Сказание о демоне

Глава 37

Меня вывели в коридор и там я встретила главного евнуха. Увидев меня, он усмехнулся и пошел вперед. Я молча последовала за ним. На главной площади перед императорским дворцом было много народа. По бокам лестницы выстроились чиновники, а по центру, на самом верху, восседал император Хотохори и его семья. Я встала рядом с Хоши. Она презрительно осмотрела меня с ног до головы и гордо задрала нос.

Увидев нас с Хоши в таких разных одеяниях, поданные зашептали. Чиновники же обратили свои взоры на Хотохори. Императору на вид не было больше пятидесяти лет. Но присмотревшись к нему, мне стало понятно, что он тяжело болен, и это не могли скрыть роскошные одежды и корона с прикрывающими лицо нитями нефритовых бусин. Бледная кожа контрастировала с алыми и золотыми императорскими цветами.

— Где Тамахомэ, где жених? — раздался хриплый, болезненный голос императора. Тут же шепот стих и все опустили головы. — Начнем без него. Писарь! Документируй каждое слово. На наших глазах творится история.

Докузо протянула Хотохори свиток, скрепленный печатью. Синий цвет, изображение волка. Символ северной провинции. Она даже не пытается скрыть манипулирование императором и нарочно демонстрирует это при чиновниках.

Наконец, Хотохори обратился к нам. Он внимательно рассматривал нас, задумчиво потирая подбородок, а после взял у императрицы свиток и встал с трона. Хотохори пошатнулся, но его поддержал Вэй Ин. Он был почетным гостем императора и братом погибшей супруги, поэтому ему дозволялось находится подле императорской семьи.

— Вэй Ин, мальчик мой, помоги спустится к невестам, — сказал Хотохори. Взяв под руку Вэй Ина, он буквально повис на нем.

Спустившись к нам, Хотохори сорвал печать и развернул свиток. Перед тем он огласил вопрос, ответ на который определит будущую императрицу, воцарилась гробовая тишина. Но император не спешил. Он прочел свиток, а после, грубо сжав пергамент, передал его Вэй Ину. От увиденного императрица вскочила и спустилась до середины лестницы. Она остановилась лишь, когда ее ушей коснулось порицательное шушуканье высших чиновников.

— Когда я был молод, мой любимый учитель рассказывал сотни притч! Но ни одна… ни одна не сохранилась в моей голове, лишь обрывки, да мутные воспоминания — начал император, а после слов о потере памяти зло взглянул на Докузо. — Но только что, я вспомнил одну из них. Вы две предстали передо мной такие разные, и сейчас я, наконец, узнаю правдивость той притчи. Я задам вопрос, и кто даст ответ достойный императрицы, станет таковой.

Хоши явно запаниковала. Я же успокоилась, и наши шансы сравнялись.

— Представьте, — обратился к нам Хотохори. — Вы находитесь в саду и пред вами тысячи цветов. Как найти лучший, тот который вы преподнесете в дар императору? Я дам вам подумать, но не много! Пока я дойду по этим клятым ступеням вверх, ваше время истечет.

Вэй Ин повел императора к трону, а нас оставили размышлять. Но я уже знала ответ — когда-то мне его дал Тору. Но были мы не в саду, а в поле возле дома пасечника, рядом росло множество плодовых деревья.

Когда Хотохори, наконец, добрался до трона, нам с Хоши позволили подняться ближе к императорской семье. Так близко к ним не подходили даже высшие чиновники.

Мы опустились на колени и выказали почести, в этот момент раздался грохот строевых шагов. У главных ворот перед площадью появился Тамахомэ и Дзирая в доспехах генерала. После них вышли воины и рассредоточились по периметру. Тамахомэ вбежал по лестнице. Мы на мгновение пересеклись взглядами, и император дозволил нам с Хоши подняться.

— Простите за опоздание, но какое торжество без демонстрации мощи императорского войска? Я привел лучших воинов.

— Ты вовремя. Сейчас мы выслушаем невест. Присядь Тамахомэ рядом с Вэй Ином, он тоже жених.

Наконец я разглядела улыбку императора, но он тут же закашлялся, схватившись за сердце.

— Кхе-кхе, пожалуйста, начните уже…

Вперед выступила Хоши. Одарив всех очаровательной улыбкой, она начала:

— Несомненно император достоин лучшего цветка. Я бы выбрала самый уникальный из всех. Изысканный, недавно распустившийся бутон! Нужно обратить внимание на его изгибы и форму лепестков, манящий аромат и благородный цвет. Только такой цветок достоин императора.

Хоши закончила, и я робко сделала шаг вперед:

— Я бы не стала выбирать цветок за красоту или его сладкое благоухание. Ведь то и другое скоротечны, подобно нашей жизни.

— Пф-ф… — усмехнулась императрица, прервав меня.

— Если бы мне пришлось выбирать цветок для вас, — продолжила я уверенней, — то я бы выбрала бутон, вокруг которого кружит рой пчел, осыпающий его пыльцой, превращая нектар в сладкий мед. И даже если растение увянет, после него останется семя, из которого прорастут новые цветы, продолжая великий цикл жизни. Цветок нельзя сорвать. И я не сорву его для вас… Ваше Величество, я приведу вас к нему.

После мгновения тишины послышалась череда хлопков. Это был император. Следом и собравшиеся на площади аплодировали.

Все, кроме императрицы и Хоши.

— Ну что же, кхем-кхем… Тут все очевидно. Будущая мать наследников — Харука, — сдерживая кашель сказал император. После он попытался привстать чтобы оповестить всех собравшихся, но поручил это глашатому. Его состояние ухудшалось.

— Позвольте мне удалиться, Ваше Величество, — холодно обратился к императору Вэй Ин.

— Хм, дозволяю, — усмехнулся Хотохори, внимательно разглядывая меня. — Я бы тоже расстроился, потеряв такую драгоценность.

— Нет, Вэй Ин, останься, — вмешался Тамахомэ. — Ты должен присутствовать, как один из наместников. Отец! В моих руках оказались документы, подтверждающие заговор против вас. Его цель… ваше убийство, а после военный переворот и коронация на трон Одзёро Кёко.

— Что за вздор! — разъярилась Докузо. — Господин Одзёро… Он, верный подданный императора Хотохори. Тамахомэ, ты отговариваешь достопочтенного человека, пользуясь своей неприкосновенностью!

— Кхем-кхем… — откашлялся Император, потирая виски. — Сын, покажи доказательства, не будем безосновательно порочить честь наместника Северной провинции. Глашатай, подойди…

К Тамахомэ подбежал маленький сгорбленный человек и вытянул перед ним руки. Принц вытащил из его рукава стопку бумаг и, не сводя сводя глаз с Докузо, отдал один из конвертов императору.

Матушка, вам это ничего не напоминает? — спросил он императрицу. — Это письмо Одзёро Кёко, адресованное вам. А это…

Тамахомэ прервался и показал желтый конверт с синей печатью.

— Ваш ответ ему. Письмо, которое должна была отправить покойная служанка по вашей просьбе, но перед тем как вы ее убили, она отдала его мне.

Докузо попыталась вскочить с места, но ее задержал Дзирая, обнажив меч. Увидев острие клинка возле шеи императрицы, Хоши упала на колени и взмолилась:

— Император, прошу пощадите! Я не при чем, мой отец… Мой отец и Ее Величество приказали мне стать невестой наследного принца! Без объяснений. Я обрадовалась и не задавала вопросов.

— Читай! — разъярился император.

Глашатай торопливо развернул конверт и зачитал вслух содержание:

— Докузо, дорогая, никогда бы не подумал, что тебе требуется столько времени, чтобы убить одного несчастного человека! Он продолжает дальше терять разум, а должен потерять жизнь. Разумней было бы поспешить, ведь тебе известно, что бывает с людьми, которые меня огорчают. Власть и так у нас в руках, ртуть сделала свое дело, лишила рассудка, а теперь дело за тобой. Действуй! Также по поводу списка наместников. Я жду от каждого документ, где сказано об их преданности мне, согласие поддержать военный переворот. Пусть старые алчные ублюдки режут пальцы. Мне нужны их отпечатки.

Он закончил, и опустилась тишина. Император, побледнев от гнева, резко поднялся и приказал:

— Схватите Докузо и Хоши! Без промедления!

Принц Тамахомэ развернулся к толпе и начал называть имена чиновников-предателей. После оглашения списка «смерти» стража устремилась арестовывать преступников.

Прозвучал суровый приказ императора:

— Все задержанных увести. Проследите, чтобы они не свели счеты с жизнью. Подготовьте больше места для предстоящей казни.

— Отец, — внезапно его перебил Тамахомэ. — Уже завтра на свадебное торжество. Прибудут делегации всех провинций, включая и Северную. Именно тогда мы сможем схватить Озёро Кёку.

— Прекрасно, — ответил император. — Нужно проследить, чтобы до поры ни один человек не покинул дворцовых стен. Завтра, — с усмешкой продолжил он, — мы поймаем эту плешивую собаку, а вашу свадьбу, сын мой, придется перенести. Пусть придворный астролог подберет благоприятные дни.

Я стояла в эпицентре бури, наслаждаясь представлением и предвкушая сладкую месть. Завтра возмездие восторжествует, и я согласна немного подождать.