Сладкое искушение

Глава 7

— Ты принимаешь таблетки? — спросил я.

Это было не самое романтичное, что можно сказать в подобной ситуации, но до сегодняшнего дня я не мог заставить себя задать этот вопрос своей жене-подростку.

Быстрый кивок.

Я забрался на нее сверху и направил свой член к ее входу, но она отпрянула. Мне хотелось зарычать от отчаяния.

— Джулия, — умоляюще произнес я.

— Можешь меня обнять?

Мое сердце пропустило чертов удар. Я кивнул и опустился на локти, затем просунул одну руку под лопатки жены и прижал ее к своей груди.

— Вот так? — пробормотал я.

Ее лицо было в нескольких сантиметрах от моего. Она смотрела на меня, ища моей помощи, защиты, близости. Я поцеловал уголок ее рта, затем нижнюю и верхнюю губу, двигая бедрами так, чтобы мой кончик коснулся ее входа. Она затаила дыхание. Я убрал челку с ее вспотевшего лба.

— Выдохни.

Она так и сделала, и я толкнулся в неё примерно на сантиметр.

Ее лицо вспыхнуло от дискомфорта, и она схватила меня за бицепс.

— Скажи мне, если это слишком, и мы что-нибудь придумаем, — услышал я свой голос, и мне захотелось пнуть себя, но она одарила меня благодарной улыбкой, и я почувствовал, что ее стенки немного ослабли.

Медленно, я скользнул глубже в нее, даже когда она зажмурилась и выдохнула. Она была очень напряжена, и я знал, что эта часть будет болеть больше всего. Поцеловав ее в висок, я подался вперед и погрузился внутрь. Она вздрогнула подо мной и задохнулась, ее дыхание было неровным.

Я судорожно выдохнул, стараясь не шевелиться, и был почти уверен, что ее стенки вот-вот начнут сжимать мой член. Блядь, она была тугой.

— Джулия? Как ты?

Она посмотрела на меня.

— Хорошо, — сказала она дрожащим голосом. — Странно… чувствовать тебя внутри себя. Действительно полно. — Я улыбнулся ее анализу. — Я говорю бессмыслицу, не так ли?

Я покачал головой и погладил ее по щеке, а затем начал двигаться маленькими неглубокими толчками, которые постепенно становились все сильнее. Каждый раз она напрягалась, но не плакала, не хныкала и не всхлипывала, и я был благодарен ей за это. Мне не потребовалось много времени, чтобы достичь своего переломного момента, и я не стал сдерживаться, зная, что она будет рада, когда все закончится.

Мое тело напряглось, мои яйца расширились, а затем я выстрелил спермой в нее. Она втянула воздух, и я застыл над ней. Затем уткнулся лбом в подушку рядом с ее головой. Она лежала очень тихо подо мной, я прислушивался к всхлипываниям, рыданиям, но повторно облегчение наполнило меня, когда я не услышал ни того, ни другого. Я очень медленно отстранился и скатился с нее, но остался рядом. Она повернулась на бок, лицом ко мне.

— Спасибо, — прошептала она.

Я вгляделся в ее раскрасневшееся лицо.

— За что?

Это не могло быть из-за того, что я довел ее до оргазма, потому что я определенно не довёл, но скоро это сделаю. Огромное количество раз.

— За терпение и осторожность.

Я нахмурился.

— Почему я не должен был делать этого? Гайя наслаждалась игрой в карты вины, часто плакала, заставляя меня чувствовать себя плохо, даже когда я пытался сделать все, чтобы быть достойным.

— Женщины сплетничают. Некоторые мужчины не делают этого, потому что это дает им чувство превосходства, другие потому что им нравится причинять боль, а некоторые просто хотят убедиться, что пятно крови огромное, чтобы они могли произвести впечатление…

Удивление наполнило меня ее словами. Тогда она уже не была похожа на девочку.

— Мне не нужно демонстрировать свое превосходство, причиняя тебе боль во время секса. Я Младший Босс, я руковожу людьми ежедневно. И хотя мне нравится причинять боль, когда это необходимо, мне не доставляет удовольствия причинять боль женщинам или детям. Что касается последней причины, возможно, некоторые мужчины думают, что огромное пятно крови заставит аудиторию поверить, что у них огромный член, когда на самом деле это только показывает, что они понятия не имеют, как им работать.

Джулия рассмеялась. Затем ее улыбка стала дразнящей.

— А ты знаешь?

Низкий смех зарокотал у меня в груди.

— Знаю ли, как работать своим членом?

Она покраснела, но кивнула.

— Думаю, да. Я знаю, что сегодняшний день не доставил тебе удовольствия, но скоро будет.

Она задумчиво наклонила голову.

— Хорошо.

Я оглядел себя по всей длине. Мой член был испачкан кровью. Я сел и протянул Джулии руку.

— Можешь присесть на минутку?

Слегка нахмурившись, она так и сделала.

— Зачем? — затем ее глаза расширились, и взгляд метнулся вниз по телу. — Ох.

— Просто подожди пару секунд.

Она сморщила нос.

— Это довольно отвратительно.

— Знаю. Но это традиция.

Я снова убрал волосы с ее лица, и Джулия с любопытством посмотрела на меня. Ее глаза были поразительно голубыми, как ясное летнее небо, а нос слегка вздернут вверх, что придавало ей застенчивый вид.

— Ты находишь меня красивой? — спросила она, втягивая пухлую нижнюю губу между зубами.

— Да, нахожу.

Мой большой палец погладил тыльную сторону ее ладони, которую я даже не осознавал, что все еще держу.

— Ох, — сказала она. — Я не была уверена. Ты вел себя так, будто тебе все равно.

Хорошо, что за эти годы я усовершенствовал свое бесстрастное лицо, и это было неизбежным злом в моей работе.

— Я находил и нахожу тебя очень привлекательной.

— Хм. Обычно я хороша в произношении таких слов. Очевидно, большинство мужчин действительно проявляют свой интерес. У них такой напряженный взгляд, будто они хотят тебя съесть.

Что-то злое и темное свернулось у меня в груди.

— Часто случалось… что мужчины так на тебя смотрели? Как будто они хотят тебя съесть?

Несмотря на мои лучшие намерения, в моем голосе прозвучала резкость, которой не было раньше. Джулия наклонила голову, рассматривая меня в своей спокойной манере.

— Периодически. Иногда это были мужчины, приезжавшие к моему отцу, иногда незнакомцы, когда я выходила со своими телохранителями. Никто никогда не подходил ко мне.

— Хорошо, — проворчал я.

Ее брови взлетели вверх.

— Ты что, ревнуешь?

— Одержимо. Я не очень хорошо делюсь. Или вообще.

Она рассмеялась.

— Тебе это кажется смешным? Я говорю совершенно серьезно.

Она закатила глаза. Закатила. Глаза. Я даже не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то осмеливался закатить на меня глаза.

— Ты ревнуешь к мужчинам, которые наблюдают за мной издалека, прекрасно зная, что сегодня в церкви ты подарил мне первый поцелуй? Тебе никогда не приходилось делить меня, да и не придется.

— Ты когда-нибудь смотрела так на мужчину? — спросил я.

— Нет, — ответила она без колебаний.

— Защищенное воспитание не делает тебя слепой.

Она поджала губы.

— Я никогда не смотрела на мужчин достаточно долго, чтобы составить о них мнение. Это было неразумно, учитывая, что я не собиралась выбирать себе мужа.

Это было правдой. Она не имела права голоса в этом вопросе.

Кассио спустил ноги с кровати.

— Приведу себя в порядок.

Мой взгляд скользнул по его мускулистому телу, загипнотизированному твёрдыми плоскостями, выпуклостями его шести кубиков и узкой V-образной линией бедер. Меня тянуло к его телу, и это было облегчением. Мой взгляд опустился еще ниже, и кровь на его члене обдало мою голову жаром. Я отвела взгляд. Я и так слишком долго пялилась. Посмотрев на себя, я съежилась при виде своих измазанных внутренних бедер — отвратительная смесь крови и спермы.

Я выскользнула из постели, заметив беспорядок на постельном белье, и из меня вырвался тихий, полный горечи звук.

— С тобой все в порядке? — пророкотал Кассио где-то позади меня.

Я обернулась, поморщившись.

— Нам действительно нужно показывать простыни?

— В том-то и был смысл, что мы спали вместе.

Ай.

— Значит, ты спал со мной только из-за презентации простыней?

Теперь, когда мы поженились, я хотела, чтобы Кассио был увлечён мной. Казалось ужасной судьбой провести свою жизнь с кем-то, кто не мог вынести прикосновения к тебе. Я определенно наслаждалась видом его тела. Его прикосновения были все еще незнакомы, секс болезненным, но это не было таким тяжелым испытанием, как для моей матери и несколько моих тетушек. Я представляла, как мне это доставляет удовольствие, особенно рот Кассио у меня между ног.

Кассио как-то странно посмотрел на меня, словно я была незнакомым существом. Затем со смешком покачал головой.

— Я мужчина.

Я направилась к нему, тоже нуждаясь в душе. Я почувствовала липкость и боль между ног.

— Это что, ответ? — с любопытством спросила я.

Кассио вошел в ванную, и я последовала за ним. Его глаза прошлись по моему телу, посылая незнакомую дрожь вниз по моей спине. Теперь, когда он видел меня обнаженной, я не видела смысла прикрываться, а он, похоже, не возражал. Совсем наоборот. Я ускорила шаг, почувствовав, что из меня что-то стекает, и практически запрыгнула в душ. Вздохнув, я расслабилась, радуясь, что избежала беспорядка.

— Можешь сначала принять душ, — сказал Кассио.

— Мы можем принять душ вместе, — я покраснела. — Я имею в виду, зачем тратить воду? Здесь хватит места для нас обоих.

Уголки рта Кассио дрогнули.

— Экономия воды, верно?

Он вошел в душевую кабину. С ним внутри было не так много места, как я думала, и внезапно я поняла, что, несмотря на то, что произошло, мы все еще были незнакомы.

Я сосредоточилась на геле для душа, пытаясь игнорировать присутствие Кассио, пока мыла свое тело. Это было невозможным. Кассио был повсюду. Его жар опалил мне спину. Его мужской запах все еще цеплялся за меня, пересиливая гель для душа. Он ничего не говорил, только мылся.

Краем глаза я видела, как он смывает кровь со своего члена. Вскоре вода у наших ног стала нежно-розовой. Вытираясь между ног, я поморщилась от того, как мне было больно и некомфортно.

— Через пару дней станет лучше, — сказал он.

Я повернулась на полпути, чтобы взглянуть ему в лицо, но не врезаться в него — что даже не имело смысла, учитывая, что мы были намного ближе всего несколько минут назад.

— Так долго? Думала, что завтра я буду в порядке.

Тень прошлого легла на его лицо, океанские глаза стали беспокойными. Что произошло между ним и его женой?

— Увидим, — только и сказал он и выключил воду.

Он потянулся за полотенцем и протянул его мне, прежде чем схватить одно для себя. Он вышел из душа и вытерся. Обернув полотенце вокруг себя, я наблюдала за ним. Физически мы были так близки, как только могут быть близки два человека, но эмоционально мы были очень далеки друг от друга. Мы снова разделим постель — потому что я видела желание во взгляде Кассио и потому что мне этого хотелось. На эмоциональном уровне, однако, сблизиться с мужем было бы трудно, я уже могла это сказать.

Он подошел к умывальнику и начал чистить зубы. Смотреть, как он это делает, было более интимно, чем стоять голой перед ним. Выражение его лица было настороженным. Только на короткое время во время секса вспыхнуло что-то другое.

Я выскользнула из душа, предоставив ему уединение. Я уже проделала свою вечернюю рутину. Мне удалось сохранить волосы сухими во время совместного принятия душа, и я не хотела сушить их феном с ним в комнате. Как могла вся эта мирская деятельность казаться слишком личной после того, что мы только что сделали?

Бросив полотенце на пуфик, я схватила с пола ночнушку и натянула ее через голову. Стараясь не обращать внимания на пятно на простыне, и все еще видя это, потому что я просто не могла не видеть, я проскользнула под одеяло.

До этого я чувствовала себя усталой. Сейчас нет. Мое тело все еще гудело от адреналина. Когда Кассио появился через десять минут в черных низко сидящих пижамных штанах, мои глаза прошлись по нему. Многие мужчины, вступив в брак, набирали вес, не настолько, чтобы их Капо не одобрял, но достаточно, что визуально мускулы пропадали, ради которых они так усердно трудились в молодости. У Кассио нет. Каждый сантиметр его тела состоял из одних мускулов. В этом человеке не было ничего мягкого — ни его тело, ни выражение лица или глаз. Если он и заметил мой молчаливый взгляд, то никак не прокомментировал.

Вместо этого он лег в постель, но оставил достаточно места, чтобы между нами поместился еще один человек. Разве мы не собирались прижаться друг к другу? Это то, чего я хотела от брака. В последние несколько лет объятия исчезли из моей жизни. Мне не разрешалось иметь бойфренда, который мог бы дарить их мне, а я была слишком взрослая, чтобы искать такой близости в лице отца. Моя мать никогда не была из тех, кто проявляет свою привязанность на физическом уровне. Я надеялась, что брак откроет дверь к любви, которая выходит за рамки секса. Я хотела, чтобы меня обнимали и прижимали к себе. Возможно, я была глупа, думая, что Кассио был тем, кто на это способен.

Кассио повернул ко мне голову, но остался лежать на спине.

— В чем дело? Тебе не нужно бояться, что я снова захочу тебя. Мы выполнили свой долг.

Долг.

Честь. Долг. Я уже сбилась со счета, сколько раз в жизни слышала эти два слова.

— Дело не в этом, — прошептала я. — Я просто… я…

Темные брови Кассио сошлись на переносице.

— Я не умею читать мысли, Джулия, и у меня не хватает терпения угадывать твои мысли, — голос у него был грубый.

Слезы застилали мне глаза от его отпора. Он тихо вздохнул, приподнялся на локте и посмотрел на меня сверху вниз.

— Тебе больно? Неужели я причинил тебе больше боли, чем думал?

Конечно, он думает, что меня беспокоит что-то физическое.

— Джулия?

Его сильная рука коснулась моего обнаженного плеча, и я вздрогнула от этого нежного прикосновения. Не поняв моей реакции, он отдернул руку, но я схватила ее.

— Можем ли мы…, — я не могла попросить такого мужчину, как Кассио, прижаться ко мне. Вместо этого я придвинулась ближе, пока не почувствовала его тепло, мои пальцы все еще сжимали его руку. — Полежать так близко какое-то время?

Какое-то мгновение он не реагировал, только смотрел на меня своими синими, как океан, глазами. Затем, не говоря ни слова, опустился на спину, но на этот раз поднял руку, давая для меня место. Я придвинулась еще ближе, пока не оказалась прижатой к нему, уткнувшись лицом в его сильную грудь, закинув одну ногу на его мускулистое бедро. От него хорошо пахло, так хорошо. Сильный, теплый и мужественный.

Я неловко прижала руки к груди, не зная, куда их деть. Кассио обвил рукой мое тело, сначала слабо, но потом еще крепче, когда я тихо вздохнула. Собравшись с духом, я положила руку ему на грудь. Вскоре мои пальцы стали беспокойными — любопытными.

До этого дня мне не разрешалось прикасаться к мужчине, узнавать его тело. Я лениво провела пальцем по волосам на его груди, понимая, что мне нравится это ощущение. В прессе я видела парней только с гладкой грудью и пыталась представить, как они будут ощущаться. Кассио был настоящим мужчиной, сильным и с волосами на теле. Не то чтобы он был чересчур волосат… он не был… Мои пальцы скользнули ниже, по выпуклостям его живота, следуя за волосками, пока я не наткнулась на его пояс. Кассио сжал мою руку.

— Джулия.

Это было низко, мрачно и почти болезненно. Он отстранился и опустил голову одновременно с тем, как я приподняла свою. Он внимательно посмотрел мне в лицо. Что я сделала не так? Неужели ему не нравится, когда его так трогают? Я скорее почувствовала стон, чем услышала его. Это был почти вымученный смех. Я моргнула, пытаясь понять своего мужа. Он поднял мою руку и крепко прижал ее ладонью к своей груди. — Это останется здесь.

Он снова опустил голову на подушку и погасил свет.

— Прости, если заставила тебя почувствовать дискомфорт. Я не хотела, чтобы ты так себя чувствовал.

Кассио хмыкнул, почти усмехнулся.

— Я не чувствую дискомфорт, и знаю, что ты не хочешь заставить меня чувствовать то, что я чувствую. Вот в чем проблема. Теперь спи.

Последнее было приказом. Я оставила попытки понять смысл его слов. Я тоже не умею читать мысли. Зевая, я крепче прижалась к нему и закрыла глаза. Тишина нависла над нами, и мое дыхание постепенно замедлилось, когда усталость одолела меня. Кассио напрягся.

— Ты собираешься вот так вот заснуть?

— Ты хотел, чтобы я спала.

— Я знаю. На своей стороне, а не в моей руке.

У меня свело живот. Это не должно было быть так больно, как сейчас. Кассио был моим мужем, но только по документам. Я не испытывала к нему сильных чувств — и вообще не знала его.

Не говоря ни слова из-за страха выдать больше, чем намеревалась, я отползла от него как можно дальше. Моя сторона кровати была холодной, а не теплой, как Кассио. Я проглотила свою боль и тоску, стараясь дышать равномерно. И все же слезы катились из моих глаз. Я могла различить очертания головы Кассио и знала, что он наблюдает за мной. Осознание того, что темнота скрывает от него мое лицо, мало утешало меня, потому что было чувство, что он знал, что я плачу, судя по тому, как звучало мое дыхание.

— Я не могу спать с кем-то близко. Ни с кем, — пробормотал он.

Я кивнула, потому что о словах не могло быть и речи.

— Думаю, это правильно, что моя вторая брачная ночь заканчивается так же, как и первая — с моей плачущей женой в постели рядом со мной.