Сказочные ночи

Глава 10

Джала сдалась и приняла предложение Мохаба.

С того дня жизнь закрутилась стремительно, подобно вихрю.

Однако Джале удавалось справляться с волнением и отодвигать нежелательные мысли в сторону. Так пролетели три недели.

Наступил день их свадьбы.

Как только Мохаб убедился в том, что Джала не отступится от своих слов, время помолвки было решено сократить. К тому же он твердо знал, что после церемонии сможет добиться от своего дяди положительного решения.

Мохаб торопился еще и потому, что понял: до свадьбы им уже не удастся заняться любовью. После страстного воссоединения они тотчас обнаружили, что им не позволяют остаться наедине в стенах дворца. Джала подозревала, что кто-то доложил королю о ее ночном визите к Мохабу, и, чтобы избежать скандала, Камал отныне вынужден следить за соблюдением приличий.

Она маялась от желания, но стоит ли быть столь нетерпеливой? Что можно ожидать от этого брака, который вернет в ее постель Мохаба? Ведь как только это случится, она будет жалеть каждую истекшую минуту. Полностью смирившись с тем, что не сможет разделить всю жизнь с Мохабом, Джала решила, что возьмет от этих шести месяцев все возможное. Воспоминания, которые она унесет с собой, будут согревать ее долгими одинокими ночами. Они никогда не поблекнут, не сотрутся.

Вздохнув, Джала подошла к окну и посмотрела вдаль. Она не могла позволить себе утонуть в слезах и предстать в таком плачевном состоянии перед гостями. Этим вечером ей необходимо прилежно исполнять свою роль, относиться к Мохабу с почитанием, словом, быть безупречной невестой.

Йарир — земля его предков, которой Мохабу суждено править. Он настоял на том, чтобы свадебная церемония прошла именно здесь. А ей суждено стать его королевой. Хотя бы на время.

Мохабу удалось убедить Камала провести церемонию в Йарире. Джала даже подтрунивала над братом, утверждая, что он во всем потакает Мохабу, потому что тот спасает его сестру от удела старой девы. Камал отшучивался, соглашаясь, впрочем, что в других обстоятельствах он не был бы так уступчив.

И вот она в столице Йарира — городе Цахара. Четырнадцать дней ушли на подготовку торжества. Все старались принять в этом участие. То, что Джала вскоре станет замужней дамой, воодушевило ее семью. Свадебная церемония должна была пройти безупречно.

Однако Мохаб почти ничего не оставил на долю ее родственников, взвалив на свои плечи львиную долю хлопот. Помогать ему он позволил лишь Кармен и Алайе. Сам же он тратил все время на то, чтобы в его владениях гости чувствовали себя как дома.

Мохаб являл собой настоящий кладезь информации, сыпал различными фактами и цифрами, когда устраивал экскурсию по своему дворцу и близлежащим землям. Согласно его словам, регион был заселен еще в доисторические времена. Чтобы в этом удостовериться, гости отправились в путешествие по пещерам, где смогли увидеть древнюю наскальную живопись. Мохаб показал им каждый памятник, указал на каждый след, который оставляли предыдущие культуры. Самыми значительными были памятники индийского, персидского и османского периодов.

Помимо большого количества исключительных по своей красоте туристических мест, которыми гордился Йарир, гостей ожидали разнообразные развлечения и в стенах дворца. Мохаб предусмотрел все.

Джала испытывала сложные чувства, наблюдая Мохаба в окружении ее семьи, — он легко общался с ее братьями, ворковал с племянниками. Всем он пришелся по душе, к каждому смог подобрать ключик. Особенно с ним сблизился Камал. Видеть это ей было труднее всего, потому что Джала прекрасно понимала, каким преданным и обманутым Камал будет чувствовать себя, когда всему этому придет конец.

Но она тщательно скрывала свои переживания. Временами ей даже удавалось обо всем забыть и искренне наслаждаться многочисленными радостными моментами. Мохаб баловал ее как мог.

Однако, что бы он ни делал, невозможность разделить с ним постель вызывала у Джалы приступы депрессии. С того момента, как они ступили на землю Йарира, у жениха и невесты не получалось обменяться даже поцелуем. Нет, Мохаб бесконечно целовал Джалу, но лишь ее руки, плечи или щеку. И когда она ощущала эти обжигающие прикосновения и ловила на себе его многообещающие взгляды, это давало ей сил пережить еще одну одинокую ночь…

Джала вновь постаралась отвлечься от непрошеных мыслей и принялась рассматривать дома Цахары, разбросанные в причудливом беспорядке. Вечером они казались темными, но при свете дня выбеленные кирпичные стены и охряные крыши были пиршеством для глаз. Они походили на цветы, выросшие на зеленых холмах.

Мохаб настоял на том, чтобы они добирались в Цахару по земле, убедив всех, что красота пейзажей окупит трудности шестичасового путешествия. И он был бесконечно прав. Еще никогда Джала не видела, чтобы рельеф так стремительно менялся: дюны переходили в цветущие холмистые пастбища, а затем в горы.

Когда же на горизонте показался дворец, возвышающийся над городом, у гостей перехватило дыхание. Окруженный скалистыми утесами, защищенный древними стенами, он смотрел на побережье, омываемое океаном. Было достаточно светло — в безоблачном небе сияли звезды. Внутренний двор тем не менее был ярко освещен факелами.

В правление шейха Нумара, деда Мохаба, этот дворец был цитаделью аль-Куссаимисов. После того как Йарир подписал договор с Серайей, здесь больше никто не жил, и великолепное творение зодчих постепенно приходило в упадок.

Однако Мохаб приложил все усилия, чтобы сделать Йарир желанным для туристов. Он преуспел, и теперь регион был на хорошем счету у любителей путешествий. Они, как и Джала, пропитывались духом старины и считали, что побывали в уникальном месте.

Сегодня дворец будет освещен луной, звездами и сотнями факелов. Рабочие установили во внутреннем дворе роскошный свадебный шатер. Джала так и не смогла увидеть полный список гостей. Да, она предполагала, что на свадебную церемонию пригласят сильных мира сего, однако, узнав, что на торжестве будут присутствовать несколько президентов западных стран, в полной мере оценила важность мероприятия. Это не просто свадьба, а серьезное политическое событие. Мохаб не только свяжет себя узами брака, но и обретет трон, власть, вес, с которым будут вынуждены считаться представители самых прогрессивных стран.

Джала обвела глазами комнату, которую велел приготовить для нее Мохаб. Здесь ей суждено провести время до свадебной церемонии. Оригинальный интерьер, вплоть до росписи на стенах, был кропотливо восстановлен. Этим Мохаб отдал дань прошлому. Однако в комнате имелось все, что необходимо современному человеку. Обстановка была сдержанной и элегантной. Джала легко могла представить, как она работает здесь, словно это ее родной дом.

Дом…

У нее никогда не было чувства дома. Но эту прекрасную комнату, где каждый квадратный метр был, казалось, пропитан духом Мохаба, она сочла идеальным пристанищем.

Однако Джала напомнила себе, что проведет здесь не так уж много времени.

Не прошло и часа, как невесту окружили невестки и помощницы, которым предстояло подготовить ее к самой важной ночи в жизни.

— Что же, твое время подходит к концу!

Фыркнув, Джала повернулась к жене брата, показавшейся в дверях:

— Алайя, неужели у тебя в роду были часовщики?

Женщины рассмеялись. Алайя проводила Джалу в гардеробную, где был приготовлен свадебный наряд. Она полностью доверилась вкусу и чувству стиля Алайи — ведь ей необходимо выглядеть достойно, как будущей королеве.

Кармен нетерпеливо захлопала в ладоши:

— Скорее одевайся! У нас осталось не больше получаса!

Джала покорно склонилась:

— О да, моя госпожа.

Зеленоокая Фара оживленно жестикулировала:

— Ты и представить себе этого не можешь! Ты наблюдала только начальные приготовления. Это ничто по сравнению с истинным масштабом церемонии. После моей свадьбы, похожей на арабские сказки, я думала, что Кармен уже не превзойти саму себя.

— Едва ли меня можно за что-то благодарить, — ухмыльнулась Кармен. — Твой влюбленный жених, Джала, сделал практически все сам.

Джала уже привыкла к тому, что каждый, кто встречался ей в эти дни, не прекращал рассыпать похвалы Мохабу. Все как один напоминали Джале о том, насколько глубоки его чувства к ней. Никто не догадывался, что творилось между ними на самом деле. Да и как догадаться? Никто не подозревал, что жениха и невесту толкнула друг к другу страсть, приправленная политическими соображениями. Но, как все в мире, это временно.

Опустив на кровать богато украшенную резную шкатулку с украшениями, которые преподнес король Хасан, Кармен улыбнулась. Она настояла, чтобы именно их Джала надела на свадебную церемонию.

— В этом прекрасном месте все делается как по волшебству. Я никогда не видела, чтобы подготовка к свадьбе происходила так быстро.

— Да, — усмехнулась Фара. — Я буду скучать, когда вернусь домой. Наша семья живет довольно уединенно. — Она задорно подмигнула. — Хорошо, что у нас есть мужья, с которыми можно провести время наедине.

— Джала, все готовы и ждут тебя, — сказала Алайя.

И Джала подчинилась. Она хотела, чтобы все это поскорее закончилось.

Минут десять она с недоумением рассматривала свое отражение в позолоченном зеркале. Она правильно поступила, доверив хлопоты, связанные со свадебным нарядом, Алайе. В зеркале отражалась истинная принцесса и будущая королева.

Великолепное одеяние с персидскими и арабскими мотивами прекрасно подчеркивало ее формы и оттеняло загар. Платье оставляло открытыми плечи и шею, талия была чуть завышена, юбка заканчивалась шлейфом. Расшитое серебряными нитями, украшенное жемчугом и драгоценными камнями, платье было выполнено из ткани всех оттенков красного цвета. Образ завершала длинная фата.

Но все это и даже подарок короля — внушительные драгоценности — померкло, когда Алайя закончила макияж.

Джала едва узнала себя.

— Алайя! — вскричала она в притворном ужасе. — Куда подевалась настоящая невеста Мохаба?

Женщины рассмеялись. Джала еще раз покрутилась перед зеркалом и убедилась, что все в порядке.

— Ты не привыкла пользоваться косметикой. Я просто подчеркнула твои достоинства.

— Да я похожа на девушку из рекламы косметических товаров!

— Нам, несчастным женщинам, часто приходится прибегать к различным уловкам, чтобы достойно выглядеть перед камерами, чего не требуется нашим потрясающим мужьям. Если ты женщина, без капельки туши, карандаша и блеска для губ не обойтись.

— Еще никогда я не выглядела так бесподобно!

— Ты очень похожа на своего брата, — тепло улыбнулась Алайя. — Ты кажешься мне самой красивой женщиной на земле.

— Дамы, вы сделали все возможное, чтобы мы с Мохабом начали икать.

Камал! Ее брат пришел, чтобы отвести Джалу к будущему мужу. Он пошутил, переиначив поверье: если человек начинает икать, это означает, что где-то кто-то вспоминает о нем.

Когда Камал приблизился к сестре, его глаза лучились теплотой и радостью. Он обнял и расцеловал Джалу:

— Моя дорогая любимая сестра, я рад, что ты наконец нашла мужчину, достойного твоей любви и добродетели.

Джала была не в силах остановить слезы. Единственное, чего она хотела, — спрятать лицо на широкой груди брата и выплакать свое горе. Если бы это было возможно…

Алайя растащила брата и сестру, пока слезы Джалы не уничтожили все ее усилия.

— Любимый, давай отложим трогательные речи на потом.

Джала улыбнулась:

— Только не думай, братец, что завтра тебе удастся загнать меня и Мохаба в ловушку и расспрашивать о брачной ночи.

— Уволь меня от этих подробностей! Ты всегда будешь моей младшей сестрой, так что мне не хотелось бы слышать об этом.

— То есть тебе будет достаточно, если я скажу, что это произошло? — продолжала дразнить его Джала. — И мне не придется описывать, как именно?

Камал едва сдерживался:

— Еще слово — и я отправлю тебя в Джудар, где никто и никогда не прикоснется к тебе!

— Мой муж, — ворковала Алайя, — он такой заботливый брат.

— Надеюсь, в постели он не так старомоден.

Камал задохнулся от подобной дерзости.

Все продолжали смеяться, когда торжественная процессия покидала покои. Джала вздохнула с облегчением, поняв, что ей удалось скрыть истинную причину своих слез. Наблюдавшим это показалось естественным волнением женщины, чья жизнь в скором времени кардинально изменится.

Но все не совсем так, как думают родственники и гости.

Когда Джала полностью оправилась от пережитого волнения, настал ее черед отдать должное организационным способностям Мохаба. Фара была права — трудно представить подобное великолепие.

В разогретом многочисленными факелами воздухе витал аромат мускуса. Все — начиная с деревянных перекрытий и заканчивая медной отделкой — блестело. Казалось, они попали в прошлое. С потолка зала свисали шелковые знамена с гербами племен Йарира. Колонны были задрапированы органзой. Повсюду были расставлены цветочные композиции. Сотни людей в праздничных одеждах были похожи на мерцающие драгоценные камни.

Затем все померкло. В глубине, на платформе, обтянутой алым шелком, стояли два позолоченных, богато украшенных трона. С одного из них грациозно поднялся Мохаб, приветствуя свою будущую жену.

Казалось, он сошел прямиком со страниц «Тысячи и одной ночи». Его наряд повторял цвета свадебного платья Джалы, но тона были более приглушенными. Он являл собой воплощение силы и красоты.

Джала любила его всем сердцем. Прошлая боль ничему ее не научила.

Барабанная дробь нарушила ход ее мыслей. Старейшины начинали брачную церемонию. На их лица были нанесены татуировки. Послышались церемониальные песнопения.

Даже на расстоянии Джала ощущала волны животного желания, исходившие от Мохаба. Она чуть было не лишилась чувств и сильнее стиснула руку брата. Когда они поднялись на платформу, ее взгляд обратился к людям, которых Джала любила больше всего. Камал и Мохаб обнялись и обменялись клятвами поддержки и доверия. Лишь потом Камал мог передать ему свою сестру.

После того как мелодия затихла, к ним приблизился священнослужитель. Он накрыл соединенные руки новобрачных белоснежной тканью и произнес брачную клятву. Они повторили последние слова, тем самым приняв друг друга как мужа и жену.

Когда священнослужитель отошел, Джала подумала, что сможет продержаться до конца церемонии, но Мохаб снова сжал ее руки:

— Это каждый муж обещает своей жене, когда они соединяют свои души перед Богом. Но я клянусь также в том, что принадлежу только тебе, всегда принадлежал только тебе и всегда буду только твоим.

Джала была готова потерять сознание от охвативших ее эмоций, а толпа взорвалась аплодисментами. Слова Мохаба все еще звучали эхом в ее голове, когда на платформу поднялся старейшина рода аль-Куссаимис.

Он сообщил, что племена Йарира единогласно принимают Мохаба как короля своих земель и что его детям суждено унаследовать трон.

После этого старейшины племен поочередно поднялись на платформу и почтительно поцеловали плечо своего короля в знак верности и почтения.

Наконец на платформе остались только Джала и Мохаб. Настала его очередь обратиться к своему народу.

— Вы возложили на меня великую ответственность, оказали честь, признав меня королем, и я клянусь вам, что буду править мудро и милосердно. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить мир и процветание в этой стране. — Он подвел Джалу к краю платформы. — И в качестве короля Йарира я представляю вам мое единственное сокровище, вверяюсь ее мудрости и состраданию. Ваша королева… Джала аль-Масуд.

Снова послышались аплодисменты и радостные выкрики. А потом Мохаб нарушил все запреты и моральные устои, бесстыдно демонстрируя свою любовь перед посторонними, и жадно поцеловал жену.

Не медля ни минуты, Джала поддалась его желанию, изнемогая от любви и жажды. Она возьмет с собой, унесет в вечность каждую его черточку, смех, каждую искру его страсти.

Поцелуй прервался, и он ухмыльнулся:

— Не пора ли нам занять наше законное место?

Радостно улыбнувшись, Джала поспешила вслед за мужем. Усадив ее на трон, Мохаб опустился перед ней на колени и жадно поцеловал руку. Отстранившись, он прошептал:

— Моя королева.

Лишь чудом Джала сдержала слезы. Это воспоминание еще долго будет согревать ее израненную душу.

Когда же Мохаб встал в полный рост, толпа затаила дыхание. Все прекрасно понимали, что перед ними стоит прирожденный правитель. Затем он грациозно опустился на трон подле своей королевы.

После того как угасла последняя вспышка фотокамеры, Мохаб повернулся к жене и ослепительно улыбнулся:

— Кажется, пора накормить наших гостей. Они уже устали.

Неожиданно Джала разразилась смехом. Мохаб повел ее за собой. У ступеней платформы он подхватил жену на руки так, словно она ничего не весила.

В колыбели его рук Джала чувствовала себя в безопасности, вдыхая запах любимого мужчины. Он мог нести ее, куда ему захочется.

Так они оказались в свадебном шатре. Внутри все было оформлено в оттенках ее свадебного наряда, отчего обстановка казалась еще роскошнее.

Мохаб пронес жену на руках мимо накрытых к пиршеству столов. Джала видела фонари, шелковые скатерти, дорогие столовые приборы, вазы с живыми цветами. Все играло красками. Молодожены опустились на подушки под витой аркой, которая располагалась напротив танцевальной площадки. Как только гости заняли свои места, сотни официантов, плавно двигаясь, внесли на плечах медные блюда.

Семьи Джалы и Мохаба сидели рядом с молодыми. Ее родные выглядели оживленными, отчего женщина почувствовала укол совести. Когда же она перевела взгляд на родственников Мохаба, то убедилась, что они также всем довольны. Все, кроме Наджиба.

Они не разговаривали со времени помолвки, и даже на расстоянии Джала ощущала его неприятие происходящего.

Между столами появились танцовщицы, исполнявшие национальные танцы. Женщины вовлекли Джалу в свой круг. Она не знала, сколько времени прошло — минуты или часы. Казалось, она спала наяву. Сотни людей жали ей руку или целовали, принося искренние поздравления новобрачной. Все как один твердили, что еще никогда не бывали на подобном пиршестве, но Мохаба рядом с ней уже не было.