вечерело. Стало слышно, как стрекочут сверчки. Дневные птицы давно замолкли, уступая место ночным. По мере того как удлинялись тени и в лес пробирался мрак, в тело Лары пробирался страх. Днём его отгоняло солнце, надежда, птичьи рулады… Теперь – ничего. Оставалось держаться за вожжи и во все глаза всматриваться в предательскую темноту.

Первой реку заметила Адская Тьма.

– Умница моя! – Лара погладила лошадь по гриве и побежала наполнять пустую фляжку, от радости бросив шляпу на землю. – Хоть что-то хорошее!

Она напилась и умылась. Немного поёжилась, не ожидая, что вода будет настолько холодной. Между деревьями взошла луна, освещая подлесок.

– На ночь останемся здесь, – объявила Лара, когда кобылы кончили пить.

Адская Тьма согласно всхрапнула, Весна только стригла ушами, отгоняя насекомых.

Где-то кричала выпь. Ларе уже доводилось ночевать в лесу, но тогда её охранял ворон, она была кошкой и в любую минуту могла вскочить на дерево. Что её спасёт? Лишь кнут да две кобылы.

Лошади улеглись под деревьями. Натаскав палой листвы, Лара опустилась на свою подстилку и прижалась к тёплому боку Адской Тьмы. Проверила, все ли вещи на месте. Подумав, положила на колени кнут и завернулась в плащ.

Надо бы закрыть глаза, но страшно. Надо бы поспать, но это казалось ещё страшнее. Некоторое время она прислушивалась к ночным шорохам и уханью совы. В памяти всплыли слова доброй Гретхен из сна: «Эка невидаль – девица, путешествующая в одиночку, тем более ночью!»

– Эка невидаль, – одними губами повторила Лара.

Ласковая рука убрала с её лба прилипшие волосы.

– Ты всегда была трусихой, – прошептал знакомый голос. – С детства.

Андреас сидел рядом с ней, подложив под щёку руку, которой опирался на лежащую Тьму. Лохматые кудри чернели на фоне белой, призывно распахнутой на груди рубашки, а чуть прищуренные глаза блестели.

– Да какая трусиха станет ночевать в лесу? – возмутилась Лара.

Андреас тихо засмеялся.

– Умная трусиха наверняка не станет.

Она поджала губы.

– Какого чёрта ты пришёл ко мне как покойник?

– Ну почему как покойник? Я пришёл как твоя ночная фантазия.

– Глупости болтаешь. Я ни о чём таком не думала.

– Хочешь, я тебя поцелую? – предложил вдруг Андреас.

– Обойдусь.

– Зачем же ты отправилась меня спасать?

– Затем, что это я виновата в твоём похищении, – с горечью сказала Лара.

– Тобою движет только чувство вины?

– Да.

– Уверена?

– Да!

Андреас наклонился к её лицу, горячо дыша и вынуждая отвернуться.

– Т-ты… что такое делаешь? – растерялась Лара.

– А ты не слышишь?

– Что не слышу?

– Волки, Лара.

– Что?

В ответ заржала Адская Тьма.

Лара открыла глаза – и в уши туманом влился волчий вой. Пока далёкий, но вполне отчётливый. Ноги мелко задрожали, а надо было вставать.

– Тьма… Весна… – неверным голосом позвала она.

Кобылы подскочили на ноги. Схватив Весну за вожжи, Лара взобралась на Тьму, и они поспешили вглубь леса.

«Больше никаких ночёвок в лесу! Ночевать буду только на постоялых дворах, ни к чему эта бравада!»

Она впилась глазами в бледный диск луны, надеясь найти малейшие признаки скорого рассвета. Его пришлось ждать ещё два часа. Днём Лара радовалась, что лето кончилось и жара спала, а ночью пожалела об этом. Особенно холодно было перед восходом, когда от тепла, скопившегося за день, не осталось и следа, а от дыхания клубился пар.

Едва за пением ранних птиц послышалось звонкое кукареканье, она чуть не заплакала от счастья. Лара поехала на голос петуха и вскоре увидела поля и деревенские дома.

– Доброе утро! – понизив голос, обратилась она к встречному крестьянину. – Скажите, как зовётся это место?

– Чорнегозда[4].

– Боже, куда меня занесло?..

– В Верхнюю Лужицу, – невозмутимо ответил парень.

– Это я уже понял…

Молодой крестьянин помог ей отыскать на карте дорогу. Лара купила у него короб с сыром, хлебом и салом, а у соседа-кузнеца – седло, потник, стремена и поводья. Первой она седлала Адскую Тьму.

– Буду сменять вас каждые три часа, – сказала Лара кобылам.

Тьма кивнула, а вот поняла ли её Весна, равнодушно отмахивающаяся хвостом от мух, – было неясно. Лара прижалась лицом к щеке Адской Тьмы.

– Прости, я обещала, что не буду причинять тебе боль.

Лошадь ободряюще фыркнула. Хотя они немало отклонились от намеченного пути, Лара больше не тревожилась.

«Всё хорошо, я справлюсь».

К середине дня Лара почувствовала знакомое онемение между ног. Сначала решила, что это последствия непривычно долгой езды верхом. Но нет – когда она спешилась, на седле осталось пятно крови.

– Проклятая жи-и-изнь, – застонала Лара, не зная, как быть с этой новой напастью.

Она уткнулась лбом в шею Адской Тьмы. Та повернула к ней голову и заржала, будто спрашивая: «Что случилось?»

– Худшее, что может случиться с женщиной в пути, не считая разбойников, – вздохнула Лара.

«Всё верно. Сегодня четырнадцатое сентября. Последний раз пришёлся на кошачий период, поэтому неудобств не доставил, но сейчас… То, что легко скрывалось юбками, трудно скрыть, когда ты в штанах, пусть и чёрных!»

Она отёрла кровь с седла и, недолго думая, сорвала с шеи белый кружевной воротник.

– Андреас не простит, – пробормотала Лара, раздирая бесценный воротник на два лоскута, и горько усмехнулась.

«Если я вообще когда-нибудь его увижу…»

Теперь ей приходилось искать для стирки какой-нибудь ручей или водоём и останавливать Тьму и Весну чаще обычного. Им эти передышки были только в радость. Затем она привязывала лоскут к запястью, чтобы просушить его по дороге.

Доехав вечером до постоялого двора, Лара заплатила за ночлег на конюшне рядом со своими лошадьми. Утром она собрала испачканную солому и выбросила.

На третий день пути кровотечение усилилось, и двух часов для каждого куска батиста уже не хватало. Тогда Лара приняла трудное решение заехать в ближайшую деревню, чтобы дать себе и кобылам отдых до утра.

– Заодно пополню запас еды, – утешалась она.

Судя по карте, ближайшая деревня называлась Вендиш-Дрена[5]. Но никакой деревни Лара не увидела – только старую церковь образца поздней готики, заброшенный фахверковый дом в два этажа и останки деревянных строений, заросшие травой.

Будто мало ей было бед, о шляпу стукнули первые капли. Пережидая дождь, Лара завела лошадей в церковь. Все оконные и дверные проёмы имели остроконечную арку с литыми каменными архивольтами. В стрельчатых окнах виднелись потускневшие картины из цветного стекла.

– Есть тут кто? – крикнула Лара, забыв понизить голос.

Крик отразился от тёмных сводов церкви и вернулся жутким эхом. От страха заколотилось сердце.

«Хватит трястись, точно лист на ветру. Нет здесь никого!» – рассердилась она на себя.

Оставив лошадей у аналоя[6], Лара обыскала церковь и фахверковый дом, но ничего съестного не нашла. Единственная добыча – два истлевших по краям одеяла, которые она набросила на спины кобыл как попоны. Адская Тьма и Весна остались довольны.

Лара снова отправилась в путь.

Следующая деревня, до которой пришлось добираться ещё час, выглядела вполне жилой – кое-где вился дым и кудахтали куры. Лара спустилась с Весны и, держа её под уздцы, приблизилась к самому крайнему дому. Во дворе, поставив на лавку корыто, полоскала бельё немолодая матрона.

– Здравствуйте! – крикнула Лара из-за забора.

Спасительная хрипота, из-за которой она кашляла уже два дня, восполняла в её голосе нехватку мужественности.

Женщина подняла голову, окинула Лару быстрым взглядом и, вытирая о передник мокрые руки, двинулась к калитке.

– Здравствуйте, молодой господин, – улыбнулась матрона, поправляя чепец. – Что вам угодно?

Лара прокашлялась.

– Я устал в пути. Нельзя ли отдохнуть в вашем хлеву до утра? Сколько будет стоить кров и ужин?

– Отчего же в хлеву? Мы постелем вам в доме…

– Нет-нет! – заволновалась Лара. – Я не настолько богат, чтобы оплатить такую милость.

«В доме будет труднее скрыть кровь!»

– Добрые люди должны друг другу помогать, – медовым голосом заговорила хозяйка, впуская Лару с лошадьми во двор. – Я с вас денег не возьму…

– Как это не возьмёте? – удивилась та.

Потом из дома вышли три девушки цветущего возраста, а хозяйка, поднося кусок хлеба с кувшином молока, обмолвилась, что в их доме давно не бывало мужчин, и Ларе стало ясно всё.

«Чёрт подери, куда я попала? Они ж от меня не отстанут…»

– Угощайтесь, а то вы, поди, давно уж досыта не наедались, – красноречиво оглядывая её фигуру, сказала матрона.

Лара откусила от тёплого хрустящего хлеба и едва не зажмурилась от удовольствия. Четыре женщины не спускали с неё пытливых глаз.

– А где ваш муж? – спросила Лара, всем сердцем желая нарушить это тягостное молчание.

– В армию забрали, – ответила хозяйка. – Даже не знаем, живой ли он. Вербовщики лет пять как всех нестарых мужчин увели, в их числе и сына моего шестнадцати годков.

– Дай бог, чтобы после войны ваш муж и сын вернулись здоровыми, – искренне пожелала Лара.

Но глаза женщины были отравлены горечью сомнения.

– Ох, господин, я уж и не надеюсь ни на что… Я-то родом из Вендиш-Дрены. Отсюда недалече. Двенадцать зим почти минуло, как шведы мою деревеньку сожгли. Кто-то бежал, но большей частью всех повырезали. От родины моей остались только церковь, гостиница и дом лесничего.

«Так вот что сталось с той деревней», – вспомнила Лара.

Она хотела выразить женщине сочувствие, но не успела:

– Какой у вас занятный говор, господин. Вы откуда будете? – поинтересовалась одна из девушек.

Лара на мгновение задумалась – солгать или ответить правду? Лжи в её жизни и без того хватало, поэтому сказала честно:

– Я из Кемница.

– А звать вас как?

Об имени она не позаботилась, а потому назвала имя брата:

– Инго.

Девицы принялись расспрашивать о военных действиях на юге Саксонии, и Лара решила поскорее кончить с трапезой.

– Извините, но я очень утомился…

– Живо в дом, постелите господину, – приказала дочерям хозяйка.

– И всё же я хотел бы заплатить, – настаивала Лара.

– Что вы! Нам только в радость такого видного юношу принимать. Набирайтесь лучше сил и ни о чём не беспокойтесь.

«Придётся ночью смотреть в оба, – с тоской подумала она, следуя за матроной в дом. – Опять не высплюсь. Проклятая жизнь…»

Лара проспала до заката.

Когда она поднялась со своей постели на полу, на серой простыне расплывалось красное пятно. Зато набитый сеном тюфяк почти не пострадал. Соображая, как бы незаметно отстирать кровь, Лара натянула ботфорты, вышла в кухню и поискала глазами какой-нибудь сосуд с водой. Когда она ничего не нашла, то выглянула во двор и заметила на лавке неполный ковш.

«Хвала небесам!»

Вернувшись в комнату с ковшом, Лара увидела, что над запачканной постелью стоит старшая дочь хозяйки, и с трудом подавила желание бежать.

Девушка перевела недоумённый взгляд с кровавого пятна на Лару.

– Вы ранены? – спросила она.

– Да, – легко согласилась та. – По счастью, рана несерьёзная.

– Позвольте я перевяжу…

– Нет-нет, не стоит!

Это было сказано слишком резко, слишком высоким голосом…

«Чёрт бы побрал этот голос!»

В глазах девушки блеснуло вполне естественное подозрение. Лара почувствовала, что обречена.

«Меня спасёт только чудо».

– Ханна! Ханна! – звонко раздалось со двора. – Ведьму поймали!

«А вот и чудо… – с облегчением подумала Лара. – Кого поймали? Ведьму?!»

Она и девушка устремились во двор почти одновременно. Младшая дочь хозяйки с непокрытой головой в нетерпении подпрыгивала у калитки.

– Что ты скачешь как коза? Тебе уже двенадцать, – одёрнула Ханна сестру. – Где твой чепец?

– Скорее! Пойдёмте смотреть! Вся деревня собралась!

Захватив плащ и шляпу, Лара вышла за калитку вместе с сёстрами. К одному из домов стекался народ, окружая место происшествия. Девочка увлекла Ханну в первый ряд, Лара предпочла остаться за толпой – высокий рост и так позволял ей видеть всё.

У открытой калитки она заметила светловолосого мальчика лет одиннадцати и его мать. Перед ними стояла телега. Единственная запряжённая лошадь лежала на дороге в грязной жиже, а рядом бранилась плоскощёкая крестьянка:

– Моя кобыла подвернула ногу перед твоим домом! Знать, это ты её околдовала!

– С утра лил дождь! – оправдывалась хозяйка дома. – Твоя кляча в лужу зашла, там грязь скользкая, вот и оступилась. При чём тут я?

– При том! Без кобылы я по миру пойду – не того ли ты, шельма, хотела?

– Да на что мне губить твою кобылу? Зачем?

– Из зависти! У меня-то все дети от мужа, а у тебя?

Женщина скривила губы и не ответила, только покрепче сжала руку мальчика.

– Откуда сын у тебя, коли муж твой сгинул на войне? – спросили в толпе. – Ясное дело, от дьявола!

– А то вы не знаете, что мой сын после шведов родился? – уже не пряча гнев, процедила женщина.

– Бесстыжая, – сплюнул кто-то.

– Если сумела забрюхатеть, значит, тебе понравилось! – едко добавила хозяйка телеги.

Попытки устыдить несчастную приводили Лару в ярость. Ей стало трудно дышать.

– Можно подумать, я одна из Вендиш-Дрены спаслась! – обозлилась женщина. – Люди, вы ж меня ещё девчонкой помните! Ну какая я ведьма?

– Ведьма… Ведьма… – зашелестели в толпе голоса – да так знакомо, что Лара покрылась мурашками.

Из дома, тяжело опираясь на палку, вышел хромой мужчина. На вид ему было за пятьдесят.

– Папа, возвращайся в дом!

– Я не могу остаться в стороне, когда мою дочь винят понапрасну.

– И отец твой – колдун! – прибавил кто-то.

– Вестимо, колдун! Всех мужчин на войну позабирали, а его пожалели. Этих сволочей вербовщиков ни снедью, ни монетой не умаслишь. Только колдовством их одолеть!

– Вы же сами видите, я еле ноги передвигаю! – возмутился хромой. – Меня оттого солдатом и не взяли – кому нужна такая обуза?

– Притворяешься!

– Двадцать лет недужным притворяюсь? – изумился тот. – Чего ради?

– Чтоб ни одна душа не догадалась о твоём чернокнижии!

– Что проку болтать? На костёр их! – зазвенел молодой голос.

– Сжечь колдунов!

«А как же суд?!» – внутренне кричала Лара, не смея озвучить свой вопрос.

– Погодите вопить, – вмешался дряхлый старик. – Сперва надо графа дождаться.

– Какой толк его дожидаться? – нетерпеливо ответили ему. – Сами сдюжим!

– Это графа земля, пусть он их судьбу и решает.

– Чего решать, когда и так всё ясно?

– А коли граф их пощадить надумает, нам бок о бок с чародеями жить да бояться? – запричитал женский голос. – Нет уж, дело решённое! Колдунов извести – это как землю от скверны очистить, дело доброе, богоугодное!

– Скверна – это вы! – Неожиданно мощным басом накрыло толпу, и все повернулись к хромому мужчине. – Подлый и уставший народ, который только и ищет, кого бы обвинить в своих несчастьях! Вам страшно просыпаться по утрам? Но нам тоже страшно… Не опускайтесь до подлости искать козлов отпущения среди своих!

– Чего стоите? Пока колдун вам головы задурит? – От толпы отделился парень в фартуке с бурыми пятнами и одним умелым движением всадил в живот оратора мясницкий нож.

– Папа! – вскричала женщина, бросаясь к осевшему отцу.

– Вы что делаете?! – заголосила Лара.

Но никто её не поддержал.

Мальчик остался без защиты, окружённый толпой. И толпа эта требовала крови.

– Ма-ам!

– Беги… – велела та.

Мальчишка рванул в сторону дома, где остановилась Лара.

– Ведьмино отродье! – завизжали в толпе. – Не дайте ему сбежать!

– Ловите щенка бесовского!

За мальчиком погнался быстроногий крепыш лет восемнадцати. Тогда Лара побежала за ними, надеясь, что никто не обратил на неё внимание.

«Догоню и отхожу его по спине, – думала она, вытаскивая из-за пояса кнут. – А если не догоню?.. Всё равно догоню!»

У калитки паслись её лошади, и Лара вспомнила, что забыла расседлать Весну. Когда мимо пронёсся мальчишка, Тьма задрала голову и равнодушно уставилась на его грозного преследователя.

– Адская Тьма, бей! – крикнула Лара.

Лошадь взвилась на дыбы, чтобы стукнуть здоровяка по лбу копытом. Не успев прикрыться руками, тот упал на землю без чувств. Даже кнут не сгодился.

Встав на колени рядом с лежащим парнем, Лара нагнулась к его широкой груди и прислушалась к дыханию. Адская Тьма подошла ближе и вопрошающе храпнула.

– Жить будет, не волнуйся.

Беглец уже не бежал. Лара наконец заметила, что мальчик стоит в отдалении и потрясённо смотрит на неё.

В его взгляде ясно читалось: «Вот кто ведьма».