Соблазнение Лауры

Глава 5

Однажды я отправилась к морю, ловить омаров нам на ужин, а Чарли пошла за водой. Впервые я осталась наедине со своими мыслями, и мне действительно было о чем подумать. Например, о том, как будут дальше развиваться наши отношения с Чарли? Она всегда присутствовала в моих мыслях, я постоянно думала о ней, желала прикоснуться. Это стало для меня полной неожиданностью. Потом мои мысли изменили направления, и я задумалась о своей прежней жизни. Мои дети. Я скучала по ним. Мне так хотелось обнять их, почувствовать, и каждую ночь смотреть, как они засыпают. Эшли, наверное, уже пошла во второй класс. В этом году она хотела стать скаутом, и мы планировали сделать это вместе. Я скучала по Джошу. От мысли, что я могу больше никогда не увидеть своих детей, мне стало так плохо, что я заплакала.

Я обняла себя и взглянула на океан, туда, где соединяются вода и небо. Так далеко. Подобно тому, как мои дети были далеки от меня. Они, наверное, думают, что я умерла. Кто заботится о них? До сих пор наша жизнь была похожа на гонку. Мы так мало времени проводили вместе. Я долго стояла, глядя вдаль. Где они? Где они без меня?

Вдруг я почувствовала руку на своем плече. Чарли стояла рядом, не знаю, как долго, возможно, слишком долго. Я повернулась к ней и посмотрела ей в глаза, ожидая увидеть в них, как обычно, пустоту. Как я заблуждалась. Я была ей нужна, действительно нужна. Все ее преграды рухнули. В ее глазах была нежность и вопрос. Рухнув в ее объятия, я разрыдалась.

Она крепко прижала меня к себе и задала только один вопрос: «Что наполняет тебя такой тоской?» Я почувствовала, как ее тело напряглось в ожидании моего ответа. Я отодвинулась, внезапно ощутив холод. Задрожав, я обхватила себя руками, а мои глаза вновь посмотрели туда, где океан встречается с небом. Туда, где были мои дети. Вот где они были для меня сейчас. На какое-то мгновение, я совсем забыла, что Чарли все еще ждет моего ответа.

«Я скучаю по ним Чарли». Я сделала глубокий вдох. «Я скучаю по своим детям», сказала я, стараясь подавить рыдания. Присев на песок, чувствуя ее объятия, я нашла утешение. Мы обе посмотрели на морскую гладь. Я все говорила и говорила, рассказывая ей о том времени, когда они родились. Их первые шаги. Их первый зуб. Я рассказывала ей о них, и это делало их ближе ко мне, поточу что здесь, на острове, все было не реальным. Она слушала меня, прижимала к себе и не произносила ни слова. С этого момента, Чарли никогда не оставляла меня одну.

Мы провели на острове около шести месяцев, плюс-минус день. Потеряв всякую надежду вернуться домой, я свыклась с мыслью, что здесь мы проведем остаток своей жизни. Но в этом идеальном мире мы были вместе. Это были самые счастливые шесть месяцев. Время летело незаметно.

Однажды мы вновь решили отправиться на старый заброшенный причал, в надежде найти что-нибудь полезное, и ранее не замеченное нами. Мы были уже совсем рядом, когда она неожиданно толкнула меня в спину, опрокинув на землю. Я собиралась возмутиться, но она быстро закрыла рукой мне рот, подав мне знак вести себя тихо, и указала в сторону причала. Взглянув в указанном направлении, я заметил их. Потрепанные. Но, Боже мой, это были люди. Мы были спасены.

Вне себя от радости я начала приподниматься, когда Чарли вновь притянула меня к земле, и велела быть тихой. Я прошептала. «Они могут спасти нас Чарли». Я не могла понять, почему она так поступает. «Мы можем вернуться домой. Неужели ты не понимаешь, они помогут нам вернуться домой!» воскликнула я.

«Молчи», приказала она мне. «Посмотри на них Лора» указала она на моряков. «Посмотри на них внимательно». Я посмотрела, а она продолжила: «Если они обнаружат наши следы, они сделают с нами что угодно, но только не спасут».

Я посмотрел на нее в замешательстве. «Они пираты Лора. Не люди. Они дикие животные».

Я попыталась переубедить ее. Я хотела вернуться домой. «Чарли, ты не можешь знать это наверняка…». Она перебила меня «Я знаю. Это хищники».

Я снова посмотрела в их сторону. Мне стало страшно. «Как ты думаешь, они смогут обнаружить нас?» спросила я ее, но она продолжала молча наблюдать за ними.

«Пойдем» сказала она, и мы поползли прочь, обратно к лагерю. «Нам необходимо спрятаться в пещере, что мы обнаружили на другой стороне острова» сказала я ей. Она продолжала бежать. Я остановилась. «Чарли, там мы будем в безопасности!». Никакой реакции. Я догнала ее и развернула к себе. Господи, я смотрела в глаза незнакомца. Мои руки, удерживающие ее, медленно разжались.

«Мы должны вернуться к лагерю и уничтожить его, взяв с собой в пещеру все необходимое. Ты права, там мы будем в безопасности», сказала она, схватив меня за руку с силой, которую я раньше не замечала. «Если они обнаружат следы нашего пребывания, они не остановятся, пока не обыщут весь остров и не найдут нас». Она потащила меня за собой, сжимая мою руку все сильнее и сильнее. Ее взгляд был безумным, но я знала, что она боялась за нас. Как больно. «Чарли отпустил меня. Ты делаешь мне больно, Чарли!» Она посмотрела на мою руку и отпустила: «Поторапливайся. Двигайся».

Прибежав в лагерь, мы начали собирать все необходимое: коврики для сна, поскольку пол в пещере был холодный, и всю еду, а также старую парусину, которую нашли на причале и служившую нам до этого момента крышей. Убедившись, что мы не оставили никаких напоминаний о своем присутствии на острове, мы быстро направились к пещере.

Что-то изменилось в Чарли, она казалась мне незнакомцем. В пещере было темно и холодно, мы сидели по разные стороны. Чарли была угрюма, я чувствовала, что она сердится. Неожиданно она вскочила и направилась к входу в пещеру, потом оглянулась, вернулась назад и снова села. Мне казалось, что она даже не замечает меня. В тот момент она напоминала дикого зверя, запертого в клетке. Ее глаза горели. Я увидела другую сторону Шарлотты фон Штейбен, о которой, я подозреваю, знали немногие.

Я поежилась от холода, что не осталось ее незамеченным. Она подошла ко мне и медленно опустилась на колени передо мной. В ее глазах горел яростный огонь, но голос, которым она заговорила, был низким и мелодичным. Она полностью держала себя под контролем. «Замерзла!» Это был не вопрос, а утверждение.

Она взяла часть парусины и накрыла меня ею. Убедившись, что я в порядке, Чарли посмотрела на меня. Ее лицо была сплошная маска. Убрав аккуратно выбившуюся прядь моих волос, она, глядя мне в глаза, сказала: «Я никому не позволю причинить тебе боль… НИКОГДА». Потом она встала, подошла к входу в пещеру, убедиться, что там никого нет. Так мы провели эту ночь. Мне было страшно. Я боялась, что нас обнаружат, и меня пугала эта «Чарли». Мы молча поели. Следующий день прошел в том же духе.

Ночью я решила наконец-то нарушить тишину. «Чарли», она не дала мне закончить. Положив пальцы мне на губы, она начала ласкать их. Ее рот накрыл мой. Ее страсть, ее ненасытный голод господствовали этой ночью. Я падала в бездну.

Через два дня мы рискнули выбраться из пещеры и направились к причалу. Их там уже не было, но чтобы убедиться, что они действительно ушли, мы исследовали всю территорию острова. Ура! Мы снова были одни. Но что-то внутри меня подсказывало мне, все изменилось.

С тех пор как пираты ушли, прошла неделя. Однако Чарли по-прежнему была угрюма. Настало время положить этому конец. «Что случилось Чарли?» спросила я. Она стояла ко мне спиной, и, казалось, не собирается отвечать. «Чарли, твои чувства ко мне изменились?» Тишина. Я все поняла и пошла от нее прочь. «Подожди», позвала она. Я не остановилась. Она закричала мне «Я не могу это сделать. Я не хочу этого!» Ничего уже не понимая, я обернулась и взглянула на нее. Она, казалось, искренне расстроена. «Я не хочу заботиться о тебе», продолжила она. «Я не могу позволить себе заботиться о ком-либо». Она начала ходить взад вперед. Я застыла на месте. Стало страшно. Я испугалась, что она разлюбила меня. Так надо быть терпеливой и дать ей время выговориться. Я молча ждала.

Наконец она остановилась и взглянула на меня. «Я никогда ни в ком не нуждалась. У меня всегда было все, что я хотела». Остановившись на минуту, она продолжила. «Я никогда не любила женщину». Я потупила взор, мне стало стыдно, а она продолжала. «В тот день в пещере я чуть не сошла с ума от мысли, что могу потерять тебя. Я испугалась». Я слышала, как ее дыхание становится все тяжелее, но не могла поднять на нее глаз. «Я чувствовала ЯРОСТЬ, ГНЕВ… как я никогда прежде».

Собрав остатки своего мужества, я посмотрела на нее. «Я не понимаю, что ты пытаешься сказать мне, Чарли». В отчаянии, тряхнув головой, я прошептала «Ты хочешь сказать, что не любишь меня больше?» Еще чуть-чуть и я готова была разрыдаться. «Ты, идиотка», сказала она, подошла ко мне и обняла. «Дурочка, я пытаюсь сказать тебе, как сильно я тебя люблю, и это приводит меня в ужас».

Я плакала у нее на руках, а потом мы обе истерически смеялись. Все встало на свои места. Я любила ее, я поверила ее словам, что она никогда никого не любила так, как меня. Это наполняло меня радостью, но одновременно мне было жаль, что в ее жизни никогда не было человека, которого бы она любила по-настоящему. Ее жизнь была похожа на золотую клетку. Мое сердце открылось ей навстречу. Я хотела любить ее, хотела дать ей понять, что она самый важный человек в мой жизни, хотела подарить ей всю свою нежность, которой она была лишена. Мне удалось. Мы обещали друг другу, что те, кто встанут между нами, почувствуют всю силу нашего гнева. Любить Чарли было легко. Я узнала ее настоящую. Я видела в ней то, что она скрывала от других людей.

Я вспомнила разговор за обеденным столом на корабле. Они считали ее бессердечной, холодной, несгибаемой и непоколебимой с ноткой жестокости, которая пугала их до смерти. Она безнаказанно брала все, что только пожелает. Но это не так. Они не знали ее, как знала я. Она была моей Чарли, мягкой, любящей и нуждающейся. Она хотела быть любимой. Нежная. Умная. Наверное, ребенком, она была тихой и немного печальной, нуждаясь в любви, но чувствуя одно одиночество. С каждым днем я любила ее все больше и больше. Она нуждалась во мне, и я чувствовала себя нужной. Я просила ее рассказать мне немного о своем детстве, но она постоянно отказывалась говорить о прошлом. Я не оставляла надежды, узнать о Чарли побольше.

Однажды я не выдержала. «Ты никогда не рассказываешь мне о себе».

Она рассердилась «Я рассказала тебе о себе все. Что, черт подери, тебе от меня еще нужно?» Придя в ярость, она повернулась ко мне спиной. «Прекрати допрашивать меня. Тебе не надо знать больше того, что ты знаешь». Мы молчали. Я не понимала, почему она так реагирует, ее слова так ранили. Я ненавидела, когда она становилась такой. Никогда не привыкшая что-либо объяснять, она всякий раз взрывалась, когда я начинала давить на нее. Правда, она всегда просила прощения за свои слова и действия. Она умела умолять. После ссоры мы всегда занимались любовью. Этот раз не стал исключением. Ничего не сказав на ее обидные слова, я направилась к пещере. Она догнала меня и преградила дорогу. Ее взгляд был безумным. «Почему тебе обязательно надо знать все обо мне? Почему ты не хочешь оставить меня в покое?» закричала она, в отчаянии схватив меня и начав трясти. «Отпусти меня», воскликнула я, оттолкнув ее от себя и намериваясь уйти. Чарли вновь схватила меня, притянув к себе. Ее поцелуй был жестоким, она жаждала завладеть мной, господствовать надо мной. «Мне не… не нравится», ахнула я.

Сражаясь друг с другом, мы упали на землю. «Нет, Чарли! Только не так. Я не хочу этого так» умоляла я. Исчезла нежность, мягкость, ее руки грубо перемещались по моему телу. «Я хочу заняться с тобой любовью», зарычала она, ужесточая свои поцелуи. Моя нижняя губа начала кровоточить. Когда она увидела кровь, это отрезвило ее, потрясло, потому что, поклявшись защищать меня, она сама же причинила мне боль. Когда она выпустила меня, я отвернулась и прошептала «Чарли, так любовью не занимаются». Она ничего не сказала, не извинилась, но я слышала, как тяжело она дышит. Я повернулась к ней. «Все, что я хочу, это любить тебя». Она сделала глубокий вздох.

Ее дыхание становилось все тяжелее, а глаза наполнились страстью. «До тебя ничто для меня не имело значения. Ты стала смыслом моей жизни. Я никогда не подведу тебя». И она накрыла мои губы своим ртом. Ее поцелуи были страстными, но в них было столько нежности. Слизнув кровь с моих губ, она сказала: «Твоя кровь внутри меня. Ты всегда будешь во мне». Она целовала меня, как никогда прежде. Любовь к ней стала смыслом моего существования.

Наши отношения вновь изменились, с тех пор как мы были вынуждены скрываться в пещере. Чарли стала сильнее, и признаю, иногда она была жестокой. Но я никогда не сомневалась в ее любви ко мне. Однако настал момент, когда ее страсть ко мне, разочаровала ее.

Любить Чарли было все равно, что ездить на американских горках. Одно слово – захватывающе. Мы предавались любви без остатка, бурно, иногда агрессивно, когда Чарли не могла уже контролировать свою страсть. Вот такими Дэвид впервые увидел нас: катающимися по воде, обнаженными, занимающимися любовью на пляже. Я была сверху, целуя ее, смакуя вкус ее губ, в то время как моя рука ласкала ее грудь, потом я заметила Давида, идущего к нам по берегу.

Я вскочила. Шок. Страх. Я не верила своим глазам. Чарли тоже встала, но по ее виду нельзя было сказать, что она испугалась. О чем он подумает, когда увидит нас, да еще и с опухшими губами. Все признаки того, чем мы тут занимались, были на лицо. Он шел, улыбаясь. Чарли стояла, не глядя на него. Я в замешательстве посмотрела то на него, то на нее. Внешний мир вернулся. Она была готова встретить его. А я нет. Мы возвращались домой.

Но я не была готова заявить миру о наших отношениях с Чарли. Мне было неудобно, всю дорогу я молчала, не смея посмотреть Дэвиду в глаза. Ничто не осталось не замеченным Чарли.

Как выяснилось, Давид занимался парусным спортом и решил исследовать самые мелкие острова. Как только он узнал о нашей беде, то предложил взять нас с собой на материк. Чарли обсудила с ним все детали, не забыв упомянуть о состоянии нашей одежды, вернее, ее отсутствии. Он согласился одолжить нам кое-что из своей одежды, и велел следовать за ним к его лодке. Пока мы стояли, я не проронила ни единого слова. Думаю, он понял, почему я себя так странно виду. Начать разговор было нелегко, поэтому я только спросила «Когда мы сможем отправиться домой?». Я с тревогой посмотрела на него. Он улыбнулся и сразу ответил: «Если хотите, мы можем отплыть через несколько часов».

Я улыбнулась и посмотрела на Чарли. «Мы возвращаемся домой Чарли. Мы действительно возвращаемся домой».

Давид решил подождать нас на лодке, а мы отправились обратно в пещеру собирать вещи, или то, что могло нам пригодиться. Возвращались мы в тишине. В моей голове было так много мыслей. Я хотела бы увидеть своих детей. Обнять их. Я улыбнулась про себя. Я хотела бы съесть большую ложку шоколадного мороженого, кусок пиццы с сыром и выпить Diet Coke. Марк!!! Я вспомнила о Марке. Я резко остановилась. Чарли посмотрела на меня и сказала: «Я знаю», нежно прикоснувшись к моему лицу. «Теперь ты моя. Я не отдам тебя никому», ее глаза сверкали, как в ту ночь в пещере. «Я буду терпеливой. Ты любишь меня. И ты знаешь об этом», сказала она, ее рука не прекращала ласкать меня, другой она притянула меня к себе. «Ты у меня в крови, помнишь? Ты нуждаешься во мне, также как я в тебе». Она поцеловала меня нежно, медленно. Она была права, я нуждалась в ней. Десять часов спустя мы добрались до ближайшего острова.