Скрытая наследница

С.Т. Фернандес

Скрытая Наследница

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜ http://Wfbooks.ru

Оригинальное название: The Veiled Heir

Автор: S.T. Fernandez / С.Т. Фернандес

Серии: The Heir of Atlantis #1 / Наследник Атлантиды #1

Перевод: nasya29

Редактор: nasya29

Глава 1

Попытка успокоить мысли в жестокой флоридской жаре была похожа на попытку читать книгу, пока кто-то долбит в барабан рядом с головой. Я запрокинула голову назад, мои веки сомкнулись, чтобы укрыться от палящих лучей солнца, которые обжигали мою загорелую кожу, пока я качалась на воде — живот напрягался от усилий удержать равновесие. Тёплый летний ветер пронёсся по водам Атлантики, развеяв мои длинные чёрные волосы за плечи. Ласковые волны прижимались к моей доске, а пальмы шипели под напором ветра перемен, который неизбежно наступил, перемен, которые теперь аккуратно упакованы в двадцать три коробки, один чемодан и сумку с туалетными принадлежностями, готовую к утру.

Высокий, пронзительный смех детей нарушил мой момент дзен, и мои глаза резко открылись — взгляд остановился на группе людей, занимающихся снорклингом в нескольких шагах от меня.

Не просто людей.

Туристов.

Много туристов.

Хотя они в основном следовали инструкциям, которые я выкрикивала сквозь оглушающий рев мотора лодки, было очевидно, что большинство из них не слушали. Вода периодически вырывалась из их трубок, как у китов, взлетающих с поверхности океана. Им было трудно удержать головы под водой достаточно долго, чтобы увидеть различные виды рыб, населяющих коралловый риф Джона Пеннекампа в Ки-Ларго. Но ничего. После сегодняшнего дня мне больше не придётся кричать.

Я опустила руку в тёплую воду и плеснула ею по рукам, чтобы охладить кожу. Всего тринадцать минут осталось, согласно моему расписанию; скорее всего, одиннадцать, так как я проверяла пару минут назад. Задняя часть шеи напряглась от предчувствия, и я обернулась — взгляд сразу упал на Джона Адамса, капитана нашей лодки для снорклинга. Тёмные очки авиаторы лежали на его высоком носу, как доказательство его уверенности в себе. Его тёмные волосы, аккуратно подстриженные, не теряли укладки даже на ветру, а тёмная щетина обрамляла его челюсти, и линию подбородка. Чёткие очертания его соблазнительных губ — тех самых губ, которые заставляли меня желать чего-то больше чем дружба этим летом, — расплылись в улыбке.

— Ублюдок, — пробормотала я.

Я могла увидеть, как его плечи тряслись от смеха, даже с такого расстояния — он, похоже, был отличным читателем по губам.

— Смотри за туристами, — сказал он. — Это будет весело, — сказал он. Я сдержала желание закатить глаза. Единственная причина, по которой Джон настоял, чтобы я следила за нашими добродушными клиентами, заключалась в том, что я — это просто феномен природы. По крайней мере, я всегда так говорила о себе. Мои коллеги называли меня своим талисманом удачи. Подписчики в соцсетях компании Snorkida Shore Excursions называли меня вирусной сенсацией.

Я бы предпочла просто делать свою работу и не быть ни тем, ни другим.

Я болтала ногами в воде, наблюдая, как парень из Висконсина снова ныряет, пытаясь выправиться. Сын Висконсина вынырнул и замахал руками в воздухе.

— Крисиииииииис! Я нашёл! Я нашёл! Иди скорее! — крикнул он.

Грациозная, Крисси прыгнула с кормы лодки и без труда проплыла к нему. Её монокостюм Snorkida облегал её торс, как вторая кожа, пока её тело на мгновение исчезло под водой. Несмотря на снаряжение для снорклинга в руках, её мускулистые руки с лёгкостью разрывали воду, будто она плавала всю жизнь. Четыре года, проведённые в команде по плаванию Университета Майами, и стали причиной, почему я порекомендовала её для этой работы. Хотя Крисси Бейкер и не была морским-биологом, её жизнерадостная натура прекрасно подходила для работы с клиентами Snorkida.

— Что ты нашёл, Сэм?

— Ярко раскрашенная, — ответил он с подростковым хрипом в голосе, неистово работая руками, чтобы удержать тело на воде.

Крисси засмеялась.

— Они все ярко раскрашены, глупыш, — сказала она.

Я могла видеть, как цвет заливает бледные щеки молодого человека с того места, где я плавала.

— А, ты о синем и жёлтом?

— Да, да, это он.

— Ах, ты говоришь о голубом танге. Тот, что с жёлтой полосой?

Сэм указал на неё.

— Да, это он.

Она надела одну из своих фирменных Крисси-улыбок, которые заставляют сердца мужчин, как молодых, так и старых, стремиться узнать её поближе.

— Тогда давай посмотрим, сможем ли мы найти его снова, ладно?

Чёрт, она действительно знает, как с ними работать. Это ещё один отзыв на пять звёзд в TripAdvisor.

Крисси умело закрепила снаряжение для снорклинга на своей пепельно-русой шевелюре и нырнула, чтобы найти рыбу, которую она предложила клиентам найти. Она прославилась тем, что заявляла, что эти рыбы редкие, хотя их было полно в этих водах.

— Это попытка сделать их опыт особенным, — говорила она, и судя по количеству людей, которые записывались на нашу экскурсию каждый день, я ни капли не сомневалась, что это действительно работает.

— Эш!

Я повернулась к Джону. Морщинка на его лбу углубилась, когда он указал мне за спину. Я повернулась обратно, заслоняя глаза от солнца поднятой рукой. Несколько десятков ярдов от нас медленно всплыл плавник.

Он двигался в сторону туристов.

Не раздумывая, я начала неистово грести к границе зоны снорклинга — моя доска скользила по поверхности воды. Мышцы на плечах и бицепсах горели с каждым движением. Я тут же пожалела, что паковала последние коробки перед сменой. Я бы упаковывала завтра утром, перед завтраком с родителями, но моё желание быть готовой к любому повороту событий победило.

Когда я достигла границы, я встала на доску, заполняя лёгкие воздухом. Плавник замедлился, лениво скользя туда-сюда передо мной.

Давай. Давай, докажи мне, что я ошибаюсь. Нападай на меня.

Но акула этого не сделала.

Она скользила туда-сюда в десяти ярдах от меня, мои подтянутые ноги болтались под водой, приглашая её.

Ну, мы опять будем играть эту игру, да?

Когда я уже думала, что эта тупая схватка будет длиться до конца моей смены, вода брызнула мне в лицо, и я непроизвольно вздрогнула. Акула отступила, как будто её прогоняли. Я тяжело вздохнула.

— Они всегда так делают, — пробормотала я себе под нос. Я ещё раз осмотрела окрестности, прежде чем поплыла обратно к лодке.

Последний турист забрался по лестнице на корме. Когда я схватила за неё, Крисси стояла сверху, руки на бедрах, ухмыляясь.

— Молодец, Спасательница, — сказала она.

Я фыркнула в ответ, поднимаясь.

— Как символично.

— Ты точно заслужила свой «счастливый час» или прощальный пивной коктейль. — Крисси потянула меня за последний рунг, и мы начали собирать ласты, маски и жилеты, валявшиеся на палубе. Мой ум неустанно пытался осмыслить произошедшее, как всегда, пока мотор не завёлся.

Может, это молодая акула просто привыкла к людям?

Это была ложь, которую я с радостью хотела бы, чтобы моё пульсирующее сердце приняло.

Когда оборудование было аккуратно убрано, а Крисси отправилась развлекать гостей, я поднялась по лестнице на верхнюю палубу и села на своё привычное место рядом с Джоном — его загрубевшие руки крепко держали руль. Он мельком взглянул на меня, и уголок его рта изогнулся в ухмылке.

— Только не говори.

— Я ничего не говорю, — сказал Джон с ложной невинностью в голосе. Когда он прикусил нижнюю губу, я щёлкнула его по верхней руке. Он разразился истерическим смехом, который заглушил рев мотора.

— Извини. Извини. Просто это так странно.

Я покачала головой.

— Не напоминай.

— Но это действительно круто, Эш, — сказал он, глядя в пустоту, как будто прокручивал в уме случившееся. — Каждый. Раз.

Я приподнялась на сиденье. Мне следовало бы почувствовать себя польщённой от восхищения в его голосе, но меня охватила путаница. Всю жизнь самые опасные океанские хищники, похоже, избегали меня. Неописуемое родство стало мотивацией выбрать морскую биологию. Возможно, это было воображаемое родство, но, будучи полупрофессиональным серфером, я неоднократно наблюдала за поведением морских существ, когда они были рядом со мной. Я никогда не раскрывала свою одержимость, но «почему» происходящего держало меня в своём смертельном захвате. Проверка своих пределов всегда приносила мне прилив адреналина. И я стала зависимой от этого.

Вспомнился старый университетский момент.

Нас с однокурсниками пригласили участвовать в дайвинге. В тот день акул было в воде предостаточно, что идеально подходило для того, чтобы я проверила свои силы. Я помнила, как бледным стало лицо одной из моих однокурсниц и до сих пор слышала её крик в воде вокруг дыхательной трубки.

Я проверяла свои границы с помощью кусочка мяса, который я скрытно принесла в воду. Я до сих пор вижу, как алая кровь расплывалась по воде от приманки, зажатой в моей руке. Я помнила, как огромная белая акула вынырнула из теней. Она несколько раз обошла меня, не двигаясь, чтобы съесть мясо… или мою руку. И я помню, как моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди. После нескольких минут ожидания я бросила мясо и поплыла к поверхности, но не успела уйти, как акула вернулась и сожрала приманку, которую я оставила. После этого большинство моих однокурсников считали меня чуть ли не заклинателем акул.

Для себя я всегда была Ашера Рей Дельмар, феноменом природы. Для моих однокурсников, профессиональных серферов и коллег я получила прозвище «королева морских существ». И я сделала своей жизненной целью выяснить, почему.

Глава 2

Я разгладила свою майку с надписью «Просто добавь воды» нежно-голубого цвета, которая развевалась на лёгких джинсовых шортах. Так как лодка пришвартовалась чуть позже обычного, оставив мне мало времени на подготовку, мокрые пряди волос высыхали длинными чёрными волнами по спине. Мне как раз хватило времени на быстрый душ и последний осмотр чемодана, и я уже была готова к своему любимому дайвингу.

Музыка ревела в Синем плавнике, пересекая звук хруста гравия под моими шлёпками. Заведение, спрятанное от Приморского шоссе, было любимым местом жителей Кей Ларго, где можно было недорого перекусить и выпить холодного после долгого дня на море — того, что я, безусловно, буду скучать. Деревянные ступени скрипели под каждым моим шагом, их знакомые скрипы эхом отдавались, пока я поднималась ко входу. Широко открытые двери и окна впускали в помещение лёгкий бриз, заставляя треугольные флаги пива танцевать на верёвках. К моему удовольствию, в баре было всего несколько человек — включая моих коллег. Легкий гул разговоров, стук шаров для бильярда и звуки электронных мишеней для дартса встречались моими ушами. Жители и смелые туристы, обычно заполнявшие это место, благополучно отсутствовали. Это играло мне на руку, потому что я не любила большие толпы и предпочитала избегать их, когда это возможно. Одно из преимуществ работы в туристической сфере? Большинство работы приходится на выходные, а в будние дни такие места, как продуктовые магазины и торговые площади, почти пустуют. Это было моё любимое время для того, чтобы выбраться в город.

Я окинула взглядом угол рядом с электронными мишенями для дартса и насчитала несколько пинт пива, уже стоящих на столе моих коллег. Когда я подошла к бару, мой взгляд привлекли два человека в тёмно-серых толстовках, болтающихся на их широких плечах, с головами, наклонёнными вниз. Было необычно, что кто-то носит свитшот в жару флоридского лета, но, возможно, они не хотели, чтобы их беспокоили, что я вполне могла понять.

Я оперлась на бар, улыбаясь, глядя на Бобби. Он был лучшим барменом на этом берегу Кей, и его ярко-жёлтая футболка с надписью «Соленый пляж» говорила обо всём, что нужно было знать о нём. Он поднял взгляд от стакана, который вытирал, и уголок его губ поднялся в ответ.

— Решила наконец-то посетить нас, Ваша Светлость?

Из-за угла я заметила, как два мужчины подняли взгляды с их запотевших пинт, тёмные брови нахмурились, когда они посмотрели на меня из-под капюшонов.

Странно.

— Только в спокойные вечера, мой доблестный создатель напитков, — ответила я.

Бобби громко засмеялся, покачав головой — кончики его песочно-русых волос спадали чуть ниже бровей. С его поседевшей щетиной он был неотразим для местных дам, которые любили проявлять благодарность за красивый вид взрослого мужчину. Именно поэтому его банка для чаевых всегда была полна даже в будние дни.

— Ты будешь участвовать в ритуале с пивом, или мне приготовить тебе что-то особенное сегодня?

Я оглянулась и прищурилась. Лёгкая жёлтая линия пива спадала к низу последней пинты на столе.

— Ритуал с пивом. Лучше принеси мне ещё одну и чашку. Кажется, они сегодня жаждут пить.

— Уже несу, — сказал Бобби, хватая чистую пинту с полки рядом с краном и наполняя её моим любимым местным микробреем.

Я устроилась на потрёпанном деревянном барном стуле и снова взглянула на двух мужчин. Их взгляды продолжали быть устремлёнными в мою сторону. Волосы на затылке начали подниматься. Оттолкнувшись от подставки для ног, я сдвинулась на стуле и наклонилась вперёд, поставив локоть на барную стойку. Подперев подбородок ладонью, я уставилась прямо на них.

— Нравится, что видите?

Даже с его лицом в тени, ближайший мужчина едва заметно приподнял уголок губ, его жемчужно-белые зубы сверкали на фоне неоновых вывесок на стене. Я сузила глаза.

— Всё в порядке, Эш?

Моё тело чуть не подпрыгнуло со стула. Я повернулась к Джону, который с таким же интересом смотрел на мужчин — его рука легла мне на плечо.

Мужчины перевели взгляд друг на друга. Они допили оставшееся пиво в пинтах и положили помятую двадцатку на бар. Я подняла бровь, когда они направились к выходу, и мне показалось, что я уловила слабый запах копоти. Это был не агрессивный аромат табака, а скорее запах жёсткого лесного пожара.

Глаза Джона следили за их спинами, пока тень парковки не поглотила их.

— Кто, чёрт возьми, носит толстовку в разгар лета?

Небольшая волна пива выплеснулась через край пинты, которую Бобби поставил перед нами.

— Ты задаёшь такой вопрос, когда живёшь и дышишь среди сумасшедших во Флориде? — подшутил он, ловко вытирая пролитое пиво и добавляя холодный стаканчик рядом.

Джон кивнул.

— Ладно, ты прав. — Он осторожно потянулся за пинтой. — Поставь это на мой счёт, Бобби.

— Я угощаю, — ответила я, схватывая свой стакан и спрыгивая со стула.

— Настаиваю, — Джон улыбнулся своей ослепительной улыбкой, которая сводила меня с ума. — Моя удачная приманка не платит за напитки. Я замерла, когда он наклонился и мягко поцеловал меня в щёку. Я почувствовала, как кровь прилила, встречая щетину, которая нежно касалась моей кожи.

Вот он снова, заходит за грань.

Джон отстранился, его стальные глаза блеснули озорным огоньком, а у меня в животе зародились лёгкие бабочки. Все эти годы, что мы знакомы, он никогда не выражал свои чувства, и это часто меня беспокоило. Помимо явного влечения, я сама не была уверена в своих чувствах к нему. Я просто приписывала всё его флиртующему характеру, и ничего больше. Мы оба не хотели разрушать дружбу, которая длилась более двух десятков лет. Мы были друзьями с самого детства, до того, как сделали первые шаги. Его родители всегда гостеприимно принимали меня в доме, чтобы поиграть, поужинать или посмотреть фильмы.

Мои родители?

— Не так уж и много, — ответила я, когда он подал мне руку.

— Мишень для дартса ждёт тебя, моя талантливая королева дартса, — сказал он, протягивая руку.

— Отлично, может, на этот раз тебе удастся меня победить, — с улыбкой ответила я и подала ему руку.

Мои мысли вернулись к родителям, пока мы двигались к дартсам. Джон мастерски держал пивной бокал, не проливая ни капли. Катхан и Нелеа Дельмар никогда не были злы на Джона. Они просто были очень осторожны с ним. После нескольких неловких встреч в моём доме в подростковом возрасте, мы решили чаще прогуливаться в другую сторону, чтобы проводить время у Джона. Казалось, мои родители не хотели создавать у Джона ложных надежд, не хотели, чтобы он думал, что он достаточно хорош для их дочери. Они мне почти прямо это сказали, но я никогда не повторяла это своему другу. И хотя мои родители никогда не спрашивали меня, как я отношусь к Джону, я думала, что они могут догадываться о моих чувствах. Ставлю деньги на то, что они рассчитывали, что мои чувства к Джону исчезнут, когда я уеду в колледж. В основном так и получилось. Я давно перестала надеяться, что Джон перейдёт ту грань. Может быть, какая-то часть этих чувств осталась, хотя это было бы не совсем справедливо по отношению к нему, ведь впереди была новая глава моей жизни. Я почти сразу ответила на письмо с предложением занять должность младшего морского биолога в Сан-Диего. Это была работа моей мечты. Я достаточно заботилась о Джоне, чтобы не развивать свои чувства, но стена, которую я строила все лето, начала рушиться под тяжестью моего любопытства относительно его чувств ко мне.

Когда мы подошли, я заметила, как голубые глаза Крисси на секунду зацепились за наши сцепленные руки. Это длилось всего мгновение, и она быстро опомнилась, широко улыбнувшись.

— Наконец-то пришла показать мне, как надо? — спросила она.

Я отпустила руку Джона, когда он осторожно поставил бокал на стол.

— Конечно. Надеюсь, ты уж точно всем наваляла, — сказала я, обнимая её.

Крисси фыркнула.

— С трудом, но теперь, когда ты здесь, ты можешь быть моим партнёром и сделать меня красавицей.

Мы с Крисси составили команду против Джона и его лучшего друга Ральфа, который, как всегда, избегал зрительного контакта со мной и отвечал односложно, когда я пыталась завести с ним разговор. Я так и не поняла, почему Ральф так себя ведёт. Давным-давно я поняла, что лучше его игнорировать, так как все остальные, похоже, не имеют против меня ничего.

Раунды дартса продолжались, пиво лилось рекой, пока ночь не подошла к своему завершению. Только после полуночи я взяла перерыв за одним из пустых высоких столов. Моя тревога тихо бурлила, но я заметила, что в бар стали заходить новые люди. Несколько групп заняли оставшиеся столы вокруг нас. К сожалению, ни одно количество алкоголя не могло бы снять напряжение с моего тела. Я не могла вспомнить, когда такое напряжение впервые появилось. Возможно, именно поэтому я предпочитала морских существ людям.

Я огляделась и увидела Крисси, сидящую немного в стороне. Как всегда, она болтала с каждым, кто находился рядом. Я всегда восхищалась её способностью заводить знакомства с абсолютно незнакомыми людьми. Когда она тянула меня на вечеринки в колледже, я обычно занимала место у стены и наблюдала, как Крисси, словно бабочка, порхала между всеми социальными группами в комнате. Но она всегда находила время заглянуть ко мне и провести немного времени вместе, наслаждаясь наблюдением за людьми. Это всегда заставляло меня улыбаться, как и сейчас. Невозможно было не любить её. Именно поэтому, когда Крисси сказала, что ей нужно сделать перерыв после колледжа, я предложила ей присоединиться ко мне на Кей Ларго вместо того, чтобы возвращаться домой в Миннесоту. Мы нашли для неё маленькую квартиру, которую она сняла в тот же день.

Мои мысли вернулись к наблюдениям за Крисси, когда она слезла со стула и устроилась между ног Джона, положив руку ему на плечо. Она явно была уже на веселе, что было слышно по тону её голоса. Но я застыла, когда Джон обнял её за талию и притянул к себе. Я не могла оторвать взгляд от этого жеста. Они оба начали смеяться, а затем Джон наклонился и поцеловал Крисси. Мой рот открылся в изумлении, когда я услышала свист и насмешливые выкрики со стола рядом.

— Прокачай звонок, Бобби! Прокачай этот проклятый звонок! — крикнул Ральф.

Бобби рассмеялся и потянул за колокольчик сбоку барной стойки, звук разнёсся по комнате. Все разразились ещё громче, поддерживая их смех и свист. Джон и Крисси, поцеловавшись, улыбались.

— Наконец-то! — воскликнул Ральф. Он бросил взгляд в мою сторону, полон чего-то вроде жалости, что мне совсем не понравилось. Я быстро сжала челюсти и наклеила на лицо улыбку. Внутри, однако, пустота начала заполняться чувством.

Облегчение.

Я буду долго размышлять над тем, что именно вызывает это чувство, пока буду идти домой.

Подготовившись к выходу, я тихо собрала свои ключи и кошелёк со стола группы.

— Ты уже уходишь? — спросил Джон, стоя за мной.

Не показывать эмоции. Я резко повернулась и, улыбнувшись, ответила:

— Да, ты же знаешь, что не люблю толпы.

— Всё в порядке? — спросил он, его лицо искажало беспокойство.

Неясно было, спрашивает ли он из-за растущей толпы и моей тревоги, или из-за открытого проявления привязанности между ним и Крисси. Если честно, я замечала признаки того, что между ними что-то может зародиться в последние несколько недель. Возможно, мои собственные невзаимные чувства мешали мне это увидеть.

— Да, да. Всё нормально. Не переживай за меня, — я указала на дверь. — Я пойду домой. Прогуляюсь, немного проветрюсь.

— Пусть она доберётся домой, прежде чем у неё будет нервный срыв, Джон, — сказал Ральф, держа в руках дартсы для следующей игры. Крисси шлёпнула его по руке, а я подняла на него бровь.

Джон наклонился к моему уху.

— Нет. Я имел в виду… тебе нормально… с тем, что я и Крисси?

Он и Крисси. Нормально. Он хочет поговорить об этом прямо сейчас. Я кивнула.

— Конечно. Конечно, вы прекрасно смотритесь вместе.

Он сморщил нос.

— Мы прекрасно смотримся вместе?

— Дааа, — ответила я, протягивая слово. — А разве это плохо — прекрасно смотреться вместе?

— Нет. Просто…

— Всё в порядке, Джон. Правда. Я не уверена, почему тебе это нужно, но, если ты ищешь одобрения — оно у тебя есть, — сказала я, пожав плечами. — Вы двое — мои лучшие друзья. Я забочусь о вас обоих, и вы оба заслуживаете быть счастливыми. К тому же, приятно знать, что вы будете заботиться друг о друге, пока я буду в Калифорнии. И посмотри на светлую сторону: видеозвонки втроём экономят мне кучу времени и сил, которые я обычно трачу на повторение одного и то же.

Он коротко посмотрел на свои ботинки, а уголок его губ приподнялся.

— Ты всегда будешь моим талисманом удачи, знаешь об этом?

Я закатила глаза.

— Да-да. Но ты ведь платишь мне за то, чтобы я была твоим талисманом, так что есть и такая сторона вопроса. И твой талисман может запросить повышение зарплаты следующим летом, если ты не будешь осторожен.

Джон поднял руки в воздух.

— Принял к сведению. Ладно, на этом хорошей ночи, Аш.

— Спокойной ночи, Джон.

Я взглянула мимо него и заметила, как на лице Крисси мелькнуло паническое выражение. Я помахала ей рукой, посылая воздушный поцелуй. Она сияла от радости, с добавлением, как мне показалось, чувства облегчения. Вот в чём дело, когда скрываешь свои тайные чувства к кому-то, даже от лучшего друга. Отрицания так легко соскальзывают с языка, что это не вина Крисси, что она поверила в мои слова, когда спрашивала о моих чувствах к Джону. Честно говоря, она не могла точно знать, как я к нему отношусь. Мы с ней поговорим об этом как-нибудь позже, но моя растущая тревога отложила этот разговор. Мне нужно было уходить.

Я сделала последний жест рукой и, преодолевая толпу, пробралась сквозь неё. Люди толкались и жались к моей гораздо более маленькой фигуре. Тревога сжимала моё горло. Когда я наконец добралась до выхода, мои плечи опустились от облегчения, и долгий вдох вырвался у меня из груди.

Я должна была это ожидать: Джон и Крисси.

Крисси была воплощением женственности, а я — скорее пацанка. Плюс я была сосредоточена на учёбе, карьере, серфинге и совсем не думала о других вещах; это было настоящим рецептом для катастрофы в отношениях. К тому же я интроверт, и это тоже не помогало. Джон как-то сказал, что моя молчаливость выглядит как высокомерие, но я не знала, как это исправить.

Мотоцикл ревел, как я ступала осторожно по гравийной парковке, стараясь не наступить на камешки, чтобы они не застряли между стопой и шлёпанцами. Как только я оказалась на тротуаре, я потрясла ногой, сбивая камни. Прохладный, но влажный ночной воздух наполнил мои лёгкие, и с каждым шагом ко мне возвращалось ощущение спокойствия — буря мыслей утихала, как туман, который растворяется в ночи.

Шорох справа привлёк моё внимание. Тень появилась чуть дальше от машины, припаркованной у дома, мимо которого я только что прошла, и я сразу вспомнила тех двух мужчин в капюшонах. Странные люди были в Флориде не в новинку — это, в конце концов, её визитная карточка. Но что-то в этих мужчинах было… не так.

Когда появилась ещё одна тень рядом с первой, все мышцы в моём теле напряглись. Я сразу узнала их. Казалось, мои мысли словно призвали их.

Два мужчины шли в мою сторону, совершенно невозмутимые, с хитрыми взглядами под капюшонами, как у котов, поджидающих мышь. Я едва не задохнулась от испуга, когда мой телефон вдруг зазвонил. Я быстро достала его, не отрывая глаз от тех двух.

— Алло? — ответила я, не скрывая дрожи в голосе. Мужчины остановились, услышав мой ответ.

— Ашера, дорогая. Где ты? Мы звонили тебе несколько часов, — спросила мама.

— Привет, мам. Я была в «Синем плавнике» с коллегами. Наверное, музыка заглушила звонок. Я уже почти дома.

— Она говорит, что она чуть дальше, — мама произнесла это сдержанно, я услышала, как отец что-то сказал на фоне. Я приподняла брови.

— Я думала, ты не вернешься домой до завтра? — спросила я, замечая, как мужчины начинают двигаться.

Не стой здесь, идиотка! Я сделала шаг назад, ноги казались неустойчивыми, а глаза не отрывались от них.

— Планы изменились. Милая, твой отец уже идет по улице, чтобы встретить тебя. — В телефоне я услышала, как захлопнулась входная дверь.

Обычно я бы возразила. Мне 23 года, я взрослая женщина. Но, учитывая, что эти странные мужчины приближались, я с радостью приняла помощь.

— Хорошо, мам. — Я пыталась скрыть дрожь в голосе, но мне не удалось.

— Ты в порядке, дорогая? — Чёрт, её материнская интуиция не подвела. Мужчины уже подбирались к самому краю ближайшего подъезда, и до них оставалось всего несколько шагов. Я ускорила шаги назад и надеялась, что ничто не заставит меня упасть.

— Шер! — Я резко повернула голову, услышав голос отца. Катхан Дельмар мчался по тротуару на огромной скорости, его мускулистые руки работали, как поршни. Он замедлился, когда подошёл ко мне, наклонился, его тёмные волосы упали ему на лоб, а грудь поднималась и опускалась с быстрыми вдохами.

— Всё… — Ха-х. — В порядке? — Ещё один тяжёлый вдох.

Мои плечи расслабились от облегчения, когда я похлопала его по спине.

— Всё ещё в форме, старик.

— Я… — ещё один тяжёлый вдох, — не… старый, — он выпрямился, положив руки на бёдра. — Просто не бегал так быстро с тех… —

— С 90-х? — Подсказала я.

Отец сжался, сложив губы в тонкую линию.

— Очень смешно, доченька, — его взгляд скользнул за меня. Ноздри расширились, когда он сделал глубокий вдох. Его лицо потемнело. Я повернулась, и мой рот открылсяя. За нами никого не было. Улица была абсолютно пуста.

— Там были два мужчины, — выдохнула я, указывая на пустой подъезд. — Странные парни, которые были в баре.

Отец прищурился, вглядываясь в темноту за светом уличного фонаря. Затем он обнял меня за плечи.

— Пойдём. Возвращаемся домой.

В первый раз с детства я почувствовала, как моя душа радуется от защиты отца, но чувство того, что за нами всё равно кто-то наблюдает, не покидало меня.

Глава 3

Мои шаги звучали по гравию на подъездной дорожке, ведущей к нашему двухэтажному дому. Первый этаж — предназначенный для машин и штормовых приливов — был тих и безмолвен в эту безлунную ночь. Дом напоминал маяк, его белые панели отражали лунный свет. Я могла разглядеть свет в кухонном окне на втором этаже сзади дома и на мгновение поймала обеспокоенное выражение лица отца, когда мы поднимались по лестнице. Мое ощущение тревоги только усиливалось. Мне было не по себе — я чувствовала, что это не просто те мужчины, что следовали за мной от бара, судя по тому, как он поспешно вошел в дом, как будто в панике.

— Всё в порядке, пап, я в целости и сохранности, — попыталась я его успокоить. Закрыв за собой дверь, я последовала за ним по коридору, но странное чувство заставило меня обернуться. Что-то невидимое для глаз, но ощутимое всеми чувствами, сплыло с потолка к основанию плинтуса. Я несколько раз моргнула и огляделась, но ничего не заметила. Не дождавшись, я поспешила за ним.

Папа вздохнул.

— Всё не в порядке, Шер.

Я открыла рот, чтобы возразить, но онемела, когда увидела, кто сидит в гостиной.

— Майлс?

Майлс Антисий, многолетний ассистент моей мамы, оторвал взгляд от неё, его выражение лица изменилось с тревожного на тёплое.

— Привет, Ашера. Как приятно снова тебя видеть.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз видела его, но его аккуратно причесанные, немного поседевшие каштановые волосы, чётко очерченные брови, тёмные глаза и безупречный костюм всё выглядели так, как я их запомнила. Он напоминал дворецкого, только более привлекательного. Я клялась, что он не стареет, хотя трудно сказать, ведь я давно с ним не сталкивалась. Майлс предпочитал чётко разделять работу и личную жизнь. Я иногда видела его, когда после школы работа мамы пересекалась с семейным временем.

Если можно было назвать время с семьей «семейным».

Мама даже не взглянула на нас. Казалось, будто мы не вошли в комнату. Она продолжала ходить взад-вперёд перед любимым серым угловым диваном отца, свет из кухни освещал тёмные круги под её глазами и глубокую складку между бровей. Её длинные ноги шагали с лёгкой грацией, а чёрные волосы развевались за спиной. Она выглядела немного не на своём месте в чёрной юбке-карандаш и белой блузке среди всего этого морского декора в доме.

Я не могла не остановиться, чтобы восхититься её красотой. Нелеа Дельмар была успешной бизнесвумен, которая часто отсутствовала в моей жизни неделями, оставляя отцу заботу о моём воспитании. Хотя она всегда была рядом в важнейшие моменты моей жизни — когда девочке особенно нужна мать — я не могла не чувствовать её отсутствие, когда росла. Она старалась звонить мне каждый вечер перед сном, чтобы напомнить, как сильно меня любит, и я всегда это ценила. Я пыталась не держать на неё обиду, но, честно говоря, мне не хватало её присутствия в моей повседневной жизни.

Я вошла в её поле зрения, и её изумрудно-зелёные глаза встретились с моими, а её плечи опустились.

— Ашера. Дорогая. Я так переживала, — она крепко обняла меня. — Эти мужчины ничего с тобой не сделали? Они подходили к тебе?

Я застыла.

— Как ты узнала о мужчинах в баре?

Мама медленно отстранилась, её лицо стало серьёзным.

— Это долгая история, одну часть которой ты заслуживаешь услышать. Но нет времени. Мы должны уезжать.

Я подняла руки в воздух.

— Подожди. Подожди. Что? — Я быстро повернулась к отцу. — Что происходит?

— Кэтхан, нет времени на это, — перебила мама.

— Мадам, я настаиваю, нам нужно идти. Ваши телохранители смогут отвлечь их только на некоторое время, — осторожно сказал Майлс, поднимаясь из-за стола.

Моё дыхание участилось.

— Чёрт! У нас теперь есть телохранители? — вскрикнула я.

Руки мамы сжались в кулаки у неё на боках.

— Ашера, ты мне доверяешь?

Я терла виски.

— Какой глупый вопрос! Ты моя мама. Конечно, я тебе доверяю. О, Боже…

— Богиня, — тихо произнёс Майлс.

— Пожалуйста, скажи, что ты не сменила карьеру на торговлю наркотиками или что-то в этом роде.

Её губы едва приподнялись в усмешке.

— Боже упаси. Моя жизнь не настолько интересна.

— Позвольте с вами не согласиться, — вновь пробормотал Майлс.

Она взяла меня за лицо, её глаза умоляюще смотрели на меня.

— Пожалуйста, делай, как я говорю. Оставь вопросы на потом. Я обещаю ответить на все. Мы должны уйти.

— А что насчёт моей работы? — спросила я. — Завтра я уезжаю в Калифорнию.

— Ашера Рей Дельмар. Эта ситуация важнее твоей работы. Она важнее нас.

Неожиданное чувство страха поднялось в животе. Папа положил руку мне на плечо.

— Шер, нам нужно идти. Я буду рядом с тобой всё время.

— Но, когда мы вернёмся?

Раздался стук в дверь. Все в комнате напряглись.

— Дакс? — спросил Майлс.

— Возможно, — ответил папа. — Я проверю. Он выскочил из комнаты, а мама с Майлсом стали собирать чемодан, который я упаковала ранее. Я уже открывала рот, чтобы спросить, что они делают в моей комнате, как почувствовала, что за мной стоит кто-то. Я обернулась, глаза расширились от удивления. В коридоре стоял внушительный мужчина, напоминающий викинга. Его мускулистые руки, были оголены. Светло-серая туника и чёрные брюки, казалось, были с какого-то фестиваля эпохи Ренессанс. Грязно-русые волосы до плеч, а подбородок, по которому, казалось, можно было вылепить статую. Он был — если можно так выразиться — богоподобен.

Его кобальтово-синие глаза остановились на мне, и мужчина замер. Моя поднятая бровь, видимо, вырвала его из шока. Он качнул головой и поклонился маме.

— Ваше Величество…

— Дакс, не думаю, что ты встречал нашу дочь, — сказал папа, потянув его за рубашку и поднимая его обратно. — Ашера, это Дакс, давний друг нашей семьи.

Я наклонила голову, оценивая Дакса с головы до пят.

— Похоже, ты слишком молод, чтобы быть давним другом, — сказала я.

Дакс сиял, видимо, восприняв мой комментарий как комплимент.

Папа прочистил горло.

— Дакс, это наша дочь, Аш.

Дакс нахмурился.

— Аш?

— Что-то не так с Аш? — спросила я.

Он несколько раз моргнул.

— Нет, Принцесса. Но…

Моё тело инстинктивно отшатнулось.

— Принцесса? — выдохнула я.

Дакс сморщил лицо.

— Прошу прощения.

— Всё в порядке, Дакс, — перебила мама, стреляя взглядом в новоприбывшего. — Но формальности мы оставим на потом. Эти мужчины могут быть ещё там.

Дакс выпрямился с кивком.

— Я проверил периметр. Другие мужчины обыскали окрестности. Похоже, они сбежали.

— Пока что, — вздохнул Майлс. — Я предполагаю, что другие охранники готовятся к отъезду?

— Да, сэр. Всё готово. Мы ждём приказов, — Дакс взглянул на маму.

— Мы готовы, — сказала она, кладя руку мне на спину. — Сюда.

Тон мамы не оставлял места для возражений. Мы пятеро выбежали через раздвижную стеклянную дверь на заднем дворе и спустились по ступеням к маленькому яхте, привязанной к нашему причалу. Она качалась туда-сюда, когда мы молча поднялись на борт, и папа повёл нас в каюту.

Когда мы вошли внутрь, я заметила, как Дакс с любопытством осматривает каждый уголок комнаты — его брови нахмурились, когда он остановил взгляд на одном из декоративных светильников на стене. Его голова резко отскочила назад, когда тот загорелся.

— Удивительно, — произнёс он, продолжая своё исследование и двигаясь по комнате.

Я тихо последовала за ним.

— Впервые на яхте?

Он взглянул на меня, на губах играла ухмылка.

— Впервые над водой за долгое время.

— Над водой? — яхта резко качнулась, и мои руки инстинктивно вытянулись, чтобы удержать равновесие.

— Лучше устройся поудобнее, Шер, — сказал папа, входя в каюту. — Океан будет немного бурным.

Я села на белую кожаную скамью, которая шла вдоль всей каюты, и почувствовала странное ощущение, что вся моя жизнь вот-вот станет бурной.

***

Яхта качалась на воде, чёрный контур берега исчезал в темноте, а вечернее небо поглощало далёкие огоньки. Стены яхты были покрыты роскошными белыми обоями с флоральным орнаментом, который едва заметно искрился в движущемся свете. Гостиная выглядела роскошно, в её центре стояли удобные кожаные диваны на пушистом белом ковре, который, как будто, вытирали до блеска, о чём свидетельствовали едва заметные следы от пылесоса. В воздухе ещё ощущался лёгкий запах лимонного чистящего средства. Окна от пола до потолка открывали вид на океан, теперь тёмный от ночи. Я бессмысленно смотрела в них, крепко обняв колени, наблюдая за тем, как папа, мама и стена мышц, известная как Дакс, переговариваются шёпотом с другой стороны комнаты. Я не могла разобрать, о чём они говорят, но их периодические взгляды в мою сторону ясно давали понять, что речь шла обо мне. К двенадцатому взгляду я больше не выдержала.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что, чёрт возьми, происходит? — крикнула я. Все трое одновременно повернулись ко мне, на лицах читалась явная озабоченность. Однако именно выражение гнева на лице Дакса, которое не покидало его с самого начала разговора, ставило меня в тупик.

Мама сжала руки.

— Да, дорогая. Конечно. Я думаю… ну, мы просто пытаемся понять, как лучше тебе это сказать.

— Кажется, это стоило сделать двадцать три года назад, — сказал Дакс.

Папа указал на него пальцем.

— Она тогда была ребёнком. Кроме «мама» и «папа» она ничего не понимала.

— Но вы же могли рассказать ей, когда она станет старше. Показывать что-то. — Дакс указал на меня. — Посмотрите на неё. Она такая… — его лицо искажённо сморщилось.

Я уставилась на него с недоумением.

— Я такая, что?

— Человечная.

— Хватит, Дакс, — резко перебила мама.

Дакс немного наклонился в знак уважения.

— Прошу прощения. Я не хотел проявить неуважение, моя Королева.

— Моя… моя что? — Я вскочила с скамьи. — Что ты только что сказал?

Папа провёл руками по лицу, тяжело вздохнув.

— Всё идёт кувырком.

Я встала прямо перед ними, спина как прямая линия.

— Кто-нибудь должен начать говорить правду. Не говорите мне просто «доверяй нам». Мне нужно больше, чем это. Я заслуживаю большего. Вы забрали меня из дома посреди ночи, сказав, что нужно уехать, а теперь мы посреди океана, а какая-то гора мышц говорит, что я такая «человечная» и называет мою мать «Королевой». Может, кто-то объяснит, что, чёрт возьми, происходит?

Мама вздохнула, взяла мои руки и нежно сжала их.

— Дорогая, боюсь, что правда будет для тебя шоком.

— Какой шок, — усмехнулась я.

— Я понимаю, что ты расстроена, но постарайся контролировать свой тон. Я понимаю, что ты теперь взрослая, но я всегда буду твоей матерью. — Она глубоко вдохнула, казалось, настраиваясь на откровенность, готовясь раскрыть тот секрет, который они от меня скрывали. — Ашера, есть причина, по которой я так часто отсутствую, и это больше, чем моя роль генерального директора компании. Боюсь, это ложь, которую мы были вынуждены тебе рассказать, чтобы скрыть правду, хотя бы до того момента, как ты станешь достаточно взрослой, чтобы мы могли её раскрыть.

— И я полагаю, ты считаешь, что я достаточно взрослая теперь? — Я пыталась, но не смогла сдержать гнев в голосе.

— Да, дорогая. Ты готова. — Она бросила взгляд на папу, который одобрительно кивнул. — Причина, по которой я так часто отсутствую, заключается в том, что я крайне необходима в своей родной стране, как никогда раньше. И я… — Она сделала паузу, чтобы прочистить горло. — Я — Королева Атлантиды.

Волны, которые тихо плескались о корпус яхты, стали единственным звуком в комнате на целую минуту.

— Королева Атлантиды? Ты имеешь в виду курорт на Багамах? То есть как их генеральный директор или что-то в этом роде?

— Нет, дорогая. Атлантида, как затонувший город Атлантида.

Я почувствовала, как её глаза расширились, и вдруг разразилась смехом.

— Ты прикалываешься, да? Это какая-то шутка?

— Это не шутка.

Я перестала смеяться.

— Нет, серьезно?

— Мы серьёзны, — подтвердил папа.

Я провела рукой по лицу.

— Это бред.

— Следи за языком, Ашера, — одёрнула меня мама.

— Может, лучше будет, если ты просто покажешь ей, моя любовь? — предложил папа.

— Показать мне что? Атлантиду? Ты что, собираешься утопить меня в океане?

— Если ты продолжишь говорить с нашей Королевой так, как сейчас, ты можешь оказаться там гораздо быстрее, чем думаешь, — угрожающе сказал Дакс, сузив глаза.

— Не помогает, — сказал папа, раздражённо сверкая глазами на него. — Нелеа, покажи ей.

Она кивнула, и её взгляд снова обратился ко мне. Я встала, сложив руки на бёдрах, ожидая. Вдруг у меня перехватило дыхание. Её волосы стали светиться, её кожа приобрела синеватый оттенок, а глаза засияли голубым, как глубины океана. На ушах материализовались заострённые кончики. Линии вокруг её глаз и лба мгновенно исчезли, открывая лицо, которое легко можно было бы принять за лицо её сестры. Я не могла осознать, как так быстро её лицо стало таким молодым. Но то, что заставило моё сердце почти вырваться из груди, — это были голубовато-зелёные, рыбьи чешуйки, которые покрывали её предплечья и опускались до запястий.

Каждый дюйм её тела был наполнен неописуемой жизненной силой — от цвета волос до оттенка чешуи, от цвета глаз. Маленькие звёзды начали плясать у меня в глазах.

— Мы её теряем, — предупредил Дакс. Он стремглав подлетел ко мне, его рука прижалась к моей спине.

Паника охватила моё горло, и веки начали резко дрожать.

— Кто вы такие?

Моя мама выпрямилась.

— Я, прежде всего, твоя мать. Это никогда не изменится. Но я также Королева Атлантиды, правительница Водных Фейри. А ты, моя дорогая дочь, — моя Наследница.

Рёв удалённого мотора становился всё громче. Мама, папа и Дакс переглянулись, глаза их расширились от ужаса. Лёгкий стук шагов эхом разнесся по лестнице в носовой части яхты, и встревоженный Майлз встретил тревожные взгляды присутствующих.

— Они нас нашли, — произнёс он.

Холодок пробежал по моему позвоночнику.

— Кто они?

— Майлз, я прошу тебя подготовить Ашеру и Катхан к их прибытию в Атлантиду, — сказала мама, её дрожащие руки коснулись моего лица. — Нам некогда объяснять. Слушай меня внимательно. Что бы ни случилось, тебе нужно оставаться с твоим отцом и Майлзом.

— Я не покину тебя, — умолял папа.

Она выпрямилась во весь рост.

— Ты можешь и должен. Один из нас должен проводить её в Атлантиду, и это не могу быть я. Дакс будет со мной. Я доверяю ему безоговорочно и доверяла всегда. В конце концов, я сделаю всё, что нужно, чтобы решить это мирно.

Что-то страшное начало заполнять меня, когда я увидела, как лицо папы исказилось от боли.

— Нелеа, ты знаешь, что Огненные Фейри сюда пришли не ради дипломатии.

— Мы не можем быть агрессорами. Это втянет наш народ в войну, о которой они не просили. Я этого не допущу.

— Катхан, я защищу её своей жизнью, — клялся Дакс.

— Тогда я рискую потерять и свою спутницу жизни, и лучшего друга за одну ночь, — папа провёл рукой по волосам, его лицо исказилось от отчаяния. — Это безумие. Я не могу так поступить. Я не могу оставить вас.

Грохот от приближающегося судна вибрировал в каюте. Мама закрыла глаза, слеза катится по её щеке.

— Мы знали, что это может случиться. Пожалуйста, не усложняй ситуацию. Ради Ашеры. Ты должен быть рядом с ней, если что-то случится со мной.

— Но мы можем уйти все вместе. Сейчас.

— Я приняла решение, — сказала она, её голос не оставлял места для возражений. — Ты должен отвезти Ашеру к воротам и ждать меня там.

Папа напрягся, его руки опустились, сжались в кулаки.

— Это приказ?

— Да. — Её губы задрожали, и слёзы потекли ручьём.

Он тяжело вздохнул, и его волосы начали неестественно блестеть. Его кожа изменилась, превратившись в чешую, как у мамы, только ниже воротника. Его тёмно-карие глаза засветились янтарём, а на ушах появились заострённые кончики. Молодость, которую он не имел минуту назад, наполнила его лицо от макушки до пят.

Он наклонился.

— Как велишь, моя Королева. — Папа покачал головой в мою сторону. — Отпусти её.

Мама протянула руки, крепко обняв его. Отстранившись, она поцеловала его страстно, прежде чем повернуться ко мне и положить руку на макушку. Тёплая жидкость, пульсирующая энергией, потекла от её ладони по всему моему телу, заставив меня резко вдохнуть. Мои волосы засияли, а кончики ушей зачесались. Энергия двигалась, как медленный капельный поток, через ключицы, грудь и бедра. Она продолжила двигаться вниз по ногам, пока мои туфли не стали слишком тесными. Я повернулась к своему отражению в окне, освещённому мягким светом ламп в каюте, и мой дыхание перехватило.

— У меня появились чешуйки, — выдохнула я.

— Божественная дева, — прошептал Дакс. Его глаза не отрывались от моего отражения в тёмном окне, его собственные уши выглядывали из-под светлого шёлка волос. — Невозможно не заметить сходство.

Я нахмурилась, как чешуйки исчезли, а моя кожа снова стала обычной.

— Чёрт. Она не удерживает их, — сказал папа в панике.

— Мы знали, что это может случиться, — предупредила мама. — Я заставлю её. Плывите с ней к воротам как можно быстрее. Мы не знаем, есть ли Ака́ни среди них.

Пальцы моего отца вонзились в моё плечо.

— Нам нужно уходить.

Я перевела взгляд на маму, и моё зрение потемнело.

— Мама?

Её руки обвили меня в крепкие объятия.

— Ты лучшее, что когда-либо случалось со мной, — прошептала она. — Моё величайшее достижение, больше всего на свете. Я люблю тебя. Всегда. — Она отстранилась, слёзы заблестели в её глазах, и, пристально смотря на меня, сказала: — Слушайся своего отца.

Тяжёлые удары звучали сверху, приближаясь.

Её губы дрожали, когда она положила руки мне на голову.

— Спи.

И мир поглотила тьма.

Глава 4

Дрейвин

Мои конечности оставались неподвижными, подошвы моих перепончатых ног крепко вонзились в песок подо мной. Наследница лежала у моего Короля на коленях, абсолютно неподвижная — её длинные тёмные волосы были промокшими и касались земли. Человеческая одежда висела на её плечах, прилипая к её стройному телу. Её прекрасные мускулистые ноги свисали с Катхана, не оставляя ни единой чешуйки на виду. Открытость её кожи заставляла моё сердце бешено колотиться. Она была настолько похожа на человека.

Но такая совершенная.

— Командор Элирон, нам нужно, чтобы вы немедленно отправились в Верхний Мир. Я боюсь, что там может быть не только два Огненых фейри, которые проследили Ашеру до её дома, — я услышал голос Майлса, но не мог оторвать взгляд от Наследницы, и мне отчаянно нужно было вспомнить, кто я и что мне нужно сделать.

Я откашлялся.

— Будет сделано. — Майлс, с лицом, отражающим всю серьёзность ситуации, поспешил ко дворцу. Я повернулся к своему отряду. Их расширенные глаза и лица, полные недоумения, были лишь первыми в Атлантиде. Дакс был единственным другим Стражем, который знал о существовании Наследницы, и даже Дакс не подозревал, что я знал о ней, хотя был моим наставником и другом. Это был секрет, который я охранял ценой жизни, держа близко к сердцу. Никто не должен был узнать о Наследнице. Я это обеспечил.

— Стражи, наша Королева призвала нас в Верхний Мир. Её жизнь в опасности. Нам нужно торопиться. Невозможно сказать, сколько их и действительно ли это Огненные фейри, Ака́ни или и те и других.

— А что насчёт Наследницы? — спросил один из мужчин сзади. — Кто останется здесь охранять её?

— Я, — сказала Майана, пробираясь сквозь толпу Стражей.

Моя бровь поднялась.

— Майор Яралин, я удивлён. Вы хотите пропустить хорошую драку?

Майана откинула черную косу за спину. Ноздри её широкого носа раздулись, и её угольные глаза сканировали меня с ног до головы с явным оскорблением.

— Знаю, что это может вас удивить, командор, но, если Ака́ни решили напасть на нашу Королеву, Наследнице нужна защита здесь, в Атлантиде. Я не доверю никому другому, охранять её, особенно с мятежниками, разгуливающими на свободе. Так что для меня будет честью и обязанностью защищать её.

Мне следовало бы упрекнуть её за столь снисходительное отношение ко мне, но это не в моём стиле. Майана Яралин была одной из моих самых доверенных Стражей. Я никогда не видел никого, ни мужчину, ни женщину, кто бы работал так усердно, как она — это я ценил, так как моя военная этика была такой же. Майана была элитным воином. Мысль о том, что она будет защищать Наследницу, давала мне чувство облегчения, которое я не мог ни выразить, ни показать.

Я кивнул.

— Хорошо. Остальные из вас, выдвигаемся.

Один за другим, стражи с трезубцами в руках шагали через золотые ворота Атлантиды, пронзая стену воды, которая вела в океан. Я осторожно шагнул вперёд к Катхану и Наследнице.

— Ваше Величество?

Король поднял голову. Я не думал, что красная кайма вокруг его глаз была следствием солёной воды; отчаяние на его лице это подтверждало. Это был взгляд человека, у которого отняли его мир, мир, который, как я знал, он и наша Королева скрывали с неимоверным усилием.

— Пожалуйста, Дрейвин. Пожалуйста, спасите их.

Я заметил отсутствие формальностей; моё имя было произнесено как мольба от моего Короля. В знак моего вечного почтения я положил свой трезубец на грудь.

— Обещаю сделать всё, что в моих силах, чтобы вернуть их домой.

Ощущение покалывания начало распространяться по моей груди, и мой взгляд вернулся к Наследнице. Самые прекрасные аквамариновые глаза смотрели на меня, заглядывая прямо в мою душу.

— Она просыпается.

Глава 5

Над моей головой возник купол воды. Я моргнула, чтобы убедиться, что вижу правильно. Казалось, я нахожусь под водой в огромном пузыре, который, кажется, удерживает море вокруг. Вершина стены купола исчезала в светлеющем утреннем небе — почти прозрачные, пышные белые облака медленно дрейфовали по бледно-оранжевым оттенкам. Мой взгляд переместился на высокие золотые ворота, которые возвышались надо мной, сужаясь в острие, затем на толпы воинов с чешуей, стремящихся по красивой каменной дорожке и врезающихся в гигантскую стену воды. Естественно, все это должно было привлекать моё внимание, пока я лежала.

Но ничего из этого не привлекло его.

Изумительные карибско-зелёные глаза гигантского мужчины, стоявшего надо мной, вызвали мурашки на теле. Мой взгляд скользнул по синеватому оттенку его чешуи, которая придавала яркость его оливковой коже. Чешуя и кожа соединялись на хорошо очерченном животе. Мой взгляд переместился дальше, вверх по его торсу, к его крепкой как камень груди, статной линии подбородка, полным сочным губам и идеальному носу. Его длинные тёмно-коричневые волосы стекали, как занавес, вокруг его прекрасного лица. Он был самым потрясающим мужчиной, которого я когда-либо видела.

— Она просыпается, — произнёс он глубоким мужским голосом.

Голос, который заставил мой желудок сжаться.

Нет, подождите. Это было…

Я повернула голову и начала судорожно вырывать воду. Папа нежно массировал мне спину.

— Вот так, Шер. Выплюнь всё, — говорил он.

— Я оставлю вас, — сказал этот потрясающий мужчина. Думаю, я произвела на него незабываемое впечатление, когда вырвала морскую воду и всё такое.

Когда я вернулась в папины объятья, его губы слабо изогнулись в улыбке, с нотками тревоги.

— Всё в порядке?

— Будет нормально, — пробормотала я. Ну, насколько нормально это возможно. Хотя я и не сказала ему об этом. Он едва сдерживал страх.

Я вытерла рот тыльной стороной руки.

— Ничего не будет прежним, правда? — спросила я.

Он посмотрел на вершину золотых ворот.

— Боюсь, что нет. У нас с твоей матерью были самые лучшие намерения. Клянусь, мы действительно думали, что сможем…

— Что вы думали, папа?

Он тяжело вздохнул и аккуратно поставил меня на песок, помогая сесть.

— Мы думали, что сможем делать всё по-другому. Жить по-другому. Боюсь, наши решения теперь обернутся против нас, — он потер подбородок. — Но это предсказуемо. Мы с твоей матерью всегда были не такими, как все в Атлантиде, — лицо его омрачилось. — Твоя жизнь изменится, но моя надежда, и надеюсь, что и твоя мать надеется, что наши действия приведут к лучшему. Всё станет ясным со временем, и твоя мать сделает всё, чтобы научить тебя нашим обычаям, нашим традициям и культуре.

Тьма промелькнула в его глазах.

— Но она также научит тебя самой болезненной части нашей истории, тому, за что мы боремся и что мы защищаем. И чему мы противостояли. Вот это будет самое важное.

Он излучал уверенность, которой я не чувствовала относительно жизни моей матери, которая висела в подвешенном состоянии, пока мы говорили. Это заставляло меня надеяться — надеяться, что я знала, было опасно.

— А что насчёт моих друзей? Они будут думать, что я умерла?

Папа зажал нос.

— Пожалуйста, не злись. Майлс уже отправил сообщение Джону. Он думает, что ты уехала пораньше и не могла ждать. Работа началась раньше, чем ожидалось.

— Значит, эта проблема решена, — пробормотала я. Хотя я покинула Голубой плавник всего пару часов назад, мне казалось, что прошла вечность — и то, что я узнала о Джоне и Крисси, кажется, тускнеет по сравнению с моей текущей ситуацией.

— А мама? Ты так уверен, что она будет в порядке?

Папа провёл рукой по моим волосам.

— Не будем терять надежду. Стражи — одни из лучших в этих мирах. Я полностью доверяю Дрейвину.

Дрейвин.

Вот его имя.

Майлс пронёсся мимо высокой женщины с трезубцем на вершине дорожки, что вела за ворота. Его лицо было напряжено от паники. Он больше не был в костюме и галстуке, как всегда. Чешуя на его коже образовывала стойку-воротник и спускалась к его запястьям. Он выглядел официально, даже в своей форме Водного Фейри.

— Ваше Величество. Совет созвал экстренное заседание. Они попросили вас привести Ашеру, — он взглянул на меня с выражением сожаления.

— Это слишком, Майлс.

— Боюсь, тут мало что можно сделать. Мелиса не оставила шанса для обсуждений.

— Конечно, она не оставила, — Папа вскочил на ноги, помогая мне встать. Он повернулся ко мне и поднял руку перед моим лицом. Лёгкое покалывание пробежало по моей коже, и мои глаза расширились, когда вся вода, пропитавшая меня с головы до ног, собралась в идеальную сферу, зависшую в воздухе перед нами. Футболка «Просто добавь воды», джинсовые шорты, волосы, и каждая клеточка моего тела теперь была безупречно сухой. Легким движением руки он отправил шар в стену воды.

— Сделай мне одолжение и помолчи. Только немногие в Атлантиде знали о твоём существовании, и ещё меньше знали, где ты была спрятана. Совет уже много лет требует твоего присутствия, и они могут быть очень назойливыми. Скорее всего, они будут разочарованы, что ты была прямо у них под носом. Постарайся не обижаться.

— Принцесса Ашера, это ваша стража, Майана, — сказал Майлс, указывая на женщину за ним. — Её назначили охранять вас.

Майана обвела трезубец через своё мускулистое тело и поклонилась.

— Честь служить вам, Ваше Величество.

— Боюсь, что нужно сделать представление кратким. Сюда, — крикнул Майлс, двигаясь по дорожке.

Я сделала глубокий вдох, тревога нарастала внутри, и сделала первый шаг через ворота Атлантиды.

***

Ранний свет пробивался сквозь величественный купол, вершина которого терялась в бескрайности высоты. Он осветил ровно выложенные большие белые камни, что вели нас к черной металлической решетке. Когда мы прошли под ней, решетка поднялась на удивительную высоту. Коридор был обрамлен гигантскими каменными блоками, увенчанными барбаканом. На обоих концах дворца возвышались внушительные круглые башни высотой шесть-семь этажей, каждая украшенная рядами бойниц. Стражи таращили глаза, когда мы проходили мимо караульного помещения, но я не обращала на них внимания. Я была слишком занята тем, что любовалась самой высокой башней, которая возвышалась над всеми остальными, ее темный башенный шпиль тянулся вверх к самой вершине купола, а на его конце светился голубой огонек. Три другие круглые башни, не менее впечатляющие, окружали большую, образуя кольцо. Еще больше стражей шагали по длине укрепленных стен, окружающих песчаный двор, а рабочие, останавливаясь, смотрели на нас, пока мы следовали за Майлсом. Это был подводный замок из сказки, и, несмотря на тревожные мысли, что терзали мой разум, я не могла не быть очарованной.

— Это нереально, — выдохнула я.

Отец тепло улыбнулся. — Это твой дом.

Я остановилась. — Прости что?

Он положил руку мне на спину, мягко ведя вперед. — Это твой дом. Ну, наш дом. Жаль, что у нас нет времени на экскурсию, но боюсь, что она должна подождать. Сюда.

Мы ускорили шаг, проходя через еще один коридор, который врезался в самую большую башню. В конце коридора стояло круглое двухэтажное здание. Открытые двери показывали длинный деревянный стол, за которым сидело около двадцати пар глаз, оценивающе смотрящих на нас. Мое сердце забилось быстрее.

— Приветствую вас всех, — сказал Майлс, склоняя голову перед собравшимися, когда мы вошли. Он указал мне на стул рядом с головой стола, обращенный к арочным окнам, через которые начинал проникать свет нового дня. Женщина с суровым выражением лица — волосы светло-русые, собранные на затылке — стояла рядом с креслом. Ее бледно-голубые глаза пристально смотрели на меня, пока я садилась в деревянное кресло с высокой спинкой. Она выглядела молодой, но по виду можно было бы принять ее за женщину лет двадцати восьми, хотя угадать возраст было глупо, ведь фейри выглядят моложе возраста.

Майана встала у стены позади моего стула, когда Майлс покинул комнату быстрым шагом, а двери за ним закрылись с громким щелчком, который эхом разнесся по комнате. Отец сел в кресло на главном месте, рядом с креслом, украшенным сложной резьбой и золотыми акцентами — место для моей матери.

— Приветствую всех.

— Думаю, будет лучше, если мы оставим любезности в стороне, — предложила женщина с пренебрежением в голосе.

— Да, конечно, Мелиса. Давайте будем максимально неприятными, — откликнулся мужчина напротив. Его полные губы искривились в улыбке, а серый глаз подмигнул мне. Лицо его носило привлекательную грубость, а длинные каштановые волосы спадали ниже плеч. — Добро пожаловать в Атлантиду, Ашера.

— Да, конечно. Добро пожаловать. Мы давно с нетерпением ждали твоего прибытия, — сказала Мелиса с насмешкой.

— Хватит, Мелиса, — строго сказал отец. — Моя дочь пережила многое за последние двадцать четыре часа. Она только что узнала, кто ее мать, узнала об Атлантиде. И позволь напомнить тебе, что она — Наследница, и тебе стоит помнить о своем месте.

Мелиса сдержанно кивнула. — Как и вам, мой Король. Вы и Королева обязаны Совету ответами.

— И вы их получите. Но сейчас ваша Королева в опасности в Верхнем Мире, а вы тратите наше драгоценное время, ведя себя так, как будто имеете право указывать мне или моей дочери. Уверяю вас, у вас его нет. Я понимаю, что давно не сидел за этим столом…

— Слишком давно…

— Но я все еще знаю правила. Так что если они изменились, и Совет — с одобрения Нелеа — дал вам больше полномочий, о которых я не в курсе, то, пожалуйста, дайте мне знать.

Комната погрузилась в мертвую тишину, губы Мелисы сжались так сильно, что вокруг них образовались морщинки.

— Ну, все быстро накалилось, — пробормотал мужчина напротив, голос его был низким и хриплым. Он перевел взгляд на меня. — Роарвин Сайлс, если тебе интересно, моя сладкая.

Отец кашлянул и поднял темную бровь, что заставило Роарвина в нервозности подвинуться в кресле. Мелиса взглянула то на него, то на отца, прежде чем закатила глаза.

— Вы двое закончили с этим мужским вояжем?

— Зависит от Роарвина, — отпарировал отец с усмешкой.

— Ваше Величество, — вмешалась женщина с другой стороны стола, — не могли бы вы, пожалуйста, пояснить Совету, где была спрятана Наследница все эти годы? Остальные участники заседания вежливо кивнули.

— Благодарю, Шейгана. С момента рождения Ашеры мы живем в Кай Ларго, штат Флорида, в США. Это была очень мирная жизнь среди людей, позволившая Ашерой вырасти без каких-либо ожиданий или вмешательства. Ашерой не знала, что она — водная фейри, она не имела никакого представления об Атлантиде или своей роли в этом королевстве. Нелеа использовала магию, чтобы скрыть ее истинную личность. Это было нелегкое решение, но мы приняли его вместе как ее родители.

— Но почему? — воскликнула пораженная Шейгана. — Почему вы так поступили с нашей единственной Наследницей?

— Как будущий посол среди людей, мы считали, что для Ашеры будет важно жить среди них.

Мелиса сжала свои изящные ручки в кулаки, покоящиеся на столе.

— За счет нашего народа.

— Противно это говорить, но я согласен с Мелисой, — прокомментировал Роарвин. — Как она будет править нашим народом, если не понимает наших обычаев? Нашей природы?

— Моя дочь невероятно умна. Она научится. Я верю в нее, — ответил отец.

Мелиса, словно палач, пронзила воздух рукой, указав на меня.

— Посмотрите на нее! Она носит человеческую одежду, и ни единой чешуйки на теле. Она даже не умеет изменять свою форму! И вы хотите, чтобы она возглавила наш народ?

Я обвила руками живот, чувствуя, как кровь приливает к щекам от стыда. Все это заставляло меня чувствовать себя ребенком.

— Я хочу, — прошипел отец сквозь стиснутые зубы.

Мелиса фыркнула.

— Вы недооценили время, которое потребуется, чтобы научить ее всему, подготовить к роли королевы. Если с Нелеа что-то случилось, Наследница должна будет взять на себя управление королевством.

— Не выпускайте эти мысли, — прорычал отец. — Не сейчас, когда я только что оставил нашу Королеву в Верхнем Мире, и кто знает, сколько Ака́ни ее преследует.

— Согласна, — вмешалась Шейгана. — Нам нужно молиться богине за безопасное возвращение Королевы в Атлантиду, — она сказала это и резко взглянула на Мелису, — туда, где она правит уже почти тысячу лет.

— Тысячу лет? — воскликнула я. Это были первые слова, которые я произнесла, ослушавшись отца и нарушив его приказ хранить молчание. Все взгляды в комнате мгновенно повернулись ко мне.

— Она даже не знает, как долго мы живем. Не так ли, Катхан? — Роарвин смотрел на меня, и весь его прежний юмор исчез. На его лице застыл шок. — О, моя богиня. Вы оставили нас без помощи.

Мелиса закрыла лицо руками.

— Это катастрофа.

— Хватит, — оглушительно выкрикнул отец. Его стул соскользнул по полу и грохнул о стены, когда он встал. — Уже прошло утро, и мы не спали. Жизнь Ашеры была перевернута; ее преследовали, наш корабль был атакован, а моя пара в смертельной опасности. Мы соберемся снова, когда получим новости о Королеве.

Двери в зал с грохотом распахнулись, и вбежал бледный Майлс. Я не могла дышать, тело сковала ледяная дрожь. Майлс осмотрел комнату и затем направил взгляд на отца.

— Королева…

— Она в порядке? Где она? — потребовал отец.

Майлс тяжело сглотнул.

— Мне так жаль, Катхан. Королева… она мертва.

Глава 6

Горе тяжело, как твердый груз на груди, который не ослабевает и кажется бесконечным. Оно настолько сильно, что ты почти чувствуешь, как тонешь в нем. Это как попытка дышать, укрывшись мокрым одеялом, когда легкие отчаянно пытаются вдыхать, но едва способны поглотить тот малый воздух, который удается выдохнуть. Разве это когда-нибудь закончится? Буду ли я когда-нибудь чувствовать себя прежней? Или это чувство будет сопровождать меня всю мою жизнь — в моих снах, когда я проснусь и попытаюсь вернуться в этот новый мир без моей матери?

Как странно, что человек может быть рядом в один момент, а потом исчезнуть в следующий. Он только что сидел рядом с тобой, говорил по телефону, был обычной частью твоего дня, а потом… просто… исчез. Ты считаешь часы. Скоро пройдет двадцать четыре часа с того момента, как он ушел. Потом дни. Прошла неделя. Как они могут быть ушедшими? Ты видел их живыми, своими глазами. А теперь в этом месте осталась только пустота, которую ничем нельзя заполнить. Как можно заполнить пустоту такого размера? Моё сердце всегда будет пустым там, где была душа моей матери.

Кроме горя была еще и вина — вина за все те моменты, когда я думала о маме что-то плохое, а таких мыслей было немало. Это можно было бы отнести к мелочным чувствам, но для меня это не имело значения. Я чувствовала вину за то, что когда-либо повышала голос или злилась — хотя я все равно злилась. Злилась за то, что не знала об этом странном новом мире, которым я должна была бы править, злилась, что она воспитывала меня как обычного человека, когда я вовсе не обычная. Я — водная фейри.

Фейри.

Как я вообще должна была бы править этими людьми? Я ведь не моя мать.

Моя идеальная мать.

Та, которой все восхищались. Я это знаю. Я все время стояла в её тени. Все, что я любила — серфинг, спорт, изучение морской жизни — все это было ничто по сравнению с достижениями моей матери. Оглядываясь назад, все эти увлечения, которыми я гордилась, были пустыми. Они не помогли мне стать сильнее, они не подготовили меня быть королевой. Не удивительно, что мама так настаивала, чтобы я училась бизнесу или чему-то, что развивает лидерские качества. Как же я была глупа, что сопротивлялась её советам.

Что хуже всего? Мне некуда было идти с этим горем. У меня не было привычного дома, в который я могла бы вернуться, завернуться в мамин любимый плед и сесть в её кресло у окна, с которого открывался вид на канал. Я не могла распылить мамин любимый парфюм, чтобы вспомнить, как она пахла. Я бы чувствовала этот запах в любом месте, и мне хотелось его. Я отчаянно хотела хотя бы час побродить по нашему дому и почувствовать себя ближе к ней.

Я не чувствовала себя близко к ней здесь. Не в этом месте. Это не мой дом.

Горе и вина обвили меня так же крепко, как её любимое одеяло. Я смотрела на высокий потолок своей комнаты — моей новой комнаты, которая была совершенно чуждой и не соответствовала тому, кем я была всю свою жизнь. Боли и ломота терзали моё тело, как отражение чувств в сердце. Как бы я ни пыталась, сон был невозможен. Постоянные тревожные мысли боролись между собой. Знала ли я вообще маму? Любила ли она меня? Почему она не покинула яхту? Что если бы мы остались? Что если бы я не пошла в бар встретиться с командой? Была бы мама здесь, чтобы помочь мне в этом новом мире?

Все это было бессмысленно. Никакие вопросы не могли вернуть маму к жизни — жизни, которую она прожила почти тысячу лет, не рассказав об этом своей собственной дочери. Я была просто мгновением в её жизни.

Мягкий матрас окутал моё тело в тёплый кокон. Множество мягких бархатных подушек и уютное одеяло заставили меня почувствовать ложное утешение. Свежие слезы, которых я и не ожидала, стекали по щекам на подушку — глаза покрасневшие от нескончаемых слез, которые не прекращались ни днем, ни ночью, когда сон избегал меня. По крайней мере, я считала это днем. По словам Майаны, которая постоянно проверяла меня, магический свет в куполе ярче днем и тускнеет к вечеру, имитируя свет в Верхнем Мире.

— После того как Майлс сообщил Совету о смерти моей матери, папа выбежал из комнаты, как одержимый. Я последовала за ним, мои глаза расплывались, а ноги вязли в песке у главных ворот. Он остановился, как только понял, что я следую за ним, и велел мне вернуться в покои с Майаной. Он не хотел, чтобы я увидела маму в том состоянии, в котором она была. Он не хотел, чтобы последний образ её в моей памяти был таким ужасным.

Потому что огненные фейри сожгли её лицо, превратив её сердце в пепел.

Я слышала об этом от горничных, которые убирались в моих покоях в середине дня, когда думали, что я сплю — их ужасные шепоты, доносящиеся через дверь, доходили до моих теперь уже заострённых ушей. Я пыталась изгнать этот образ сожжённого тела, как они его описывали, но видения не отпускали меня, заставляя рыдать без остановки. Тревога за папу, который видел её в этом состоянии, мучила меня. Одна часть меня хотела утешить его. Другая же не могла, ведь моё собственное горе сковывало меня.

Были моменты ярости, когда мне хотелось схватить доску и поехать кататься на волнах в том, что водные фейри называли «Верхним миром». Мой мир. Или то, что я думала, что это мой мир. Вдруг ко мне пришло чувство одиночества, вызывающее тревогу. Я чуть не погрузилась в депрессию, но меня спас неожиданный стук в дверь.

— Войдите, — сказала я, голос хриплый от усталости.

Шторы были плотно задернуты, чтобы закрыть свет купола, но я всё равно заметила силуэт Майлса в дверях. Я чувствовала себя сломленной и не имела сил беспокоиться, что кто-то увидит меня в таком виде.

Майлс осторожно подошёл к кровати и сел в кресло рядом с ней.

— Я бы спросил, как ты, но, честно говоря, это не совсем тот вопрос, который стоит задавать в такой момент, — сказал он, покачав головой. Его пустой взгляд скользнул вниз, на его ноги. — Я и знаю, и не знаю, что ты сейчас чувствуешь.

Я моргнула, пытаясь прояснить зрение. Маленькая полоска света, пробившаяся через край шторы, отразилась на его лице. Майлс всегда был безупречно одет — его волосы всегда были идеально уложены, а кожа всегда гладко выбрита. Этот Майлс был полностью противоположен тому, которого я привыкла видеть. Тёмные морщины покрывали область вокруг его глаз; волосы были растрёпаны, неопрятны. Я заметила тёмную щетину на его чётко очерченной подбородке. И тогда я поняла, что я не одна, кто чувствует утрату. Вся Атлантида горевала, возможно, даже больше, чем я, потому что они знали её лучше, чем я, её собственная дочь. Эта мысль ударила меня в грудь.

Я приподнялась с подушки, чтобы посмотреть на него.

— Я не знаю, как себя чувствовать, если честно. Я наполнена не только горем и гневом, но и полна путаницы. Всё, что я у себя спрашиваю с тех пор, как узнала о её убийстве: знала ли я её вообще? — призналась я.

Он посмотрел на меня с слезами в глазах.

— О, Ашера… Пожалуйста, не говори такого.

— Ты понимаешь, почему я так говорю?

— Конечно. Думаю, что узнать, что твоя мать была королевой мифического королевства, о котором ты не знала до того, как оказалась в нем, — это серьёзный повод для стресса, — сказал он, наклоняясь вперёд и скрещивая одну ногу на другую. — Я не буду оскорблять тебя пустыми словами, чтобы успокоить твоё больное сердце или заставить тебя чувствовать себя лучше, потому что горе обычно затмевает все другие эмоции. Но я скажу тебе, что твоя мать любила тебя всем сердцем — очень сильно. Она была собой только рядом с тобой. Как Секретарь Суверена, я имел привилегию быть свидетелем королевы во всех её ипостасях. Я видел её как мать, замечательную, любящую спутницу, которой она стремилась быть, и как нашу королеву. Нелеа была удивительной фейри, которая касалась многих жизней, но роль матери для неё была важнейшей. Она так сильно хотела быть твоей матерью, что готова была оторвать тебя от единственного мира, который она знала, чтобы воспитать тебя вдали от этого — чтобы воспитать тебя, как обычную девочку с обычной семьей в Верхнем мире. И хотя она часто бывала вдали, её самым важным приоритетом было общение с тобой — видеозвонки, телефонные разговоры. Она всегда думала о тебе. — Он улыбнулся тёплой улыбкой. — Я знаю, потому что мне приходилось планировать все её важные встречи так, чтобы они не перекрывались с твоими занятиями: футболом, плаванием, серфингом, и всем, что тебе нравилось в тот момент. И позволь мне сказать, что это приносило ей огромную радость — знать, что ты наслаждаешься этими вещами. Огромную радость. — Улыбка исчезла с его лица. — Нелеа знала, что однажды ты будешь здесь, потому что долг потребует этого. Но она просто хотела дать тебе маленький кусочек нормальности. Только на немного. — Майлс протянул руку и положил её на мою. — Так что видишь, ты знала её лучше всех, потому что она хотела, чтобы ты знала настоящую Нелею. Ту, которая смеялась, улыбалась и яростно любила свою семью. Никогда не сомневайся в этом. И если мне нужно будет напоминать тебе об этом каждый день, так тому и быть. Я буду.

Я не смогла сдержать слёзы, когда кивнула.

— Как папа? Я имею в виду, я предполагаю, что он не в порядке, но где он?

Майлс тяжело вздохнул.

— Он в лазарете с Даксом. Его ожоги постепенно заживают. Катхан остался там на весь день, вместо того чтобы спать в своих покоях. Я пытался принести ему что-то поесть в полдень. Надеюсь, он немного отдохнёт до того, как начнется Вайлеми твоей матери.

— Вайлеми?

— Это то, как мы в Атлантиде называем похороны. Наш ритуал — это церемония перехода. Мы празднуем возвращение души к нашим близким на той стороне Завесы, — Майлс нахмурился. — Я должен предупредить тебя, так как ты не знакома с нашими обычаями, но будет костёр. Тело твоей матери завернуто в традиционное церемониальное полотно. Этот процесс может тебя шокировать…

— Потому что я человек.

***

Его взгляд держал меня в плену.

— Воспитана как человек. Но ты — настоящая водная фейри. В ближайшие месяцы будет сложно забыть об этом. Совет уже подгоняет, чтобы как можно скорее начать твоё обучение и тренировки, — с горечью сказал он. — Их бесчеловечность заставляет меня желать, чтобы я мог задушить их всех.

— После того как они устроили тебе такое грандиозное приветствие, я бы заплатила деньги, чтобы это увидеть.

Майлс рассмеялся и встал с кресла.

— Что ж, боюсь, после Вайлеми Нелеа жизнь рванёт с такой скоростью, что ты даже не успеешь оглянуться. Будь уверена, я буду рядом с тобой всё это время. Это, конечно, не спасёт тебя от перегрузки, но я смогу быть плечом, на которое ты можешь опереться, когда тебе нужно поплакать. В конце концов, это моя специализация — годы тренировок с Нелеа.

Я слабо улыбнулась.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности, но, если тебе нужно будет что-то, мои покои на первом этаже. Спроси любого из служащих дворца, и они подскажут тебе путь.

Мои босые ноги коснулись прохладного каменного пола. Моя любимая футболка Hurley, которую Майлс принес из дома, свисала над моими шортами для сна. Я насладилась этой маленькой утешительной деталью.

— На самом деле, мне нужно кое-что.

— Всё, что угодно.

— Можешь показать, где лазарет? Я бы хотела увидеть папу.

Майлс слегка поклонился. Я немного напряглась от его жеста, не привыкшая к такой формальности.

— Конечно. Я дам тебе немного времени, чтобы подготовиться. Твои горничные уже заполнили твой гардероб традиционной атлантийской одеждой для людей, пока ты не научишься трансформироваться.

Я нахмурилась.

— В Атлантиде есть люди?

Майлс наклонил голову.

— Конечно. Это место, где они искали убежище во время каждого Ледникового периода. — Он выдохнул. — Но об этом мы поговорим позже. Не нужно перегружать тебя лишней информацией. — Он указал вниз на мои ноги. — Также ты найдешь несколько пар шелковых тапочек, которые тебе стоит носить. Тебе они не понадобятся, когда ты научишься трансформироваться, поскольку подошвы твоих ног защищены перепонками, но пока что будут тапочки. — Он кивнул в сторону двери. — Я буду в гостиной, когда будешь готова.

— Майлс?

Он остановился и оглянулся.

— Да, Ваша Высочество?

— Она тоже заботилась о тебе.

Свежие слёзы наполнили его глаза, а нижняя губа задрожала.

— Это очень любезно с твоей стороны. Спасибо… что напомнила мне.

Госпиталь находился всего в нескольких минутах ходьбы от моих покоев. Мы прибыли спустя всего несколько минут после того, как покинули мою комнату. Майана держалась на почтительном расстоянии позади нас, пристально осматривая всё и всех вокруг.

Я не могла вспомнить ни одного случая, когда видела папу в состоянии горя. Порой умирают соседи, но это никогда не были близкие ему люди. Мои нервы начали натягиваться, когда я шла по длинному коридору. Традиционная атлантийская одежда, которую я выбрала, развевалась за мной. На самом деле, я никогда не носила ничего подобного. Мягкий сиреневый шёлк обвивал моё тело, оставляя грудь открытой, а длинные брюки сужались у щиколоток, шорохом касаясь кожи. Я почувствовала некую изысканность, к которой не привыкла. Горничные — как называл их Майлс — собрали мои волосы и быстро уложили их. Это оставило меня в полном восхищении. Я не могла не выразить им своей благодарности, и они сияли гордостью.

Майлс остановился перед большой деревянной дверью в конце коридора и повернулся ко мне.

— Он будет прямо здесь. Мне нужно заняться кое-какими делами, но Майана останется на страже, пока ты не будешь готова вернуться в свои покои. Если тебе понадоблюсь, она знает, где меня найти.

— Спасибо, Майлс.

Он кивнул и пошёл своей дорогой.

Майана прижалась спиной к стене, её позвоночник выпрямился, а она крепко держала свой трезубец. Она кивнула мне, а затем перевела взгляд на коридор. За время, что я была рядом с Майаной, я поняла, что она всегда настороже. Это давало мне небольшое облегчение — я знала, что у меня есть поддержка.

Я глубоко вдохнула и взяла стальную ручку, вступив в мертвенно тихую комнату. Свет купола мягко заливал пространство, придавая всему белый, полупрозрачный оттенок. Дакс лежал на кровати, завернутый в одеяла, его глаза были закрыты. На кресле в углу комнаты спал папа, распростёртый на спинке и подлокотниках, одна нога свисала на пол, а другая была вытянута. Чешуйки, покрывавшие его верхнюю часть тела, слились в безрукавную тунику. Кончики его ушей и молодость его лица были такими, к чему я никогда не привыкну. Я посмотрела на свои руки, осматривая загорелую кожу, и задала себе вопрос, смогу ли я когда-нибудь носить свои чешуи.

Я не стала будить папу и подошла к постели Дакса. Ранения, которые он получил, становились всё более очевидными, когда я приближалась. Глубокие алые ожоги шли по его обнажённым рукам и покрывали его лицо. Половина волос была выжжена прямо с кожей. Мой взгляд зацепился за его грудь. В его теле зияла дыра размером с кулак, обожжённая кожа начала отслаиваться. Эта дыра была прямо над его сердцем, и я догадалась, что такая же дыра была в теле моей матери.

— Он будет больше разочарован из-за своих волос, чем из-за тела, — раздался голос папы.

Я резко обернулась к нему, его глаза были едва приоткрыты.

— Они отрастут? — спросила я.

— Несомненно. Мы восстанавливаемся быстро, если нас не ранят фейри из других миров, — пояснил он. Его взгляд потемнел. — К этому числу относятся и Огненные фейри, что напали на них. Они прибыли из Коренатии, мира Огненных фей. Его волосы начнут отрастать только через пару недель. Он будет ворчать об этом всё время, но в конце концов смирится.

Он потянулся, вытянул шею, затем встал, чтобы подойти ко мне к постели Дакса. Он окинул меня взглядом, и на его лице появилась улыбка.

— Твоя мать с радостью увидела бы тебя в атлантийских одеждах. Господи, ты так похожа на неё, — проговорил он, с трудом сглатывая. Как и у Майлса, вокруг его глаз расползлись тёмные круги, усталость была очевидна. — Как ты себя чувствуешь, Шер Беар?

— Я должна задать тебе тот же вопрос, — ответила я.

Он кивнул, тяжело вздохнув.

— Наверное, это глупый вопрос. Мы не в лучшем состоянии, правда?

Моё зрение размылось, и я рванулась к нему, обняв его крепко. Его руки обвили меня, а его щека коснулась моей головы.

— Я не понимаю. Почему? Почему кто-то захотел её убить?

Он тяжело вздохнул.

— Это очень длинное и сложное объяснение. Такое, какое ты заслуживаешь. — Он указал на столик в стиле бистро, стоявший рядом с креслом, на котором он спал. Я встала на носочки, чтобы достать до высокого стула и повернулась к папе.

— Как ты знаешь, твоя мать была… — он покачал головой, — была Королевой Атлантиды. Она правила этим королевством с тех пор, как её мать — твоя бабушка — решила отойти от дел и передать корону дочери. Сделать это очень редко удаётся. За всю историю королевы других королевств правили тысячелетиями, умирая прямо на троне. Вот почему наследники крайне редки и часто подвергаются защите. В некоторых королевствах их даже заключают в тюрьму.

Я отпрянула.

— Заключают? Своих собственных детей?

Он тихо засмеялся.

— Я знаю, это варварство. Не переживай. В Атлантиде у нас есть Ритуал Перехода, который твоя прабабушка ввела во время своего правления, чтобы не дать наследникам утратить власть. На данный момент он работает. — Его взгляд унесся в сторону. — Твоя мать планировала провести Ритуал Перехода с тобой гораздо раньше, чем её предшественники. У нас были планы… — Он зажмурился. — Ну, наверное, это уже не имеет значения, правда?

Я взяла его руку, сжимая её сильно.

— Конечно, это важно, папа. Я хочу знать. Почему она собиралась отказаться от короны?

Он вздохнул.

— Она почувствовала, что пришло время, хотела увидеть части мира, которые всё ещё были над водой, и верила, что ты призвана возглавить её народ в следующий Ломеаж — то, что люди называют Ледниковым периодом.

— Потому что Атлантида существовал ещё во время первого Ледникового периода, если верить слухам? — спросила я. Я не знала многого о мифической Атлантиде, но пару документальных фильмов о ней я смотрела, большинство из которых называли ее существование чепухой.

— Верно. Мы были маяком для людей, своего рода убежищем. Поэтому атлантийцы известны тем, что всегда приходят на помощь человечеству. Некоторые другие миры не особо хотят помогать людям, и именно поэтому они враждуют с твоей матерью. Пророчества указывают, что следующий Ледниковый период не за горами. У всех есть разные мнения о том, что делать с людьми.

Я наклонила голову.

— Что делать с ними? Что ты имеешь в виду?

— В некоторых королевствах люди для них не более чем скот. Это то, что атлантийцы осуждают. — Лицо папы стало мрачным. — Это то, к чему постоянно призывают коренатийцы. Злые порождения демонов. — Мышцы его челюсти напряглись. — Твоя мать предсказала, что подобное случится, даже предупреждала меня. Но я, конечно, не слушал. Я действительно думал, что мы проживём достаточно долго, чтобы быть рядом с тобой, когда ты возьмёшь на себя управление Атлантидой. Сейчас я понимаю, что это было всего лишь пустое желание. Она была права. Она всегда была права. — Слёзы потекли по его щекам. Я почувствовала, как мои щеки тоже становятся влажными. Реальность того, что передо мной сидит сломанный человек, начала пробиваться в моё сознание. Он потерял свою пару, термин, который я слышала от него, когда он говорил о маме, и на яхте, и в зале совета. Хотя я не знала точно, что означает «пара», мне казалось, что связь между ними была гораздо глубже, чем просто «муж» и «жена».

Плечи моего отца опустились, и моё сердце сжалось от боли за него.

— Мне так жаль, папа.

Он фыркнул.

— Не жалей меня, Шер. Твоя утрата не меньше моей, и она несёт гораздо больше тяжести, потому что ты теперь втянута в мир, которого не знаешь. Ты пожертвовала счастливой жизнью ради той, которую не просила. Я знаю, что это был наш план с самого начала, и, может быть, нам следовало лучше подготовиться к этому моменту, но мы так увлеклись счастьем быть семьёй, что продолжали откладывать все на потом. — Он посмотрел на меня с печалью в глазах. — Твоё счастье было её абсолютной радостью. Она жила ради этого. Несмотря на то, что она часто была в разъездах с послами других королевств или пыталась спасти человечество, для неё важным всегда оставалось только твоё счастье.

Я покачала головой.

— Моё счастье — это она здесь, рядом. Мне не важно, где мы будем жить и кем мы будем. Я хочу, чтобы она вернулась. — Я почувствовала, как изнутри начинает подниматься гнев, когда я думала о тех, кто причастен к её смерти. — И я хочу, чтобы эти злые огненные ублюдки понесли наказание.

Папа улыбнулся.

— Я даже не буду ругать тебя за твои выражения. Хотя твоя мать, безусловно, сделала бы это, — вздохнул он. — После Вайлеми твоей матери нам нужно будет начать твои занятия.

— Майлс уже говорил мне об этом.

Он кивнул.

— Хороший парень, Майлс. Он научит тебя всему, что знает. Тебе предстоит многому научиться до коронации.

Я почувствовала, как кровь отходит от лица.

— Коронация?

— Да. Пока что я буду твоим регентом. Я не доверяю Совету и не особо хорошее чувство у меня осталось после нашей встречи с ними. Но долго я не смогу их сдерживать. Что-то мне подсказывает, что у Мелисы есть свой план. Я только не знаю, какой.

— Ты не можешь править Атлантидой?

Он посмотрел на меня с удивлением.

— Боже, нет. Зачем мне это? Это работа для женщины. — Он передёрнулся, как будто сама мысль об этом была отвратительна, что заставило меня улыбнуться. Я посмотрела на кровать, где спал Дакс.

— А Дакс?

— Дакс будет под наркозом ещё немного. Целители не хотели его будить, поэтому продлили его сон. Если бы он был в сознании, он бы царапал себе кожу от зуда. Ожоги от огненных фей — худшее, что может быть. К тому же я не знаю, захочет ли он просыпаться. Скорее всего, он будет чувствовать себя виноватым, когда узнает, что его королева погибла. Для его же блага надеюсь, что он не проснётся слишком скоро. — Он провёл рукой по лицу.

— Один шаг за раз, папа.

Он кивнул, улыбаясь мне.

— Один шаг за раз. Тебе нужно подготовиться к Вайлеми.

— Если ты не против, я бы осталась здесь немного дольше.

— Хорошо, тогда. Чуть дольше.

Мы сидели в тишине до конца дня, наше горе было немым гостем, который висел в воздухе окружая нас.

Глава 7

Сотни фейри и людей выстроились вдоль каменного пути, который прорезал зелёный парк перед Храмом Атабей. Люди были одеты в атлантийские пастельные шелка, которые струились по воздуху, когда наша процессия проходила мимо. Мама была завернута в ткань, лежащую на прочном холстовом материале, концы которого были пришиты к декоративным стальным стойкам, каждая из которых держалась четырьмя Стражами, что несли её перед нами. Я посмотрела на свою собственную одежду, всё ещё чувствуя себя неуютно, всё ещё ощущая себя такой человеческой, как будто цвет не соответствовал картине, развернувшейся передо мной. Когда я спросила, почему люди не носят чёрное, папа ответил, что атлантийцы не носят чёрного в знак траура. Традиция велит тем, кто решит одеться, надевать самые яркие цвета, чтобы отпраздновать переход души через Вуаль, их термин для рая. Я не стала спорить, что чёрный цвет лучше бы отражал мои внутренние чувства. Полная пустота.

Я оглядела толпу, некоторые смотрели на тело мамы со слезами на глазах. Другие смотрели на её завернутую фигуру, как на призрак. Все немного наклонились в знак уважения, когда её тело прошло мимо. Когда я почувствовала тяжесть их взглядов, давящих на меня, я крепче взяла папу за руку и устремила взгляд в пустоту, как будто не была сверхчувствительна ко всему происходящему вокруг.

Храм Атабей возвышался над нами, с каменными ступенями, ведущими к открытому входу, окружённому грубыми каменными колоннами, и с большой металлической чашей, висящей на связках латунных цепей над входом. Майлс сообщил мне, что храм был возведён в честь богини Атабей, которая ответственна за проведение нас через Вуаль. Бохити — духовный лидер, ведущий верховных жриц и живущий в храме — стоял у костра, который горел перед входом. Стражи восходили по ступеням храма грациозными перепончатыми ногами, бережно укладывая её тело. И тут я узнала двоих из них. Первая была Майана. Но моё внимание привлек второй Страж, Дрейвин. Как будто по зову мысли его карибские зелёные глаза встретились с моими — та же сила, что пронзила меня, заставляя моё сердце биться не в такт. Я вздохнула, когда он разорвал связь взглядов и встал на своём месте среди остальных стражей с правой стороны ступеней храма. Грубый каменный путь колол мне колено, когда все преклонили колени в знак уважения к своей погибшей Королеве, моей маме.

Папа предупреждал, что это будет по-другому. Здесь не будет речей, восхваляющих мёртвых, не будет могилы, к которой можно прийти, когда захочется почувствовать её рядом. Атлантийцы не верили в это, предпочитая отдавать прах умерших в океанские глубины за пределами купола.

Мы склонили головы, предоставив каждому живому фейри и человеку момент для размышлений, для частных разговоров с недавно ушедшими. В голове мелькали слишком много воспоминаний одновременно. Но я думала лишь об одном, что я хотела бы ей сказать. Пожалуйста, вернись, мама. Пожалуйста, вернись. Этот новый мир такой страшный, и я стараюсь сохранять спокойствие, держаться ради папы. Я правда стараюсь. Но я боюсь, что всё испорчу. Я оглянулась на толпу, что плакала по моей матери, своей Королеве. Они не будут любить меня так, как любили тебя. Как я смогу справиться с этим? Я просто хотела быть морским биологом, спасать морских животных и жить тихо. Я не ты. Эти люди будут меня ненавидеть, мама. Вернись. Пожалуйста, вернись.

Но когда я увидела, как Бохити несёт факел и зажигает костёр, я поняла, что ответа от неё не будет. Тихие рыдания папы доносились из-за рук, закрывающих его лицо. Майлс положил руку ему на плечо, чтобы утешить его, и я была ему благодарна. Я не могла предложить ему утешение, потому что чувствовала то же самое — мои собственные рыдания готовы были вырваться, когда я смотрела на танцующие пламя, превращающее тело мамы в прах.

Вся толпа, казалось, исчезла вокруг меня. Мне было всё равно на них, на своё лицо с опухшими красными глазами, на мокрое и пятнистое от слёз лицо. Всё, о чём я заботилась, это заземлить себя в этом моменте и позволить горю поглотить меня. Именно поэтому я не заметила мужчину, который вырвался из толпы и побежал вверх по ступеням храма.

Из огня костра возникло огромное пламя, которое заметила в поле зрения. Я резко подняла голову и уставилась на фейри на вершине ступеней. Я никогда не видела в глазах никого такого решительного и злого. Это не был дружелюбный Огненный фей, пришедший попрощаться с лидером Атлантиды. Никто не смотрел на меня с такой ненавистью, как этот фейри. Его рука махнула вперёд, направляя огненный шар прямо ко мне. Я приготовилась к удару, зная, что не смогу избежать его, зная, что скоро присоединюсь к маме, потому что ещё не умела защищать себя своими чешуями.

Но огненный шар так и не прилетел.

Шипящий звук пара заставил меня прикрыть уши и сжать глаза, с усилием удерживая их закрытыми. Шипение продолжалось вечность, пока, наконец, не стихло. Я осторожно открыла глаза, и моё дыхание стало учащённым при виде того, что происходило над головой. Маленький купол воды поднимался с земли, окружая меня полусферой, которая казалась твёрдой как стена. Постепенно он стал подниматься, и звуки хаоса, что эхом долетели до моих ушей, оглушили меня. Толпы людей и фейри разбежались в разные стороны, ища укрытия. Дети плакали, люди кричали, толкая друг друга, стараясь добраться до деревни на другой стороне парка.

— Да здравствует Ака́ни! Смерть людям! И смерть Наследнику Атлантиды! — прокричал нападавший, стоящий под Майаной, чей трезубец прижимал его шею к земле. Другие Стражи поспешили на помощь, но я продолжала смотреть на того, кто спас мою жизнь. Ладонь Дрейвина Элирона направляла маленький купол воды перед ним. Вода с глухим плеском упала у его перепончатых ног. Моё дыхание, с усилием вырывающееся, замедлилось, когда взгляд Дрейвина встретился с моим. Я не знала, как я это поняла, но кивнула, и его плечи расслабились в облегчении.

Я вздрогнула, когда чья-то рука схватила меня за плечо. Я обернулась и увидела лицо папы, полное паники.

— Нам нужно укрыться. Иди за мной.

Не раздумывая, я последовала за ним и большой группой Стражей через толпы паникующих атлантийцев в сторону деревни. Я повернулась, не переставая бежать, когда за нами послышались тяжёлые шаги. Мгновенное облегчение охватило меня, когда я поняла, что Дрейвин бежит за нами. С каждым шагом, который мы делали через переулки деревни, всё ближе к безопасности, неведомая связь с моим спасителем становилась только крепче. Те взгляды, которыми мы украдкой обменивались, пробегая за различными магазинами деревни, и наконец, в безопасности замка, подтвердили, что я была не единственной, кто это чувствовал.

***

Хаос от происшествия на Вайлеми проник в зал совета, все двадцать один член громко перебивали друг друга в истеричных и гневных выкриках. Дрейвин и Майана стояли в молчании у стены позади моего стула, и я чувствовала благодарность за то, что они не участвовали в этом цирке, разворачивающемся перед нами. Моя голова раздиралась от криков, отголоски которых сотрясали стены зала, а часы и дни бесконечных слёз лишь усиливали пульсирующую боль в висках. Я бессмысленно смотрела на тёмные и светлые узоры на столе из глубокого махагони перед собой, ощущая, как наступает оцепенение, когда адреналин покидает меня.

— Как чертовы Ака́ни прорвалась в город? — спросил Роарвин, его выражение было полным тревоги.

— Страж оценщик одобрил их вход, — сказала Шейгана. Она была единственной, кто сидел за столом, остальные не могли усидеть на месте. — Все огненные фейри, которые ищут убежища здесь, тщательно проверяются. Оценщик — единственный путь для входа.

— Кто-нибудь, схватите Стража оценщика, который сегодня был на дежурстве. Я хочу, чтобы его привели на допрос, — рявкнул мой отец. Его волосы были растрёпаны из-за того что он бесконечно взъерошивал их пальцами.

— Я приведу его немедленно, — сказала Майана. Я услышала, как двери зала с тяжёлым грохотом закрылись.

— Мой отряд уже начал допрос огненной фейри, которая пыталась убить принцессу, — сообщил Дрейвин совету, его глубокий баритон разнёсся по комнате сзади меня.

— О, боги. Ашера могла бы погибнуть, — зарычал Роарвин, проведя ладонью по лицу.

— Благодарим Атабей, что она осталась жива, — мой отец бросил на Дрейвина взгляд, полный благодарности. — Я никогда не смогу достаточно отблагодарить тебя.

Дрейвин скрестил свой трезубце на груди в моём поле зрения.

— Для меня это честь, — ответил он.

— Я сомневаюсь, что честь в этом уместна, Дрейвин. Ты просто выполнял свой долг. Кроме того, если бы регент и наша бывшая королева научили наследницу хоть каким-то навыкам, она могла бы защитить себя, — нахмурилась Мелиса, её руки были скрещены на животе. Маленький лучик света, пробивавшийся через высокое арочное окно, отражал её высокомерный нос, повернувшийся вверх, что выражало явное пренебрежение к отцу.

Губы моего отца сжались в тонкую линию.

— Как бы там ни было, я всё равно благодарен ему. Ваша наследница жива благодаря его быстрой реакции. Может быть, свою грубость оставьте на более подходящее время, — рявкнул он.

— Скандалы, между нами, не помогают, — взмолилась Шейгана. — Нам нужно выяснить, кто это сделал.

— Более важный вопрос — почему Ака́ни это сделали, и почему королева мертва, — продолжала Мелиса, несмотря на мольбы Шейганы. Её шаги вели её ближе к столу, и она смерила меня взглядом. — И это из-за тебя.

Я вздрогнула, и услышала тихий рычание Дрейвина позади меня.

Едва сдерживаемая ярость вспыхнула на лице моего отца, его челюсть заскрежетала от напряжения.

— Как ты смеешь так говорить с нашей наследницей? Ты будешь проявлять уважение! — заорал он.

— Может, нам стоит задуматься, на чьей ты стороне, если ты так говоришь? — спросил Роарвин.

— Я только говорю то, что думает каждый член совета в этой комнате, — Мелиса указала на меня изящным пальцем, и мне едва не захотелось его сломать. — Она будет падением Атлантиды. Ты вспомнишь этот момент, когда это случится. Тебе было предупреждение.

— Думаю, тебе лучше сесть, Мелиса, — сказала Шейгана, махнув рукой на её привычное место. — Ты выставляешь себя дурой, говоря от имени всего совета.

Мелиса проигнорировала её, продолжая свою праведную тираду.

— Она не знает наших обычаев, не знает нашей культуры, не знает других царств. Она даже о себе ничего не знает! Есть фейри, которые знают больше, чем она — некоторые из них едва ли старше ее на несколько лет. И вы ожидаете, что она будет править этим королевством? Это абсурд. Её знания о людях гораздо более обширны, чем знания об Атлантах.

— Это и был наш замысел с самого начала, — сказал мой отец, положив свои грубые руки на стол и наклонившись к ней. — Мы хотели, чтобы Ашера изучила людей, узнала их обычаи, их страны, их конфликты. Кто лучше, чем тот, кто знаком с их миром, сможет провести людей через следующий ледниковый период?

— Но за счет нас! — воскликнула Мелиса.

— Я вижу в этом замысле наших короля и королевы некоторую логику, — заметил один из мужчин членов совета, сидящий в самом конце стола. — Если Ашера установит связи с людьми и узнает их, она будет лучше с ними общаться. Это, в конце концов, то, что хочет богиня.

Мелиса взмахнула тонкой рукой.

— О, да. Наша замечательная, отсутствующая богиня.

— Это богохульство! — осадил её Роарвин.

— Хватит, — заявила Мелиса, подходя к главному креслу и невзначай касаясь бедром стула мамы. — Я предлагаю проголосовать за недоверие нашему регенту и наследнице на основе их полного незнания Атлантской культуры и ради защиты нашего народа.

Весь зал погрузился в мёртвую тишину, несколько вздохов эхом пронеслись по комнате.

Роарвин первым нарушил молчание, крепко схватив спинку своего стула:

— Это был твой план с самого начала, не так ли? Ты просто ждала подходящего момента, — его голос был полон обвинений.

Уголок рта Мелисы едва заметно дернулся. Это можно было бы и не заметить, если бы не пристальное внимание.

— Мелиса, ты не можешь пойти против благословения богини. Её замысел должен быть исполнен. И ещё никто не шёл против знака богини, — вздохнула Шейгана.

Мелиса наклонила голову.

— А наследника никогда не воспитывали среди людей и вдали от этого мира, — её взгляд скользнул по остальным членам совета. — Все за?

Я едва могла дышать, когда руки нескольких членов совета поднялись. Злобная улыбка расползлась по лицу Мелисы.

— Против?

Равное количество рук поднялось в воздух, кроме одной. Мужчина с длинными чёрными волосами, собранными на затылке, сидел в самом дальнем конце стола. Он яростно посмотрел на Мелису, его тёмные глаза были холодны, как лёд, прежде чем он перевёл взгляд на моего отца — его выражение смягчилось.

— Мой король, хочу, чтобы вы знали, что я отчасти согласен согласен с тем, что сказала Мелиса сегодня. Она права. Народ, вероятно, оспорит власть наследницы, которая не получала образования и не была подготовлена к роли правителя. Однако я вижу ценность в её воспитании в мире людей, — его идеальное аристократическое лицо оставалось нейтральным, когда он обращался к залу. — Если принцесса Ашера имеет опыт жизни среди людей, я не вижу причин, почему мы не можем убедить Атлантов принять её, основываясь на том, что она может помочь нашему делу, — его взгляд метнулся на Мелису, — делу богини. Мы также обязаны дать шанс нашей наследнице. По этой причине я воздерживаюсь и предлагаю новую, более разумную поправку.

— Спасибо, Силас, — сказал мой отец с облегчением, но я едва разделяла его облегчение.

— Я предлагаю, чтобы регент правил ещё шесть месяцев, — заявил Силас. — Если её элементальный знак подтвердит то, что мы ожидаем, так как её родословная не дала нам других данных, то регент и секретарь обучат её нашим обычаям и традициям, а также обычаям других царств.

Я наклонилась вперёд и шепотом спросила отца: — Элементальный знак? Но он лишь чуть покачал головой. Поняла. Не сейчас.

— Я предлагаю помочь ей в обучении, — перебил Роарвин. — Ей нужно знать законы совета, которые регулируют эту палату; никто не знает их лучше меня. — Он подмигнул в мою сторону.

Силас кивнул.

— Хорошо. Роарвин добровольно согласился обучать принцессу Ашеру законам совета. Для её же безопасности я прошу, чтобы командующий обучил её техникам самозащиты, — я напряглась при этом предложении. Это означало проводить время с Дрейвином — один на один. Моё беспокойство росло в животе. — Ни одна минута не будет потрачена зря, за исключением еды и сна, пока она готовится к роли королевы. Через шесть месяцев мы снова соберёмся и проголосуем за статус её коронации или предложим альтернативные варианты. Все за?

Моё дыхание перехватило. Впервые с момента прибытия в ворота Атлантиды я почувствовала подавляющее желание. Я хотела стать королевой Атлантиды. Даже несмотря на то, что мамы больше не было с нами, я хотела, чтобы она гордилась мной. Я хотела доказать членам совета, которые подняли руки против моего правления, что они ошибаются. Маленькая искорка вспыхнула глубоко внутри. Это было крошечное пламя, но оно было. Желание доказать народу — её народу — горело, как огонь в камине. Когда все члены совета, кроме Мелисы, подняли руки, я с облегчением выдохнула. Роарвин подмигнул ей с улыбающимся лицом, словно Чеширский кот.

Мелиса покраснела как рак.

— Пусть будет так, — пробурчала она.

Двери зала совета распахнулись, и Майлс влетел в комнату с Майаной на хвосте — его лицо было мрачным, а её глаза распахнуты от ужаса. Он поставил руки на бёдра и кивнул к высокому куполу потолка.

— Страж оценщик найден мёртвым, — сообщил он.

Глава 8

Время текло, как лист, несомый по поверхности воды, а свет через плотные, глубокие синие бархатные шторы, плотно задернутые на каждом окне спальни, прерывался лишь изредка. Роскошное одеяло уютно обвивало меня, неизменный спутник, пока часы неспешно ускользали. Я лишь находила силы поесть или принять ванну. Груз этого нового мира давил на меня, и его тяжесть становилась невыносимой. Друг или враг. Противник или союзник. Я едва могла разобраться. Всё казалось таким… ошеломляющим. Я решила, что будет лучше закрыться в своей комнате, с её высокими каменными стенами и потолком, с древними гобеленами, которых я не осмеливалась коснуться, боясь повредить их. Однажды я просто пристально смотрела часами на изысканно вырезанную раму из махагони, сверкавшую, как новенькая медная монета. Она прекрасно гармонировала с ослепительно белым ковром, который занимал почти всю просторную, уютную комнату. Каждый вечер умирающие угли в двойном камине, общем с гостиной моей комнаты, тускло мерцали, как угасающая звезда. Иногда, случайно поймав своё отражение в зеркале в уголке комнаты, я видела женщину — как фейри её называли — которая смотрела на меня, но эта женщина была мне чужда. Поэтому я не стала долго изучать её отражение, а запомнила всё остальное, что окружало меня, каждую деталь, перед тем как сон окончательно забрал меня.

На третий день моего нового уединения я планировала провести ещё один день в одиночестве, несмотря на обязанности, чётко изложенные советом.

К сожалению, у Майлса были другие планы.

Слабые звуки мужских голосов донеслись из коридора перед моей дверью. Мой взгляд был устремлён на дверь, видневшуюся через проём, ожидая неожиданного вторжения.

— Дорогой, пожалуйста, не беспокой её, — услышала я просьбу Майлса.

— Она не может оставаться в этой комнате ещё хотя бы один день, — сказал мужской голос, одновременно лёгкий и мужественный.

— И я не намерен оставлять её здесь, — уверенно ответил Майлс. — Она потеряла всё. Мать. Жизнь в Верхнем Мире…

— А её всё ещё ожидает роль королевы. Она должна быть готова, любовь моя, иначе та чертова девица с неухоженными волосами и блеклым маникюром отнимет у неё то, что по праву принадлежит ей. А никто не должен править Атлантидой с таким маникюром.

Тут послышался стук в дверь, резкий и тревожный. Я медленно села, поправив подушку, чтобы опереться на неё.

— Входите, — прохрипела я, мой голос звучал хрипло от редкого использования.

Стальные петли двери скрипнули при её открытии. В комнату вошёл мужчина в длинном бархатном красном халате с золотыми филигранными отделками, на запястьях которого звякали золотые браслеты. Его идеально подстриженные чёрные волосы возвышались на дюйм выше головы и были короче по бокам. Он прикоснулся тонкой, но безупречно ухоженной рукой к горлу, а янтарные глаза оценивали меня с тревогой и изумлением.

— О, дорогая. Всё гораздо хуже, чем я предполагал, — сказал он, глядя на меня.

Майлс вошёл за ним, поморщившись. Его чешуйки покрывали широкие плечи, что до сих пор не переставало меня удивлять, но он по-прежнему выглядел безупречно.

— Не драматизируй, — заметил он с лёгким укором.

— Но… её волосы.

Я потрогала свои волосы, чувствуя, как горячий румянец поднимался на щеках от смущения. Возможно, я слишком переиграла с этим уединением.

— Всё можно исправить. Ты же один из лучших в этом деле, — сказал Майлс.

Мужчина в халате низко поклонился, звякнув браслетами, и, выпрямившись, протянул руку в элегантном жесте.

— Ваше Высочество, для меня большая честь служить вам, как бы сложно это ни было.

Майлс усмехнулся, покачав головой.

— Ашера, это мой партнёр и глава всех дел, связанных с модой и красотой для Королевской семьи, Аурелио Мартенос Антисий.

Я перевела взгляд от одного к другому.

— Приятно познакомиться, — попыталась я говорить, но мой голос по-прежнему был хриплым от долгого молчания. Я прочистила горло и добавила: — Ты никогда не говорил, что женат, Майлс.

На его лице расплылось чудесно гордое выражение.

— Мы не женаты, мы связаны. Это гораздо крепче, чем брак. И думаю, если бы я сказал тебе об этом, ты бы задала слишком много вопросов. Я посчитал, что будет лучше сохранить это на профессиональном уровне. Тем более Аурелио не часто бывает в Верхнем Мире.

— Только на праздники, — заметил Аурелио, опираясь внешней стороной запястья на бёдра. — Люди в Верхнем Мире в последнее время такие напряжённые. Кажется, они забыли, как наслаждаться жизнью, и придумали новые способы осуждать. Ужасно, — он фыркнул. — Им срочно нужно вытаскивать палку, которая так крепко застряла у них…

— Так вот! — перебил Майлс, хлопнув в ладоши. — Аурелио здесь, чтобы подготовить тебя к Элементальному Обряду и балу в честь твоего Элементального Знака.

Аурелио подмигнул мне, его брови совершили элегантный манёвр, и на его лице расплылся лучезарный взгляд.

Я принялась теребить нитку на сложном шве одеяла.

— Элементальный Знак. Это упоминали на совете, но я не поняла, что это значит. И что такое Элементальный Обряд?

Майлс взглянул на меня с мягким выражением.

— Это наш священный ритуал, когда раскрывается твой элемент, благословенный богиней.

— У каждого из нас есть Элементальный Знак, — сказал Аурелио, засучив рукав на левой руке и показав мне знак, напоминающий татуировку, на кремовой коже запястья. Чёрные чернила, как тёмная ночь, образуют незавершённый круг с острыми завитками на концах. — Это наш призыв, наша служба богине Атабей, богине фейри и людей. Мой — символ художника. Каждый Знак уникален. — Он дотронулся до элегантного горла, и мне показалось, что в его глазах появилось лёгкое мерцание. — Вся семья знала, что я буду благословлён им, потому что я рисую с тех пор, как был маленьким фейри.

— Во время Мабона каждый фейри получает свой Знак на Элементальном Обряде, — объяснил Майлс. — Некоторые из нас получают благословение как светильщики купола, целители, архитекторы, очистители воды, оценщики. Богиня всегда даёт нам цель, чтобы выжить и обеспечивать другие царства.

Я нахмурилась.

— Страж Оценщик. Тот, кто впустил Огненных фейри? Это один из них?

Уголки губ Майлса опустились в недовольную гримасу.

— Верно. Он был из древнего рода Элементальных Оценщиков, один из тех, кого теперь будут тщательно проверять. К счастью для Атлантиды, у нас есть ещё много таких Оценщиков. Это важная и престижная роль. Они отвечают за всех жителей других царств, которые посещают Атлантиду. Как ты уже поняла, одна ошибка может привести к большим последствиям.

— Да, это точно. — В моей голове промелькнуло изображение Огненного фейри, его лицо искажено яростью и гневом, но оно быстро исчезло, уступив место другому лицу, которое давно поселилось в моих мыслях. Тот странный влечащий импульс, который я чувствовала рядом с ним, был одним из многих мимолётных ощущений этих последних трёх дней. Мои мысли должны были быть заняты горем по маме, но вместо этого я терялась в раздумьях о незнакомце. Конечно, он спас мне жизнь, но это не помогало уменьшить чувство вины за то, что я чувствую что-то, кроме горя. Даже счастье казалось нарушением.

— Так как ты пропустила церемонию Мабона в этом году, я взял на себя смелость организовать для тебя особое событие. Это будет отличная возможность узнать твоих подданных, — предложил Майлс.

— И установить границы, чтобы все твои ненавистники из совета знали, что с тобой лучше не связываться, — добавил Аурелио.

Я попыталась вспомнить левое запястье мамы, но в памяти было пусто. Я не припомнила, чтобы на запястье отца было какое-то тату.

— Мои родители. Они скрыли свои Элементальные Знаки с помощью гламура?

— Боюсь, что да, — подтвердил Майлс. — Для их защиты и твоей. К тому же, так было проще на родительских собраниях. Люди слишком узкомыслящие насчёт татуировок, к сожалению.

Я кивнула.

— А какой был знак у мамы?

Майлс выпрямился.

— Это был самый престижный из всех знаков, Ашера. Она носила Королевский Элементальный Знак. У каждой семьи, которая правит своим королевством, есть такой знак.

— У каждого королевства? — спросила я, удивлённо приподняв брови.

— О, да, существуют и другие королевства, — сказал Аурелио, сдерживая усмешку, — только они не такие потрясающие, как Атлантида. И что уж говорить о их вкусах в моде. — Он вздрогнул. — Ужасно. Просто ужасно.

— Ну-ну, дорогой, не будем оскорблять другие королевства в присутствии будущей правительницы Атлантиды. Ей нужно научиться быть дипломатичной, — заметил Майлс.

Аурелио посмотрел на него с вызовом.

— Дипломатичной? Одно из них только что пыталось её уничтожить.

— Мы всё ещё не знаем, был ли это Коренатия или Ака́ни… или оба сразу. Но мы должны всегда стремиться быть лучше них, во всём.

Аурелио фыркнул.

— Ты лучше меня, мой дорогой. Я бы схватил их за…

Майлс кашлянул, многозначительно взглянув на него.

Аурелио вздохнул.

— Ладно. Давай сосредоточимся на том, чтобы подготовить тебя к балу.

— Сначала тебе подберут платье, — сообщил Майлс.

Я нахмурилась. Не хотелось быть единственной, кто будет в платье, пока все фейри в своих чешуйках — чешуйках, которые я ещё не могла вызвать.