Сладкое искушение

Глава 8

Кира почувствовала себя так, словно за ней захлопнулась дверца клетки. Нельзя же признаться, что ее подавляет его властность, что она влюблена в него и думает только о нем! Не говорить же, что боится работы! Кира не сомневалась, что прекрасно справится с ней.

С самым беспечным видом, она махнула рукой:

— Думаю, у меня не хватит времени. Здесь можно заняться множеством интереснейших дел.

— Не верю ни единому слову! Вы же не собираетесь предаваться праздности: купаться, загорать и совершать автобусные экскурсии? Кстати, вы сожгли плечи.

Плечи у Киры и впрямь горели, но она, пропустив его замечание мимо ушей, ответила:

— Что ж, это тоже увлекательные занятия.

— Смажьте плечи кремом, иначе кожа облупится. — Джайлз начал что-то чертить в старомодном зеленом кожаном блокноте. Все на его огромном письменном столе красного дерева выглядело солидным и имело добротный вид. — Я договорился с членами ассоциации производителей сахара, что завтра вы встретитесь с ними. А от этих крупных плантаторов узнаете наши проблемы. Они согласились, чтобы вы присутствовали как наблюдатель. Вам полезно будет услышать обо всем, что у нас наболело.

Кира проглотила приманку: от такого предложения трудно было отказаться. К тому же ей представлялась возможность встретиться с дедом в официальной обстановке и таким образом избежать неловкой ситуации, неизбежной в случае ее внезапного появления на пороге его дома. Джайлз знал, на что она клюнет…

Сделав вид, что все еще раздумывает над его предложением, Кира пожала плечами. И почему она сразу встретила на острове именно Джайлза Эрла, тесно связанного с Бенджаменом Ридом? Впрочем, они явно были не друзьями, а лишь деловыми партнерами.

Джайлз подошел к окну и начал наблюдать за рабочими. На фоне лазурного неба он выглядел особенно эффектно. «Какой-то женщине очень повезет, — подумала Кира, — но только не мне. Между мною и этим властным красавцем лежит глубокая пропасть».

И вдруг девушку охватило страстное желание вновь ощутить прикосновение его сильных рук. Но почему же тогда, на рифе, когда он обнимал ее, она так испугалась?

Раз уж приехали, осмотрите фабрику, — не оборачиваясь, проговорил Джайлз. Это был приказ, а не приглашение.

— Вы так любезны, что я не в силах отказать, — съязвила она и, поднявшись, направилась к двери.

Но тут ее внимание привлекла фотография на стене. Симпатичного молодого парня с копной взъерошенных волос и с мастерком в руке запечатлели, очевидно, в тот момент, когда он закладывал первый камень в фундамент. Однако парень был так мрачен, будто только что вышел из склепа. По спине Киры пробежал холодок.

— Кто это? — спросила она.

Джайлз остановился рядом с ней.

— Рувим Эрл, мой отец: он закладывает фундамент новой фабрики. Отец мечтал расширить предприятие, но Бенджамен Рид предпочел остаться в каменном веке. Сейчас-то он, конечно, не нарадуется, ведь доходы от его доли очень высоки.

— Ты придешь туда, правда, Рувим? — взмолилась Долли, прижимая руки к груди. Она сидела рядом с лежавшим на песке юношей и в сотый раз повторяла одно и то же: — Я не могу идти на эту вечеринку без тебя, понимаешь? Бенджамен сказал, что там будут самые уважаемые люди. Он, конечно, и тебя имел в виду. Заодно увидишь мое новое платье. Ну что, Рувим, придешь?

— Приду, но мне нужно обсудить с Бенджаменом кое-какие планы, поэтому, боюсь, не успею рассмотреть твой наряд, — поддразнил он просиявшую девушку. Рувим сел и стряхнул прилипший к спине песок. — Нам предстоит мужской разговор, а ты поболтаешь о тряпках с дочерьми священника.

— Ой, только не с этими глупыми зазнайками! — Долли уперлась ладошками в грудь Рувима и снова повалила его на песок. — Наверняка вырядятся в розовые платьица с оборочками. А ты еще пожалеешь о своих насмешках. Назначаю выкуп в сто поцелуев!

— Ты и сосчитать-то до ста не сумеешь, — улыбнулся Рувим.

— А, вот и сумею, сумею, сумею! — Долли широко раскинула руки, всем телом навалилась на Рувима, раздвинула бедрами его ноги и укусила за мочку уха, потом за кончик носа, за подбородок. Сейчас она, как никогда, походила на дикую кошку.

Внезапно их губы слились в жарком поцелуе, и все вокруг закружилось в бешеной пляске.

— Долли! Долли… — хрипло стонал Рувим, изнемогая от желания. — Ради всего святого, перестань! Я не могу больше выдерживать эти муки…

— Ты в моей власти, — игриво проговорила девушка.

В этот момент совсем рядом послышались голоса. Поняв, что это рыбаки возвращаются с утренней рыбалки, молодые люди отпрянули друг от друга и уселись на песке с самым невинным видом.

— Добрый день, мисс Долли! — Один из них приветливо взмахнул рукой.

— Здравствуйте, мистер Рувим! — сверкнул зубами другой.

Поправив на плечах сети, они пошли дальше своей дорогой.

Долли откинулась на песок и прижала руки к груди:

— Господи! Теперь о нас узнает весь Бриджтаун!

— Весь Бриджтаун и без того уже знает о нас. То, что они увидели, лишь подтверждает слухи, которые давно расползлись по городу. По-моему, в полном неведении только твой отец да Бенджамен Рид… Поднимайся, девочка, я провожу тебя до дома. И знай: я никому не позволю насмехаться над тобой!

— А я не позволю смеяться над нами! — Долли вздернула подбородок. — Если о нас сплетничают, прекрасно! Пусть все знают, что я люблю тебя и мы когда-нибудь поженимся.

— Успокойся, малышка, и возьми себя в руки. Я же тысячу раз твердил тебе: нам придется подождать еще несколько лет. Ты что, забыла? Прежде чем ввести в дом жену, я должен научиться вести дела. Сейчас для меня самое главное — построить новую фабрику и закрепить союз с важным партнером. И тогда мы станем одними из основных экспортеров сахара на мировой рынок.

— Вы станете основными поставщиками самых дурацких идей и бесплодных мечтаний! — в отчаянии воскликнула девушка. — У вас, мужчин, головы всегда забиты глупыми замыслами. Пока ты добьешься своего, я стану иссохшей старухой!

Следом за Джайлзом Кира вышла из офиса во двор. В горячем воздухе плавал густой, тягучий аромат. В углу двора, под навесом, рабочие сортировали тростник перед отправкой на конвейер.

Рядом с крыльцом прямо в землю было врыто нечто вроде импровизированной вешалки. Джайлз снял с нее защитную каску и протянул Кире.

— Вот наденьте, это необходимо.

Девушка послушно напялила тяжелую каску и заправила под нее волосы.

Помещение фабрики гудело от шума, там было душно и пыльно. Перекрывая шум, Джайлз объяснял девушке принцип работы разделочных механизмов, разрезающих тростниковые стебли на мелкие кусочки. Он показал ей две роликовые мельницы для перемолки стеблей и огромный чан с проточной водой для промывки.

— Теперь сюда, Кира, и, пожалуйста, будьте осторожны.

По крутой, узкой лестнице с железными ступенями они поднялись на верхние галереи, чтобы оттуда осмотреть печи. Когда Кира склонилась к их огнедышащим отверстиям, ее опалило таким нестерпимым жаром, будто она заглянула в адское пекло. Девушка в страхе отпрянула, но тут же увидела, как из жерла полились струйки чистейшего сахарного сока.

— Шелуху от стеблей мы используем как топливо, — прокричал ей Джайлз. — Как видите, у нас все идет в ход. Это необходимо: остров не так уж богат древесиной, нефтью и углем.

Взяв Киру за руку, он подвел ее к механизму, очищающему сок и выпаривающему из него сироп.

— Ну, а дальше сироп поступает на центрифугу, где его разделяют на не обработанный пока еще сахар и черную патоку.

— Вы рассказываете так, будто главу из учебника читаете.

— Верно, но как еще объяснить вам весь процесс?

В огромных чанах кипел, булькал и пенился жидкий сахар. По словам Джайлза, такое бурное кипение происходило только на поверхности, а внутри чанов жидкость начинала загустевать. Со всевозрастающим интересом Кира склонялась к смотровым окошкам, забранным толстым огнеупорным стеклом. Она не пропускала ни одного из них, заглядывала туда, где тяжело колыхались тонны расплавленного сахара. Специалисты в белых халатах какими-то инструментами проверяли исправность циферблатов на приборных щитках.

Кира совсем забыла и о страхе высоты, и о духоте, когда Джайлз растолковывал ей, что происходит вокруг, — неторопливо и доходчиво. Он то и дело поддерживал Киру под руку, опасаясь, как бы она не оступилась в узких проходах и на крутых ступенях.

Головная боль у нее нестерпимо усилилась. Словно сквозь туман девушка видела все эти насосы и кабели, чаны и котлы, ящики с соком лайма. Казалось, душное, жаркое помещение насквозь пропиталось сладким тягучим запахом сахара.

— Когда наступает сезон рубки тростника, приходится работать по двадцать четыре часа в сутки, да и этого времени не хватает. — Джайлз помог Кире спуститься с лестницы во двор.

Теперь она убедилась в том, что Рид много и серьезно работает. А ведь сначала она приняла его чуть ли не за плейбоя, занятого лишь серфингом и развлечениями!

Опираясь на его руку, Кира начала осторожно спускаться, следя, чтобы каблуки босоножек не застряли в железных решетках.

— Весь этот тростник с вашей плантации?

— Да, и урожай нужно собрать в четко установленные сроки, потому что, обработав его, мы принимаем тростник у мелких плантаторов. Мы действуем согласованно, иначе им не продержаться на плаву.

— Все это очень интересно. — Кира облизнула пересохшие губы.

— Только не всегда дела идут так, как хочется, потому-то мне и необходимы исследования, о которых я говорил вам. У нас скопилось много жалоб: то урожай пропадает где-то по дороге, то поступает к нам не полностью, то накладные по грузу не соответствуют тем, что составляют поставщики.

Выйдя во двор, Кира сорвала с себя каску и тряхнула взмокшими волосами. По ее шее на спину стекали струйки пота.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Джайлз.

— Ничего, но там ужасно жарко… и шумно. Не представляю, как вы выдерживаете такой грохот…

— Я к нему привык. Впрочем, меня следовало бы наказать, — совсем позабыл о ваших деликатных ушках. Постойте-ка пару минут здесь, под деревьями. Тут тень и легкий ветерок.

В воздухе плыл сладкий запах, однако пекло осталось за толстыми фабричными стенами. Кира с облегчением подставила лицо ветерку, дующему со стороны моря.

Подпрыгнув, Джайлз обломил разлапистую пальмовую ветвь и начал обмахивать ею девушку. Это так позабавило ее, что она едва удержалась от смеха.

— Итак, я снова прошу вас принять мое предложение, — проговорил он. — Будете нашим беспристрастным, нейтральным наблюдателем.

Беспристрастным… Интересно, назвал бы ее так Джайлз, если бы знал, что она — внучка Бенджамена Рида? Едва ли…

— Признаться, меня заинтересовало и то, что я увидела на фабрике, и ваше предложение. Я хорошо понимаю, как важна для Барбадоса добыча сахара, но… но не знаю, успею ли ознакомиться с текущей документацией, собрать нужные сведения, а уж тем более составить исчерпывающий отчет.

— У вас будет компьютер.

На свежем воздухе Кире стало лучше, и она весело рассмеялась.

— Это не решит проблему нехватки времени, Джайлз. Сам собой отчет не появится на экране монитора: для него необходима информация. Однако я почти влюбилась в ваши плантации, — негромко добавила она. — Сахарный тростник напоминает зеленое море…

— Вы чертовски наблюдательны, Кира. Когда налетает ветер, он колышется, как волны. Зеленые волны.

И он заглянул в ее глаза, в которых затаились уязвимость и беззащитность. И снова подумал: что же случилось с ней, что заставило ее так страдать?..

Кира перехватила его взгляд, показавшийся ей странным. Дыхание у нее участилось. Когда он так смотрел на нее, словно заглядывая в душу, Кира приходила в смятение и боялась совершить необдуманный поступок. Да, Джайлз манипулирует ею, подчиняет своей воле, а ведь она торжественно поклялась себе, что больше не позволит ни одному мужчине управлять своей жизнью.

Лицо его блестело от пота, жесткие темные волосы прилипли ко лбу.

Внезапно нежность в его глазах сменилась желанием. Джайлз порывисто привлек Киру к себе, склонил голову и, приникнув к ее губам, провел по ним языком, словно уговаривая раскрыться. Кира затрепетала. Ноги ее словно налились свинцом. Сильная рука прошлась по ее спине, заставив прижаться к его могучей груди. Кира замерла и отдалась во власть пьянящих ощущений. Всем своим существом она жаждала его поцелуя…

— Ничего не могу с собой поделать! — выдохнул Джайлз, не разжимая объятий. — Не могу справиться с желанием все время целовать вас. Никогда не видел таких красивых губ, таких мягких, таких…

— Не надо, — слабо и неубедительно пробормотала Кира.

— Не надо вас целовать — или не надо останавливаться? — Он провел пальцами по ее волосам.

Кира пошевелила плечами, словно хотела избавиться от его рук.

— На нас смотрят рабочие. Отпустите меня!

— У них сейчас небольшой перерыв, вот они и высыпали во двор, чтобы глотнуть воздуха… — Джайлз заглянул в ее глаза: — Что вы со мной творите, Кира? Я совсем потерял голову. Уж не разведали ли вы тайны местных колдуний, чтобы проверить на мне магические чары? Как морская сирена, вы завлекаете меня в пучину…

Он потянул Киру, увлекая ее за холмик из срезанных стеблей, подальше от любопытных взглядов рабочих. Сладкий аромат окутал ее, кружа голову, но еще больше пьянила близость Джайлза.

И вновь его губы прильнули к ней, властно и требовательно. Свет померк в глазах Киры, и, забыв обо всем, она отдалась сладостным ощущениям. Она невольно приоткрыла рот, и язык Джайлза ворвался в него. Ее обдало жаром.

Прижимая Киру все теснее к себе, он жадно водил рукой по ее спине, по округлым податливым бедрам, и она уже не знала, где Джайлз, а где она сама, — так слились их тела. И ей совсем не хотелось останавливать Джайлза и вырываться из его объятий.

Когда же язык Киры встретился с языком Джайлза, огонь желания охватил ее. Она прильнула к его крепким бедрам, потерлась о них, и ее захлестнуло блаженство.

И вдруг Джайлз чуть отстранил от себя Киру. Трепещущая, она непонимающе уставилась на него. Неужели он отталкивает ее — после таких поцелуев?

На губах Джайлза блуждала загадочная улыбка.

— Если вы не хотите, чтобы я овладел вами здесь, во дворе, на глазах моих рабочих, поспешим в офис. Кстати, я должен передать вам бумаги, а после отвезу вас в отель.

— Но я еще не сказала… — начала было Кира.

— Вы уже все сказали, согласие дали ваши слова, ваши глаза. Отныне мы с вами партнеры.

— Партнеры? — растерянно повторила Кира. — Мы теперь партнеры? О чем это вы?

Он приподнял ее подбородок, заглянул в глаза, и снова его поразил их блеск и золотые искорки. Самые прекрасные глаза на свете! Как же ему хотелось всю жизнь смотреть в эти бездонные глаза!

— Подождите, Кира, — попросил Джайлз. — Дайте мне немного времени, и тогда все поймете сами…

Ужин затянулся. Одни блюда сменялись другими. Весь вечер Рувим не отрывал восхищенного взгляда от Долли. Аппетит у него начисто пропал, но он все же ел, чтобы не вызвать подозрений. Поддерживать беседу со старшей дочкой священника и женой врача было очень трудно, поскольку сидевшая напротив Долли без стеснения флиртовала с мужчинами.

Неужели эта легкомысленная, внезапно повзрослевшая девушка, которая кокетливо потягивает вино из высокого бокала, — его маленькая хохотушка Долли? Глядя на нее, Рувим мечтал, как она станет хозяйкой дома и будет принимать гостей в Шугар-Хилле, как очарует его друзей и их жен.

Долли действительно выглядела обворожительно. Волосы она собрала в тугой узел, но непослушные локоны выбились из прически и изящно обрамляли лицо. Жемчуг, прежде принадлежавший ее матери, очень украшал шелковое платье цвета слоновой кости, купленное Долли после долгих поисков в одном из столичных магазинов. От нее пахло чудесными духами. Уже выйдя из дома, девушка воткнула в волосы цветок гардении.

Однако под столом Долли незаметно скинула парчовые туфельки матери: они были ей тесноваты, а на новые не хватило денег.

— Муж рассказывал мне, что новая фабрика будет оснащена самыми современными средствами безопасности, — заметила жена доктора. — Значит, рабочим больше не угрожают серьезные травмы и ожоги? — обратилась она к Рувиму.

Рувим отвлекся от своих мыслей.

— Конечно, — поспешно подтвердил он. — Все будет оборудовано по последнему слову техники.

— Очень надеюсь, — продолжала та, — что Нас пригласят на официальное открытие. Такое событие достойно присутствия самых почетных гостей. Таких, как членов сената, например.

— Вы и ваш муж, безусловно, уже внесены в списки приглашенных, — напряженно пробормотал Рувим, ощущая, как обнаженная прохладная ножка дотронулась до его колена, а потом скользнула по бедру. Он поднял взгляд на Долли, но та с самым невинным видом щебетала о чем-то с соседом, склонив прелестную головку.

Ласка так возбудила Рувима, что серьезные мысли вмиг оставили его. Жена доктора о чем-то говорила, но он уже не слышал ни единого слова.

Долли сводила его с ума. Тело его покрылось испариной. Он с трудом перевел дыхание, чувствуя, как неистово колотится сердце. Сделав вид, что хочет поправить на коленях сбившуюся салфетку, Рувим схватил ножку Долли и крепко сжал ее. Заметив растерянность девушки, он потянул ножку к себе.

Долли замерла. Еще немного, и Рувим стащит ее со стула! Тогда она при всех рухнет на пол. Девушка умоляюще взглянула на него, но это не возымело действия. Он любил ее, любил без памяти, но больше не мог выносить подобных выходок.

Когда Рувим ущипнул Долли за пятку, на глаза ее навернулись слезы. Причинять ей боль он не хотел, но сейчас всерьез разозлился.

— В чем дело? Что-то не так? — осведомилась докторша.

— Э… да. Никак не могу найти эту проклятую салфетку.

— Ничего, сейчас вам принесут другую.

У Долли был такой вид, будто она вот-вот потеряет сознание. Она вцепилась руками в стул и чуть не опрокинулась вместе с ним, когда Рувим ослабил хватку. Взглянув в его напряженное лицо, Долли не на шутку испугалась: она еще никогда не видела, чтобы он так стискивал зубы.

Долли хотела было попросить у своего соседа стакан воды, но Рувим внезапно вонзил ноготь в ее голую пятку, и она громко взвизгнула.

— Вас что-то насмешило, мисс ле Планте? — усмехнулся Рувим.

Долли вспыхнула от смущения. Собравшиеся за столом посмотрели на нее и засмеялись. Бенджамен так и не понял, чем вызвано всеобщее оживление, но решил, что все идет хорошо, раз гостям весело. А Долли — прекрасная, стройная Долли — ведет себя как настоящая леди…

Джайлз отвез Киру в отель ближе к вечеру: его неожиданно отвлекло появление во дворе фабрики нескольких грузовиков. Водителей он не знал, поэтому решил проследить за разгрузкой.

Стоя в тени пальмы и наблюдая за ним, Кира с удовольствием отметила, что шоферы относятся к нему с уважением.

На обратном пути Кира и Джайлз почти не разговаривали, хотя он и показал ей несколько интересных мест, в том числе монумент на Ган-Хилле. Огромный лев, вытесанный из белого камня, величественно возвышался на краю скалы, беззвучно рыча.

— Молодой английский офицер от нечего делать вытесал этого льва в 1869 году, не подозревая о том, что туристы будут съезжаться сюда и глазеть на него.

— А имя его известно?

— Ну, конечно. Генри Уилкинсон, из британских вооруженных сил.

— Вы очень любите свой остров, Джайлз?

— Разумеется, ведь здесь мой дом.

Чуть позже он показал девушке тенистую аллею, ведущую к Вилла-Нова. Сам особняк Кира не разглядела: его скрывали из виду пальмы — королевские и бородатые фиговые.

— Здесь прятался от мира — и от своей болезни — сэр Энтони Иден, — пояснил Джайлз. — Как-нибудь я обязательно привезу вас сюда. Вы сами убедитесь, как прекрасен особняк и какой величественный вид открывается с веранды. А еще покажу вам Батшебу, чтобы вы полюбовались дикими красотами восточного побережья, и пещеру Гаррисона в лощине Велчмэн-Холл.

— Если я займусь исследовательскими изысканиями, едва ли у меня останется время для увеселительных прогулок.

— Чепуха! — горячо воскликнул Джайлз. — Нельзя же, приехав на Барбадос, не ознакомиться со всем тем, что притягивает сюда туристов. История этого острова достойна внимания. Неужели вам неинтересно, что король Чарльз, например, чуть голову не сломал, раздумывая, кому уступить в безраздельное пользование эти земли? Уверен: если бы он сам посетил Барбадос, то сразу принял бы решение.

— Но морем сюда плыть несколько месяцев! Вряд ли король выдержал бы столь длительное путешествие.

— Однако моряки, направленные им, все-таки выжили, и Барбадос стал Малой Англией.

«А не основал ли род Эрлов один из этих бесстрашных моряков? — подумала Кира. — Впрочем, возможно, родоначальником был какой-нибудь английский аристократ из политических ссыльных. Наверное, сделал состояние на выращивании хлопка и табака, ведь сахарный тростник начали культивировать гораздо позже…»

Она не спрашивала Джайлза о его происхождении, а сам он ничего не рассказывал. Однако Кира не сомневалась, что в давние времена одного из Эрлов покорила своими чарами местная красавица. Кожа Джайлза потемнела от загара, как и у всех, кто живет в этих местах, а вот густые черные волосы наводили на мысль о том, что в его жилах течет барбадосская кровь. Вдруг девушка вспомнила фотографию Рувима Эрла, у того волосы были куда светлее…

Джайлз остановил машину у подъездной дорожки, ведущей к «Сэнди-Лейн». Смеясь и обсуждая предстоящую игру в гольф, к отелю направлялось несколько постояльцев.

— Придется высадить вас тут, — сказал Джайлз. — Мне нужно съездить в Спайтстаун, прежде чем закроются все конторы. Не хотите ли составить мне компанию?

Кира выбралась из машины и покачала головой:

— Нет, благодарю за приглашение, а также за сок и экскурсию по фабрике. Все доставило мне большое удовольствие.

Джайлз обвел девушку задумчивым взглядом:

— А как насчет поцелуя? Не хотите поблагодарить и за него? Неужто он не доставил вам удовольствия?

— Вот уж не думала, что вы ждете за это благодарности! Я-то полагала, что поцелуи в ваших краях просто знак гостеприимства.

— Угадали. Так мы обычно приветствуем всех гостей острова, чтобы они поскорее расслабились.

С этими словами Джайлз вдавил в пол педаль акселератора, и машина рванулась вперед, едва не сбив трех велосипедистов, возвращавшихся домой. Странно… Кире казалось, что Джайлз водит очень осторожно. Он неизменно объезжал дремлющих в пыли кур и собак. Что же вывело его из равновесия?

«Очевидно, я не оправдала его ожиданий, — решила она. — Вероятно, Джайлз надеялся завести очередной роман с доступной девицей и теперь раздражен тем, что ошибся во мне».

Солнце склонялось к закату, тени от деревьев длинными полосами легли на дорожку, и Кира поспешила к пляжу: ей очень хотелось окунуться после утомительного дня. Она бросилась в воду в чем была, не заботясь о том, что о ней подумают. Впрочем, Кира уже убедилась, что здесь не обращают внимания на условности. К тому же ее одеяние смахивало на саронг. Перевернувшись на спину, Кира чуть прикрыла глаза и уставилась в безоблачное небо. Прохладная вода, омывая обгоревшие плечи, постепенно снимала боль.

В лучах заходящего солнца спокойная гладь моря напоминала расплавленное золото. На берегу, в ветвях деревьев, весело щебетали птицы.

Кира в одиночестве поужинала в ресторане отеля, однако жара лишила ее аппетита, так что она ограничилась порцией цыпленка и стаканом апельсинового сока. Потом она немного погуляла в саду, наблюдая за танцующими парами. Парни и девушки медленно кружились под томную музыку джаз-банда, прижимаясь друг к другу. Кира почувствовала легкую зависть к влюбленным. Лучшего места для медового месяца и не придумаешь.

Медовый месяц… Когда-то она мечтала провести медовый месяц с Брюсом где-нибудь в теплых краях, грезила о любви и романтике. А теперь Брюс уже наверняка женился на своей секретарше, чтобы их ребенок появился на свет в полноценной семье. Она полагала, что при воспоминании о Брюсе на нее вновь нахлынет отчаяние, но этого не произошло. Где же ее ревность и ненависть? Впервые после их разрыва Кира не испытала никаких эмоций при мысли о будущем ребенке Брюса.

Когда она ложилась в постель, думы о Брюсе оставили ее. Мечты Киры устремились в иное русло. Она вспоминала о том, как целовал ее сегодня высокий сильный мужчина в промокшей от пота рубашке. Убаюканная этими мыслями. Кира забылась сладким сном.

Собрание членов ассоциации производителей сахара было назначено на девять утра, до наступления жары. Кира очень волновалась. Сегодня она впервые увидит Бенджамена Рида. Как пройдет их встреча? Какие чувства всколыхнет в ней? Она так нервничала, что, завтракая у себя на балконе, едва не пролила чай.

Кира долго размышляла, что лучше надеть. Наконец она остановила выбор на строгом белом костюме и бледно-голубой блузке. Надев босоножки на высоком каблуке и солнцезащитные очки, она положила в сумочку новые визитные карточки.

— Консультант-исследователь, — с вызовом проговорила Кира, останавливаясь у высокого зеркала. — Прошу любить и жаловать.

Однако что-то ее смущало. Оглядев себя с головы до пят, она поняла, что дело в аккуратно собранных на затылке волосах. Девушка вытащила заколку и тряхнула головой. Теперь у нее не такой деловой вид, но зато более эффектный. Кира удовлетворенно усмехнулась: Коннору наверняка не понравилось бы, если бы она явилась с распущенными волосами на работу! Она ясно представила себе, как он морщит брови и оттопыривает нижнюю губу.

Следуя инструкциям, данным Джайлзом накануне, она поехала в Фиттс-Хаус. Автомобиль, присланный им, был крошечным, коробка передач на четвертой скорости отчаянно скрежетала, но благодаря встречному ветерку путешествие оказалось не слишком утомительным.

Вот и Фиттс-Хаус. Кира направила машину по подъездной дорожке, снова вглядываясь в причудливые очертания огромного дома с фантастическими хищниками по обе стороны веранды и орлами наверху. Кустарники, обрамляющие неухоженную лужайку, были усыпаны пышными цветами. Хозяину следует нанять садовника помоложе, чтобы привел сад в порядок, подумала Кира.

В полукруглом дворике возле широких ступеней, ведущих к парадному входу, уже стояло несколько машин. Среди них и белый «мерседес» Джайлза. На заднем сиденье Кира заметила круглую корзинку, до краев заполненную разнообразными фруктами. Похоже, он ранним утром заехал на местный базар.

Кира вышла из автомобиля и направилась к лестнице. Ей, привыкшей к порядку везде и во всем, так и хотелось взять метлу и очистить дорожку от листьев и мусора, а заодно и веранду от песка, скопившегося возле дверей.

Помня, что она на высоких каблуках, по ступеням Кира поднималась крайне осторожно. Волнение ее все усиливалось, сквозь легкий загар на щеках проступила бледность. Наконец-то она здесь, наконец-то лицом к лицу встретится с дедом! Перед ее мысленным взором возникла мать, склонившаяся над швейной машинкой… Пора отомстить за страдания и преждевременную смерть Тамары.

Пожилая прислуга ввела девушку в просторную, прохладную комнату, занимавшую чуть ли не всю заднюю часть здания. Киру поразило обилие солидной мебели в викторианском и колониальном стилях. В центре стоял массивный длинный стол; его полированная поверхность отражала яркий солнечный свет, льющийся из высоких окон. Столы поменьше, полки и тумбочки были заставлены старинными вазами, статуэтками и серебряными фигурками. Все это напоминало запасники аукциона Кристи перед распродажей антиквариата.

Джайлз сразу увидел Киру и подошел к ней. На нем был светло-серый костюм и черная сорочка с небрежно повязанным галстуком в виде шнурка. Из кармана свешивалась сверкающая золотая цепочка карманных часов.

Он галантно прикоснулся губами к руке Киры. В глазах его светилась улыбка.

— Барбадос положительно идет вам на пользу, Кира. Вы держитесь гораздо раскованнее, да и загар вам очень к лицу. Рад, что вы не обгорели.

— Благодарю вас, доктор. — Она кокетливо склонила голову. — Ценю вашу заботу. Однако когда же я встречусь с председателем? То есть с Бенджаменом Ридом.

— Не позднее чем через минуту. Сейчас все спустятся сюда. Познакомившись с такой красивой девушкой, эти люди непременно захотят сделать вас постоянным членом ассоциации. — Джайлз протянул к ней руку, и Кира инстинктивно отпрянула. Однако он всего-навсего стряхнул с ее плеча лепесток.

Тут в комнату вошли несколько мужчин. Широко улыбаясь, они по очереди пожали руку Кире, а Джайлз представил ей каждого. Имена ничего не говорили Кире. Вглядываясь в добродушные обветренные лица, она с нетерпением ждала, когда же он назовет имя ее деда.

— А теперь позвольте представить вам Бенджамена Рида, председателя ассоциации производителей сахара и компаньона моего отца. Впрочем, теперь он мой компаньон.

В голосе Джайлза не было ни неприязни, ни теплоты. В душе Киры шевельнулось что-то смутное, дремавшее много-много лет. Может, родственные чувства? Вряд ли, подумала она и, через силу улыбнувшись, обернулась, чтобы увидеть человека, повинного в смерти ее матери.

Заготовленные слова замерли на ее устах.

— Здравствуйте, мистер Рид, — проговорила Кира, немного придя в себя. Старик взял ее руку в свою. — Сегодня у садовника тоже выходной?

Он усмехнулся:

— Признаться, мой садовник ничего не смыслит в садоводстве, проку от него маловато. На лестницу забираться я ему не позволяю, потому что он постоянно приставляет ее к забору и точит лясы с кумушками, идущими с работы. Наверное, мне следует подыскать кого-нибудь помоложе да попроворней.

— И как можно скорее — жаль, что такой прекрасный сад запущен.

Старик улыбнулся и повел Киру к серванту, в котором стояли графины с охлажденными напитками.

— Не могу и выразить, как рад видеть вас у себя. Я много думал о вас и надеялся, что мы снова встретимся. Вчера мне показалось, что у нас много общего.

— Да, — согласилась Кира, — у нас много общего.