Соблазнить за 13 дней

Глава 13 День девятый или падения и взлеты

Вступительные музыкальные аккорды отдаются в душе лёгким волнением. По спине бегут мурашки от торжественности открытия Чемпионата.

– Добрый день, уважаемые судьи, участники и зрители, – комментатор соревнований начинает свою работу. – Мы очень рады вас видеть в этом прекрасном Дворце спорта, рады что, несмотря на перенос сроков соревнований, все заявленные спортсмены согласились принять участие в сегодняшнем спортивном мероприятии, а зрители нашли время, чтобы поддержать наших участников. На трибунах сегодня нет ни одного свободного места, участники уже готовы выйти на паркет, поэтому мы начинаем Чемпионат области по спортивным бальным танцам по программе двоеборье.

Снова звучит музыка, зрители поднимаются со своих мест, аплодисментами поддерживая нас.

– Победители сегодняшних соревнований будут представлять нашу область на Чемпионате России. Желаем всем участникам удачи. В Чемпионате принимают участие тридцать пар, которые разделены на три захода по десять пар в каждом. Я приглашаю на паркет дуэты первого захода. Танец, которым откроется чемпионат в Европейской программе, будет медленный вальс.

Мы с Пашей согласно жеребьевке вошли в состав второго захода, а наши постоянные соперники Вероника Данилова и Олег Романов, оказались в первой.

– Нервничаешь? – тихо спрашивает Паша, обнимая меня за талию.

– Ты же знаешь, я никогда не нервничаю.

И это правда, во время соревнований я максимально собрана.

Сейчас всё внимание приковано к Даниловой и Романову, которые идеально вращаются по паркету согласно линии танца. На ней великолепно смотрится кроваво-красное платье. Не намек ли это, что борьба у нас будет жёсткой? На мне платье чёрного цвета, одно из самых любимых мною. В нём я выиграла свой первый Чемпионат Европы.

– Аплодисменты дуэтам первого захода. Мы встречаем второй заход.

– Удачи, ребята, – шепчет тренер, провожая нас на первый танец.

Выходя на паркет, я сцепляюсь с Вероникой взглядами. Вот ни о чём добром её глазища мне не говорят. Надеюсь, она меня не прокляла.

Паша встаёт лицом к центру площадки по танцевальной линии, я спиной к основному залу, с левой ноги, отступаю немного назад. Располагаем руки в «замок». Медленный вальс один из самых любимых танцев Павла, поэтому безоговорочно вверяю себя в его руки. И не зря. Думаю, судей мы не разочаровали, а вот Данилову наоборот. Она точно так же, как и мы пару минут назад, следит за танцем соперников, то есть за нами. И то, что она видит, ей не нравится.

– Молодцы мои, – с улыбкой нас встречает тренер.

Пока танцуют другие пары, я быстро ныряю в телефон. Папа почему так и не ответил на моё сообщение, и впервые в жизни не пожелал мне удачи. Немного расстроившись, я опускаю руку, держа в ней гаджет. Ирина Витальевна строго смотрит на меня, она не разрешает брать телефоны с собой на соревнования. И поэтому совершенно ожидаемо она протягивает руку, в которую я вкладываю свой смартфон. Что ж, позвоню после.

– Большое спасибо, – снова говорит ведущий. – Прекрасное начало соревнований. Напоминаю, это был медленный вальс. На паркет снова приглашаются пары первого захода. Танго.

Танго – это танец Вероники, в прочем, как и все танцы европейской программы, а вот я больше предпочитаю латину. Хотя и в европейской я не уступаю ей, благодаря упорству и упрямству. Танго – страстный танец, и то, что между Вероникой и Олегом есть отношения, положительно влияет на эмоциональную составляющую танца. Я очень боюсь, что мы с Пашкой в свете последних событий не сможем отключиться от реальности. С этим ощущением я выхожу на паркет. Паша внимательно сканирует меня взглядом, а затем улыбается, разряжая тем самым обстановку между нами. Зазвучала музыка. Мы снова с Павлом слились в танце, забывая обо всём, что находится за пределами паркета.

– Ну как? – спрашиваю я у Ирины Витальевны.

– Великолепно. Я очень переживала, ведь вы в последнее время с танго на «вы». Но выступили замечательно.

– Спасибо, – целую в щёку партнера.

– Пить будешь? – спрашивает он, открывая бутылку с водой.

– Нет, не хочу.

– На очереди венский вальс. Приглашаю пары на паркет.

– О, венский я люблю, – улыбаюсь я, этому танцу я научила папу. Мы танцевали его на моём выпускном балу в школе. – Ирина Витальевна, мой телефон не звонил?

– Нет.

– Ясно, – разочарованно говорю я.

Мимо проходит Олег, подмигнув мне, он встречает свою партнёршу у входа на паркет.

– Это что сейчас было? – интересуется Паша.

– Понятия не имею, – Паша продолжает буравить меня взглядом. – Честно.

– Ребята, спокойнее, – советует нам тренер. – Сосредоточьтесь на вальсе. Вас уже приглашают. На паркет, живо.

Последующий медленный фокстрот мы тоже оттанцевали идеально, а вот Романов немного сбился с ритма. За что Вероника его чуть не убила взглядом. Выходя с паркета, она намеренно толкнула плечом Пашку. Ну надо было ей выплеснуть злость. Паша, проводив её взглядом, вернул своё внимание мне.

Квикстеп не задался уже у нас.

– Спокойно, Лера, – встречает нас Морозова у кромки паркета. Она, как и я расстроена, недоумевая, смотрит на Пашу. А я нет, я повернулась к нему спиной. Нужно заглушить колыхающиеся во мне негативные эмоции. Сжимаю кулаки до того момента, как ногти врезаются в кожу ладони.

Мы столкнулись с другой парой. Глупо и нелепо. И это ошибка Маркова. Именно партнёр всегда управляет парой и он должен, он обязан уходить от столкновений. А Паша не то что не ушёл от столкновения, он буквально впечатал меня в другую пару. Я сильно ударилась спиной о локоть соперника. Мне с трудом удаётся держать лицо и улыбаться сейчас. Ведь Вероника смотрит на меня с явным превосходством.

– Извини, – шепчет Паша, проводя ладонью по моей спине.

– Разговоры потом. Пошли переодеваться.

Европейская программа окончена. Впереди латиноамериканская. Назло соперникам, которые жаждут разборок и ссоры, беру Пашку под руку. Мы вместе уходим на перерыв.

***

– Ну, и занудой ты стал, – сокрушается Алина, закрывая за нами входную дверь.

Мы сбежали из рестораны. Поздравительная часть окончена, началась развлекательная. Три медленных танца я посвятил маме, ещё два её подругам и на этом сдался. Сестра, сжалившись надо мной, буквально выхватила меня из рук ещё одной престарелой дамы. В процессе танца мы целенаправленно шли к выходу из зала, и, не дожидаясь окончания музыки, поспешно покинули ресторан.

– Не спорю, – признаюсь я. – Разучился развлекаться.

– Чай пить будешь? – ехидно улыбаясь, смотрит на меня. – С тортом.

– Дома есть торт?

– Я из ресторана прихватила пару кусочков.

– Когда ты успела? – удивлённо приподнимаю брови.

– Я планировала наш побег, – гордо сообщает она мне.

– Зачёт за стратегию, – мышление младшей сестры мне всегда нравилось. – Чай с тортом – это то, что надо.

– Может, тебе разогреть жаркое? Ты ведь даже поесть не успел, мамины подруги облепили тебя со всех сторон, закидали вопросами и не только.

– Что ты имеешь ввиду?

– А то ты не заметил, как мамина ученица крутилась около тебя. И ножку на ножку изящно положит, и язычком проведёт по кромке бокала, и …

– Хватит. Спасибо, что спасла меня.

– Ну, так как, жаркое или чай?

– Чая будет достаточно.

Мы проходим вдвоём в маленькую уютную кухню, я завариваю чай, сестра приносит из машины упакованный в контейнер торт.

– Почему ты до сих пор один? – спрашивает сестра как раз в тот момент, когда я делаю первый глоток обжигающего чая.

– Со мной сложно, – отвечаю я, не желаю вдаваться в подробности.

– Никогда не влюблялся? – она садится рядом со мной, мы соприкасаемся плечами.

– В школе, наверно. Не помню.

– Жаль, – она раскладывает торт по тарелочкам.

– Очень аппетитно выглядит.

– С клубникой и творожным кремом. Мой любимый.

– А ты любишь этого Егора? – осторожно спрашиваю я.

– Думала, да. А сегодня посмотрела на него и абсолютно ничего не испытала. Я поняла, что не ревновала его, а просто злилась, что он предпочёл сестру. Но я очень рада, что от этих отношений пострадало моё самолюбие, а не сердце.

– Арина выглядит счастливой.

– Я заметила. Она очень изменилась, светится будто изнутри. И он стал другим. Порхает над ней, как шмель над цветочком. Ко мне он так не относился.

– Зависть – плохое чувство.

– Совершенно с тобой согласна. Давай выпьем, – поднимает кружку с чаем, – за то, чтобы и на меня когда-нибудь кто-нибудь также смотрел.

Мы чёкаемся чашками с чаем, я обнимаю сестру за плечи, крепко целую в макушку.

– Всё у тебя будет замечательно. Я уверен.

– Я очень по тебе скучала, – признается она, прижимаясь ко мне, обнимая за талию.

– Я тоже, – кушая торт, я задумываюсь над одним вопросом, который хочу решить незамедлительно. – Алин.

– Что?

– Мама сказала, что ты бросила академию.

– Медицина – не моё, – мама тоже так говорила, когда Алина поступала в мед. академию. Но мама не стала настаивать, решила подождать и оказалась права. Алина сама пришла к этому выводу.

– Чем бы ты хотела заниматься?

– Хочу быть как ты, директором.

– Это сложная миссия. Но я могу посодействовать, если ты хочешь попробовать себя в менеджменте.

– Серьёзно? – её глаза загораются от предвкушения.

– Поехали со мной в Японию. Поступишь в бизнес-школу. На практику устрою в свою фирму. Потом обеспечу рабочим местом. Детей у меня нет, ты отличный приемник. Родная кровь. Я научу тебя всему, что знаю сам.

– Дети дело не хитрое, главное однажды забыть натянуть презерватив.

– Алина, я серьёзно.

– Я бы с радостью. Только, как мама тут одна справляться будет.

– С ней останется Арина. И думаю, мама будет только рада, что ты устроишься в жизни. Здесь для тебя нет перспектив. У тебя мышление масштабнее, чем этот город может дать. Тебе всё равно придётся уехать. В Японии есть я, мой опыт и поддержка. В другом городе или стране ты будешь одна без перспектив, и повторюсь, без поддержки.

– Я очень хочу поехать, – признаётся она. – Но не дам тебе согласия, пока не поговорю с мамой.

– Договорились, – свой кусок торта я уже съел, поэтому краду кусочек с её тарелки.

– Так нечестно, – восклицает она, пытаясь отобрать кусочек, но я успеваю запихать его в рот. – Сладкоежка. Надо было больше торта брать.

– Надо было, – смеюсь я, охотясь за остатками торта в её тарелке.

– Не дам.

– Разве ты не на диете? Девушкам нельзя есть сладкое после шести.

– Не заговаривай мне зубы, – хохоча она, пытается отбиться от меня.

Нашу борьбу ложками прерывает сотовый. Приходит уведомление о входящем сообщении. Пока я тянусь за телефоном, Алина быстро запихивает в свой рот торт, победно улыбаясь. Открываю мессенджер. Ирина Витальевна отправила видео. Открываю файл.

– Танцы? – спрашивает сестра, заинтересованно пододвигаясь ко мне поближе.

– У Валерии соревнования сегодня.

– А Валерия это кто? – внимательно смотрит на меня Алина.

– Валерия – это дочь моего друга Стаса. Он сейчас в Германии на лечении, готовится к операции. Я присматриваю за его дочерью.

– Хорошо присматриваешь? – играя бровями, интересуется она.

– Не очень, – вспоминаю ночь, когда она не ночевала дома.

– И где она? – смотрит на экран любопытная сестра.

– Вот, в золотом платье. Если это можно назвать платьем.

– Ревнуешь?

– Я? Нет, конечно. С чего ты взяла?

– Я бы на твоём месте ревновала, – обыденно говорит она, смотря на Леру. – Она красивая.

– Очень, – неожиданно даже для себя произношу это слово, естественно, сестра тут же начинает лукаво улыбаться. – Что это за танец? – меняю вектор разговора.

– Самба, – отвечает мне Алина. – Какой ритм. Как она крутит бёдрами, ты только глянь.

Я вижу, и мне не очень это нравится. Точнее очень нравится, но не нравится, что рядом с её бёдрами трётся этот парнишка.

– Напомни, почему ты бросила танцы?

– Потому, что пошла туда исключительно ради парня. Мне ж очень нравился Ромка Соболев. Он позвал, я побежала. А потом когда он мне сказал, что хочет танцевать с Петровой, я устранилась. И не только из пары, а из танцев вообще. Зря. Сейчас может вот также в соревнованиях участвовала.

Видео заканчивается.

– Ещё чаю? – спрашивает сестра.

– Нет, пожалуй я пойду прилягу.

– Старпёр, – летит мне в спину. – «Пойду прилягу», покряхти ещё.

– Алинка.

– Ну, посиди со мной. Поболтаем.

– О чём будем беседовать? – возвращаюсь на свой стул. Она быстро наполняет мою кружку.

– О Валерии, например.

– Нет, Алина, о ней мы говорить не будем. Между нами нет того, что ты себе нафантазировала. Она мне как дочь.

– На дочерей так не смотрят.

– А как я смотрел?

– С интересом.

– Тебе показалось.

– Я тебя не осуждаю: она молодая, красивая. И ты у нас красавчик. Хоть и старше её. Кстати, сколько лет у вас разницы?

– Не считал. Между нами ничего нет, кроме …

– Она тебя бесит?

– Да.

– Это первый признак твоей заинтересованности. От ненависти до любви один шаг.

– Всё, я спать.

Не успеваю встать со стула, как телефон снова оживает. Я включаю очередное видео.

– Финальный танец латиноамериканской программы – джайф, – вещает голос за кадром. – Если ребята станцуют идеально, мы можем рассчитывать на золото, даже не смотря на Пашину ошибку в квикстепе, – комментирует для меня Ирина Витальевна.

Мы внимательно с сестрой следим за движениями Леры и Павла, забыв о только что произошедшей между нами перепалке. Очень ритмично они танцуют. Мы с Алинкой в такт музыки невольно двигаем телами, предвкушая победу. Но всё меняется в один миг. Даже музыку останавливают. Видео обрывается.

– Что сейчас произошло? – в шоке смотрю на потухший экран.

– Она упала, – шепчет Алина, выхватывая мой телефон из рук.

– Что ты делаешь?

– Ищу прямую трансляцию в интернете. По-моему это, – покусывая нижнюю губу от волнения, сестра переходит по указанной ссылке.

– Что там?

– Показывают повтор падения в замедленной съёмке.

– И? Она поскользнулась?

– Хуже. Партнёр поставил ей подножку.

***

Хромая, выхожу из мед. кабинета. Ирина Витальевна взволнованно ожидает меня у дверей. Павла нет, к моему удивлению.

– Как ты, девочка моя? – подходит она ко мне, прижимает к себе.

– Растяжение. А где Паша? – оглядывая пустой коридор, спрашиваю я.

– Он… он. Я не знаю, – растерянно произносит она.

Всё было в такой суматохе, что я даже не заметила, и лишь только сейчас вспомнила, что не Паша нёс меня на руках в медицинский кабинет. Это был Олег Романов, он мгновенно выскочил на паркет и подхватил меня на руки.

– Давай я тебя провожу в комнату, ты переоденешься, – предлагает Морозова.

– Мы проиграли, – тихо произношу я.

– Выиграете в другой раз. Самое главное, что руки, ноги целы.

– Ирина Витальевна, я сама дойду, – останавливаю её за руку.

– Уверена?

– Да. Хочу побыть одной.

– Звони, если я тебе понадоблюсь.

– Обязательно.

Не знаю, какая сила меня дёрнула, но вместо своей комнаты я иду к Даниловой. Хочу поздравить с победой, ведь она так долго ждала этого момента. Дверь не заперта, и я медленно приоткрываю её. Сразу захотелось прикрыть её обратно, так как развернувшееся действо в комнате можно отнести к рейтингу двадцать один плюс. Отличный способ отпраздновать победу. Так торопились отметить, что даже дверь не закрыли, вот это страсть. Даже не заметили, что уже не одни. Опускаю глаза вниз, прикрываю дверь.

Пить очень хочется, плетусь к кулеру, что расположен в середине коридора.

– О, Лера, как ты? Как нога?

Обескуражено застываю с бокалом воды. Ко мне подходит Олег Романов.

– Рас-тя-же-ние, – говорю я, косясь на дверь в комнату Вероники. Если Олег тут, то кто тогда там так усердно вдалбливается в Данилову. – Спасибо, что донёс до медиков.

– Не благодари. Я, если честно, очень испугался, когда ты так грохнулась.

– Поздравляю с победой.

– Хоть ты не лицемерь, хватит с меня всех остальных. Если бы ты не упала, мы бы не получили первое место. Для меня эта победа нечестная. И радости я не испытываю.

– Зато Вероника наверно счастлива?

– Она да. Счастлива.

– Ты к ней идёшь?

– Нет. Она уехала с девчонками праздновать. А я вот решил отлежаться, в телик потупить.

– Ясно, – я отворачиваюсь от него, чтобы выбросить одноразовый стаканчик.

– Лер, сейчас много шепчутся по поводу твоего падения. Не слушай никого.

– Не поняла?

– Некоторые считают, что Пашка намеренно … дал тебе упасть.

– Ты тоже так считаешь?

– Нет. Я верю, что это вышло случайно. Он не мог так с тобой поступить.

Признаюсь, первая моя мысль тоже была о том, что он не оступился. Но потом убедила себя в обратном, ведь мы же пара, и если проиграла я, значит и он тоже. Зачем ему самого себя топить? Зачем лишать себя золотой медали?

– Ну, я пойду, – говорит Олег, бросая взгляд на мою ногу.

– Увидимся ещё.

– Обязательно, – неожиданно для меня он целует меня в щёку. – Ногу береги.

Олег уходит, а я продолжаю смотреть на эту злополучную комнату. Любопытство родилось наверно ещё раньше моего упрямства. Я не могу пройти мимо. Я хочу обломать ей этот праздник. Я тут почти с переломом, а она там ахает и охает, причём не со своим парнем. Ну, любопытно мне кто этот любовничек? Достала она меня своими поддевками, появился шанс держать её на приличном расстоянии от меня. Ведь если она будет знать, что я в курсе её секрета, то перестанет меня постоянно цеплять. К тому же она сама виновата, закрываться надо. Недолго думая, распахиваю дверь и включаю свет, ударив по выключателю. Она сидит на комоде, а между её ног со спущенными брюками – Пашка. Вот это сюрприз. Для меня. Мой Паша. Паша, который всегда называл её сукой, стервой, сейчас смачно целует её губы. Целовал, сейчас он испуганно смотрит на меня, прикрывая рукой свой оголившийся пах. Она же даже не сдвинулась с места, нагло смотрит на меня, вытирая размазанную губную помаду.

– Ну, теперь мне хотя бы понятен мотив твоего поступка, – горько говорю я, смотря в его глаза.

Всё встает на свои места. Он слил меня. С мольбой смотрю ему в глаза, чтобы возразил, чтобы сказал, что эти два события никак не связаны. Но нет. Он даже не отпирается. Осознание собственной глупости бьёт спазмом в живот. Разворачиваюсь, иду прочь, не закрывая за собой дверь.

– Ты сама в этом виновата, – летит мне в спину.

– Дурак! – я возвращаюсь в комнату, к этому моменту он успевает застегнуть ширинку. – Она же использовала тебя, чтобы победить. Ты же дисквалифицирован. Ради чего ты угробил себя, нас? Ради секса? С ней?

– Мне похер на дисквалификацию. Я завязываю с танцами. Отец отправляет меня в Австралию, я возглавлю новый филиал, – его отец всегда был против того, что его сын занимается танцами. Видимо всё-таки придумал план, как отвадить сына от спорта.

– Тебе я давал последний шанс в мой день рождения, – он говорит о нашем несостоявшемся сексе при Даниловой, неужели она обо всём знает, неужели он обсуждал с ней меня. – Если бы ты тогда повела себя правильно, сейчас бы стояла на пьедестале.

Теряюсь от его наглости, даже не могу подобрать слов, чтобы ответить. Только лишь смотрю на него и не узнаю. Вообще не узнаю. Где тот парень, который пару дней назад признавался мне в любви? Неужели он играл со мной, чтобы привести к победе Данилову. Ведь ударил в спину в самый последний момент, когда я уже была уверена, что победа моя. Это низко, подло, бесчеловечно. За что? За то, что не дала. Говорить больше не о чем. Хочу уйти. Только вот на прощание бью ладошкой по его лицу. Он не ожидал пощечины, был уверен, что раздавил меня окончательно, думал, что я в слезах отсюда убегу. Не дождутся они моих слёз. Опешив, проводит ладонью по краснеющей щеке.

– Когда-нибудь ты пожалеешь о своём поступке. Земля круглая, бумеранг к тебе ещё вернётся. Она предаст тебя. Дело лишь во времени. Так что не расслабляйся. Жди, – улыбка с его лица сходит и показное превосходство лопается, как воздушный шарик.

Всё. Эмоций для этой парочки у меня больше нет. Никаких. Стараясь не хромать, дохожу до комнаты с королевской осанкой и гордо поднятой головой.

Захожу к себе, содрогаясь от накатывающихся слёз – слёз физической боли в ноге, слёз обиды и разочарования. Прикусив щеку, не позволяю себе эту слабость. Не здесь, только не при них. Не в этом здании.

Воспользовавшись папиной кредиткой, снимаю номер в отеле, в который меня увозит такси. Обессиленно опускаю сумку у дверей, прохожу в просторный номер. Сажусь на пол, опираясь спиной на кровать. Закрываю глаза. Вот сейчас бы поплакать, да только слёз нет. Мы познакомились с Пашкой, когда нам обоим было по восемь лет. Он был таким удивительно позитивным и открытым парнем, никогда не позволял мне отчаиваться. Мы столько лет с ним карабкались к победам, переживали поражения, тренировались до потери сознания. Ведь он был для меня одним из самых близких людей, кем-то особенным в моей жизни.

Я потеряла счёт времени, моё тело затекло, а я продолжаю сидеть и словно мазохистка раню себя воспоминаниями. За столько лет их поднакопилось в моей памяти не мало.

Дверь номера открывается. Наверно, пришла горничная. Я не повесила табличку, чтобы не беспокоили. Надо попросить, чтобы зашли завтра. Приближающиеся шаги тяжёлые, мужские. Да, точно. Туфли мужские. В горничные принимают мужчин? Медленно поднимаю глаза вверх. Ого, какой неожиданный гость.

– Только не надо меня жалеть.

***

Не говоря ни слова, присаживаюсь с ней рядом. Её уставшая голова тут же падает мне на плечо, осторожно обнимаю девушку за плечи.

– Ты была великолепна, – шепчу я.

– Ты видел? – удивлённо спрашивает она.

– Пару танцев.

– Последний?

– Да.

– И как это смотрелось со стороны? Я хоть не как мешок картошки упала?

– Лерочка, не надо.

– Я… я.

Подбородок задрожал, и по щеке побежала первая слеза.

– Позволь себе сейчас быть слабой, – шепчу, проводя рукой по волосам. – Со мной можно.

Всхлипы становятся громче, а рубашка намокает от её слез. Она отпускает себя. Рыдает, выплескивая накопившуюся обиду. Всё что я могу сделать в этой ситуации – это прижать её к себе сильнее.

– Извини, я тебе рубашку испачкала, – успокоившись, произносит она.

Опускаю взгляд. Да, рубашка безнадежно испорчена. А я выбежал из дома, даже не позаботившись о том, чтобы захватить с собой хоть какие-то вещи.

– Не хочешь сходить в душ? – спрашиваю, смотря на идеально уложенную прическу. Интересно сколько флаконов лака потребовалось, чтобы так зафиксировать волосы. Ни один волосочек не выбился из причёски.

– Пожалуй, схожу, – соглашается она.

Помогаю подняться.

– Что? – интересуюсь я, смотря на забинтованную ногу.

– Растяжение.

– Помочь дойти?

– Нет, я сама.

Но я всё же следую за ней, чтобы подстраховать. И лишь когда перед моим носом закрывается дверь, отступаю. Пока Лера в душе, сдаю рубашку в химчистку при отеле. Заказываю ужин в номер, звоню сестре – она единственная знает, куда и зачем я сорвался.

– Игорь, помоги, пожалуйста.

Заканчиваю разговор с Алиной и иду на голос Валерии. Девушка лежит на постели в белоснежном махровом халате. Волосы влажные и с кончиков ещё капает вода.

– Можешь мне ногу забинтовать?

Не сразу замечаю в её руке эластичный бинт. Перевожу взгляд от её лица к руке.

– Конечно.

Сажусь на кровать, аккуратно перемещаю её ножку себе на колени. Провожу ладонью от щиколотки до колена. Огромный синяк отнюдь не украшает эту изящную ножку. Пока я забинтовываю её ногу, она с интересом разглядывает меня. Мне неловко сидеть перед ней с голым торсом, тем более, когда она так открыто пялится на меня.

– Спасибо, – шепчет Лера, как только я заканчиваю.

После я сбегаю в душ, после которого тоже надеваю халат. В номер стучат практически сразу, как только я выхожу из ванной комнаты.

– Это ужин принесли, – поясняю я Валерии.

Ужинаем мы прямо в кровати. Я присаживаюсь с другой стороны кровати, тарелки ставлю по центру, между нами.

– Как ты узнал, что я здесь? – интересуется она, попивая сок из трубочки.

– Мне пришло сообщение из банка, твой отец сделал переадресацию на мой номер.

– Зачем ты приехал?

– Я не мог оставить тебя одну в такой момент.

– Я не ожидала тебя увидеть.

– Я сам от себя не ожидал. Но я здесь.

– Я рада.

Пауза между нами затягивается. Сейчас надо либо целовать, либо прощаться.

– Пора спать. Давай я тебя помогу лечь поудобнее.

Убираю тарелки с кровати, плед тоже снимаю, помогаю забраться ей под одеяло.

– Спи, – говорю я, выключая свет лампы. Так хочется наклониться и поцеловать, хотя бы в щёку. Но я торможу себя в этом порыве.

– А ты? Где спать будешь ты?

– В гостиной. На диване.

Выключаю свет и оставляю Валерию в спальне, она зарывается в пуховое одеяло, практически по самую макушку. Смешная. В гостиной укладываюсь на диван, накрываясь пледом, который забрал в спальне. Сон не идёт, тихонько включаю телевизор. Нахожу на одном из каналов добрый советский фильм про любовь. Ещё черно-белый. Погружаюсь в знакомый сюжет.

Не сразу замечаю, что Лера подходит ко мне.

– Мне не спится, – шепчет она, слегка краснея.

– Садись, – приглашаю к себе, отодвигаясь немного.

Но вместо дивана она садится на мои колени. Неожиданно. Даже не понимаю, как реагировать. Она обвивает мою шею ручками, а мои на мгновение замирают в воздухе, опускаю ладони на её талию. Её носик утыкается в мою шею. Она прерывисто дышит и мне немного щекотно, но при этом безумно приятно и комфортно. Да, мне комфортно рядом с ней. Её близость не напрягает. Совсем наоборот, хочется прижать её крепче. Она быстро засыпает в моих руках. Тело расслабляется, а голова падает на моё плечо. Подхватываю её на руки и несу в спальню. Осторожно, чтобы не разбудить, кладу на постель. Поправляю подол халатика, что спал с ножки. Закрываю девушку одеялом.

– Не уходи, – шепчет она. И не понятно, то ли во сне, то ли мне адресована эта просьба.

Делаю шаг назад. И ещё один. В гостиной выключаю телевизор. Подхожу к панорамному окну. Смотрю на ночной город. А потом быстрыми шагами, чтобы не передумать иду в спальню. К ней.