Сказка о восьми любящих сердцах

Глава 11.

Часть 11.

И снова мы в палатах Белодона.

Здесь тишина. Веселья нет.

Как будто смерч прошёл, не нанеся урона,

И лишь в сердцах свой, оставляя след.

Много дней прошло, глухих ночей

пролетело чёрной птицей быстрой.

Виски его, огонь его очей

покрыло время сетью серебристой.

Без времени седеет Белодон.

Печаль на сердце, грусть без толку.

Уж много дней, как дочерей не видел он.

Но более того не видел Зориоку.

И снова ночь бессонно длиться.

И Белодон грустит опять.

В душе его тоска томиться

и заставляет вновь страдать.

Рассвета первый лучик золотой

Царь Белодон безрадостно встречает.

Но, что за звуки за спиной?

Царь оглянулся… Сердце тает!

Пред ним две дочери его стоят

С улыбкой нежной на устах.

Их лица радостью горят,

Хотя и слёзы есть в глазах.

Не верит Белодон своим глазам

и к дочерям не смеет подойти.

Быть может это разума обман,

Совместно с болью тягостной в груди.

Но тут Заряна и Светлана,

Воскликнув радостно: - Отец!-

На грудь ему упали прямо

Страданьям, положив конец.

Царь дочерей обнял, к груди прижал

и, не стыдясь слезы своей.

- Спасибо, Господи. – Сказал.

- Что ты вернул мне дочерей! –

Ну, а в покоях всё светлей.

Рассвет сестёр заставил торопиться

и рассказать отцу историю скорей

о том, где матушка томиться.

О том, как им Мелина помогла,

Чем матушка-желанье одарила.

Как братьев помощь к ним пришла.

И, наконец, какая в стрелах сила.

Они про всё поведали отцу.

Про хитрость Упия и про беду Золтана.

Когда рассказ их подошёл к концу,

Вопрос свой задала отцу Светлана:

- Отец, вернулись мы домой,

Чтобы стрельца нам пятого найти.

Нас четверо: два брата, я с сестрой.

И без него назад нам нет пути.

В тебе мы видели подмогу,

Но ты, увы, совсем больной.

Хоть жив ещё, спасибо Богу,

И хоть увиделись с тобой.

Но Белодон прервал Светлану.

- Я не больной, я тосковал.

Стрельцом отныне пятым стану.

И будет так, как я сказал!

И сила есть в руках моих!

И зоркость всё ещё присуща глазу! –

Он дочерей обнял своих

и прокрутил вокруг себя обеих сразу.

Хоть радости девичьей не было конца,

Они тотчас же в путь заторопились.

Собрали луки, обняли отца

и, дав приказ веночкам, растворились.

А мы сейчас, читатель мой.

К Золтану во дворец вернёмся вновь.

Пред нами тронный зал, ещё пустой.

И холод в нём такой, что стынет кровь.

Сюда уж много-много лет

не приходила жизни теплота,

Не проникал в окно и солнца свет.

Жила в нём смерти пустота.

И в этой зале мерзостных теней

Царевны с Белодоном очутились.

Хоть никого и тихо было в ней.

Они всё ж невидимками явились.

- Сюда пришли мы очень рано.

Давайте залу обойдём? –

Шепча, произнесла Заряна.

- Возможно, что-нибудь найдём.

- Но, что ты ищешь здесь, сестрица?

- Пока сама я не пойму.

Предчувствие какое-то ютиться

в душе моей. Беду я жду! –

Тогда они всю залу осмотрели,

И подивились таинству её и волшебству.

Потом на трон Золтана сели,

Вновь осмотрели залу всю.

- Нет, я не знаю, что меня тревожит.-

Заряна молвила: - Что ж будем ждать,

Возможно, Господь нам поможет

Причину этой боли отыскать. –

К царевнам подошёл отец

и, хмуря брови, шёпотом сказал:

- Я не пойму, как с помощью колец,

Орлы проникнут в этот зал.

Приказ отдать орлам не сложно,

Но в этом зале окон нет,

В которые проникнуть птицам можно.

Каков же будет ваш ответ?-

Заряна, еле вскрикнув, прошептала:

- Вот в чём причина тягости моей!

Выходит так, что всё пропало,

Нас победил Золтан-злодей!-

Царь дочерей обнял за плечи

и произнёс: - Мы не сдадимся, нет.

И рано ставить в поминанье свечи.

Придёт ещё и наш рассвет.

Рассвет…- Он повторил и голову поднял

и тут же задрожал от возбужденья.

Он это слово снова прокричал,

Уж не скрывая в сердце восхищенья.

Царевны тоже голову подняли.

А там, в тяжёлом своде потолка,

Два небольших окна сияли

В лучах рассвета, слабого пока.

Вздох облегчения Заряны,

Вопросом прерван в тот же миг,

Сорвавшимся из губ Светланы.

Он прозвучал, как тихий крик.

- Кто нам откроет окна эти?

Они, как звёзды, высоки.

И, вряд ли кто-нибудь на свете,

До них продлит своей руки.

- Открыть их сможем мы обманом. –

Подумал и ответил Белодон.

- Сразимся же стрельбой с Золтаном!-

С улыбкой усмехнулся он.

- Не спрашивайте, дочери мои,

Каков мой план. Он очень прост.

Мы побеждали славные бом,

Неся врагов всех на погост.

А потому, что мы врагов встречали

Лицом к лицу, глаза в глаза.

И жажды мести мы в душе не знали.

Хранили в них Святые Образа.

Но этой силы было мало.

В против коварству и жестокости крагов.

И нам в боях смекалка помогала,

И избавляла нас от тягостных грехов.

Вот также и к Золтану я приду.

С лицом открытым с просьбою простой.

Клянусь, что способ я найду

открыть одно окно его рукой!

А вы мне в этой битве не нужны. –

Он обратился к дочерям своим.

- Вы скрыться невидимками должны

и верить силе и словам моим.-

Спустя минуты, все они втроём,

Дворец Золтана невидимками прошли.

Затем весь сад и мёртвый водоём

и к крепостным воротам подошли.

А в это время во дворце Золтана

все слуги сбились с ног, ища сестриц.

Им дан приказ был, тщательно и рьяно.

Искать их от границ и до границ.

Золтан сидел и ждал слуг возвращенья.

Он Упия к себе призвал,

и тот час же без промедленья

Его царицу умертвить послал.

И вдруг Золтану доложили,

Что прибыл путник Белодон.

Ему убраться предложили,

Но очень уж настойчив он.

С Золтаном встретиться желает,

До той поры отсюда не уйдёт.

А, если кто ему и помешает,

Так он сквозь стены сам пройдёт.

Золтан от этой смелости немеет

и вдруг взорвался, как вулкан:

- Кто он такой?! И, как он смеет

хотеть в стране, где я - султан?!

Золтан кричит, сжимая кулаки.

- Ну, что ж ведите наглеца!

Взгляну, как он силён с руки,

Да и каков он сам с лица!

Пред нами снова тронный зал.

Пред троном Белодон стоит.

На троне золотом сидит Золтан,

На гостя пристально глядит.

И Белодон с него не сводит глаз.

Он встретился с врагом лицом к лицу.

(Читатель знает, не в чести у нас,

Пускать перед врагом слезу.)

И что-то дрогнуло в Золтане.

Взгляд гостя резок, как клинок.

В нём есть огонь, как есть огонь в вулкане,

Ещё в низвергнутом, хоть виден уж дымок.

- Кто ты такой?! – Золтан взревел.

- И как посмел условия мне ставить?!

- Тебя я видеть захотел.

И эту мысль не смог оставить.

Царь Белодон спокойно отвечал,

Ни преклоняя, ни голову, ни стан.

И вновь Золтан взбешённый прокричал:

- Склонись в поклоне! Я – султан!

- Мне не привычно преклоняться,

Хоть ты султан страны большой.

Есть слуги у тебя, чтоб пресмыкались.

И знай, я – царь страны родной

Страна моя прекрасна и любима

и мне ненадобно страны чужой.

Но мне в ней одиноко и уныло.

И ты, Золтан, тому виной.

Стране моей ты зла не причинил

и не привёл войска, чтоб отомстить.

В мою ты спину нож всадил.

И это я не смог простить. –

И тут царя Золтан прервал:

- Я знаю кто ты – Белодон! –

И вмиг его смех разобрал,

Как горный вал, пронёсся он.

- Так ты один сюда пришёл?

Со мной сразиться? – Снова смех.

- Смой бедный царь, как ты смешён.

Хранишь надёжду на успех?!

Меня не сможешь ты убить.

Ведь я бессмертный. Ты не знал?

Зато сумел меня ты рассмешить.

Связать его! – Золтан вдруг прокричал.

Рванулись слуги исполняя, сей приказ,

Но вмиг застыли. Белодон пропал.

В одно мгновенье скрылся с глаз.

Исчез, как будто не бывал!

Читатель понял: в этот миг

Сестрицы обняли отца,

Лишь слабый и напуганный их крик,

Пронёсся в зале от конца и до конца.

Царевны от отца не отставали.

Они за ним сквозь стены проходили.

Надёжной и невидимою стражей стали

и в миг опасности, на помощь поспешили.

Лишь Белодон исчез, затих Золтан

и смех его вмиг оборвался.

Он резко выпрямил свой стан

и зло, и зорко озирался.

Прошла минута ожиданья,

Никто из слуг не смел пошевелиться.

Золтан нарушил тишину молчанья.

И было видно, что он злиться.

- Готов тебя я выслушать спокойно.

Теперь я знаю, сила есть в тебе.

Ну что ж, явись передо мной достойно.

И расскажи, что хочешь мне.

Золтан затих, стараясь злость укрыть.

И Белодон ему спокойно отвечал:

- Согласен я с тобою говорить,

Коль будет так, как ты сказал.

И он явился на глаза Золтана,

Спокойно отстранив защиту дочерей.

- К тому ж пришёл открыто я и прямо,

И не скрываю цели я своей.

- От разговоров нету проку.

В чём цель твоя, позволь узнать?

- Вернуть себе царицу Зориоку,

А дочерям – родную мать.

- Но как ты хочешь этого добиться? –

Золтан, чуть усмехаясь, произнёс.

- Коль ты пришёл со мной сразиться,

То почему один лишь лук принёс?

Где стрелы, меч или копьё?

Ты всё забыл? О, нет, я догадался.

Твой жгучий взгляд – стальное остриё

Меня сразит! – Он снова рассмеялся.

Но Белодон спокойно говорит.

- Коль суждено столкнуться нам в борьбе,

Знай: глаз мой остёр, ну а рука – гранит.

Что не могу сказать я о тебе.

Рука твоя возможно силой обладает,

Но битва рук меня не победит.

А глаз твой меткости не знает,

Из лука, вряд ли цель сразит? –

Золтан взревел, как огненный вулкан,

И голосом звериным прошептал:

- Так знай, что в Зориоку, я – Золтан,

Двумя стрелами всё ж попал!

- Но не попал ты в сердце ей.

Она, на радость нам, живой осталась,

Хотя была на грани жизни и теней,

Но смерти в лапы не досталась.

Ты промахнулся! Как же так?

Ты честь свою тем запятнал.

Быть может это для тебя пустяк,

А я б за это жизнь отдал! –

И вновь Золтан, как зверь взревел:

- Ну, что же коли гость ты наш,

Пусть будет так, как ты хотел.

За промах – жизнь свою отдашь!

На стрелах мы с тобой сразимся.

Условия достаточно просты.

За промах меж собою расплатимся:

Я Зориокой, жизнью ты! –

И понял Белодон, что победил,

И, чтоб не выдать радости в глазах.

В поклоне голову склонил,

Лишь лёгкая улыбка на устах.

- Куда стрелу прикажешь мне послать?

Ты эту цель скорее покажи,

Но прикажи стрелу свою мне дать,

Что б ни было обмана в том и лжи.

И замер Белодон, и замерли сестрицы,

Молясь с усердием при этом,

Чтобы Золтан избрал стеклянные глазницы

Окна, что в потолке сияют лунным светом.

Золтан прищурил зло глаза

и быстрым взглядом залу осмотрел.

Затем поднял свой взор на небеса

и прошептал: - Вот то, что я хотел. –

Он резко встал, сошёл со трона.

Спокойно к Белодону подошёл.

- Тебе нужна победная корона?

Ну, что ж я цель тебе нашёл!

Сейчас узнаем, что ты за стрелок.

Осталось ждать совсем немножко.

Пусти стрелу свою под потолок

и порази, хотя б одно окошко! –

И ели радость Белодон сдержал,

Хоть в жилах вихрем кровь взыграла.

Лишь руку к сердцу он прижал.

Рука его слегка дрожала.

Заметив эту слабость у царя.

Золтан им стрелы приказал подать.

Он не хотел терять момента зря,

И тотчас приказал стрелять.

В одном порыве. Приложив стрелу,

И вскинув лук, они застыли.

И. вместе опуская тетиву,

Под потолок две стрелы запустили.

Сестрицы замерли, глазам не веря.

Они так испугались за отца,

Как будто сдался он на милость зверя

и положил начало их конца.

Но вот раздался звон хрустальный.

И дождь осколков разных и цветных

посыпался на пол, почти зеркальный.

И вскоре звук его затих.

А в потолке разбитые оконца

Потоки ветра свежего впустили.

Лучи, вновь народившегося солнца,

Собою залу слабо осветили.

И Белодон раскинув руки,

С улыбкой радостной вскричал:

- Пришёл конец судьбе, разлуки,

И Бог спасенье нам послал! –

Сестрицы поняли его призыв

и тотчас же приказ кольцам отдали.

И, не скрывая радостный порыв,

Его почти что прокричали.

Беду почувствовал Золтан,

Когда в окно орлы влетели.

Когда исчез волшебный их обман,

Когда два брата на него смотрели.

Золтан в мгновение на трон взлетел.

Его глаза огнём горели.

Звериным голосом он прохрипел:

- Как вы явиться предо мной посмели?! –

И тут сестрицы в нетерпенье,

Сорвав веночки со своих голов,

Явились всем на удивленье,

Разрушив свой невидимый покров.

Их красота на миг ошеломила,

Наполнив светлой гордостью отца,

Любовью братьям души поразила,

С надеждой тайной брачного венца.

Да и Золтан поддался этим чарам,

Про всё забыл, лишь их узрев.

В миру не говориться видно даром,

Что красота способна усмирить и гнев.

Но зря сестрицы время не теряли.

Они двум братьям стрелы передали,

Затем с плеч луки им отдали

и гордо рядом с ними встали.

И вот уже отважные стрелки

стояли вряд перед Золтаном.

И понял он, что нет назад пути,

Обманут он своим обманом.

Пять стрел ему в лицо глядели,

Своим сияньем залу освещая.

Ещё мгновенье, и они б уже летели,

Цель, силою своею поражая.

Золтан застыл от их приготовленья,

Лишь чувствуя гнетущий страх.

И тут вдруг, всем на удивленье,

Он стал меняться на глазах.

И дрогнула рука у Влада,

и Стас стрелу вдруг опустил,

Когда для них лицо родного брата,

Золтан вмиг на себе изобразил.

Не веря собственным глазам,

Стрелу ослабил Белодон,

Хоть он и верил чудесам,

Но тут смутился даже он.

Черты лица Золтана удивляли.

Он был похож на братьев и красив.

Но, хоть глаза его и теплотой сияли,

Он недвижим был, будто бы, ни жив.

- Не верьте, братья, и не верь, отец!

Ведь не Золтана мы пришли убить,

А злобной силе положить конец!

Её одну нам надо поразить!

Заряны голос резко прозвучал.

И вмиг рассеялись у всех сомненья.

- Спасибо.- Тихо Влад сказал,

И тут же прокричал без промедленья.

- Одну в одну стрелу пускаем,

Пусть сила их лишь зло сразит!

И верим мы, нет – твёрдо знаем,

Что доброта нам брата сохранит!!!

И он стрелу пустил, за ним – Заряна.

Спустя мгновение – отец.

И тут же вслед ему, Светлана.

Стас пятой положил конец.

Золтан в тот миг змеёю был,

Когда пять стрел его сразили,

Одна в одну. И он застыл.

Стрельцы же луки опустили.

И вмиг огнём он всколыхнулся.

Сначала, чёрным, а потом – цветным.

Огонь спиралью жёлтою свернулся

и вдруг растаял, словно дым.

И братья брата увидали.

Стоял, пред ними он, глаза закрыв.

Дышал он слабо, кисти рук дрожали,

Но было видно, что он жив.

И братья бросились к нему,

В объятья тотчас заключили,

Стирая кулаком слезу,

Как в детстве их порой учили.

От их тепла Золтан очнулся,

и жизнь к нему вернулась вновь.

Хоть, слаб он был и слабо улыбнулся,

Зато в глазах была любовь.

Сестрицы тоже радость не сдержали,

Но постарались слёзы скрыть.

В смущении на грудь к отцу припали,

С надеждой в сердце пламень остудить.

Спустя минуты, успокоясь.

Золтан царевен обнимал.

Расцеловал он их на совесть

и Белодону крепко руку сжал.

- Вы для меня родными стали,-

Золтан сказал: - две милые сестрицы,

Возможно, все мы и устали,

Но в путь пора на поиски царицы.

Волнуюсь я, о Боже, помоги!

Ведь Упий смог вас и опередить!

Его послал царицу я найти.

Найти и в тот же час убить. –

Вмиг горе радость остудила,

Вселило в сердце за царицу страх.

И тут же всех неведомая сила

послала в путь с волнением в глазах.