Сказки Королевства. Часть 2 (СИ)

— Да… — произнес Виррэн, смотря перед собой, — это, действительно, непросто… Пожалуй, отдых придется отложить. По крайней мере, пока не покончим с вестниками.

Они уже возвращались в лагерь, когда сзади раздалось потрескивание, перерастающее в шелест — четыре кресла осыпались красной стеклянной крошкой, и та мгновенно перемешалась с песком, не оставляя ни единого свидетельства недавней встречи.

Стражница с караваном прибыла рано утром. Новостями она была несколько озадачена и слегка поджала тонкие красивые губы и прислушалась к себе.

— Нет, — сказала она, наконец… — пока я не чувствую там опасности. Но раз Он так сказал, значит так оно и есть.

Решено было дать отдохнуть животным, собраться самим — и через час-другой выдвигаться к побережью.

Вестники прилетали один за другим — то Ллойду, то Его Величеству, то самой Мэб.

«Ойхо на месте, уводит местных жителей подальше от берега» — «Иллойэ удалось проложить тропу» — «Они с князем Яргом вышли к побережью. Альм с ними» — слышалось то и дело.

— Хозяйка пишет, что попробует открыть нам быстрый путь прямо отсюда, — известила Стражница остальных, как только прочла новый вестник.

— А Аодхан? — спросил покровительницу Ллойд.

Она слегка прикрыла веки.

— Будет там раньше нас, — произнесла наконец.

— Мне показалось или он теперь и вас избегает? — осторожно поинтересовался эйяр.

— Не хочет тревожить меня своим присутствием, — улыбнулась слегка печально, — ты же его знаешь.

Через полчаса сборы были завершены, величественные пустынные животные заполучили своих седоков, и настало время проверить тропку Иллойэ. Стражница подхватила поводья первого дромадера и, кинув под ноги полученный от Хозяйки вестник, повела караван по открывшейся ее взгляду дорожке. Идти было легко, приятно и, как оказалось, на самом деле быстро: прошло всего полчаса, а песчаные волны успели смениться каменистой равниной, горами и, наконец, далеко на горизонте показалась темная сияющая гладь моря.

Сын Неба вышел им навстречу уже приняв обличие луна. Хозяйка, идущая рядом с ним, сразу после приветствия принялась расспрашивать, как они дошли. И убедившись, что дорога была легка, улыбнулась совершенно по девичьи — открыто и радостно.

Серый грациозный лун подошел к Виррэну и, долго смотрел своему подопечному в глаза.

— Ойхо говорит, что дальше идти нам не стоит, — передал сообщение луна монарх. — Чтобы лучше видеть происходящее, нам стоит забраться вот на тот уступ.

Лун закивал, подтверждая сказанное. Приветственно боднул головой в плечо Ариллиана и заскакал вокруг Дайлэ, вызвав у художницы целую бурю восторгов.

Эльны отправились по горной тропке на свой наблюдательный пункт, а Мэб вместе с Ойхо и Хозяйкой пошли дальше, к самому морю. Там уже вовсю резвился Альм — босиком, с закатанными по колено штанами, гулял по побережью, время от времени наклоняясь вниз и подбирая то один, то другой белый плоский камень, которые тут же распихивал по карманам. При виде Стражницы, он радостно замахал рукой. Та ответила на его приветствие ободряющей улыбкой, хотя внимание ее было приковано отнюдь не к мальчишке: чуть дальше, вполоборота к ней стоял Целитель и, прикрыв глаза, говорил что-то широкоплечему русоволосому мужчине. Князя северян Мэб еще видеть не доводилось, хотя, наслышана о нем она, конечно, была. Ярг взирал на своего собеседника сверху вниз, с высоты своего немалого роста, но слушал его с таким почтением будто прилежный ученик своего учителя.

–.. с Ойхо задача — пригнать этого соню сюда на берег. Будьте осторожны, кем бы ни было это создание, оно не слишком дружелюбно.

— Не лучше ли поразить его, пока оно спит?

— Нет, убивать его не нужно… да и вряд ли у вас это выйдет. И не волнуйтесь, вы его точно не пропустите. Наше юное дарование и мертвого поднимет, — усмехнулся Целитель, поднимая взгляд на открыто подслушивающего их разговор Альма.

Мальчишка радостно заулыбался и, подкинув вверх светлый голыш, ловко его поймал.

Ярг с поклоном отошел в сторону, туда, где ждал его Ойхо, бьющий хвостом о землю от нетерпения.

Мэб же, стараясь скрыть волнение, сделала несколько шагов к Нему. Аодхан повернул к ней голову и, смотря немного в сторону, попросил исключительно ровно

— Поставь, пожалуйста, защиту вдоль побережья… на всякий случай, — по имени в последнее время он вообще старался Стражницу не называть.

— Конечно, — кивнула она… — все, что скажешь.

Целитель криво усмехнулся

— Слепое повиновение не всегда во благо… — он, наконец, устремил сияющий взор прямо на на нее. Мэб задержала дыхание… и сколько могла смотрела в глубину этого бушующего пламени… а когда, не выдержав, отвела глаза, по щекам ее текли прозрачные слезы.

Он отвернулся резко и замер, обхватив руками голову.

— Это не слепое повиновение, Солнце мое, — ответила она, — это любовь и вера. Они сильнее, чем когда-либо, хоть ты и не желаешь этого замечать.

И Мэб поднялась чуть выше и принялась за работу, устанавливая магические щиты параллельно линии моря

Балагур время от времени подбегал к ней или к Целителю чтобы порадовать их очередным своим шедевром, получал дружеский подзатыльник или ехидный комментарий и отправлялся развлекаться к самому морю, пуская по водной глади звонкие «блинчики». Так продолжалось, пока очередной плоский камень не подбил сидящую на воде морскую птицу. Она с гневным воплем поднялась в воздух, напугав при этом проплывающую мимо рыбину. Та плеснула светлым хвостом — и исчезла в глубине, оставив на поверхности расходящиеся круги. А спустя минуту-другую чуть дальше от берега показались темные морды куда более крупных морских обитателей, вырывающих друг у друга серебристую добычу. Их драка становилась все более жестокой, кровавой, привлекала внимание прочих любителей поживиться. По воде расплывались темно-красные страшные круги, грызня стала ожесточеннее, хотя с берега понять, что именно там происходит было невозможно. Минут через десять все стихло.

— Это все? — почти разочарованно спросила Иллойэ, внимательно наблюдавшая за происходящим.

— Нет, — ответил Ярг, прислушиваясь к волнам, — они просто ушли на дно.

Мощный всплеск вдали показал, что кому-то это явно не понравилось.

А еще минут через десять Стражница четко и ясно ощутила исходящую из глубины опасность.

— Оно проснулось, — сообщила Мэб.

Северянин скинул с себя одежду, вошел в воду по пояс, переглянулся с Ойхо, дождался его согласного кивка и, раскинув руки упал в нахлынувшие вдруг волны, растекаясь по ним темными, тягучими потоками — и мгновение спустя в воде уже стоял огромный черный как ночь корриден. Он тряхнул смоляной гривой, заржал призывно и быстро поплыл вдаль, указывая путь.

Серый лун разбежался, расправил мощные крылья и поднялся над морем, держась точно над Яргом, а когда тот ушел в глубину, закружил над водой как огромная чайка, поджидающая свой будущий улов.

С морем творилось что-то странное: оно потемнело, застонало, оно билось в испуге и выкидывало на берег высокие волны, будто простирало руки в просьбе о помощи. Оно закручивалось воронками и выбрасывало в воздух фонтаны, оно выло и вздыхало, как огромное живое существо, раненое и испуганное.

А потом на поверхность поднялось нечто. Бесформенное, огромное, темное — скорее бурое, нежели черное — даже на таком расстоянии вселяющее липкий, холодный страх. Оно явно злилось и все пыталось добраться до раздражающего морского духа, который бросался на него то с одной стороны, то с другой, и ловко уворачивался от тяжелых ответных ударов.

Атаки с воздуха недавно проснувшаяся тварь явно не ожидала и издала оглушительный визг, когда когти Ойхо вцепились в его коричневую шкуру. Из расплывчатой массы показалась на диво страшная вытянутая морда и, громко клацая острыми зубами попыталась сожрать назойливого луна.

И Ойхо, и Ярг налетали на существо как две маститые овчарки, загоняющие стадо: бросались на него сзади и с боков, тесня клыкастого к берегу. Тот в ответ яростно огрызался, бил хвостами и страшными зазубренными конечностями. И его удары чем дальше, тем вернее достигали цели: лун начал заметно припадать на крыло, на шее и боках эльмара зияли рваные раны.

— Ну же, давай! — воскликнула Иллойэ.

Ее сильные пальцы вцепились в руку стоящей рядом Стражницы, но Хозяйка даже не заметила этого, взволнованно следя за жаркой битвой.

Больше половины расстояния до берега было преодолено, когда разъяренный зверь, совершив неожиданный прыжок, чуть не сбил Ойхо в воду.

Стоящий у самой кромки воды Целитель помянул нехорошим словом вивернов, решительно тряхнул рыжей гривой и, вспыхнув ослепительной вспышкой белого света, заскользил по воде в своем сверкающем змеином облике.

Мэб следила за ним взглядом и вздрогнула от неожиданности, когда юркая серебристая лента закрутилась кольцом у нее на запястье, хитро поглядывая на Стражницу блестящими бусинками. На сердце сразу стало легче и спокойнее.

Змей обвивался вокруг бурой твари кольцами, оставляя на теле ее вздувающиеся рубцы-ожоги. Тварь завыла, заверещала и, обезумев, высунула из своего аморфного тела сразу две зубастые ощеренные морды. Змей, навис над ними вопросительным знаком, глаза его полыхнули так ярко, что даже стоящие на берегу вынуждены были зажмуриться. Тварь же, ослепленная и вовсе потеряла всякий ориентир и принялась метаться из стороны в сторону. Пахнуло грязной паленой шерстью. Зверь коротко взвыл, а потом быстрым, почти незаметным движением смог-таки вцепиться зубами в серебристое тело. Длинные несуразные лапы с острыми когтями полосовали сверкающую змеиную кожу, орошая воздух и море пронзительно-алыми брызгами.

Змей бился, силясь выбраться из этой ловушки, но даже в таком состоянии не разжимал своих объятий и понемногу подтаскивал тварь к берегу.

Еще один страшный удар — море заштормило, свет слегка померк, а в воздухе послышался тихий то ли всхлип, то ли вздох, будто само мироздание тревожилось за детей своих.

Мэб, сжав кулаки, смотрела на эту бойню, и желая прийти на помощь, и в то же время понимая, что не может этого сделать. И вдруг почувствовала, как маленькая змейка на ее руке вздрогнула, блеснула слегка помутневшими глазками, неожиданно вонзила тонкие зубки прямо Стражнице под кожу и принялась жадно пить кровь.

Змей между тем, совсем обессилев, отпустил свою жертву, тут же был отброшен резким взмахом лапы в сторону, и, не удержавшись на плаву, исчез в багровых соленых волнах. Торжествующий вопль твари резанул уши. Радовалась тварь недолго: и Ярг и Ойхо с новыми силами принялись теснить его к берегу. А через несколько минут море изнутри озарилось ярким светом, будто миллионы светящихся рыб поднялись к его поверхности одновременно. И над водой показалась треугольная змеиная голова. Змей понимался все выше и выше, завиваясь кольцами. Глубокие красные полосы на его теле вспыхивали приглушенно, понемногу затягиваясь. Он выждал подходящий момент и, стремительно обвив бурую тварь серебристым арканом, рывком откинул ее в сторону берега.

Только тогда Мэб смогла спокойно вздохнуть.

Тварь, медленно поднялась на лапы, опираясь на дно и замерла, словно позволяя подробно себя разглядеть. Теперь она была несравненно меньше, чем до начала битвы, но намного плотнее и больше всего походила на огромного дикого зверя, только выбравшегося из логова. Зверь имел две клыкастые головы, четыре длинные лапы и целых три извивающихся хвоста, каждый из которых завершался острым жалом.

Змей, проскользнув мимо приходящей в себя твари, выбрался на берег, взвился вверх и, вспыхнув белым пламенем, вернул себе более привычную форму. Через белые одежды Целителя проступали на спине и руках алые полосы, лицо и тело покрыто было мерцающими спиралями из серебристых чешуек.

— Замотал, — сказал он, тяжело отдышавшись, — надо ж было столько Тумана сожрать…

Две веревки, сотканные из света, обвили мощные шеи зверя, завязываясь в скользящие петли.

Тварь протестующе закрутила головами, пытаясь скинуть с себя удавки, и Аодхан, держащий свободные концы этих поводков в руке чуть не повалился на землю.

— Вот с-с-котина, — совсем уж не величественно процедил он.

— Это кто ж такой, тоже дух? — настороженно разглядывая создание, произнесла Хозяйка.

— Нет, на духа он точно не тянет, — Целитель намотал веревки на ладонь и принялся тянуть «не духа» на берег, как неразумного телка, — привязки к определенному месту я не чувствую. Думаю, это и есть та недоделка, которую один из богов бросил в Туман, перед тем, как покинуть этот мир. Эй, юное дарование! — неожиданно повернулся он в сторону подозрительно притихшего Альма, — А ну-ка иди, принимай наследие предка!

— Э-э-э, спасибо, конечно, — Альм начал понемногу отступать назад, — но как-то не хочется… Я еще слишком молод для подобных обязательств..

— Я ж тебе не жениться на нем предлагаю, — возмутился было Аодхан, но мальчишка уже совершенно не скрываясь, бежал прочь от «подарочка», повизгивая и прячась за спиной Стражницы от жалящих огненных искр.

Все дальнейшее произошло так быстро, что никто толком и не понял, что это было.

Тварь, которая, казалось, оглушено взирала по сторонам, неожиданно подобралась и совершила удивительно легкий для своей массы прыжок, чуть не подмяв под себя Целителя. Тот в последний момент увернувшись от броска, прокатился по земле, растекаясь по ней белыми языками пламени.

Мэб бросилась вперед, на ходу выставляя щит и принимая на себя тяжелый, сбивающий с ног удар. Ей запомнилась сначала острая, обжигающая боль, а потом то, как нависшая над ней клыкастая морда, дышащая холодом и страхом, слизывала что-то тягучее и красное с ее груди.

Она с трудом подняла руки, обхватила одну из голов создания и со всей силы рванула ее на себя, приближая его страшные глаза к своим..

— Сидеть! — со злым отчаянием рявкнула Мэб, — и провалилась в беспамятство.

Там было приятно, совсем не больно и очень тепло. Вес тела вовсе не ощущался, ласковый согревающий свет наполнял его, разгонял поселившийся глубоко внутри холод, и двигаться совершенно не хотелось. Потом пришло ощущение легкого раздражения, что-то слегка, но очень настойчиво шевелилось, не давало покоя, щекотало… в носу? Она поморщилась, но щекотка только усилилась. Мэб тоненько, по-кошачьи, чихнула и открыла глаза. К ни го ед. нет

Первым, что увидела Стражница, была маленькая треугольная головка, с интересом взирающая на нее прозрачными блестящими глазками. Змейка помахала перед ее глазами кончиком своего хвоста, убедилась, что Она следит за его движениями и сразу куда-то заторопилась. Мэб проследила взглядом за юрким созданием и замерла, пораженная тем, что увидела.

Целитель сидел рядом с ней на коленях, едва касаясь пальцами ее откинутой в сторону руки. И именно оттуда, от этого осторожного прикосновения, струилось по ее жилам благословенное тепло. На щеке и шее все еще видны были глубокие царапины с коркой запекшейся крови. О себе опять позабыл, даже не замечает, наверное..

Взгляд его, встревоженный, виноватый, вместе с тем выражал такую отчаянную, мучительную надежду, что сердце на миг сжалось, а потом раскрылось — и стало невообразимо огромным, больше земли, неба, моря, гор, жизни, смерти… таким, каким может быть только..

«Любовь моя… душа моя, вечность моя..» — шептала она, протягивая к нему руки, и белый огонь в глазах его взметнулся, не обжигая — лаская, даруя такую небывалую легкость, будто она сама — свет и пламя.

Он вздохнул прерывисто, опустил голову на миг… а когда снова поднял на нее взгляд, по щекам его беззвучно, горячими искрящимися ручейками бежали слезы. Мэб растерянная, ошеломленная, смотрела, как стоя перед ней на коленях, плачет молодой бог. Потом приподнялась, неловко подползла к нему, обняла за талию, положила голову на его плечо и с наслаждением запустила пальцы в пахнущие морем и солнцем волосы.

— Ох, Мэбхн, — доверчиво потерся он щекой о ее ладонь, — боюсь, я и тебя втравил в это безумие. Теперь тебе тоже придется нести виверново божественное бремя.

— Это честь для меня и награда, Хан, — очень серьезно сказала Она, — Слишком тяжела подобная ноша для одного. Я бы с ума сошла, если бы ничем не смогла тебе помочь… Но… что произошло? И где мы? — она впервые за все это время огляделась.

Это было странное место, похожее на дикий пустынный берег. Только вместо земной тверди — свет, а вместо моря — тьма.

— Ты сама его выбрала, — пожал он плечами, — я просто следовал сюда за тобой. Но вообще-то — окинул он сияющим взглядом все вокруг, — это похоже на Грань… Что-нибудь ощущаешь?

Она прислушалась к себе..

— Я вижу все границы так же, как и раньше. Хотя нет… не так же… — глаза ее расширились, — и те, что есть, и те, что… будут? Как это возможно? И… — голова стала такой тяжелой, что пришлось обхватить ее руками, — тех, кто, стоит на Пороге я тоже слышу… А. а… — она ухватилась за его плечо, чтобы не упасть, — так резко закружилась голова, и стало тесно, невозможно тесно… захотелось выйти, вылезти из себя, из этого странного пространства куда-то далеко вовне… только бы расширить, раздвинуть давящие незримые рамки..

— Мэбхн, смотри на меня, ну же… — он охватил ее лицо своими ладонями, глаза его вспыхнули, прогоняя, рассеивая заполнивший было ее мрак… — вот так..

Она снова смогла дышать..

— Миру душно, — сказала она, когда пришла в себя, — его главного Порога нет, и сила не идет к нему… Я бред несу сейчас, да?

— Бред, — согласился он, прижимая ее к своей груди, и гладя по волосам, словно ребенка, — но я прекрасно понимаю тебя, Утешение мое, вот что самое забавное. Наверное, мы оба просто окончательно свихнулись.

— Нет, — ответила она, помолчав, — я могу сомневаться в себе, но в тебе никогда. Раз ты тоже чувствуешь это, значит, так оно и есть. Во мне есть Жизнь и есть Смерть… как странно… И Стражницей я быть не перестала. Просто границ теперь куда как больше, и они… другие.

— Ну, откуда Жизнь — это я тебе могу сказать. — Целитель коротко взмахнул левой кистью, — и

замершая браслетом змейка тут же подняла любопытную головку и перебралась на его ладонь. — Твоя работа? — спросил он питомицу хмуро, та в ответ радостно помахала сверкающим хвостиком.

— А Смерть? — Мэб не смогла не улыбнуться этой явно довольной собой божественной нахалке.

— А это уже твой кабысдох постарался, — недовольно бросил Аодхан, — облагодетельствовал хозяйку, страж вивернов, — и, заметив ее озадаченный взгляд, пояснил, — Когда-то давно его создал местный бог смерти. Но торопился, не завершил начатое, и оставил этот подарочек тут. Смерти в нем предостаточно.

Плечи Целителя напряглись, пальцы сжались в кулаки, а в воздухе повисло звенящее, осязаемое кожей напряжение..

— Солнце мое, — руки Мэб гладили его плечи, успокаивая, умиротворяя, — он будет служить тебе. И я буду, — и предотвращая готовый сорваться с его губ протест, продолжила, — Смерть должна служить Жизни, иначе во всем этом нет никакого смысла, ведь так?

Он замер на мгновение, моргнул изумленно, а потом улыбнулся, светло и ласково

— Так, Мэбхн… Не пора ли нам уже вернуться?

Она кивнула согласно, несколько смутилась от его выжидающего взгляда и удивилась, обнаружив, что действительно знает путь обратно. Хотя «путь» — не совсем верное слово. Идти им никуда и не пришлось, просто перед внутренним взором ее закрутился-завертелся умозрительный объемный лабиринт, сверкая великим множеством разных граней. Ей просто нужно было совместить две из них вместе, как в причудливой головоломке. Сделать это оказалось несложно, но голова с непривычки снова закружилась, и только теплые сильные пальцы, сжавшие ее ладонь, помогли ей справиться с внезапно нахлынувшей слабостью.

На побережье царила ночь. И горел высокий костер. Море по сравнению с ним казалось черной густой смолой, спокойной и почти недвижной. Воздух пах солью, кровью, нагретым камнем и сладковатым дымом. Недалеко от костра, привалившись спиной к валуну, сидел Ярг. На груди, на боках, на шее его виднелись свежие багровые рубцы от только недавно затянувшихся ран. Иллойэ, склонившись над князем, осторожно смачивала их лечебным снадобьем. Северянин стискивал зубы крепче, слегка кривился от боли, но между делом нет-нет, да пытался притянуть Хозяйку леса поближе к себе.

— Я смотрю, ты на поправку пошел, — возмутилась та, с некотором промедлением скидывая его руку. — На вот, тогда, пей, — и протянула фляжку с укрепляющим отваром.

— Только из твоих рук, — отвечал тот, лукаво на нее посматривая. — Скажешь, не заслужил?

— Заслужить-то заслужил, — проворчала Иллойэ, — да вот только..

— Или ты меня боишься? — насмешливо изогнулась темно-русая бровь.

— Нет, конечно, — фыркнула женщина, поднесла к губам его горлышко сосуда и аккуратно наклоняла, пока он пил.

— И зря, — он ловко подхватил ее, нахально усадил себе на колени — откуда только силы взялись? — и засмеялся, заметив негодующее выражение на ее лице.

— Что это за детский сад? — подлетела к ним разгневанная Айра, уперев руки в боки. — Князь, я же ясно вам сказала «пока никаких нагрузок».. Или вы следуете моим рекомендациям, или, клянусь Целителем, я снимаю с себя всякую ответственность за ваше лечение..

Иллойэ бросила на слегка озадаченного таким напором Ярга ехидный взгляд: что, мол, доигрался? Но вскакивать обратно не спешила.

— Вы с Ойхо как сговорились, — продолжала межу тем жаловаться девушка, — то он сбегает по своим неотложным государственным делам, едва я успеваю ему швы наложить, и, в результате, половина из них расходится, то вы теперь… Или мне вас обоих сразу по голове приложить, чтобы не своевольничали? Сотрясение-то уж точно легче будет снять, чем за вами двумя бегать.

— Во разошлась! — радостно воскликнул Альм, восседающий на соседнем булыжнике, и повернулся в сторону Сына Неба: — А раньше такой скромницей прикидывалась!

Тот улыбнулся Балагуру одним уголком тонких губ, не отрывая взгляда от разгневанной целительницы.

— Как там «собачка»? — слегка обеспокоенно спросила Дайлэ. У костра, конечно, было уютно, и прижиматься к плечу Ллойда ей нравилось, но от присутствия жутковатой зверюги мороз по коже продирал.

— А что ей сделается? — беспечно махнул рукой Альм в сторону темного силуэта, — сидит, ждет.

Виррэн отложил в сторону очередной вестник. Перед ним уже целая горка их скопилась.

— Алина пишет, что в легендах Большого мира упоминается трехголовый пес, который охраняет выход из царства мертвых. Его зовут Цербер.

— Хм… — с сомнением протянул мальчишка… — Цербер! Цербер! — громко позвал он тварь. Та и ухом не повела. Ни одним из четырех.

— Он не откликнется, — донесся до них знакомый — и одновременно незнакомый голос, — Боюсь, что его уже нарекли.

Рядом с тварью взметнулось двухцветное пламя — белые языки его перемежались с темными, иссиня-черными. И перед пестрой компанией эльнов и Королей предстало Двое: Целитель и Стражница. И все глаза прикованы были к последней. Внешне Мэб не сильно изменилась, только глаза потемнели, из голубых став темно-синими с сияющим ободом вокруг зрачка. А вот ощущение спокойного величия от ее присутствия значительно прибавилось. Ее сила не давила, пригибая к земле, а пробиралась вкрадчиво в самую глубину, отзывалась холодом, сковывала страхом, не позволяя противиться.

Тварь легла на землю, поскуливая от страха и восторга, и завиляла всеми тремя хвостами так, что на миг показалось, вот-вот взлетит. Остальным потребовались все их внутренние силы и пара ментальных щитов в придачу, чтобы не последовать ее примеру.

— Рядом! — Тварь радостно вытянулась около Стражницы, готовая исполнить любой ее приказ. Мэб задумалась, провела рукой по двум крепким звериным шеям — и на них затянулись черные, блестящие ошейники. — Молодец, Кабысдох, — она бросила одной зубастой пасти сгусток тьмы, а другой — света, и тварь, урча, поглотила дар.

— Как-как? — прыснул Альм. — Дайте-ка угадаю, кто это наградил нашу собаченьку таким чудесным имечком..

— На твоем месте, юное дарование, я бы вообще помалкивал, — начал заводиться Целитель, для которого наречение «собаченьки» тоже оказалось совершеннейшим сюрпризом. — После того, что ты тут устроил…

— Слушай, — примирительно начал Балагур, выставляя вперед ладонь, — пойми меня правильно. Я тебя, конечно, очень люблю, ценю и все такое… Но делить с тобой вечную «сладость общения» — это было бы как-то чересчур, не находишь? Ой… стой… что мне сейчас в голову пришло! Тебе точно стоит быть повоздержанней на язык, иначе тут такое начнется… Кабысдохами не отделаемся..

— А представьте… себе, какая богатая личная жизнь ожидает вивернов! — Ллойд чуть не пополам согнулся от смеха, Альм колокольчиком звенел вместе с ним.

Взбешенный Целитель сверкал взглядом то в сторону одного весельчака, то — другого.

— Знаете что, — сказал он наконец, — Идите-ка вы оба..

— Т-с-с! — Альм замахал руками. — Тебе же самому нас оттуда вытаскивать придется… Тяжело вам, богам, что и говорить.

Аодхан издал приглушенное свистяще-шипящее ругательство, а потом откинул с лица огненные пряди — и присоединился ко всеобщему хохоту. Целый рой веселых мерцающих искр вскинулся фонтаном до самого неба, закружился, затмевая звезды, и пролился блистающим дождем на землю, благословляя ее своим касанием, сея невидимые семена грядущих деяний.

— Смейся, Сердце мое, — думала Мэб, с нежностью смотря на Целителя, — веселись, сияй и будь, пожалуйста, счастлив. Ради себя, ради меня, ради нас всех. Ты заслуживаешь этого, как никто. Ты никогда ничего не жалел для других, и радостью своей делиться будешь также щедро. Пока у этого мира такое сердце, я за него спокойна.

Эпилог

— Ммм… не пущу, — захныкала я и вцепилась покрепче в Его Величество, который вознамерился ни свет ни заря тишком покинуть супружескую кровать.

— Алина, — ласково поцеловав меня в макушку, проговорил монарший дезертир, — я хочу успеть поработать немного над нашим изобретением до того, как завертится вся эта ежедневная неразбериха.

— Ну вот, — надулась я, — прогресс тебе явно дороже собственной жены.

И так мне себя жалко стало, позабытую и позаброшенную, что я даже всхлипнула. Рэн посмотрел на меня обеспокоенно, приложил руку к моему лбу.

— Ты не права, — улыбнулся успокаивающе, — просто мы вчера с Ойхо одно интересное решение придумали, хочу скорее его реализовать..

По сияющему вдохновением взору мужа я поняла, что сейчас меня ждет гора всевозможных технических подробностей и неохотно разжала руки.

— Ну ладно, — решила, — тогда иди… — и снова всхлипнула. Сейчас я казалась себе чуть ли не героиней древнего эпоса, приносящей в жертву будущему самое ценное.

— Алина, с тобой все в порядке? — осторожно поинтересовался венценосный супруг.

— Спасибо что спросил, — печальным голосом ослика Иа-Иа ответила я, — по крайней мере, теперь нельзя сказать, что ты совсем мной не интересуешься…

Тут Рэн адресовал мне свой фирменный взгляд: с легкой такой снисходительной укоризной, от которого я сразу ощущаю себя… не очень умной и который лучше всяких скандалов будит во мне совесть.

Да-да, согласна, я прилично так преувеличила. Не далее, как вчера вечером, он мною очень даже интересовался. И не один раз. И за день до этого. И позавчера. Да и вообще после той его поездки по соседним странам у нас не жизнь, а новый медовый месяц. И не только у нас, к слову сказать, обстановочка очень уж способствует..

Только муж поднялся на ноги и набросил на плечи халат, как в открытую форточку влетел сияющий вестник, сделал эффектный круг по комнате, замер над раскрытой ладонью Рэна — и рассыпался огненными искрами, высветив на несколько секунд прямо в воздухе «Сегодня после заката, в зале Совещаний. Подробности у Ллойда».

Подписи не было, но тут любой дурак бы догадался.

— Что-то будет, — произнес муж минуту спустя, — интересное..

Ага… особенно учитывая, что это вообще наше первое божественное послание.

С момента возвращения Рэна прошло уже недель пять. И все это время от Целителя со Стражницей не было ни слуху, ни духу. Чем-то они были ужасно заняты, и на все призывы своих друзей и подопечных упорно не отзывались. Зато что у нас тут творилось… Северные сияния всех возможных оттенков даже в пустыне, неожиданное потепление на севере и прохлада на юге, россыпь сверкающих звезд на пронзительно-голубом дневном небе. Цвело и плодоносило все сразу — яблоки с подснежниками, арбузы с сиренью, персики с березовым соком… В песках били фонтаны, в море плавали косяками светящиеся рыбы, даже Скалистые горы, говорят, увиты были цветущими благоухающими лианами. В воздухе пахло любовью, как в начале весны, и волшебством, как перед самым Новым годом.

Число свадеб сразу выросло. Даже мы смогли погулять на одной из них — Иллойэ у нас теперь княгиня — а могли бы и на двух, но Ллойд праздновать без друга и своей покровительницы отказался наотрез.

Ну раз теперь эти двое объявились, значит, недолго ему ждать осталось.

К указанному времени весь Высочайший Совет собрался в расширенном составе: оба наших величества, эйяр Ариллиан с Дайлэ, Ойхо с Айрой, Хозяйка с князем и Альм — в гордом одиночестве, зато с тамбурином в руке.

Не успели мы даже обменяться последними новостями, как прямо в середине зала вспыхнули бело-синим пламенем контуры дверного проема и перед нами предстали двое наших Верховных.

Минутная пауза, в течении которой мы вместе отчаянно пытались совладать со своими эмоциями от этого факта, завершилась всеобщим восхищенным вздохом. И было от чего.

Нет, внешне Мэб и Аодхан не сильно отличались от себя прежних, даже откровенно тяжелой гнетущий силы, о которой рассказывал Рэн, сейчас не ощущалось. Но от них исходило такое внутреннее сияние, что не восхищаться этими двумя было невозможно. На них хотелось смотреть, с ними рядом хотелось просто быть и оказаться в зоне их было внимания казалось высшим счастьем.

Целитель взглянул на свои руки, слегка повел плечами, будто устраиваясь поудобнее в новой одежде и улыбнулся Стражнице

— Непривычно как-то…

Потом медленно обвел взглядом каждого из присутствующих, спокойно и благосклонно. В тот момент, когда глаза его остановились на мне, показалось, что саму душу мою нежно заключили в объятия.

— Что вы так смотрите, словно откровения ждете… всем привет! — так просто сказал Он, что вся торжественная неловкость момента сразу улетучилась, а вот радость и внутренний свет никуда не делись.

— Да, давно не виделись, — улыбнулась Стражница.

— А где собаченька? — тут же вопросил непоседа-Балагур.

— Охраняет одну из Граней, — ответила Она и заняла одно из свободных кресел во главе стола, рядом с Ллойдом. Аодхан последовал примеру жены и расположился между ней и Айрой.

— Где тебя носило? Мы никак не могли до тебя достучаться, — слегка недовольно поинтересовался Ариллиан у Целителя. Вот чего не отнять у нашего главного по дипломатическим связям, так это постоянства. Он, похоже, единственный, кто к Аодхану относится ровно также, как и относился — как к слегка непутевому другу, за которым глаз да глаз. А то что друг этот сначала обрел бессмертие, а потом и вообще божественный статус и силу для эйяра — лишь дополнительное отягчающее обстоятельство.

— Видишь ли, Ллойд, нам было немного не до того, — начал Верховный не без привычной своей ехидцы. — Мы там творили… всякое, — и они со Стражницей обменялись такими довольными взглядами, что в зале тут же повысилась температура.

— Мы заметили, — Хозяйка покачала головой, показывая, что она не слишком одобряет такое активное вмешательство в естественный ход времен года и явлений.

— Мог хотя бы знак подать, что у вас там все в порядке, — нахмурился Ариллиан, — нам вас не хватало.

Брови Целителя взлетели вверх в явном изумлении. Он, не торопясь, встал и подошел к Ллойду. Положил одну ладонь ему на плечо, а другое — на плечо сидящей рядом с женихом Дайлэ и, слегка наклонившись вперед, произнес доверительно

— На самом деле, друг мой, открою тебе страшную тайну. Я с вами каждое мгновение вашей жизни, — и он снова обвел всех присутствующих взглядом, — довольно трудно объяснить, но кто захочет, тот, несомненно это почувствует. А вот тебе персональный божественный знак, если ты именно его ждешь, — он снова обратил свое внимание на Ллойда и неожиданно отвесил тому легкий подзатыльник. — Женись быстрей, дурень, пока у невесты терпение не лопнуло, — и он озорно подмигнул звонко рассмеявшейся Дайлэ, — Есть еще желающие получить благословение? — смотрел Аодхан в этот момент почему-то на Ойхо, но тот, сдерживая смех, только головой мотнул.

Князь северян давился хохотом, опустив голову вниз, Рэн как-то жалостно поглядывал на Ариллиана, скрывая улыбку тыльной стороной ладони и только Альм откровенно ржал, постукивая себя по колену тамбурином.

— Вот и славно, — Целитель вернулся на свое место подле Мэб, — Тогда перейдем, пожалуй, к основной части нашего собрания. Прошу, Мэбхн..

— У нас действительно есть важные для нас всех новости, — начала та, — Начнем, пожалуй, с того, что через некоторое время мы снова откроем переход в Большой мир.

— Но для чего? — нахмурился Его Величество.

— Иначе наш мир не сможет расти и развиваться, — отвечала Стражница, — и я, и Хан очень четко это понимаем. Наш мир был частью Большого, и для развития нам нужны врата… Это не просто глоток свежего воздуха, а естественный способ дышать для нашего мира, иначе мы здесь все понемногу завянем.

— Но как же быть с безопасностью? — как только речь зашла о деле, Ллойд сразу подобрался и теперь смотрел на покровительницу серьезно и обеспокоенно, — не получится ли, как в прошлый раз?

— На этот раз у перехода будет охранник, — отвечала Мэб.

— Кабысдох что ли? — восхищенно предположил Альм.

Стражница кивнула, подтверждая его догадку..

— Помимо этого есть еще кое-что, — добавил Целитель… — Если помните, корнем всех прежних проблем с Переходом, было очень большое различие в размерах Первичого и нашего миров… Из-за этого дисбаланса наш мир должен был отдавать во много раз больше, чем получал оттуда, чтобы компенсировать эту разницу… Ну так вот… У нас прекрасные новости: наш мир в ближайшее время вырастет, быстрее чем на дрожжах.

— Как это?

— Смотрите… — Аодхан сделал взмах рукой — и над столом прямо в воздухе возникла сияющая карта Королевства и прилегающих территорий. — В прошлый раз боги покидали мир в спешке… Скажем прямо, они нам не одну недоделку оставили, а целую уйму. Все, что вы видите перед собой, по сути и есть, одна большая недоделка… Я теперь ясно вижу это, а еще — некоторые контуры того, что они хотели создать. Своего рода чертежи, если хотите… — еще несколько легких движений пальцами — и на карте мерцающим пунктиром обозначились границы еще не существующих земель.

Я сидела, идиотски хлопая глазами. Вся эта ситуация казалась мне совершенно сюрреалистической: Верховные боги проводят для своих замов и простых смертных презентацию проекта нашего будущего мира…

— Помнится, юное дарование, ты мечтал о собственном острове в теплом море? — осведомился Целитель у Альма, — так вот, твоя мечта уже сбылась, — и он указал на достаточно большой продолговатый участок суши, южнее земель Файонн, — Мои поздравления!

Над головой Балагура вспыхнул небольшой яркий салют, осыпав мальчишку целым сонмом разноцветных искр.

— Благодарю покорно… — тот явно обалдел от такого подарочка, но уже минуты через две лицо его осветила донельзя лукавая улыбка.

— А вот это что такое? — Дайлэ обвела зажатым в руке грифелем интересующую ее область.

— Похоже на новый материк, — вставила я свои пять копеек в это обсуждение. Я тоже глаз не могла оторвать от этого участка карты.

— Он самый и есть, — кивнул Аодхан, — весьма примечательное местечко. На севере — горы и по полгода лежит снег, чуть ниже — большой залив, целая россыпь мелких островов и весьма болотистая местность… а еще ниже — густые влажные леса..

— Вам не кажется, что это как-то слишком? — начала было с напором Иллойэ, но перехватила взгляд Целителя и осеклась. По щекам Его пробежали и тут же исчезли серебристые извивающиеся дорожки, а в глазах читалось то самое выражение, которое я уже видела у Йени, в моменты, когда меня заносило на поворотах. Всплеск недовольства Верховного ощутили все. В один миг стало ясно, что вообще-то заигрываться не стоит. И то, что нам тут что-то объясняют — это большое одолжение, исключительно по милости нам сделанное.

Леди Мэб бережно накрыла руку мужа своей ладонью. Он сделал глубокий вдох, прикрыл на мгновение веки, а потом улыбнулся мягко Хозяйке леса.

— Нет, Иллойэ, мне так не кажется.

Больше никаких возражений на этот счет не поступало. Зато вопросы имелись.

— Кто же будет жить в таких условиях? — озадачился Ярг.

— Понятия не имею, — пожал плечами Целитель. Наше дело пока все это воплотить, расселяться сами будете. А для вящего интереса новый Переход расположим где-нибудь в тех краях. Чтобы не совались туда все, кому ни лень.

— Сколько времени потребуется, чтобы все это сделать? — поинтересовался Рэн.

— Как пойдет… — таинственно переглядываясь со Стражницей ответил Аодхан, — но в течение года должны справиться.

— Значит через год мы сможем совершить прогулку туда, куда еще не ступала нога эльна? — вот этот блеск в глазах супруга мне что-тот не очень понравился. Как бы и правда туда не отправился в долгосрочную командировку.

— Только если вместе, — заявила, — я тут без тебя оставаться не имею желания.

— Не волнуйтесь понапрасну, — неожиданно заявил Целитель, — вас к тому времени совсем другие темы интересовать будут.

— Какие? — тут же насторожилась я.

— Ну например, как дочку назвать..

«Дочку?» — «Какую еще дочку?» — возопили мы на пару с Его Величеством.

Дочки в наши планы пока не входили.

— Ту самую, которую вы так удачно недавно состряпали, — Целитель слегка небрежным жестом указал в мою сторону.

С пальцев его слетела крошечная белая искорка и в полной тишине светящийся пылинкой, подхваченной ветром, перенеслась ко мне и беззвучно впиталась в мой живот, оставив после себя ощущение удивительно легкого тепла. А после этого Он сказал именно ту самую речь, которую желаешь услышать после получения божественного благословения.

— Ой… ну да ладно, пусть будет, потом придумаем что-нибудь.

Слов у меня после этого совсем не осталось. Во всяком случае тех, которые стоит произносить в присутствии сильных мира сего. Зато от всех этих переживаний меня начало ощутимо клонить в сон, да так сильно, что я, наплевав на все приличия, подтянула на сидение ноги и привалилась к плечу сидевшего рядом супруга.

Снилось мне, что я нахожусь в этом же самом зале, а напротив меня, перекинув длинные ноги через подлокотник, восседает Йени.

— Рассказывай, — повелевает он.

И пока я делюсь последними новостями вперемешку с собственными жалобами, слушает внимательно, постукивая соединенными вместе кончиками пальцев, иногда кивает, иногда улыбается, а иногда хмурит темные свои брови.

— Увел, значит, у меня девчонку, — произносит он наконец, — ну ничего, переиграем..

Мне кажется, или все эти бессмертные сущности мыслят в одну сторону?

— Назовете все равно в мою честь, — произносит этот… с косой тоном, не терпящим возражений.

Одна радость: свободных имен у него не так уж много осталось.

Вздыхаю, соглашаясь. Элатриэль… не так уж плохо… для девочки.

Тут же получаю в свою сторону негодующий взгляд.

— Ежова, — произносит он предупреждающе.

«Да все, молчу-молчу..»

— Ты к нам вернешься? — спрашиваю этого смертоносного шутничка.

— Может быть, — неопределенно отвечает он, — если с вашим Сияющим в цене сойдемся, — а потом потягивается, довольно жмурясь, — Любопытненько становится, а, Алина?

«Угу… да жесть просто»

— Все, — Йени решительно перекидывает светлую косу за спину, — передавай своим от меня привет! — хлопает в ладоши — и меня резко выкидывает из сна в реальность.

Я разлепила глаза, минуту, наверное, пялилась в склонившиеся надо мной обеспокоенные лица, а потом рассеянно сообщила.

— Странник собирается нанести нам визит

Чего я совершенно не ожидала, так это того, что Целитель со Стражницей при этих словах с очень странным выражением посмотрят сначала друг на друга, потом на Альма, потом на меня..

— Пусть приходит, — ответил Целитель, — мы будем готовы.