Сладкая парочка

Глава третья

Рэй вышел из машины и с наслаждением вдохнул аромат свежей выпечки, витавший в прохладном предрассветном воздухе. Весь город еще спал, но Иван Александер уже вовсю трудился в пекарне.

Рэй поднял голову и посмотрел на окна Тины. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивался мягкий свет. Интересно, она еще дома или уже ушла в пекарню? У Рэя было странное ощущение, что она там, за занавесками.

Такое же чувство у него возникло вчера, когда он следил за разгрузкой. Занавески на окнах второго этажа были задернуты лишь наполовину, но, хотя Рэй и не видел девушку, он знал, что она там.

Телепатия, посмеялся над собой Рэй.

Он отпер дверь, зажег свет и оглядел большой зал. Вчера сюда завезли мебель, подключили телефоны. Компьютеры и оргтехнику должны установить сегодня утром. В дальних комнатах Адам обустроил два кабинета — для себя и для Николы.

Рэй прошел в центр зала и огляделся. Совсем скоро тут появятся толпы людей, закипит работа, но сейчас, ранним утром, здесь стояла звенящая тишина.

В квартире наверху скрипнула половица.

Стало быть, Тина дома.

Рэй запрокинул голову.

Что она сейчас делает? Только встала с кровати? В его голове пронеслось пленительное видение: смятые простыни, спутанная копна золотисто-каштановых волос, сонные глаза.

В ушах зашумела кровь.

Интересно, что на ней сейчас? Хлопковая пижама со смешными картинками? Шелковая сорочка на тонких лямочках? Или, возможно, подумал Рэй с улыбкой, Тина предпочитает спать голой?

Шум в ушах стал оглушительным.

Наверное, это к лучшему, что она вчера не захотела пойти с ним обедать. Ему сейчас не до женщин.

Но, тут же возразил Рэй сам себе, услышав новый скрип над головой, помечтать-то можно? Какой в этом вред?

Снаружи перед окнами кто-то прошел. Присмотревшись, Рэй узнал одного из служащих «Касл Бекери». Парень с белокурыми волосами, стянутыми в хвост. Через минуту наверху хлопнула дверь.

Парень пошел не в пекарню. Он пошел к Тине.

Рэй нахмурился. Немного рановато для визитов.

Он слышал, как наверху Тина прошла к двери, затем раздались приглушенные голоса, потом снова шаги. Рэй вспомнил расположение мебели в ее квартире.

Там, куда они направились, кажется, стоит диван. Или кровать?

Не в силах совладать с собой, Рэй подбежал к вентиляционному отверстию. Он не мог расслышать весь разговор, но отдельные фразы до него доносились вполне отчетливо.

— Так не может продолжаться, — говорил мужчина.

Тина отвечала:

— Джейсон, пожалуйста, потерпи, я уверена, мы сможем…

Голос мужчины:

— Мы терпим, терпим… Но все остается по-прежнему.

Тяжелые мужские шаги взад-вперед.

— …решение, — сказала Тина. — Я обещаю.

Рэй едва не закричал ей, чтобы она говорила погромче.

— Я скажу им, — угрожал Джейсон. — Мы же любим друг друга. Им придется смириться.

Рэй замер.

Тина и этот продавец? Любят друг друга?

Вентиляционное отверстие было слишком высоко, Рэй не мог до него дотянуться. Он уже хотел поставить банкетку на стол и забраться наверх, но вовремя опомнился. Это уж слишком. Кроме того, если его кто-нибудь застанет на такой пирамиде, с ухом, прижатым к дырке в стене, выкрутиться будет крайне трудно.

— …на работу… — бубнил Джейсон. — … не сдамся…

Шаги по направлению к двери, затем тишина.

Смущенный Рэй стоял, уставившись в потолок. Что-то в этом разговоре не давало ему покоя.

Да ладно, приятель, раздался язвительный голос в его голове, ты же все слышал. Смирись.

Черт! Мужчина помотал головой, недоумевая. Почему его так мучит то, что у Тины Александер роман с продавцом?

Возможно, потому, что он сам имеет на нее виды.

Но если у Тины есть парень, почему она прямо не сказала мне об этом, когда я пригласил ее пообедать?

Разве можно понять женщину, подумал он, запуская пальцы в волосы. И вообще, он должен быть доволен, что у Тины есть парень. Он знает ее всего один день, а она уже полностью завладела всеми его мыслями. У него куча дел, ему надо обустроить офис, завтра начинается предвыборная кампания. При чем здесь девушка с медовыми глазами, которая еще имела наглость сниться ему полночи?

Чертыхнувшись, Рэй направился в свой кабинет и погрузился вдела.

Тем утром колокольчик на дверях «Касл Бекери» не умолкал ни на минуту. Ни один столик не пустовал, к прилавку тянулась очередь. Еще и одиннадцати не было, а у них закончились и пирожные, и булочки, на полках оставалось только несколько батонов хлеба. Тина возилась со срочным заказом — украшала глазурью именинный торт.

Но самым востребованным товаром сегодня была не сдоба, не кофе, а сплетни.

— Маришка Александер, ты, наверное, с ума сходишь от счастья! — заявила Шэри Джо Салливан. — Вообрази, Лулу, — и она пихнула в бок свою сестру Лузанну, жевавшую круассан. — У них по соседству расположился штаб предвыборной кампании Абрахама Данфорта!

— Я не интересуюсь политикой, — равнодушно ответила Маришка. — Надеюсь, они будут вносить арендную плату в срок, а остальное меня не волнует.

Лузанна ехидно приподняла тоненькую бровь.

— А тем, что Абрахам и все его сыновья и племянники — холостяки, ты, конечно, тоже не интересуешься? И все они будут целыми днями торчать по соседству с тобой!

— Да уж! — довольно улыбнулась Маришка. — Как птички в клетке!

Тина слишком сильно стиснула кондитерский мешочек, и в самый центр румяного пирога плюхнулась огромная клякса розовой глазури. Взвизгнув от досады, она взяла нож и стала исправлять ошибку.

— Кстати, мы вчера вечером видели, как Рэйчел разговаривала с Рэем Данфортом, — громким шепотом поделилась Шэри Джо.

Тина быстро взглянула на Джейсона, взбивавшего молоко для латте. Каждый раз, когда звучало имя «Рэй» — а этим утром оно звучало поминутно, — Джейсон едва не подпрыгивал на месте. Тина собиралась объяснить, что ему незачем опасаться Рэя, но поняла — Джейсон ей не поверит. Особенно наслушавшись дамских сплетен и матримониальных планов Маришки.

Тине оставалось лишь надеяться, что рано или поздно местные кумушки найдут другую тему для сплетен. Но, учитывая статус Данфортов, Тина всерьез опасалась, что это случится не скоро. Она постаралась не вслушиваться в болтовню матери и ее подруг и полностью сосредоточиться на надписи «С днем рождения, Рэнди!», которую выводила на торте.

— Столько холостяков разом! — сказала Лузанна со вздохом. — Ах, если бы мне было на десять лет меньше!

— Тебе и тогда было бы на десять лет больше, чем надо, — закатила глаза Шэри Джо.

— Не вредничай, Шэри! — И Лузанна игриво заправила за ухо прядь вытравленных блондинистых волос. — К тому же я имела в виду не младших Данфортов, я говорю про самого Абрахама. — Ее глаза мечтательно затуманились. — Вдовец, красивый, богатый. И ему, наверное, одиноко…

— Не дури, Лулу, — оборвала ее грезы Шэри Джо. — Богатым и красивым одиноко не бывает. Скучно бывает. А одиноко — нет.

Тина застыла на полуслове. Так вот почему Рэй пригласил ее вчера на обед? Потому что ему было скучно. Само собой, она сильно отличалась от женщин, которых он обычно водил обедать. Рэй наверняка привык к светским львицам и дебютанткам голубых кровей. К женщинам с именами вроде Кэролайн или Эвелин, или… Как там звали ту красотку, про которую она читала сегодня утром в глянцевом журнале? Ах, да — Митци!

Шэри Джо сказала, что богатым и красивым не бывает одиноко. Через постель Рэя наверняка прошли десятки женщин. Тина раздраженно дернула плечом — какое ей дело до похождений знаменитого плейбоя?

А что, интересно, было бы, если бы вчера она согласилась с ним пообедать?

— Мне наверняка стало бы скучно…

— Что ты сказала, Катина? — обернулась Маришка.

— Ничего, — быстро ответила дочь. — Совсем ничего.

Тина выводила розовые буквы и корила себя за глупость. Да Рэй и имя ее уже забыл!

Не стану я отвлекаться на все эти бесплодные мечтания.

Она поставила залихватский восклицательный знак и полюбовалась на плоды своих трудов:

«С днем ржения, Рэнди!»

Ржения?

Да уж, «не стану отвлекаться»…

Тина обреченно достала нож и принялась соскабливать глазурь с торта. Потом глубоко вздохнула и сосредоточилась на работе.

На этот раз надпись вышла на славу, и девушка удовлетворенно кивнула. Тут колокольчик над дверью опять зазвенел, она поняла глаза и увидела Рэя.

Их взгляды встретились. Тина стояла, не в силах пошевелиться, и ей казалось, что проходят часы, дни, годы.

Потом губы Рэя дрогнули в улыбке, и действительность в ту же секунду обрушилась на нее снова.

Тина опустила глаза и увидела, как старательно выведенная надпись скрывается под густыми волнами глазури.

Да что ж такое?!

Она так гордилась тем, что сумела устоять перед его обаянием, и вот он появляется в дверях, на лице написано «ты-хочешь-меня-ты-сама-это-знаешь» — и она тут же забывает все на свете.

Но не она одна забыла все на свете при появлении Рэя Данфорта. Все до единой головы сразу повернулись в его сторону. Разговоры разом затихли. А когда он улыбнулся, женщины в кондитерской разве что в обморок не попадали.

Разумеется, кроме нее.

Но вот посетители оправились от шока и скопом устремились к Рэю. Тина с ужасом увидела, как ее мать, орудуя локтями, решительно продирается сквозь толпу, окружившую супергостя.

— Да дайте же человеку сесть! — Маришка наконец добралась до вожделенной добычи. — Джейсон, принеси нашему новому соседу чашечку кофе.

— Спасибо, но я могу подождать своей очереди.

— Ну что вы! — возмутилась Маришка, и вся очередь согласно закивала. — Латте, капуччино, эспрессо?

Любую из моих дочерей? — прочитала Тина ее мысли.

— Черный, — прервал Рэй кулинарный щебет.

— Прекрасный выбор! — завопила Маришка и потащила Рея к стулу. — А у нас еще есть штрудель, теплый, с пылу с жару. Тина, штрудель мистеру Данфорту.

— Пожалуйста, называйте меня просто Рэй, — поправил он, потом повернулся к Тине с довольной усмешкой. — Мне совестно вас затруднять…

— Да какое тут затруднение! — заливалась Маришка. — Правда, Катина?

Тина принудила себя улыбнуться.

— Нет, конечно, нет.

— А скажите мне, — Маришка плюхнулась на соседний стул. — Ваша жена помогает вам в вашей кампании?

О господи!

Тина швырнула кусок штруделя на тарелку. Почему бы Маришке просто не достать календарь и не предложить ему выбрать день свадьбы?

А с кем — после разберемся.

— Я не женат, — ответил Рэй. — Но я как раз ищу, кто бы согласился…

Все женщины в кондитерской встрепенулись, готовые выстроиться в очередь.

— …помочь нам в нашей кампании, — закончил Рэй после провокационной паузы.

Вздох разочарования пронесся по кондитерской.

Но Маришка тут же торжествующе выпрямилась на стуле и просияла:

— Мои дочери вам помогут! Мы все преданные сторонники вашего отца, знаете ли.

Что?!

Тина в ужасе посмотрела на мать.

— Это очень щедрое предложение, миссис Александер, — Рэй перевел взгляд на Тину. — Но, наверное, сначала нужно спросить, согласны ли они…

— София и Рэйчел будут счастливы! — заткнула его Маришка. — Ну и Тина, конечно.

Та едва не заскрежетала зубами. Мало того, что семейство Данфортов оккупировало ее ресторан, теперь она еще и помогать им должна? Надо остановить Маришку, пока она не вручила Данфортам всю свою семью с потрохами. Схватив чашку кофе и тарелку со штруделем, Тина ринулась к столу.

— Мама! — сказала она самым милым голосом, какой смогла изобразить. — Мистер Данфорт наверняка ищет политически подкованных волонтеров.

— Вовсе нет, — обернулся к ней Рэй. — Встреча волонтеров завтра в полвосьмого вечера. Мы будем очень рады, если вы и ваши сестры придете.

Тина открыла рот, чтобы сказать, что как раз завтра вечером она страшно занята, но Маришка ее опередила:

— Конечно, придут! Мы все придем. А я напеку печенья! И штрудель!

Рэй милостиво ей улыбнулся.

— Спасибо, миссис Александер. Вы очень щедрая женщина.

Маришка зарделась и захихикала от удовольствия. Тина глазам своим не поверила. Ее мать невозможно было смутить, и Тина не могла припомнить, чтобы та покраснела хоть раз в жизни.

А если все Данфорты наделены способностью парализовать женские мозги? — подумала Тина, провожая мать недоуменным взглядом. Если так, остается только надеяться, что когда-нибудь ученые сумеют выделить этот ген неотразимости и создадут вакцину. Она первая в очереди на вакцинацию.

— Ваш штрудель! — Тина грохнула на стол тарелку и чашку кофе.

— Спасибо.

— Не за что.

Но когда она повернулась, чтобы уйти, Рэй взял ее за руку.

Ну вот! Опять!

Ее будто током ударило. Тина молилась, чтобы Рэй этого не заметил. Не заметил впечатления, которое на нее производит.

— Вот. Возьмите. — Он положил ей на ладонь ключ. — Я сделал копию.

Абсолютно невинный жест. Но Тине он показался необыкновенно интимным. Особенно то, что, как ей показалось, Рэй удерживал ее ладонь несколько дольше, чем требовалось.

Тина вырвала руку.

— Спасибо.

— До завтра?

— Да. До завтра.

Тина повернулась и пошла на кухню. Она могла поклясться, что услышала за спиной короткий смешок.

Чтоб он подавился своим штруделем!

Лежа на спине под столом в своем новом кабинете, Рэй сражался с кабелем принтера. Если бы кабель был хоть на дюйм длиннее, а стол — хоть на сантиметр выше, принтер давно уже удалось бы подключить.

Но день не задался с самого утра.

Он проколол шину, опрокинул кофе па пресс-релиз, который должен был отослать по факсу, а всего минуту назад загнал занозу под ноготь большого пальца.

А все она виновата!

Новая знакомая никак не выходила у него из головы.

Что такое в этой Тине Александер, что у него после встречи с ней все из рук валится? Она, конечно, вполне симпатичная: бархатные глаза цвета виски, лицо сердечком, вздернутый нос, но все же большинство мужчин вряд ли сочли бы ее красивой. Роста она была среднего, слишком худощава на его вкус и слишком холодна даже на вкус снежного человека.

Тина, похоже, из кожи вон лезла, чтобы сохранить дистанцию между ними, и это тоже в немалой степени интриговало и возбуждало Рэя. Но он тоже не дурак и не слепой. Он видел, как Тина реагировала на каждое его прикосновение. Он чувствовал ее дрожь, видел ее глаза. Под внешней сдержанностью бушевал настоящий пожар.

И Рэю очень хотелось выпустить это пламя наружу.

Когда кабель в десятый раз выскользнул из его рук, он выругался, как водитель-дальнобойщик на ухабе. Но не такой он был человек, чтобы позволить какому-то кабелю — или женщине — себя обыграть. Рэй зажмурился и опять попытался воткнуть кабель в гнездо.

— Эй…

При звуке знакомого женского голоса Рэй резко сел и стукнулся головой о столешницу.

Интересно, что это хрустнуло так громко — дерево или мой череп?

Черт возьми, черт возьми, черт возьми…

Сквозь пелену боли Рэй увидел пару стройных женских ножек, приблизившихся к столу.

— Извините, если напугала вас. — Тина присела и заглянула под стол. — Вы в порядке?

Рэй вылез из-под стола, морщась от боли.

— Конечно. Я, знаете ли, люблю залезть среди рабочего дня под стол и биться о крышку головой.

Тина вдруг рассмеялась. Потом встала на колени и наклонилась к нему.

— Дайте, я посмотрю.

— Все нормально.

На самом деле сердце скакало у него в груди и билось о ребра, потому что она протянула руки и обхватила его голову ладонями.

— Крови вроде нет, — сказала Тина, раздвинув пальцами его волосы.

Только потому, что она вся прилила к другой части тела, хотел сказать Рэй, но решил не рисковать — тогда она наверняка отпустит его голову, а ему этого совсем не хочется.

Голова кружилась, сердце грохотало — ничего подобного он никогда не испытывал. Наверное, он потерял сознания после удара и сейчас ему снится эротический сон.

Тогда не стоит пробуждаться.

— Где болит? — спросила она, снова погружая пальцы в его волосы. Ее ногти слегка царапали кожу его головы. От этого всего у Рэя отнялся язык, и он просто наугад показал пальцем.

— Вообще-то я стучала, — сказала Тина, осторожно ощупывая указанное место. — Вы, наверное, не слышали.

Он и сейчас едва ее слышал — так шумело в ушах. Их тела были совсем близко, он чувствовал в своих волосах ее дыхание. От нее исходил сладкий запах ванили и корицы. Прикосновения ее рук были очень нежными, а голос — необыкновенно эротичным и провоцирующим. Больше всего на свете ему хотелось схватить ее, уложить прямо на грязный пол и запустить обе руки ей под юбку. Но он только крепко взял ее за запястья. И все. Рэй не пытался обнять ее. Тина не пыталась освободиться.

Так они и сидели несколько минут — на полу, не двигаясь, глядя друг другу в глаза. Потом он потянулся к ней… Ее губы были нежными, как свежие лепестки. Рэй осторожно покусывал их, втягивая все глубже и глубже.

Тина по-прежнему не двигалась — не отвечая на его поцелуй, но и не сопротивляясь.

Но Рэю и того было довольно.

Он провел кончикам языка по ее губам. Губы были сладкими. Опьяняюще, невыносимо сладкими. Но к этому блаженству примешался неожиданный горький привкус.

— Что скажет Джейсон? — вдруг спросил Рэй.

Тина медленно отстранилась.

— Джейсон?

— Да, — ответил он сухо. — Помнишь такого?

Тина в замешательстве смотрела на него.

— Что вы знаете про Джейсона?

— Ничего. Но надеюсь, ты мне расскажешь.

С мазохистским наслаждением Рэй смотрел, как пламя в ее глазах превращается в лед.

Тина спокойно высвободилась, поднялась, одернула юбку.

— Мама попросила меня зайти к вам узнать, сколько народу будет вечером.

— Прости меня, — Рэй тоже вскочил, попытался взять ее за руку, но она не далась. — Я не должен был…

— Пятьдесят? — спросила Тина холодно. — Сто?

— Около пятидесяти. — Он запустил руку в волосы и тут же дернулся от боли. — Тина, черт возьми, я знаю, это не мое дело, я…

— Вы правы, мистер, не ваше. А теперь извините, мне надо идти.

Рэй беспомощно смотрел, как она уходит.

— Ну ты молодец, Данфорт, — сказал он себе, когда за Тиной закрылась дверь. — Просто молодец.

Наверное, так проще — позволить ей уйти, а потом попытаться забыть про нее и сосредоточиться на выборах.

Проще, но совсем не интересно.