Сломленные

2 глава

Лейтон

Я стоял на своем крыльце и смотрел на скот. Я улыбнулся, подумав о том, как был бы счастлив Майк, если бы увидел, что наше стадо крупного рогатого скота стало таким большим. Я услышал голос Блэйка Шелтона, доносившийся из белого пикапа F-350, который ехал подъездной дорожке.

Я широко улыбнулся, наблюдая за Ридом, который, выскочив из своего грузовика, направился в мою сторону.

— Боже, я не могу поверить, что ты трахал Мисти последние две недели, ты, ублюдок. Ты знал, как мне нравится эта девушка.

Я отхлебнул кофе и хмыкнул.

«Нравится? Он просто хотел переспать с ней».

— Два раза, приятель. Это было всего два раза.

Рид перевернул свою бейсболку и схватил стул, сел на него и повернулся лицом ко мне.

— В самом деле? Потому что по рассказам моей младшей сестры, Уэс, ты трахался с Мисти в баре последние две недели. Мисти рассказывает всем, что вы пара. Я никогда больше не смогу играть в бильярд в том баре, мудак.

Запрокинув голову, я рассмеялся.

— Чувак, не волнуйся, меня абсолютно не интересует Мисти. Она просто освободила мой разум от Оливии и Майка на нескольких минут. Вот и всё.

Рид выдохнул и покачал головой.

— Лейтон, Майк умер больше шести месяцев назад. Я знаю, что вы были друг для друга всем в этом мире, чувак, но ты должен двигаться дальше.

Я повернулся к пастбищу.

— Я не только потерял брата, но и любовь всей моей жизни, — я закрыл глаза, и вспомнил, как занимался любовью с Оливией в первый раз в лабазе … и последний раз в сарае. Смотреть, как она встает и уходит от меня в то утро и говорит, что бросает меня ради другого мужчины, — убивало меня.

— Лейтон, она оставила тебя на следующий день после смерти твоего брата. Она — сука. Если бы она любила тебя, то не ушла бы от тебя, когда ты нуждался в ней больше всего. Она не стоит твоей боли.

Я повернулся к Риду, натягивая на лицо фальшивую улыбку.

— Ты прав. Вот почему я больше никогда не буду доверять другим женщинам. Я никогда больше не впущу другого человека в свое сердце.

Рид ухмыльнулся и хлопнул меня по спине.

— Конечно, чувак, продолжай повторять это себе. Ты собираешься проверить линии ограждения?

— Да. Хочешь поехать со мной?

Рид улыбнулся своей фирменной улыбкой.

— Нет, я собираюсь на пикник с Дженнифер, — он поиграл бровями вверх и вниз.

— Повеселись, — я покачал головой и рассмеялся, уходя прочь.

Я ехал вдоль линии забора, пытаясь разобраться в своих мыслях. Для меня это было самое лучшее место для размышлений. Мне очень нравилось здесь. Я уезжал сюда, чтобы просто побыть в тишине.

— Ублюдок! Сукин сын! Глупый автомобиль! Боже мой, я тебя ненавижу!

«Что это, черт возьми?»

Я взобрался на маленький холм и увидел серебряный «Лексус RX» на обочине дороги. Девушка, которая стояла возле автомобиля и била ногами по колесам, очевидно, была из города. Она была одета в светло-серые брюки и белую блузку. Ее прямые каштановые волосы свободно спадали вниз. То, как она кричала на шины и вопила на автомобиль, заставило меня улыбнуться.

Чертовски мило. Гребаные городские девушки.

— Кусок дерьма, а не автомобиль!

У меня вырвался смешок.

— Простите, мэм! У вас проблемы с машиной?

Она обернулась и положила свои руки на бедра, склонив голову. Когда она сморщила свой нос, я понял, что она так делает, когда злится.

— Нет, ковбой. Мне нравится стоять на обочине дороги в Техасе в середине июля и кричать на мой, сделанный из дерьма, автомобиль. Я получаю удовольствие от этого.

«Ничего себе. Вот сука. Да, определенно городская. Могу поспорить, она из Нью-Йорка».

— Ничего себе. Столько возмущения, а я здесь стою, пытаюсь быть южным джентльменом и помочь тебе. Если ты предпочитаешь, чтобы я поехал дальше в своем направлении, я буду более чем счастлив...

— Нет! Подожди! О боже, пожалуйста, не уходи. Я здесь уже почти целый час, и не проехало ни одного автомобиля. Ни одного! Мой телефон не ловит сигнал, и ты первый человек, которого я увидела. Мне очень жаль. Я не хотела быть такой сукой. Я опаздываю на свое собеседование насчет работы, и я действительно хотела, чтобы всё было иначе.

Мое сердце сжалось при виде ее попыток сдержать рыдания.

«Вот дерьмо!»

Я подвел Крикет к забору, вытащил свою ногу и спрыгнул.

— Вот черт! Ты не боишься, что твоя лошадь может убежать?

Я улыбнулся ей и повернулся посмотреть на Крикет, который, казалось, пребывал в таком же изумлении от ее слов, как и я.

— Знаешь, я думаю, ты нравишься Крикет. Он не принимает людей, но посмотри, как он смотрит на тебя.

Я обернулся и увидел, как городская девушка поглядывала на лошадь с серьезным видом. Она медленно повернулась ко мне и усмехнулась.

— Все ковбои Техаса такие... дружелюбные? — она изобразила кавычки на слове «дружелюбные».

Я продемонстрировал ей свою знаменитую ухмылку с ямочкой. Она сопротивлялась, но ее губы расплылись в маленькой улыбочке. Мое сердце екнуло, но я быстро оттолкнул это чувство.

— Нет, я единственный в своем роде, — отозвался я, подмигнув. — Что произошло с дорогим куском хлама?

Она оглянулась на машину, потом посмотрела на меня.

— Я его так не называла.

— Нет, мэм, ты не называла. А я назвал.

Она сделала глубокий вдох и покачала головой.

— Я не уверена. Машина заглохла. Она не задымилась и даже не издала ни звука. Ничего. Могу ли я воспользоваться твоим телефоном, чтобы вызвать эвакуатор? Я только недавно переехала в город. Так что, если бы ты мог порекомендовать того, кто отбуксирует машину, было бы замечательно. О, ты знаешь миссис Пирсон?

— Да, она моя соседка.

Она начала подпрыгивать вверх и вниз, хлопая в ладоши.

— О боже, не мог бы ты довезти меня до телефона или к ее дому? Я заплачу! Я имею в виду наличными деньгами.

Святое дерьмо! Мне стало немного обидно.

— Гм... мэм, ты находишься в Техасе. Мы помогаем нашим соседям. Мне не нужны твои деньги. Я был бы счастлив довезти тебя до своего дома, чтобы ты позвонила. И потом я смогу подвезти тебя до миссис Пирсон.

Она улыбнулась самой широкой и красивой улыбкой, которую я когда-либо видел. Я не мог не улыбнуться в ответ.

— Отлично, позволь мне только захватить некоторые вещи из машины.

Когда она сняла свои темные очки, чтобы посмотреть на меня я был ошеломлен, увидев ее зеленые глаза. Они были самого красивого зеленого оттенка, который я когда-либо видел. Они были такими же захватывающими, как голубые глаза Оливии.

Я стоял и смотрел, как она копалась в своей машине. Она взяла коробку с заднего сиденья и, положив ее на землю, схватила сумку для ноутбука, которую надела на плечо. Закрыв дверь, она потянулась к коробке и посмотрела на меня. Я просто пялился на нее и на коробку, которую она держала.

— О, гм... Я думала, ты собираешься пригнать свой пикап.

Я огляделся, взглянул на Крикет, а затем снова на нее и испустил смешок.

— Ты шутишь, правда? — спросил я, и ее улыбка немного увяла. — Милая, если ты хочешь, чтобы я тебя подвез, ты должна залезть на спину Крикет.

Ее рот открылся, и я не смог удержаться, и усмехнулся на ее выражение лица.

— Ты хочешь, чтобы я поехала на лошади? Со всеми своими вещами? Как?

Я вздохнул и взмолился, чтобы кто-нибудь поставил знак за пределами Ллано с надписью «Проезд другим горожанам запрещен».

— Мэм, как во всем мире...

Удерживая коробку в одной руке, она подняла другую и покачала головой.

— Хорошо, прежде всего, я уверена ты старше меня, поэтому, пожалуйста, прекрати называть меня мэм. Мое имя Уитли. А твое имя, ковбой?

«Вот сука!»

Повернувшись, я пошел обратно к Крикет. Потом остановился и обернулся.

— Ну, Уитли, мне двадцать пять лет, и это южная традиция обращаться к леди — мэм. Если ты хочешь добраться до моего дома, придется отказаться от своего высокомерия и понять, что ты в центре проклятой деревни. У меня пять тысяч акров. Моя соседка живет на другой стороне от меня, но до моего дома не слишком далеко на коне. Если ты хочешь, что тебя подвезли, ты притащишь свою задницу сюда, и я помогу тебе перебраться через забор, так, чтобы не испортить твой довольно милый наряд. А если ты хочешь ждать автомобиль, то удачи. И мое имя Лейтон, а не ковбой.

Я стоял, сложа руки на груди, пытаясь сдержать свой гнев. Ей удалось открыть дверцу машины, и она бросила коробку обратно. Еще цепляясь за свою сумку с ноутбуком, она схватила свою сумочку, а затем направилась в мою сторону.

— Если ты как-то не так до меня дотронешься, я выбью из тебя всё дерьмо, ковбой.

Я потянулся к ней и взял ее на руки, и когда перетащил ее через забор, у нее вырвался маленький вздох. После того как я поставил ее на другую сторону, она попыталась вернуть равновесие.

— Мое имя Лейтон — не ковбой.

Она посмотрела на меня и положила руку на Крикет.

— Позволь мне помочь, — предложил я.

Она швырнула мне в грудь свою сумочку и сумку для ноутбука.

— Просто подержи это. Я знаю, как взобраться на проклятую лошадь.

Я улыбнулся, когда она взобралась на мою девочку. Она, конечно, знала, что делает. Она переместилась в седле и потянулась за своими вещами. Мои губы растянулись в улыбке, когда я передал их ей.

— Что? Не снимешь шляпу передо мной? Никакого «Молодец, городская девушка»? — она выгнула бровь.

— Хочешь, чтобы я сказал, что ты проделала хорошую работу?

Она повернула голову и вздохнула.

— Держись,— сказал я, взобравшись на Крикет.

Мы ехали в тишине какое-то время, прежде чем она ее нарушила:

— Так, ты всегда жил здесь?

— Да, мэм, всю свою жизнь.

Она вздохнула, а я улыбнулся, понимая, что, называя ее «мэм» нарываюсь на агрессию.

— Семья? Женат?

— Нет.

— Нет, ты не женат? Или нет семьи?

Я обернулся, чтобы посмотреть на нее. Ее глаза заставили меня задержать дыхание — я никогда не видел таких красивых зеленых глаз. Мне всегда нравились голубые, но глаза этой девочки что-то сделали со мной.

— И то, и то.

Я почувствовал, как она напряглась и обхватила меня еще крепче.

— Ох, ты не возражаешь, если я спрошу, где твоя семья?

— Собираешься, ли ты увидеться с миссис Пирсон по поводу бизнеса. Или по личному вопросу?

Она издала грубый смешок.

— Буду считать, что это не мое дело. Я встречаюсь с ней по деловому вопросу, потому что собираюсь открыть свою компанию здесь. Она мой первый клиент.

— В самом деле?

— Да. Она собирается организовать вечеринку в честь шестидесятилетнего юбилея своего мужа. Я познакомилась с ней в кафе в городе, и мы разговорились. И как только она узнала, что я новенькая в городе, то захотела помочь мне и стала моим первым клиентом.

— Ну, она довольно известна в Ллано, так что, если ты выполнишь свою работу хорошо, то сможешь получить больше заказов. В нашей сельской местности все мы любим устраивать чертовски хорошие вечеринки.

— Вот дерьмо! Из-за этого я нервничаю еще больше. Черт возьми. Почему ты сказал мне это?

Я закатил глаза и покачал головой.

— Просто будь собой, ГД, и у тебя всё получится.

— ГД? Что, черт возьми, это означает?

— Городская девушка! — усмехнулся я.

— О мой бог! Ты не можешь просто взять и дать мне прозвище, еще и такое тупое.

— Тупое? Это не тупое прозвище! Ты не из города? Да ладно тебе. Бьюсь об заклад, это Нью-Йорк, да? Лучше этого прозвища просто не найти.

— Мое имя Уитли. Пожалуйста, называй меня Уитли.

— Прекрасно. Уитли.

— Прекрасно.

— Я уже сказал — прекрасно.

— Господи, неудивительно, что ты не женат.

Я рассмеялся. Эта девушка был острый язычок.

— А что насчет тебя?

— А что насчет меня?

— Замужем? Парень? Семья здесь? Что привело тебя в Ллано? Сколько тебе лет?

Я почувствовал, как ее тело напряглось.

— Я свободна и планирую остаться здесь. Моя семья живет в Ринбек, штат Нью-Йорк, и моя лучшая подруга Кортни приехала сюда вместе со мной. Мне нужен был новый старт, и Техас подходит для этого. Я слышала о Ллано много лет назад и решила, что это то, в чем я нуждаюсь — маленький город, деревенская жизнь. И мне двадцать четыре.

— Ты убегаешь от кого-то?

— Что? Почему ты спрашиваешь меня об этом?

Иисус, она была начеку.

«Да она убегает от чего-то... или кого-то».

— Это был просто вопрос, ГД.

— Нет, я не убегаю. Дерьмо, я думала ты должен быть южным джентльменом, а не мудаком.

— Теперь я понимаю, почему ты одна.

— Можем ли мы не говорить больше? Пожалуйста.

— Меня это устраивает, — сказал я.

— Хорошо.

Когда она положила свою голову мне на спину, я сразу почувствовал себя козлом. То, как она держалась за меня, говорило о том, что она расстроена. Я должен был просто отмахнуться от этого. Но мое сердце болезненно сжималось от мысли, что я, возможно, стал причиной ее боли.

Оставшуюся часть пути до моего дома мы ехали в тишине.