От этих руин не веяло той же романтикой, как от находившихся южнее пирамид Гизы или Карнакского храма, но Патрисию, по-видимому, заворожили фрески дворца Нефертити.
За все это время они не повстречали ни единой души. Ни одного туриста, фермера или полицейского. Никого. Бес хорошо их охраняет.
Однако Андреас – не Патрисия, его не сильно интересовали руины, и тем более не занимало, как в древности люди поклонялись богам. Большинство известных ему богов – могущественные, высокомерные, отвратительные засранцы. У Беса, являвшегося положительным, статус был пониже. Боги же из пантеона Андреаса щедрость проявляли только в том случае, когда им что-то было нужно.
По ночам, после того как засыпала Ребекка, Андреас был слишком разгорячен, чтобы оставаться на месте. Перекинувшись снежным барсом, носился по бескрайним скалам, наслаждаясь ночной мглой. Здесь звезды не были затянуты дымкой выхлопных газов, и простирались до самого туманно-белесого горизонта. Он жаждал показать все это Ребекке, однако упомянутая красивая злюка не желала покидать свой некрополь.
Как-то Андреас вернулся из очередной ночной вылазки и стал натягивать штаны на случай, если столкнется с Бесом, который оказался страшным пуританином. Мужчина поплелся назад к погребальной камере, злясь из-за того, что до сих пор горят огни. Что значит: Ребекка еще работает. Андреас вошел в низкопотолочное помещение. Ребекка заснула прямо на записях, лицо во сне казалось невинным.
Андреас улыбнулся, затем пошел к ней и погладил по волосам. От его прикосновения она тихонько вздохнула, но потом, внезапно осознав, вздрогнула и проснулась. Андреас, не переставая поглаживать ее по волосам, опустился на колени возле трудяги. Пытаясь сдержать нетерпение и неистовую жажду, поцеловал любимую в щечку. Ребекка, теплая и влажная ото сна, пахла восхитительно, волосы перепутались, будто она только что поднялась с постели.
- Ты закончила?
Ребекка смутилась на мгновение, но потом лицо ее просветлело.
- Мне так кажется, - проговорила она сурово. После чего обвила Андреаса руками и спрятала лицо у него на плече. – Да только от работы этой пользы с гулькин нос.
Андреас мягко высвободил из ее рук лист бумаги.
- Ложись спать.
- Хочу перепроверить еще парочку вещей.
- Нет, не перепроверишь.
Андреас схватил ее в охапку и вынес в проходную, где стояли их с Патрисией раскладушки. Патрисия, как он знал, была с Нико. Тот, чтобы побыть с ней наедине, что, впрочем, в последнее время делал часто, увел любимую подальше. Ребекка не переставала ерзать у него на руках. Андреас донес ее до раскладушки и, положив на нее, утер с глаз девушки слезы. Он нутром чуял, что задание их обречено на провал. В любом случае, чего пытался добиться своими действиями Бес – привести ли в бешенство Геру, или доказать, что он более могуществен, чем считали остальные боги, — непонятно. Да и не в этом суть. С самого начала Андреас понимал, что они сделали неверный шаг, но не останавливался по одной простой причине – не желал лишаться шанса побыть с Ребеккой еще немного.
Андреас сорвал с нее одежду, не встретив при этом попыток сопротивления, как, впрочем, и помощи, после чего расстегнул джинсы, показав, насколько каменно-твердым для нее он стал. Глядя на него, феромоны Ребекки взбунтовались. Она пододвинулась и обхватила его налившийся член, от нежного прикосновения Андреасу захотелось не сходя с места ее оттрахать. Но он сдержался, позволив ей насладиться прикосновениями.
- Ты точно уверен, что не хочешь быть с Патрисией? – спросила она.
Он задумался, что именно ей известно об их троице.
- Она была минутным увлечением, любимая. Теперь это все твое.
Ее действия становились все смелей и смелей, а затем она села и поцеловала головку его члена.
- Вот так, малышка. Делай с ним все, что пожелаешь.
В глазах ее появился голод. Ребекка разглядывала его длину, слегка дотрагиваясь, словно постигала ее. Сильно ударила несколько раз по ней языком, Андреас сумел сдержаться и позволить ей это.
Предоставив ей возможность поиграть еще немного, он опустил ее на ложе.
- Я хочу еще немного пососать у тебя, - прошептала Ребекка.
Он знал об этом, но и сам жаждал того же. Андреас стянул джинсы и нижнее белье и опустился коленями на постели. После чего оседлал Ребекку и наклонился вперед так, чтобы иметь возможность разместить губы у ее киски.
Язык встретили красивые короткие светлые завиточки. Андреас щелкнул по ним, чтобы она раздвинула ноги. Вдохнул мускусно-женственный аромат.
- Всоси меня, Бекки, - приказал он.
Мужчина почувствовал, как член обхватывают пальцы, а потом его накрыл сладкий, горячий рот. Ребекка стала мягко посасывать, и он застонал.
Он наклонился к ее влагалищу и лизнул его. Андреас жадно наслаждался вкусом Ребекки.
Ребекка же, продолжая обрабатывать его член, начала вбирать орган в рот. Одновременно с ней, прильнув губами к клитору, всосал его Андреас. Ее бедра исступленно вскинулись.
Ему как воздух необходимо в нее войти. Ее рот божественен, однако Андреасу хотелось проникнуть в эту маленькую киску и почувствовать, как сильно она его сожмет.
Он удержался. Как и Нико, не пожелал делать по-быстрому, чтобы все закончилось, не успев начаться. Ему хотелось смаковать Ребекку и, прежде чем их отношения подойдут к концу насладиться невероятнейшим оргазмом. Андреас вообще не представлял дальнейшую свою жизнь без этой эльфийки, но осознавал, что произойдет именно это. И очень скоро. От безнадежности он зарычал.
- Давай, малышка, отсоси у меня.
Ребекка удвоила усилия, вытворяя невероятные вещи своими губами и язычком. В свою очередь, Андреас целовал ее, облизывал и посасывал, отчего бедра Ребекки взвились вверх, и она начала кончать.
Рот его наполнился сладковатыми сливками, горячими и влажными. Девушка, содрогаясь всем телом в пароксизме страсти, сомкнула зубки вокруг члена Андреаса. От нахлынувшего экстаза она забыла о нежности и сосала жестко. Андреас не возражал. Двигая бедрами, он трахал ее рот, не переставая сверху вниз поглаживать ее киску. Ребекка заглотнула до самого горла, отчего Андреас, вскрикнув, кончил.
Оргазм был столь сильным, что на миг все вокруг почернело; он повалился на постель, прижимая к себе улыбающуюся Ребекку.
- Мы можем заняться сексом? – сонно спросила она. – Ну, я имею в виду полноценным?
Мужчина коснулся ее лица, на ее губах все еще оставались следы его страсти.
- Для тебя недостаточно хорош потрясающий оргазм?
- Это было прекрасно, более, чем прекрасно, но… - Ребекка задумчиво улыбнулась. – Я хочу тебя в себя. Только после этого осознаю, что ты и впрямь мой.
Андреас перебирал на шее звенья золотой цепочки.
- Я и в самом деле твой.
- Я не то имела в виду. – На ее глаза навернулись слезы. – Хочу сказать, что тебе понравилось бы быть именно со мной, а не потому, что этого пожелала какая-то богиня.
Андреас пытался удержать вокруг сердце лед, но признание Ребекки пробило в нем брешь.
- Я действительно хочу быть с тобой, любимая. Именно поэтому и желаю спасти все это. – Он помедлил. – В переводах нет ничего такого, что посодействовало бы нашему освобождению, верно?
Она помрачнела и качнула головой.
- Ничего страшного, любимая, - произнес Андреас. Потянув Ребекку на себя, положил щеку на ее волосы. – Я и не рассчитывал на это. Поэтому пока есть возможность, буду тобой наслаждаться, а? И продолжу упиваться, чтобы наш с тобой финал стал самым запоминающимся из всех тех, что были в наших жизнях.
* * * *
НИКО, покачивая, баюкал Патрисию в своих объятиях, пока ему пересказывали неутешительные вести. Бес приготовил для всех египетский кофе, причем был страшно доволен, что самостоятельно справился с сим искусством. Получился густой, приторный напиток, но Патрисия с Ребеккой выпили его безо всяких возражений.
- Это история, - начала Ребекка. – Или рацея, если пожелаете. Не думаю, что ее видел кто-то еще, кроме Беса, пока здесь не появились мы. Однако бьюсь о заклад, что родом она из других мест, а уже греки перенесли ее на то, что и стало впоследствии нашим остраконом, потому что по сути это нравоучение. Власть Египта ослабла; даже легенды о богах канули в небытие. Некоторые наименования искажены либо уподоблены египетским, или же написание имен богов настолько изменено, что получилось нечто новое. Основные затруднения возникли именно здесь.
- Урок истории оставим на потом, - прервал Андреас. Нико был с ним солидарен, но Патрисия их остановила.
- Отстаньте от нее. Она всю задницу отсидела за этим.
Ребекка, смутившись, вместо того, чтобы разозлиться, провела рукой по утомленному лицу.
- Я пытаюсь донести до вас, что жрецы использовали египетские легенды, но этот древний миф возник еще до появления Амарны, более того – задолго до возникновения греческой культуры. Легенда гласит, что боги пришли из бескрайних земель. То, что начертано на этой стене – история о Нико и Андреасе. Или же Николаусе и Андрее, как их звали в те времена.
Патрисия подалась вперед, в то время как Нико попытался скрыть укол разочарования. Лицо Ребекки вытянулось, и он понял, что они зашли в тупик.
- О чем именно рассказывается? – спросила Патрисия. Ребекка взглянула на свои записи.
- Легенда длинная и витиеватая, но если коротко, то говорится следующее: Николаус и Андреас были дики и неприрученны. У Николауса были мягкие соболиные крылья; Андреас принимал облик роскошного снежного барса. Вместе они бесчинствовали, преследовали и обольщали. И вот однажды похитили жрицу Геры. Та влюбилась в них и выполняла все их прихоти, пока однажды они не покинули ее во имя следующего завоевания. Жрица, отвергнутая и взъярившаяся, стала молить Геру, дабы та помогла ей отомстить. Гера же вручила ей особое зелье, которым жрица и опрыскала Андреаса с Нико, пока те почивали. Проснувшись, они начали преследовать следующую намеченную деву, как внезапно случилось непоправимое. Вместо того чтобы дева удовлетворяла их потребности, они оказались ее рабами, а на шее появились золотые цепи. Когда же дева закончила ими наслаждаться, то вышвырнула вон, и с разбитыми сердцами мужчины ушли прочь. То же произошло, когда они выследили очередную юную барышню и воплотили с ней свои похотливые фантазии. И так будет вечно. - Ребекка вздохнула и убрала свои записи. - Суть легенды: тот, кто живет ради удовлетворения минутной похоти, будет наказан, полюбивший же истинно, в награду получит счастье. В качестве показательного примера и приводится миф о Николаусе и Андрее, они же наши Нико и Андреас. Вот и все.
Какое-то время присутствующие хранили молчание. Снаружи, далеко в ночи чирикала птица, но в остальном стояла тишина.
- Все? – переспросил Андреас.
- Боюсь, что да, - ответила Ребекка. Андреас резко вскочил на ноги и, пройдя к входу, невидящим взором стал вглядываться во тьму. Нико протянул руку Патрисии.
- Это легенда о преодолении порока вожделения, - хмуро произнесла Ребекка. – И ни словечка о том, как освободиться от проклятия. Мне жаль.
Патрисия нахмурилась, но не от разочарования, а в замешательстве.
- Если в надписи нет ничего существенного, почему же дионы так твердо были настроены не дать ее найти? Не содержи она подсказок, они не преследовали бы нас с таким упорством.
Нико пожал плечами.
- Гера коварна. Может, она для того и послала их, чтобы отвлечь от того, что у нас перед носом, и ввести в заблуждение, тогда как ответ – если он, конечно, вообще существует - лежит в другом месте. Или потому что Андреас предложил мне новый способ повернуть в ране лезвие ножа.
- Ты имеешь в виду, мучить нас, - не оборачиваясь, проговорил Андреас.
- Что-то вроде того.
Ребекка поднялась.
- Ну, хотелось бы мне с ней поболтать. Спросить прямо сей же миг, чего ради уже много столетий она удерживает вас в капкане. Нет, я, конечно, тоже писала бы кипятком, займись ты со мной любовью, а потом свали, но нужно быть совсем больной, чтобы из-за этого загнать тебя в ловушку. Думаю, ты извлек уже урок.
Нико постарался сохранить безразличный тон:
- Возможно, чары – единственное, что могло исправить нас в лучшую сторону. Возможно, если их снять, то мы с Андреасом вернемся к прежнему образу жизни, так и не извлекши из этого урок.
Андреас фыркнул.
- Нас неволили только лишь по той причине, что мы никогда не влюблялись, вообще не представляли, на что это похоже. Гера решила, что мы способны только на удовлетворение собственного вожделения, и пришла к выводу, что просто обязана показать, что такое боль неразделенной любви. Но это враки. Задолго до начала той истории я влюбился, проиграл и терпел муки.
- Я тоже, - вторил ему Нико. – А из-за Геры, возможно, потеряю все, чем владею.
Ребекка с Патрисией обменялись взглядами: оба упрямца убеждены, что могут решить любую проблему, стоит лишь пошевелить мозгами. Нико стиснул руку Патрисии, в сердце его поселилась тупая боль, поскольку мужчина понял, что скорее всего потеряет все, чем обладал.
- Все кончено, Патрисия, - проговорил он. – Скоро вы с Ребеккой покинете нас. Мы проиграем, а вы, так или иначе, сможете поставить на всем этом жирный крест.
- Если мы так и поступим, то чем вы намерены заняться? – поинтересовалась Патрисия.
С напрягшимся лицом Андреас снова обернулся.
- Тем же, что и всегда. Существовать.
Существовать, не жить. Нико вновь почувствовал в сердце знакомое уже жжение, агонию, которой никогда не пройти.
Бес рассматривал стену, его дружелюбное лицо стало обеспокоенным.
- Должно же быть в ней ну хоть что-то, что можно использовать.
- Не представляю, что, - рявкнула Ребекка.
Бес с надеждой повернулся к Патрисии.
- Может, вам что-нибудь подскажет, как это там называется, психически?
Патрисия созерцала стену, как уже не единожды с момента их появления здесь.
- Я пробовала, но это самая обычная стена. То бишь обычная для трехтысячелетнего некрополя с сохранившимися фресками.
- Но я так был уверен.
Андреас плавно подступил к Бесу и, схватив того за лацканы, приподнял над полом.
- Тебе-то, Бес, какое до всего этого дело? Гера подослала наблюдать за нами? И ты доложишь о том, в каком мы отчаянии, чтобы она могла позлорадствовать?
Бес, вися в руках Андреаса, пискнул:
- Нет-нет. Клянусь.
- Тогда какое? Почему тебя волнует, что два каких-то там греческих полубога прокляты?
- Потому что это несправедливо, – возмутился Бес, сверкнув темными глазами. – До меня дошли слухи о том, что вы пытаетесь избавиться от проклятия, после чего узнал, на что именно вас обрекли, и пришел в ярость. Она - верховная богиня, такая же, как наша Изида, но при этом чересчур высокомерна. И как она посмела наказать вас таким вот образом?
- А если ты поможешь нам обрести свободу, то утрешь тем самым ей нос?
Бес облизал губы.
- Что-то вроде того. Нельзя, чтобы все время было так, как она того пожелает.
- Идти против Геры рисково, - заметил Нико.
- Да, но необходимо, - проговорил Бес. – Может, я единственный, кто имеет смелость сделать это.
Андреас тряханул его.
- Ты всерьез полагаешь, что за тебя станет весь твой пантеон, а Изида с Осирисом защитят тебя.
Бес пожал бы плечами, если мог.
- Коли это единственный способ. Открыто бросать вызов верховной богине другого пантеона Изида не имеет права, но и Гере не позволит мне навредить.
- И все же это многократно увеличит твое влияние на других богов, - предположил Андреас. - Им, возможно, даже придется начать относиться к тебе серьезней.
Патрисия подступила к Андреасу.
- Ой, да отвали ж ты от бедняжки. Он же пытается помочь нам. И если у него это получится, вы прорекламируете его на небесах и проставитесь пивом.
Андреас опустил божка на ноги и, насупившись, отступил, хотя сознавал, что Патрисия права. К любимой подошел со спины Нико и обнял ее. Патрисия откинулась на него, однако была слишком зла; мужчина чувствовал, как ярость кипит во всем ее теле.
- Ты приложила усилия, - шепнул он. – Я всегда буду помнить, что ты пыталась. Спасибо.
Патрисия сверкнула на него глазами.
- Я еще не сложила оружие. Если будем действовать сообща, то…
Она замолчала, уставившись на нечто позади Нико. В тот же миг Андреас зарычал и перекинулся в снежного барса, отчего одежда на нем разорвалась в клочья. Нико обернулся. Комнату заполняли дионы.
Бес взбеленился:
- Да как посмели? Это мой домен.
С дюжину дионов стояло, выстроившись в ряд, плечом к плечу, представляя собой горы мускулов. Бес вскинул руки и выстрелил в них снопом света.
Создания вздрогнули, но свет отразился от них. Они защищены.
Что означает…
Первым почувствовал это Нико. Бросив Патрисию на пол, он прикрыл ее своим телом, когда некрополь сотрясла волна взрыва.
Фреска пошла трещинками и рассыпалась на миллион осколков. Каменный саркофаг, который Ребекка использовала в качестве стола, раскололся, высохшая мумия внутри мгновенно обратилась в пыль. На них, словно колючий дождь, посыпались частички известняка смешанного с алебастром и остатками краски.
От заполнивших некрополь пыли и древней краски Патрисия закашлялась. Само захоронение не пало, так как каменные блоки были прочными и несокрушимыми, но все остальное разрушилось.
Когда воздух очистился, Нико услышал вопль Ребекки:
- Нет, только не фреска!
Нико сел. Бес откашливался, темные волосы были покрыты желтоватым песком.
Ребекка свернулась клубочком на том, что осталось от саркофага. Андреас, все еще в обличье барса, встал, стряхивая песок со своего меха.
Патрисия выдохнула:
- Дионы.
Они, осыпаясь, таяли. Тела обращались в пыль, становясь той глиной, из которой твари были созданы.
Из середины массы поднялась высокая женщина, крупная, крепко сбитая матрона, завернутая в греческие одеяния. У нее были очень темные волосы, большие черные глаза и холодное высокомерие, которое заморозило молекулы в воздухе.
Разгневанный Бес шагнул к ней.
- Этот некрополь находится под моей защитой. Ты не принадлежишь этому месту.
- О, я тебя умоляю, - ответила матрона. Она взмахнула рукой, и Беса отшвырнуло через все помещение. Андреас, вздыбив шерсть, зарычал.
- Стало быть, вы почти разгадали тайну, - промолвила женщина Нико. – Но что со всем этим делать, остаетесь в неведении.
Брови Нико взметнулись.
- То есть она здесь.
- Да, хотя теперь уже нет. Некоему болвану жрецу понравилась легенда, и он ее увековечил. Будь вы умнее, непременно поняли бы это.
Рычание Андреаса стало громкими и протяжным. Нико надеялся, что тот не совершит какую-нибудь глупость, вроде прыжка на нее, потому что Гера в силах уничтожить его. Они лишь наполовину боги, а не полностью. Их подпорченная половина крови означала, что если боги посчитают необходимым убить их, то они так и сделают.
- Но я великодушна, - продолжила Гера. Прищурив глаза, она разгладила ткань на своей объемной груди. – Я прибыла, чтобы покончить с вашим мучением.
- Как? – требовательно спросила Патрисия. – Снимите проклятие?
- Нет, моя милая. Я закончу их долгие, несчастные жизни. Это освободит и тебя, и сможешь вернуться в свой магазинишко.
- Нет. - Патрисия вырвалась из захвата Нико. - Вы не можете; я не позволю.
Нико схватил ее.
- Патрисия, не нужно.
В этом обличье Гера, может, и похожа на обычную дамочку, что занимается шопингом, а по сути – она самая влиятельная богиня пантеона, злобная и непредсказуемая.
Гера взглянула на нее с жалостью.
- Убогая. Поклонись мне и поблагодари, что освобождаю тебя от сих жалких уз.
Колени Патрисии подогнулись, хотя она, по-видимому, пыталась сопротивляться. Девушка неуклюже опустилась на пол, тело сложилось пополам, пока лицо не коснулось пыли.
Нико уступил гневу. Крылья за спиной разорвали футболку, он воспарил над полом и метнул в богиню шар.
Гера швырнула Нико через все помещение. Он жестко приземлился на спину, услышав треск костей, крыльев и всего тела.
До мужчины донесся рев снежного барса, и, перевернувшись, увидел, что Гера очередным всплеском энергии бросила Андреаса о землю.
Ребекка закричала. Лапы Андреаса судорожно зацарапали каменный пол, потом он содрогнулся, и глаза его остекленели.
Ребекка, крича, поползла к нему. Она запрыгнула на него, гладя припорошенный пылью мех.
Гера вновь обратила внимание на Нико, и сквозь пелену боли он ощутил, как щупальца энергии потянулись к нему. Она собиралась выпустить их на него, после чего Нико умрет.
- Патрисия, - прохрипел он. – Я люблю тебя.
Гера выстрелила. Ее энергия в виде огромного золотистого шара, подобного смертоносной ракете, была слишком мощной, чтобы на нее можно было глядеть. Сквозь пелену в глазах Нико видел, как вперед метнулся Бес, принимая на себя основной удар.
Глава 19
Тело Беса, сильно разрастаясь, поглощало энергию Геры, пока не взорвалось вспышкой света. Она заполнила погребальную камеру, огнем выжигая сетчатку глаз Нико. Ему хотелось доползти до Патрисии и защитить ее, но мужчина не смог двинуться с места.
Когда сияние притухло, перед Герой распрямил спину Бес. Теперь это был не тот египтянин, а невысокий человечек с львиноподобным ликом и рожками в темных волосах.
- Это моя юрисдикция, - прогремел он. – Я уже тебе говорил.
Гера расценила Беса в ярости, ее пышные формы стали удлиняться в нечто могучее и огромное.
- А те похотливые полубожки – мои создания. Стереги свою мумию и отдай мне этих двоих.
- Нет, - отрезал Бес. – Я давным-давно прочитал легенду со стены, и знаю, о чем она.
Лицо Геры побелело.
- Она не имеет к тебе никакого отношения.
- История о любви, которая пересилит вожделение.
Гера, резонируя от могущества, вытянулась во весь рост.
- Ну и что с того, божочек?
- Что ты хочешь сделать вон с тем? – спросил Бес, кивнув на тело Андреаса.
Нико пронзила скорбь. Андреас, со своим ворчанием и сварливостью, пройдошливый сотоварищ в этом аду, был частью его жизни. И сейчас он бездыханным лежит на полу некрополя, невидящие глаза устремлены к потолку.
Ребекка, издавая бессвязные стоны, закрывала его собой. Патрисия, притянув колени к груди, сидела у стены, и заливалась горючими слезами, размазывая их по чумазым щекам.
- Он ничто, - сказала Гера. – Ублюдок, порожденный моим ветреным мужем.
- Если тебе он ни к чему, - поинтересовался у нее Бес, - отдашь мне?
Глаза Геры сузились.
- Зачем это?
- Да так, развлечься. В качестве компенсации за разрушение моего некрополя.
Гера бросила на него скучающий взгляд.
- Делай с ним все, что пожелаешь. Я отказываюсь от всех претензий. Ты его мумифицируешь?
- Нет, - усмехнулся ей Бес, который со своим небольшим росточком и рожками выглядел нахаленышем. – Ты отказываешься от всех-всех претензий к нему?
- Ну если ты так настаиваешь. Дохлому барсу не больно-то и отомстишь.
- Превосходно, - просиял Бес.
Сломленный болью, Нико мог только смотреть, как Бес подошел к Андреасу и положил руку Ребекке на плечо.
- Моя дорогая, думаю, вам лучше пойти и сесть рядом со своей подругой.
Ребекка вцепилась в тело Андреаса.
- Оставьте его в покое.
Патрисия поднялась на ноги. Подошла к Ребекке и притянула девушку к себе, давая той возможность выплакаться на ее плече. Она отвела подругу в сторону, и обе присели рядом с Нико. Тот же, не способный дотронуться до любимой, не сводил с Патрисии взгляда.
Бес распрямил лапы Андреаса, которые уже стали коченеть. Потом жалостливо покачал головой.
- Он не должен был умирать.
- Он самец, который доставлял самкам огромные страдания.
- И все же, одна из них сейчас оплакивает его. – Бес указал на Ребекку, которую утешала Патрисия.
Гера пожала плечами.
- Она поймана в сети моего проклятия.
- Но теперь-то она свободна от них, верно?
- Должна быть.
- И все же горюет.
Геру это не впечатлило.
- Скоро придет в себя.
- Мне нужно придумать, как ослабить ее боль. – Бес потер ладони друг о друга. – Всегда хотел это попробовать.
- Попробовать что?
- Реанимировать.
Гера фыркнула.
- Для этого тебе нужно больше сил. Не пойми меня превратно, но зомби-барс малосимпатичен.
Бес, не удостоив ее взглядом, продолжил устраивать тело Андреаса.
Патрисия взирала на этот процесс с ужасом.
- Вы что, не можете просто оставить его в покое? - Она впилась взглядом в Геру. – Есть разница между осуществлением мести и мучением кого-то только потому, что вам это нравится.
- Патрисия, - шепнул Нико.
Она его не услышала, или сделала вид. Девушка баюкала в объятиях Ребекку и пикировалась с самой могущественной богиней в греческом пантеоне.
В глазах Геры зажегся огонек, который не понравился Нико.
- Я все вижу. - Она вернулась к Бесу. – Что ж, продолжай.
В комнате потемнело. У Нико мелькнула мысль, может, источник здешней энергии сам Бес, и теперь, когда ему для магии понадобилось больше сил, огоньки потухли. Хотя наверно, Нико это привиделось. Его мучила такая боль, что он не мог определить умирает или нет.
Нет, окрест определенно потемнело. Вокруг Беса сосредоточилось белые огоньки, и божок, закрыв глаза, зашевелил губами.
Гера глазела на все это с ухмылкой на лице. Огоньки соединились вокруг Беса и, ласково коснувшись Андреаса, заставили открытые глаза наполниться светом.
Из Беса вырвалась невероятной мощи сила, которая, взметая щебень, отразилась от пола. Патрисия, оберегая, пододвинулась ближе к Нико и Ребекке, последняя подняла голову, поглядев на все это заплаканными глазами.
Тело Андреаса выгнулось, как будто сквозь него пропустили заряд тока. Снежный барс дернулся, окостеневшие конечности медленно поднялись вертикально, напомнив марионетку, которую тянут за ниточки.
Ребекка опять поползла вперед.
- Нет, пожалуйста, оставьте его в покое.
Патрисия потянула ее назад, убеждая подождать еще.
Гера расхохоталась.
- Есть разница между реанимированием и воскрешением. А ты, Бес, по-видимому, их малость перепутал.
Снежный барс стоял на лапах, еще не оживший, но высившийся без чьей-либо помощи. В желудке Нико поднялась желчь.
- Ты права. – Бес улыбнулся. – Не в моей власти восстановить, но в силах моих друзей.
Он ткнул на нечто, находящееся высоко на стене. Там оставался фрагмент рисунка, чудом уцелевшего во время взрыва. Их было двое: женщина в прозрачном платье с длинными, тонкими рожками на голове, и мужчина, восседающий бок о бок. Изида и Осирис, понял Нико, богиня и ее муж, которого она оживила.
- Изида и Осирис, - воззвал Бес. - Даруйте мне свою силу.
Изображение начало осыпаться. Но прежде, чем оно окончательно разрушилось, на Беса упал сноп света, который тот перенаправил на снежного барса.
Нико затаил дыхание. Внезапно в глазах Андреаса затеплилась жизнь, и котище зевнул. Новая жизнь волной всколыхнулась от ушек до кончика хвоста – Нико пронаблюдал каждый ее этап. Наконец Андреас потянулся по-кошачьи и встряхнулся.
Все еще купаясь в лучах света, Андреас поднялся на задние лапы и, вытянувшись во весь рост, принял человеческое обличье. В глазах Ребекки вспыхнуло ликование.
С громким бряцаньем распалась на шее Андреаса золотая цепочка, и звенья задзинькали по полу. Андреас ошеломленно коснулся рукой шеи, потом захохотал во все горло.
- Ха! – гаркнула Ребекка Гере. – Вы сказали, что больше к нему претензий не имеете, что означает: отныне проклятие с него снято.
Глаза Геры сверкнули, и она подняла руку, концентрируя в ладони энергию.
- Нет, - быстро проговорил Бес. – Ты даровала его мне. Теперь он мое создание и под защитой Изиды.
Гера вытаращилась на него, затем сияние исчезло, и она опустила руку.
- Полагаю, это уже не важно. Он - ничто. Бездарный полубог.
Андреас снова засмеялся. Обхватил руками горло, в голубых глазах танцевали смешинки.
- В таком случае, - сказал Андреас Гере, голос прозвучал сильно и уверенно, - хотел бы я сказать тебе кое-что.
Он стал выше, помещение заполнила его божественная сущность. Андреас вновь перекинулся в снежного барса – истинную форму своего барса, огромную, могучую и невыносимо яркую.
- Пошла на хрен.
Рыкнув напоследок, Андреас подпрыгнул и исчез.
Ребекка вскочила.
- Что ты с ним сделала?
- Ничего она ему не сделала, - ответил Нико. На сердце посветлело от радости, что Андреас наконец-то свободен, сопровождаясь однако толикой разочарования за себя. – Он обрел свободу.
- Но куда тогда он пошел?
- Кто ж знает? – Нико силился улыбнуться. – Теперь это не суть важно.
Возмущение Геры сменилось понимающей улыбочкой.
- Каковы ощущения, а, Николаус? Дружок, тысячелетия к тебе привязанный, и вдруг покинул тебя тогда, когда нужен больше всего на свете? - Она переключила внимание на Ребекку. – А ты, милочка, как себя чувствуешь? Вот видишь, он никогда тебя не любил, ты ему даже не нравилась. Он использовал тебя и совершенно не собирался о тебе позаботиться. Злишься? Хочешь, накажу его?
Она не сводила с Ребекки глаз, но та лишь скосила на нее взгляд.
- Нет. Счастлива, что он от тебя освободился. Дай ему уйти, раз он того пожелал.
- Очень жаль. – Ее взгляд ожесточился, и Нико понял, что в глазах богини Ребекка из разряда жертв Андреаса перешла во врагов Геры.
– Ну, так каково это чувствовать? – снова спросила Гера. – Знать, что единственный мужчина, посчитавший тебя красивой, оказался лгуном? Он вообще не считал тебя красоткой. Просто захотел, чтобы ты перевела надписи, поэтому и приложил все усилия, чтобы убедить тебя это сделать.
Ребекка посмотрела на нее с непроницаемым выражением лица. Нико хотелось улыбкой поддержать ее.
Гера не видела в Ребекке основное – ее отвагу и стойкость, силу воли. Она не из тех дамочек, которые хлопаются в обморок только лишь потому, что другая женщина сообщила ей, что не захомутала мужика.
- Знаешь, - едва слышно проговорила Ребекка, - мой научный руководитель была большим асом по части оскорблений, чем ты. И тем не менее я с отличием защитилась на кандидата наук.
Геры подняла брови.
- Ты такая забавная, моя дорогая. Тебя только что бросил Андреас. Не знаю, волнует ли тебя правда, но я повторю: Андреас тебя бросил.
- Если он был со мной поневоле, то я его не хочу, - парировала Ребекка.
- Ты прям вся из себя храбрая.
Голос звучал так, словно ей это уже было неинтересно. Гера огляделась в поисках Нико, который от боли не мог сдвинуться с места.
- Вопрос сейчас не в Андреасе, а в том, что бы такое сделать с тобой.
- Ничего ты с ним не сделаешь, - вмешалась Патрисия. Она двинулась, вставая рядом с Ребеккой. – Нико и без того все еще во власти твоего проклятия. Этого что, недостаточно?
- Не совсем. Кто-то же должен заплатить за Андреаса, сбежавшего от меня, а Бес не в моей власти.
- Ему и так больно. Он даже двинуться не может.
Гера печально улыбнулась.
- Вижу. Бедняжечка полубожок. Нужно его подлатать.
Она подняла руку и послала в Нико шар света. От охватившего шока он задохнулся.
Вправление костей причиняло больше мук, чем их перелом. Он корчился, агонизируя, но стискивал зубы. Кости, соединяясь вместе, трещали и лопались, взметнулись крылья. В желудке стала подниматься тошнота.
Патрисия страдальчески вскрикнула. До Нико донеслись шаги, потом он почувствовал на себе тонкие пальчики, на его щеку капнула ее слезинка. Мужчина попытался поднять руку, чтобы дотронуться до любимой и успокоить, однако мука была невыносимой.
Тут он услышал шаги Геры, почувствовал, что богиня остановилась и опустила взор.
- Знаешь, а ведь я могу причинить тебе боль гораздо сильнее этой.
Нико и правда знал. Пытки, изобретаемые богами, могли быть невообразимо жестокими. Яркий пример - Прометей, навечно прикованный к скале, к которой ежедневно прилетает орел и клюет его печень. Мужчина задавался вопросом, на какой вечный кошмар Гера собирается обречь его.
В это мгновение он наслаждался ощущением губ Патрисии на своих волосах, холодных пальцев на коже. «Я люблю тебя», - хотелось ему прошептать.
Бес приблизился к ним, приземистое тельце божества было крепким и мощным.
- Я прочел надпись. Вы знаете, что нужно делать.
- Ответь мне, - потребовала Патрисия. – Какое отношение имеет ко всему этому дурацкие тексты?
- Это испытание, - проговорил Бес, начихав на шипение Геры. – Николаус и Андрей мучились многое множество столетий, однако выдержи они испытание – вырвутся на свободу. - Он пожал плечами. – Андреаса, разумеется, уже раскабалили. Это дело рук смерти.
- Испытание? – отвратительным голосом завизжала Гера. – Ты смеешь бросать мне вызов?
Бес засомневался было, но стрельнул взглядом в сторону изображения Изиды.
- Да, - проговорил он.
Гера осклабилась, выглядя при этом страшно довольной:
- Превосходно.
Улыбка ее стала еще шире, когда она пристально оглядела Нико с Патрисией, в погребальную камеру ворвался иссушающий, горячий ветер. Патрисия внезапно закричала, после чего она и Ребекка исчезли.
Нико, позабыв о боли, вскочил.
- Куда ты ее отправила? Что ты сделала?
- Испытание началось, - пропела Гера. Ее вычурное одеяние трепетало на ветру. - Ваша связь разорвана. До какой степени ты готов о ней заботиться?
- Достаточно, чтобы желать спасти от тебя.
- Да ну? Что ж, тогда ты так и поступишь.
Осклабившись, она наклонилась к нему близко-близко. После чего исчезла, как и Бес вместе с усыпанным обломками некрополем. Нико оказался лежащим ничком, причем лицо вжималось в прохладный кафель их номера Каирского отеля.
Подле него стоял человек, под накрахмаленными без единой пылинки брючинами которого виднелись аккуратные туфли.
- Нико, что за хрень?
Тот поднял голову и увидел Демитри, своего друга-полубога, владельца отеля, взирающего на него в крайнем изумлении.
* * * *
ДЕМИТРИ был обладателем густой, темной шевелюры, затянутой сейчас в безупречный «конский» хвост, сочетающийся с его элегантно-деловым стилем. Он всегда, вне зависимости от эпохи, тщательно следил за своим туалетом.
Демитри был сыном Аполлона и закадычным дружком Нико и Андреаса, но когда их сковали рабские цепи, он, к счастью, находился в другом месте.
Он стал другом за неоценимую помощь, оказанную им за все минувшие столетия. Нико чувствовал с ним братское родство, даже если они не были братьями по крови. Когда Патрисия с Ребеккой потащили их в Каир, он знал, что никто не спрячет надежней Демитри.
Когда Нико рассказал о случившемся, друг слушал его с выражением шока в карих глазах.
- Черт бы ее побрал, - промолвил Демитри. - О каком испытание она ораторствовала?
- Понятия не имею. - Нико поднялся, чтобы поискать рубашку. Их багаж появился также загадочно, словно никогда и не исчезал из номера. – У меня нет ни единой подсказки, где Патрисия или же какая опасность ей угрожает. В этом мире она может находиться где угодно, и, скорее всего, здесь ее уже нет. Гера в состоянии перенести ее в Гадес. Кто знает?
- Проверю, - проговорил Демитри. – У Геры нет там такой власти, которую она возомнила. – Он задумчиво помолчал какое-то время. – Андреас попросту - фюйть?
- Да, но я не виню его. Он, мой лучший друг, лежал мертвым прямо передо мной, а она лишь гоготала. Но сейчас он в ажуре, за что благодарю богов.
- Я тоже. И все же гадаю, где он сейчас. С ним никогда не знаешь, что да как.
Это уж точно.
- И Ребекка, - сказал Нико. - Не знаю, отослала ли ее Гера вместе с Патрисией, убила, или что-то еще. Они обе противостояли ей. Никогда не видел никого столь отважного, но уж лучше бы они съежились в уголке и молили ее избавить от нас. Тогда с ними было бы все в порядке.
- Я могу разузнать это. – Демитри сел, его опрятный костюм резко контрастировал с футболками и джинсами Нико. - Я помогу тебе, Нико. Мы найдем ее.
Хотелось бы ему быть таким же уверенным. Он стоял у окна, устремив взгляд на Нил и город, тьму зданий и миллионы людей. Наверно, где-то там Патрисия.
Он любит ее каждой клеточкой своего тела. Проклятие это или нет – не важно; он любит Патрисию, и все. Он обожает то, как она стонет, когда он ее ублажает, как смеется и покусывает кончики его перьев.
Без ума от бунта светлых кудряшек, от того, как морщит лоб, когда чем-то озадачена, как искрятся аквамариновые глаза. Даже если она никогда не ответит ему взаимностью, а их чувства диктует магия - тоже не суть важно. Его любовь к ней никогда не умрет.
- Так плохо? – Демитри встал с ним рядышком, глядя на ставший родным город.
Нико мрачно кивнул.
- Так плохо.
Демитри сжал плечо Нико. Ему не нужно было ничего говорить; он излучал приязнь и поддержку.
Дверь в номер с грохотом распахнулась. Мужчины резко развернулись, приготовившись драться, но затем сердце Нико от облегчения чуть не остановилось, поскольку к ним устремился Андреас.
На нем был рваная галабея[29], найденная им, наверно, где-то по пути. В волосах песок, а лицо перемазано грязью.
- Где она, черт возьми? – требовательно спросил он обоих. – Где Бекки?
* * * *
В МЕСТЕ заключения Патрисии царила непроглядная темень, отчего девушку не оставляло ощущение ужасного одиночества. Не того одиночества, охватывающего ее по ночам в квартирке над магазином; там она знала, что вокруг нее оживленный, густонаселенный город, а вдоль улиц снуют люди. Сейчас она чувствовала себя совершенно покинутой, словно ее погребли заживо.
Но это не так. Она могла передвигаться и сидеть, и даже стоять, здесь был воздух, прохладный и свежий, как будто это местечко проветривалось.
Патрисия вытянула руки и на ощупь исследовала свою темницу, обнаружив, что размером она шесть на шесть шагов. До потолка не достала, даже подпрыгнув.
Когда она раскинула свои экстрасенсорные чувства, стены начали пульсировать и излучать ауры людей далекого прошлого, сотен и сотен лиц. Патрисия находилась в неком древнем месте, но не в некрополе, который по прошествии веков излучал бы умиротворенность.
Ее темница стала свидетелем большой активности: люди, некогда побывавшие здесь, волновались, скучали, возлагали надежды, переживали и радовались. Патрисия не ощущала присутствия какого-нибудь божества, значит, это, скорее всего, не храм.
- Не то чтобы от этого есть какая-то польза, - пробубнила себе под нос это Патрисия. – А еще я умру здесь от голода. Или, может, от жажды.
Очень смешно.
Она опять встала и стала мерить шагами ограниченное пространство. «Один, два, три, четыре, пять, шесть... семь, восемь»?
Патрисия, запутавшись, остановилась. Она готова была поклясться, что до этого было шесть шагов.
- Теперь я лишаюсь рассудка, - громко проговорила девушка. – И это только прогрессирует.
Но сомнений быть не могло: сейчас ее темница состояла из восьми шагов на восемь. Двигающиеся стены? Патрисия толкнула каменные блоки, однако те оставались цельными. Она забарабанила по ним кулаками, а потом вновь сползла на пол.
Расстроившись, она сидела спокойно, не паникуя и не отчаиваясь. В уме все время крутилась одна мысль: «Нико найдет меня».
В глубине души она была убеждена в этом. Сие и есть то испытание, на которое поспорили Гера с Бесом: настолько ли сильна взаимная любовь Патрисии и Нико, чтобы снова найти друг друга. Ответ ей известен: да.
Патрисия искренне надеялась, что испытание любовью Нико не станет похоже на один из тех странных мифов, в которых, как она читала, объект любви превращается в скалу, дерево или во что-то еще. Не сказать, что ее приводила в восторг перспектива провести вечность в качестве подобного символа истинной любви.
- В моем распоряжении имеется только настоящее, - проговорила девушка, скрипнув зубами. – Поторопись Нико.
* * * *
- ТЫ нужен нам, Бес, - взывал Нико.
Та двоица вытащила его кафетерий, расположенный в глухой улочке, и напоила крепким египетским кофе. Улицы, как всегда, были запружены прогуливающимися по ночной прохладе людьми. За углом сидело двое мужчин, уткнувшись лицом в кальян, и в любое другое время Нико нашел бы резкий запах ароматизированного табака и ленивое бульканье трубки успокаивающим.
Ему хотелось подняться в воздух и в поисках Патрисии обыскать каждый уголок мира, однако Демитри увещевал, что, мол, действовать нужно последовательно.
- Бесу известна та легенда со стены, - продолжил Нико. – Знал он и об испытании. И обо всем, что я должен сделать.
Демитри оборотился к Андреасу. Из глаз человекобарса исчезла прежняя горечь, на шее не осталось и следа от золотой цепочки, которую он носил в течение нескольких тысячелетий. Тем не менее он все еще злился и отчаянно переживал за Ребекку.
- Андреас, - заговорил Демитри. - Если ты все время проводил с Ребеккой, значит часто видел надпись. Ты был с ней рядом, когда она закончила перевод. Помнишь, чтобы в конце упоминалось что-нибудь такое особенное?
Андреас расчесал сильными пальцами волосы.
- Я не обращал внимания на ту проклятую стену, если вы это имеете в виду.
Демитри кивнул:
- Ты да женщина, понимаю, ни на что больше внимания не хочется обращать. Но хоть крупицу припомнить не мог бы?
- Ничего полезного, - пробурчал он. – Там была грустная история обо мне и Нико, как нами завладело проклятие Геры и за вожделение навечно обрекло на муки. Далее всякая мелкота, типа любовь пересилит страсть, и воссияет там, где похоть потерпела неудачу.
- Прекрасно, просто замечательно. - Демитри попытался говорить уверенно. – Вам это говорит о чем-нибудь?
- Что любовь окажется сильней и важней вожделения, - ответил Нико. – Там, где исчезает похоть, любовь обретает великую силу. Я и без того это знал.
Демитри согласился:
- Что значит, как я думаю, если ты искренне любишь, а не просто вожделеешь Патрисию, то одержишь победу.
- Бесполезно, - сказал Нико ироническим тоном. – А на стене не было ничего типа: «Глядите, начало вот туточки»?
- Нет, - хмуро произнес Андреас. – Ничего такого не было, а также – с Патрисией ли Ребекка. - Он вздохнул. – Мне как воздух нужно найти Ребекку. Она не знает, как нужно обращаться с богинями. Для этого малость туповата. Она прикончит себя.
Демитри поглядел на обоих и приподнял брови.
- Думаю, вы оба уже испытываете не просто вожделение. Вот теперь пришло время побегать.
Нико покачал головой.
- Мы же говорим о Гере. С ней никогда не бывает легко.
- Знаю. Но у меня появились кое-какие мыслишки и друзья, которым многое известно.
- Очень любезно с твоей стороны помочь нам, - сказал Нико.
Демитри оскорбился.
- Сколько времени мы дружим?
- Четыре тысячелетия. Плюс-минус.
- Точно. - Он хлопнул Нико по плечу. – И теперь, когда дела покатились под откос, я вас в беде не брошу. Говорю же, мы составим план сражения.
Глава 20
НИКО настаивал на еще одной попытке вызвать Беса. В древнем Египте этот бог охранял дома от злых духов и прочих опасностей, вроде змей или диких животных. Так же Бес был покровителем домашнего очага, весьма полезный бог.
В современном Египте исповедуется ислам, и все же не меньшей популярностью пользуются найденные во время раскопок изваяния древних божеств. У Демитри имелась статуя Беса.
Прямоугольная скульптура изображала приземистого, коротконогого Беса. Лик его был львиноподобным, голову венчали два крохотных рожка.
- Здесь он посимпатичней, чем в реальности, - пробурчал Андреас. – Не на много.
Демитри обвел взглядом скульптуру, водруженную на столик в их номере.
- Если хоть одна душа просечет, что я вызываю языческое божество в своем номере-люкс, мой бизнес накроется медным тазом.
- Мы заглушим все звуки, - уверил его Андреас.
Все утро, меряя комнату шагами и ворча, он казался столь же взволнованным, что и Нико. Движения последнего, пока они окружали изваяние «зеленью» и свечами, были отрывистыми. Боги обожают подношения, однако Нико не представлял, что конкретно любит Бес. Вино? Фрукты?
- Кофе, - проронил Андреас. – Вспомни, как он гордился сваренным кофе.
Нико решил, что попытка - не пытка, и Демитри послал за подносом горячего, свежесваренного кофе и четырьмя чашками. Принесший все это официант попытался просунуть нос в номер, чтобы разглядеть, чем это они тут занимаются, но Демитри выхватил поднос и захлопнул дверь.
- Наверняка он решил, что у нас тут оргия, - проговорил Демитри, ставя поднос.
- Оргия с кофе? – поинтересовался Андреас.
- У него бурное воображение.
- Интересно, а что бы он подумал, попроси мы кое-какие DVD диски?
Нико, стоя у алтаря, раздраженно на них зыркнул.
- Может кое-кто, кто больше не раб, все-таки заткнется?
- Прости, - тут же отозвался Демитри.
- Только умерь раздражение, - присовокупил Андреас.
Закончив, Нико сел на корточки и призадумался, каков следующий шаг. Он еще ни разу не призывал богов, так как желал, чтобы все они, на фиг, вообще оставили его в покое.
Нико затянул песнь на древнем языке – не греческим и не египетским, а на языке, бытовавшем еще до появления тех цивилизаций. То был язык спустившихся на землю богов, пока они не покинули человечество, чтобы вступать с ним в контакт исключительно через религию, посредством, например, ритуалов.
- Бог дома и очага, я взываю к тебе, - выводил песнь Нико. – Гордое божество, одержавшее верх над повелительницей моего пантеона, услышь меня.
Ничто не произошло. Андреас беспокойно поерзал.
- Где же он? Не сработало.
- Тсс, - шикнул на него Демитри. – Позволь Нико закончить.
Нико попытался отрешиться от их реплик и сосредоточиться на статуе. Каменный Бес, сохраняя неподвижность, бесстрастно на него взирал.
- Скорее всего мы неправильно его расположили. – Андреас схватил божка и развернул лицом к окну. После чего поднял руку повыше и опрокинул содержимое кофейной чашечки прямо на Беса.
- Проклятье, - рыкнул Нико.
Сыпля ругательствами, Андреас схватил полотенце, но Демитри остановил его.
- Погоди-ка.
С камня сползали капельки кофе, когда он вдруг вспыхнул жаром. Дюйм за дюймом статуя оживала, пока, наконец, перед ними посреди пышных гирлянд не предстала крохотная фигурка. Все трое мужчин разом наклонились вперед, чтобы рассмотреть ее.
- Нет, нет и нет, - заявил карлик-Бес, замахав на них руками. – Я не имею право давать подсказки. Это не по правилам.
- Плевать я хотел на ваши гребаные правила или подсказки, - ответил Нико. - Где Патрисия?
- Я не могу тебе этого сказать. Если выдам, то испытание будет аннулировано.
- Сверни испытание. Если Гера освободит Патрисию, я останусь ее рабом на веки вечные. Меня это не волнует. Пусть только с ней ничего не произойдет.
- Это не ответ, - заявил Бес.
- Я и говорю, меня не волнует…
- Остаться рабом – не разрешение испытания, - произнес Бес. – Ты должен обнаружить ее самолично.
Нико сцепил руки.
- Какое испытание? Что такого было на фреске?
Бес приуныл.
- Ну не могу я тебе это открыть.
Андреас наклонился вперед и ткнул пальцем в божка.
- Послушай, ты. Я со многими богами и богинями играл в игры. Отдавай леди и проваливай, на хрен, из наших жизней.
Выражение лица Беса стало жалобным.
- Да не могу я. Мне жаль, но я и самом деле не могу вам помочь. Мне тоже не больно-то хочется видеть, как страдает Патрисия.
Сердце Нико налилось свинцом.
- Хочешь сказать, что если я не пройду тест, то Патрисии причинят боль?
- Да, к сожалению. Если ты поведешь себя, как нужно, я смогу облегчить ей некоторые вещи, а коли нет… - беспомощно всплеснув руками, он замолчал.
- А что насчет Ребекки? – встрял Андреас. – Она ведь – не часть испытания Нико, правильно? Где Ребекка?
Бес отступил на шаг, чуть не зацепив гирлянды.
- Она в безопасности. Клянусь, она в безопасности. В Греции.
- В Греции? – Андреас даже подпрыгнул. – Какого рожна ей нужно в Греции?
- Она находится на земле Одиссея и Пенелопы, - ответил озадаченный Бес. - В Итаке.
Андреас, выпустив когти, издал низкое рычание.
- Не Греция, ты маленький каменный тупица. Нью-Йорк. Она работает в Корнелле, в Нью-Йорке.
- Ой, - всполошился Бес. – А мне послышалась Итака. Надеюсь, я отослал ее по адресу.
- Лучше бы тебе, на хрен, отравить ее по адресу. – Андреас опустился и стиснул Беса огромными кулачищами.
Божок задрожал и обратился в твердый камень. Андреас встал и сбросил статую на кафельный пол, отчего та раскололась на три глыбы.
- Блин, - пробормотал Андреас. – Нико, прости.
Нико пожал плечами, сердце не отпускала тупая боль.
- Это уже не так важно. Большего дать он нам не волен.
Демитри собрал обломки и попытался сложить каменные глыбы.
- О чем это он: чтобы Патрисии было хорошо, Нико нужно делать все правильно?
- Кто его знает? Никак не могу взять в толк, о каком «правильно» он мне твердил. - Нико уставился на перепутанные гирлянды и вылил на статую, которую пытался собрать Демитри, остатки кофе. – Мне нужно найти ее.
- Какой номер в Корнелле? – опять вмешался Андреас.
Нико зыркнул на него.
- А я откуда знаю. Мобильный Патрисии у нее в комнате. Там может быть сохранен номер Ребекки, после того как она звонила ей первый раз.
Андреас вылетел из комнаты еще до того, как друг договорил фразу.
Нико стремительно вскочил на ноги. Спина его засвербела: крылья желали вырваться на свободу. Ему хотелось взмыть над городом, взрывая мощью полубога всякое здание, лишь бы напасть на след Патрисии.
Но ему нельзя; и он понимал это. Мужчина чувствовал, что прибеги он к грубой силе, вообще больше никогда ее не увидит, или же убьет по ходу самого процесса.
Куда же они ее спрятали, что обычный поиск ничего не дал? В Гадес живую женщину не перенесешь, так как она просто-напросто погибнет по пути, легенда же о Персефоне не в счет. Как-то он виделся с ней, и посему не сомневался, что она обернула бога подземного царства вокруг своего мизинчика.
Значит, место защищено магией, но все-таки Патрисия где-то находится, и долг Нико – найти ее. Царствие богов исключается; она все еще она все еще на реальной земле.
«Я найду тебя, Патрисия, - подумал Нико, надеясь, что она каким-нибудь образом его услышит. – Я люблю тебя. Найду и одержу победу в этом испытании, и докажу: моя любовь реальна».
Мужчина мысленно нарисовал, как она лежит, раскинувшись, перед ним, густые светлые кудряшки рассыпались по плечам, вообразил ее смех, улыбку. Нико поднял руку, будто пытаясь коснуться ее волос, и грудь стеснила тоска, когда пальцы прошли сквозь воздух.
* * * *
ПОМЕЩЕНИЕ определенно разрослось. Теперь его размер равнялся двенадцати шагам Патрисии, и когда она в очередной раз решила пройтись по комнате, нога что-то задела.
Вздрогнув, девушка наклонилась над своей находкой, нащупав нечто квадратное, напоминающее кафель – такой же гладкий и прохладный. А так же Патрисия почувствовала капли воды, и, подавшись вперед, наткнулась на шелковистую гладь воды.
Сердце подпрыгнуло, а пересохшее горло судорожно сжалось. Она пребывала в нерешительности: стоит ли пить нефильтрованную воду, однако сухость во рту убедила хотя бы попробовать ее.
Сложив руки ковшиком, Патрисия зачерпнула водички и позволила живительной влаге коснуться ее языка. На вкус та оказалась столь же прозрачной и чистой, как лучшая вода в бутылках.
Питьевая вода? Не будь она сейчас в центре бездны, то колодезная вода показалась бы ей вполне пригодной для питья. Живительная влага была прохладной и приятной на вкус, и Патрисия стала жадно ее глотать.
- Теперь бы сюда еще бутебродик, - с надеждой проговорила она.
Патрисия подождала чуток, однако даже намек на запах ростбифа или горчицы до нее не донесся. Девушка вздохнула:
- Ой, ну и ладно, но попробовать-то стоило.
Патрисия направилась было в свой угол, однако внезапно ее посетила ужасающая мысль, что стоит ей повернуться к хаузу спиной, как тот исчезнет. Она развернулась, вновь ударившись об него ногой.
Нахлебавшись воды «про запас», нашла место посуше и устроилась подле хауза. Патрисия спустила пальцы в умиротворяющие ее воды.
- Нико, шевелись. Ты, как предполагается, должен меня спасти. Я верю, что у тебя все получится.
В сотый раз девушка посетовала, что ее экстрасенсорный дар не включает в себя телепатию. Даже если она закроет глаза и сосредоточится, то помимо ауры этого помещения ничего не почувствует.
- Нико, если ты меня слышишь…
Патрисия испустила длинный вздох. Девушка понимала, что, сколько бы она не пыталась спроецировать свои мысли, Нико ее не услышит, как, впрочем, и она его.
- А, может, они оставили хотя бы мой сотовый, - пробормотала Патрисия. – Уф, однако – нет.
Не то чтобы в таком помещении с толстенными стенами была связь. Но мобильники тем и хороши, что есть вероятность поймать сигнал.
Патрисия еще раз вздохнула, надеясь, что тот, кто нашел ее телефон, найдет ему достойное применение.
* * * *
- Я В ЕГИПТЕ; а где мне еще быть? – орал Андреас в мобильник Патрисии. С другого конца линии ему огрызался в ответ резкий, с металлическим отзвуком голос Ребекки.
Сердце Андреаса колотилось учащенно и тяжко. И в самом деле, Ребеккин номер телефона был сохранен в «контактах» Патрисии, и одним нажатием кнопки его связали с Нью-Йорком. После второго гудка раздалось приглушенное «алло» Ребекки.
Она в безопасности. Она в порядке. Гера ее не убила.
- Каким таким образом я должна была узнать, где ты? – ответила она ему. Голос девушки был прерывистым, словно она только что плакала. - Ты невесть как испарился из некрополя, оставив всех нас расхлебывать последствия.
- Нет, любимая, ничего такого я бы не сделал. Я бы никогда надолго тебя там не оставил.
Ребекку разозлилась:
- Я ж все видела!
- Мне нужно было скрыться, пока Гера не изобрела очередную каверзу, которая помогла бы ей вновь заманить меня в ловушку. Я знал, что то был единственный способ помочь Нико. Когда же вернулся за тобой, вас уже и след простыл. Я решил, что Гера с тобой что-то сотворила. Да и Нико с Демитри не знали, где ты.
- Я грохнулась в обморок, а очнулась здесь, в своем кабинете, вся грязнущая, в той же одежде, что была в некрополе. А спустя тридцать секунд зашел завкаферой.
Андреас мысленно представил Ребекку, перепачканную после каменного «дождя» и фрески, на чумазых щеках грязные полосы от слез.
- А знаешь что еще? – Ребекка зашлась неестественным смехом. – Он даже не заметил чего-то такого неправильного. Просто поинтересовался, как продвигаются мои раскопки в Каире. – Она опять расхохоталась, однако смех был уже истеричным.
- Все хорошо, Бекки, - проговорил Андреас. – Там ты в большéй безопасности. Съезди в В&В, передай кошкам, что мы скоро вернемся.
- А как там с Нико и Патрисией? Они в порядке?
Андреас не был уверен, стоит ли вводить Ребекку в курс дела.
- Что там? – пискнула она, когда молчание затянулось. – Что с Патрисией и Нико?
Андреас все ей выложил. Мужчина сжал трубку, с огорчением слушая встревоженные оханья Ребекки. Как же ему не хотелось, чтобы сейчас их разделяло полмира.
- Блин, - пробормотала она. – Я вылетаю.
- Нет, черта с два. Там ты в безопасности. Да и дионы сейчас уже прекратили за тобой слежку.
- Замолкни. У меня имеется свой собственный паспорт, а также виза, срок действия которой истекает через три недели. Приобрету в аэропорту Кенненди билет Бритиш Эйрвэйс и вылечу из Лондона. На что еще мне тратить зарплату кандидата наук?
- Бекки, нет.
- Прекращай на меня «Беккать», точно это что-то для тебя значит. С некоторых пор ты не под влиянием проклятия.
- Да знаю я это, - заорал Андреас. – Неужели ты не осознаешь?
- Я вылетаю, - твердо заявила Ребекка и отсоединилась.
Андреас с силой захлопнул крышку телефона и промаршировал в гостиную.
Демитри не сводил с него изумленного взгляда.
- Проблемы с крошкой?
Андреаса испытал сильное желание подойти к этому товарищу и дернуть за галстук. Демитри всегда стремился выглядеть на все сто.
- Я думал, как только закончится действие чар, ее мнение перестанет меня волновать. Но оно волнует. Блин.
- Думаю, у Нико та же проблема. Его чувства – нечто большее, чем просто проклятие.
Оба перевели взгляд на Нико, который сидел, обложившись картами, и отмечал места, необходимые для поисков. Сердце Андреаса обливалось кровью. Он хоть спокоен, зная, что Ребекка в порядке, даже если эта вредная особа не собиралась отсиживаться в безопасности дома. А Нико страдал.
Андреас примостился подле него, просматривая места, отмеченные Нико: пирамиды Гизы, а также юг Дашхура и руины Амарны, отдаленные районы Долины Фараонов.
- Почему они? – поинтересовался он.
Нико метнул на него взгляд, в темных глазах светилось умоисступление.
- Эти места веками защищала магия богов. Если Гера решила спрятать Патрисию, прибегнув к волшебству, они – то, что нужно. Сложно представить, чтобы Патрисию так долго удерживали не в зачарованном помещении. Она сметливая и быстро нашла бы способ выбраться.
Он проговорил это с гордостью, однако в то же время на лице сохранялась печать безысходности и страданий.
- В мире таких зачарованных мест пруд пруди, - подал голос Демитри. – Английский Стоунхэндж, храмы майя и пещерные храмы Индии.
- Угу, - Нико посмотрел на него из-под насупленных бровей. – Но откуда-то нужно начинать.
- Хорошая мысль, - изрек Демитри, пытаясь казаться веселым.
Андреас отрицательно покачал головой Демитри, и положил руку Нико на плечо.
- Мы найдем ее, - пообещал он. – Демитри и я сделаем все возможное. Обещаю.
* * * *
ЧУТЬ ПОЗДНЕЕ той же ночью Андреас увидел на балконе Нико, устремившего взгляд на Нил. На фоне городских огней и суеты река с цепочкой скользящих по ней освещенных лодок казалась угольно-черной полосой.
Нико согласился немного передохнуть и с первыми же лучами солнца отправиться искать Патрисию. Демитри откуда-то раздобыл им удостоверения личности и пропуска, бывшие в ходу в стране.
Андреас расположился рядом Нико на балконе.
- Ты в порядке?
- Нет. - Нико не обернулся к нему. – Она там, в опасности, а я не знаю, что мне делать.
- Ты уже делаешь. Ищешь ее. Не прекращаешь поисков.
Нико вздохнул.
- Я люблю ее, Андреас. Даже без проклятия я это чувствую.
- Знаю.
- Нужно было заставить ее остаться в Нью-Йорке. Я позволил Патрисии присутствовать здесь, так как хотел побыть с ней подольше. Хотел иметь ее, пока была такая возможность.
- Понимаю. А как ты думаешь, что сделал я с Ребеккой?
- Я думал, мои чувства носят плотский характер, - продолжил Нико. – Однако они до сих пор не исчезли.
Андреас не ответил. Не мог. На щеках Нико он увидел отблеск слез и придвинулся к мужчине поближе.
Порой слов не достаточно. Андреас обнял Нико за плечи одной рукой, а другой повернул к себе его лицо так, чтобы прильнуть к его губам поцелуем. Действие не имело сексуального подтекста, оно выражало поддержку.
Нико нерешительно поцеловал его в ответ, губы его оставались холодными. «Мир во многом переменился, - мелькнула мысль у Андреаса. - Но когда-то, в далекой древности, мужчина мог поцеловать своего друга, и никто бы его не осудил».
Он услышал, в дверном проеме остановился Демитри.
- Не делайте этого здесь, - велел он, рассердившись. – У меня тут вообще-то гостиница.
- Вали отсюда, - рыкнул Андреас.
Нико, приободрившись, отодвинулся от перевертыша.
- Теперь со мной все в порядке.
- Нет, не в порядке.
Друг был преисполнен скорби и страха, и Андреас это знал.
- Двигайте внутрь, – велел Демитри. – Если Нико нужен душевный комфорт, то мы оба ему его обеспечим.
Нико кивнул. Он миновал Андреаса, и Демитри посторонился, пропуская друга.
Нико взял Демитри за руку и потянул с собой вглубь номера. Прильнув поцелуем к губам друга, мужчина повел его в спальню, Андреас последовал за ними.
* * * *
НИКО, окруженный своими похрапывающими друзьями, проснулся спустя несколько часов. Ночью его окружили, точно щенки одного помета, обнаженные тела друзей, даря тепло и утешение, за что Нико был им невероятно благодарен.
Демитри с Андреасом советовали Нико перестраховаться и подождать, однако мужчина понимал, что не горазд ни на первое, ни на второе. Так же они отговаривали использовать в поисках его божественную силу, но крылатый решил, что должен использовать все доступные средства, дабы найти Патрисию.
Крылатый сел на постели, потом слез с нее и стал натягивать штаны. Не просыпаясь, его друзья придвинулись поближе, Андреас закинул руку на обнаженный торс Демитри.
Нико пересек полутемную комнату и вышел на балкон. Ночные заведения уже закрылись, а до начала работы магазинов оставалась еще парочка часов, посему предутреннюю прохладу можно было использовать для своих целей.
Нико развернул крылья, легкое дуновение ветерка взъерошило перья. Он подошел к перилам балкона.
«Я найду тебя, Патрисия, даже если придется искать весь остаток вечности». Вечность для нее – это слишком долго, и он укрепился в своем решении. «Держись, любовь моя».
Он прыгнул в пустой воздух, крылья поймали дующего с реки поток прохладного ветра. Нико распростер свою способность видеть, и мир переменился.
Твердые тела за несущественностью деталей отодвинулись на задний план. И престало перед ним в ночи, переливаясь всеми цветами радуги, человечество, семьи, вбирающие теплоту и любовь.
Он взмыл над Каиром, взирая на темнеющие купола и минареты мусульманского города, и лаской на него дохнула вера.
За рекой, городом Гелиополем и Гизой, промелькнувших под ним, все было густо заселено. На самой же реке здесь и там виднелись лодки.
Но нигде даже намека на Патрисию. Впрочем, ему и без того было известно, что Гера поместила ее в какое-нибудь ужасное место. Нико повернул, устремившись к необъятной пустыне, холоду ночи, обволакивающему крылья.
Совсем скоро этот холод сменится невыносимым пеклом, в центре которого где-то там будет находиться Патрисия.
Покружив южнее, над животворящими водами Нила, он полетел к пустынным скалам.
* * * *
ПОДПРЫГНУВ, Патрисия очнулась ото сна. Руки-ноги после жесткого пола и свернутого положения онемели.
Рука лежала на боку, и девушка поторопилась заглянуть в хауз, после чего облегченно выдохнула: вода оказалась на месте. Никаких неприятных последствий она не ощущала, поэтому измученное жаждой тело склонилось над водоемом и, зачерпнув живительную влагу, отправило ее в рот.
Попив и умывшись прохладной жидкостью, она почувствовала себя значительно лучше. После чего вернулось чувство разочарования. Нужно выбираться отсюда.
Следующее исследование помещения показало, что оно еще более увеличилось в размерах. Одна стена теперь немого выступала, и, зайдя за угол, женщина врезалась в столик.
Упав на колени, она осторожно к нему прикоснулась, ни на секунду не забывая о змеях и скорпионах. Рука наткнулась на нечто шаровидное, покрытое негладкой коркой.
Расплывшись в улыбке, Патрисия поднесла апельсин к носу и втянула незабываемый аромат цитрусовых.
После чего почистила его и принялась вкушать. Насладившись его островатой сладостью, Патрисия вновь пошарила по столу, найдя нечто, что пахло фиником. Уничтожив парочку, остальные она спрятала.
Теперь, когда ее голод и жажда были частично утолены, она пожелала освещения. Необходимо выяснить, где она, и разузнать, как можно выбраться и найти Нико.
Она тешила себя надеждой, что Нико в порядке. Гера убила Андреаса лишь шевельнув пальцем, и вполне могла решить, что лишить жизни Нико, а Патрисии – сохранить, запереть в темнице и заставить гадать всю оставшуюся жизнь – это невероятно весело.
Лучше не задумываться о подобных вещах.
И очень жаль, что ей неизвестно, куда направился Андреас. Бросил ли он Нико и Ребекку на произвол судьбы, как утверждала Гера? Или перевертыш выжидает? Ребекка исчезла, опередив Патрисию на долю секунды. И теперь девушка размышляла, заключили ли подругу так же, как и Патрисию.
И даже если Гера сомневалась в Нико с Андреасом, то Патрисия в них верила. Нико придет.
Она не знала, откуда такая убежденность – с Нико она знакома без году неделя, - но она твердо в это верила. Их с Нико объединяла связь, даже если поначалу она называлась проклятием.
Он придет за ней.
* * * *
У БЕРЕГОВ Нила в последние предрассветные часы стоял мужчина с винтовкой. Внезапно в небесной выси он приметил колоссальную чернокрылую птицу, и взвел курок.
Глава 21
АНДРЕАС не удивился, когда проснувшись, не обнаружил Нико. И пока он слонялся в поисках кофе, Демитри успел подняться с постели, принять душ и выфрантиться.
- Ты так и позволишь ему уйти? – поинтересовался Андреас. Он потянулся, подставляя обнаженный торс под теплые утренние солнечные лучи, проникающие через окна.
- А у тебя есть соображения, откуда начать его искать?
- Признаться - нет.
- Вот и я так подумал.
Андреас проглотил кофе, который ему подал Демитри, и бросил рассерженный взгляд на отравленное смогом утро.
- Я не намерен отсиживаться здесь, пока Гера стирает Нико в порошок.
- А я и не предлагал подобное. – Демитри поставил чашку одним экономичным движением. Волосы мужчины были забраны в аккуратный, короткий «конский хвост», дорогой итальянский костюм скроен точно по его телосложению. Рядом с ним Андреас ощущал себя оборванцем в джинсах, с голым торсом и взлохмаченными волосами, но это его нимало не обеспокоило.
- Ну и что ты тогда предлагаешь? – буркнул он.
- Нико движут адреналин и эмоции. Если мы с тобой пошевелим извилинами, то найдем способ ему помочь.
- А ты оптимист.
- Он томится. - Демитри выстроил в ряд на подносе опустевшие кофейные чашки. – И даже не будучи лично с ней знакомым, я видел вас обоих рядом с Патрисией. Она не обращала на тебя или какого-либо другого мужчину ни малейшего внимания; ее взгляд все время сосредоточен на Нико. Ему до зарезу нужен кто-то вроде нее.
- Нико – наполовину бог. Патрисия - смертная. Каким образом это должно сработать?
- Мы заставим это сработать. И даже если им отведен лишь краткий миг, неужто ты думаешь, что он того не стоит?
Андреас вспомянул Ребекку, ее застенчивую улыбку, мгновенно сменяющуюся стальной решимостью, а через секунду вновь – робкой улыбочкой. Она воплощала двух женщин: талантливого ученого, снискавшего славу в качестве одного из выдающихся археологов своего времени, и мнительную девушку, которая никак не могла поверить в собственную сексапильность.
- Ага, - осторожно подтвердил Андреас. – Думаю, это того стоит.
Он стрельнул на Демитри оценивающим взглядом, выделив темные глаза мужчины и загорелую кожу. На память пришли времена, когда Демитри был буйным оторвишником, рыскающим вместе с ним и Нико по белу свету.
- Ты когда заделался в свахи?
Демитри пожал плечами.
- Когда понял, что у Нико появился шанс обрести свободу и счастье.
- Если ты не заметил – я свободен. Ты и вправду счастлив за меня?
- Ну конечно. – Демитри поправил галстук. - Вот только знаешь ли ты сам, что делать с тем счастьем, которое тебе преподнесли?
Андреасу вновь вспомнилась Ребекка, и, невзирая на освобождение от кабалы, тоска по ней не уменьшилась ни на йоту. Все оказалось настоящим.
- Я уясню, - пообещал он.
* * * *
СЛОЖИВ под себя крылья, Нико лежал ничком, пытаясь по возможности казаться незаметней.
Выстрелом вырвало пучок перьев, и этого оказалось достаточно, чтобы вышибить его с поднебесья. Изнывая от боли и задыхаясь, Нико снизился к группе скал и отполз позадь них. Со стороны пустыни доносились крики искавших его мужчин.
Очень жаль, что не обладает он способностью по желанию становиться невидимым, да и богом был лишь наполовину, поэтому чародейства в нем - кот наплакал. Из-за того, что рана была в крыле, Нико не смог их скрыть. Кроме того, проблематично будет втолковать горе-охотникам, какого лешего он полуголым валяется на кудыкиной горе. Татуированная спина также вызвала бы вопросы.
Поэтому все, что Нико мог сделать – это постараться слиться со скалами и надеяться, что они его не заметят.
А дабы успокоить себя, мужчина стал думать о Патрисии. Он грезил, как тщательно вылизывает ее ножки, вплоть до влагалища, потом поднимается на колени и раздвигает ее бедра.
Она смеется, сине-зеленые глаза сияют от предвкушения, волосы кудрявятся по подушке. Патрисия касается клитора, и, как он ее учил, раздвигает половые губы. От росы влагалище влажно поблескивает и манит его губы. И член.
Упомянутый орган набух, и мысли закрутились каруселью. От беспокойства за Патрисию сердце его забилось быстрей, а от потребности в ней – запульсировал член.
Переговариваясь по-арабски, мужчины подошли ближе. Нико старался не шевелиться, от мыслей о сексе с Патрисией конечности его затопил жар.
- Говорю же: это была самая большая птица, которую я когда-либо видел. Небось, черный лебедь.
- Знамо дело, братец. Вроде той гигантской рыбины, которую ты поймал в прошлом месяце, но что-то ни один из нас ее так и не увидел.
- Я ж объяснял: паразитки кошки ее сожрали.
- Хороши твои байки, Ахмед. Занимательны.
Первый говоривший, Ахмед, что-то раздраженно пролопотав, замолчал. Они находились уже в трех шагах от его укрытия, а шаги не замедляли. Если повезет – уберутся восвояси, так и не заметив Нико.
Оба мужчины проходили мимо, второй как раз убеждал первого поторопиться домой и испить кофейку. Их шаги почти заглохли, когда внезапно тот, кто помоложе, закричал:
- Вон там. Видишь?
Нико подавил стон, когда они кинулись к убежищу, в котором он лежал, распластав крылья. Мужчина поднял голову, и уперся взглядом прямехонько в дуло винтовки, за которой виднелась обалдевшая физиономия египтянина.
- Привет, - поздоровался он на ломаном арабском. – Не найдется ли там кофейку и для меня, как вы полагаете?
* * * *
ПАТРИСИЯ гадала: а не померещился ли ей свет? Помахав рукой перед лицом, она ничего не узрела и посему сделала вывод: все-таки глюки.
Что следует сказать Нико при следующей встрече? Ну, для начала, то, что она безумно его любит. Если он пройдет испытание, а это означает – свобода от рабства, будет ли он так же ее хотеть? Вот Андреас шустряком исчез, оставив убивающуюся от горя Ребекку. Девушка старалась казаться веселой, однако Патрисия чувствовала ее боль.
Станет ли вновь Нико тем беззаботным полубогом, радующимся избавлению от Патрисии?
В голове всколыхнулись воспоминания о его крупном теле, широких плечах, роскошном торсе, смоляном размахе крыльев. Она представила его обнаженным, выступающий из поросли темных волосков член и ласкающие перья.
Он красивый человек — нет, полубог, — и она его любит.
Хм, вон там определенно была вспышка света. Краем глаза она совершенно точно видела огонек в стороне хауза с водой. Девушка поднялась с грязюки и направилась к нему, ступая осторожно, на случай, если там притаилась Гера с чем-то вроде меча судьбы[30] наперевес.
Тем не менее, экстрасенсорные чувства подсказывали: вокруг нее ни души. Но ведь эти предметы появились, а принесшего их человека не видать.
Огонек светил тускло. Насколько было известно Патрисии, некоторые грибы обладали свойствами издавать свет, но она не имела ни малейшего представления, имеются ли подобные виды в Египте – если, конечно, она все еще там.
Она обогнула угол. Покрытый кафелем хауз словно светился изнутри люминисцентными зеленовато-красными тонами.
- Внушительный, - промолвила она. - И я из него пила.
Патрисия разглядывала облицованный великолепной мозаичной плиткой хауз. Осветительный прибор – электрический - был зафиксирован на поверхности дна, и никаких светящихся растений. Внутри, как в роднике, пузырилась вода.
Окружающее было для нее в диковинку и, вероятно, еще несколько дней назад напугало бы ее до чертиков, но сегодня Патрисия решила все отринуть. Она не могла взять в толк, каким образом помещение увеличилось в размерах, или по щучьему веленью появились эти с виду нормальные предметы, но ей думалось, что все происходило от ситуации.
Напившись воды, девушка призадумалась: не «выключат» ли ей свет. Очень неплохо иметь возможность хотя бы капельку лицезреть окружающее. Решив, что нужно оставить про запас хотя бы один апельсин, Патрисия воротилась к столику с продуктами.
Тот увеличился в размерах. При неясном свечении она различила его контуры: низенький, восточный столик, вроде тех, что находились в их гостиничном номере. Он был заставлен медными подносами, загруженными фруктами, причем не только тропическими, типа фиников и апельсинов, но и такими, как земляника, виноград, яблоки.
Патрисия устроилась поудобней и наелась до отвала фруктов. Она уже не дивилась их невероятному смаку. То были в высшей степени сочные апельсины, наисладчайшие виноградины, самые свежие яблоки, которые она когда-либо едала.
«Чудеса да и только, - подумала она. – А, может, у Геры такой способ свести меня с ума. Я точно ем это яблоко или мне мерещится»?
Сок, стекавший вдоль подбородка, был взаправдашним. И больше всего ей хотелось, чтобы сейчас рядом оказался Нико, который слизал бы его подчистую.
* * * *
САМЫМ странным для Нико стало то, что убедить охотников в собственной божественности не составило труда. Оба брата, Ахмед и Файзаль, ютились в небольшом домике в деревушке оазиса Дахла, расположенного на западе пустыни. Они были фермерами и жили вместе со стареющей матушкой, старшим братом Махмудом, его женой и детьми.
Нико встретили с большим почтением, предложили отведать еды и напитков, хотя понятно, что многого они не могли ему предложить. Братья были свято убеждены, что Нико - ангел, ниспосланный нести благополучие и божественное слово. Ахмеда же за тот злополучный выстрел все задразнили.
К счастью, если не считать перьев на крыле, он промазал. Убить человеческие пули Нико не убили бы, но вот истечь кровью и измучиться мужчина мог запросто. Когда крыло Нико немного зарубцевалось, он, к великому восхищению семейства, их втянул, после чего воспользовался предложением прикрыться галабеей.
Нико распространил на этот дом, а также на всю деревню, немного магии, чтобы здоровье здешних обитателей было крепким, а урожаи – богатыми. Он решил рассказать им о своих поисках. Братья слушали с нескрываемым интересом.
- Бог Нико ищет свою возлюбленную леди, - подытожил Ахмед. – Впервые слышу такую легенду.
- Потому что она еще творится, - ответил Нико, вертя в ладонях крошечную чашку с египетским кофе, который они ему подали. – Не представляю, чем все закончится. Может, вам известны тут такие места, в которые богиня смогла бы запрятать леди?
Они невероятно обрадовались возможности помочь и пораскинуть мозгами, и втянули также в сие дело трех сыновей старшего брата. При появлении в доме Нико жена, мать и дочери удалились в другую комнату, но тут супруга кликнула мужа, и вместе с тещей высказались по этому вопросу.
В конечном счете, семье потребовалась уйма времени, куча аргументов и еще одна трапеза, чтобы подвести итог.
- Есть местечко, - повел речь Ахмед. – Оно находится в пустыне, и не ведут туда дорожки. Зарубежные археологи, чтобы вести раскопки, рыщут там да сям, а вот тот район всегда пропускают.
- Отчего же вы не рассказывали им о нем? – поинтересовался Нико.
Ахмед изобразил святою простоту:
- Да разглядывать нам их интересно. Может, в том крае нет ничего особенного - так, всего-то несколько каменных блоков в пустыне.
- Я готов на них взглянуть, - проговорил Нико.
Мать семейства и Махмудова супруга дали согласие, и закипела работа по приготовлению к поездке в пустыню.
Пока они собирались, Нико, наслаждаясь прохладным ветерком, ждал снаружи под пальмами. Братья занимались сельским хозяйством в крае, где прямо из недр земли била живительная влага. Им нравилось, как выразился Ахмед, удаленность от шумной толчеи Каира и переполненных туристами Луксора и Фив.
- Здесь человек может быть самим собой, - заметил Ахмед Нико. – Он изучит здесь все вдоль и поперек, будет как облупленных знать соседей, хороших и плохих. Когда же я еду в Каир... - Он покачал головой. – Людей там видимо-невидимо, от шума закладывает в ушах, и не вдохнешь полной грудью.
В самом деле, туристы толпами валили полюбоваться некрополями и римскими храмами, но по большей части, в деревеньке Ахмеда было тихо.
У Махмуда был старенький джип, который они заправили газом и водой, и оба братца вместе с Нико поспешили отправиться в пустыню. Потребовалось несколько попыток завести драндулет, наконец они помчали.
Ахмед с его семьей был из рода бедуинов, и мужчина вел джип с тем же лихачеством, с каким его предки, должно быть, носились на лошадях. С неба припекало солнце, однако этим осенним утром воздух был свеж.
Джип, насколько понял Нико, съехал с центральной дороги, и Ахмед стал рулить с удвоенной энергией. Из-под шин во все стороны выстреливал гравий и песок, и тачку на каждом повороте заносило.
Нико решил, что египтянин везет их прямиком к Большому песчаному морю[31]. Мужчина ухватился за трубчатый каркас джипа, когда железного коня подбросило вверх. Ахмед уверял, что как только они достигнут места назначения, Нико только спасибо скажет.
Нико уповал, что поездка принесет плоды, так как, прежде чем покинул дом, он увидел кое-что его поразившее. В темном уголке, на запустелом столике высилось каменное изваяние с львиным ликом и приземистым телом, как две капли воды похожее на скульптуру Беса, что была у Демитри.
* * * *
ПОЛДНЯ Демитри с Андреасом убили на безуспешные попытки установить местонахождение Нико.
- Он отметил все места, - возмущался Андреас. – Восточная часть Египта, Западная пустыня, юг Асуана. Он что, заранее не мог нам рассказать, о чем думает?
- Он понял, что должен идти один, - ответил Демитри.
Андреас вздохнул.
- Я больше не раб, но ощущаю похожую беспомощность. Мне полагается быть там с ним, моим другом, человеком, ставшим роднее брата, а я просиживаю в твоем уютном отеле.
- Я чувствую то же, - насупившись, проговорил Демитри. – Могли бы заняться сексом что ли, чтобы хоть как-то скоротать время. Может, к нам и присоединится кто.
Секс с Демитри и Нико помог Андреасу выдержать бесконечные годы проклятия. Друзья помогали перевертышу унимать непреодолимую потребность, пока чары не завладевали им вновь, и Андреас был им за это признателен.
Однако сейчас, когда он обрел свободу, мужчина понимал, что вожделеет не друзей, а одну лишь Ребекку. Она взывала к нему, и Андреас стремился к ней душой и телом. И вместе с тем не хотелось оставлять Нико наедине с его потребностями.
- Это отстой, - заявил Андреас.
- Знаю. – Демитри подошел к нему и положил руки на талию друга. - Это паршивая замена.
Созерцая привлекательное лицо друга и глаза цвета кофе, Андреас ощутил отклик снежного барса. Все-таки наполовину он животное со звериными инстинктами, корнями уходящими вглубь веков.
Демитри также отчасти был четвероногим, и в эти мгновения общались их сущности. Находясь под гипнотической властью глаз Демитри, Андреас наклонил голову и припал поцелуем к его губам.
- Ой, чудненько, - раздался в гостиной бодрый голосок Ребекки. - Я как раз вовремя.
Андреас отпустил Демитри и бросился к Ребекке, чуть не задушив ту в объятиях.
- Какого черта ты здесь потеряла? Я ж велел оставаться в Нью-Йорке.
- Я тоже, Андреас, счастлива видеть тебя.
Девушка чмокнула его в губы, потом стала извиваться, пытаясь вырваться из его рук. Она с нескрываемым интересом обвела Демитри взглядом с головы до ног.
- А ты ничего, - сообщила она. – В кого превращаешься?
- В тигра, - ответил тот.
* * * *
ПРЕБЫВАНИЕ Патрисии в темнице существенно улучшилось. На столике с продуктами появились свечи, осветившие окружающую обстановку. Благодаря им девушка заметила у стены овальную, облицованную кафелем, ванну, от которой вверх поднимался такой манящий пар.
Ни секунды не раздумывая, она скинула одежду и погрузилась в обжигающую, благоуханную воду.
- Это все полезно, - сообщила она воздуху. - Но что я бы сейчас на самом деле хотела – дверь, ну, или мобильник, причем рабочий, а еще лучше – вернуться в отель товарища Нико.
Затаив дыхание, Патрисия ломала голову, выполнит ли волшебная комната хоть одно из пожеланий, ан нет. Вещи, «заказанные» ею, конечно же, не появились, словно кое-кто решил: а в следующий раз чего она пожелает.
- Как насчет дивидишника? Скоротать времечко? - Она оглядела яркие изразцовые плитки и блестящую медную посуду. - Или для вас это слишком современно? Может, тогда кто-нибудь расскажет мне сказки? Вроде Шехерезады.
Ни шиша.
Вздохнув, она откинулась назад, решив хотя бы насладиться ванной.
Здесь она вдали от дома и томится в ожидании спасения, как та принцесса из сказки. И все, о чем Патрисия могла мыслить – вспоминать первую встречу с Нико, его крылья, прикрывающие полуобнаженное тело.
А после встречи с Андреасом в обличье дикой кошки, Нико встал на ее защиту. Потом крылатый учил ее познавать себя. И включало это не только секс - мужчина научил Патрисию ценить собственное тело и его красоту.
Ладони Патрисии поползли вдоль влажного тела и обхватили груди, взвешивая в воде их теплую тяжесть. Она зажала соски между большим и указательным пальцами, наслаждаясь покалыванием, и девушка стала туда-сюда перекатывать вершинки.
Хотелось бы, чтобы Нико наклонился и всосал их, но ей приходилось довольствоваться воображением.
Этого оказалось не достаточно. Патрисия поднялась в ванне, с нее каскадом низверглась вода. Ванна была достаточно вместительной, что позволило девушке, раздвинув ноги, опуститься на колени, вода плескалась у самых ее бедер.
Поместив пальцы по обе стороны половых губ, она разделила, как учил ее Нико, лепестки. После чего опустила пальчик, коснулась клитора и от нахлынувших ощущений закрыла глаза.
По коже побежали мурашки и жар, влагалище стало чувствительней. Патрисия увлажнилась, и не столько от воды в ванне, сколько от собственных соков, шелковистость которых окутала потирающие ее пальцы.
Голова ее откинулась назад, она ощутила, как длинные кудри мягко и эротично задевают кожу. Не переставая ласкать себя, она вообразила Нико, пальцы его пробегают вдоль позвоночника, прикосновения нежны.
Патрисия переместила руку, раскрываясь еще шире. Она представила, как влажный кончик языка Нико щекочет ее клитор.
От фантазии пальчик задвигался стремительней, из горла вырвался протяжный стон.
Пожалев, что под рукой нет ничего крупней и толще, Патрисия ввела в лоно пальцы. В уме пронеслись видения члена Нико, ощущение его твердой и раскаленной длины в ее руках. Вообразила темные волоски у основания, теплую тяжесть яичек в своих ладонях.
Она обожала его крупное, накачанное тело, греховную улыбку, его темные как ночь глаза.
«Кончи для меня, Патрисия, - проговорил бы он своим источающим секс голосом. – Покажи мне, что чувствуешь».
Патрисия встала, тело пылало жаром и сотрясалось. Она поднялась в ванне, кафель холодил попку, и просунула руку между ног, потянув сильнее.
- Нико, - громко проговорила Патрисия. – Смотри, как я «играю» с собой. Смотри, как я вожделею тебя.
Она потеребила клитор, отталкиваясь от холодящих плиток, пока мир не завертелся вокруг своей оси, и, кончая, закричала в потолок.
Безвольной грудой костей Патрисия стекла в ванну, на лице ее блуждала улыбка.
- Тебе понравилось, Нико? – Она испустила вздох, после чего залилась смехом. – Как? Тебе хочется еще?
Девушка нарисовала примкнувшим к Нико Андреаса, таким, какой тот был до связи с Ребеккой. Разноцветные волосы облепили шею, льдисто-голубые глаза обращены к ней. Член его, также тяжелый и крепкий, жаждет войти в нее.
Она помнила ощущение его члена, входящего в ее анус, скольжение смазки. Это оказалось невероятно приятным, и… принесло наслаждение, какого она еще не испытывала. Оно не было похоже на блаженство, испытываемое во время занятий любовью с Нико, но пронзало до мозга костей грязным, фантастическим способом.
Она обожает это.
Патрисия снова оперлась о бортик ванны, улыбнувшись воспоминаниям: внушительный член Нико наполняет ее рот, а Андреас тем временем ее трахает.
После чего Нико в ней, лежит на постели под Патрисией, руки сжимают ее груди. Его теплые и пружинистые перья щекочут ее спину, пока он занимается с ней любовью.
Они занимались кое-какими очень неприличными вещами, и она наслаждалась каждой секундой. Девушка и предположить не могла, что она, Патрисия Лэйк, позволит себе решиться на подобное.
Патрисия все еще оставалась жаркой и жаждущей. Протолкнув в себя два пальца, как это делал Нико, попыталась унять боль. Она всхлипнула, тело выгнулось. Трахая себя пальцами, Патрисия выкрикнула имя любимого. Она представила Андреаса в своей заднице и скорчилась от яркости «картинки».
- Я люблю тебя, Нико, - выкрикнула девушка, кончая. Тело сотрясали спазмы наслаждения.
- Я люблю тебя, - повторила она, зажмурив глаза и падая назад в чуть теплую уже воду. – Безумно люблю тебя.
В раскаленной пустыне, трясясь на заднем сиденье мотающего из стороны в сторону джипа, Нико услышал ее и, встрепенувшись, распахнул глаза.
Глава 22
- Итак, почему тебе нравится целоваться с мужчинами? - спросила Ребекка у Андреаса. Она сидела рядом с ним за столом в их гостиничном номере и поглощала очень кстати принесенную еду.
Андреас опешил.
- Не целуюсь я с ними.
- Именно этим ты занимался с Нико в лондонском отеле. - Она наколола кусочек начиненного пряностями куриного шашлыка и с наслаждением откусила. – А когда я вошла – целовался с Демитри.
- О. Они не в счет.
- Благодарю покорно, старик, - возмутился Демитри. Он изучал карту до мельчайших подробностей, привлекательное лицо выражало обеспокоенность. Демитри был так же высок и мускулист, что и Нико с Андреасом, однако вместо линялых джинсов и футболок носил исключительно сшитые на заказ костюмы.
Ребекка пришла к заключению, что все-таки предпочитает потертые джинсы, во всяком случае, на Андреасе. В нем ощущалась дикая чувственность, которая ее страстно влекла; ее, Ребекку, которая ни разу в жизни не совершила ничего дикого.
- Мы что-то вроде старинных друзей-товарищей, - заявил Андреас. – Родней кровных братьев. Мы – не люди; и не следуем общепринятым правилам.
- Удобно.
- И я так считаю.
Внимательный взгляд Ребекки опустился к его шее, туда, откуда исчезла золотая цепочка. Она задумалась, чем это грозит их отношениям – если они вообще между ними когда-нибудь были.
Девушка заставила себя отвернуться к разложенным на столе картам. Демитри, как и Андреас, нимало не смущенный, улыбнулся ей уголками губ.
Они рассказали, как вызывали Беса и что он им ответил, после чего Нико на рассвете улетел. Ребекка устремила взор на места, которые их друг обвел жирным кружочком.
- Тут, - проговорила она, обведя пальцем графически обозначенные оазисы, находящиеся к западу от Каира, в пустыне. - Где-то вдоль этих дорог.
- Откуда ты знаешь? – Андреас заглянул через ее плечо. – Для поисков, по сути, в нашем расположении весь белый свет.
- Оттуда, что я прочитала стену в некрополе, - парировала Ребекка.
- На которой говорилось – что?
- Если отринуть всю тарабарщину, я сумела прочесть большую ее часть. Там повествуется о прекрасной даме, томящейся в потерянном дворце и влюбленном, который без устали ее ищет, пока наконец не найдет.
- И что указывает на западные оазисы? – более корректно спросил Демитри, нежели это делал Андреас.
- Там упоминались сады в пустыне, - поведала им девушка. - Древние, прекрасные дворцы, которые опочили и пребывают в ожидании вновь обрести дух. Занесенные песками долины, откуда восстанут из мертвых забытые фараоны и все в этом духе. Все указывает на руины внутри одного из оазисов или рядом с ними. Побывала я как-то в тех краях – целая прорва захватывающего дух материала.
- Я тоже туда ходил, - страдальчески проговорил Демитри. – Песка там – тьма тьмущая.
- Почему только запад? - спросил Андреас. – Оазисы имеются и на востоке страны. Да здесь, фактически, везде пустыня.
- Забытые фараоны. - Андреас и Демитри хлопали глазами, и Ребекка раздраженно покачала головой. – Мумии, найденные около десяти лет назад в Бахарии[32]. Их около ста, однако есть предположение, что существует еще многое множество. Вы что, совсем не читаете новости о раскопках?
- Прости, - ответил Андреас. – Были заняты.
- До меня доходили слухи, - вмешался Демитри. – Лет эдак десять назад.
Ребекка даже не представляла, что существуют люди, которые слыхом не слыхивали о такой невероятной находке, однако позволила ему отделаться этой отмазкой.
- В любом случае, в надписи говорится именно о них. Забытые фараоны, что поднимутся из песков – определенно мумии. Там также уйма руин. Причем исследованы далеко не все, так как большинство людей стремится в Долину фараонов.
- Ты знала это, - промолвил Демитри. – А Нико?
- Не важно. Если мы сумеем найти Патрисию, то сможем и Нико.
- Но ведь, чтобы преодолеть проклятие, обнаружить ее должен именно Нико, - напомнил ей Андреас. Он проследил пальцем вдоль ее спины, отчего девушка моментально вспыхнула.
- Может статься, что найти ее в силах только Нико. И все же ни в одном из текстов на стене не говорилось, что друзья не имеют права помочь ему. На самом деле, вокруг глифа с крылатым божеством нанесены изображения его друзей, в том числе снежного барса. – Она в упор посмотрела на Демитри. – И тигра.
- Ты точно в этом уверена? – ошеломленно спросил Демитри.
- Почему бы и нет? Древним египтянам вполне могли быть известны тигры. Пути торговых караванов пролегали через восток. У фараонов в их зверинцах имелись все виды экзотических животных. Это было весьма космополитическое общество.
- Я хочу сказать, как мог переписчик знать, что именно мы должны прийти на помощь крылатому?
- Ну, даже не знаю. - Ребекка попыталась отодвинуться подальше от Андреаса и его манящей теплоты, но не хватило силы духа. – Я говорю только о том, что прочитала и перевела.
- Для меня сказанного предостаточно, - заявил Демитри, сворачивая карты. – Уж лучше это, чем отсиживаться где-то и переживать. Я вернусь за вами. Пойду, организую транспорт. – Он бросил взгляд на свой костюм и вздрогнул. – И нужно найти что-нибудь поношенное.
- Тогда все пучком. - Ребекка зевнула и провела рукой по спутанным волосам, возбуждение ее сошло на нет. – Дайте время искупаться и переодеться. Очень жаль, что Бес полностью не отослал меня в Нью-Йорк. Никак не могу привыкнуть к нарушению биоритмов.
Она удалилась из комнаты, всем телом ощущая взгляд Андреаса. Она питала надежду, что мужчина войдет в комнату и попытается составить ей компанию, однако этого так и не произошло.
* * * *
ПАТРИСИЯ поднялась в ванне. Воздух был довольно теплым, поэтому она не замерзла, но стопку пушистых полотенец у ванной оценила.
Девушка не смогла себе пересилить и надеть грязную одежду, посему завернулась в полотенце. Обогнув угол, она обнаружила, что темница вновь увеличилась в размерах.
Теперь в углу высилась кровать – экзотическое ложе с шелковыми балдахинами в виде арок и кучей подушечек. Слишком измученная, Патрисия отринула угрызения совести и взобралась на перину, позволяя ее мягкости завладеть утомленными членами.
Спать ей не хотелось, однако когда она по прошествии нескольких часов резко пробудилась, то обнаружила, что уже не одна. Где-то в трех шагах от изножья кровати стоял, обхватив руками голый торс, мужчина.
Патрисия натянула простыню до самого подбородка и обвела его взглядом. Незнакоец был высоким и мускулистым, чресла драпировала ткань.
- Вы кто? – спросила у него Патрисия. Потом повторила фразу по-арабски.
Человек взирал на нее с каменным выражением лица. Наверное, не понял.
- Такое я видела в фильмах, - сообщила ему девушка. – Даже думать не смей меня насиловать.
Она не испугалась, потому что происходящее было в высшей степени нелепо. Кровать с ее пышным балдахином, фрукты, ванна и полуголый сударь – все это напоминало фильмы двадцатых. Хотя, надо признать, сие предпочтительней, чем одной-одинешеньке сжиматься от страха в кромешной тьме, и все же слишком мудрено.
Грянула музыка, яростно-страстная египетская песня, исполняемая на свадьбах и вечеринках. Мужчина начал извиваться под музыку плавными, чувственными волнами, двигаясь пластично и грациозно.
- Вижу, - пробормотала Патрисия, - ты – моя развлекуха.
Незнакомец, не обращая на нее ни малейшего внимания, продолжал танцевать. Он был ничего, тело в искусственном освещении поблескивало от масла. Бедра эротично покачивались, движения – сильные и сладострастные.
Понаблюдав за ним какое-то время, Патрисия поняла, что останавливаться он не собирается.
- Знаете, буду очень признательна, если вы мне подскажете, где тут дверь, - проговорила она. – А если вам заплатили за представление, то с меня премиальные за выход отсюда.
Словно не слыша, незнакомец продолжал танцевать. Патрисия знала, что ее арабский не настолько хорош, чтобы изъясняться на нем, поэтому замолчала.
Его тело воплощало текучую чувственность, однако Патрисия ощущала в сердце одну лишь боль. Она мысленно вернулась в апартаменты Нико, когда тот танцевал, как улыбался и, положив ладони на ее талию, покачиваясь вместе с ней.
Только теперь до Патрисии дошло, почему он так противился ее компании. Если его боль хоть чуточку походит на ту, что ощущает она, то ясен пень, отчего мужчина пытался бежать от нее как от зачумленной. Тысячи лет Нико переживал настоящую агонию.
- Будь ты проклята, Гера, - проорала девушка. – Ты обладаешь невероятным могуществом и тратишь его впустую, наказывая человека, который всего-навсего стремится любить. – Патрисия, не отпуская простыни, поднялась на колени. – Ты меня слышишь? Думаю, ты просто злобная сучка. За причиненную тебе боль наказываешь других. В мире не счесть голодных или обездоленных. А ты зациклилась на мелкой мести.
Она смолкла, почти ожидая, как исчезнут удобства и падут на нее стены. Однако мелодия звучать не перестала, а блестящий от масла незнакомец продолжал плясать.
Патрисия опять упала на подушки. Она думала выбраться из постели, только танцор не сводил с нее взгляда, а одежда валялась позади этого чокнутого, в другом конце помещения.
Словно отвечая ее мыслям, мановением волшебной палочки в изножье кровати нарисовалось одеяние, смахивающее на костюм для танцев живота.
Отбросив расшитый блестками лиф и полупрозрачную юбчонку, Патрисия, не снимая полотенца, наскоро оделась и опоясалась. Танцор и в ус не дул, покачиваясь в такт музыки, словно был автоматом.
«Безмозглый робот, - подумала Патрисия. – Вроде дионов».
Патрисия поднялась с постели и попятилась в альков, где до этого стояла ванна, а сейчас высились кушетки, усеянные подушечками.
Она обшарила все помещение, но дверь или окно так и не обнаружила, отсутствовал также намек на вентиляционные люки, которые могли связать с внешним миром.
Сжав руки в кулаки, она завопила во все горло. Крик эхом отразился от потолка, но был заглушен орущей музыкой.
Плясун, кружа на месте, оставил ее отчаяние без внимания. Девушка проследила глазами, как он, вращая бедрами и изгибая руки да ладони, сделал па, после чего уселась на удобную кушетку и заголосила.
* * * *
- ЭТО здесь, - изрек Ахмед. - Я так думаю.
Оставив джип на дюне, они пешком через бескрайнюю пустыню проделали оставшийся путь.
Их окружала красотень. Под синим небом контрастом цвета и света катились песчаные волны. Позади идущих простиралась каменистая пустыня, туманная дымка на горизонте поглотила оазис.
- Приближается песчаная буря, - проговорил Ахмед, втянув носом воздух. Файзаль, его брат, кивнул:
- Лучше пока не приступать.
Нико согласился. Он сумеет пережить даже наисильнейшую песчаную бурю, на худой конец с легкостью сможет улететь, его же человеческие сотоварищи – нет.
Они укрылись под каменистым выступом за дюной, и Нико помог братьям растянуть над джипом брезент. Не сказать, что их убежище шибко надежно, но основной натиск бури пережить сможет.
Когда она ударила, на несколько секунд полностью исчезла видимость. Нико втиснулся в джип вместе с братьями, которые тут же начали обмениваться рассказами о прочих пережитых ими песчаных бурях. Нико же сидел молчком и все размышлял о Патрисии.
Он был свято убежден, что слышал зов любимой, донесшийся сквозь пески, но сев, понял: Ахмед и Файзаль ничего такого не уловили. Мужчина настолько к ней стремился, желал вновь услышать ее признания в любви, что теперь ему мерещится ее голос.
Он помнил озорство в ее глазах, когда Патрисия по пути к Корнеллу описывала свои фантазии. Любимая живописала, как расстегнет ему джинсы и станет ласкать его, затем всосет член.
В памяти сохранилось каждое мгновение выполненного ею обещания. Патрисия, наверно, особенно любила в Нико его член, любила просто держать в руках и разглядывать. Ей нравилось облизывать его и покусывать, наблюдать, сколько поместится у нее во рту.
У Патрисии был умелый, грешный ротик. В конце она, явно довольная собой, всегда одаривала его улыбкой.
Он бы многое отдал за возможность быть сейчас с ней рядом, тет-а-тет посреди бушующей песчаной бури. Патрисия окинула бы его порочным взглядом и шепотом поведала, какими способами намерена его ублажить. Его, раба, обязанность которого доставлять наслаждения ей.
Еще ни разу Патрисия не попробовала использовать его кабалу в своих интересах, не было случая, чтобы она постаралась втоптать его в грязь. Единственное, что делала или просила сделать – любить, нежно и сладостно.
Песчаная буря ярилась несколько часов, и к тому времени, когда она унялась, солнце село. Ахмед с Файзалем вылезли из джипа, смахнули с наиболее заметенных мест песок и принялись ставить лагерь.
Нико принялся было им помогать, но потом решил заняться исследованием дюн.
* * * *
РЕБЕККА опасалась, что они не поспеют к оазису в срок, однако Демитри успокоил ее, сказав, что имеет собственный самолет. Мол, вылетев, они через пару часов прибудут в Дахлу.
Андреас же вообще словно воды в рот набрал. Девушка искупалась и оделась, и теперь кипятилась, что он не сделал даже попытки войти к ней в душевую.
В самолете напротив Ребеккиного сиденья расположился Демитри, Андреас устроился позади. Сделав вид, что плевать ей на Андреаса, Ребекка завела беседу с Демитри.
- Получается, ты тоже полубог? – задала она ему вопрос.
Тот кивнул:
- Мой отец – Аполлон, а мать – зачарованная из долины Инда. Она обладала способностью оборачиваться тигром, чему обучила и меня.
- И дружишь ты с Нико и Андреасом с тех пор как?..
- Испокон веков, как любят выражаться люди. Мы познакомились в юности. Но когда Гера завлекла их в ловушку и прокляла, меня там не было. После того случая я всегда находился поблизости и помогал им по мере сил.
В глазах его Ребекка прочла вину за то, что он находился в другом месте, когда Гера осуществила месть. Он остался не только потому, что он хотел помочь своим друзьям, но и стремясь искупить вину.
Андреас в беседе участия не принимал, а когда Ребекка оглянулась на него, то оказалось, тот спит. Она стиснула зубы и молча стала смотреть в иллюминатор.
Поначалу они приземлились в Бахарии, однако следов пребывания Нико там не нашли. Демитри убедил своих спутников проверить Фарафру, а после слетать в Дахлу. К тому времени уже опустились сумерки, поэтому путешественники решили остановиться в отеле и продолжить поиски на следующий день.
Ребекка пришла к выводу, что ходить под пальмами по прохладной зеленой траве, когда в трех шагах от них на тысячи миль простирается пустыня, странно. Местечко было невероятно красивым, островок в центре пустыни, но именно это и пугало: где-то посреди бескрайних песков затерялась Патрисия.
Демитри быстро разнюхал, что Нико там побывал. Сельчане, знавшие все и обо всех, были в курсе истории, приключившейся с Ахмедом: тот стрелял в боговидного человека из поднебесья. Посмеявшись над горе-охотником, они признались, что Ахмедова семья обнаружила мужчину в пустыне и отправилась с ним на запад.
Демитри ушел арендовать автомобиль и нанимать гида, покудова Ребекка, сидя в спальне отеля, досконально изучала местную карту. Девушка пыталась решить, каким путем им следовать.
Она ощутила, как приблизился Андреас и встал сзади. Мужчина пах потом и соляркой – запах остался после доставившего их сюда автомобиля, - а также присущим только ему мускусным мужским ароматом.
- Зачем ты вернулась? – спросил он резко.
Ребекка вперила в карту сосредоточенный взгляд, сделав вид, что его близость ни капельки ее не трогает.
- Чтобы помочь Патрисии. Смешно оставаться дома, когда понимаешь, что ты единственный, кто знает содержание настенной надписи и может ей помочь.
- И больше никаких причин?
Ребекка обернулась, подавив трепет, посмотрела на его высокое, мощное тело.
- Хочешь, чтобы я сказала, что вернулась ради тебя? После той сцены, где ты смотался из погребальной камеры?
Голубые глаза потемнели.
- Так было нужно. Я понял, что Гера ни за какие коврижки меня не отпустит. Она заморочила бы Бесу голову и оставила при себе. Я воротился на Олимп, чтобы переговорить с остальными богами.
Ребекка сроду бы не подумала, что встретит человека, который столь небрежно рассуждает о своих беседах с богами греческого пантеона.
- И о чем говорили?
- Я дал зарок, что если мы с Нико обретем свободу, то обретем ее на веки вечные. И что Гера не перенесет свои месть на тебя. Тебе причинять боль нельзя.
- Как это мило с твоей стороны.
Андреас зарычал - леопардовый норов вернулся.
- Это не «мило». Необходимо.
- Я хочу сказать, что очень любезно с твоей стороны удостовериться в моей безопасности.
- Черт побери. - Андреас схватил ее под локотки и с силой подтащил к себе. – Я не милый. И никогда не совершаю милые поступки. Мне нужна была твоя безопасность, чтобы я вновь мог тебя увидеть и получить назад. Нужна твоя безопасность, потому что… просто нужна.
Почему от этого самца всегда перехватывает дыхание? Ни один мужчина не хотел ее так, как Андреас. Чувство было пьянящим, но и пугающим также, ибо ей не хотелось, чтобы оно когда-либо прекращалось.
- Сейчас ты не под действием проклятия, - проговорила девушка, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
- Не дразнись. – Андреас подцепил подбородок Ребекки и приподнял ее лицо. – Плевать мне на гребаное проклятие. Я хочу лишь знать, каково быть с тобой безо всяких чар.
Ее сердце заколотилось.
- Имеешь в виду вроде эксперимента?
- Мне все равно, как ты это назовешь. Хочу, чтобы ты была в безопасности, и желаю быть с тобой. Это сводит с ума. Почему ты не осталась в Нью-Йорке?
- Я уже говорила почему.
- Ну и как, по идее, ты будешь в безопасности, если не следуешь моим указаниям?
Она разразилась смехом. Этот высокий, сильный мужчина заявился в ее номер в В&В, заставил снять лифчик и отобрал его. В душевой Лондонской гостиницы ублажал, стремясь смыть ужас перед дионами. Сердце затрепетало при мысли о том, что в этом экзотическом египетском оазисе они наконец-таки выведут свои отношения на новый этап.
Ребекка приблизилась, чтобы поцеловать его, собираясь подарить короткий, соблазняющий поцелуй, однако Андреас притянул ее ближе, алчно завладевая ее ртом.
Андреас всегда сбивал ее с толку своей ошеломляющей мужественностью. Войдя и увидев, как он просовывает язык в рот Демитри, разожгло в ней пожар. Андреас был самцом до мозга костей, доминирующим, диким и возбуждающим.
- Займись со мной любовью, - шепнула девушка. Она уже опустилась до бесстыдного попрошайничества.
Мужчина, отодвинувшись, знойно улыбнулся, чем напомнил прежнего Андреаса.
- Как ты это хочешь? Лежа на спине, верхом на мне, я сзади тебя? Могу придумать еще массу необычных поз.
Пульс Ребекки ускорился.
- Ну, ты же хочешь это.
Обвив ее руками, он нежно куснул ее за мочку уха.
- Не провоцируй меня. Теперь у меня есть ничем не ограничиваемая сила полубога. Я много чего могу заставить тебя сделать…
- Я только хотела сказать, что не могу определиться.
- Хм. - Андреас отстранился, охватывая напряженным льдисто-синим взглядом все ее тело. – Позволишь тогда покомандовать мне?
В ее расселине стало жарко, вместе с тем закрутилось воображение.
- Звучит неплохо.
- Стриптиз.
Неожиданная команда заставила ее моргнуть, но в следующую секунду Ребекка уже срывала с себя одежду.
Андреас указал на кровать.
- Ложись.
Затаив дыхание, Ребекка вскарабкалась на кровать и перевернулась на спину. Когда она скосила глаза на Андреаса, то он уже был обнажен, роскошное тело поблескивало от пота. Напряженное лицо и невозмутимый взгляд контрастировали с вздымающимся от желания массивным членом.
- Раскройся для меня, малышка, - нежно проговорил он.
Ребекка раздвинула ноги, согнула их в коленях и подтянула лодыжки к бедрам.
- Так?
- Ты прекрасна. – Андреас приподнялся на постели и расположился между бедрами девушки, тело его было теплым и тяжелым. – Чудо как хороша.
Его губы нашли ее. Он шаловливо прищемил их, и Ребекка ощутила, как игривость его смыло волной. Теперь Андреас вожделел ее всем своим существом, душой и телом.
- Поимей меня, - прошептала девушка. Она приподняла бедра, киска была готова для него и пылала.
Ребекка почувствовала, как его пальцы, покружив, окунулись в ее росу.
- Любимая, ты такая влажная для меня.
- Я хотела тебя целую вечность. С тех самых пор, как ты заявился в мой номер и велел снимать лифчик.
- Ты хотела меня до того. – В его глазах горел огонь. – Желала, когда я лизал у тебя грудь.
- Я-то думала, это сон.
- Не-а. Все было реально. - Он языком обрисовал ее сосок. – Ты была вкусной.
- А ты – снежным барсом.
- И ты была сладкой штучкой. Мне хотелось зарыться между твоими ножками, целиком и полностью вылизать твою киску. - Он пожал плечами. - Но не хотелось пугать тебя.
От его слов переполнявшее ее тело пламя вскипело.
- Оттрахай меня, - попросила она. - Пожалуйста, Андреас. Я умру из-за тебя.
- Выглядишь довольно таки здоровой. – Он расплылся в улыбке, медленной и чувственной. – Но ладно.
Завладев ее губами жестким поцелуем, Андреас одновременно двинулся в Ребекку. Мужчина туго входил, растягивая и расширяя ее, пока у нее не занялся дух.
- Я не смогу вместить всего тебя.
- О да, любимая, сможешь. - Его глаза были полуприкрыты, голос прерывист. – Ты невообразимо прекрасна, Бекки.
Ребекка подняла ноги и обернула их вокруг его талии. Андреас сделал выпад, глубже, еще глубже. Он разорвет ее.
Андреас застонал. Глаза его закрылись; пятнастые дымчато-черные волосы упали на заалевшие лицо.
- Проклятие, - выдохнул он.
И пустился на ней вскачь. Они двигались синхронно, тело к телу, ее руки на спине Андреаса, его губы покрывают девушку исступленными, горячими поцелуями.
- Люблю тебя, - прошептала Ребекка. – О Господи, Андреас, я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю, Бекка, - проговорил мужчина охриплым голосом. – Ты невероятно сладкая, конфетка.
Она откинулась на спину, окунаясь в оргазм, а Андреас еще нескончаемо долго двигался в ней. Когда он кончил, Ребекка, опьяненная, счастливая и утомленная, порскнула от смеха.
Даже после того как они найдут Патрисию, и Андреас решит сгинуть в своем полубожественном мирке или где-то там еще, у Ребекки останется это. Она сохранит в памяти произошедшее.
Спустя несколько часов влюбленные, вновь облачившись, выползли из спальни, потому что вернулся Демитри, чтобы сообщить: он нашел автомобиль с водилой, который доставит их к пескам.
Глава 23
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги