Скандальная связь

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кеннон щелкнул пальцами перед лицом Тэга:

— Эй, ты с нами?

Тэг вздрогнул и прищурился. Сперва взглянул на Кеннона, а затем на Эрику, Лайама и Бриджит. Все четверо от души веселились, застав Тэгана Элиота спящим днем.

Они сидели в гостиной поместья «Морской прилив», где мама сейчас поправляла здоровье. С детства Тэг любил приезжать сюда, чтобы навестить бабушку и дедушку. Расположившись на пяти акрах отвесного берега над Атлантическим океаном, резиденция Элиотов имела собственную охраняемую дорогу. В их владения входил дом, большой бассейн, прекрасный английский розарий и вертолетная площадка.

Особенно Тэгу нравилась вырезанная вручную каменная лестница, ведущая вниз по обрыву на частный пляж с лодочным доком. Именно там отец и дедушка научили его плавать.

— Тэг?

Услышав повторное обращение брата к себе, Тэг подумал, что будет лучше, если он откликнется:

— Да, я с вами, ребята, хотя мне ужасно скучно, — сказал он, улыбаясь. — Говорите о чем-нибудь таком, от чего я не усну, ладно?

Состроив мину, Бриджит сказала, слегка прикасаясь губами к стакану с вином:

— К твоему сведению, мы обсуждаем тот факт, что тебя видели на бродвейской пьесе в субботу вечером.

Тэг закатил глаза, понимая, что сестра получила информацию от Каролины Даттон, своей школьной подруги. Все знали, что у этой особы слишком длинный язык. Каролина пошла в мать, Лилу Даттон, одну из худших сплетниц, знакомство с которой для любого являлось несчастьем. Тэг столкнулся с Каролиной в театре в субботу, и если Бриджит знала, что он ходил на пьесу, значит, она также была в курсе, кого он взял с собой.

— Не стоит так волноваться из-за этого.

Тэг откинулся на спинку стула и мечтательно улыбнулся. Он проснулся рядом с Рене в субботу утром. После очередного занятия любовью они приняли душ вместе, а затем он отвез ее домой, чтобы она переоделась.

Вечером Тэг пригласил ее на пьесу «Король Лев», которая им обоим очень понравилась. После этого он отвез Рене обратно домой, где и провел ночь.

— Твоя улыбка вызывает отвращение, Тэг.

Улыбка стала еще шире.

— Разве? Извини.

Тэг знал, что от него ждут подробностей, но у него не было никакого желания делиться с кем-либо.

— Обед уже готов.

Мысленно поблагодарив Олив за своевременное появление, Тэг встал. Олив и ее муж Бенджамин работали на бабушку с дедушкой на протяжении многих лет. Им обоим перевалило за пятьдесят. Олив была домоправительницей, а Бен — управляющим. Оба имели подчиненных и содержали дом в полном порядке.

— Мама присоединится к нам? — спросил он у Олив, когда остальные покинули комнату.

— Уже идет, — ответила она, радостно улыбаясь. — Кто бы ни подал ей идею участвовать в организации свадьбы Кеннона и Эрики, он был абсолютно прав. Ее настроение заметно улучшилось.

Тэг кивнул.

— Не терпится поговорить с ней.

— Она очень ждала вас. Ей было трудно пережить эти несколько недель.

Тэг покачал головой:

— Как вы предполагаете, когда вернутся бабушка с дедушкой?

Он помнил, что они поехали во Флориду, чтобы развеяться немного и встретиться с другими парами, принадлежавшими Ирландско-американскому историческому обществу.

— К концу следующей недели, чтобы успеть подготовиться к своей годовщине и свадьбе Кеннона. Они звонят каждый день: проверяют, как дела у вашей мамы, получает ли она все необходимое и регулярно ли проходит осмотры у врача.

Тэг вздохнул. Совсем скоро Карен должна была начать проходить сеансы химиотерапии.

Услышав голоса, он вышел в холл. Родители стояли вместе на верхней ступеньке лестницы, мама улыбалась.

Хотя она выглядела несколько бледной и истощенной, радостные искорки горели в ее глазах. Он не раз замечал, что отец способен поднять маме настроение, уговаривая ее улыбнуться при помощи слов, предназначенных только ей.

После обеда Карен захотела прогуляться с Тэгом по саду. Какое-то время они шли молча, прислушиваясь к прибою, а затем она сказала:

— Твой отец упомянул, что ты нахал с кем-то встречаться.

Тэг улыбнулся. В их семье всегда очень трудно было иметь секреты.

— Да, я встретил потрясающую молодую женщину. И хотя поначалу она не воспринимала меня всерьез, думаю, я смог убедить ее в своей искренности.

Карен заглянула в его глаза:

— Речь идет о Рене, верно?

Тэг кивнул. Карен сжала его ладонь и заметила:

— Она очень красивая, и у нее доброе сердце. Она помогла мне в трудные времена, и за это я ей очень благодарна. В ней есть нечто особенное, удивительное, и невозможно не заметить, как она из кожи вон лезет, чтобы всем помочь. Я думаю, она тебе подходит и вы станете прекрасной парой.

После небольшой паузы она продолжила:

— Ты, кажется, упомянул, что Рене не воспринимала тебя всерьез. Не значит ли это, что она не хотела общаться с тобой?

Тэг усмехнулся, вспомнив, как долго он упрашивал Рене дать им шанс.

— Верно. Сначала она относилась ко мне довольно прохладно, но теперь понемногу начинает оттаивать. Поскольку мы разных национальностей, она очень обеспокоена, что будут говорить о нас люди.

— Семья?

— Да. Мы повсюду встречаем косые взгляды и сплетни, куда бы ни пошли вместе. Я переношу это гораздо легче, чем Рене. А ей действительно приходится несладко.

Карен кивнула:

— Насчет того, как вас будут воспринимать люди, не думаю, что у вас будут проблемы. Хотя никто не знает, как отнесется к этому твой дед. Иногда он проявляет чудовищную бескомпромиссность.

Тэг нахмурился, сдерживая приступ гнева, который охватил его только при одной мысли об этом.

— Когда придет время, я поговорю с ним об этом. Но я никому не позволю, в том числе и ему, диктовать, как мне жить и с кем.

Карен взглянула на сына, понимая его негодование.

— Если позволишь, я бы дала тебе один совет.

— Конечно.

И хотя она спросила разрешения, Тэг знал, что его мама в любом случае высказала бы свое мнение.

— Когда я узнала, что у меня рак, то поняла, как мало нам отпущено, чтобы успеть сделать все, что хотим, и быть с человеком, с которым мы хотели бы быть. Это заставило меня понять одну важную вещь: ничто — ни слава, ни деньги, ни гордыня — не стоит того, чтобы пожертвовать своей мечтой и тем, что ты действительно любишь. Не жалей времени, потраченного на то, чтобы ощутить запах роз. Не откладывай поиск того, что тебе дорого. Найди это и будь ему верен до конца. И никогда не отступай, отстаивая то, во что веришь, сражайся за свою мечту. Жизнь слишком коротка. Борись за свое счастье и не обращай внимания на то, что скажут люди.

Тэг тяжело вздохнул. Он улыбнулся при мысли, что тяжелая болезнь не сломила дух его мамы и она осталась такой же мудрой женщиной, какой он всегда ее знал. Он поднес ее руки к своим губам:

— Спасибо за совет. Пожалуй, стоит ему последовать.

— Как твоя мама? — спросила Рене, опускаясь на краешек кресла. Как только раздался телефонный звонок, у нее засосало под ложечкой. Почему-то она почувствовала, что это Тэг.

— Принимая во внимание все, что ей пришлось пережить, она держится молодцом. Ее здоровье улучшается с каждым днем, и она быстро поправляется.

— Это хорошо.

— Она сейчас вся поглощена предстоящей свадьбой Кеннона и Эрики, хотя и понимает, что это будет праздник в узком семейном кругу. Отец говорит, Карен сейчас занимается поисками флористов и поставщиков продуктов, и, судя по всему, действительно получает от этого удовольствие.

Наступила пауза. Потом он сказал:

— Так получилось, что мне представилась возможность побыть с мамой немного наедине, и я сообщил ей, что мы с тобой встречаемся.

По спине молодой женщины пробежал неприятный холодок.

— И что она? — спросила Рене безразличным тоном.

— Она обрадовалась и сказала, что мы будем замечательной парой.

Рене приподняла бровь:

— И это все?

— Нет. Еще она сказала, что ты ей очень нравишься и она благодарна тебе за поддержку в трудные времена.

Внезапно Рене почувствовала себя очень счастливой. Она радостно улыбнулась.

— Она действительно так сказала?

— Да, именно так.

Рене вздохнула:

— Спасибо, что рассказал.

— Я бы хотел поделиться с тобой гораздо большим.

Она покачала головой, вспоминая ту силу и страсть, с какой они занимались любовью во время прошедших выходных.

— Ты уже и так поделился очень многим…

— Ты еще ничего не знаешь. Я хочу пригласить тебя на необыкновенный вечер во вторник. Ты поужинаешь со мной?

— Во вторник?

— Да. Это День святого Валентина.

— О!

У Рене так долго не было повода отмечать этот день, что она и забыла о существовании Дня всех влюбленных.

— Мы пойдем в ресторан?

— Конечно. Я хочу, чтобы этот вечер запомнился нам на всю жизнь.

Рене нахмурилась:

— Ты уверен?

Тэг засмеялся:

— Конечно, уверен. Я уже все спланировал. Ты успеешь, если я заеду за тобой в семь?

Рене вздохнула. Она вспомнила о том, что обещала дать их отношениям шанс.

— Да. В семь — как раз нормально. Как мне одеться?

— Думаю, вечернее платье подойдет. Общество милосердия, которому покровительствует Карен, устаивает ежегодный бал. Мы приглашены.

Рене насторожилась. На балу будет много гостей. Она боялась косых взглядов и сплетен за спиной, хоть и обещала Тэгу быть сильной. Ее вновь охватила паника.

— Тэг?

— Что, любимая?

Его нежность сразу ее успокоила. Да, она выдержит это испытание ради мужчины, которого любит больше всего на свете.

— Ничего. Увидимся во вторник.

— Не могу дождаться.

Она улыбнулась:

— И я тоже. Спокойной ночи.

Когда Тэг положил трубку, она почувствовала неприятное ощущение в животе. Нет, она не поддастся панике. Теперь она будет слушать только свое сердце. А что из этого выйдет, покажет время.

— Итак, Эрика, что думаешь? — спросил Тэг.

Эрика вздохнула, поджав губы. Окинув взглядом Кеннона, Тэга и Марлен Кингстон, собравшихся в конференц-зале «Пульса», она откинулась на спинку кресла и улыбнулась.

— Я считаю, статья отличная, и мы, несомненно, должны напечатать ее и, возможно, даже поместить на обложку фотографию сенатора.

Кеннон приподнял бровь:

— В следующем месяце?

Эрика покачала головой:

— Нет, думаю, мы выпустим специальный номер. Медлить нельзя. Вы же знаете, в «Таймс» тоже работают профессионалы высочайшего класса. Я уверена, что рано или поздно кто-нибудь заподозрит неладное в отставке сенатора, как и мы, и начнет собственное расследование. Мы рискуем потерять сенсацию.

Тэг кивнул.

— Отлично, тогда мы договорились, — возбужденно произнес он. — И я хочу выразить свое восхищение тебе, Марлен. Статья написана великолепно, — добавил он, повернувшись к Марлен.

— Спасибо, — просияла Марлен. — Я ценю, что вы дали мне возможность сделать это.

После того как Марлен вышла, Эрика, приподняв бровь, спросила:

— Где Питер?

Кеннон вздохнул:

— Не знаю. Он вновь пропускает важное совещание.

Все промолчали, но Тэг знал, что его брату придется заниматься решением кадрового вопроса, которого он так долго избегал. Питер Уэстон не справлялся с возложенными на него обязанностями.

Тэг встал.

— Значит, решено, — произнес он с воодушевлением. — Что-то подсказывает мне, что тираж спецвыпуска разлетится молниеносно.

Вечером того же дня Тэг присоединился к Лайаму, Бриджит и своей кузине Скарлет в «Ун Нют». Несмотря на то, что все улыбались, он почувствовал напряжение за столом, когда садился.

— Что происходит?

Обиженно вздохнув, его сестра произнесла:

— Ничего, за исключением того, что сегодня в офисе я встретила Куллена и спросила, как дела в «Кадре». Он чуть не откусил мне голову! Как будто я спросила его о какой-то сверхсекретной вещи.

— Честно говоря, я думаю, что соревнование, устроенное нашим дедом, взвинтило вас всех, — сказал Брайан. Он взял стул и присел за их столик. — Видя подобные выходки, я рад, что ушел из семейного бизнеса и занялся рестораном. Даже тогда в компании ощущалось сильное давление. Что творится сейчас — мне и подумать страшно.

Тэг кивнул:

— Брайан прав. Дед заставил нас всех напрячься. Мы всегда работали вместе на благо компании и никогда не состязались друг с другом. Но мы не должны забывать: что бы ни случилось, мы в первую очередь семья.

— Я согласен с Тэгом, — произнес Лайам.

Скарлет перевела на него взгляд и язвительно заметила:

— Конечно, учитывая, что твоя работа в финансовом отделе не заставляет тебя участвовать в жизни отдельно взятого журнала.

Лайам сдвинул брови:

— Да, но это не делает мою работу легче, поскольку мне приходится минимизировать затраты во всех четырех журналах. Попробуй делать мою работу.

— Нет, братец, занимайся своим делом, — заговорила Бриджит. — Я не знаю никого, кто мог бы делать это лучше. Речь о том, что обстановка во всех четырех журналах накалена до предела, а ведь пошел только второй месяц. Не хочу даже думать о том, что будет со всеми нами летом.

Затем Бриджит перевела взгляд на Скарлет.

— Кстати, о Саммер… где она? — спросила она Скарлет, имея в виду ее близняшку.

Скарлет сделала глоток, прежде чем ответить.

— Саммер находится в предвкушении встречи с Джоном, который приезжает на завтрашний бал. Она отправилась по магазинам в поисках подходящего платья.

Бриджит улыбнулась:

— Я рада, что не я единственная жду завтрашнего бала.

Тэг откинулся на спинку стула и, вспомнив о вечере, который он запланировал с Рене, произнес:

— Я тоже там буду.

Рене смотрелась в большое зеркало в своей ванной комнате, все еще не веря в то, как могут изменить человека посещение парикмахерской и эксклюзивного бутика. Впрочем, ей хотелось выглядеть настолько же великолепной, насколько великолепную ночь посулил ей Тэг.

День начался многообещающе. Рано утром в офис доставили на ее имя изящный букет. Рене заметила заинтересованный взгляд Вики, но секретарша уважала ее личную жизнь и не задавала лишних вопросов. Записка от Тэга гласила: Будь Моей Валентинкой.

Когда Рене после работы пришла домой, ей привезли картину Мелоуна, которая так поразила ее воображение на выставке. Ей было страшно представить, сколько Тэг заплатил за нее, и первой реакцией была мысль, что она не может принять столь щедрый подарок. Дозвонившись наконец до Тэга, она услышала, что нет никакой возможности вернуть картину обратно на выставку. Пожелав хорошего дня, он пообещал заехать за ней в семь.

Она тряхнула головой. Вместо прямых прядей, которые она обычно носила, ее лицо этим вечером обрамляли мягкие локоны. Они придавали ее облику очаровательный, немного детский вид.

Она чуть-чуть отступила, чтобы оценить эффект, который производило ее коктейльное платье. Сшитое из алого шелка, оно выглядело утонченно и идеально облегало фигуру. Глубокое декольте подчеркивало высокую грудь. Широкий подол длиной до колен был расшит красными стразами. Ткань струилась по ногам и, как надеялась Рене, должна была красиво развеваться во время танцев.

Рене решила, что платье стоило каждого цента той непомерной цены, которую она за него заплатила. Эффектный вельветовый плащ, подбитый белым атласом, служил идеальным дополнением платью. Завершали туалет изящные алые туфельки на высокой шпильке. Рене бы очень хотела, чтобы ее подруга Дебби была рядом. Она бы наверняка одобрила этот роскошный наряд. Но Дебби не вернется в Нью-Йорк до субботы.

Когда зазвонил дверной колокольчик, пульс Рене подскочил. Она бросила быстрый взгляд на часы. Ровно семь вечера.

Леди в красном…

Тэг смотрел на Рене и готов был проглотить ее целиком. В таком сексуальном платье она определенно будет привлекать внимание мужской половины гостей, и он чувствовал гордость оттого, что именно он будет находиться рядом с ней сегодня.

— Ты здорово выглядишь, — произнес он, входя в квартиру и протягивая ей красную розу.

— Спасибо.

Рене поднесла бутон к лицу и вдохнула нежный аромат.

Затем она перевела взгляд на мужчину, стоящего перед ней. Тэг сегодня вечером выглядел просто потрясающе. Элегантный смокинг подчеркивал мужественную фигуру и выглядел так, словно был сшит на заказ. Рене улыбнулась, подумав, что, должно быть, так и есть. Накрахмаленная белая рубашка и обычный черный галстук довершали картину.

— Я думаю, ты красивый тоже, — сказала она, отчетливо произнеся каждое слово.

Его лицо медленно расплылось в улыбке.

— Кажется, мне еще никто не говорил, что я красивый.

— А я говорю, — ответила она, вновь поднеся розу к лицу. Голубые глаза, смотрящие на нее, разжигали в ней медленное пламя. Рене поняла, что если они не выйдут из квартиры прямо сейчас, они могут вообще не доехать до бала.

— Ты готов идти? — робко спросила она.

Его улыбка красноречиво говорила о том, что Тэг понял ее опасения. Он кивнул.

— Да, я думаю, нам пора.

Первое, что заметила Рене, когда они подъехали к «Рокфеллер-Центру», — множество репортеров у главного входа. Камеры телевидения, журналисты, фотографы — все расположились у красной ковровой дорожки.

— Заметное событие в жизни города, приглашены многие знаменитости, — шепнул Тэг ей на ухо. Не веря своим глазам, Рене увидела Джона Траволту с женой, входящих внутрь здания.

Рене кивнула, начиная нервничать. Она никогда раньше не бывала на подобных мероприятиях, равно как и никогда не ездила на лимузине. Тэг удивил ее, заехав за ней именно на лимузине. Когда автомобиль остановился напротив входа, мужчина в униформе подошел к машине и открыл дверцу. В момент, когда они выходили из лимузина, вспышки фотокамер прекратились. Очевидно, фотографировали только знаменитостей. Рене облегченно вздохнула. Она улыбнулась Тэгу, когда он взял ее под руку, и вместе они проследовали внутрь.

Первыми, кого она увидела в бальном зале, были Кеннон и Эрика. Почему-то парочка не удивилась тому, что они с Тэгом пришли вместе.

— Разве это место не выглядит потрясающе? — воскликнула Эрика. — Кто бы ни отвечал за украшение зала, он проделал замечательную работу.

Рене кивнула. Она не могла не согласиться. Все в бальном зале было воплощением любви и романтики. Повсюду были расставлены вазы с белыми и красными гвоздиками, в центре столов, накрытых красно-белыми льняными скатертями, красовались большие красные свечи в форме сердца. Над головой висели яркие канделябры, а живой оркестр играл известные романтические мелодии. Рене не сомневалась, что позднее будут танцы, и сердце ее забилось чаще в предвкушении первого танца с Тэгом.

В течение следующего часа Рене и Тэг прогуливались по залу, общаясь с другими гостями. Он держал ее под руку и представлял своим знакомым. Рене немало удивил тот факт, что почти все приглашенные знали Тэга и тотчас спрашивали о здоровье его матери и самочувствии бабушки и дедушки. Он сдержанно отвечал, что его мать благополучно поправляется, а бабушка с дедушкой еще не вернулись из поездки в Южную Флориду.

Ужин был настоящим произведением кулинарного мастерства. Рене и Тэг сидели за столиком рядом с Кенноном и Эрикой, а также с кузеном Тэга Кулленом и его девушкой. Во время последнего уик-энда Тэг рассказал ей немного о каждом из своих братьев, сестер и кузенов. Рене отчетливо помнила замечание Тэга о том, что Куллен, которому недавно исполнилось двадцать семь, был главным плейбоем в семье. И, глядя на этого брюнета с красивой внешностью, она могла понять, почему. Но потом, бросив мимолетный взгляд на сидящего рядом мужчину, она подумала, что никто не может быть красивее Тэга.

— Потанцуй со мной, — шепнул Тэг ей на ухо, как только музыканты заиграли следующую мелодию. Рене кивнула, и они вышли на танцпол.

Его руки обняли ее за талию, и Рене охотно поддалась, думая о том, что все сегодня вечером было совершенным. Здесь даже присутствовало достаточно знаменитостей, чтобы отвлечь ненужное внимание от нее и Тэга.

— Спасибо, что пришла со мной сегодня, — сказал он тихо, наклоняясь к ней и нежно касаясь ее уха теплыми губами.

Это прикосновение вызвало дрожь желания в ее теле.

— Спасибо, что пригласил меня.

Он тихо засмеялся:

— Ну вот, опять мы официально благодарим друг друга, словно едва знакомы. Если бы мы были одни, я бы поблагодарил тебя как следует.

Она взглянула на него и весело усмехнулась:

— И как же это?

Он наклонился ближе и шепотом сообщил ей о своем самом сокровенном желании. Рене мягко засмеялась и ответила:

— Хорошо, что меня нелегко смутить.

— Да, хорошо.

Когда танец закончился, Тэг повел ее назад к столику, как вдруг кто-то выкрикнул его имя.

Не успели они обернуться, как какая-то женщина бросилась в объятия Тэга и поцеловала его в губы. Рене опешила от такой фамильярности.

— Где, скажи на милость, ты был, Тэг? Я не видела тебя несколько месяцев.

— Привет, Памела, — сказал он с сухой улыбкой и притянул Рене ближе к себе. — Рене, я бы хотел познакомить тебя с Памелой Хувер, моей давней подругой, — сказал Тэг, представляя их.

— Привет, — холодно произнесла женщина, вновь перенося все свое внимание на Тэга. Полностью игнорируя Рене, она продолжила: — Что ты делаешь в пятницу вечером? У меня есть билеты на…

Тэг перебил ее:

— Прости, но у нас с Рене планы на вечер пятницы.

Хотя Рене знала, что они с Тэгом еще ничего не планировали на вечер пятницы, она решила не упоминать об этом факте.

— О. — Женщина недружелюбно взглянула на Рене, прежде чем опять повернуться к Тэгу. — Тогда, возможно, мы встретимся в какой-нибудь другой день, как в старые добрые времена. Ты знаешь мой номер. — И она ушла.

Тэг вздохнул:

— Памела и я встречались больше года назад. Когда ей окончательно разонравилось то, что я целыми днями пропадаю в редакции, мы решили, что у нас ничего не выйдет, и каждый пошел своей дорогой.

— О, понимаю. — Рене показалось, что Памела настроена возобновить их отношения.

— Я вижу несколько своих знакомых. Пойдем поздороваемся с ними, — сказал Тэг, ведя ее в другой конец зала.

Через несколько мгновений Рене обнаружила, что ее окружают известные актеры. Фильмы с их участием она любила смотреть. И Тэг был лично знаком с каждым из них. Рене не чувствовала себя не в своей тарелке, потому что все они вели себя очень дружелюбно.

— Я надеялся, что увижу тебя сегодня, — сказал мужчина, подошедший к Тэгу сзади.

Тэг повернулся на звук голоса и улыбнулся:

— А я надеялся, что увижу тебя. — Он притянул Рене поближе. — Рене, это мой очень хороший друг, Элтон Мелоун.

Рене улыбнулась, когда подавала мужчине руку.

— Мистер Мелоун, Тэг никогда не говорил, что вы дружите.

Элтон засмеялся, качая головой:

— Тогда я определенно поставил его в неловкое положение. Я так понимаю, вам нравятся мои картины.

— Да, и я была счастлива получить сегодня в качестве подарка одну из них.

— Тогда, надеюсь, вы придете на частную художественную выставку, которую я запланировал на вечер пятницы.

Рене бросила взгляд на Тэга, желая знать, на это ли свидание он намекал ранее. Его озорная улыбка дала ей понять, что это было так. Она кивнула, улыбаясь:

— Спасибо, Элтон, я обязательно приду.

Через полчаса Рене извинилась и отправилась в дамскую комнату. Она уже собиралась войти туда, как вдруг отчетливый голос из-за двери злобно произнес:

— Ты можешь представить, что этот нахал Тэг притащил ее сюда? — Памела спрашивала своего невидимого собеседника. — О чем, черт возьми, он думал?

Другая женщина засмеялась:

— Да, я видела их в тот момент, когда они входили сюда вместе. Я не поверила своим глазам.

— Я тоже, — вставила Памела. — Я искала Патрика Элиота, чтобы посмотреть на его реакцию, но кто-то сказал, что его нет в городе. Он умрет, когда узнает, что его внук встречается с афроамериканкой. Только подумай о разговорах, к которым все это приведет. Что действительно не выносит Патрик Элиот, так это когда имя его семьи связано с каким-либо скандалом.

Рене медленно попятилась от двери. Решив, что она не испытывала срочной необходимости в дамской комнате, она вернулась в зал.

Найти Тэга не составило труда. Высокий, элегантно одетый, он стоял в другом конце зала, разговаривая с братом и кузеном Кулленом. А потом, словно почувствовав ее присутствие, он перевел взгляд на нее.

Онсовершил ошибку, позволив своему взгляду задержаться на ней слишком долго. Чем дольше Тэг смотрел на нее, тем сильнее разгоралось в ней пламя желания. Любовь к нему переполнила ее, вычеркивая из памяти злые слова Памелы и заполняя разум Рене лишь одной мыслью: как сильно она его любит.

Тэг извинился перед собеседниками и, не смотря по сторонам и ни с кем не разговаривая, направился к ней, словно она была единственным человеком, захватившим все его внимание. Рене вдруг стало интересно: осознает ли он свою мужскую привлекательность? Высокий, красивый и элегантно одетый, он притягивал взгляды всех присутствующих женщин. Затаив дыхание, она ждала его.

Когда он остановился перед ней, она облизала губы, зная, что этот соблазнительный и чувственный жест послужит молчаливым посланием.

Она оказалась права.

Он обнял ее за талию, прижавшись к ней, и, не обращая ни на кого внимания, нежно поцеловал в губы.

— Ты готова уйти сейчас?

Ей нравилось находиться в его объятиях, чувствовать жар его тела. Скорее бы они остались наедине!

— Только если ты готов.

— Я готов.

И, не произнося больше ни слова, он взял Рене за руку и повел к гардеробу, чтобы забрать ее плащ.