Снежинка для демона (СИ)

ГЛАВА 30. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ…

Я чувствовала себя странно. Тело уже не болело, но и привычного комфорта не чувствовалось. Тело было словно чужое. Оно медленно и неповоротливо переставляло ноги, сгибалось к земле, словно мне на плечи опустили по мешку с картошкой. С органами чувств тоже творилась какая-то ерунда. Голова кружилась, мир вокруг то пульсировал в каком-то рваном ритме, то замирал в статичности, словно напряженно вслушивался в что-то. Буйство красок, которое я и представить себе никогда не смела сменялся холодной пеленой серого покоя. Уши слышали звуки, которым неоткуда было взяться, какое-то постоянное шуршание, шкрябание, какой-то тоскливый вой, чей-то тихий шепот… Я могла бы испугаться, если бы не общая заторможенность организма. Было ощущение, что я снова стала той самой ледышкой, которой была до того как один демон ворвался в мою жизнь и вернул в нее свет.

Ноги механически делали шаги, а разум медленно пытался проанализировать мое состояние. В голове через раз всплывала мысль, от которой хотелось остановиться и устало опуститься на землю. Несмотря на общую заторможенность, я боялась. Боялась, что все оказалось зря. Что я сейчас приду, а любимый демон посмотрит на меня равнодушными глазами и спросит кто я такая. Боялась, что не смогу помочь ему вспомнить… меня, дочь…

Следующий шаг у меня сделать не получилось. Мое тело подхватили сильные руки и я наконец подняла голову, чтобы увидеть привычную зелень глаз и крепко сжатые губы.

Я не поняла как так получилось. Но просто в какой-то момент почувствовала как по щекам текут капли воды. Его губы сжались чуть сильнее и всхлип вырвался из меня сам собой. Я вцепилась в его рубашку и заревела. Навзрыд как маленькая девочка, пряча лицо на широкой груди. Почувствовала как он садится и устраивает меня на коленях, но оторваться от надежного тела не могла, продолжая всхлипывать и впитывать в себя мужской запах, ставший бесконечно родным.

— Я люблю тебя, — с завываниями получилось произнести заветные слова. — Люблю… люблю…люблю, — как заведенная я повторяла эти слова, словно их мог слышать не только он, но и само мироздание, которое после них постесняется вешать на нас новые испытания.

Ощутила большую ладонь на своих волосах и захлебнулась новой порцией рыданий. Мужские пальцы зарылись в спутанные пряди и потянув за них вынудили запрокинуть голову. Нежный, но такой жадный поцелуй взорвал в моей душе бомбу света. Я отвечала на него, но по лицу продолжали течь слезы, от чего сладкий поцелуй стал горько-соленым, но не потерял своей нежности. Он оторвался от меня, тяжело дыша, и прижался своим лбом к моему, заглядывая в мои глаза. Его взгляд передал мне всю ту гамму чувств, которую испытывала я: любовь, нежность, его боль от того, что больно мне, радость от моего признания, которого он так долго ожидал, и невообразимое счастье, которое сияющей волной выплескивается в окружающий мир.

В этот момент мне казалось, что я сейчас взорвусь, разлетевшись миллиардами сияющих осколков по всей Вселенной, ведь невозможно испытывать одновременно столько эмоций. Они переполняли меня, сбивая дыхание и путая разум. Оторвать меня от пронзительной и гипнотизирующей зелени смогли только тоненькие ручки, которые я узнаю из тысяч других. Они обняли меня со спины и детское тельце прижалось ко мне изо всех своих маленьких силенок. В ухо шумно засопели, будто маленькая егоза тоже с трудом сдерживала слезы. Не сдержала, вклинилась между нами, прижимаясь сразу к обоим и, по-детски забавно, шмыгая маленьким носиком. Моя девочка, такая маленькая и такая необычно взрослая, для своих четырех лет. Мои и мужские руки обвились вокруг всхлипывающего тела, даря ему надежную защиту, показывая, что мама и папа рядом, рождая хрупкий миг абсолютного семейного единства, одно из тех зеркал памяти, которое не потускнеет и спустя века, которое согреет, когда станет плохо и наполнит мягкой радостью, когда одиноко.

Последний судорожный всхлип вырывается у нас с дочерью абсолютно синхронно и мы затихаем.

— Наконец-то, — насмешливый голос демона заставляет нас поднять заплаканные мордашки, — я уж подумал, что вы меня утопите, — его губы изгибаются в улыбке, зато сколько нежности в глазах.

Впрочем насмешку мы прощать не собираемся, о чем говорят наши угрюмые физиономии, которые смешат его еще больше.

— Бросьте дуться, маленькие буки. Вам не испортить моего настроения. Я сейчас, наверное, вообще самый счастливый демон в Шафархааде. Вы только посмотрите на эти завидущие физиономии, — он мстительно кивает куда-то нам за спину, вынуждая обернуться из чисто женского любопытства, чтобы увидеть котика и папу, которые действительно с завистью и умилением наблюдают за нашим семейным воссоединением. А еще с любопытством. И эти жадные взгляды направлены именно на меня.

А я вспоминаю, что надо бы вытереть свой сопливый нос и зареванное лицо. Причем мордашка лапочки-дочки тоже нуждается в носовом платке. Глупое сожаление о потерянном где-то по пути клатче и жалобный взгляд на Александра. К телу возвращаются ощущения, а потому я очень остро чувствую насколько я грязная и уставшая.

С тяжким вздохом демон перехватывает за талию дочь и ставит рядом с собой, а затем подталкивая меня под попу, помогает подняться и мне, обращая мое внимание на то что все это время мы сидели в обнимку на черном ковре голой земли. Точнее на нем сидел Алекс, а уж мы на его коленках. До замка я не дошла каких-то жалких пятьдесят метров, и мы втроем проходим это расстояние. Крепко держась за руки и боясь их расцепить.

На мои плечи продолжает давить невидимый груз и жадные любопытные взгляды мужчин, которые ожидают, когда мы до них дойдем. Старший демон не успевает сказать и слова, когда Александр стряхивает наши руки и коротко без замаха бьет отца в нос.

— Заслужил, — спокойно произносит сын, глядя на отца, прижимающего ладонь к разбитому носу.

— Согласен, — соглашается тот, доставая откуда-то из кармана белоснежный платок и прижимая его к органу обоняния. Поворачивается ко мне и произносит с капелькой насмешки, понятной лишь нам двоим, — Добро пожаловать, Виктория. Чувствуйте себя как дома. Для меня большая честь принимать в своем доме новорожденную айвэ.

— Мы с удовольствием воспользуемся твоим приглашением, — с язвительной иронией отвечает Алекс, усаживая меня на одну сильную руку, а дочь на другую.

Он понес нас куда-то вверх по многочисленным ступеням, а я спохватилась:

— Какой пример ты подаешь дочери? — укоризненно посмотрела я на него. — А если лет через двадцать она даст мне в нос?

— Я буду рядом и не позволю настолько помутиться вашему разуму, — со смешком произнес он.

— А если вдруг помутится твой разум? — с нескрываемым любопытством задала я вопрос.

— Тогда тебе придется родить сына, чтобы он мог дать в нос мне, — невозмутимо ответил мой демон.

Я поперхнулась смешком и все же спросила:

— О чем говорил твой отец и почему назвал меня какой-то айвэ?

Александр замер на лестнице не сделав следующий шаг, мышцы под моей попой напряглись еще сильнее, а глаза неожиданно засверкали злым блеском.

— Я обещаю, что чуть позже, все тебе объясню, хорошо?

Я неуверенно кивнула, не понимая столь резкой перемены настроения и с едва слышным вздохом мы продолжили свой путь. Я впервые оказалась в замке, но вместо того, чтобы разглядывать окружающую действительность, лишь сильнее вжималась в мужское тело, словно жаждала срастись с ним, вдыхала запах любимого и не могла им надышаться, смотрела и не могла наглядеться. Стоило подумать о том, что я могла потерять его как меня начинала бить мелкая дрожь и мужская рука чуть сильнее прижимала меня к горячему телу.

Тяжелая дверь с хлопком закрылась за нами и лишь тогда я смогла осмотреться. Богато, красиво и лаконично. Дорогие ткани, и мягкий ковер, огромная кровать, изящная резная мебель. Несмотря на всю изящность комната казалась строгой, но уютной. Не понимаю, как эти два понятия могут сочетаться, но мне безумно нравится. Напоминает об Александре.

— Лилька, вон там, — махнул демон рукой в сторону двери ты можешь умыться, а потом, я отведу тебя в комнатку, где ты можешь поспать. Устала же?

Дочь кивает и вприпрыжку несется в сторону указанной двери, а я словно вспомнив кое-что оборачиваюсь к Александру.

— Скажи мне, — прищуриваюсь я, — а все иномирцы, которые попадают сюда, проходят через подобные пытки.

— Практически все, — кивает демон, — кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Мир адаптирует энергетические линии существ под свои стандарты. Он очень жадный и не хочет отпускать тех, кто однажды к нему попал. Ты скоро заметишь разницу. На Земле тебе станет неуютно без такого количества магических потоков, и ты захочешь вернуться хотя бы на миг, чтобы вновь ощутить свое могущество, бегущее по венам.

— Я пока не чувствую никакого могущества, — растеряно произношу, сбившись на миг с тревожащей меня мысли, но лишь на миг. — А дочь, — мой голос дрогнул, выдавая обуявший меня ужас при мысли, что моя девочка могла испытать что-то подобное.

— Нет, — его лицо исказилось неподдельным ужасом. — Нет, я бы просто вытолкал ее на обратно, не слушая никаких предсказаний и возражений. Даже в бессознательном состоянии я бы почувствовал, что ей плохо. Лилии не пришлось проходить через подобное, да и не придется.

— Почему? — мой взгляд красноречиво сверкнул, показывая, что на этот вопрос лучше дать ответ.

— Потому что Лилия моя дочь, — со вздохом отвечает Алекс, запуская знакомым жестом руку в волосы. — Не только названная, — поспешно говорит он видя выражение моего лица. — По крови. Она сама предложила нам обменяться кровью, когда ты была в Китае. Кровь демона течет в ее венах и на протяжении долгих лет будет мягко менять ее энергетическую структуру. Так что Шафархааду нет смысла вмешиваться.

У меня от услышанного просто опустились руки. Честно, я люблю Александра, очень, безумно. Но и забыть, что Лилия — дочь Олега, я не могу. Она эта та его часть, которую я постаралась сохранить несмотря ни на что. И вот теперь я боюсь, что от моего покойного мужа не останется в этом мире абсолютно ничего. Разве так можно? Он не заслужил того, чтобы память о нем предали забвению.

Из ванной высунулась любопытная мордочка дочки. Ни одной черты Олега, даже эти чертовские зеленые глаза словно указывают на то, что она папу выбирала себе еще до рождения и им стал не биологический отец, а по какой-то иронии судьбы вот этот зеленоглазый демон. Или может, это знаки для меня? Что вот он тот, кто предначертан мне свыше. Не знаю, но за Олега обидно и больно. Я всегда хотела, чтобы дочь гордилась своим отцом, чтобы носила его имя с гордостью. Что же, она действительно гордится, но только не тем.

Впрочем, и мешать им я не имею права, несмотря на то, что я мать. Я уже неоднократно убеждалась, что моя четырехлетняя девочка порой намного разумнее подмороженной мамы, к тому же видит она явно больше. Думаю, даже глупости в своей жизни она будет совершать осмысленно с прицелом на дальнейшее развитие событий.

Александр бросил на меня понимающий взгляд и подхватил Лилию на руки.

— Стой здесь, — попросили меня. — И не шевелись, я тебя умоляю.

Я вытаращилась на уже закрывшуюся за стремительным вихрем, в который превратился Александр, дверь. Возмущение заклокотало в горле. Что значит не шевелись? Мне что даже присесть нельзя? Вообще уже, что ли? Или он думает, что я без его контроля мгновенно погром тут устрою?

Пока я мысленно негодовала, демон успел вернуться. Закралась мысль, что он воспользовался телепортом.

— Ты почему так быстро? — прищурилась я, раздумывая, а не пойти ли мне не проведать как он там устроил дочь.

— Детская прямо напротив, — ухмыльнулся Алекс.

— Здесь есть детская? — удивилась я.

А Алекса рассмеялся закинув голову.

— Ну разумеется есть, — успокоившись проговорил он. — Я тоже когда-то был ребенком. А вообще мой папа к вопросу детопроизводства отнесся с небывалой серьезностью. Помимо меня у него еще шестеро наследников.

— Ого, — невольно восхитилась я такой производительности, — да у него судя по всему это поставлено на поток.

Сдавленный смешок дал мне понять, что шутку оценили, хотя смешно не было. Меня развернули к себе спиной и я ощутила как сильные руки разрывают платье на моей спине. И ладно бы рвал как-то по прямой, нет, он там каким-то художественным трудом занимается.

— Ты что там делаешь? — не выдержала я, услышав очередной треск.

— Тшш, не шевелись, — прошептал Александр и я вдруг почувствовала нежное почти невесомое поглаживание чего-то, чего у меня раньше не было.

— Что? — подпрыгнула я, пытаясь заглянуть себе за спину, но мою голову обхватили большие ладони не позволяя это сделать. — Алекс, что это? Что я только что почувствовала?

Нотки паники зазвучали в моем голосе.

— Ну тише, успокойся, — прижал он меня к себе и я замерла внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Мужское тело касалось не только моей спины, но и чего-то еще. Как будто у меня внезапно появилась пара лишних конечностей. Но я бы заметила, верно ведь?

Меня понесли за дверь, куда бегала умываться Лилия, а я сидела на его руках, словно спицу проглотила и пыталась понять, что же я чувствую там? Увы, ощущения не были привычны мне с детства, так что подобрать определения я не смогла, только сидела и глупо хлопала глазами, надеясь, что это временно, что мне просто чудится.

За дверью действительно оказалась ванная комната, но в ней была еще одна в дверь, в которую меня пронесли не останавливаясь. А вот там. Там была мечта. Небольшой бассейн, который подсвечивался голубым светом и тихо бурлил пузырями. Со стороны казалось что кипяток, но когда мое тело опустили в воду, я застонала от блаженства. Вода была успокаивающе теплой и я с наслаждением подалась назад, собираясь опереться о каменную стеночку, но пред глазами на уровне бедра мелькнуло что-то белое. Я немедленно за это ухватилась и замерла. Ощущение было, что я сама себе пожала ладошку или ногу, например.

— Что это? — я с недоверием и шоком ощупывала кончик… крыла?

— Крыло, — со смешком подтвердил Александр, разглядывая меня со странным умилением.

— А как…,- сглотнула я, — как я могла не заметить, — мой голос упал практически до шепота.

— А они такими еще минут десять назад не были, — развел руками жених, откровенно мной любуясь.

— Они что… еще расти будут? — мой шок рос по мере ощупывания крыла.

— Думаю, через пару часов они будут касаться пола.

— А обратно они врасти не могут? — чуть не плача спросила я, изо всех сил дергая крыло, словно надеялась его оторвать.

— Боюсь что нет, — со смешком, но почти сочувственно проговорил демон.

Крыло отозвалось резкой болью в районе лопатки и я подняла полные слез глаза на Александра.

— И как я теперь с этим украшением на Землю вернусь? У меня же там детский сад строится, мэр новый не назначен, подпольная лаборатория за городом…

— Придется ходить под иллюзией, — Алекс со вздохом начал снимать с себя одежду, но мне впервые до великолепного тела не было абсолютно никакого дела.

— Так это же все равно не обнять никого. Придется быть постоянно начеку, чтобы никто не дотронулся до моей спины.

— Брось, — усмехнулся Александр тоже опускаясь в теплую воду, — обычные люди верят лишь своим глазам, которые их часто обманывают. И кого это ты собралась обнимать кроме меня?

Он честно пытался приободрить меня, шутя и отвлекая. Но я пока не видела плюсов, только огромное количество минусов.

— Кто я теперь? — почти шепотом спросила я. — Что такое айвэ?

Мужчина страдальчески посмотрел на меня и укоризненно сморщился.

— Какая же ты неугомонная. Нет бы выспалась сначала, а потом уже пытала вопросами. Ты же едва стоишь на ногах, полностью истощена. Тебе сейчас о питании и сне надо думать, а не вопросы задавать. Ну хорошо, — сдался демон, увидев непримиримое выражение на моем лице. — Айвэ- дети света. Исконными обитателями мира Шафархаад являются демоны, но мы слишком малочисленны, а наш мир, как я уже говорил, очень жаден до других уникальных сил и существ. Шафархаад- темный мир и населяют его в основном темные существа. Все расы за исключением демонов, оборотней и вампиров — беженцы из других миров, нашедшие здесь свой дом. Когда-то давно к нам заглянули айвэ — крылатые дети света, которые потерпели какую-то катастрофу у себя на родине и искали новый дом. Где-то высоко в небе парит остров, на котором расположен заброшенный хрустальный город, построенный первыми крылатиками. Тогда все радостно приветствовали новую расу, мир заиграл новыми гранями, в нем впервые появились светлые потоки, но… айвэ не прижились. Не смогли жить среди такого количества темных. От переизбытка магии Тьмы сначала начали болеть дети, а затем и взрослые, и им пришлось искать новый дом. Что очень расстроило папу, так как магия света позволяет создавать удивительные вещи. Он лелеял надежду со временем обеспечить мир собственным продовольствием. Очень уж ему не нравится покупать овощи у эльфов в соседнем мире и коров у гномов. Как он говорит- сплошное разорение, — Александр дернул уголком рта.

Я замерла, пытаясь осознать рассказанное почти сухим монотонным голосом. Поняла, что не могу и сдалась, повторяя про себя слова небезызвестной Скарлетт О`Хара.

— Мне показалось, что ты не в восторге от того, что я стала какой-то там айвэ, — я говорила осторожно, мало ли он при виде них впадает в бешенство.

— Я ничего не имею против этих крылатых, — поморщился Александр, — мне просто неприятна мысль, что Тьма может причинить тебе вред, — признался он.

— А давай проверим, — мирно попросила я, даже не подумав о такой вероятности.

— Не очень хорошая идея, — отодвинулся от меня Александр.

— И все же, — я напротив придвинулась к нему, практически вжимая его в стену. — Сотвори какое-нибудь заклинание, и посмотрим.

— Слушай, — не выдержал мужчина, беря меня за плечи, — ты что мало сегодня испытала? Что за странная тяга к экспериментам? Тебе жить надоело?

Я увидела как в его зрачках вспыхнуло пламя и меня обдало теплом. Дрожь побежала по телу и я замерла, пытаясь осознать, что происходит. А затем до меня дошло и я улыбнулась.

— Не хочешь? Тогда я сама.

С моих рук прямо в воду начал стекать слепящий свет. Демон растеряно поднял руки, с которых падала тьма. Он недоверчиво смотрел в воду, в которой тьма и свет перемешивались друг с другом, не пытаясь взять верх и поглотить одна другую. Наконец, они замерли в неподвижности и мы с интересом склонились над водой, рассматривая символ инь-янь.

— И что это значит? — в голосе Александра послышалось любопытство.

— Игры судьбы, — хмыкнула я. — Идеальная совместимость. Мы с тобой прекрасно дополняем друг дуга, являясь взаимопродолжением. Наша встреча была предопределена. Не зря именно у меня родился оракул, который ненавязчиво подталкивал нас в объятья друг друга.

— Так уж и ненавязчиво, — меня обняли сильные руки.

— А будто кто-то сильно сопротивлялся, — пробурчала я.

— Ну ты по началу талантливо старалась сделать вид…,- он многозначительно подвигал бровями, скользя руками по моему обнаженному телу.

— Зато ты даже не пытался, — хмыкнула я, кладя руки на мужскую грудь.

— Вот еще, — фыркает мужчина, — разве я похож на дурака, который станет отказываться от такого подарка судьбы?

— Не похож, — соглашаюсь я и получаю сладкий-сладкий поцелуй, полный ванильной нежности и горькой сладости черного шоколада.

Уже много позже, почти засыпая, я нахожу в себе силы спросить:

— И что дальше?

Мою ладошку целуют мужские губы.

— А дальше у нас свадьба. Точнее даже свадьбы. Знакомство с моими родственниками, — здесь у него вырывается обреченный вздох, — и с твоим китайцем, который желает сделать меня своим наследником.

Я прямо чувствую как пакостно он улыбается.

— Будет тяжело? — вопрос звучит уже на грани сна и яви.

— Ты даже не представляешь насколько, — тихий мужской шепот, обдает дыханием ухо. — Но я буду рядом. А теперь спи.

Я сегодня послушная….

А маленькая девочка улыбалась во сне, потому что мама и папа были рядом. Потому что все теперь было правильно, так как и должно.