Соблазнить дьявола

ГЛАВА 22

— Черт возьми, Кормак, ты не мужчина, а чародей, — выпалила Скарлетт, прерывисто дыша. Они проводили вместе каждую ночь, три дня назад пережив внезапный ураган страсти. Все это время они занимались умопомрачительным сексом, которого не встречала до сих пор даже искушенная в подобных делах Скарлетт. Громадный Кормак, будучи человеком с медвежьим обличьем, сочетал в себе грубоватую неуклюжесть и невероятную нежность. Начисто лишенный изощренных приемов, он покорял своими эротическими познаниями. За три коротких дня, проведенных с Кормаком, она ни разу не вспомнила о Диабло. Самым удивительным оказалось то, что Кормак увлекся Скарлетт с таким же безрассудством, какое она испытывала по отношению к нему.

Скарлетт казалось, что она всю жизнь провела в ожидании человека, который окажется равным ей по силе воли и живости ума. Она думала, что обрела такого человека в лице Диабло, и оставалась бы довольна своим выбором, если бы тот не влюбился так безнадежно и безвозвратно в Девон.

— А ты — рыжеволосая ведьма, Скарлетт, — весело рассмеялся Кормак. — Я так давно мечтал отыскать такую, как ты, женщину. Мы — прекрасная пара, мое длинноногое блаженство, и я в этом ни капельки не сомневаюсь. Трудно сказать, кто из нас достоин лидерства, но готов биться о заклад, оба получим наслаждение от подобной схватки. На твое укрощение может потребоваться целая жизнь, но, бесспорно, она будет полна удивительных неожиданностей, и, уж конечно, никогда не наскучит.

— Хватит ли тебе мужества укротить меня? — вызывающе спросила Скарлетт. Ее голос, напоминавший гортанное мурлыканье, призывно поощрял его осмелиться и попробовать.

— Да. А тебе хватит ли женственности, чтобы насладиться этим? — басовито пророкотал Кормак, пытаясь настичь ее длинный ладный стан и подмять его своей громадой.

За этим последовала ночь диких и безудержных плотских утех, длившихся до первых лучей зари, окрасивших нежным розоватым цветом небо на востоке. Утомленные страстью, они заснули в объятиях друг друга мертвым сном, ни разу не пошевелившись, пока их не потревожил шум распахнувшейся настежь двери. Обнаженная парочка, чьи руки и ноги переплелись в крепких объятиях, мирно спала на просторной постели, хранившей следы беспорядка после ночи безумств и буйства страстей.

— Что за чертовщина!

Кит и Девон несколько минут назад вернулись в замок Кормака, не застав никого, кроме бессвязно бормотавших слуг. Несмотря на то, что челядь, прекрасно осведомленная о событиях трех минувших ночей, знала, где искать хозяина, все преданно хранили молчание. Встревоженный Кит тут же бросился в комнату Скарлетт, Девон последовала за ним. Несмотря на строгий наказ Кита, дверь оставалась незапертой. Пусто! Резко повернувшись, Кит стремительно ринулся в спальню Кормака, думая, что Скарлетт как-нибудь изловчилась, умудрившись обвести великана вокруг пальца, и исчезла. От этакой ведьмы можно ожидать все, что угодно. Не удосужившись постучать, Кит ворвался в комнату и остолбенел прямо на пороге.

Кормак приподнялся и тут же натянул на себя простыню, сбившуюся у него в ногах. Пресыщенная ночью сексуального пира, Скарлетт утратила остроту и молниеносность реакции. Не открывая глаз, она сладко потянулась всем телом. Когда она увидела Кита и Девон, изумленно смотревших на нее во все глаза, она даже и пальцем не пошевелила, чтобы прикрыть свои прелести. Она улыбнулась, словно довольный котенок.

Кит понимающе закатил глаза кверху. Сцена не только позабавила его своей пикантностью, но и избавила от беспокойства, бередившего его душу сомнениями из-за непредсказуемости поступков коварной интриганки. К счастью, хищная птичка не упорхнула из клетки.

— Итак, дружище, рад, что ты справился со столь обременительными хлопотами по содержанию моей пленницы и даже нашел в этом удовольствие для себя. Скарлетт может быть сущим наказанием, но весьма занятна, если у нее хорошее настроение. Вижу, и ты зря времени не терял!

Кормак сконфуженно покраснел, но отнюдь не намеревался пускаться в подробные объяснения и оправдания своих действий. Вместо этого он резко поменял тему разговора. Сейчас, скромно прикрывшись простыней, он повернулся к Девон.

— Счастлив увидеть вас вновь, госпожа, впрочем, предпочел бы приветствовать вас при несколько иных обстоятельствах. Вряд ли мой наряд из простыни уместен для столь важного события. Однако, искренне рад, что Диабло удалось благополучно разыскать вас и что с вами все в полном порядке.

Девон сдержала смешок. Никогда ей не доводилось видеть ничего столь же волосатого, как массивная грудь Кормака.

— Спасибо, Кормак, — ответила она, давясь смехом, щекотавшим ей горло. Ее сердце смягчилось, когда она увидела Скарлетт, смиренно лежавшую возле любовника-великана. — Извините, но не буду мешать вашему уединению. Я, то есть мы, не хотели помешать вам своим внезапным вторжением. — Она повернулась с намерением выйти из комнаты, и, заметив, что Кит не собирается последовать за ней, настойчиво потянула его за рукав.

Нехотя Кит поддался требованию Девон.

— Я подожду внизу, Кормак. Думаю, нам о многом нужно поговорить, — бросил он уже через плечо.

— Он здорово сердит на меня и готов перерезать глотку, — сказала Скарлетт, когда они с Кормаком остались одни.

— Нет, милашка, — возразил Кормак. — С Девон ничего страшного не случилось, хотя, конечно, не могу отрицать, что ты заслужила его презрение. Ты решилась на гнусное дело. — Она увидела его суровое и осуждающее лицо, и сердце ушло в пятки от страха. Похоже, что Кормак не испытывал ни малейшего желания, несмотря на три ночи восхитительного, ни с чем не сравнимого блаженства, пролетевшие, словно один ослепительный миг, вмешаться в планы Кита и защитить Скарлетт.

— Мне нужно принять ванну, — бесцеремонно заявила Скарлетт, не желая унижаться и ползать перед Кормаком на коленях. До сих пор она привыкла сама распоряжаться своей судьбой, и не собиралась сейчас, смирив гордыню, униженно вымаливать прощение.

— Да, разумеется, — согласился Кормак, и губы его подозрительно передернулись. — Я сам прослежу за этим. А пока схожу вниз и встречу дьявола. Думаю, у него уже готовы отборные выражения для описания сцены, в которой он нас с тобой застал.

— Кто кого совратил, ты — Скарлетт, или она — тебя? — спросил Кит.

— Думаю, виноваты понемногу оба, — весело ответил Кормак. — Так уж случилось. Я не смог удержаться, чтобы ее не пощупать, и она — тоже не удержалась. Я всегда верил, человек — творец своей судьбы, однако теперь засомневался в правдивости этой истины.

Взгляд Кита выражал изумление и недоверие.

— Ты хочешь сказать, что увлекся Скарлетт всерьез, несмотря на то, что тебе известно, кто она такая и что натворила? У нее рука бы не дрогнула убить Девон, если бы ей предоставилась такая возможность. Эта женщина способна на убийство. Это она предала меня, объяснив Ле Вотуру, как добраться до Райского Острова. Скарлетт руководила планом похищения Девон. Если бы она повредила Девон или малютке, я бы ни за что не пощадил негодяйку.

— Твоего ребенка? Девон…

— Да, через пять месяцев у нее появится наш малыш.

— Слава Богу, ты нашел ее! — искренне порадовался Кормак. — А что ожидает Скарлетт?

— Я сдам ее властям, предъявив обвинение в попытке убийства и нарушении условий амнистии. Несомненно, ее ждет палач, а если и нет, то она проведет остаток жизни в тюрьме.

— Нет, я этого не позволю!

— Что? Ты хочешь, чтобы я проявил снисходительность к женщине, способной на убийство и коварный обман? Я должен, по-твоему, быть милосердным к тому, кто этого не заслуживает?

— Да, я хочу Скарлетт, — немного застенчиво признался великан-контрабандист. — Сначала я увлекся Скарлетт, доказывая превосходство мужчины над трепещущей женщиной. Я вовсе не думал, что она так глубоко разбередит мою душу. Теперь понял, что хочу от нее гораздо большего. Хочу жениться на ней, чтобы удержать ее возле себя навсегда. Обещаю, пока жив, не позволю ей причинить зла ни единой душе.

— Святые угодники! Да ты спятил! — закричал Кит. — Коварная ведьма отплатит тем, что всадит тебе нож под ребра, как только ты отвернешься.

— Все равно желаю рискнуть, — упрямо стоял на своем Кормак.

Кит сверлил Кормака испытующим взглядом. Он не верил своим ушам. Обычно Кормак отличался чуткостью, и инстинкты никогда не подводили его. Что же с ним сделала Скарлетт? Единственное объяснение — Скарлетт околдовала его. И все-таки, Кормак, казалось, полностью мог управлять чувствами. Кит вспомнил, что Кормак никогда не оставлял Кита в беде и всегда протягивал руку помощи другу. Вместе с Кайлом и Акбаром Кормак всегда был неотъемлемой частью его жизни. Тем не менее, у Кита как-то язык не поворачивался выговорить для Скарлетт слова прощения и отдать рыжеволосую красавицу другу. Ее непорядочные и гнусные проделки в последнее время слишком часто оборачивались для него бедой. Только сейчас до него дошло, что Скарлетт сыграла свою неблаговидную роль в плане Ле Вотура, когда нужно было заманить его в мифическую охоту за несуществовавшими испанскими кораблями, пока Ле Вотур забирал Девон с Райского Острова, ранив при этом Кайла. Скарлетт постоянно досаждала своими приставаниями: то пыталась соблазнить, то строила козни, хотя он давным-давно дал ясно понять, что их любовные отношения закончились навсегда.

Вдруг рот Кита расплылся в ликующей улыбке: в голову пришел способ решения возникшей задачи.

— Поскольку человеком, больше всего пострадавшим от грязных проделок интриганки, является моя жена, то отдаю судьбу Скарлетт в руки Девон. Пусть она принимает решение.

Сначала Кормак опешил, но вскоре правильно понял намерения Кита. Он знал, каким добрым и всепрощающим было сердце Девон. Она никогда не смогла бы приговорить женщину к смерти.

— Да, пожалуй, ты абсолютно прав, — согласился он.

Через несколько минут Скарлетт стояла перед Китом, злобно сверкая зелеными глазами. Поза оставалась напряженной и выжидательной. По настоянию Кита, Девон тоже присутствовала здесь.

— Убей меня сейчас, — дерзко сказала Скарлетт. — Лучше смерть, нежели гниение в тюрьме. — Она ожидала, что Кормак бросится защищать ее, однако лицо нового друга казалось совершенно невозмутимыми.

— Я решил предоставить Девон решать твою судьбу. Теперь все в ее руках, — бесстрастно произнес Кит.

Девон открыла в изумлении рот, не понимая, чего от нее добивается Кит. Ей почему-то стало страшно.

— Поскольку опасности подвергалась жизнь Девон и нашего еще не рожденного малютки, то кто, если не она, имеет большее право принимать решение. Мне останется лишь выполнить ее пожелания.

— Малютка! — Задыхаясь от волнения, воскликнула Скарлетт, чуть не упав замертво. За все золотые деньки своего прославленного пиратства она никогда не обидела ни одного ребенка и не позволяла своей команде подобную низость. — Я…я ничего не знала.

— Могу я вмешаться, прежде чем решение будет вынесено? — не выдержал Кормак.

— Да, — кивнула Девон. — Пожалуйста.

— Я уже сказал твоему мужу о своем желании жениться на Скарлетт. Как только она станет моей законной супругой, клянусь, никогда она не посмеет причинить кому-нибудь горе. Я намерен сделать ее полноправным партнером в контрабандистских вылазках. Надеюсь, у нее появится широкий простор для кипучей деятельности. Она будет счастлива и довольна, поэтому ей незачем возвращаться в Лондон. Жизнь ставлю на карту, приключений будет предостаточно, чтобы удовлетворить самые изысканные притязания таящиеся в роскошном теле Скарлетт.

Рыжеволосой красотке ничего не оставалось, как изумленно вытаращить на Кормака глаза. Его предложение поразило Скарлетт до глубины души. Позволит ли Кит? Согласится ли Девон?

— Ты хочешь взять Скарлетт в жены? — повторила Девон с тем же изумлением, что и бывшая пиратка.

— Да.

— Что думает Кит?

— Спроси у него.

Девон испытующе взглянула на Кита.

— Ну, любимый?

— Решение за тобой, душа моя. Не забывай, Скарлетт — стерва отменная, каких еще придется поискать, причем, она готова была убить тебя без малейшего сожаления и угрызений совести.

— А Скарлетт желает быть с тобой по доброй воле? — обратилась Девон с вопросом к Кормаку.

— У меня есть все основания думать именно так. Ты не представляешь, как нам здорово вдвоем. Как только мы вместе, то распускаемся, словно диковинные цветы. Жду не дождусь этого момента. Хочу ее, черт возьми! Если Скарлетт согласна, я завтра же обвенчаюсь с ней. Она станет моей герцогиней и полноправным партнером в прибыльном деле контрабандной торговли. Но если она все еще думает о возвращении в Лондон, то я своими руками задушу ее после того, как вытрясу из нее всю душу.

Девон чувствовала бремя ответственности за ожидаемое от нее решение, тяжко давившее на ее хрупкие плечики. Скарлетт заслуживала наказания по грехам своим за желание причинить ей зло, однако человеческая душа имеет право на искупление после грехопадения. Возможно, этой женщине ничего больше не нужно, кроме такого сильного мужчины, как Кормак, который сумеет управлять ее жизнью. Кроме того, Девон прекрасно знала, что никогда не сможет приговорить к смерти другого человека, а Скарлетт, наверняка, умрет, если окажется в тюрьме, все равно, на какой срок.

Надежды Скарлетт стремительно взмыли ввысь, хотя она никогда не помышляла вступить в брак с кем-то, кроме Диабло. Но Кормак предлагал ей второй шанс в жизни, причем весьма заманчивый, перед которым она не смогла бы устоять, тем более отказаться. Стоило Кормаку прикоснуться к ее телу, она чувствовала себя словно на седьмом небе. Ощущения были непередаваемыми, ни с чем не сравнимыми и щедро вознаграждались с ее стороны. Она понимала, что, стань она его женой, у нее не было бы ни желания, ни энергии, ни повода для возвращения в Лондон. Ей надоело строить из себя богатую и титулованную особу, терпеть притворство и ужимки светского общества. Кроме всего прочего, выходя замуж за Кормака, она становилась герцогиней — исполнялась ее давнишняя голубая мечта.

— Вы согласны принять условия Кормака? — спросила Девон, поворачиваясь к Скарлетт.

Царило долгое и напряженное молчание, прежде чем Скарлетт заговорила.

— Да. Если Кормак хочет меня, я — его, торговаться не собираюсь, — она повернулась к Кормаку. — Тебе будет трудно меня приручить, но обещаю восхитительные дни и ночи за твои хлопоты. Если ты все еще меня хочешь, я согласна. Становлюсь твоей супругой и партнером.

— Что скажешь, душа моя? — спросил Кит, дожидаясь окончательного решения Девон.

— Пусть Кормак забирает ее, — постановила Девон. — Желаю им счастья и удачи. Ему иначе не справиться.

Вскрикнув от радости, Кормак подхватил Скарлетт на руки, вынес из комнаты и стремительно взлетел вверх по лестнице в спальню, где заявил о своем владычестве дикой и страстной любовью.

На следующий день Кит и Девон участвовали в церемонии бракосочетания Скарлетт и Кормака. Обряд венчания вечером проводил тот же священник, который благословил у алтаря и их собственный брак. Расторопные слуги успели приготовить великолепный пир к тому времени, когда жених и невеста вернулись из церкви. Как только молодые удалились в спальню к брачному ложу, Кит и Девон, уже соскучившись друг по другу, тоже уединились.

— Ты думаешь, мы правильно сделали, не отдав Скарлетт в руки властей? — спросила Девон, раздеваясь, чтобы лечь в постель. В ее душе осталась маленькая частичка ненависти к Скарлетт, избежавшей наказания за все ее черные дела.

Кит уже разделся и нырнул под одеяло.

— Думаю, Кормаку стоит верить, если он говорит, что сможет удержать эту дикую пантеру подальше от нас, — пробормотал Кит, разволновавшись, как только увидел освобожденное от одежд тело Девон. Думать о Скарлетт ему больше не хотелось.

— Иди сюда, душа моя. Я так истосковался по твоей любви.

Трепетная Девон, сгорая от нетерпения, тут же подчинилась, радостно бросившись в его раскрытые объятия.

Часы текли незаметно, пока они занимались нежной, неторопливой любовью, не воспринимая ничего вокруг себя, целиком поглощенные друг другом. Страстное желание Девон было настолько сильным, что все ее лоно благоговейно трепетало, сердце пылало огнем всепоглощающей любви. Губы и руки Кита дарили ей ощущение упоительного экстаза. А когда она не могла больше выдерживать этой сладостной муки, он сметал последние защитные барьеры ее тела и доводил обоих до оглушительного взрыва эмоций.

В другой комнате огромного старинного замка Кормак и Скарлетт устраивали свой собственный фейерверк любви. Его благодатные семена ложились на плодородную почву восприимчивого тела Скарлетт.

Когда на следующее утро Кит и Девон собрались отправиться в путь, их вышел провожать только Кормак, лукаво подмигнувший вместо извинения за отсутствие жены. Но этот знак оказался сильнее слов. Когда уезжавшие собрали свои скудные пожитки, Кормак отвез их в карете до пустынной полоски берега, где их должны были встретить на «Дьявольской Танцовщице». Каким спокойствием повеяло при виде корабля, мирно стоявшего на якоре в укромной бухте.

Подав сигнал, они дождались посланной за ними шлюпки. Удаляясь от берега, Кит и Девон видели похожую на громадного медведя фигуру контрабандиста с улыбкой до ушей. Он махал им рукой на прощанье и, видно, был бесконечно доволен собой.

Через четыре дня они прибыли в Лондон. Нанятый экипаж отвез их в Чатем Хаус, где Девон невероятно обрадовалась, увидев отца сидящим в кресле и играющим с дворецким в шахматы. Когда Кит и Девон, счастливые и веселые, стремительно ворвались в комнату, слуга благодарно улыбнулся и тут же поспешил удалиться из комнаты, избавившись от тягостного занятия развлекать сварливого графа.

— Девон! Слава Богу! — воскликнул граф, с распростертыми объятиями приветствуя любимую дочь.

— Ах, отец, я так за тебя беспокоилась! Кит рассказал, что произошло. Как ты сейчас себя чувствуешь?

— Теперь, когда ты вернулась, — совсем хорошо, — ответил лорд Харви хрипловатым от волнения голосом. — Я-то ладно, а вот ты как? Винстона сдали властям? Я намерен ужесточить меры против него. Он оказался совершенно бессовестным человеком. Подлым и коварным. Он нарочно лгал мне. Ты сможешь простить меня, доченька?

— Винстон ввел тебя в заблуждение, отец, — успокоила графа Девон, встревоженная его изможденным видом. — Он одурачил нас обоих. Винстон был вовсе не таким, каким казался. Он…

— Девон, — предостерег ее Кит, — не обременяй своего отца бесполезной информацией. Достаточно сказать, что Винстон выехал за пределы Англии и больше не представляет для нас никакой угрозы.

Восприняв намек Кита, Девон продолжила более осмотрительно:

— Все беды позади, отец. Я здесь с тобой и своим мужем. Мы кое-что хотели бы тебе сообщить. Нечто замечательное.

Заинтригованный, граф перевел взгляд с Девон на Кита, человека, которого он ненавидел всей душой, пока Девон не выбрала его себе в супруги.

— Ну, дочка, что это за потрясающие новости, которые вам просто не терпится выложить мне?

Довольно глупая улыбка застыла в уголках рта Кита, он горделиво расправил грудь и плечи.

— Позволь мне, душа моя. Ваша Светлость, ваша дочь скоро подарит мне наследника.

— Черт возьми! Не успел я узнать, что моя дочь вышла замуж, как вы сообщаете мне, что она готовится стать матерью, — проворчал лорд Харви, притворяясь раздосадованным. — Вы столько лет бесстыдно крали мои товары, лишив меня многих тысяч фунтов прибыли, однако, этого оказалось мало. Вы решили украсть мою дочь. Если бы у меня появилась хотя бы тень сомнения по поводу чувств, которые испытывает к вам Девон, я отправил бы вас восвояси.

— Слишком поздно, Ваша Светлость, — весело возразил Кит. — Я тверд в намерении вырастить своих детей и стать образцовым супругом, какого Девон заслуживает. Мне судьба предоставила еще одну возможность прожить свою жизнь так, как мне было предначертано от рождения. Мало кому выпадает счастливый случай самому исправить положение вещей. Так что, с вашим благословением или без него, но Девон останется моей герцогиней.

— Вы думаете, что я смогу упустить возможность нянчить своих внуков? — недоверчиво спросил лорд Харви. — Я возьму с дочери слово, что она укротила дьявола, и Диабло больше не существует. Приветствую герцога Гренвиля в своей семье и желаю вам обоим счастья во всем.

В знак примирения лорд протянул руку, и Кит радостно пожал ее.

— Вы не пожалеете, Ваша Светлость. Я составлю счастье Девон. Она обретет рай здесь, на земле.

— Кажется, отец хорошо все воспринял, — довольно улыбаясь, сказала Девон, прильнув головой к широкому плечу Кита. Они лежали на роскошной кровати в ослепительном сиянии наготы. Их руки и ноги переплелись. Теперь, наконец-то, они были дома, в Лин-ли Холл, где Девон когда-то должна была поселиться в качестве жены Винстона. Она хорошо знала этот дом и всегда любила его. Судьба распорядилась совершенно правильно, сделав ее хозяйкой этого дома и женой Кита.

— Довольно здорово, — согласился Кит, вспомнив горячее желание графа стать дедушкой, пока он еще в добром здравии.

Долгий печальный вздох слетел с его губ. Как только они прибыли в Лондон, он обещал себе, что даст Девон несколько ночей отдыха от его сумасшедшей любви, но ему так трудно было держать слово. После стольких тягот и испытаний, выпавших на долю Девон, Кит решил, что ради его ребенка жена нуждается в небольшом периоде отдыха.

— Ты имеешь в виду слова отца, дорогой? — спросила Девон.

— Трудно сказать. Я столько рассказал ему.

— Ты сказал, что намереваешься сделать меня такой счастливой, что мне будет казаться, будто я живу на небесах.

— Верно, — согласился сбитый с толку Кит.

— Тогда не медли.

— С чем?

— С тем, чтобы сделать меня счастливой.

— Я думал, ты захочешь сегодня ночью отдохнуть.

— Первая ночь в моем собственном доме, а ты хочешь отдыха? — надулась Девон, выпрямляясь и с негодованием глядя на Кита. При этом открылся великолепный вид на ее полные роскошные груди. — Может, это тебе пора отдохнуть. В последнее время я была слишком требовательной.

— Ты сомневаешься, хватит ли у меня сил, женушка? — с притворно сердитым видом усмехнулся Кит. — Я разве давал тебе повод сомневаться в моих способностях?

Радостно улыбаясь, Девон нарочно подзадорила мужа:

— Нет, но если уж ты устал, для разнообразия я буду с тобой заниматься любовью так, чтобы не расходовать твоих сил понапрасну. Почему это мужчины всегда должны выполнять всю работу сами?

— Нашла тяжелую работу — заниматься с тобой любовью! Однако не думаю…

— Тогда не думай, а расслабься и позволь мне… — Ее слова растворились в горячем лобзанье его губ. Со стоном восторга он предался нежным ласкам Девон.

Дав волю губам, рукам и языку, Девон немилосердно и исступленно осыпала ласками любимое тело, ощущая его соленый привкус и ни с чем не сравнимый упоительный аромат страсти. Ее влажные губы приникали к каждому мужскому сосочку, а неутомимые проворные пальцы выискивали самые чувствительные уголки его плоти, оставляя на них жгучий пламенеющий след. Не в силах устоять перед натиском бурных эмоций, Кит тянулся к ней, испытывая невероятное желание подмять всю ее под себя, но она ускользала, оставаясь недосягаемой. Как только она возобновляла свою нежную пытку, Кит заставлял себя лежать на спине и стойко терпеть мучительную агонию ее любви.

Кит чуть не свалился с кровати, когда она положила руку на его бедро, словно навечно забыв о ее существовании. Выдержав паузу, она перешла к более изысканной и интимной ласке. Затем ее рука, отыскав длинное древко его мужской гордости, принялась гладить и играть с ним.

— Господи, радость моя, ты же убиваешь меня!

— Не бойся, это же просто забава, — весело засмеявшись, успокоила его Девон. Затем на смену рукам пришли губы, и Кит готов был закричать, словно от нестерпимой боли. Только тогда она милостиво уступила и, поддерживая его бедра, приняла его массивное тело в свое влажное и горячее лоно.

— Нет, не надо, ах, ты, маленькая искусительница! — застонал Кит, намеренно меняя их положение. — Теперь твоя очередь.

Ценой невероятных и мучительных усилий он оторвался от нее и принялся покрывать все ее тело короткими поцелуями, словно хотел вобрать в себя всю его сладость и красоту, нарочно не касаясь набухших кончиков грудей. Он любовно прильнул губами к впадинке пупка, нежной округлости живота, атласной коже бедер, прежде чем, наконец, вернулся к пунцовым бутонам сосков, моливших о его ласке и внимании. Забирая по очереди каждый сосок глубоко в рот, Кит нежно ласкал их языком до тех пор, пока Девон не застонала и не выгнулась под ним дугой. С этого места начинался пожар, устроенный ею для него.

— Довольно? — поддразнил Кит с плутоватой усмешкой, с которой ожила его очаровательная ямочка.

Да, пожалуйста, — прерывисто прошептала Девон.

— Нет, думаю, еще рановато.

Затем, не дав ей опомниться и предвосхитить его следующее движение, он скользнул вниз к шелковистому гнездышку, примостившемуся у свода ее бедер. Как только его губы отыскали среди мягких бархатистых складок вход в святилище, он с трепетом припал к горячему источнику ее страсти. Нетерпеливо раздвигая отверстую плоть, язык настойчиво проникал и исследовал открывавшиеся глубины.

Вскрикнув, Девон начала извиваться от его нежного вторжения, моля о пощаде, как только что несколько мгновений назад взывал к ее милосердию Кит. В конце концов, сжалившись, он перенес свои ласки вверх, в экстазе застонав и устремившись вперед. Проявляя крайнее терпение, он острожно устроился возле нее, ни на миг не забывая о малютке. Бережно поддерживая ее за бедра, он слегка приподнял Девон, не в силах дольше сдерживать поток своей страсти. Девон вся отдалась урагану бушевавших в ней чувств, переживая новые оттенки наслаждения. Теперь она двигалась в плавном ритме, ища в нем утоления, охваченная невероятным жаром, о существовании которого никогда раньше не подозревала. Отныне и навеки они будут вместе.

Как только Кит воспарил к недосягаемым вершинам блаженства, он оказался в безраздельной власти Девон. Она обладала этой живой, способной дышать и любить частичкой ее самой, с которой она никогда не разлучится.

Спустя несколько недель «Дьявольская Танцовщица» с Китом у штурвала благополучно миновала коварный риф, стоящий на страже рубежей Райского Острова. На удивление, большое количество людей, включая остепенившихся пиратов и их семьи, которые предпочли остаться на этой песчаной отмели, вышли их встречать. На якоре в тихой гавани стояло еще одно судно. Оно принадлежало членам бывшей команды Кита. Перед тем как покинуть остров, Кит показал им, как провести судно через риф, минуя все таившиеся в нем опасности. Теперь они могли входить в выходить из бухты, когда пожелают. Киту приятно было отметить, что деревушка процветала, построен еще один пирс, чтобы обеспечивать оживившееся движение.

Киту и Девон на борту «Дьявольской Танцовщицы» составляли компанию Кайл и Марлена, а также Акбар, который, кажется, смягчился в отношении к Девон, узнав, что она носит под сердцем ребенка Кита. С бесконечной осторожностью Кит водил Девон по палубе. Она прекрасно переносила беременность, ее красота расцвела еще больше. К тому времени, как все они стояли на палубе, от дома вниз по тропинке уже бежала Тара.

— Диабло! Я знала, что ты вернешься! — задыхаясь от быстрого бега и переполнявших ее чувств, кричала она, бросаясь в объятия Кита.

И Кайла, и Марлену встретили с тем же радушием. Акбар был последним, но и его приветствовали с не меньшим ликованием. Девон досталась лишь натянутая улыбка, не более того, поскольку Тара все еще по-прежнему обвиняла Девон в том, что она покинула Диабло и послужила причиной многих несчастий, постигших Райский Остров. Кит почувствовал настороженность Тары и, когда они направились к дому, подробно рассказал все, что случилось после того, как он покинул Карибское море, включая и новость о том, что Девон ожидает ребенка. Мгновенно отношение Тары к Девон изменилось, и она смущенно улыбнулась, умоляя о прощении. Девон легко простила ее.

Они провели месяц блаженства на Райском Острове, после чего Кит решил, что пора отправляться домой, в Англию, где имелись все необходимые условия для того, чтобы подготовиться к значительному событию в их жизни: рождению ребенка. Кроме того, он пообещал лорду Харви вернуться задолго до ожидаемого срока. Кайл и Марлена, без которых жизнь была бы просто немыслима, также должны были вернуться в Англию. У Кайла доставало денег, чтобы заняться каким-нибудь делом, или, по настоянию Кита, вместе открыть судоходное предприятие. Исполненный гордости, Кайл сообщил всем, что Марлена тоже ожидает ребенка.

Неприкаянным оставался только Акбар. Однако, его намерения были довольно ясными, их нужно было просто облечь в слова. Акбар тосковал по пиратству и почти надумал вернуться к своей профессии снова. Лондон явно набил ему оскомину.

За несколько дней до отъезда Тара решила взять бразды правления в свои руки. Как-то вечером, подкараулив Акбара в его маленькой хижине, которую он занимал, прибывая на Райский Остров, Тара пришла к нему.

— Что ты тут делаешь, Тара? — проворчал он, сердито косясь на чудесную смуглую женщину. В лунном свете волосы Тары сияли и переливались, словно черные бриллианты. Акбар растерялся.

— Не знаешь? — ласково спросила Тара. Ее сердце под саронгом отбивало дикую дробь. Она явилась к Акбару в потемках, тайком, переступив через свою гордость и самолюбие, однако, если желание сердца одержит победу, то игра стоит свеч.

— Но ты ведь не шлюха! — рявкнул Акбар. — Тебе известно, что я не охотник за бабьими юбками. Ты хочешь переспать со мной, и пришла за этим?

— Ты выставишь меня за дверь, если скажу: «Да»?

— Клянусь бородой Аллаха! Ты считаешь меня таким идиотом? Я тоже раньше пользовался популярностью у женщин. Одна из них предала меня из-за точившей ее ревности. Ляжешь со мной в постель, зная о моем презрении ко всем женщинам? Я считаю их пригодными только для одной единственной цели.

— Думаю, ты слишком долго отгораживался от мира своей ненавистью. Пора забыть и простить. Позволь мне помочь тебе.

— Почему?

— Если бы знать! Знаю лишь, что при одном только взгляде на тебя внутри все трепещет, но не от страха. Знаю, как ты стараешься поддерживать свой свирепый облик, но чувствую, что в душе у тебя находится источник доброты и мягкости, который никто еще не открыл.

— Мягкости! — прогремел Акбар, злобно нахмурившись. — Никакой мягкости во мне нет. — И он грубо притянул ее к себе. — Не знаешь, как я истосковался по таким женщинам, как ты? — Его губы резко и жадно впились в ее рот. Мало кому из женщин удалось бы не испугаться его лютой силы. — Ну, что, не боишься меня? А стоило бы.

— То, что я чувствую, вовсе не страх. Я боюсь, что никогда больше не увижу тебя вновь.

Акбар не мог поверить своим ушам. Даже в тех случаях, когда он платил женщинам за их ласки, они все равно продолжали бояться его.

— Подумаешь, нашла о чем беспокоиться. Неужели, тебя и вправду беспокоит мое исчезновение?

— Я буду печалиться. Ты, ты… такой замечательный, Акбар.

Акбар взглянул на Тару из-под косматых бровей. Ему с трудом верилось, что Тара могла найти какие-то неведомые качества в его характере. Разве она не знала, что все женщины вышли у него из доверия? Только когда Тара бесстрашно шагнула ему навстречу, обвила нежными ручками его могучую шею и подставила губы для поцелуя, он ответил на ее нежность. Вдруг с него, словно треснувшая шелуха, свалились все годы вынужденного одиночества и горькой ненависти, неверия и несправедливого пристрастного отношения к противоположному полу. Только тогда его мощные руки изо всех сил прижали Тару, губы завладели ее губами с такой жадностью изголодавшегося по ласке человека, которая ему даже и не снилась.

За все эти годы он ни единой живой душе не признавался, как ему нравилась красавица Тара. Акбар слишком переживал, что выставит свою душу вновь на посмешище. Сознание, что это хрупкое существо, которое он сейчас держит в могучих объятиях, испытывает ответные чувства, растопило в его сердце камень отречения, когда он, приглянувшись фаворитке султана, вызвал ревность и предательство со стороны ее подруги. Прикованный цепями к своему проклятию, Акбар не испытывал к женщинам ничего, кроме лютой ненависти. Теперь Тара освободила его чувства от тяжких оков, и буря эмоций, которые перестали для него однажды существовать, став для Акбара совершенно чуждыми, захватила сейчас его. Подняв Тару, словно пушинку, он бережно положил ее на постель, закрыл дверь от всего внешнего мира и настежь распахнул сердце для вновь обретенной любви.

Когда «Дьявольская Танцовщица» через несколько дней подняла паруса и отчалила, Акбар остался на берегу вместе с Тарой. Кит никогда и не предполагал, что громадному телу Акбара свойственны чувства, хотя бы отдаленно напоминающие любовь. Только Девон восприняла новость весьма благодушно. Она знала, что сила любви способна творить чудеса. Разве сама она в этом не убедилась?

На самом деле, все устроилось как нельзя лучше. Акбар согласился присматривать за Райским Островом и продолжать производство сахарного тростника и рома. Кит пообещал, что «Дьявольская Танцовщица» будет возвращаться за ромом и доставлять его на рынки всего мира. Было также решено, что Кит, Девон и их дети смогут приезжать на Райский Остров, когда пожелают.

Стоя у борта, Девон смотрела, как похожие на драгоценное ожерелье острова исчезали за горизонтом. Обняв Девон за сильно раздавшуюся талию, рядом стоял Кит, думая о том, что в этот миг он держит в своих руках все свои надежды и мечты о будущем. Когда Девон уютно прижалась к родному телу, малютка весьма настойчиво заявил о своем присутствии.

— Я слишком крепко прижимаю тебя, душа моя? Малыш протестует, — засмеялся Кит, и его ладонь бережно и любовно легла на пульсирующий бугорок ее живота.

— Нет, похоже он просится наружу.

— Не так скоро, надеюсь, — сказал Кит, встрево-женно посмотрев на жену.

— Ты слишком беспокоишься, любовь моя. Малютка чувствует себя прекрасно. Я — тоже. Пойдем со мной в каюту, и я покажу тебе, как замечательно себя чувствую.

— По-твоему, не пора еще на время прекратить столь напряженный вид деятельности?

— Нет, еще несколько недель, пока вид моего расплывшегося тела не опротивит тебе.

— Никогда! Ты же носишь внутри себя моего ребенка. Ты так же прекрасна, как в тот самый миг, когда я впервые увидел тебя.

— Никогда не забуду свой первый взгляд, когда я посмотрела на тебя, — задумчиво произнесла Девон. — Жуткая черная борода скрывала большую половину твоего лица. Я сочла тебя невероятно свирепым, хотя и не лишенным привлекательности.

— А сейчас? Что-то не заметно, чтобы ты распростерлась от страха ниц у ног Диабло.

— Ни за что, даже если мне будет угрожать дьявол, стоящий возле виселицы с веревкой на шее, — едко ответила Девон.

— Но он оказался достаточно опасен, чтобы захватить женщину своей мечты и увезти ее на Райский остров. А сейчас ты страдаешь от последствий его безумной любви.

— Последствий? Нет, мой чернобородый разбойник. Ты украл мое сердце и оставил вместо него свою любовь.

— И плод этой любви очень дорог мне. Раз ты уверяешь, что ему не повредит моя любовь, то я сгораю от нетерпения обнять тебя.

В уютном уединении пронизанной лунным светом каюты время остановило свой бег, пока благословленные звездами любовники снова и снова предавались священному таинству любви. Ведь без магии любви и силы страсти их историю вряд ли можно было бы рассказать. Она оборвалась бы там же, где началась, — на эшафоте.