Сквозь Время Навеки (СИ)

Глава 30. История IV (Избания ХVI век). Продолжение

Мне душно.

Какому-то законодателю мод пришло в голову превращать кружевные воротники в рабские ошейники с помощью крахмала. Это вещество получают из картофеля, произрастающего в Амириго. А теперь и наши поля постепенно покрываются этими ядовитыми ягодами. Да-да, плоды растения оказались крайне вредными. Зато корни у него довольно сытные и питательные. Но я не могу его есть. Как и маис. Предпочитаю на гарнир что-нибудь легкое. К примеру, наши родные виды капусты. Их же такое разнообразие! Никогда не наскучит.

Я вообще с трудом привыкаю к чему-то новому. А если учесть, что мне каждый раз приходится начинать с нуля, на новом месте, с новыми людьми… Одним словом я стараюсь сохранить незыблемыми хотя бы вкусы и привычки. Это немного успокаивает. Помогает не сойти с ума. От постоянно меняющегося мира, традиций, условий и условностей и… одиночества.

Мне не хватает Его. Постоянно. Я часами брожу по нашему саду, мучая себя воспоминаниями. Они единственное, что мне осталось от Варга. Жгучие как предрассветные слезы, яркие вспышки нашего казалось бы вечного счастья, на деле растаявшего как сказочный туман. Не подарив после себя ничего, кроме бесконечной тоски одиноких вечеров.

Мне и с дочерью не позволяют общаться вдоволь. Большую часть времени моя девочка проводит с воспитательницами. Как и я в детстве. Строгим, озлобленным монашкам велено выковать из моего нежного ангелочка бесчувственную, послушную куклу. Это мучает меня больше всего.

А еще страх. Я боюсь, кто-то заметит неестественный блеск в глазах моего Солнышка. Не знаю точно что это, но подозреваю — отголоски магии Тазрнов. Очевидно, она чья-то Лунная пара, как и я. Правда, мои глаза никогда так не сверкали…

Сейчас я понимаю своих родителей. Нет, не того жадного до денег дона, что достался мне в отцы в этой жизни.

А того, настоящего, кого я помню теперь очень смутно. Разве что его слова никак не выходят у меня из головы. Возможно, расскажи они с мамой мне все как есть, мы с Варгом нашли бы решение наших проблем.

Хотя, какое это все теперь имеет значение? — в который раз напоминаю себе, медленно прохаживаясь по залу.

Платье такое тяжелое! Мало того, что тут принято носить исключительно черный, так нам еще и железные обручи нашивают в каркас юбки! Для пышности.

Да кому оно надо?? Все равно никакой красоты. Особенно если еще и мантилью на лицо накинуть. Поэтому иностранцы презрительно называют нас «воронами».

Как исковеркано, изуродовано все в этой жизни. Словно рассматриваю отражение мира в кривом и темном зеркале. Такое пренебрежительное использование наименования этих мудрых птиц!

Я помню их еще у шумеров. Если я здесь расскажу про Гилгамеша, выпустившего ворона с корабля и получившего весточку о близкой земле, то почти наверняка окажусь в подвалах Инквизиции…

А в Сгантинивии воронов считали мыслящими и помнящими. Изображения этих умных птиц развевалось на наших знаменах, предвещая легкую победу…

Я любила ту жизнь. Суровую, холодную… настоящую…

Трудиться с самого рассвета, ежась на морозном ветру. Кутаться в грубый мех, провожая любимого в леса. Готовить в очаге, согревая замерзшие руки. Встречать его в сумерках, обернувшись на скрип тяжелой двери. Звук, предвещающий радость скорых объятий…