Сладкая горечь обмана

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Наконец она увидела Хэрри. Ей пришлось ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не сон. На нем была ярко-розовая рубашка и узкие белые брюки, которые она заставила его примерить в магазине на Чейпл-стрит.

И он танцевал, не отводя от нее глаз. Танцующие пары расступились, и, когда Хэрри остановился и протянул руку, все взгляды устремились на Эмму. Она густо покраснела и, увидев, как Хэрри манит ее, прося присоединиться к нему, устремилась в его объятия. Он закружил ее в танце, и Эмма почувствовала себя как Бейби в «Грязных танцах».

— Привет, — сказал Хэрри, и по ней пробежала дрожь.

— Привет, — откликнулась Эмма.

— Как тебе нравится мой новый имидж?

— Ты выглядишь великолепно.

— Я надел все это ради тебя. — Его глаза лукаво блеснули.

— Знаешь, что еще ты можешь сделать ради меня?

Хэрри прижал ее к себе.

— Что?

— Обещать, что больше никогда так не оденешься.

Он расхохотался.

— Мало мужественности?

— Пожалуй, — согласилась она. — Мне нравится, когда мои мужчины не так изнежены.

— Мужчины?

— Ну, раз уж ты упомянул о них, должна признаться, что у меня был неплохой выбор. — Эмма принялась небрежно обмахиваться листком бумаги.

Улыбка сбежала с лица Хэрри.

— Что ты скажешь о предложении? — спросил он.

Эмма бросила на него кокетливый взгляд из-под длинных ресниц.

— Видишь ли, я не уверена, что свободна в этот день.

Он еще крепче прижал ее к себе.

— Тогда тебе придется освободиться.

— Хэрри… — задыхаясь, проговорила она.

— Эм, я вел себя как дурак. Я долго избегал всего этого — внимания, успеха. И тебя. Тебя, любимая моя, а ведь ты — воплощение всего хорошего в моей жизни. Но знаешь что?

Эмма не могла вымолвить ни слова.

— Круг замкнулся. Поэтому, Эм… Принцесса… Моя малышка…

Он поцеловал ее в кончик носа, и тихий стон слетел с губ Эммы, когда Хэрри опустился на одно колено.

— Эмма Рэдфилд, — торжественно сказал он. — Я надеюсь, ты простишь меня за то, что мне потребовалось так много времени, чтобы прийти к этому. Прости и выходи за меня замуж. Эмма, ты станешь моей женой?

Хэрри надел ей на палец старинное кольцо с брильянтом.

— Только не говори, что оно принадлежало твоей бабушке! — воскликнула Эмма, пожирая взглядом кольцо.

Он ухмыльнулся.

— Я не шутил. У нее действительно были толстые пальцы, прямо как сосиски. Но кольцо подогнали по размеру, и теперь, если ты примешь его, оно твое.

У Эммы вырвалось сдавленное рыдание. Слезы заструились по ее щекам, растекаясь по розовой рубашке Хэрри.

— Я мог бы принять это за согласие, но мне хочется быть уверенным, что….

Она взмахнула листком бумаги.

— Конечно, я согласна, Бьюкенен! Я всегда была твоей. Мне просто пришлось ждать, пока ты поймешь, что ты — мой.

Хэрри схватил ее в объятия и крепко поцеловал. Это был поцелуй двух влюбленных, которые отдавали друг другу свою душу и жизнь.

Когда песня подошла к концу, кто-то окликнул их.

— Итак? — спросила Кили. От волнения ее голос стал на октаву выше.

— Что «итак»? — с невинным видом повторил Хэрри, обнимая Эмму за талию.

Эмма увидела, что Кили, потрясенная красочным одеянием Хэрри, открыла рот, собираясь издать изумленный возглас. Лэклен слегка встряхнул ее.

— Неужели ты не понимаешь, Кили? Я предвижу свадьбу!

— Что-о-о?!

Эмма больше не могла сдерживаться.

— Мы с Хэрри собираемся пожениться.

— Эм, я так рада за тебя, — прошептала Талия в левое ухо Эммы. — Ты заслуживаешь этого, дорогая. Отдай ему свое сердце, и больше ничего тебе не будет нужно.

У Эммы внезапно защемило в груди. Всей душой ей захотелось, чтобы ее прекрасная подруга смогла найти свое счастье.

— Эмма, Эмми, Эм! — всхлипнула Кили в правое ухо Эммы. — Правда, нет ничего лучше этого чувства?

Эмма обняла подруг, едва сдерживая слезы. Хэрри, которого поздравлял или, возможно, утешал Лэклен, смотрел на нее так, словно в мире не было никого прекраснее.

— Извините, — сказал он Лэклену и направился к Эмме.

— Потанцуешь со мной?

— Мистер Бьюкенен, вы окажете мне честь, — ответила она.

Эмма улыбнулась подругам, которые следили за ними увлажнившимися глазами, и закружилась в объятиях Хэрри.

— Так мы едем в Нью-Йорк или нет? — неожиданно спросил он.

Она моргнула. Нью-Йорк? Ах да, Нью-Йорк!

— Если тебя привлекает эта работа, — продолжал Хэрри, — соглашайся. Я поеду с тобой. Ты же знаешь, что моя работа не привязывает меня к одному месту.

— Конечно. Я не знаю. Может быть.

Удивительно, как легко стало у нее на душе! Кили счастлива с Лэкленом. Талия не возражает против перемен. Родители наслаждаются отдыхом. Все довольны и счастливы, и ей не надо ни о ком заботиться.

Словно прочитав мысли Эммы, Хэрри ласково провел рукой по ее голове.

— Не могу вспомнить, когда я была так счастлива, Бьюкенен, — сказала она.

— Принцесса, — Хэрри потерся носом об ее ухо. — Это только начало.