Скандальный развод

Эпилог

— Почему они их так долго не забирают? На улице жуткий холод, — спрашиваю, заглядывая во двор Марьяны и Ромы через щелку в воротах.

— Подожди немного, несколько минут всего прошло, — Вадим, в отличие от меня, совершенно не нервничает.

Эту детскую авантюру придумала я, а Титову пришлось поддержать меня. Трех щенков Леи и Марселя забрали девочки из цветочного и теперь я абсолютно спокойна за них, а двух я никак не могла пристроить, да и расставаться с малышами было безумно сложно. Поэтому мной было принято решение подарить их человеку, с котором мы в будущем часто будем встречаться. Подруга для этого подходила отлично, вот только возникла проблемка — Мира с Багировым ни за что не соглашались взять себе щенков. Пришлось действовать напором и использовать хитрость.

— 0, дверь открылась! — тихонько шиплю я и приседаю, чтобы меня не заметили.

Тяну Вадима за рукав, призывая тоже спрятаться.

— Марьяна, иди в машину, ты совсем легко одета. Я сам постою здесь и все проконтролирую. Но если Рома позвонит мне и прикажет забрать их, я это сделаю.

Не стоит заставлять людей делать то, чего они не хотят — немного резко произносит Титов, так как ему все еще не нравится моя идея.

— Ты — мой герой, — тянусь к щеке Вадима и звонко целую. Он хмурится, но не вредничает. Остается следить за тем, чтобы коробка со щенками побыстрее оказалась в тепле дома Багировых, а я иду к машине, которая припаркована чуть ниже по улице, обнимая себя за плечи.

Сегодня такой прекрасный вечер. Оглядываюсь на Вадима и на губах появляется улыбка. Он еще ни о чем не знает и я пока не знаю, как сообщит ему безумную новость. Немного страшно, что не обрадуется, но этот страх быстро исчезает, несмотря на то, что беременность эта совершенно незапланированная.

Сажусь в машину устраиваюсь на сиденье поудобней и закрываю глаза, расслабляясь. Пока что меня не тошнит, не клонит в сон и не одолевает зверский аппетит. Моя беременность кажется чудесным периодом расцветания. Я даже немного волнуюсь, что Вадим поймет всё слишком быстро. Я не успею подготовить его.

Чтобы скоротать время, достаю из сумочки телефон и открываю одну из социальных сетей. Вся реклама, которую мне предлагает на протяжении последней недели, это детские товары. Я успела даже подписаться на несколько пабликов для будущих мамочек.

Наверное, я буду той самой сумасшедшей мамочкой, что скупает без остановки детскую одежду и игрушки. Интересно, у нас получилась девочка или мальчик?

Пролистываю вниз статьи, а потом резко возвращаюсь к одной из них в новостной ленте:

«Бывший топ-менеджер Кирилл Субботин: новое поражение»

Я не злопамятная и не кровожадная. В моей жизни куча куда более значимых вещей, чем месть бывшему, но и в святости меня заподозрить сложно. я улыбаюсь и жму на ссылку Пробегаюсь взглядом по статье, наслаждаясь чувством восторжествовавшей справедливости. Кирилл отчаянно борется за свою честь и отчаянно же проигрывает. Апелляционный суд поддержал вынесенный ему ранее приговор. Он будет продолжать сидеть положенные пять лет. Если бы знала, что у него есть с собой телефон, непременно посоветовала начинать строчить романтические письма и набирать рандомные номера. Говорят, есть дурочки, которые на это могут купиться.

Но вместо этого просто блокирую мобильный, закрываю глаза и наслаждаюсь тем, как солнце греет лицо и шею.

Жизнь — удивительная штука. Еще недавно я думала, что мечтаю об одном - отомстить, и что способна на одно - ненавидеть. А сейчас... Я счастлива. И это никак не связано с моим прошлым. У меня слишком прекрасное настоящее, а будущее будет еще лучше.

Я поглаживаю плоский живот в ожидании Вадима. Когда он резко дергает ручку и впускает в салон холодок — одергиваю.

Вроде бы скрывать мне нечего, а все равно волнуюсь, что он заметит раньше времени.

Мой Вадик садится на место водителя и быстро дергает ремень безопасности.

— всё, драпаем. Наших отпечатков на коробке нет. На тест ДНК Багиров не раскошелится. На нашем счету — идеальное преступление.

Вадим ведет себя, как мальчишка, и я заражаюсь ее дурачливостью. Смеюсь и тоже пристегиваюсь.

Он сдает задом, а потом жмет на газ и машина стартует так резко, что меня вжимает в сиденье.

— Мне кажется, преступление не совсем идеальное, у Багировах повсюду камеры.

Скашиваю взгляд на любимого, даже немного сожалея, что могу расстроить. Но Вадим совсем не расстроен. Поворачивает голову и улыбается:

— Какой-то мудак вывел из строя систему наблюдения, представляешь?

Я сразу и удивляюсь, и смеюсь.

— Господи, да ты ужасный человек.

Что за «какой-то мудак» могу не спрашивать.

— Я очень мотивирован. Как подумаю, что между мной и возможностью заниматься с тобой сексом двадцать четыре на семь на острове с белым песком всего пара щенков — в голове тут же строятся гениальные планы.

Тянусь к руке Вадима и глажу. Он быстро перехватывает и приближает к лицу.

Несколько раз целует, а я растекаюсь лужицей.

Мне кажется, я даже знаю, когда именно я забеременела. Это была ночь очень нежного, трогательного, чувственного секса.

Переживаю прилив возбуждения и всепоглощающей любви. Когда Вадим отпускает руку — глажу его по щеке.

— Но мне все равно кажется, что наше преступление далеко от идеальности.

— Почему?

Вадим не сомневается в своей безупречности. Мне тоже не хочется его разуверять, но я обожаю его подкалывать. Он меня, кстати, тоже.

— Отцовские черты слишком узнаваемы.

Это миллионная претензия, которую я предъявляю Марселю. Давно люблю его почти так же сильно, как свою Лею, но простить ту случку всё же не могу.

— Это потому, что гены сильные. У меня тоже сильные, кстати, знаешь?

Вадим спрашивает, повернув голову. У меня мурашки идут по коже. Кажется, будто он всё знает. Успокаиваю себя: это невозможно. Или всё же.

— Субботин проиграл апелляцию, ты видел? — перевожу тему на более безопасную. Пожалуй, о беременности скажу Вадиму уже после возвращения из отпуска.

— Я в курсе. Слежу.

Улыбаюсь в ответ на короткий, суховатый ответ. Глупо было сомневаться, что у Вадима всё под контролем. Абсолютным. Тотальным. Я тоже, кстати, но мне это нравится.

Замечаю маленькое пятнышко на юбке. Тянусь к подлокотнику, чтобы достать оттуда салфетки.

Пока ищу, натыкаюсь пальцами на детскую милую погремушку.

Мое сердце ускоряется.

Достаю салфетки, захлопываю, начинаю оттирать.

— Все хорошо? — на Вадима не смотрю. Почему-то краснею и вдруг волнуюсь.

Черт... Зачем ему детская погремушка? В голову первыми лезут плохие мысли. А что если... Если беременна не только я?

0б измене думать не просто не хочу — не могу физически. В груди сразу начинает печь. С Вадимом я не выдержу. Он слишком мне дорог. Я слишком его полюбила.

Тру ткань даже дольше, чем стоило бы. Выигрываю время на подумать.

— Да, всё отлично.

Только чуть успокоившись, отвечаю и поворачиваю голову к водителю. Улыбаюсь немного натянуто. Очень внимательно смотрю на профиль, пока Вадим увлечен дорогой.

Сейчас мой план хранить тайну еще какое то время кажется не таким уж гениальным. Боюсь, как бы немного раньше Вадим не «обрадовал» меня новостью о своем отцовстве не со мной.

Вот из-за таких мыслей начинает подташнивать. Направляю на себя прохладный воздух кондиционера. Вадим, заметив это, немного повышает температуру. Это забота, да? чтобы я не простыла.

— Точно всё хорошо, Марьяна? Ты побледнела?

Вадим поворачивает голову, я сначала киваю, а потом... Закусываю губу, даю себе еще один шанс успокоиться и передумать, но не могу.

Вздохнув, произношу на выдохе:

— Я беременна.

Жду... Не знаю, чего, но точно не того, что Вадим никак не отреагирует. Продолжит смотреть на дорогу, еле-заметно улыбаясь уголками губ. Такая реакция даже обижает. Я нервничаю. Чувствую, как слезы вдруг сжимают горло.

— Ты ничего не скажешь?

Я и сама слышу, что мой голос звучит слегка истерично, от этого тошно, но Вадим только снова улыбается. Включает поворот, сворачивает на правую полосу, замедляется до полной остановки.

Когда машина тормозит, снимает руку с руля и поворачивается ко мне.

— Я бы была благодарна за какую-то... Реакцию.

Изо всех сил стараюсь вести себя спокойно. Я вообще стараюсь ради Вадима.

Раньше казалось, он для меня тоже.

Сейчас смотрит в лицо, улыбается, наклонив голову.

— Я знаю.

— В смысле?

Чувствую себя дурочкой, а Вадим наоборот — вот теперь расплывается в улыбке.

Тянет ко мне руки, сжимает ладонями лицо и прижимается к губам.

— Тест увидел. — Вадим говорит между поцелуями, я кажусь себе же дико растерянно, но слушаю, замерев. — Сначала думал: продержишься максимум до вечера. Когда и вечером не сказала — разволновался. Два дня прошло — ты молчишь. Четыре — молчишь. Шесть... Я разволновался.

— Титов! — Упрекаю на выдохе, он же смеется и снова целует — Ты мог сам спросить.

— Мог. Но ты знала, за кого замуж выйти согласилась.

— Люблю тебя, дурак, - шепчу, смахивая слезы счастья.

— И я тебя. До безумия. Как хорошо все таки, что я взялся за твое дело, -подкалывает меня и снова выезжает на дорогу. Направляясь к нашему новому дому, куда совсем недавно мы перевезли свои вещи и где собираемся быть самыми счастливыми на свете.

Конец.