Глава 7

Мохаб стоял перед запотевшим зеркалом и смотрел в глаза своему отражению. Теперь ему было совершенно очевидно собственное безумие.

Мохабу удалось уговорить Джалу дать согласие на помолвку. Он пошел еще дальше, убедив ее в искренности своих чувств. Ему стало очевидно ее влечение к нему. Мохаб и прежде был уверен, что Джала уступит. Это лишь вопрос времени. Если бы он смог держать рот на замке, она уже была бы в его постели.

Но он не совладал с собой.

Мицар и Сети терлись о его ноги, словно старались отвлечь от дурных мыслей. Вздохнув, он взял кошек на руки и вышел из ванной. За ним по пятам следовали Нихал и Ригель. Но даже присутствие любимых питомцев не могло вернуть ему спокойствие. Это заставляло Мохаба чувствовать себя еще хуже, он непрестанно вспоминал о том, с какой лаской и трепетом к ним отнеслась Джала. Мохаб насыпал корм в кошачьи миски и, извинившись, сказал кошкам, что сегодня ему нужно побыть одному. Как обычно, они поняли его и не преследовали.

Стоя посреди потрясающих апартаментов, которые отвел ему Камал, Мохаб все же не мог поверить в то, что он находится в Джударе. На его глазах творилась история, происходило нечто невероятное: представителя рода аль-Ганем принимали как дорогого гостя в цитадели аль-Масудов. Еще неделю назад предположить такое было невозможно. Но Камал решился на это.

И как Мохаб воспользовался поддержкой, которую оказал ему Камал? Как поступил он с доверием Джалы? Собственными руками он разрушил все.

В его памяти было свежо воспоминание: застывшее лицо Джалы, похожее на маску, когда он рассказал правду. Она произнесла одно-единственное слово: «Объясни».

Он не смог ей отказать. Он пошел на это. Мохаб рассказал все, не упустив ни малейшей детали. Когда он закончил, Джала бесшумно развернулась и ушла.

Это произошло три дня назад. Джала в ту же ночь покинула дворец. Мохаб не сомневался, что она отправится прямо в аэропорт, улетит из Джудара и больше никогда не вернется. Однако она не уехала. Ему стало известно, что Джала зарегистрировалась в отеле. Она ясно дала понять, что хочет держаться подальше от дворца. И от него. Его попытки поговорить с ней по телефону также не принесли успеха. Джала не отвечала ни на чьи звонки. Затем она и вовсе отключила телефон. И это лишь его вина.

Мохаб судорожно вздохнул и посмотрел на сад, видневшийся в распахнутых окнах. Следует смириться с мыслью о том, что изменить ничего нельзя. Слишком много лжи было высказано в прошлом, слишком многое скрывалось, умалчивалось. Сначала он поступал так потому, что считал это необходимым. Потом — из страха потерять любимую женщину. Когда же Мохаб снова обрел Джалу, он понял, что единственная причина, по которой он потерял ее шесть лет назад, заключалась в том, что он не был с ней полностью откровенен. Осознав это, он больше не мог ничего скрывать. Мохаб хотел, чтобы их новые отношения были основаны на честности и доверии, хотел, чтобы между ними не осталось недомолвок.

Когда Джала узнала все, ей оставалось лишь принять решение — быть с ним или нет. И Мохаб позволил ей сделать выбор.

Она выбрала окончательный разрыв.

Единственной причиной, по которой Джала задержалась в Джударе, были племянники. По словам Фарука и Шехаба — единственных, кого она пускала к себе, отказавшись от общения с Камалом, — Джала хотела перед отъездом пообщаться с ребятишками. Однако во дворце она оставаться не желала. Возможно, уже через пару дней она улетит, и всему придет конец.

Но кого он пытается обмануть? Между ними все уже давно разрушено. Как только Джала поняла, что больше ей не придется мириться с присутствием Мохаба, всему пришел конец. То, что их до сих пор влечет друг к другу, не имеет значения. Для Джалы не было ничего превыше личной свободы и честности. Это всегда было важнее ее собственных чувств и желаний, какими бы сильными они ни были.

Рык отчаяния вырвался из глубины его души. Довольно! Он разработал блестящую стратегию, чтобы справиться с тем, что его мучило, но в итоге проиграл. Теперь он потерял Джалу навсегда. Но не потому, что наконец открыл ей всю правду, нет… Он начал их новые отношения с очередного фарса. Как же он просчитался! Теперь все бессмысленно, надежды не осталось. И так было всегда. Если дело касалось Джалы, любая безупречная стратегия, любой тщательно продуманный план обращались в прах.

Мохаб был не в силах оставаться там, где ее больше не было. Он собрался покинуть дворец. Но прежде чем уехать, нужно встретиться с Камалом и обсудить, как усмирить гнев его дяди. Что касается Джалы… Он справится с этим.

— Ты оказался лучше, чем я предполагал. Гораздо лучше.

Мохаб прикрыл глаза, услышав за спиной голос, поразивший его, как стальной клинок. Все обстояло хуже, чем он думал, — Мохаб не слышал, как к нему приблизился Камал.

«Возьми себя в руки», — приказал он себе.

Мохаб повернулся и подавил вздох. Теперь он не мог назвать Камала другом. Этот мужчина показался ему слишком счастливым. Бессилие охватило его. А он всю жизнь был уверен, что вряд ли когда-либо испытает нечто подобное.

— Я хотел поговорить с тобой… — начал было Мохаб.

Камал взял его за руку:

— Я мог бы позвонить, но мне хотелось встретиться лично и представить тебя в новом качестве.

Мохаб нахмурился. Он не понимал, о чем говорит король Джудара. Тем временем Камал продолжал:

— Я не сомневался, что Джала изыщет способ предотвратить войну без ее участия. Безусловно, я не тешил себя иллюзиями, но ей все же удалось найти решение.

Слово «решение» прозвучало как шутка. Однако Мохабу было не до смеха. Между тем Камал и не думал останавливаться:

— Всем хорошо известно, как легко ей удается находить выход из самых затруднительных положений в неспокойных регионах.

Мохаб был полностью согласен с Камалом. Он сам внимательно и с восхищением следил за работой и успехами Джалы на выбранном ею поприще. По правде говоря, порой он испытывал недовольство собой. То, что удавалось решить ей, ограниченной в ресурсах и возможностях, он мог уладить только с применением крайних мер. Мохаб скрытно помогал любимой женщине во всех ее начинаниях, одновременно оттачивая свои методы на примере ее собственных.

Однако он недоумевал, зачем Камал говорит об этом сейчас. Неужели он единственный, кто не понимает, что творится?

Меж тем Камал прошел в апартаменты гостя.

— Каждый раз, когда она уезжает, я теряю связь с ней. И если мне необходимо ее присутствие, приходится преследовать Джалу по всему миру… Тем не менее мне удалось узнать, что она поселилась в отеле средней руки на другом конце города.

— Это мне известно.

Взгляд Камала потеплел.

— Сестра никогда не кичилась богатством, а работа и вовсе превратила ее в аскета. К тому же не надо забывать ее «пунктик» насчет независимости. То, что здесь знали о том, где и с кем она, должно быть, приводило Джалу в ярость. Что это такое?!

Мохаб невольно вздрогнул.

— Мне, конечно, доложили, что ты якобы привез с собой кошек, но я считал, что они перепутали переноски с контейнерами.

Пушистые питомицы стремительно бросились навстречу, чтобы поприветствовать Мохаба, но замерли в отдалении, заметив, что он не один. Широко улыбнувшись, Камал наклонился и протянул руки, чтобы они могли обнюхать его ладони.

— Подумать только, четыре кошки! Мохаб, ты не перестаешь меня удивлять. Есть ли еще что-то, чего я о тебе не знаю? Погоди, совсем скоро до моих детей дойдет весть о том, что у тебя живут эти красавицы. Ты моментально станешь их любимым дядей.

Слово «дядя» больно ранило Мохаба. Видимо, такова его судьба — ему никогда не бывать чьим-то дядей. Он обречен оставаться в одиночестве. По всей видимости, Камал все еще пребывает в заблуждении относительно планов своей сестры и их свадьбы. Стиснув зубы, Мохаб наблюдал за тем, как доверчиво кошки отнеслись к Камалу. К нему они проявили такое же расположение, что и к Джале. Наверняка почувствовали их родство.

Это очередная причина, по которой он больше не может оставаться гостем ее брата.

— Камал, послушай…

Король выпрямился, на его руках безмятежно мурлыкала Мицар.

— Я хочу услышать, как тебе это удалось! Безусловно, я был наслышан о твоих способностях, но это граничит с чудом!

С Мохаба было достаточно двусмысленностей.

— О чем ты толкуешь?

— Естественно, о Джале. Она только что позвонила мне и сказала, что следует начинать свадебные приготовления.

Впервые в жизни Мохаб почувствовал себя обескураженным. Джала согласилась выйти за него замуж?!

Он начал было подозревать, что у него начались галлюцинации, но Джала сама позвонила ему, когда Камал ушел. Она сообщила, что их помолвку следует отпраздновать завтра за семейным ужином. Мохаб предложил встретиться с ней до ужина и поговорить, но Джала положила трубку, не удосужившись попрощаться. Может, кто-то записал голос его любимой на пленку?

Тем не менее Мохаб не собирался отступать. Это был его третий, и последний, шанс. Упускать его ни в коем случае нельзя. Необходимо взять себя в руки.

Несмотря на то что мужчина в элегантном смокинге, смотревший на него из зеркала, выглядел спокойным и уверенным в себе, его глаза выдавали изголодавшегося зверя, затаившегося внутри.

— Понятно, почему ты не слышал, как я стучала в дверь. Костюм довольно красивый.

Насмешка в голосе заставила его стремительно обернуться.

В дверях стояла Джала.

Ее стиль Мохаб всегда находил верхом женственности и вкуса, но этим вечером она превзошла себя. На Джале было длинное платье цвета темного золота, словно стекавшее вниз по безупречной фигуре. Она была похожа на древнюю богиню. Каждый изгиб ее тела был подчеркнут тончайшей струящейся тканью.

Джала прошествовала мимо него и, повернувшись спиной, любовалась ночным садом, видневшимся в распахнутых окнах. Мохаб бесшумно приблизился к ней, готовый к тому, что она растворится в воздухе, как фантом из золотой пыли. Джала посмотрела на него через плечо. Глаза ее были темны и таинственны, как небо Джудара. Вьющиеся пряди чуть трепетали от ночного бриза, пропитанного ароматом жасмина.

— Ты сказал, что хочешь о чем-то поговорить.

— Когда ты положила трубку, толком не выслушав меня, я решил, что тебе это безразлично.

— Я изменила свое решение. Нам необходимо найти общий язык, прежде чем мы предстанем перед нашими семьями.

Мохаб встал у нее за спиной и обнял за талию. Возможно, не стоило этого делать, но он не смог сдержаться. За три дня разлуки мужчина утратил последние силы. Несмотря на то что Джала была напряжена, как натянутая струна, она не шелохнулась, когда Мохаб подался вперед, чтобы вдохнуть ее запах. Ее аромат отравлял его кровь.

— Джала, любимая, я думал, что больше никогда тебя не увижу…

Развернув ее лицом к себе, Мохаб с отчаянием впился в губы женщины. Почувствовав, как ее рот открылся ему навстречу, услышав судорожный вздох, он тотчас позабыл о сдержанности. Их языки соревновались друг с другом в упоительной дуэли. Прижав Джалу к себе, он пустился в путешествие сквозь слои шелковистой ткани прямиком к бархату ее кожи. Мохаб крепко обхватил ее ягодицы, едва прикрытые тончайшим кружевом трусиков. Джала прервала поцелуй:

— Я здесь не ради этого…

Сжавшись, словно от удара, Мохаб отпустил ее. Если бы не семейный ужин в честь их помолвки, который начнется через полчаса, ему легко удалось бы убедить ее в обратном… Он едва скрывал ликование при виде того, как дрожали ее руки, пока Джала поправляла платье, смятое неожиданной вспышкой страсти.

— Я хочу объяснить, почему так поступаю.

— Мне не обязательно знать, почему ты изменила решение.

— Обязательно. Я уверена, что ты просчитался.

«Ну, давай, расскажи мне об этом».

Однако Джала заговорила о другом его просчете.

— Ты уверен, что можешь манипулировать дядей, диктовать ему свои условия, урегулировать кризис без моего участия. Все же ты заблуждаешься относительно того, что достигнешь цели один. Если бы речь шла не о твоем дяде, возможно, все получилось бы. Но с его манией преследования он способен обострить конфликт до предела, если решит, что ему выделили недостаточно нефти. Хасан развяжет кровопролитную войну просто из прихоти, даже если воевать ему придется с родным племянником.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил Мохаб.

— Брак — единственный способ для него сохранить лицо. Если ты с почтением вложишь его руку в руку Камала, он будет ослеплен собственной гордостью, утолит тщеславие, и воцарится мир.

Камал был прав. Эта женщина действительно непредсказуема. Мохаб не мог даже представить, что Джала способна на нечто подобное. Но тем не менее она поступила именно так, как предсказал ее брат. Безупречное решение стало результатом тщательного анализа ситуации и характеров людей, в нее вовлеченных. В который раз Мохаб убедился в том, что с ней не стоит пытаться достичь цели обманным путем.

Он помолчал.

— Это весьма дальновидно. Ты приняла единственно верное решение, к которому я пытался подтолкнуть тебя.

Джала пожала плечами, отчего ее грудь призывно качнулась под тканью платья, заставив Мохаба нервничать.

— Трудно только начать. Потом все становится проще.

Прежде чем он успел поклясться себе в том, что больше никогда не будет манипулировать ею, Джала добавила:

— В любом случае, как ты уже убедился, я — залог твоего успеха.

Мохаб привлек ее к себе, и Джала снова вырвалась из его объятий. Казалось, так теперь будет всегда.

— Еще рано меня благодарить. Я лишь сказала, что это поможет умаслить твоего дядю, однако ровным счетом ничего не гарантирует.

Он засунул руки в карманы:

— Мне безразличен результат. Единственное, что меня волнует, — твои намерения.

Джала бросила на него взгляд, значение которого ему было недоступно.

— Похоже, сегодня ты излишне беспечен. Или это твое обычное состояние? Да, возможно, так. — Она снова пожала плечами. Мохаб ощутил очередной прилив желания. — Тебе нужно поступать обдуманно. Быть королем — не то же самое, что быть солдатом…

— Если кто-то и сможет меня этому научить, то только ты. Как моя королева.

Дымка затуманила ее взгляд. Неужели это действительно тронуло ее? Но уже через мгновение все прошло. Мохабу оставалось только задаваться вопросом: не привиделось ли это ему?

— Итак, что касается сегодняшнего вечера… — продолжала молодая женщина.

Она не сказала, что не желает быть его королевой?!

— Что с ним?

— Вполне вероятно, мои невестки уже поделились своими соображениями относительно природы наших отношений… Безусловно, большая часть их выводов была сделана на основе той примечательной телефонной беседы, что мы имели. Теперь всем или почти всем должна быть очевидна степень нашей близости. Как ты собираешься вести себя на глазах у родственников?

Он поднес ее руку к губам:

— Я намереваюсь показать всем и каждому, что счастлив стать твоим избранником. Что я лелеял эту надежду с того самого дня, когда впервые увидел тебя.

Джала отняла руку:

— Нет необходимости заходить так далеко. Это вызовет ненужные подозрения.

Она не верила Мохабу. Едва ли его слова являются правдой.

Честно говоря, Мохаб не думал о браке все те годы, что наблюдал за ней со стороны. Но лишь потому, что считал, что ему не суждено создать семью. Даже сделав Джале предложение, он едва ли мог представить себя женатым человеком, если учесть, какую жизнь он вел тогда.

Но теперь, когда судьба сделала столь неожиданный поворот, все стало по-другому. Прежде он хотел одного — чтобы Джала была рядом с ним. Теперь же Мохаб желал разделить с ней все то, что могут разделить два любящих человека.

Однако ему было ясно, что Джала не переменила свое мнение о нем. Ему предстояло выслушать ее до конца.

— Так наш прежний уговор все еще в силе? — осторожно поинтересовался Мохаб.

Он задержал дыхание, надеясь, что крохотная искорка надежды еще остается.

Едва слышно Джала выдохнула:

— Да.

Загрузка...