Соблазнить за 13 дней

Глава 15 День одиннадцатый или завтрак в постель и не только…

Просыпаюсь от того, что чувствую на себе тяжелый взгляд. Открываю глаза и вижу маму, она стоит у приоткрытой двери в растерянности.

– Хотела пригласить тебя к завтраку, ты проспал, – тихо говорит она, с осуждением смотря на спящую в моей постели Валерию. – Извини, я не знала, что ты не один.

Мама закрывает за собой дверь, а я, ругая себя за то, что не запер дверь на ключ, поднимаюсь с постели. Но перед этим нежно целую выглянувшее из под одеяла плечико моей девочки. Пусть поспит ещё. Стараясь не разбудить, выхожу из комнаты.

Мама, демонстративно не обращает на меня внимания, разливает чай по кружкам. Она так делала, когда злилась на меня за плохое поведение в школе. Как давно она так не делала, даже ностальгия царапнула сердце. Сажусь за стол, слежу глазами за её хаотичными движениями, то откроет шкаф, ничего из него не взяв, закроет, то возьмёт что-то, покрутит в руках и уберёт.

– Мам, не молчи, – не выдерживаю я возникшего напряжения между нами.

– Ты взрослый мальчик, сам знаешь, как тебе жить, – отвечает она, старая избегать прямого взгляда.

– Но я твой сын, хоть и взрослый, – хотел добавить, что её мнение мне очень важно, но не стал, так как от её мнения в этой ситуации ничего не зависит.

Я не изменю своё решение быть с Лерой только лишь потому, что мама против. Я вывожу маму на разговор только для того, чтобы она выговорилась и хоть немного меня поняла.

– Она тебе не пара.

Я ждал этих слов. Я не виню её за них. Она права, в её системе ценностей подобные отношения за гранью морали.

– Я люблю её.

Не задумываясь, легко произношу эти три слова. И это правда. Я не знаю, когда влюбился в неё. Может, когда искал её по моргам и больницам. Может, когда мчался к ней в другой город, чтобы поддержать. Может, когда она плакала на моём плече, а мне хотелось сделать всё, чтобы больше никогда не видеть её в подобном состоянии. А может сегодня ночью, когда понял, что хочу радовать и баловать эту девочку, что мне не нужен с ней обычный механический секс, я хочу дарить ей эмоции, душу.

– Уверен, что это любовь, а не гормоны? – она, наконец, останавливается и садится на стул напротив меня.

– Я взрослый мужчина, и сексуальное влечение могу отличить от чувств. Мне тут тепло, – накрываю свою грудь ладонью.

– Я не буду лгать тебе, я выбита из колеи. Я не ожидала такого поворота. Ей девятнадцать. Пятнадцать лет разницы – слишком много.

– Не сорок же, – парирую я.

– Я понимаю, почему ты увлекся ею: она молода, красива, полна жизни и энергии. Держать в своих объятиях упругое тело – это эстетическое наслаждение. И даже выбор этой девочки я тоже понимаю, ты мужчина состоявшийся, со стержнем внутри. И твой опыт жизненный и сексуальный сейчас является преимуществом в сравнении с её сверстниками. Но это только сейчас, а что будет потом? Через двадцать лет? Её сексуальность будет на пике, а ты…

– Стану дряхлым стариком?

– Эти отношения разобьют твоё сердце.

– Пусть это будет через двадцать лет, чем сейчас. Я не хочу жить и принимать решения в настоящем, думая о том, что будет когда-нибудь в будущем. Я может, и не доживу до этого. Тогда зачем об этом задумываться? Зачем загонять себя в рамки, которые никому не нужны. Я впервые в жизни засыпал вчера с ощущением полного счастья внутри и проснулся с этим же чувством. И причина этому эта девочка.

– А ты не боишься, что спустя годы эта девочка скажет тебе, что она потратила на тебя свою молодость?

– Боюсь, конечно. Но в моих силах сделать так, чтобы она даже не подумала об этом. И возраст тут совсем не причём. Её сверстники сейчас развращены, потребительское отношение к женщине считается нормой, в их поступках и словах нет ни заботы, ни уважения к девушке, что находится рядом. Вот такому она может сказать, что потратила с ним лучшие годы жизни, когда спустя несколько лет брака застукает его на молоденькой секретарше. Я же хочу посвятить свою жизнь одной женщине, и я осознаю груз ответственности за это решение.

– Прости меня за то, что я сказала, – она берёт мою ладонь и гладит дрожащими пальцами. – Это материнская забота.

– Я знаю, мам. Прошу, не отталкивай её, даже если ты считаешь, что она мне не подходит.

– Валерия – хорошая девочка, воспитанная, утончённая, ухоженная. Она мне понравилась. Но я так боюсь… Господи, какая же я дура, мой сын влюбился, а я ворчу, – материнские глаза наполняются слезами, которые я заботливо вытираю. – Я буду только рада, если у вас сложится.

– Спасибо, мама.

– Завтракать будешь или подождёшь девчонок? – она встаёт со стула и подходит к плите.

– Мам, а где у нас столик маленький?

– Завтрак в постель, – улыбаясь, догадывается мама.

– Думаешь не надо?

– А ты романтик. Возьми на веранде.

Из старого шкафа достаю деревянный столик, краска на нём немного облупилась от времени. Мама эту неприглядность закрывает красивой салфеткой.

– Твой папа частенько баловал меня завтраками в постель, он любил будить меня ароматом свежего кофе и омлета с овощами. Он делал его превосходно, до сих пор не могу научиться делать так же. Столько лет прошло, а я его вкус до сих пор помню.

– Не грусти, мам.

– Это приятные воспоминания, не волнуйся. Давай я помогу накрыть тебе столик. Наливай кофе, а я положу вафли.

Две кружки кофе: один черный, второй со сливками, тарелка с вафлями, розетки, наполненные сгущенным молоком и вареньем.

– Погоди, я сейчас, – мама убегает прочь из кухни, а через пять минут появляется, держа в руке белоснежную розу. Поставив цветок в высокий стаканчик для сока, она одобрительно кивает. – А ты смотришься с этой штукой в руках. Иди, буди свою принцессу.

Никогда не таскал в постель еду, ни для женщины, ни для самого себя. Для меня крошки в постели – это катастрофа. Почему-то сейчас я об этом даже не задумываюсь. Пусть хоть все вафли раскрошит по кровати, не замечу.

– Ого, какой мужчина, – удивлённо шепчет сестра, встречая меня на последней ступени лестницы. – Это мне? – взглядом показывает на поднос и улыбается.

– Ты же знаешь, что нет. Помоги, дверь открой.

– Счастливые… – с ноткой зависти говорит Алина, открывает дверь в мою комнату, а затем следом за мной прикрывает её.

Валерия спит в той же позе, в которой я её оставил. Аккуратно ставлю столик на пол, сам забираюсь на постель.

– Доброе утро, – шепчу я, целуя ушко.

Как же хочется её сейчас затискать.

Она пытается закрыться с головой одеялом, но я не позволяю ей ускользнуть от меня. Обхватив за талию, прижимаю к себе.

– Ты улыбалась во сне. Скажи, что тебе снилось?

– Не скажу, – не открывая глаз, отвечает Лера.

– Почему? – целую шею, спускаясь вниз.

– Это моё личное.

– Я понял. Сон эротический, – улыбаясь, продолжаю покрывать её тело поцелуями.

– Не скажу.

– Очень надеюсь, что в главной роли был я.

– Игорь! – смущенно возмущается она, пытаясь выбраться из моих объятий. – Сколько время? – будто опомнившись, спрашивает она.

– Почти полдень.

– Полдень? А как мне сейчас из твоей комнаты…

– Увы, к твоему сожалению и моему облегчению, о нашей тайной связи все знают.

– Что? – краснея, девочка испуганно озирается по сторонам.

– Расслабься. Материнское благословение я получил за нас обоих. Ты проспала.

– Боже, как мне показаться ей на глаза, – сокрушается Валерия.

– Желательно очень счастливой. Ты же счастлива? Не жалеешь о том, что произошло ночью?

– Нет.

– Нет, – сейчас я немного напрягаюсь. – Это ответ на какой вопрос?

– На второй. Не жалею и я счастлива.

Она сама обхватывает мою шею и целует в губы. Боже, как мне нравятся эти сочные губы.

Прерываю поцелуй, хоть и не хочется.

– Голодна?

– Очень.

– Тогда завтрак, – наклоняюсь, беру столик и поднимаю его на кровать.

– Ничего себе, – ошеломлённо произносит она.

Мне удалось её поразить.

Взяв в руку розу, она вдыхает её аромат, незаметно целует лепестки.

Я не один тут романтик, оказывается.

Макаю вафлю в варенье и подношу к её ротику, она, улыбаясь, откусывает кусочек.

Затем она делает так же, взяв другую вафлю. Я с удовольствием съедаю, осознавая, что готов даже яд принять из её рук.

***

Как я не оттягивала этот момент, но он настаёт. Нам пришлось выйти из спальни и спуститься на первый этаж. Ноги, словно ватные, медленно шагают по ступеням. Игорь крепко держит меня за руку. Безумно неловко и стыдно за то, что сама забралась в его постель, и это в доме его матери. Точнее стыдно за то, что его мама об этом узнала. Вот что его мама обо мне подумала? Наверняка, ничего хорошего.

– Ну, наконец-то, – облегчённо вздыхает Алина, увидев нас первыми. – А мы с мамой уже хотели идти тебя спасать.

– Меня? – смущенно спрашиваю, встречаясь с приветливым взглядом Татьяны Львовны.

Меня немного отпускает от того, что я не вижу в её взгляде осуждения.

– Ага, а то этот медведь затащил тебя в свою берлогу и не выпускает.

Ну да, мы четыре часа провели в комнате, сначала кормили друг друга вафлями, затем пили остывший кофе, а потом лежали, обнявшись, и болтали обо всём на свете.

– Это кто тут медведь? – обнимая сестру, Игорь проходится щекоткой по её бокам.

– Не ты, не ты, – смеётся она.

Игорь отпускает Алину, та тут же отходит от него на пару метров в сторону, не забыв, конечно, показать ему язык. И это так мило. Я единственный ребёнок в семье, впрочем, как и мои подруги. Я никогда не видела таких тёплых и дружеских отношений между родными людьми, мне даже завидно.

– Платье мне помял. Прическу испортил, – ворчит Алина, осматривая себя. – Вот как я сейчас в таком виде пойду?

– Куда собралась? – интересуется брат.

– На свидание, – игриво сообщает его сестрица.

– Да ты что! – лицо брата вмиг становится серьёзным. – Приглашай кавалера к нам, будем знакомиться.

– Ты шутишь? – настороженно спрашивает сестра.

– Нет. Я должен знать, кто он, где живёт, где работает.

– Мам?!

– Ну, ты же сама начала, – смеясь, отвечает хозяйка дома. – Игорь, Алина с подругами идут в кино.

– Точно? – сверлит глазами сестру.

– Точно, – отвечает та.

– А что нас с собой не приглашаешь? Сто лет в кино не был.

– Ну, нет. Ходила я как-то с тобой в кино. Ты ж всех ухажёров распугал тогда. Вот Лерку я могу с собой забрать. Лер, пойдёшь с нами?

Алина широко улыбается, а вот Игорю не до смеха, ему идея с ухажёрами ой как не понравилась. Он сжал челюсть и ждёт моего ответа.

– Нет, не хочу, – отвечаю, не желая провоцировать Игоря и нарушать нашу идиллию.

– За мной уже приехала Ольга, – Алина смотрит на входящее сообщение на телефоне. – Так что пока. Буду поздно.

– Я провожу.

– Ну, проводи, – сдаётся Алина, – Лерочка, – она подходит ко мне, целует в щеку, – до вечера.

Игорь вместе с сестрой уходят, не забывая по дороге подкалывать друг друга. Мы с его мамой остаёмся наедине. Неловко. Мне хочется сквозь землю провалиться под её пристальным взглядом.

– Валерия, не поможешь мне на кухне?

– Конечно, – а разве возможен другой ответ на этот вопрос.

– Есть не хочешь? – интересуется Татьяна Львовна. Открыв воду в кране, она принимается мыть посуду.

– Нет, спасибо. Чем помочь?

– Возьми полотенце, – кивком головы она показывает, где оно лежит.

Как только полотенце оказывается в моих руках, Татьяна Львовна передаёт мне вымытую тарелку. Я тщательно её протираю, и ставлю на стол. Со следующей проделываю то же самое.

– Лер, я могу задать тебе бестактный вопрос?

– Можете, – дрожащим голосом отвечаю я, чуть не выронив из рук мокрую тарелку.

– Тебе нравится мой сын? Ты испытываешь к нему чувства?

– Да, – если бы не испытывала, то не позволила бы ночью ему проделывать со мной эти взрослые штучки.

– Тебя не пугает разница в возрасте?

– Пугает, – признаюсь я.

– Спасибо за честный ответ. Я бы не поверила, если бы ты сказала категоричное «нет».

– Но я не вижу в этом причину для расставания с ним. Я понимаю, что мы из разных поколений, и на многие вещи смотрим противоположно. Уверена, что по этому поводу мы не раз поссоримся, но всё равно я хочу быть рядом с ним.

– В таком случае, позволь мне дать тебе пару советов. Можно?

– Конечно.

Татьяна Львовна выключает воду, встаёт напротив меня. Боже, я сейчас рухну от волнения.

– Ссоры будут, ещё ни одной паре в мире не удалось их избежать. Кричи, бей посуду, рви на кусочки его рубашки, делай что угодно, только не замыкайся и не молчи. Никогда не молчи. Молчание и недосказанности разрушают отношения. Говори ему обо всём: о том, что чувствуешь, о чём думаешь, напоминай, если он перестал дарить тебе цветы, а тебе хочется проснуться от запаха роз. Он любит, он услышит тебя и сделает всё, чтобы исправить ситуацию. Никогда не покидай совместную постель. Когда улягутся страсти и пройдёт обида, придётся возвращаться в спальню. В тот момент он будет там главным, потому что он остался, а ты ушла. Ты должна будешь просить прощения и разрешения вернуться. Если уж совсем будет невыносимо, пусть уходит он спать на диван, а потом возвращается на коленях. Но всё же я советую вести все «боевые действия» в спальне, – подмигнув мне, тихо добавляет. – Постель примиряет, а секс после ссоры невероятно пикантный.

У нас и обычного – то не было. Смущенно краснею.

– И ещё, никогда не посвящай свою жизнь только ему. У тебя обязательно должна быть своя жизнь, личное пространство. Я не говорю сейчас о любовниках, нет. Я говорю о встречах с подругами, увлечениях, хобби. Никогда не держись за мужчину, как бы сильно ты его не любила, не бойся отпустить. Когда мужчина знает, что его женщина прекрасно проживёт и без него, будет делать всё, чтобы не допустить этого «без него».

Вот честно не ожидала таких слов от его матери. Обычно мамы мужей советуют повиноваться их сыну, в рот заглядывать и молча сносить все тяготы. А тут так неожиданно становится тепло от её слов. Она будто моя мама, а не его. Я бросаю полотенце, и обнимаю эту женщину от всей души. Она нежно гладит меня по спине, как дочь. Мне не знакомы такие нежности, у меня не было матери. От переизбытка эмоций, я начинаю плакать.

– Девочки, у вас всё хорошо? – обеспокоенно спрашивает Игорь, входя на кухню.

– Да, – одновременно отвечаем мы.

– Тогда почему вы плачете?

– А женщине разве нужен повод, чтобы поплакать, – подмигнув мне, парирует его мама.

Игорь растерянно смотрит на нас, не решаясь больше ни о чём спрашивать.

– А давайте пить чай, – предлагает Татьяна Львовна. – Лерочка, давай кружки, они вот в этом верхнем ящике.

Как только мы садимся за стол, разговор прерывает звонок сотового. Игорь, извинившись перед нами, уходит на веранду, чтобы поговорить по телефону.

– Ты же понимаешь, что у вас всё серьёзно? – накрывая мою ладонь своей, произносит его мама. – Он для себя уже принял решение.

– Я тоже приняла решение.

– Что ж, тогда у меня для тебя подарок.

Она достаёт из верхнего ящика стола маленькую коробочку и ставит её передо мной.

– Когда родился Игорь, его отец подарил мне два одинаковых кольца. Одно для меня, а второе для его избранницы. Его отец ещё тот романтик был, кстати, Игорь в отца, у него не было желания развивать в себе эту черту, точнее не для кого, но увидев его сегодня с подносом в руках, я поняла, что этот ящик с сюрпризами, наконец, открыт.

Да, Игорь меня очень удивил утренним поступком.

– Я хочу подарить это кольцо тебе.

– Мне? – я смотрю на кольцо в её ладони, и понимаю, что этот момент в моей жизни особенный. – Я даже не знаю, что сказать, – в горле ком.

– Мам, позволь мне?

Я поворачиваю голову и встречаюсь с его взглядом, наполненным нежностью. Игорь забирает кольцо из рук матери, и надевает мне его на безымянный палец. Мама наблюдает за этим будто за таинством, с замиранием дыхания.

– Надо же, размер в размер. И как только Коля угадал! – сквозь слёзы радости говорит Татьяна Львовна, смотря на скромное колечко с маленьким рубином на моём пальце. На её руке такое же.

И, правда, кольцо подошло идеально. Игорь не отпускает мою ладонь, смотрит в мои счастливые глаза.

– Ты выйдешь за меня? – тихо спрашивает он.

Мне кажется, что мои ноги подкашиваются, а сердце сейчас выпрыгнет из груди. Ответить не могу. Волнение и эмоции сковали горло, и я опять плачу. Обхватываю его шею и прижимаюсь к его груди.

– Это да? – улыбаясь, спрашивает он.

В ответ могу лишь кивнуть.

– Ну, и отлично, – прижимая меня к себе, целует мою макушку.

– Дети, это надо отметить. Я приготовлю праздничный ужин, – радостно мама целует нас по очереди.

– Мам, прости, но нам с Лерой придётся сегодня вернуться в Москву.

– Как? – разочарованно спрашивает она.

– Позвонил один из крупных покупателей нашей продукции. Он проездом в Москве, хочет встретиться, обговорить некоторые скидки, при условии, что объём поставок увеличится. Не могу отказать ему в этом. Простите, девчонки, но это работа.

– Я понимаю, сынок. Езжайте, конечно.

– Мы же приедем потом? – спрашиваю я у Игоря, его мама расстроилась, и я не могу на это смотреть, не ощущая боль в сердце.

– Конечно. После возвращения Стаса, мы вернёмся сюда. Проведём вместе мой отпуск, а потом заберём Алину и улетим в Японию.

– Японию? – растерянно спрашиваю я.

Я совсем забыла о том, что мы живём на разных континентах. Моя жизнь круто меняется. И я не жалею об этом. Я только, что сказала «да» на его предложение. Я переезжаю с ним в другую страну. Япония, так Япония. Я согласна!

***

– Уверена, что не хочешь пойти со мной? – спрашивает Игорь, когда я завязываю на его шее галстук.

Партнёр ждёт его в ресторане, и Игорь пригласил меня. Но я утомилась за время перелёта, сейчас нет сил накладывать макияж и напяливать вечернее платье. Он стоит передо мной в костюме, а я в любимом домашнем платье.

– Устала. К тому же, девчонки скоро приедут. Мой день рождения на носу, а я совсем не занимаюсь его подготовкой. Девчонки взяли эту миссию на себя. Неудобно. Пора включаться в процесс.

– Хорошо. Только из дома ни шагу, – строго стреляет в меня взглядом, а мне смешно, с трудом сдерживаю улыбку.

– Обещаю, – кладу ладони на его грудь.

– Я приду поздно, – обняв меня за талию, он целует меня носик, – ложись спать без меня.

– Сегодня твоя очередь пробираться в мою спальню, – мои ладони порхая по его телу поднимаются вверх и смыкаются на шее. Без поцелуя он не уйдет.

– Договорились, – он нежно касается моих губ на несколько секунд, а потом лукаво добавляет, – но с одним условием.

– Каким?

– Ты будешь в постели обнажённой, – шепчет он на ухо так, что по спине бегут мурашки.

– Игорь, не смущай меня, – я убираю руки с его шеи, но его хватка на моей талии становится сильнее. Мне не вырваться.

– Разве после той ночи между нами осталось смущение? – шепчет он, откровенно раздевая меня своим взглядом.

– Да, – округлив глаза, утверждаю я.

– Разрешаю остаться в трусиках, – будто не услышал мой ответ, продолжает он. – И только в них.

– Прозрачная маечка? – пытаюсь договориться.

– Нет, только обнажённое тело, – настаивает он.

– Ну, хорошо. Но учти, в полночь твоя обнажённая принцесса превратится в капусту.

– В тыкву?

– Капусту. Я надену на себя столько вещей, что ты до утра замучаешься меня раздевать.

– Понял. Учту, – теперь он сдерживает смех, хотя у него это очень плохо получается. – Сделаю всё, чтобы не допустить этого превращения.

Он снова целует меня, на этот раз так, что у меня подкашиваются ноги, моё обмякшее тело держат лишь его сильные руки.

– Лерка, я не хочу уходить, – шепчет он, покусывая мочку уха, а его шаловливые ручки забираются под подол платья и накрывают ягодицы.

– Надо, Игорь. Работа прежде всего.

– Скажи, что ты хочешь, чтобы я остался, – севшим от возбуждения голосом просит он.

– Хочу, чтобы ты никуда не уходил, – проговариваю это, смотря в его глаза.

– Постараюсь побыстрее приехать.

Игорь открывает входную дверь и сталкивается с моими девчонками.

– Добрый вечер, девушки.

– Здравствуйте, Игорь Николаевич, – отвечает Полина.

– Добрый вечер, – добавляет Зоя. – Вы уходите?

– Да. Так что не буду мешать вам. Сплетничайте.

Подмигнув мне, Игорь закрывает за собой дверь.

– И как это понимать? – интересуется Зоя.

– Он сделал мне предложение, – сразу выпаливаю я, показывая кольцо на пальце.

– А посолиднее кольцо он подарить не мог? – вместо поздравления говорит рыжая, как говорит Демьян «Змея Особо Ядовитая». – Вроде состоятельный мужик.

– Это кольцо не он выбирал.

– А кто?

– Его отец. Много-много лет назад. Я вам сейчас все расскажу, пойдёмте ко мне в комнату.

Мой монолог длиною почти в час девчонки слушали, стараясь не перебивать.

– Какой он всё-таки мужчина! Я восхищена! – говорит Полина, как только я заканчиваю свой пересказ событий последних дней.

– А ты меня ругала, что я его имя написала.

– Признаю, была не права. Я рада, что не вытянула другое имя.

– Не вытянула бы, – говорит Зоя, мило так улыбаясь.

– Не поняла.

– Там на всех листочках «Игорь» было написано, – признаётся Полина.

Вот заговорщицы! Заваливаю их на кровать, щекочу. Я безумно счастлива.

– Что на счёт дня рождения? – устраиваемся поудобнее на моей кровати. – Мы сняли ресторан, написали приглашения. Вышло сто тридцать шесть штук. Все пригласительные на две персоны. Но мы их не отправили, потому что не определились с темой праздника. Кем ты хочешь быть в этот день?

– Просто счастливой девушкой. Девчонки, простите, но я не хочу праздновать свой день рождения в ресторане. Не хочу шумной тусовки.

– Ну всё, приплыли, – обиженно шепчет Зоя.

– А чего бы ты хотела? – спрашивает Полина, ткнув подругу в бок.

– Игорь сказал, что давно не ходил в кино.

– Кинотеатр – это так банально.

– Нет, я не хочу идти в кинотеатр. Я хочу устроить кинотеатр здесь, дома. Точнее, в саду. Представьте, звездное небо, большой экран, по которому идёт старый черно-белый фильм, возможно немой фильм с Чарли Чаплином в главной роли. Мы с Игорем сидим в креслах – мешках, укрытые одним на двоих тёплым пледом. Обнимаемся, целуемся, пьём горячий глинтвейн.

– Как романтично, – шепчет Поля.

– Значит так, – деловито продолжает Зоя. – Я достаю экран, Полина ищет кресла – мешки. Ты, – указывает на меня острым ноготочком, – выбираешь фильм и не забываешь про плед.

– Вы, правда, не обидитесь, что я не приглашу вас на свой день рождения?

– А кто сказал, что мы его не отметим, – улыбается Зоя. – Ресторан уже заказан, отпразднуем без тебя. Кстати, идея с фильмами Чарли Чаплина мне нравится. Костюмированная вечеринка в стиле тридцатых. Блин, Поля, это ж такие шикарные платья. В ресторане тоже можно будет разместить монитор с фильмами комика.

– Делайте, как хотите. Я всё оплачу.

– А вы с Игорем, если замёрзните в своём саду, присоединяйтесь к нам, – предлагает Полина.

– Не думаю, что Игорь даст ей замёрзнуть, – игриво добавляет Зоя.

***

– Игорь, а поехали в сауну: виски и девочки уже заждались.

Я едва не поперхнулся ужином от этого предложения. Проглатываю кусок мяса, что встал поперёк горла, запивая его бокалом воды.

– Юр, ты наверно забыл, деловые вопросы я решаю всегда на трезвую голову и без привлечения «посторонних» лиц.

– Так пока мы решаем дела, они в бассейне поплескаются, глаз наш порадуют, а уж потом присоединятся.

– Юр, я с детства грязь не выношу.

– Какая грязь? – возмущённо выплескивает из себя партнёр по бизнесу. – Я ж тебе девок не с трассы предлагаю, девочки элитные. Чистые.

– Чистые, – усмехаюсь я. – Я другой смысл вкладываю в это слово.

Меня вот дома ждёт чистая девочка, и тут дело не только в невинности. От её кожи пахнет чистотой и свежестью. Я надышаться ею не могу. Я не променяю эту «чистоту» на тело продажной женщины, от которой за версту воняет спермой других мужиков. Как бы хорошо она не мылась, какие бы дорогие духи не наносила на своё тело, этот запах, въевшийся в кожу, перебить невозможно. Меня блевать тянет от таких девиц.

– Николаевич, я ж вижу, ты напряжён. Поехали, расслабимся. Говорю же, девочки проверенные, со справками, – не унимается он.

– Дело не в справках. Я не пользуюсь данными услугами. Принципиально. Что касается трассы и элиты, то я тебе так скажу: не важно, у кого эти девочки сосут, у дальнобойщика или у депутата. Бл*дь, она что в фуре, что в дорогом номере отеля остаётся бл*дью.

– Не пойму я вас, мужики, что ты, что Герасимов твой, вечно отказываетесь «культурно» вечер провести.

В моём понимании «культурно» провести вечер – это сходить с семьёй на театральную постановку, концерт любимого исполнителя, долгожданный фильм или в ресторан, но никак не натягивать на свой член проститутку. Очень рад, что со Стасом у нас одинаковая позиция в данном вопросе.

– Юр, давай ближе к делу, – смотрю на наручные часы, начало десятого, я планировал в это время уже подъезжать к дому, – какой процент скидки ты хочешь?

– Пятнадцать, – говорит он, запивая предложение большим глотком коньяка.

Теперь мне понятно его рвение затащить меня в сауну. Такие дикие скидки предоставляются только «своим», а у Григорьева никак не получается подняться до этого уровня.

– Максимум семь.

Нервно ослабевает галстук на шее.

– Десять.

– Девять, если объём поставок увеличится на пятнадцать процентов, – и это моё последнее слово.

– Поставки я пока могу увеличить на процентов пять, максимум семь. Складских помещений не хватает. Мне нужны время и средства для расширения базы.

– Когда расширишь склад, тогда и поговорим. Ещё что-то?

– Если не можешь предоставить скидку, тогда увеличь отсрочку по платежам.

– У твоей организации и так максимальная отсрочка – три месяца.

– Дай полгода. Игорь, если я соскочу, ты тоже будешь в пролёте. Я забираю четверть от всего объёма твоей продукции.

– Такое решение я не могу принять единолично. Мне нужно посоветоваться со Стасом. Он прилетает из Германии через пару дней. Как только мы примем решение, наш юрист свяжется с тобой.

– Я думал, что мы договоримся сегодня.

– Я совладелец компании, и по Уставу такие решения не могу решать единолично. Нужно собирать Совет Учредителей.

– Я тебя услышал, – нервно допивает спиртное в своём бокале. – Буду ждать звонка.

Прощаюсь с недовольным результатом нашей беседы партнёром, и быстро покидаю ресторан. Пересмотреть условия по договору всё же придётся, надо навести справки о финансовой стабильности его компании. Если мои аналитики выяснят, что у него проблемы, я лучше снижу объём поставок, но обеспечу их оплатой, чем буду отгружать товар, осознавая, что могу и не дождаться денег.

Всё, хватит думать о работе. Переключаю внимание на более приятные мысли. Я спешу к Валерии.

Открыв дверь в дом, слегка удивляюсь тишине, обычно эта троица очень шумная. Поднимаюсь на второй этаж и прежде, чем войти в комнату Валерии, тихонько стучу. Никто мне не отвечает. Я приоткрываю дверь. В комнате темно. Прохожу. Окно не зашторено портьерами, и в свете фонаря замечаю силуэт девушки на кровати. Лера спит на животе, одеяло едва прикрывает её попку, спина оголена. Моя ты прелесть! Послушная. Честно, не думал, что она примет моё условие про обнажёнку. Да и я вряд ли бы ушёл спать в другую комнату, если бы на ней была пижама. Но я счастлив, что она сделала это, тешит моё самолюбие сей факт, глаза пожирают эту наготу. Присаживаюсь на край кровати, провожу ладонью вдоль позвоночника. Наклоняюсь, вдыхаю аромат её тёплого тела. Она так сладенько спит, что будить её будет преступлением. Да и я, если признаться, тоже вымотался. Перелёт и бестолковые переговоры вымотали меня. Быстро снимаю с себя вещи, в одних трусах ложусь рядом. Аккуратно укладываю её голову себе на грудь, целую волосы.

– Спокойной ночи, любимая моя девочка.